Коллектив человечества

Глобальные проекты, как известно, ориентированы на социальный объект предельных масштабов — на человечество как целое. Однако общепринятой концепции такого объекта еще нет, а между тем постановка и разрешение проблем его развития во многом зависят от определения этой ключевой категории. Очевидно, что данный объект может быть охарактеризован в нескольких аспектах.

По-видимому, определение категории «человечество в целом» должно предполагать описание последнего как особой исторической общности, складывающейся особенно интенсивно в последние десятилетия по мере возрастания взаимосвязи между разными секторами населения земного ша­ра. Такая общность качественно и количественно отлична от понятий «на­ция», «народ», «страна» и т. д.

Целесообразным представляется и выделение естественно-биологическо­го аспекта указанной общности, являющейся частью земной природы и дифференцирующейся внутри себя по расовым, половым, возрастным, гене­тическим и иным значимым признакам.

216_____________________________________________________________

Особое значение здесь имеет социально-психологическое измерение фе­номена общечеловеческого сознания: структуры ценностей, норм, традиций,

убеждений и т.д.

Помимо перечисленных, необходимы также экономические, географиче­ские, социальные и иные характеристики для постановки вопроса о возмож­ности рассмотрения человечества как субъекта решения, т. е. вопроса о том, в каком смысле можно говорить об интересах, целях, воле всего человечества. Ясно поэтому, что без четкого социального анализа его реальных интересов, различных социальных систем и их реальных перспектив эти вопросы не могут быть решены.

Понятно, что такой обширный и сложный социальный объект нуждается в расчленении, типологии его подсистем и элементного состава. Пока нет сколько-нибудь согласованной процедуры декомпозиции человечества, и ча­ще всего ее сводят к регионализации по разнообразным основаниям.

Какое же решение этих проблем давалось в докладах Римскому клубу?

Собственно говоря, как специальные методологические задачи они и не рассматривались. Понятие «человечество» приводилось как интуитивно яс­ное, и никакого строгого содержания в него не вкладывалось. Сравнительно большое внимание уделяется разделению мира на части, впрочем, тоже без специального методологического обоснования. Уже в ранних моделях гло­бального развития была показана необходимость учитывать неоднородность мира. Но в докладе Я. Тинбергена «Перестройка мирового порядка»¹ по это­му поводу лишь воспроизводились стереотипы сознания некоторых полити­ческих кругов западных и развивающихся стран с примесью маоистской фразеологии.

В самом деле, в нем проводилось разделение мира на два аморфных бло­ка «бедных» и «богатых», в первом из которых вообще не обнаруживалось значимых различий, а во втором разница между «рыночными» и «централь­но-планируемыми» странами понимается как сугубо организационно-эконо­мическая, без должного учета идеологических и социальных отличий и противоречий того времени. Ведь несомненно, что по ряду определяющих признаков сходство между некоторыми странами, согласно докладу, попада­ющими в разные миры, оказывалось большим, чем различия между ними, а дифференциация внутри «третьего мира» зашла слишком далеко, чтобы о ней можно было умолчать в разработках глобальных проблем современности. Да и вообще проблема типологии стран вряд ли может быть исчерпана прос­той регионализацией.

Несколько дальше в этом вопросе пошел в своем докладе «Цели для чело­вечества»² Э. Ласло. Большую часть его труда занимали два «атласа целей»:

¹ Jan Tinbergen а. о. Reshaping the International Order. A Report to the Club of Rome. N. Y.. 1976.

² Ervin Laszl о et al. Goals for Mankind. A Report to the Club of Rome on the New Horizons of Global

Commumtv. N. Y., 1977.

217_____________________________________________________________

национальных и региональных, а также наднациональных и транснациональ­ных, пересекающих границы государств. Оба атласа не представляли собой социологического исследования, выполненного методами, скажем, анкети­рования или контент-анализа. Скорее они были построены по стандартам квалифицированной журналистики, умело препарирующей тексты речей, статей, лозунгов, данных исследований общественного мнения.

Вот, например, цели Канады: до Второй мировой войны авторы считают характерной для нее преимущественную ориентацию на скорый экономи­ческий рост, но в послевоенный период в официально провозглашенных целях канадского общества произошли перемены. Наряду с чисто экономи­ческими стали называться более широкие социальные цели: занятость, ста­бильность, выравнивание доходов. Потом кризис в экономике, в особенности нехватка и угроза исчерпания ресурсов и экологической катастрофы, внесли новый мотив, наиболее четко выраженный в лозунге Научного совета Кана­ды: «от общества потребления к обществу сохранения» (с. II)¹. Такая поста­новка вопроса предполагала возможность сдерживания экономического роста для уравновешивания производства и среды обитания. Подобные тен­денции авторы обнаруживают в целях и других развитых стран. Что же ка­сается развивающихся стран и регионов, то здесь выделялось стремление их к национальной интеграции, преодолению нищеты в противоречивом соче­тании с местными культурными традициями.

В «атласе целей» бросается в глаза отсутствие единой методики анализа для всех стран. Применительно к одним приводились сложные классификации целей по степени общности (главная цель, базовые цели, задачи), по отноше­нию к другим цели дифференцировались по их носителям — социальным группам, в третьем случае без всякой систематизации кратко упоминались какие-либо правительственные мероприятия. Отсюда — чрезвычайно малая сопоставимость результатов, нестрогость характеристик, полученных в раз­ных измерениях. Надо сказать также, что группа Э. Ласло не обошлась все же без регионализации. Но хотя последняя была проведена отнюдь не по Я. Тинбергену (на «богатых — бедных»), преимущества ее не менее сомни­тельны (например, деление стран на англо- и франкоязычные).

Дата добавления: 2015-11-26