|
Читайте также: |
– Но как же… – пробормотала Ирка. – Я же помню…
Ей уже говорили – если ее отец крылатый пес Симаргл-Симуран, то… какая еще вторая бабушка? Какая у древнеславянского бога природы и растений может быть мама? Но… Ирка ведь и правда помнила! И строгие блузки с воротником под горло, и перстень на пальце, и… Да ведь та бабушка являлась ей в снах – и показывала мир Айта, с его гигантскими хищными растениями! И ведьма Ольга Вадимовна, что передала Таньке свой дар, – она знала ту Иркину бабушку и даже бывала у них в гостях! И бабка про вторую бабушку рассказывала – она-то ее видела! Как же не было?
– Хотя… – вдруг засомневалась мама. – Может, ее твоя бабка нашла? – мама снова потыкала пальцем в сторону комнаты с телевизором. – Она такая, она могла! Позже, когда я уже уехала…
– Куда уехала? – растерялась Ирка.
– Ну-у-у… – Мама в очередной раз засмущалась и принялась вертеть чашку. – А что было делать? Мне рабочую визу в Турцию оформили, не упускать же случай! Я тебя родила – и уехала. Я там в шоу танцевать должна была. – Мама гордо выпрямилась. – С шоу не вышло… – тут же снова сгорбилась она. – Представляешь, они сказали, надо танцевать уметь! Что там уметь – ногу туда, ногу сюда! Пришлось официанткой… Все лучше, чем здесь! – и она с отвращением оглядела кухню.
– Сколько ты в Турции пробыла? – тихо спросила Ирка.
– Четыре года, – объявила мама.
Ну да, все сходилось – бабка рассказывала, что когда Ирке исполнилось четыре года, ее «глиняный человек» принес. Видно, заклятый той, второй, бабушкой голем. Сама Елизавета Григорьевна явилась бабке в зеркале, сказав, что больше не может заботиться о внучке. Потому что умерла…
Ирка помнила Елизавету Григорьевну. И не помнила маму. Потому что мамы все эти годы не было.
– Совершенно в стиле твоей бабки – ей ребенка доверили, а она нашла какую-то Елизавету Григорьевну и сбыла тебя с рук! Вот всегда она такая была, и в моем детстве тоже! – продолжала возмущаться мама. – Я ее только утром, перед школой, видела и вечером еще…
«Это немножко больше, чем я видела тебя, мама», – невольно подумала Ирка и тут же мысленно на себя шикнула. Как вышло, так и вышло, главное, сейчас мама тут.
– Лучше бы алименты потребовала! А то я приехала – это был кошмар! – почти простонала мама. – Что я себе за те турецкие деньги смогла купить – ну шубу, ну мобильный… А бабка все бухтела, не переставая… ребенку нужна куртка, ребенку нужны сапожки. Каждый день, в семь утра вверх по тропинке тебя в садик и каждый день в пять вечера обратно! А потом школа началась, вот тут я совсем взвыла! – Мама демонстративно уронила голову на ладони. – Хорошо, в конце концов, рабочую визу в Германию удалось оформить, иначе я бы тут у вас совсем с ума сошла! – и она радостно улыбнулась.
– Хорошо, – тупо согласилась Ирка. – Совсем хорошо…
– Еще как! – подхватила мама. – Я Тео встретила! Тео – это лучшее, что со мной случилось за всю жизнь! Он появился – и в моей жизни хоть что-то появилось! – Она вдруг подалась вперед и крепко схватила Ирку за руку. Испытывающе заглянула в глаза…
– Мам, ты чего?
– Не знаю, что у вас с ним за дела, не знаю, зачем он возил тебя в свой банк… Но что бы он ни потребовал, ты должна сделать, Ирка! – Мама крепко, до боли сжала Иркины пальцы. – Ты обязана, понимаешь? Я только добилась… только вкус почувствовала! Без Тео я пропаду! То есть… я хотела сказать, мы пропадем, – осторожно уточнила мама.
