Сегодня доллар является не только основным средством платежа в международной торговле, но и основным средством накопления. Имеются в виду не накопления граждан разных стран, а накопления самих этих стран. Так называемые золотовалютные резервы. Какую бы страну вы ни взяли - золота в ее резервах будет меньше, чем валюты. Поэтому правильно было бы называть такие резервы валютнозолотыми. Но привыкайте - в финансовом зазеркалье все термины призваны вовсе не прояснять ситуацию, а наоборот - как можно сильнее ее затуманивать.
Выпускает, то есть эмитирует главную валюту мира не государство Соединенные Штаты Америки, а частная структура под названием Федеральная резервная система США. Частная инициатива тут ни при чем. Доллар США просто не принадлежит США. О том, что доллар выпускает частная структура, свидетельствует даже надпись на зеленой купюре. Но кто в это вчитывается? Между тем, все открыто написано. Никто ничего не прячет. На американских деньгах сегодня написано: Federal Reserve Note. Банкнота Федерального резерва.
Перед вами не доллар США, а доллар Федеральной резервной системы.
Но такая странная ситуация была в США не всегда. Скоро исполнится сто лет, как американское государство решило отдать эмиссию доллара в частные руки. ФРС была создана в декабре 1913 года, когда президент США Вильсон подписал акт о Федеральном резерве. Когда деньги эмитировало правительство, а не частная "контора", на долларах было написано совсем другое: United States Note. Банкнота Соединенных Штатов. Разницу чувствуете? Раньше были деньги (банкноты) государства, а теперь стали деньги (банкноты) организации. Но, увы, государственных денег в США более не эмитируют…
Даже на официальном сайте Федерального резерва вы открыто найдете информацию о его частном характере: "ФРС является смесью общественных и частных элементов". Надпись лукавая - прямо как про смесь орешков и изюма. Разве такая надпись может присутствовать на сайте государственной структуры? Например, на сайте ВМФ США? Или ВВС США? Даже Национальная гвардия не может сказать, что она "является смесью общественных и частных элементов". Потому что армия и флот, как и полиция в США и во всем мире, государственные, А организация, эмитирующая американские деньги, - нет. В странном мире мы живем, однако. Хотя что тут странного - тот, кто контролирует кошелек, контролирует все.
Очень часто можно столкнуться с утверждениями, что ФРС подчиняется правительству США, а значит - является государственной. Опровергнуть этот тезис очень просто. Достаточно посмотреть, кто создал "лавочку". ФРС создали двенадцать Федеральных резервных банков, разбросанных по США. Казалось бы, ФРС - государственная структура, раз ее образуют федеральные банки. Но это только видимость, мимикрия. В США нет ни одного государственного банка! Все эти банки, в чьем названии присутствует слово "федеральный", учреждены самыми обычными коммерческими банками, которые были сгруппированы по территориальному признаку. А кто учредитель коммерческих банков в Штатах? Через цепочку фирм, акций, трестов и фондов ВСЕГДА ЧАСТНЫЕ ЛИЦА. Следовательно - владельцами двенадцати Федеральных резервных банков, составляющих ФРС, являются неизвестные нам физические лица, а вовсе не американское государство. При этом каждый из двенадцати Федеральных резервных банков обладает правом эмиссии долларовых банкнот. Если интересно, вы прямо на имеющейся у вас купюре можете прочесть, откуда она родом.
Внешне, для постороннего наблюдателя, соблюдаются приличия. Создается иллюзия, что государство контролирует Федрезерв, хотя он и является независимым. Именно про "независимость" Федерального резерва вы и прочитаете во всех справочниках. Причем это будет подаваться как его великое достоинство. ФРС - это "независимый финансовый орган, созданный для выполнения функций центрального банка и осуществления централизованного контроля над коммерческой банковской системой США".
