|
Читайте также: |
- У вас там - грузинки, земляки, СВОИ - вот они ей и помогут. Грузины, они - не как мы, русские, они слава Богу, как вы, евреи, СВОИХ не бросают.
- Саша, ты спятил совсем, что ли? У нас работы в обрез! Мы с Иркой еле выживаем. Конешно они ей помогут - СВОЯ. Но мы то им не СВОИ - значит кого-то из нас, ты без работы оставил! Не евреев - мифических, а нас с Иркой - твоих приятельниц. Меня вот, например - мать одиночку!
- Да я ж не знал, что у вас с работой плохо! Бляха-муха, чего делать то теперь? Позвонить, чтоб не ходила к вам?
- Поздно уже. Ничего не делать. Покорно согласиться со званием мудилы и в следующий раз думать. Не забывать, что ты не в Москве, на Грузинской, а тут, в Вашингтон Хайтс - на лесоповале.
- Прости.
- Да ладно. Примем твою грузинку. Красавица, говоришь?
- Ангел!
- Наши то - толстые...
На следующий день ангел-Феона пришла в студию. Маленькая, нарисованная
тонкой кисточкой, итальянская принцесса. Грузинки взяли ее под крыло и стали обучать. Говорили они всегда целыми днями по-грузински, и нам с Иркой это нравилось, потому что непонятная речь - звучит как музыка и не отвлекает.
Через три дня, эта «своя» кинулась к нам в слезах:
- Не могу тут больше! Если б вы только понимали, что они говорят целыми днями! Они говорят гадости!
- О нас?
- О вас тоже, но в основном, обо всех - обо всех знакомых! И мне тоже -
прямо в лицо. Они такие злые! Завистливые! Не могу здесь. Уйду я...
СВОЯ..... В общем, мы с Иркой направили ее к Тане - учиться ремеслу, и к тому времени, когда Ирка туда перешла, добрейшая Феона уже вовсю там работала.
Место это было чудесное, спокойное, тоже с диваном, цветами и кофеварками. Теперь я приходила к Ирке туда, пить кофе и советоваться за личную жизнь.
Но мне - ничего не оставалось, как направиться на поиски работы в большой американский мир. У меня было великолепное портфолио, и брали меня повсюду - с первого интервью. Кажется, за пару месяцев я сменила пять или шесть мест.
Повсюду я теперь видела одно и тоже - ничего похожего на архитектурную мастерскую. Везде теперь были - фабрики. В огромных комнатах - стояли столы - рядами, как парты, за ними сидели китайцы и работали по 12 часов, 7 дней в неделю.
Последнее мое место называлось «Vogue» (лучше бы оно «Вок» называлось, в честь китайской сковородки, для приготовления овощей».)
Все как везде - комната, «парты», китайцы. Между ними ходит переводчик, орет на них. Кажется, что это надсмотрщик с кнутом. За соседним столом сидит старик - лет 70-и - бывший профессор Пекинской Академии Художеств - графического факультета.
Когда мы приехали - детей определили в специальные классы - усиленного английского. У Поли в классе были дети из 13 стран. Она подружилась с Лидией - дочкой китайских художников. «Лидия» - это она себе сама придумала новое - американское имя.
Я помню - папа Лидии рассказывал, как он учился: ничего не было - ни
Академии, ни профессоров - все были сосланы в деревни на
сельскохозяйственные работы. Книг - тоже не было - их сожгли. Вот там, в
деревне - он прожил часть своего детства и юности. Работал в поле - с утра
до ночи вместе с родителями, папой - доцентом- биологом и мамой - оперной
певицей. А в соседней хижине жил профессор Пекинской Академии Художеств. И
он сберег книгу! Одну - русскую. Это был русский академический учебник
рисования - сталинский, со всякими передвижниками, но и с Дюрером, Рубенсом,
Рембрантом. По ночам - после сельскохозяйственных работ, профессор учил папу
Лидии рисовать - по этой книге.
Может это тот самый профессор и есть?
