Читайте также: |
|
Господь, меня готовя к бою,
Любовь и гнев вложил мне в грудь,
И мне десницею святою
Он указал правдивый путь;
Вооружил могучим словом,
Вдохнул мне в сердце много сил,
Но непреклонным и суровым
Меня Господь не сотворил.
И гнев я свой растратил даром,
Любовь не выдержал свою,
Удар напрасно за ударом
Я, отбивая, устаю.
Навстречу их враждебной вьюге
Я вышел в поле без кольчуги
И гибну раненый в бою.
"Враждебная вьюга" - в ней идут "Двенадцать" А.Блока; впереди мелькает загадочный облик. Им кажется (как и Блоку), что это Иисус Христос, но это Люцифер. На нем розы (в "белом венчике"), снятые с креста. "Державным шагом", в "самодержавной независимости" шествуют за ним "Двенадцать", как мальчик Кай за Снежной Королевой, - в ледяную пустыню, а вверху вьется красный кентавр.
Положительные искания западников в XIX в. находят свое завершение в двух великих фаустовских душах - в Льве Толстом и Владимире Соловьеве. Их творчество слишком велико, чтобы в немногих словах дать его анализ. Скажем только, что в Л.Толстом Р.Штайнер особенно подчеркивал сам образ его действий как всецело проистекающий из автономной личности. Абсолютно все (вплоть до Евангелий!) он пытается обосновать, исходя из себя. В этом выразился характер Самодуха. Из его сферы черпал Толстой, но поскольку это было преждевременно, то неизбежно он впадал в ошибки. Однако важны не они, а сам образ явления Самодуха в нашей культуре. "Ошибки, - говорит Гете, - принадлежат библиотекам, истина же - человеческому духу".
Во Вл. Соловьеве нам предстает "я", вполне овладевшее тройственной душой. Все его творчество исполнено красотой и гармонией взаимодействия мысли, чувства и воли. Его путь был нижним. Р.Штайнер говорит о трех ступенях на пути к духу, которые проходит душа при мистическом погружении в себя. Первая ступень состоит в переживании духа в предчувствии; вторая - "некое, в духе древних пророков, действительное переживание будущего в видении, где уже живет нечто от того, чем является дух, как семя будущего. И третья ступень... это апокалиптическое созерцание мира".88 Несомненно, причастность к этому пути привела Вл. Соловьева к пророческим переживаниям, изложенным им в "Трех разговорах" * В своей обращенности к внешнему космосу он, подобно самому Платону, поднимается до созерцания идей. На этой основе он строит свою религиозную философию, учение о Софии, Божественной Премудрости, строит ясно, реалистично, даже несколько рационалистично. Как и Одоевский, он считал, что прогресс человеческого духа идет по пути личного нравственного совершенствования.** При этом усилия индивидуальной воли дополняет благодать, приходящая свыше. Исторический процесс движется Софией, Мировой Душой предшествовавшего истории космического процесса. Цель истории - привести человека к "цельной жизни", которая, в свою очередь, ведет к общению с "вечно и истинно сущим". Достигается это с помощью "цельного знания", которое представляет собой синтез философии, науки и теологии.89
* Этим же объясняется и социальная проницательность Достоевского.
** Также и Л.Толстой главное видел в том, чтобы "освободить себя самого", ибо "Царство Божие внутри вас".
Философия, "в смысле отвлеченного, исключительно теоретического познания", вкупе с естествознанием, подготовила Христианству "новую, достойную его форму", несмотря на их равнодушие и даже враждебность к нему. (Письма, т. III, стр. 89). Ныне их роль уже исполнена. (Вспомним при этом, что говорилось выше о планах Христиана Розенкрейца). Интеллигибельный мир сам открывается человеческому созерцанию, и индивидуальный дух в "интеллектуальной интуиции" вновь приходит к первичной форме цельного знания. В самой же интуиции индивидуальный дух обретает "форму всеобщей цельной истины". Это непосредственное восприятие абсолютной действительности есть вера. Отсюда примат этики над знанием.
Е.Трубецкой упрекает Вл. Соловьева в том, что у него "отсутствует грань между мистическим и естественным". В действительности же как раз в этом заключается все его значение как творческой индивидуальности, соединяющей оба пути развития человеческого духа.
"Человечество истинное, чистое и полное, - говорит Соловьев, - есть высшая и всеобъемлющая форма и живая душа природы и вселенной, вечно соединенное и во временном процессе соединяющееся с Богом и соединяющее с Ним все, что есть." Оно есть "София - Великое, царственное и женственное Существо".90 В этой единой формуле антропология и историософия Вл. Соловьева поднимаются до истинной Антропо-Софии.
Дата добавления: 2015-12-08; просмотров: 66 | Нарушение авторских прав