Так от кого независима Федеральная резервная система? От правительства. Это значит, что президент США не влияет на политику Федрезерва. А иначе - какая, к черту, независимость? Если глава корпорации может назначить или снять главу одного из предприятий своего концерна, то вряд ли стоит говорить о "независимости" этого предприятия. А если глава концерна не имеет права его уволить или заставить проводить нужную концерну политику - то какой же он тогда глава концерна? Это уже не власть, а профанация. Так и разговор, с одной стороны, про независимость ФРС, а с другой - про контроль государства над ней - это от лукавого. Нельзя быть немного беременной. Или - или.
Суть проста: в капиталистическом мире все решают акционеры, то есть владельцы предприятия. Хотят - назначают директора, хотят - его снимают. Никакой президент США не может заставить акционеров "Кока-Колы" или "Пепси-Колы" снять или назначить руководителя этих компаний. Потому что ни он лично, ни американское государство не владеют контрольным пакетом акций данной структуры. Аналогична ситуация и с ФРС. Сколько процентов акций Федеральной резервной системы принадлежит американскому государству? Ноль. Как президент может назначить или снять руководителя ФРС? Никак.
Хотя с виду все благопристойно. Федеральные резервные банки создают управляющий орган ФРС - Совет управляющих (Board of Governors), делегируя в него по одному члену. Каждый член Совета управляющих ФРС назначается сроком на четырнадцать лет. И потом эти управляющие выбирают председателя ФРС. Он выбирается на четыре года, а президент США утверждает его на этом посту.
Что же перед нами? Перед нами имитация подчиненности. В книге, написанной главой ФРС Аланом Гринспеном, именно это вы и прочитаете: "Федеральная резервная система, формально не зависящая от Белого дома". А что значит неформальная зависимость? В мире, где вся управленческая структура имеет жесткую вертикальную форму, просто не существует таковой зависимости. Нигде, ни в одной структуре. Всегда есть начальники и есть подчиненные, которые выстроены согласно штатному расписанию, закону или воровским понятиям.
Перед нами имитация. Имитация формального подчинения. В случае с "Кока-Колой" ее акционеры могут записать в уставе компании, что каждого руководителя концерна должен утвердить президент США. Сам глава Белового дома акций не имеет, голосовать не может. Но почетное право расписаться на утверждении главы концерна мы ему дадим. С ФРС - такая же ситуация. Потому что назначение главы ФРС - это важнейшее назначение в нынешней мировой экономике и иерархии. Куда важнее поста президента США…
Еще вы прочитаете, что Федрезерв подотчетен американскому парламенту. Но и это имитация. Это как если бы глава "Кока-Колы" выступал в Конгрессе, а конгрессмены его жестко критиковали за повышенное содержание сахара в напитке и использование вредной пластиковой упаковки. Покритиковали, и что дальше? А ничего - "Кока-Кола" и дальше штампует свою продукцию с тем же содержанием сахара и в той же таре. Так вот и ФРС отчитывается о проделанной работе перед американскими парламентариями. И конгрессмены могут критиковать и топать ногами, ругать за организацию кризиса и плохое выполнение своих обязанностей, но никаких юридических последствий это не имеет.» (Н. Стариков)
Вот и все. Разбор этот может показаться невежливым и непублицистичным, но все, о чем в нем говорится, легко проверяемо – автор, как уже говорилось, прямо указывает, где искать то, о чем он говорит. И оно, это "то", действительно лежит в свободном доступе... но об этом никто не говорит громко. А тех, кто пытается об этом говорить - их не репрессируют, не зажимают рот: их точно так же обходят молчанием, которое само по себе является неплохой демонстрацией невиновности. Когда человек не желает оправдываться - это всегда впечатляет. Но молчание - это всего лишь прием, и воспользоваться им может кто угодно. Кто слышал об американском философе-публицисте Дэвиде Айке? Многие смотрели серию социологических фильмов "Дух времени", но кто помнит, как зовут их автора? Кто, в конце концов, слышал о Старикове? Эти люди кричат уже много лет, в то время как те, против кого направлен их крик, их просто игнорируют, заставляя сомневаться тех, для кого это кричится.