Его вызвали к начальнице - и из ее кабинета раздался дикий крик - ее и
переводчика - какой то лепесток, у какой то розы - старик, вероятно,
неправильно нарисовал - более крупных трагедий в нашем текстильном деле не
бывает. Потом он вернулся на место. Непроницаемое плоское лицо, а руки - вот
они лежат на столе и трясутся. Несколько минут, он не сможет этими руками
рисовать. Этими руками он рисовал всю жизнь, а потом - пятнадцать лет рыл
землю.
Он счастлив, что опять можно рисовать.
Я пытаюсь представить на его месте своего папу - выпускника
графического факультета Питерской Академии - он всегда рисует - кажется каждую минуту своей жизни - в гостях, в ресторане. В метро. Просто рисует все, что видит. Одна статья о нем начиналась цитатой из него же «Мне повезло, я всю жизнь рисую!».
В Америке ему повезло - буквально через неделю, его - знаменитого художника детской книги, за ручку привели в «Новое Русское Слово» - метранпажем. Потом даже вырос до старшего метранпажа. Поскольку не рисовать он не мог, то стал делать карикатуры для газеты - это был его приработок. Папа стал лицом этой газеты и фактически - ее художественным редактором (формально там была такая должность - «Арт-директор», и на ней числился сын владельца). Все это папе было не важно.
Он был счастлив, что опять можно рисовать.
Я собираю свои вещи и иду к начальнице - проститься, (это - пятое место
за месяц, из которого я ухожу). Начальница, на самом деле, она владелица, но слово «начальница» к ней идеально подходит, крупная баба - светлоглазая еврейка - наверное, она была красивой, пока обжорство, пьянство и сволочизм над ней не поработали. В столе у нее всегда бутылка коньяку. Морда - красная.
- Вивиан, я ухожу. Мне не нравится, что тут орут на людей.
- Да брось ты, Джулия. Не бери в голову. Орут на китайцев - ну ты же
знаешь, какие они бестолковые. На тебя тут никто не орет и никогда не будет.
Ты же БЕЛАЯ ЖЕНЩИНА.
«Белая женщина» - это что-то из моего пионерского детства - Маршак, Михалков, Маяковский...
Мистер Твистер - «Бедный старик, он ночует на стуле!», какая-то идиотка-девочка, вылезшая на сцену, с рублем в руке: «Друзья, купите дядю Тома!.... И вся советская страна за этой девочкой стояла!...», «Белый сахар - делает черный...»
Там, в Мид-вест Индиане - был Мартинсвиль, но я никогда не смотрела в его живое лицо, он был в 15-ти милях, но для меня все равно - только на бумаге - у Шеппарда.
- Нет, я не белая! Никогда не была белой и не собираюсь ею быть. Это ты - белая. Белая сука.
(«Вайт бич» - так говорят негры.)
Последний раз останавливаюсь в дверях: вот он сидит - буддизм:
сгорбленные над дизайнами спины, бесстрастные лица, ранние морщины у глаз - от бесконечного недосыпа. ПЕРВАЯ ЗИМА...
Плакали мои еврейские деньги! Что ж такое!
ЭЙ ВЫ, ЕВРЕЙСКИЕ ДЕНЬГИ! ДАЙТЕ ТРЕШКУ ДО СУББОТЫ!
Трешку до субботы дает мне Ирка - «еврейская невеста», ее личная жизнь
медленно, но верно катится к свадьбе.
А я о личной жизни временно не думаю - кончаются последние заначки и скоро будет нечем заплатить за квартиру. Что делать - непонятно. Но в текстиль я больше не вернусь - не могу больше видеть эти парты с надсмотрщиками.
ПАНДОРА БОКС.
В текстиль я больше не вернусь, хотя все говорят, что это глупо, я профессионал и надо продолжать искать себе нормальное место. Таня говорит, что у нее скоро будет побольше работы - теперь уже вся ее маленькая студия обсуждает мою бедную жизнь: и Ирка, и Феона, и армянская девушка Рая.
Таня говорит, что работа будет, но это все херня, у меня рент -700 баксов, со счетами - 900, мне каждый месяц надо, как минимум 1200 - вынуть и положить, а у них капает маленький ручеек, в основном, Ирке. Феона, с красотой своей - уже невеста молодого миллионера, а Рая - жена официанта из знаменитого армянского ресторана «Русь», тоже девушка небедная, к Тане они ходят - больше время проводить, чем зарабатывать. Заработков на Ирку еле-еле хватает и то, слава Богу. А мне - чего делать, непонятно.