– Я поняла, что ты хотела сказать, мама, – глухо откликнулась Ирка и осторожно высвободила пальцы.
Снова заскрежетал замок, и хлопнула входная дверь.
– Ой, вот это уже наконец-то Тео! – Мама вскочила и устремилась в коридор. Только на пороге на мгновение остановилась и небрежно обронила: – Вот и хорошо, что поняла, главное, будь послушной девочкой, и все у нас получится просто замечательно!
– А ты не хочешь узнать, что именно он от меня требует? – тихо сказала Ирка ей вслед, но мамы уже не было в кухне.
Она еще немного послушала, как в коридоре мама лепечет по-немецки, как рада она видеть милого Тео, и как же он устал, бедный труженик… и обхватив себя руками за плечи, точно от невыносимого холода, скорчилась на табуретке, чувствуя накатывающие изнутри, из-под сердца, волны боли.
Что же ей теперь делать? Что делать?
Глава 14
Магия Интернета
– Ба… Бабушка!
– Ну чого тоби? – в пледе, перед телевизором, с огромной чашкой чая, бабка явно наслаждалась жизнью. С неохотой она оторвала глаза от экрана и покосилась на Ирку.
– А вот моего отца мама… Елизавета Григорьевна… Ты ее как нашла?
– Это не я ее знайшла, это вона нас знайшла – я ж тоби разповидала. Сказала, що тэбэ трэба воспитывать «особым образом». Мабуть – ремнем, – подумав, заключила бабка. – Жалко, що вона мэни той особливый ремень по наследству не передала.
– Мама говорит, что никакая Елизавета Григорьевна не приезжала, когда я родилась, она ничего такого не помнит.
– Ты ее краще спытай, а вона вообще помнит, когда ты родилась? – безжалостно поинтересовалась бабка. – А то наступного месяца день народження, а вона и подарка не купит. Та ще в претензии будет, чому не предупредили!
– Мама помнит мой день рождения! – запальчиво возразила Ирка.
– А як же! – ехидно согласилась бабка и снова уставилась в экран. – Хлопец твой хоча б прийде? – после недолгого молчания буркнула она.
Ирка подпрыгнула на диване:
– Откуда ты взяла, что у меня…
– Та шо ж я слепая, чи шо! – возмутилась бабка. – Чи не бачу, як ты аж светилася вся… доки ци не прийхалы. – Она дернула головой в сторону спальни мамы и Тео. – Хоч познайом бабцю, подывлюсь, co to za jeden… – по-польски закончила она.
– Ты мне раньше не говорила, что польский знаешь, – проворчала Ирка.
– Тю, велике дило! – удивилась бабка. – На Западной Украине на том клятом польском йёнзике, навить, собаки гавкають та воробьи цвиринкають! А зараз ты можешь помовчаты – простым русским языком, яким уси люды мовчать! Дай старой усталой бабце улюбленый сериал посмотреть!
– Мне казалось, ты в последнее время разлюбила сериалы! – невинно поинтересовалась Ирка. Услышанное ею на кухне высказывание насчет «слезливой манной каши по телевизору» не шло из головы.
– Яринка, ты що? – возмущенная бабка так резко повернулась к Ирке, что старое кресло под ней аж взвыло в негодовании. – Та тю на тебя три раза з подворотом, що ты таке говоришь! Та як це можна – разлюбыты сериалы? Та чи живет на белом свете людына така пропаща та никчемна, щоб жодного сериала и не любила? – пафосно провозгласила бабка, поглядела на Ирку полным укоризны взглядом… и отвернулась к экрану полностью и окончательно. Пошла на погружение в сюжет.
Ирка поглядела на нее задумчиво. Еще совсем-совсем недавно она мечтала – вот вернется когда-нибудь мама, и вся Иркина жизнь сразу изменится! Сбылось, между прочим. Мама приехала: бабка натянула джинсы и заговорила по-польски. В доме хортицкой ведьмы поселился черт. А Танька и Богдан объявлены чем-то вроде местных хулиганов, которые ее, Ирку, плохому научат. В следующий раз конкретнее мечтать надо! Тогда не придется вести переговоры с ребятами по скайпу! Ирка вытащила из сумки свой ноутбук и направилась к дверям.