Представьте себе такую ситуацию: в некоем гипотетическом правовом государстве народ, недовольный действиями своего правительства, приходит к тамошнему аналогу Кремля, Зимнего дворца или Белого дома с требованием представить отчет о своих действиях и держать за них ответ. Но в ответ на призывы ораторов, референдумы и манифесты к угрюмо молчащей, напряженно ожидающей толпе... просто никто не выходит! Здание по-прежнему живет какой-то своей жизнью, в нем заседают, к нему подъезжают и от него отъезжают бронеавтомобили политиков, даже не смотрящих в сторону манифестантов.
Толпа ждет. Но ее игнорируют. Кинуться на штурм и силой выволочь наружу главу государства она не может: навстречу ей сразу ударят автоматные очереди, а со спины подойдут роты ОМОНа, готовые хватать и расшвыривать по автозакам за попытку вооруженного переворота. Людей даже не провоцируют на это - их демонстративно не замечают. Их как будто нет. Они теряют уверенность в себе, начинают шептаться, переглядываться, они уже нервно хихикают над собой и друг над другом. И, если организаторы манифестации не желают крови, рано или поздно они разойдутся - хотя бы потому, что захотят есть и спать.
В политической жизни правового государства такая ситуация невозможна. Однако именно ее мы наблюдаем по отношению к людям, обличающим современную финансовую систему. Молчание, как уже говорилось, есть могучее средство влияния на умы. Однако, с точки зрения все того же сакраментального логического анализа, не может не возникнуть недоумение - почему вы молчите, господа? Почему вы не ответите им, не опубликуете свои труды, в которых четко и логично, с простыми и убедительными примерами, ответите: мы правы, потому что все обстоит так-то и так-то?
Но подобных трудов нет. Есть молчание или, в лучшем случае, презрительные обвинения в "непрофессионализме", незнакомстве обличителей с экономикой. Однако, как можно заметить, действуют обличители с точки зрения даже не экономики, а все той же логики - которая неумолима. И с ее позиций отчетливо видны белые нитки в маскарадных кружевах, сплетенных "профессионалами". Автор просит прощения за еще один пример, но привести его он считает необходимым.
Представьте себе дом, построенный из бревен. В одной из стен этого дома невооруженным, что называется, глазом видна огромная дыра, через которую можно свободно проникнуть в квартиры. Другая стена дыр не имеет, но бревна в ней явно - явно! - гнилые или рассохшиеся, непригодные для строительства.
А теперь представьте, что вы заранее купили квартиру в этом доме. Разумеется, вы подходите к строителю и со справедливым возмущением требуете у него объяснений. И вот тут-то строитель вместо того, чтобы извиниться и хотя бы попытаться все переделать, - или вернуть вам деньги, - начинает возмущаться в ответ. Он кричит на вас, осыпает вас ядовитыми насмешками, обвиняет в непрофессионализме, градом извергает странные термины, с вызовом тычет вам в нос какие-то формулы и графики, которых вы не понимаете, и старается убедить вас в том, что жизнь в таком доме будет стильной, удобной и современной. Но ведь вы видите гнилые бревна, видите дыру в стене, видите, что там нет стекла и что жилье ваше открыто снегу, дождю и холодным ветрам, не говоря уже о ворах. И, тем не менее, вы неправы - не потому, что дыра вам мерещится, а потому, что вы... непрофессионал!
Дикая ситуация. В лучшем случае этот строитель - просто сумасшедший, в худшем же - самодовольный сноб, презирающий заказчика и живущий только собственными интересами. Совершенно ясно, что ни тому, ни другому нельзя доверять общественно важные занятия. Однако именно такое поведение мы наблюдаем в среде экономистов при попытках критики их сферы.
И, уже под занавес примера - представьте, что выслушав вас, строитель, не переменившись в лице, просто разворачивается и уходит. Представили?
Но мы ушли в сторону. Вернемся к тому, с чего начали - к деньгам.