И Я ВПЕРВЫЕ ОЩУЩАЮ СЕБЯ ЧЕЛОВЕКОМ БЕЗ ПРОФЕССИИ. Все это мое ручное рисование - больше не нужно. В текстиле осталась «белая» работа, но вся она делается на компьютере. Я компьютера не знаю и купить его не на что, и учиться не на что...
Мужчины у меня нет, и даже просто провести ночь с мужчиной мне не удается, вот уже несколько месяцев... Ни в кого я не влюблена и никому не нужна. Уж и Ярмолу я забыла - какое-то растерянное состояние. Вроде я и самой себе не нужна... И тут то меня осенило, как эту ненужность правильно использовать!
- Мне надо устроиться на работу в хороший дорогой эскорт-сервис! Там я убью двух зайцев сразу - буду трахаться и одновременно деньги зарабатывать!
Я всегда мечтала стать проституткой - с тех пор, как в 12 лет в Усть-Нарве мы с подружками пришли к моей тете, (она была педагог и считала, что неправильно уходить от ответов на ЭТИ детские вопросы), и спросили:
- Что такое «проститутка»?
Тетя, не моргнув глазом, ответила:
- Проститутка - это женщина, которая ПРОДАЕТ ЗА ДЕНЬГИ СВОЮ ЛЮБОВЬ И
ЛАСКУ.
Это звучало потрясающе. Мы-то в наши 12 лет только и думали, как бы скорее кому-нибудь всучить свою ЛЮБОВЬ И ЛАСКУ, (ну хоть поцеловаться!), а оказывается их еще можно и за деньги продавать! В общем, все мы тогда поклялись, что как только вырастем, немедленно станем проститутками. Все мы тогда уже учились в Средней Художественной Школе, но решили, что рисовать будем - бесплатно, а за деньги - ну, конешно ж, ЛЮБОВЬ И ЛАСКУ!
Ну вот, кажется наконец, и пришла пора этим заняться, а то все было недосуг.
Ирке моя новая идея, как всегда, не понравилась.
- Ни в какой хороший эскорт-сервис тебя не возьмут. У тебя совершенно
неподходящая внешность.
- Вот теперь ясно, что все пиздеж был с твоей стороны, когда ты говорила, что можно без пластической операции обойтись!
- Но там нужно быть молодой! И ослепительно хорошенькой!
- Да, ОЧЕНЬ молодая и ОЧЕНЬ хорошенькая Сабина, например!
- Так ты в ТАКОЕ место хочешь? К Сабине? К русской «мамке»?
- Нет, я хочу в приличное американское место.
- Юля, ты не можешь ЭТИМ работать. Ты неспортивная. Это физический
труд! Ты трахаться не любишь - от лени, это - всем известно...
- Ты у нас зато - большой эксперт во всех этих делах!
- Ну и не советуйся со мной тогда. Посоветуйся вон - с Рицманом, я
уверена, что у него есть какой-то опыт.
- Ты же считаешь, что он ни с кем не спит, кроме жены.
Нет, это он с тобой не спит, потому что не хочет отношений, а с
проститутками - может у него и есть какой-то опыт.
С Рицманом мы теперь обе дружили - и Ирке он тоже читал любовные стихи на ее автоответчик, благо ревнивый Лудмер недавно отбыл в родную Францию, там он собирался развестись и, впоследствии, жениться на Ирке. Пока что Ирка жила одна-одинешенька, в его квартире, и не только одна ее оплачивала, но и посылала Лудмеру деньги, помогая ему устраиваться на новом месте. Маклерство свое он не бросал, продолжая непрерывно терять на этом деле последнее, но, потеряв ПОСЛЕДНЕЕ - он садился куда-нибудь играть на рояле - в кабак или в балетную школу и зарабатывал новое ПОСЛЕДНЕЕ.
В общем, Рицман - был нашей общей утехой. Мы часто ходили на вечера поэзии и там состоялась моя последняя отчаянная попытка - обрести любовника в лице женатого человека.
