Ильинский листок

(№1, ДЕКАБРЬ3 2013) 7 января – Рождество Христово. Митр. Антоний Сурожский. Рождество Христово, которое мы сегодня празднуем с такой легкостью сердца, с такой благодарностью и радостью, заслуживает внимания не только нас, людей, но и всей твари, потому что это Рождество Христово, воплощение Слова Божия, принесло нам небывалую, непостижимую, новую весть как о Боге, так и о человеке и обо всей твари.
Бог, во Христе, явился нам небывалым и непостижимым образом. Языческие народы могли себе представить Бога великого, Бога небесного, как бы воплощающего все великое, величественное, дивное, о чем человек может мечтать на земле. Но только Бог мог открыться человеку, каким Он открылся в Рождестве Христовом: Бог стал одним из нас. Но не в славе, а в немощи; беспомощным и обездоленным; уязвимым и как будто побежденным; презренным для всех, кто верит только в силу и в земное величие. В эту первую ночь, когда Бог стал человеком, когда Самый Живой Бог обитал плотью среди нас на земле, Он приобщился к самой тяжелой человеческой обездоленности. Никто не принял Его Мать под кров свой; все сочли Его чужим, все отослали Его на далекий, бесконечный путь, который простирался перед странниками без крова и без привета. И они пошли – и в эту первую ночь Христос приобщился всем тем, которые из века в век проходят через жизнь и телесно, и духовно отброшенными, презренными, нежеланными, исключенными из человеческого общества. А таких людей в истории человечества – несметное количество. И по сей день – увы! – в больших городах и на просторах земных сколько таких людей, которым некуда пойти, которых никто не ждет, о которых никто не воздыхает, которым никто не готов открыть свой дом, потому что они чужие или потому что страшно приобщиться судьбе людей, обездоленных не только несчастьем, но человеческой злобой: ставших чужими, потому что люди, другие люди из своего сердца и из своей судьбы их исключили. Одиночество – страшное, жгучее, убийственное одиночество, которое снедает сердца стольких людей, было долей Пречистой Девы Богородицы, Иосифа Обручника и только что родившегося Христа. Он был чужой, никем не желанный, исключенный и выброшенный. Это – начало пути Его; и на этом пути Он приобщился, как я сказал, всем, кто так живет и в наше время, чужим среди людей, которые должны быть для них братьями; презренны они, побеждены – подлостью, трусостью и злобой человеческой. Уязвимы они по хрупкости своей, по беззащитности своей. Наше дело, христиан, увидеть в них образ Того Бога, Которого мы благоговейно сегодня чтим, и таких принять, как мы приняли бы теперь Христа, если бы Он явился перед нами обездоленным, уязвимым, беспомощным, презренным, ненавидимым, гонимым... Вот каким явился перед нами Бог, потому что Он захотел стать одним из нас, чтобы ни один человек на земле не стыдился своего Бога: будто Бог так велик, так далек, что к Нему приступа нет. Он стал одним из нас в нашем унижении и в обездоленности нашей; и Он не постыдился нас, “стал как мы все”, не только по материальной, земной, физической обездоленности, не только по душевной оставленности любовью людской, но потому, что Он сроднился – через Свою любовь, через Свое понимание, через Свое прощение и милосердие, – Он сроднился и с теми, которых другие от себя отталкивали, потому что те были грешниками. Он пришел не праведных, Он пришел грешников возлюбить и взыскать. Он пришел для того, чтобы ни один человек, который потерял к себе самому уважение, не мог подумать, что Бог потерял уважение к нему, что больше Бог в нем не видит кого-то достойного Своей любви. Христос стал Человеком для того, чтобы все мы, все без остатка, включая тех, которые в себя потеряли всякую веру, знали, что Бог верит в нас, верит в нас в нашем падении, верит в нас, когда мы изверились друг во друге и в себе, верит так, что не боится стать одним из нас. Бог в нас верит, Бог стоит стражем нашего человеческого достоинства. Бог – хранитель нашей чести, и ради того, чтобы мы могли в это поверить, это увидеть воочию, наш Бог становится обездоленным, беспомощным Человеком. Только те, которые верят в силу и ни во что иное, только те, которые верят в свою праведность, не найдут пути к Нему, пока не покаются, пока не увидят, что