– Це ты куды? – неожиданно отрываясь от экранных страстей, поинтересовалась бабка.
– В туалет, – удивленно ответила Ирка. Интересно, а куда еще она может здесь, в доме, пойти? То есть она-то много куда на самом деле может – например, на метлу и в окно… Но бабка об этом не знает! Во всяком случае, не должна.
Бабка перевела заинтересованный взгляд на ноутбук.
– Ну як з книжками до туалета ходять, я розумию – в некоторых книжках бумага мяконькая. Но що з цим в туалете можна робыты? – она снова задумчиво посмотрела на ноутбук. – Ось це, мабуть, и зветься новейшими технологиями!
И она отвернулась. Ирка вышла из комнаты с твердым ощущением, что бабка над ней издевается!
Стараясь не скрипнуть половицей, Ирка проскользнула мимо спальни. Наконец-то мама и Тео отправились спать! Какое счастье, что уже почти ночь, и бесконечный день, наконец, закончен! С того момента, как Тео вернулся домой и разговор с мамой прервался, Ирке казалось – до вечера она не доживет! Тео смотрел на нее: и когда за столом сидели, и когда чинно, всем семейством отправились телевизор глядеть – тоже! Как будто действие разворачивалось прямо на Ирке, а не на экране! Куда бы она ни поворачивалась, натыкалась на кроткий вопросительный взгляд из-под очков. «Я тебя не тороплю, – говорил этот взгляд. – Я молчу, я терпеливо жду, я даю тебе возможность подумать».
И мама глядела – то на него, то на Ирку. На Тео – вопросительно. На Ирку – все более и более возмущенно. За вечер этот чертов черт умудрился изобразить себя несчастным и глубоко обиженным, а Ирку – обидевшей его, бедненького, злодейкой. И все это, не сказав ни единого слова!
Хотелось залезть под стол. Но Ирка просто забилась в угол, и даже бабка не трогала ее, требуя помыть посуду. Такая бездна понимания с бабкиной стороны тоже пугала. В общем, если сейчас она не увидит ребят – хотя бы в виртуале! – завоет. А единственное оставшееся свободным место в этом доме – только здесь! Ирка заперла за собой дверь туалета.
Но сперва – дело. Да и ребятам можно будет рассказать все сразу, а не поэтапно… Еще после разговора с мамой Ирка заглянула в полученный от Лады конверт. Внутри не было ничего, кроме адреса в файлообменнике.
– Продвинутые, ч-черти! – Ирка включила ноут. Сунула модем в разъем. Закачав файл и несколько раз проверив на вирусы, наконец решилась открыть.
На экране возникло лицо. Морда.
Наверное, он сразу хотел, чтоб все было ясно. Потому и явился таким, как есть. Рога, недлинные и корявые, как сучки старого дерева. Вытянутая харя, похожая одновременно на свиную и козлиную, покрытая коричневой с прозеленью шерстью, точно лежалым мхом. Когтистые лапы вольготно раскинуты по белым с розовыми прожилками, словно мраморным (а может, и впрямь мраморным?) бортам ванны. Черт восседал по грудь в джакузи, только вместо обычной воды меж бело-розовых бортов вскипала и булькала черная болотная жижа.
– Болотный! – выдохнула Ирка.
Точно услышав ее, черт на экране компьютера поклонился, прижав лапу к покрытой буро-зеленой шерстью груди.
– Поклон Ирине Симурановне! – булькающим голосом провозгласил он. – Нижайше прошу прощения, что позволил себе побеспокоить сиятельную хортицкую ведьму…
Ирка невольно хмыкнула. Под беспокойством он что имеет в виду – когда ее чертовы таксисты давили или когда она чуть в его болоте не утонула?