Это был Володя Брук - дальний родственник знаменитого английского режиссера и бывший знаменитый московский поэт.
Володя с женой Олей жили в Квинсе - в соседнем доме и переживали затянувшуюся ПЕРВУЮ ЗИМУ непривычного эмигрантского одиночества - я это давно прошла и помогала им как умела. В результате мы с Володей немножко в друг друга влюбились. Он каждый раз провожал меня домой - полквартала - была весна, и я все поднимала с земли черные ягоды - шелковицу, (весь наш Джексон - Хайтс был ею засажен), и клала ему прямо в рот - я его учила, есть с пола. Потом мы целовались этими черными от шелковицы губами, и было здорово.
А потом Володя объявил, что у нас любовь, но спать мы будем все вместе - с его женой Олей, потому что раньше у него конешно были любовницы, но он специально уехал в Америку, чтоб избавиться от лжи, которая окружала его там - вся эта «Софья Власьевна» опутывала людей, как паутина и вот его тоже заставляла ЛГАТЬ!
Жене, например.
Больше он этого не хочет, поэтому мы сейчас пойдем к Оле, расскажем ей
ВСЮ ПРАВДУ и спать будем все вместе.
Оля была художница - концептуалистка, трагическая женщина с печальным носом. Нос у нее был еще на полсантиметра длинней моего, и спать мне с ней не хотелось ни за какие коврижки. Слава Богу - никакой ВСЕЙ ПРАВДЫ на тот момент, за мной и Володей не числилось, и мы с ним так и остались - друзьями.
Я познакомила его с Рицманом - и с Иркой - все мы иногда дружно выпивали в «Дяде Ване», там Рицман открыл клуб поэтов и чтение стихов - каждый второй вторник месяца.
- Посоветуйся - с Андрюхой!
Рицман - не особо удивился, но сказал, что в эскорт-сервис меня,
правда, не факт, что возьмут, а вот в садо-мазу - возьмут, как пить дать, внешность у меня вполне ведьминская - а там это обожают.
Я вспомнила, что в каком-то месте работает русская доминиктриса Госпожа Наташа.
-Ну и давай прямо по телефонной книге смотреть. Не так уж их и много - можем все объехать на тачке, найдем твою Наташу.
Первым в телефонной книге числился «Вольт». Мы приехали по указанному адресу: «Вольт» помещался на 11-ю авеню - прямо на берегу Гудзона, возле знаменитых мясных складов.
На входе нас обыскал здоровенный негр. Вход стоил недорого - тридцатка с пары.
Это оказалась грязная дыра с советско-вокзальным туалетом.
Хозяйка - испанка с голыми несвежими грудями. На входе надпись:
«КАТЕГОРИЧЕСКИ ЗАПРЕЩЕН ОБМЕН ЛЮБЫМИ ЖИДКОСТЯМИ ОРГАНИЗМА».
Там было несколько подвальных залов с клетками и пара девиц вполне проститучьего вида.
Девицы показывали садо-мазное шоу: роковая злодейка - брюнетка заковывала в кандалы пухлую жертву-блондинку и капала воском ей на грудь, а та - молила о пощаде.
Мне там сразу не понравилось, и решено было ехать дальше, но Рицман быстро сговорился с пухлой жертвой обменяться кое-какими жидкостями организма за полтинник.
Для этого они вошли в одну из клеток и начали целовать друг другу чресла, а вокруг тут же собрались завсегдатаи заведения, как по команде расстегнули штаны и начали дрочить.
Видно не часто в «Вольт» забредает человек, способный выложить полтину за какой никакой ОБМЕН ЖИДКОСТЯМИ...
Следующим местом оказалась «Пандора бокс «- «Ящик Пандоры».
Там- то мы и встретили знаменитую русскую Наташу.
Наташа бывший профессор психологии из Москвы, жена Васи Арбатова - художника с Грузинки. Она закончила специальные садо-мазные курсы «Дневные красавицы». Наташа - сама красавица с демоническими голубыми глазами.
Она свою работу обожает и искренне верит, что садо-маза оттягивает агрессию у разных даммеров и чикатил, и они меньше ловят и кушают маленьких детей.
Все это не совсем так.