смирение, любовь, жалость, милосердие – закон жизни. Но во Христе не только явился нам Бог с Его любовью, верой в нас, как страж нашего достоинства, как блюститель нашей правды – Он явил нам величие человека. Если Бог мог сущностно стать Человеком, неужели мы не понимаем, как велик человек? Неужели не понимаем: человек так велик, что Бог может стать Человеком и человек остается собой? И что так велика тварь, которую Бог призвал к бытию, что человек может вместить в себя Бога? И что вещество, наша плоть, наша кровь, кость наша, всё вещество наше способно быть Богоносным, соединиться с Божеством и остаться собой? И явиться нам в славе, величии, которого мы не видим, но которое видит Бог, ради которого Он нас сотворил и все сотворил? Всмотримся в этот образ Воплощения: Христос нам явил смирение и любовь Божию, веру Божию во всю тварь, в нас, грешников, падших, и нам явил одновременно, как мы можем быть велики и как глубока, бездонно глубока тварь Господня. Вот с этой верой мы можем жить, можем становиться людьми во всю меру Христова воплощения, и рассматривать мир, в котором мы живем, не только как мертвый материал, а как то, что призвано стать в конце концов как бы видимым одеянием Божества, когда Бог станет всем во всем. Какая слава, какая радость и надежда! Воспоем с благоговением, любовию и трепетом Рождество Христово; оно для нас жизнь вечная уже на земле, и оно – слава всего тварного в вечности на небеси. Аминь! И Бог призывает нас помнить это, и призывает нас такими быть не только в нашей христианской среде, но и среди всего окружающего мира: относиться к каждому человеку с такой справедливостью, не судящей и осуждающей, а видящей в каждом человеке всю красоту, которой Бог наделил его и которую мы называем образом Божиим в человеке, преклоняться перед этой красотой, помогать этой красоте воссиять во всей ее славе, рассеивая все злое и темное и, признавая ее в каждом, дать путь этой красоте стать реальностью и победить, восторжествовать. Он открыл нам также такую любовь, какой прежний мир не знал, а современный мир, так же как и древний мир, так боится: любовь, которая согласна быть уязвимой, беспомощной, изливающейся, истощающей себя, щедрой, жертвенной; любовь, которая дает без меры; любовь, которая дает не только то, что имеет, но самое себя. Вот что Евангелие, вот что Воплощение принесли в мир, и это в мире пребывает. Христос сказал, что свет во тьме светит, и тьма не может объять его, но не может и погасить. И свет этот светит и будет светить, но победит он только, если мы станем его провозвестниками и делателями заповедей о правде и о любви, если мы примем Божие видение о мире и принесем его всему миру – нашу веру, то есть нашу уверенность и надежду, единственную силу, которая может помочь другим начать жить по-новому. Но для того, чтобы начать жить заново, они должны увидеть новизну в нас. Мир зачаточно стал новым через соединение Бога с человеком, когда Слово стало плотью; мы теперь должны стать откровением этой новизны, славой и сиянием Божиими во тьме или сумерках этого мира. Да даст нам Господь смелость и любовь, великодушие быть Его провозвестниками и свидетелями, и да будет благословение Господне на вас. Того благодатию и человеколюбием, всегда, ныне и присно и во веки веков! Аминь.
	Свт. Григорий Неокесарийский Великое и чудное таинство видим ныне мы, братие. Пастыри с радостными восклицаниями являются вестниками к сынам человеческим… В вышних поют Ангелы, возглашают гимны Архангелы; небесные Херувимы и Серафимы воспевают хваля во славу Бога. Все вместе совершают радостный праздник, видя Бога на земле и человека, взъемлемого к небесам. Дольние Божественным Провидением воздымаются до вышних, вышние по любви Божией к людям склоняются к дольним, ибо Высочайший, по смирению Своему, «вознесе смиренныя». В этот день великого торжества Вифлеем становится подобным небу: вместо звезд восприемлет Ангелов, поющих славу, и вместо видимого солнца — беспредельное и неизмеримое Солнце Правды, творящее все сущее. Но кто дерзнет исследовать столь великое таинство? «Идеже хощет Бог, так побеждается естества чин». Итак, немощи людей непричастный Бог восхотел и снисшел, совершая спасение людей, ибо в воле Божией — жизнь всех людей.