– …и заверить в совершеннейшем к вам, многоуважаемая Ирина Симурановна, почтении! – витиевато закончил черт. Подумал и добавил: – Особенно теперь почтение велико – раз уж вы этот файл, несмотря ни на что, лицезреть изволите…
Сперва Ирка не поняла, а потом просто задохнулась от бешенства. Ах ты ж скотина рогатая! Значит, сперва черти ее убить пытались – два раза, самое чертово число! А на случай, если не выйдет, если Ирка окажется слишком крута, предусмотрительно заготовили файл, чтоб начать переговоры! То есть мы тебя убьем, ну а если не убьем, тогда очень сильно зауважаем! Если бы черт не был на экране ноута, Ирка бы не выдержала – прямо в джакузи с тиной включенный электрошокер кинула! Но это черт, похоже, тоже предусмотрел.
– Умоляем, не сердитесь на нас, ваше превосходительство, Ирина Симурановна! – вскинул лохматые ладони черт. – Лично к вам мы испытываем только всяческую симпатию. Особливо я. Ведь только благодаря вашим своевременным и сугубо обоснованным действиям относительно моего предшественника я обязан своему нынешнему ведущему положению среди нашей чертовой общины, – сказал он и довольно погладил край бело-розовой ванны.
Ирке захотелось кинуть ноутбук в стенку. Предыдущего главу местных чертей она убивала ради маленького Василька. А этот шиш болотный заявляет, что она помогла ему карьеру сделать, и теперь ей за то «респект и уважуха»?
– Но посудите сами, сиятельная Ирина Симурановна! – развел лапами болотный. – Разве плохо я веду наш маленький чертов бизнес? Разве не учитываю ваши требования и пожелания? Разве с тех пор, как я возглавил общину, был похищен хоть один человеческий ребенок? За что же теперь такая немилость на нас, ясновельможная панночка ведьма? – Выражение глубочайшего укора на чертовой морде могло бы посмешить Ирку, если бы она так не злилась. – Понаехали тут, понимаешь… – утратив велеречивость, пробурчал черт. – В Германии им не сиделось. А нам и без них трудно работать! Проклятая хортицкая ведьма дыхнуть не дает… Ой! То есть… Я хотел сказать, вы, многоуважаемая Ирина Симурановна, правила соблюдать заставляете. Оно и верно, оно, конечно, так и нужно, только… – Болотная жижа в джакузи аж вскипела, выдавая возмущение черта. – Оно бы и самой великой и грозной хортицкой ведьме неплохо бы, того… Правила соблюдать! – склочным тоном объявил он. – Нам, значит, ни дитенка прихватить, ни мамашу его, ни девку какую… а немцы эти? – Из-за края экрана кто-то подал болотному такой же, как у Ирки, ноутбук. Черт плюхнул ноут прямо на болотную жижу, и тот спокойненько закачался на волнах джакузи, словно маленькая лодочка. – Извольте видеть! – Черт развернул компьютер к Ирке. – Два самоубийства только за последнюю неделю! И у обоих, слышите, у обоих, Ирина Симурановна! Кредитные договоры с «Seelebank», где отчим ваш заправляет!
– Кожа самоубийц… – прошептала Ирка. Ну а что она думала? Чтоб была кожа самоубийц для особо важных договоров, нужны самоубийцы. Не из Германии же ее везли. На месте обеспечили. Что должно случиться у человека, чтоб в обмен на деньги из замечательного «душевного» банка он согласился покончить с собой? Ясно одно – на такое ради себя не решишься. Только ради других.
Ирка больно, до крови прикусила губу.
