Роли стресса в симптомогенезе.

Идеи российской физиологической школы.

Одним из важнейших этапов развития науки в России явилось открытие 1724 году Российской академии наук. Одним из выдающихся ученых в России являлся М.В. Ломоносов, впервые сформулировавший представления о механизмах цветного зрения.

Работы И.М. Сесенова совершали прорыв в объяснении механизмов целенаправленного поведения человека, создали базу для научного объяснения психических явлений. В 1863 году вышла его работа под названием «Рефлексы головного мозга», в которой Иван Михайловия впервые, основываясь на рефлекторных позициях, попытался объяснить механизмы высших психических функций.

Одним из выдающихся представителей мировой физиологии являлся И.П. Павлов. За исследования в области физиологии пищеварения в 1904 ему была присуждена первая Нобелевская премия в области физиологии. Кроме того, И.П. Павлов является автором учения об условных рефлексах, учения о высшей нервной деятельности животных и человека.

Нельзя пройти мимо работ выдающегося Российского физиолога 20 века, основателя кафедры физиологии на Рязанской земле, академика Петра Кузьмича Анохина. П.К. Анохин разработал новое направление в физиологии- теорию функциональных систем. Это направление по существу является реализацией идей кибернетики в биологии.

___________________________________________________________________

Роли стресса в симптомогенезе.

Традиционно психосоматическая мысль развивалась в русле психодинамического подхода. Возникновение различной соматической и психической патологии, рассматривалось в контексте ее адаптационно-защитной, компенсаторной функции, обусловленной психодинамическими особенностями личности. Психологическая обусловленность этого процесса, предполагает опосредованность возникновения стресс-реакции, через эмоционально-психические реакции в ответ на стрессовую ситуацию, психологической характеристикой которой является ее субъективная негативность и аверсивность, т.е. психологическое отвергание. Эти реакции служат пусковым механизмом нейрофизиологических изменений, лежащих в основе гомеостатических процессов. Важную роль при этом играют эмоции, являющиеся своеобразной мерой аверсивности стрессорных ситуаций. Их интенсивность и качественная составляющая, при наличии определенных психодинамических особенностях личности, а именно специфики бессознательных приспособительных стратегий, может приводить к различным формам поведения.

Одной из форм стратегий приспособления, на наш взгляд является болезнь, рассматриваемая как специфическая форма поведения. Именно такой подход к изучению нозологии различных психических и соматических заболеваний, характерен для психосоматической медицины. В качестве оснований подобного подхода, может служить Фройдовский анализ личности, мотивационная психология и постулат о строгом детерминизме психологических процессов, которые позволили установить основной динамический принцип психологической причинности. Именно психодинамический подход сделал возможным исследовать процесс десоматизации в рамках психологии развития и обозначить роль ресоматизации при психосоматических синдромах. И психодинамические особенности личности, проявляющиеся в специфике психического и соматического поведения, истолковываются как фундамент интенциональных актов в контексте истории жизни на психосоциальном уровне.

Рассмотрение патогенеза симптома в свете представлений о телесности как явлении культурно-историческом и развивающимся (Выгодский Л.С.), в котором развитие телесности совпадает с линией развития любой психической функции, позволяет говорить, что телесность встраивается в общий ход психического развития как необходимое условие и инструмент его, и подобно любой психической функции, обретает знаково-символический характер. Соответственно и генез симптома является производным от истории развития личности, ее онтогенеза. Логично предположить, что конфликтный смысл и форма его объективации в симптоме детерминированы характером и стадией опредмечивания либидо. То есть мы говорим о специфичности нарушений в знаково-символическом опосредовании телесности, в ситуациях совместно-разделенных действиях в диадных отношениях (мать-дитя) и триагулярных отношениях (мать-отец-дитя).

Kandel (1998) в серии новаторских экспериментов с морскими моллюсками Aplysia удалось продемонстрировать, как синаптические связи постоянно меняются и укрепляются посредством регуляции экспрессии генов, связанной с усвоением информации об окружающей среде. В процессе научения количество синапсов в этом организме удваивается и даже утраивается. Kandel, отмечая динамический характер структуры мозга, обладающего необычайной пластичностью, утверждает, что этот же механизм может вызывать аналогичные изменения в синапсах головного мозга человека. Специфичность усвоения информации в периоды единения ребенка с матерью, вытекающие из синхронных паттернов действий, чередующихся с периодами невовлеченности (Stern 1983, Beebe,1986) может привести к изменениям экспрессии генов, таким образом меняя силу синаптических связей. Последовательность генов не изменяется под влиянием окружающей среды, однако процесс транскрипции генов - способность гена направлять синтез отдельных протеинов - несомненно зависит от средовых факторов и регулируется их влиянием. Reiss и его коллеги (1995) отмечают связь между специфичностью триагулярных отношений и дальнейшим считыванием генома (генетической информации). Обусловленная влиянием среды, деятельность мозга, по-видимому, направляет развитие дендритов таким образом, чтобы они соответствовали когнитивным схемам формирования психических репрезентаций. Нейронные связи между корой, лимбической системой и вегетативной нервной системой формируют контуры в соответствии с конкретными переживаниями растущего организма. В течении последующей жизни, средовые стрессовые факторы могут играть важную роль в инициации генетической предрасположенности к какому-либо заболеванию, как сомато так и психогенного характера.

Несколько научных коллективов подтвердили наличие взаимодействия между психической травмой детского возраста и созреванием структуры мозга. Pynoos и его коллеги (1997) высказали предположение о том, что психическая травма приводит к изменениям нейромодуляции и физиологической реактивности, проявляющимся в тревоге, которая сопровождается ожиданием психологических травм и повышенным вниманием к внешним раздражителям с целью выявления опасности. Perry и соавторы (1995) утверждают, что психологическая травма в раннем детском возрасте может приводить к изменениям среднего мозга, лимбических и стволовых структур посредством определенных механизмов, запускаемых продолжительными реакциями стаха. Авторы также отмечают, что заброшенность и депривация в первые годы жизни может задерживать развитие коры головного мозга. Это приводит к ограничению корковой модуляции реакций лимбических, стволовых и среднемозговых структур на страх и опасность.

Подводя итог нашего краткого обзора, можно сделать вывод, что концепция психосоматической специфичности, складывается из взаимосвязи типичных или специфичных ядер личности, защитных установок, возникших в ранний период развития личности и отражает структуру бессознательного. Специфика этой взаимосвязи определена особенностями интерсубъективной организации личности и особенностями структур головного мозга, сформированных в теснейшей взаимосвязи с ними. Данный подход, на наш взгляд, открывает новые направления исследований, которые могут углубить наше представление о симптомогенезе как психических, так и соматических расстройств, расширить представления о патогенезе и изменчивости некоторых патогенетических механизмов, участвующих в формировании основных психических и соматических расстройств.

_____________________________________________________________________

Дата добавления: 2015-12-08