ЛЕГАЛЬНЫЕ садо-мазники - люди совершенно безобидные и никакого
отношения к настоящим садистам не имеют, так что теория спасения общества при помощи таких клубов - совершенно ошибочна. Такие клубы - просто игры для взрослых детей, в телевизор, или в показыванье глупостей на помойке.
Наташа работала в «Пандоре» не только доминиктрисой, но и главным администратором. Она и поведала мне историю этого заведения.
Хозяин, (не помню его имя) был женат на хорошей еврейской девушке, и лет через пятнадцать, она обнаружила, что у него есть любовница, и он посещает ее три раза в неделю. Между супругами произошло объяснение, в ходе которого выяснилось, что он всю жизнь в садо-мазе, завсегдатай всех ихних клубов, а женщина, к которой он ходит, все эти годы - срет ему в рот, и это - его любимый вид секса.
Приличная еврейская девушка, узнав все это, не повесилась, не сошла с ума и не попросила развода. Она сказала, что любит его и пойдет за ним на край секса - то есть в садо-мазу.
В результате, она стала знаменитейшей доминиктрисой по кличке Рейвин
(Ворон). Главный ее конек был - сранье в рот, и она сама теперь
проводила с мужем «сессии» два раза в неделю.
У сральщиц в рот специальное меню - они едят только картофельное пюре и манговый йогурт. Ужасно обидно, что никогда не доведется узнать - чем же они таким после этого срут? Иногда молодые люди так рассуждают:
Ну, нельзя же прожить жизнь - так ни разу и не попробовав кокаина?
- ДА ЗАПРОСТО!
Приходится проживать жизнь, много чего не попробовав.
Вот например - СРАНЬЕ ДОМИНИКТРИС.
Или - что чувствуешь, удушая грудного младенца - это то, я думаю, очень приятно - он хрипит и синеет, как воробышек...
В общем,, много чего интересного недоступно обыкновенному человеку, если кто-нибудь вовремя не подсуетился и не организовал Варфоломеевскую ночь или Утро стрелецкой казни, поэтому кое-что лучше проживать в фантазиях.
Сам сочиняй - как Маркиз де Сад, а не можешь - читай себе де Сада, или вон - Берроуза, а то и Кастанеду - и наслаждайся - хочешь наркотическим трипом, а хочешь триперическим блядством...
В общем, счастливое семейство открыло в Нью-Йорке второй дорогой садо-мазный клуб - «Пандорабокс» - «Ящик Пандоры».
Есть еще один дорогой - «Наткракер» - «Щелкунчик», остальные все - сильно дешевле.
В «Щелкунчике» и «Пандоре» клиент платит двести в час. (В «Пандоре» бедной девушке только семьдесят доставалось, остальное капиталистам-хозяевам!)
В «Вольте» - четвертак с пары, есть еще -«Адский огонь», там кажется полтинник.
Наташе я наврала, что занималась этим в России, она меня моментально расколола, но все равно решила взять - там у них большая текучесть кадров.
Позвали хозяйку, и я ей очень понравилась - за сексуальность. Людям свойственно путать сексуальность с артистизмом и принимать одно за другое. Я и сама вечно попадаюсь на эту удочку, а потом переживаю, что это у меня если и бывают любовники, то все какие-то неудачные - больше похожи на надписи на заборе, чем на «Кама Сутру»...
В ОБЩЕМ, ВОРОНА РЕЙВИН РЕШИЛА, ЧТО Я - НЕВЬЕБЕННО СЕКСУАЛЬНАЯ И ВЗЯЛА
МЕНЯ НА РАБОТУ.
Наталья - энтузиаст этой профессии, решила меня всему обучать.
Во-первых, чтобы освоить азы, я стала ходить в бесплатный садо-мазный клуб по интересам, в «Ойленшпигель». Они собирались раз в неделю в маленьком театрике на Ист-сайд. Там в отличие от игрушечной «Пандоры» - все всерьез.
Настоящие доминаторы и доминиктрисы - настоящие жервы-рабы. Я ходила на их заседания и смотрела «сессии», их показывали прямо на сцене - обмен опытом - все это было похоже на пьесу Ионеско, помните, у него есть садо-мазная пьеса про учителя и ученицу?