– Хорошо устроился, чертов немец! – продолжал разоряться на экране болотный. – Мало того, что на меня из их чертовой Европы наезжают – дескать, рынок свободен и открыт для всех, все имеют право участвовать! Так я разве возражаю против свободы? Тео ваш имеет полное свободное право приехать сюда со своим банком, а я имею полное свободное право его прикончить, а банк – сжечь! Так нет же! Ни черта подобного! В смысле, ни единого черта из его немецкой компании я кокнуть не могу! Он пачку этих… рекомендательных писем привез, а там когтем по бересте – только попробуй, мы тебе рога-то пообломаем! В смысле, эти… санкции применим. Экономические и другие… непосредственные. – Черт невольно дотронулся до рога и поморщился. – Ладно, что ж я, не понимаю? Раз санкциями грозятся, значит, следом за немецкими чертями сюда и французские, и американские нацелились! Давно б проклятым немцам хвосты накрутил, так он и тут подстраховался, немчура, дуру эту, мамашу хортицкой ведьмы, окрутил! То есть я хотел сказать, вашу достопочтенную матушку, Ирина Симурановна… – льстиво улыбнулся черт. – Умницу и красавицу! Оно конечно, блат всякий для родичей, сваты, кумовья, отчимы, опять же… им потворствовать надо, мы, черти, такое очень даже понимаем! Только вы-то – вроде как не черт, Ирина Симурановна! – явно в полном отчаянии вскричал болотный. – Вы же этот, борец… то есть я хотел сказать, борчиха… Воительница! Пламенная… еще какая пламенная, от предшественника моего только горстка золы и осталась! Так что ж вы… – Черт пожевал губами и горько закончил: – Пламенная, творите-то, а? Короче, ведьма! – Болотник решительно взмахнул ладонью, будто шашкой рубил. – Чтоб тебе немцы ни предлагали, даю вдвое! А ты гони их к черту – то есть, конкретно, ко мне, а я уж тут разберусь. Если согласная, можем встретиться, обговорить. По-хорошему обговорить! – Голос болотного наполнился угрозой. – Лучше – по-хорошему! – И набычившись, рога вперед, черт с экрана уставился багровыми пылающими глазищами прямо на Ирку.
Глаза полыхнули лютым блеском, пасть открылась… и словно вывернулась наизнанку. Во весь экран распахнулось жадное огненное жерло, обрамленное сплошным частоколом зубов.
Ирка отпрянула, едва не снеся бачок унитаза – в наушниках лязгнули сомкнувшиеся челюсти. И захрустело, захрустело… заставка Иркиного компьютера, точно линялая тряпка, свисала из жуткой пасти. Очертания черта на экране поплыли, и он превратился в кошмарного то ли ящера, то ли червяка-многоножку и начал жевать обои на рабочем столе Иркиного ноута. Хруст его челюстей разламывал голову. Девочка сдернула наушники. Ящер на экране глотнул и взревел так, что наушники в руках у Ирки задергались, как живые. И снова вгрызся, казалось, в самую сердцевину экрана. Беспорядочно метались квадратики пикселей…
– Ах ты ж черт! – застонала Ирка, то ли ругаясь, то ли просто называя имя врага. Надавила на кнопку отключения… разряд боли прошил руку до самого локтя. Кнопка задушенно, по мышиному пискнула, бессильно проваливаясь под пальцем. Из-под корпуса повалил темный дым.
Крепко сжатый кулак вырос на весь монитор… Ирка невольно шарахнулась назад, уверенная, что кулак сейчас врежется ей в физиономию. Но кулак промелькнул по экрану… и…
– Бамс! – звучно впечатался в клыкастую бронированную морду ящера!
Ирке показалось, что она попала в компьютерную игру. На экране возникла выжженная, спекшаяся земля, словно здесь только что рванули термоядерную бомбу. Через оплавленные холмы медленно перетекала туша чудовища. Словно густое желе, залитое в пупырчатую буро-зеленую шкуру, ящеро-червяк вползал на вершину холма и медленно сочился вниз, перебирая складками неимоверно раздутых боков и отвислого брюха. Из туловища на короткой шее торчала башка рептилии с неимоверными крючьями зубов в пасти, и во все стороны, натыканные в беспорядке, как иголки в подушечку, щетинились лапы с когтями, похожими на косы. Ящер пер, и холмы сминались под его тяжестью, осыпаясь пикселями.