	Протоиерей Александр Шаргунов Дорогие братья и сестры! Наш Господь родился сегодня, возрадуемся и возвеселимся! Никому не разрешается быть сегодня печальным, какое бы горе, какие бы утраты мы ни пережили, потому что для каждого человека сегодня - праздник жизни. Нет больше страха смерти, потому что в любви, которую нам открывает Христос, нет страха, и всем дарит Он радость жизни вечной. Никто да не пребудет вне этой радости, потому что причина радости – общая для всех.
Иван Ильин. Рождественское письмо   Это было несколько лет тому назад. Все собирались праздновать Рождество Христово, готовили елку и подарки. А я был одинок в чужой стране, ни семьи, ни друга; и мне казалось, что я покинут и забыт всеми людьми. Вокруг была пустота и не было любви: дальний город, чужие люди, черствые сердца. И вот в тоске и унынии я вспомнил о пачке старых писем, которую мне удалось сберечь через все испытания наших черных дней. Я достал ее из чемодана и нашел это письмо. Это было письмо моей покойной матери, написанное двадцать семь лет тому назад. Какое счастье, что я вспомнил о нем! Пересказать его невозможно, его надо привести целиком. «Дорогое дитя мое, Николенька. Ты жалуешься мне на свое одиночество, и если бы ты только знал, как грустно и больно мне от твоих слов. С какой радостью я бы приехала к тебе и убедила бы тебя, что ты не одинок и не можешь быть одиноким. Но ты знаешь, я не могу покинуть папу, он очень страдает, и мой уход может понадобиться ему каждую минуту. А тебе надо готовиться к экзаменам и кончать университет. Ну, дай я хоть расскажу тебе, почему я никогда не чувствую одиночество. Видишь ли ты, человек одинок тогда, когда он никого не любит. Потому что любовь вроде нити, привязывающей нас к любимому человеку. Так ведь мы и букет делаем. Люди это цветы, а цветы в букете не могут быть одинокими. И если только цветок распустится как следует и начнет благоухать, садовник и возьмет его в букет. Так и с нами, людьми. Кто любит, у того сердце цветет и благоухает; и он дарит свою любовь совсем так, как цветок свой запах. Но тогда он и не одинок, потому что сердце его у того, кого он любит: он думает о нем, заботится о нем, радуется его радостью и страдает его страданиями. У него и времени нет, чтобы почувствовать себя одиноким или размышлять о том, одинок он или нет. В любви человек забывает себя; он живет с другими, он живет в других. А это и есть счастье. Я уж вижу твои спрашивающие голубые глаза и слышу твое тихое возражение, что ведь это только полсчастья, что целое счастье не в том только, чтобы любить, но и в том, чтобы тебя любили. Но тут есть маленькая тайна, которую я тебе на ушко скажу: кто действительно любит, тот не запрашивает и не скупится. Нельзя постоянно рассчитывать и выспрашивать: а что мне принесет моя любовь? а ждет ли меня взаимность? а может быть, я люблю больше, а меня любят меньше? да и стоит ли мне отдаваться этой любви?.. Все это неверно и ненужно; все это означает, что любви еще нету (не родилась) или уже нету (умерла). Это осторожное примеривание и взвешивание прерывает живую струю любви, текущую из сердца, и задерживает ее. Человек, который меряет и вешает, не любит. Тогда вокруг него образуется пустота, не проникнутая и не согретая лучами его сердца, и другие люди тотчас же это чувствуют. Они чувствуют, что вокруг него пусто, холодно и жестко, отвертываются от него и не ждут от него тепла. Это его еще более расхолаживает, и вот он сидит в полном одиночестве, обойденный и несчастный... Нет, мой милый, надо, чтобы любовь свободно струилась из сердца, и не надо тревожиться о взаимности. Надо будить людей своей любовью, надо любить их и этим звать их к любви. Любить — это не полсчастья, а целое счастье. Только признай это, и начнутся вокруг тебя чудеса. Отдайся потоку своего сердца, отпусти свою любовь на свободу, пусть лучи ее светят и греют во все стороны. Тогда ты скоро почувствуешь, что к тебе отовсюду текут струи ответной любви. Почему? Потому что твоя непосредственная, непреднамеренная доброта, твоя непрерывная и бескорыстная любовь будет незаметно вызывать в людях доброту и любовь. И тогда ты испытаешь этот ответный, обратный поток не как «полное счастье», которого ты требовал и добивался, а как незаслуженное земное блаженство, в котором твое сердце будет цвести и радоваться. Николенька, дитя мое. Подумай об этом и вспомни мои слова, как только ты почувствуешь себя опять одиноким. Особенно тогда, когда меня не будет на земле. И будь спокоен и благонадежен: потому что Господь — наш садовник, а наши сердца — цветы в Его саду. Мы оба нежно обнимаем тебя, папа и я. Твоя мама». Спасибо тебе, мама! Спасибо тебе за любовь и за утешение. Знаешь, я всегда дочитываю твое письмо со слезами на глазах. И тогда, только я дочитал его, как ударили к рождественской всенощной. О, незаслуженное земное блаженство!   Источник: И.Ильин. Поющее сердце. Книга тихих созерцаний. М.: Даръ, 2006.