Привел меня туда Сашка Троепольский - еще одна живая легенда русского Нью-Йорка.
Он - киевский еврей, ростом метра два с полтиной, огромные полуседые усы - весь вышел из Параджанова и «Белой птицы с черной отметиной «.
Он в Нью-Йорке давно и этакий «Нью-Йорк Ньюйоркыч» - и художник - концептуалист, и антикварщик, и вот -доминатор.
У него в пору нашей дружбы был роскошный лофт в Вильямсбурге - это хасидский район - ближний Бруклин - там живет много художников победнее, как и в моем Джерси-Сити.
В этом лофте у Сашки был собственный «данджен» (подземелье) и всякие удивительно редкие орудия пыток: очень меня впечатлил «сжиматель соска», сделанный из старинного фотообъектива. Сашка два раза с интервалом в пять лет делал мне предложение - внутри этого суперсовременного Нью-йоркского пижона жил местечковый еврей - сын киевского антикварщика и приходя в мой дом, он видел уютную еврейскую женщину с уютной дочкой - «из образованных», из петербургских - то есть ступень вверх.
Я познакомила Сашку с Натальей, и они потом долго дружили - доминатор с доминаторшей. Над моим доминиктричеством он смеялся, так как отлично знал, что в койке я люблю быть жертвой и только жертвой - так часто бывает у сильных личностей - в сексе они хотят отдыхать от своей силы. Он говорил:
-Ты - жертва КЛАССИЧЕСКАЯ, посмотрите на этот сладкий подбородочек, на эту припухлую щитовидку - она создана для удушения и перерезания горла...
Никто его не боялся. Сашка был человек добрейший. А слово «был» - уже почти уместно, потому что - ГЕРОИН.
Быстро, меньше чем за год героин «съел» его до почти скелетной худобы. Нет больше лофта. Да в общем, - нет больше Сашки. Худой нервный человек живет у злобноватой американской уродки-гелфренд. Бывшая гелфренд - взяла его. Старая баба - которая когда - то тусовалась с Энди Уорхеллом и трахалась с Джимми Хендриксом - Сашке она досталась уже совсем вышедшей в тираж, но зато не бросила его, когда он все потерял и себя в том числе. Денег она ему не дает, но кормит пока и держит в доме под крышей. Сама же и подсадила, небось, как Дункан Есенина на выпивку. А что делать - когда СТРЕЗВА - НЕ ЛОЖИТЬСЯ? ПЕРВЫЕ ПАРУ РАЗ - ЛЕГ, А ПОТОМ - НИ В КАКУЮ.
Сашка очень любил говорить про себя:
Я - ЭС-ЭН-ЭМ!
(Так называется садо-маза по- английски).
В «Ойленшпигеле» ко мне пристал маленький хасид - в рабы просился.
Раб начинает плотно жить в твоей жизни и судьбе - приходить в твою
квартиру - делать уборку, приносить стакан воды, ну хочешь - будет лизать твои чресла, здорово, на первый взгляд, но вообще то, ты его обслуживаешь в большей степени, чем он тебя - ты должен непрерывно о нем думать - загружать его заданиями, проверять их, наказывать его - я то сразу поняла, что в нерабочее время - это дело не по мне.
А уж пытки - тем более. Там в «Ойленшпигеле «- если кто хочет - то пытки настоящие. Иногда убивают до смерти. На самом деле, так можно организовать убийство - если есть возможность затащить человека в садо-мазу - они перед пытками подписывают бумагу - что если смерть - то никто не виноват - отличная возможность для реального убийства. Но такие случаи в доброй детской Америке - редкость. Еще в настоящей садо-мазе, конешно, все желающие по-настоящему трахаются.
Это я как раз понимаю и люблю - только в роли жертвы.
Но, слава Богу - Российские Добрые Бабы обеспечены этим выше крыши.
Наши мальчики знают только два спектакля:
Первый - «Солдат, которому отдали город на три дня - на разграбление.
Это начинается с хватания за волосы и постановки «на четыре кости».