– А-а-а! – Фигурка, на фоне гигантской твари кажущаяся еще более крохотной, вдруг выметнулась из-за края экрана. Блондинка, затянутая в облегающий, отделанный драгоценностями латексный комбинезон, как у героинь анимэ, нечеловечески высокими и длинными скачками неслась навстречу чудовищу.
– А-а-а! – В руках блондинки материализовался гигантский, в два ее роста, клинок, отливающий зловещим алым светом. Вскинув клинок над головой, блондинка кувыркнулась в воздухе – только волосы взвихрились! – и приземлилась прямо на тушу ящера. Ее меч с глухим чавканьем вонзился в шкуру чудовища – прямо у основания шеи.
Тварь взревела… Шкура пошла волнами – меч вырвало из рук блондинки, под ногами у нее моментально образовалась ямина, блондинка упала, заскользила вниз… ближайшая лапа ящеро-червя выгнулась под неимоверным углом, и коготь-коса полоснул блондинке поперек горла…
Ирке показалось, что та просто завязалась узлом – коготь-коса чиркнул по макушке, светлая прядь спланировала вниз. Новый меч выметнулся из руки, срезая лапу под корень – чудище завопило опять. Задергалось – воткнутый в шею клинок глубже вошел в туловище. Совсем не изящно и не героически – на попе – блондинка съехала с бока твари. Чик-чик-чик! – меч мелькал в ее руках, прорубая широкую просеку среди торчащих во все стороны когтистых лап. Ящер орал и дергался, клинок в его шее уходил все глубже, уже погрузившись по рукоять.
– П-ш-шшш! – Взметнулись зола и пепел; блондинка кубарем скатилась на землю.
Вскочила – в руках у нее теперь красовалось что-то вроде ручной пушки.
– Бабах! Фи-и-и-у! – Окутанный пламенем снаряд вылетел из жерла «пушки», вонзившись чудищу под челюсть. Ящер взревел еще страшнее и взметнулся над головой блондинки, как цунами из пупырчатого желе.
– Бабах! Бабах! Фи-и-и-у! – Блондинка стояла бестрепетно; снаряды один за другим находили цель, прожигая в туше черные дыры. Ящеро-червяк орал и дергался, но накатывал неудержимо… Вот он в десяти шагах от блондинки… Ба-бах! Вот в пяти… Ба-бах! Вот совсем рядом, длинный язык плотоядно пробежал по клыкам, пасть распахнулась…
Воткнутый в шею твари клинок ушел в тушу по рукоять! А блондинка прыгнула вертикально вверх, как стартующая ракета! Ба-бах! Очередной снаряд вонзился прямо в челюсть ящера! Ар-р! С невнятным воплем тот запрокинул голову. Бах! Новый выстрел в горло. Бах! Сверху в распахнутую пасть… Блондинка парила над головой чудовища… Но ящер больше не обращал на нее внимания. Теперь он ревел беспрерывно, а внутри него, вспучивая пупырчатое желе, металось что-то хищное, острое, злое, беспощадно вспарывающее внутренности…
Пылающее лезвие клинка, как носик птенца из скорлупы, проклюнулось из брюха твари и… грянул взрыв!
Чудище, плоское, как сдутый надувной матрас, широким покрывалом накрыло холмы. Сверху изящно спланировала блондинка и замерла в картинной позе, «ствол» в небеса, а ножка в отделанном драгоценностями сапожке попирает череп твари.
Повернулась к Ирке…
– Ты что в свой компьютер пустила, бессистемное дитя реала! – комариным писком донесся из наушников знакомый голос. – В первый раз встречаю программу, насквозь пропитанную магией, ну, кроме меня самой, конечно! Это ж какую башку надо иметь, чтоб такой вирус написать, а? – и блондинка пнула дохлого ящера ногой.
– Рогатую… – слабо откликнулась Ирка, снова натягивая наушники. Только сейчас она поняла, кто пришел ей на помощь. Это же «ВедьмаТанька»! Программный слепок Танькиного сознания, уже несколько месяцев ведущий в Интернете вполне самостоятельную жизнь! [24] Ее виртуальный образ, обычно похожий на настоящую Таньку, обработанную в PhotoShop’e для публикации в журнале «Playboy», сейчас был стилизован под эльфийку из on-line игр.