Резюмируя вышенаписанное: практически вся современная валюта является всего лишь показателем курса другой валюты, которая, в свою очередь, имеет себестоимость крашеной бумаги и в неограниченных количествах эмитируется некоей частной, независимой ни от кого организацией, управляемой практически никому не известными физическими лицами.
И этим предполагается измерять стоимость вещей? Резаной бумагой? Сколько тонн резаной бумаги окупит изготовление самолета?
Впрочем, это еще цветочки.
Крупнейшей за все время существования денежной системы ее реформой стало создание электронных денег. С изобретением банковских карт в развитых странах отпала необходимость в кошельках и повсеместных бронированных хранилищах для золота и банкнот. Деньги в настоящий момент представляют собой всего лишь полярность заряда на крохотном чипе где-то в недрах банковского компьютера - электронное значение, подкрепленное материальными деньгами, которых вы не видите, но которые, совершенно определенно, где-то лежат. Это ликвидировало и необходимость в крупных купюрах - в тех же США на стодолларовую бумажку уже смотрят, как на ожившего птеродактиля.
С одной стороны - это, конечно, удобнее, чем таскать за собой пачку банкнот. А с другой?
Внимательно взгляните на эту систему: вставляя карту в автомат, вы пользуетесь не деньгами. Вы пользуетесь даже не числами, которые на них написаны, не их номиналом. Вы пускаете в оборот ЭЛЕКТРОННЫЙ ЭКВИВАЛЕНТ этого номинала по курсу "один к одному". Подобно тому, как деньги – эквивалент материальных ресурсов общества, электронная валюта – эквивалент уже САМИХ ДЕНЕГ. У вас нет этих денег, вы не можете взять их в руки, не можете их осязать, взвесить, проверить их подлинность. Все, что у вас есть - кусочек пластмассы с кодовой дорожкой, дающий доступ к этому электронному эквиваленту ваших настоящих денег, которые где-то лежат. А где они лежат? А лежат ли они там ВООБЩЕ?
Этого вы уже проверить практически не можете. В странах наподобие России, где еще в ходу крупные банкноты, вы все еще способны осуществлять какой-никакой контроль над материальной обеспеченностью вашего фонда - к примеру, единократно сняв с него несколько тысяч. А что прикажете делать американцам? Ради одного крупного перевода денег на руки опустошать весь банкомат? Оказываться каждый раз с мешком десятидолларовых купюр на руках?
Уже по отказу от крупных купюр можно проследить тенденцию мирового сообщества к ликвидации экономического института наличных денег. У автора нет сомнения, - ах, как бы он хотел в этом ошибиться, с какой радостью бы воспринял факты, доказывающие обратное! - что через пару десятилетий при ее сохранении в развитых странах откажутся от купюр и монет уже полностью. И все, что тогда останется человеку - этот самый электронный эквивалент, который он уже сейчас не может даже пощупать.
И тут опять в кажущуюся стройной систему вонзает свой грубый стальной коготь неумолимая логика: эквивалентом ЧЕГО он станет? Что в этом случае будет эмитировать ФРС - поляризацию заряда на чипе? Которую уже сейчас можно выполнить в любом текстовом редакторе компьютера?
С полным переходом на электронную систему оплаты эмиссия валюты окончательно освободится от каких бы то ни было материальных затрат на нее. Деньги полностью потеряют себестоимость - если не учитывать, конечно, затрат на электроэнергию. Что же тогда будет определять их курс, их номинал, их возможность окупать материальные затраты как таковую?
Логический вывод страшен: ничто, кроме воли руководителей компании, которая их эмитирует. Компании, уже сейчас ни от кого не зависящей, уже сейчас имеющей возможность неограниченной эмиссии валюты.
Вдумайтесь в это: полностью взяв в свои руки право оценивать материальные вещи в некоем почти нематериальном эквиваленте, миру будет диктовать свою волю ЧАСТНАЯ компания, управляемая ЧАСТНЫМИ лицами. И уже диктует, хотя наличие в обороте резаной бумаги пока еще как-то связывает ей руки. Но даже резаная бумага не может служить надежным стопором - больше она не подкреплена ничем.