Второй - «Ионеску» - то бишь - злобный учитель и запуганная туповатая ученица:
- КАКАЯ же ты неразвитая в сексе! Что значит - локти и колени гнуться только внутрь, а наружу нет? Ты просто меня не ЛЮБИШЬ... Вот у Светы - ВСЕ гнулось.
В общем, мы полностью обеспечены и «Ночным портье», и «Похищенной», а вот Запад - он конешно страдает от недостатка садизма. Но все же и там бабы - меньше.
лимоновский «Палач «- утопия.
Платных мужчин - доминаторов - ПОЧТИ НЕТ.
ДОРОГИХ НЕТ СОВСЕМ.
(Я рассказываю только о гетеросексуальной тусовке - что делается в
гомосексуальной садо-мазе - не знаю, по причине аутсайдерства).
У богатых женщин всегда находятся желающие мучить их, так сказать, «в рабочем порядке» простого романа.
Все платные клубы - это места, где бабы пиздят мужиков. Это дефицит и потому стоит денег.
В «Пандоре» три этажа, и хозяева устроили там настоящий ТЮЗ или фильм
Александра Роу - «МАРЬЯ-ИСКУСНИЦА»
ОБСЛУЖИВАНЬЕ КЛИЕНТОВ ПРОИСХОДИТ ТАК:
В приемной вас встречает администратор - милая дама, выслужившаяся из простых садисток. Она произносит дежурную фразу:
- YOU SHOYD KNOW - ITS NOTHING ABOUT SEX HERE!
И только после этого подает вам меню, где написаны всякие смешные вещи.
Например:
УНИЖЕНИЕ - это когда клиента заставляют лизать сапоги или водят в ошейнике.
ПУБЛИЧНОЕ УНИЖЕНИЕ - то же самое, но при свидетелях.
УДУШЕНИЕ - удушение, много разных методов всех времен и народов от
«гаротты» до шелковых чулок.
СЕЧКА.
Плеткой.
Хлыстом.
Кнутом.
Бичом «А ля Иван Грозный».
КАНДАЛЫ
БОЛЬШОЙ ЗАЛ И МАЛЫЙ ЗАЛ ПЫТОК.
(Это два подземелья с дыбами, маской голода, испанским сапогом,
колесами для четвертования и прочим МУЗЕЕМ РЕЛИГИИ И АТЕИЗМА.
ВЕРСАЛЬСКАЯ КОМНАТА - там доминиктриса одевается в костюм мадам де
Помпадур
МЕДИЦИНСКИЙ КАБИНЕТ - злодейка медсестра - она делает больные уколы.
МАРСИАНЕ - у них специальные маски - они как будто поймали тебя и
изучают.
ШКОЛА - там злодейка-учителка.
«МЛАДЕНЧИК» - тебя пеленают и кормят из соски.
СОБАКА - ты - собака, ешь из миски, ходишь на поводке.
ПОРТОВАЯ УЛИЦА - это игра в моряка и проститутку.
«КОЛБАСКА» - заворачиванье в целлофан с небольшим элементом удушения-такая целлофановая мумия.
Это было любимое развлечение хасидов. Они часто приходили в «Пандору»-иудаизм не запрещает ходить к проститутке, хотя позволяет иметь любовницу. Считается, что если у тебя любовница - то ты отнимаешь у жены, причитающуюся ей любовь и ласку, а если идешь к проститутке - то просто помогаешь бедной девушке заработать на хлеб, и оттого это - не грех.
Но у хасидов все должно быть кошерное, поэтому они приносили с собой кошерные бумажные полотенца и обкладывали себя со всех сторон - соприкасались с нами только через эти полотенца.
КЛИЗМА - ставят клизму, а в туалет не пускают!
«ЗОЛОТОЙ ДУШ» И «КОРИЧНЕВЫЙ ДУШ» - это писанье и каканье в рот - очень важная часть садо-мазы.
Есть еще графа, в которой клиенту предлагается проявить фантазию и придумать собственный сценарий.
Клиент отмечает в меню - нужное блюдо, помещение, колличество часов и уровень боли, потом ему приносят ПОРТФОЛИО- специальную книгу - с фотографиями всех девушек, занятых в эту смену.
(Смены там с12-и до 6-и и с 6-и до 12-и. бывает, что за смену у тебя нет ни одного клиента и ты ничего не заработала).