– Значит, вирус… – вцепляясь обеими руками в чудом уцелевший ноут, выдохнула Ирка. Это болотник называет договариваться по-хорошему? Загубить мой комп к черту?
– Эй! – «ВедьмаТанька» на экране помахала рукой, чтоб привлечь Иркино внимание. – Ирка! ScreenShot с меня сделай – на память! – принимая позу еще более картинную, чем раньше, попросила «ВедьмаТанька». – Когда еще такое крутое чудище завалить получится. Ну нажми кнопку, Ирка, что тебе стоит! Я, между прочим, к тебе на помощь через весь Интернет закачивалась, как рекламный баннер какой! Пришлось недовзломанные базы данных ЦРУ бросить – хотела выяснить, правда они причастны к событиям 11 сентября или все врут…
– Ты б еще убийством Кеннеди занялась, – все еще приторможенно пробормотала Ирка.
– Про Кеннеди я уже выяснила, – рассеянно обронила Танька-копия. – Хочешь, потом тебе инфу скину…
– Лучше соедини меня с ребятами. Только с обоими сразу, – жалобно попросила Ирка. – И… Спасибо тебе.
– Обращайся, – кивнула «ВедьмаТанька».
Экран мигнул снова… На нем возникли встревоженные физиономии Таньки и Богдана.
– Наконец-то! – на два голоса заорали они. – Где ты была весь вечер? – выкрикнула Танька. – Мы тебя у Танькиного компа ждали, так меня ее родители выставили! – подхватил Богдан. – Сказали, спать пора! А ты… Эй, а где это ты сидишь? – всматриваясь в интерьер позади Ирки, заинтересовался Богдан. – Алло-алло, прямое включение, дорогие телезрители, с вами говорит наш корреспондент из туалета! Ирка?! – типичным тоном теледикторов вопросил он.
– Богдан! – одновременно рявкнули Ирка и Танька. И обе простонали: – Заткнись!
– И без тебя тошно, – мрачно добавила Ирка.
– Не кричите на Богданчика, – шикнула на них «ВедьмаТанька» и кокетливо поправила прическу. Под ее прикосновением светлые пряди завились в мелкие локоны, зазолотились, вдруг стали рыжими, укоротились до плеч, сменились коротким «ежиком», потемнели, опять посветлели… – А ты на Ирку не обижайся! – она похлопала пушистыми ресницами. – Ее только что убить пытались.
– Морально или реально? – деловито поинтересовался Богдан.
– Виртуально! – пояснила «ВедьмаТанька». – Вирус в комп пустили. А я его прикончила! – похвасталась она. – Вирус, я имею в виду. Но сейчас разговор не об этом… – тон «ВедьмыТаньки» стал сугубо деловитым. – Ты, наконец, решился сделать свою виртуальную копию? Мне тут одиноко… – Она печально склонила голову, волосы, снова превратившиеся в романтические локоны, упали на щеки…
– С меня же скачанная компьютерная программа с моим же парнем заигрывает! – возмутилась Танька. – Не верь ей, Богдан! Она на вирт-свидания ходит – с одним парнем из Сан-Франциско и двумя из Барнаула!
– А почему из Барнаула – два? – невольно удивился Богдан.
– Близнецы! – поигрывая только что наращенным локоном, выдохнул Танькин виртуальный клон. – Симпатичные! Приехать приглашают, даже самолет обещали оплатить. Может, съездишь за меня, а, Тань? – Она просительно поглядела на Таньку. – Я-то, сама понимаешь, ну никак не могу! – она развела руками.
– В Барнаул? Не поеду! – решительно отрезала Танька.
– А в Сан-Франциско? – томно поинтересовалась «ВедьмаТанька».
– Реально тоже… – вдруг слабо выдохнула Ирка.
В наушниках повисло молчание, и три физиономии на экране недоуменно уставились на нее.