	Рождественское утро   Льется звучными волнами Звон колоколов, В Божий храм валит толпами Люд со всех концов.   И богатый и убогий, Пробудясь от сна, Все спешат одной дорогой, Мысль у всех одна:   Звон торжественный почуя, Все во храм идут,	И с молитвой трудовою Лепту в дар несут;   В дар Тому, Кто в ночь родился, И средь пастухов В яслях Кроткий положился, Принял дар волхвов,   Кто пришел на землю худших Грешных оправдать, И своих овец заблудших К Пастырю собрать. Священник Фёдор Пестряков (1862-1911)
	"Клубочки ниток" На 4-6 порций: куриный фарш — 300 г, слоеное тесто — 125 г (бездрожжевое), желток — 1 шт., репчатый лук — 1 шт., соль, перец, приправы по вкусу. Готовим начинку: фарш, мелко нарезанный лук, солим, перчим и хорошенько перемешиваем. Делаем из начинки фрикадельки и тонкими одинаковыми полосками нарезаем тесто. «Обматываем» фрикадельку полосочками из теста. «Клубочки» выкладываем на противень, закрытый бумагой для выпекания и смазанный маслом.
Затем клубки смазать взбитым желтком и отправить в предварительно разогретую духовку до 180-200 градусов. Выпекать до готовности около 30-40 минут. Не ставьте противень в духовке слишком высоко, тогда Ваши клубочки из ниток не сгорят и хорошо пропекутся.
	Шоколадная помадка с орехами 100г молока или 10~20% сливок, 1 стакан сахара (200г), 100г горького шоколада, 100г сливочного масла, 150г сухого молока, 3 ст. ложки какао, 1 стакан орехов (100г), при желании - 1~2 ч ложки коньяка. В небольшую кастрюльку налить молоко или сливки, насыпать сахар, положить наломанный горький шоколад и сливочное масло. На среднем огне, помешивая, растворить шоколад, сахар и масло. Всыпать сухое молоко и какао. Перемешать. При желании добавить коньяк. Масса получится густая и с небольшими комочками сухого молока. Перелить массу в блендер и взбить до однородности. Перелить обратно в кастрюльку и проварить при постоянном помешивании 5 минут, чтобы избавиться от привкуса мучнистости. Орехи крупно нарезать. Вмешать в шоколадную массу. На дно формы постелить бумагу для выпечки.
Выложить массу и разровнять. Остудить и поставить в холодильник на 10~15 часов. На стол положить лист бумаги для выпечки. Ножом провести по стенкам формы и опрокинуть её на стол. Снять форму и отделить бумагу. Нарезать шоколадный брикет на ровные кусочки. Конфеты получаются мягкими, но хорошо держат форму. Поверхность конфет слегка липкая, но не пачкающая. Для того, чтобы конфеты при хранении не слипались, можно обвалять их в какао, мелко молотых орехах, маке или в кунжуте. Хранить в холодильнике в контейнере с крышкой.
Подборка материала – Наталия Титова, Галина Дунаева. Просим не использовать данное издание в хозяйственных целях. Если газета стала Вам не нужна, подарите её или сожгите. Издание печатается по благословению протоиерея Олега Титова	Наш адрес: ул. Севастьяновский съезд, 26 Тел. [phone] Наша страница в интернете: http://vk.com/orthodox_36

Дата добавления: 2015-12-07