Портфолио есть общие и индивидуальные. На моем индивидуальном портфолио было написано:
«MISTRISS SHASHA - RUSSIAN NIGHTMARE»
Это значит - «ГОСПОЖА САША - РУССКИЙ НОЧНОЙ КОШМАР»
Женщины там работали совершенно разные - и попадали они в садо-мазу по
разным причинам. Я попробую описать несколько работниц «Пандоры»:
ЭДНА.
Маленькая блондинка - типа нашей Кореневой. Англичанка из настоящей Англии.
Эдна - кинорежиссер и садо-мазой зарабатывала деньги на свое кино.
Кино- тоже про садо-мазу.
Эдна была одной из самых популярных девушек в «Пандоре».
Работала она по две смены подряд и с чаевыми могла заработать штуку
баксов в день.
В промежутках между клиентами она сидела в маленькой голубой гостиной,
где все девицы должны были ждать, пока их кто-нибудь выберет, и писала
киносценарий на своем ноутбуке.
Мое обучение состояло в том, чтобы смотреть «сессии» разных продвинутых
доминиктрис и я часто попадала «на урок» к Эдне.
Ее конек был Медицинский кабинет.
Помню, как она работает с маленьким толстеньким японцем. Он лежит на
операционном столе, голый, похожий на резинового пупса, производства ГДР, о которых мы так мечтали в детстве, машет в воздухе толстыми ножками, а Эдна льет ему в пупок воск со стеариновой свечки. Потом вгоняет свечку в его желто-дынную японскую попу и говорит:
-Теперь, пой «HAPPY BIRTHDAY!».
Он поет.
Теперь - то же самое - по-японски!
Японец поет по-японски. Ужасно, что смеяться, нельзя ни в коем случае.
А я уже больше не могу не смеяться. Но тут на мое счастье, Эдна достает электрический вибратор огромного размера и говорит:
А теперь, милый, пришло время для ЭТОГО. Выйди, госпожа Саша, это зрелище пока еще не для тебя.
Мне уже не смешно. Мне жалко японца. Я выхожу, и дикий вопль несется мне вслед...
ЭРИКА.
Эрика - «жертва». Остальные жертвы - маленькие лесбиянки-балеринки. (Одна из них даже училась у Барышникова.) У них хлюпающие красные носики и глаза вечно на мокром месте. При этом их не били и вообще не обижали, а только играли с ними в маленьких девочек и злых учителей, или в младенца, или в собачку. Их связывали, пугали, одевали в детское нижнее белье, водили на поводочке, заставляли без трусиков сидеть за партой, расставив ножки, или кормили из соски.
Балеринки все были хорошенькие, но вот если клиент-злодей заказывал битье жертвы - то ему выдавали Эрику и только ее.
Эрика страшней войны и смерти, но она настоящая мазохистка - физическая боль на самом деле доставляла ей радость и удовольствие, поэтому она и решила этим подрабатывать. Настоящая ее профессия была БУХГАЛТЕР.
Каждый день - с 9-и утра до 5-и вечера она сидела в какой-то затхлой конторе в Бруклине, а вечером ехала в «Пандору». Там ее каждый вечер лупили - изо всех сил - ягодицы у нее всегда были синие и исполосованные.
Она рассказывала, как сидит днем в конторе, вспоминает, как прошел вечерок и начинает хохотать.
Представляешь, Джулия, какая скушная была бы у меня жизнь, если бы не садо-маза?
Эрика из тех людей, кого садо-маза сделала счастливыми.
ПРОФЕССОРША
Не помню ее имени. Она тоже была психолог или психиатр. Писала докторскую и в «Пандоре» собирала материал. Тоже довольно некрасивая - такой английский тип - почти совсем без носа. Ее главное блюдо было - «секретарша-злодейка». Она работала в английских бизнес костюмах, постепенно разоблачаясь до лифчика. Вся садо-маза заключалась в том, что ЭТУ секретаршу как раз ни за что нельзя было трахнуть. Еще у профессорши был какой-то особый разговорный талант, который я не могла оценить в силу плохого английского.
Дата добавления: 2015-12-07; просмотров: 55 | Нарушение авторских прав