– Что – реально тоже? – наконец поинтересовалась «ВедьмаТанька».
– Убить пытались, вот что! – гаркнула Ирка и тут же понизила голос, испуганно поглядывая на дверь. – Аж два раза! Но тут, похоже, это никому не интересно! Все заняты парнями из Барнаула!
– А я что, я ничего… – устыдилась Танька. – Это все она! – кивнула на свою виртуальную копию.
– А чего я-то? – тоже отперлась та. – Это все они…
– Кто конкретно? – полюбопытствовал Богдан.
– Не знаю точно… – неуверенно отозвалась «ВедьмаТанька». – Но какие-нибудь злобные «они» есть всегда!
– Есть! – подтвердила Ирка. И захлебываясь словами, принялась пересказывать события сегодняшнего дня: про Тео-черта, «душевный» банк, Маричку – навку по связям с общественностью, попытки ее убить, старика, Ладу, адрес в файлообменнике и, наконец, вирус!
– Вот черт! – потрясенно охнул Богдан.
– Где? – Ирка подпрыгнула, едва не уронив ноут, и невольно завертела головой.
– Гхм… – Богдан смутился. – Нет, это я к тому, что денек у тебя сегодня вышел – ни к черту… То есть врагу не пожелаешь!
– Касьянов день, – сочувственно отозвалась Танька. – Говорят, сегодня даже из дому лучше не выходить – можно под Касьянов взгляд попасть.
– И что будет? – понемногу успокаиваясь, полюбопытствовала Ирка. Ребята здесь, и даже «ВедьмаТанька» подтянулась – вместе они что-нибудь придумают.
– Вроде бы, невезение. Там, кошелек потеряешь или ногу сломаешь. Еще говорят, Касьян врата Пекла сторожит – прямая противоположность святому Петру, который на вратах рая. О! Если Тео правду говорит, получается, основная масса чертей живет как раз в Пекле? – вспоминая Иркин рассказ, задумалась Танька. – А те, которые здесь, на земле, вроде нашей диаспоры в Канаде? И тоже больше всего боятся возвращения на родину? Поэтому немецкая часть этой чертовой диаспоры мечтает потеснить нашу? А ты должна им помочь?
– Ага! Потому что они лучше и будут соблюдать правила, – уныло кивнула Ирка.
– Ничего себе лучше! – возмутился Богдан. – Людей до самоубийства доводить – по правилам?
– Ну, вообще-то, да, – с несчастным видом кивнула Танька. – Черти всегда людей на самоубийства подбивали. – Она немного подумала и неуверенно предложила: – Если у немцев еще такие договоры есть, я могу посмотреть, вдруг получится расторгнуть. Хотя, конечно, у немцев – хоть людей, хоть чертей – юристы не то что наши, проколов не допускают.
Ирка кивнула. На Танькином счету были два расторгнутых договора между родителями больных детей и местными чертями. Ирка абсолютно не понимала, как Таньке это удалось, но выкрутила, вывернула текст подруга, нашла несоответствия – и умылись, нечистики проклятые! И полумертвых от болезни малышей вытащили, и родителей, от отчаяния подмахнувших договор, отпустили! С тех пор Танька вовсю изучала латынь и греческий и мечтала поступить на юридический, чтоб стать первой юридической ведьмой! Ирка даже как-то видела в зеркале: крутой аэропорт, европейский, а может, американский, частный самолет – и на трап выходит Танька, совсем взрослая! Светлые волосы волной до плеч, высокие каблуки, деловой костюм с коротенькой юбкой, дорогущий кожаный портфель, невозмутимое спокойствие – в общем, настоящая красавица-стерва-адвокатесса! Ее встречают задыхающиеся от волнения и надежды люди, а чуть дальше стоит другая группка – все как один в мягких шляпах, под которыми так удобно прятать рога. Судя по перекошенным рожам – ничего хорошего от Танькиного приезда они для себя не ожидают
Дата добавления: 2015-12-08; просмотров: 63 | Нарушение авторских прав