Поэтика народных драм.

К народным драмам относят три типа произведений: диалоги «Барин голый и Афонька малый» и «Барин и староста» («Мнимый барин), сцены «Аника-воин и Смерть», «Самобойные кнуты», собственно драмы «Лодка» и «Царь Максимильян». Они различаются между собой по композиции; диалоги состоят из разговоров обычно двух персонажей и не имеют действия; сцены к диалогу прибавляют примитивное действие —избиение «чудесными» кнутами барина, который хотел, чтобы кнуты били крепостных крестьян; драмы отличаются развитым диалогом, монологами, песнями и состоят из ряда сцен или эпизодов, которые подчиняются развитию одной сюжетной линии. Отличаются эти типы пьес и по стилю: в диалогах и сценах — народная речь и традиционная фольклорная фразеология, то же — в драме «Лодка», но в «Царе Максимильяне» используется книжная речь, значительно преобразованная под влиянием народной разговорной и фольклорной речи.
Ни место действия, ни время действия в народных драмах обычно не определяются, за исключением «Лодки», где события происходят на Волге в имении помещика. Это позволяет свободно располагать эпизоды и сцены.
Несмотря на кажущуюся хаотичность пьес, в них есть относительный порядок и последовательность действия. Это подтверждается рядом особенностей композиции пьес. Прежде всего соблюдается определенная последовательность в развитии основного конфликта, например столкновения отца и сына в «Царе Максимильяне». Вводные эпизоды, которые могут показаться случайными, на самом деле оправданы: они необходимы для хода действия — определяют его движение или способствуют более подробному развитию. Так, вызов кузнеца необходим: надо заковать в кандалы Адольфа. Введение Исполина определяется необходимостью призвать Анику-воина, а за ним по традиционной схеме является Смерть. Так сцена за сценой следует в явно обусловленном мотивированном порядке.
Выходы персонажей также мотивированы. Они чаще всего обусловлены приказом царя: он велит принести «царские принадлежности»—и являются с ними царедворцы и свита; велит привести сына —и его приводят: несколько раз он «кричит»: «Верные мои пажи, предстаньте перед троном своего монарха!» —и появляются пажи; несколько раз он приказывает: «Приведите ко мне моего непокорного сына Адольфа!» — и его приводят и т. д. Так же мотивирован и уход действующих лиц. Царь велит пажам: «Теперь удалитесь с глаз моих!», «Отведите сего моего непокорного сына Адольфа!». Все это делает выходы, появление персонажей обоснованными.
Некоторые пьесы представляют собой инсценировки народных песен, шуток, анекдотов и сказок; при этом сохраняется первоначальная последовательность эпизодов. Пьеса «Атаман Чур-кин» имеет в основе песню «Среди лесов дремучих разбойнички идут», в основе «Лодки» — песня «Вниз по матушке по Волге», «Голый барин» — инсценировка сатирической сказки. Но в пьесах используются чисто драматургические приемы, которые не свойственны другим жанрам. Так, для «Царя Максимильяна» присущи выходные монологи скорохода и царя, а также заключительное обращение скорохода к зрителям:
Вот, почтеннейшая публика, Занавеска закрывается, И приставленье все кончается, А ахтерам с вас на чай полагается.
Своеобразна в народных драмах обрисовка персонажей, которые различны по своему социальному облику. Среди них есть цари, царедворцы, пажи и военные, а.с другой стороны — барин, слуги, лекарь, кузнец, гробокопатель. Чисто условными персонажами являются: Аника, Брамбеус, Исполинский рыцарь, Смерть. Они обрисованы по-разному. Для бытовых персонажей характерна бытовая разговорная речь, для царя и придворных — речь выспренняя, витиеватая, для последних —речь грубая, прямолинейная, категоричная, в чем выражается их сила и самоуверенность. Бытовые персонажи связаны с традиционными типами сказок и анекдотов, прочие — с литературными произведениями: цари, придворные и рыцари с рыцарскими романами, а условные персонажи с произведениями, ставившимися на школьных театрах.
Следует отметить, что в народных драмах уже формируется речевая характеристика персонажей: царь говорит не так, как гробокопатель. В речи персонажей ясно выделяется военная фразеология («Не могу знать», «Никак нет», «Так точно»); речь пажей отражает их исполнительность и преданность монарху; у кузнеца и старика-гробокопателя — народная бытовая речь. Кузнец обращается к царю: «Здорово, батюшка...», а прощаясь, говорит: «Прощенья просим». Старик своеобразно использует в своей речи поговорку и чисто бытовые народные интонации:

Охо-хо-хо-хо-хонюшки! Ишшо солнышко высоко, А до царя нуж недалеко.
Есть в его речи и приговорки: «Вот-те и елёна-зелёна, тетка Матрена». Для речи бытовых персонажей характерно снижение высокого официального стиля. Старик обращается к царю: «Здорово, ваше-высоко-не-перескочишь!»
Основным средством характеристики персонажей, как и всегда в драматических произведениях, служит прямая речь в форме монолога и диалога. В этих формах речи выясняются ситуации, отношения, замыслы персонажей. Характеры персонажей народных драм не изменяются в ходе действия. Они строятся на выделении одной черты, которая раскрывается в поведении, поступках и речах. Максимильян — жесток, Адольф — непокорен, барин — глуп; показаны и внешние особенности лиц: старик глуховат. Эта черта обрисовки действующих лиц традиционная в фольклоре. Персонажи характеризуются и путем сопоставления. Палач Ирамбеус оказывается менее жестокосердным, чем царь, и не сразу решается казнить Адольфа. Для раскрытия образов часто используется самохарактеристика (Брамбеус, Аника).
Аника: То ли я не воин. Сине море всколыхнется.
То ли я не рыцарь? Горы и холмы.
Стану на землю, И те радуются,
Земля потрясется; Азия, Америка, Европа —
Взгляну на море, И те вострепещут!
Есть в народных драмах и зачатки психологического изображения, например в передаче душевных состояний персонажей в критические моменты. Это отражено в речи Брамбеуса, когда он отказывается казнить царского сына. Ужас выражен в крике Максимильяна: «Воины, мои воины, защищали вы меня неоднократно от всяких врагов, защитете ныне от лютой смерти». Образ истерзанного, измученного, но гордого Адольфа предстает перед зрителями, когда его приводят последний раз к царю. Трагично его прощание с жизнью, оно более поэтично и эмоционально, нежели прощанье с жизнью Аники в пьесе «Аника-воин и Смерть». Адольф так выражает свои чувства:
Прощай, родимая земля, Прощайте, солнце и луна, Прощайте, родные поля. Прощай, весь свет и весь народ.
В этих словах — огромная любовь к жизни, привязанность к родной земле и народу: они углубляют образ Адольфа. Слова, обращенные к отцу: «Прощай и ты, отец жестокий», — усиливают трагизм ситуации.
Речь персонажей в народных драмах выразительна, своеобразна, остроумна. Она соединяет в себе народные и литературные элементы: лексику и фразеологию. Нередки игра слов, алогизмы комического плана, традиционные для фольклора повторения, устойчивые формулы. Например, в драме «Лодка» Эсаул говорит: «Вот я перед тобой, как лист перед травой». В «Самобойных кнутах» барин кричит Ваньке: «Явись передо мной, как лист перед травой». (Это выражение нередко встречается и в сказках, например когда герой зовет своего коня.)
Оригинальны народные этимологии комического плана:
Возьми мою подозрительную трубку, Поди на атаманскую рубку.
Речь персонажей представляет собой рифмованную прозу с типичными для фольклора рифмами из одних и тех же частей речи; глаголов, существительных, прилагательных, наречий и проч.: местам — бортам, скорей — смелей; реже бывает рифма из разных частей речи: баба —слабы, двести—месте, три часа—коса, этом — светом. К особенностям рифмы в драмах надо отнести тройную рифму: боюсь —разгорюсь — подберусь, призывают — знают — доверяют, отдохну — дохну — махну.
Представления народных драм приурочивались к праздникам, особенно к святкам и масленице. Группа лиц, обычно молодых, образовывала «труппу», находила руководителя — человека более пожилого, знающего текст пьесы, иногда видевшего ранее ее исполнение. Он «с голоса» обучал актеров словам и «с показал—жестам. Готовились костюмы и реквизит. Находили для представления большую избу. Сцены особой не было, но место для исполнения определялось. Декораций тоже не было. Условно передавали пространство, например в «Лодке» жестами показывали широкие просторы реки. На полу рисовали мелом овал, который обозначал лодку. В него садились «разбойники» и движениями рук изображали греблю, а хлопаньем в ладоши —плеск волн.
Кос помы тоже были условны, но подчеркивали особенности персонажей. Царь Максимильян был в бумажной короне со скипетром в руке и державой, Адольф—в военной форме с орденами, а когда его приводили из тюрьмы —в одном рваном белье. Исполинский рыцарь —в латах и с копьем. Смерть —в белом саване и с косой, босая.
Мизансцены были статичны, действующие лица почти не двигались, но при произнесении монолога выходили на середину «сцены», при вызове царя подходили к нему и делали особые движения: скороход-маршал вынимал саблю и поднимал ее, Аника-воин, так же как и Брамбеус, стучал о пол копьем. Широко употреблялись военные артикулы.
Текст произносился громко, почти криком, однако различался интонациями: царь говорил строго, пажи — почтительно. Наиболее яркой была речь комических персонажей: кузнеца, старика-гробокопателя, лекаря. В ней нередко были пародийные моменты или явное шаржирование.
Народная драма — своеобразное искусство. Оно отличалось простотой и даже примитивностью форм, однако не было лишено яркой театральности, словесной выразительности, значительного жизненного содержания и исполнительского мастерства определенного уровня. В жизни народных масс оно играло заметную роль: было не только развлечением, но и выражением народных стремлений и воззрений, народного восприятия действительности.

Дата добавления: 2015-11-28