|
Читайте также: |
Есть театр(ы) различных классов:
1] Целостное бытие — целостное сознание (мысль-чувство) (драматургия Островского, бытовая драма; Малый театр. Театр представления). Основывается на принципах просветительской эстетики Дидро («Парадокс об актере»). Актер по Дидро — великий притворщик, испускающий слезы не с помощью чувств, а сознательным усилием ума. Он должен быть холодным и спокойным проводником мысли драматурга.
2] Чувство — чувство (драматургия Блока; режиссура раннего Мейерхольда).
3] Чувство—мысль (драматургия Чехова; Театр психологический — МХАТ; принципы режиссуры Станиславского; М. Чехов создал свою универсальную театральную систему психологического реализма.). Театр психологический; его особенность Пушкин видел в истине страстей, правдоподобии чувствований в предполагаемых обстоятельствах. Чеховской драме классически соответствует система Станиславского: действие вызывает чувство, чувство несет мысль и формирует ее в сознании зрителя. Яркая и эмоционально заразительная игра актера отзывается в сердце зрителя и будит «подобные аффекты» (Аристотель). У зрителя возникает строй чувств, похожий на строй чувств актера (сопереживание). Направляя эмоции зрителя, театр формирует и его мысль. Этот класс театра предполагает искусство перевоплощения. Перевоплотившийся актер остается Качаловым или Москвиным. Он как бы пропускает опыт других людей через свое «я» и выражает его в личностной форме, делая этот многообразный опыт своим. Он как бы проживает тысячу жизней, вбирая их в себя, в свое творчество.
4] Мысль — мысль (эпическая драматургия Брехта, Дюрренматта, Фриша; Театр на Таганке, «Берлинер ансамбль»; особенности режиссуры Ю. Любимова). Интеллектуальный театр, в котором актеры разыгрывают в лицах концепцию автора, мысли режиссера. В эпическом театре Брехта находят свое продолжение рационалистические идеи философии Декарта и эстетики Дидро. Мысль ведет все, в том числе и чувства.
Эпический театр, говорит Брехт, «обращается к разуму», «противопоставляет зрителя событию и заставляет его изучать», «принимать решения».
5] Мысль — чувство (драматургия Камю, Сартра; Театр «Школа драматического искусства», особенности режиссуры А. Васильева). Васильев считает, что театр диалогичен; диалог — отношения одушевленных слов.
6] Абсурд бытия — абсурд сознания. В ХХ в. возникли новые формы сценического искусства абсурдистская драматургия Беккета («В ожидании Годо»), театр жестокости Арто. [2]
Искусство театра — это, прежде всего искусство действия. Оно в высшей степени наглядно. Эта наглядность выражает способность театра отражать динамику жизни через сценическое осуществление конфликтов, представленных в пьесе. Однако, как то подчеркивал К. С. Станиславский, действие в театральном искусстве не самоцель, а путь к воплощению образов и идей пьесы. Перевоплощение, т. е. создание сценического образа на основе роли и психологических данных актера, является конечной целью актерского искусства. В способности перевоплощения Станиславский усматривал вершину актерского искусства, а смысл и практическое назначение своей знаменитой системы видел как раз в обнаружении путей к нему.
Это вовсе не означает, что актеры всегда достигают подлинного перевоплощения и что во всех театральных системах они ставят перед собой подобную задачу. Но несомненно, что именно перевоплощение наиболее соответствует природе и сущности актерского искусства. Разработка принципов искусства перевоплощения — одно из величайших достижений мирового и особенно русского реалистического театра; великие актеры-реалисты Щепкин, Ермолова, Сальвини, Станиславский, Хмелев, Щукин вошли в историю мирового театра прежде всего как создатели неповторимых сценических характеров, как замечательные художники перевоплощения. [3]
Актер, играющий самого себя, повинующийся исключительно собственным переживаниям, своей „чувствительности", плохой актер, потому что он нарушает гармонию целого. Точно так же и человек, повинующийся в жизни только своий собственным страстям, непригоден к объективному пониманию вещей, а следовательно, и к общественной жизни... Истинный гражданин похож на актера в том отношении, что он также должен уметь забыть о своей „чувствительности" и поступать сообразно той „роли", которую ему предназначило общество».'[5]
Элементы перевоплощения наличествуют в процессе творчества не только в искусстве театра. И писатель, и живописец не могут создавать убедительные образы, если они не проникнутся мыслями, чувствами и побуждениями людей, характеры которых они изображают. Но у художников, творящих в других видах искусства, элементы перевоплощения наблюдаются только в процессе создания ими произведения.
Иначе обстоит дело в театре. Здесь главное заключается в том, что нельзя разделить творческий процесс и объективный результат этого процесса — спектакль. Спектакль — это не книга и не картина, иными словами, не законченное произведение, а непрерывное, никогда не завершающееся творчество. Это означает, что если перед нами не ремесленник, а актер-художник, то на каждом спектакле он будет вновь и вновь перевоплощаться, и каждый раз как бы заново творить образ героя перед зрителем.
Проблема перевоплощения — центральная проблема искусства актера. Необычайно остро стоит она и сегодня. В нынешнем театре проявляется, к сожалению, тенденция к нивелировке неповторимых образов различных произведений драматургии в едином условно-театральном, игровом стиле. И нередки случаи, когда актер из раза в раз повторяется в ролях разного плана, скрадывает различие своих героев.
Искусство театра по своей природе — искусство коллективное.