В лучшем из исходов это будет аристократия, в худшем - жесточайшая олигархия. Но в любом случае при сохранении нынешнего курса развития неизбежно окончательное формирование авторитарной управляющей структуры, своего рода "Великого Дома" из книг Фрэнка Герберта о Дюне, подкрепленного пролоббированными законами, уже сейчас направленными на охрану власти плутократов, - "хозяев золота", - и вооруженными силами частных военных компаний, чьи услуги будут щедро оплачиваться тем же электронным эквивалентом.
Любая попытка вооруженного восстания при данной системе окажется подавлена еще в зародыше - на ее материальное обеспечение изначально не сможет быть выделено ни копейки.
Государственные и общественные силовые структуры – армия, полиция, гражданские дружины – потеряют всякое значение, оказавшись под тем же непроницаемым финансовым колпаком.
Исхода не будет. Жизнь человека будет полностью подчинена процессу зарабатывания физическим или умственным трудом неких эфемерных «единиц обеспечения», качество и количество которых полностью подконтрольно Великому Дому.
Рыночная экономика, ради укрепления которой и была создана ФРС, «совершенствуя», а на деле – вырождая денежную систему, быстрым шагом ведет мир к финансовому закабалению, дегенерации самого понятия свободы и абсолютно устойчивой диктатуре меньшинства над большинством.
Есть ли этому альтернатива?
Да, есть.
* * *
Как спасти экономику от превращения в инструмент закабаления?
Это очень хороший вопрос. По справедливости, следовало его не просто задать, а прямо поставить не сейчас, а много лет назад – в 1944 году, в Бреттон-Вудсе. Увы, отдаленные и наиболее страшные последствия того решения начали сказываться лишь теперь, спустя почти 70 лет. С другой стороны, следует радоваться, что задавать его мы начали сейчас, а не сто лет спустя.
Прогресс – великая, но, к сожалению, абстрактная вещь. Прогрессировать может что угодно и на каком угодно пути – даже неуправляемая ядерная реакция или человечество на пути к абсолютному рабству. Поэтому – автор предвидит, какие нарекания это вызовет, но все же вынужден это сделать, - следует ввести и должным образом уяснить в своем сознании идею прогресса ненужного. Ненужного, вредного, опасного – любым из этих имен прилагательных можно назвать действие процессов, деструктивно влияющих на социум.
Как бороться с деструктивным прогрессом? Звучит странно, но… «конструктивным регрессом»!
Под данным термином отнюдь не следует понимать прикрываемое благими намерениями ретроградство. Конструктивный регресс – это оправданнное этически и экономически стратегическое отступление, полностью осознанное всеми участниками системы, в которой он производится. Ключевым словом является «осознанное» - каждый человек, входящий в общество, осуществляющее регрессивный или прогрессивный акт, должен сам логически понимать его причины и осознавать его последствия. Заметьте – понимать сам и понимать именно это, а не пассивно воспринимать то, в чем его убеждают с трибун и телеэкранов! Понимать, осознавать и всегда иметь возможность высказать свое «да» или «нет», поскольку в обществе, члены которого занимают созерцательную позицию, ведут себя пассивно и безропотно – в такой «пастве» любое, даже самое конструктивное действие властей неизбежно порождает всем известный стереотип отношений – «правитель да правит, подданный да поддает», порождает необходимость для власти не «служить народу», а давать необходимые для исполнения им директивы. А это, в свою очередь, создает идеальную почву для установления тоталитарной власти. Необходимость порождает привычку, привычка порождает традицию, традиция порождает закон.
Подумайте над этим: как власть может служить народу, который не принимает никаких решений и действий?
Инертность населения – такая же тоталитарная ловушка для властей, как и для населения.
Но вернемся к «конструктивному регрессу» и его примерам. Пример, в этом случае, будет не отвлеченным, а насущным – чтобы предотвратить крах финансовой системы как достояния общества, а не тех, кто контролирует ее эмиссию, необходим осознанный отход нашей страной на прежние позиции в ее отношении. В первую очередь – дератификация Российской Федерацией кабального Бреттон-Вудского соглашения, привязывающего рубль к доллару. Чтобы быть жизнеспособной, государственная валюта должна опираться на ресурсы самого государства – лишь в этом случае оно сможет контролировать ее себестоимость и платежеспособность. Следующим шагом должно стать возвращение к системе стандартов – системе подкрепления валюты ценным нейтральным материалом.
Нельзя не заметить, - и к этому аргументу довольно часто прибегают, - что в современном мире золото уже не может быть таковым ресурсом. Его применимость в хозяйстве и исходящая из этого материальная ценность как ресурса невысоки: золото используют в протезировании, электронике и еще нескольких довольно узких отраслях. Но в то же время человечество уже давно пользуется другим ценным ресурсом, общественная полезность которого куда выше. Это уран и трансураниды – радиоактивное сырье. Используемые в производстве электроэнергии, оружия, строительных материалов, текстиля, данные вещества обладают широкой применимостью и в то же время труднодобываемы, что позволит эффективно сдерживать эмиссию. Введение в государстве уранового стандарта позволит подкрепить его валюту действительно ценным нейтральным ресурсом.
Следующим шагом «конструктивного регресса» России – будем рассматривать в качестве примера нашу страну – должна стать национализация эмиссии рубля, в настоящий момент также эмитируемого фактически частной компанией, именуемой Центробанком. Да-да, не удивляйтесь – у рубля в настоящий момент те же проблемы, что и у доллара.
«Чтобы разобраться, почитаем закон о Центральном банке России (Банке России). Начнем с самого простого вопроса — кто выпускает наши рубли? Тут разобраться несложно — эмитирует нашу национальную валюту монопольно Центральный банк России — он же Банк России. Статья 4 закона так прямо и говорит: «Монопольно осуществляет эмиссию наличных денег и организует их обращение». Разумно? Да — эмиссионный центр должен быть один. Вот только кому он подчиняется? Чтобы выяснить это, читаем дальше. Пожалуй, самой интересной статьей закона о нашем ЦБ является статья 2. В нее вложено столько смысла, что читать ее нужно как минимум дважды. Сначала целиком, а потом по частям.
«Статья 2. Уставный капитал и иное имущество Банка России являются федеральной собственностью. В соответствии с целями и в порядке, которые установлены настоящим Федеральным законом, Банк России осуществляет полномочия по владению, пользованию и распоряжению имуществом Банка России, включая золотовалютные резервы Банка России. Изъятие и обременение обязательствами указанного имущества без согласия Банка России не допускаются, если иное не предусмотрено федеральным законом. Государство не отвечает по обязательствам Банка России, а Банк России — по обязательствам государства, если они не приняли на себя такие обязательства или если иное не предусмотрено федеральными законами. Банк России осуществляет свои расходы за счет собственных доходов».
Так что принадлежит государству? Имущество Банка России. То есть — недвижимость. Ну, мебель там, стулья. Обои на стенах. Ручки в подставках, мышки на ковриках. Тарелки в микроволновках. Всё? Нет, не всё. Еще — «уставной капитал» Центрального банка в размере 3 млрд рублей. Много ли это? Сами ответьте на этот вопрос. Сначала посмотрите на размер золотовалютных запасов ЦБ. Эти цифры публикуют каждый день. Сегодня запасы составляют порядка 465 млрд долларов. Вот и скажите, 3 млрд РУБЛЕЙ при 465 млрд ДОЛЛАРОВ — это много или мало? Это очень мало. Главное — это не уставный капитал, а активы ЦБ, его ЗВР, то есть золотовалютные резервы. Это, так сказать, «главный приз». Очень странно, что ЗВР проходят в законе как «иное имущество». Но дальше начинается самое интересное.
Дата добавления: 2015-12-07; просмотров: 79 | Нарушение авторских прав