Создаваемый каждым участником спектакля образ выступает как составная часть единого образа всего спектакля. Но своеобразная диалектика сценического искусства выражается в том, что, подчиняя индивидуальное творчество идеям создания ансамбля, актеры и другие участники спектакля не растворяют в едином образе всего спектакля его конкретные стороны — образы действующих лиц. Ансамбль не означает потери художественной индивидуальности актерами, играющими в спектакле. [3]
Мысль о том, что хороший актер приносит из жизни на сцену свою простоту, а плохой актер приносит со сцены в жизнь свою дурную театральность, в сочетании с настойчивой работой по созданию «хорошего актера» как раз и означала, что театру отводилась оздоровляющая роль, которую он должен был сыграть по отношению к культуре в целом. Причем при всей, казалось бы, незыблемости границы, разделявшей сцену и зал, подразумевалось, что и зритель включается в сценические переживания, как бы «заражается» образцами поведения, самим методом «открывания душевных тайников». Гармоничность поведения человека, у которого «голос и тело должны с огромной чуткостью и непосредственностью, мгновенно и точно передавать тончайшие, почти неуловимые внутренние чувствования», у которого не лгут ни жест, ни слово, ни интонация, — вот конечная цель Станиславского. Такой театр «мир Спасет», как «красота» у Достоевского.
Сценическое искусство поставило перед собой задачу создать модель такой среды общения, которая открывала бы то, что дано человеку от природы, и не заставляла бы играть чуждую роль. Функция, которую оставляет за собой театр такого экспериментального и несомненно утопического рода - «экология культуры», возврат в «природное» состояние. Роль в искусственно создаваемых игровых отношениях должна открыть «я» дорогу к самореализации, сняв все искажающие влияния; театр понимается как образец человеческого общения. На пути любовного компромисса рождается истина и человеческого слияния и театрального перевоплощения». [5]
Театр – явление уникальное в том плане, что предсказать его воздействие на человеческую душу практически невозможно. Нельзя предугадать, что всколыхнёт «изнанку» души и даст пищу для раздумий. Стоит упомянуть о таком понятии, как «катарсис». В философской литературе понятие катарсиса имеет более полутора тысяч различных толкований. Традиционно трактуется как категория древнегреческой философии и эстетики, обозначающая сущность и эффект эстетического переживания, связанного с очищением души. [1]
Очищение души, перерождение – это то, что отличает человека с душой от бездушного создания. Переживая душевные потрясения, мы возобновляемся, открываем в своей душе глубины и тайники, о которых раньше и не подозревали.
Театр – величайшее искусство. Оно многолико и неуловимо, страстно и волнующе. Элитарное искусство, понять которое дано не каждому. Хотя, сейчас это прекрасный вид творчества переживает не лучшие времена. В эпоху фастфуда и масскульта театр стоит на перепутье: потухнуть ли, оставшись умерщвлённым элитарным искусством или переродиться, превратившись в продукт массового потребления. К сожалению, человеку, который наблюдает за процессами в современном театральном искусстве, утешиться нечем. Театр классический, театр Станиславского и Немировича-Данченко, мхатовская школа – всё это уходит в небытие.
Всё меньше ставится классических спектаклей. Чехов, Островский, Достоевский больше не интересны обществу. Человечество, в большинстве своём, потребляет, пережёвывает и переваривает всё вокруг, не задумываясь. Мы перестаём «фильтровать» хорошее и плохое, ценное и бесценное, талантливое и бездарное. Среди людей существует мнение о том, что в жизни и так слишком много горестей и печалей, чтобы видеть их ещё и на сцены. Это говорит об обнищании души, о моральной деградации. Человек больше не хочет видеть страдания чужой души на сцене. Не хочет ей сопереживать. То же самое происходит и в реальной жизни. Людей всё меньше заботят чужие горести и печали. Они сконцентрированы лишь на себе. «Закрыты» в своём тесном мире.
Театральное искусство в полной мере открывается лишь пред тем, кто готов его познать. Ощутить его тяжесть и лёгкость, поучительность и ветреность. Один из замечательных актёров театр и кино, Валентин Гафт, написал стихотворение, в котором содержится прекрасная попытка ответа на вопрос «Что есть театр?»
" Лицедей"
Театр...чем он так прельщает?
В нём умереть иной готов.
Как милосердно Бог прощает
Артистов, клоунов, шутов.
Зачем в святое мы играем,
На душу принимая грех?
Зачем мы сердце разрываем?
За деньги, радость, за успех?
Зачем кричим, зачем мы плачем,
Устраивая карнавал?
Кому-то говорим - удача,
Кому-то говорим - провал.
Что за профессия такая?
Уйдя со сцены, бывший маг,
Домой едва приковыляя,
Живёт совсем-совсем не так.
Не стыдно ль жизнь, судьбу чужую
Нам представлять в своём лице?
Я-мёртв, но видно, что-дышу я,
Убит,- и кланяюсь в конце.
Но вымысел нас увлекает,
Туда, где прячутся мечты.
Иллюзия опережает
Всё то, во что не веришь ты
Жизнь коротка, как пьесы читка.
Но, если веришь - будешь жить.
Театр - сладкая попытка
Вернуться, что-то изменить,
Остановить на миг мгновенье,
Потом увянуть, как цветок,
И возродиться вдохновеньем.
Играем! Разрешает Бог!
Список использованных источников:
1. Википедия – свободная энциклопедия http://ru.wikipedia.org
2. Борев Ю. Эстетика. В 2-х частях т. – 5-е изд. – Смоленск. – 1997
3. Марксистско-ленинская эстетика. – М. 1983
4. Станиславский К.С. «Моя жизнь в искусстве»
5. Художественное творчество. 1986. Человек – природа – Искусство. – М.: Наука, 1986
Дата добавления: 2015-12-08; просмотров: 307 | Нарушение авторских прав