|
Читайте также: |
Этот лес я узнаю из десятков других. Заведи меня с завязанными глазами в самую глушь и раскрути – даже тогда найду обратную дорогу. По левую руку, в нескольких десятках метров от меня, озеро, там мы играли в индейцев. Билл всегда был вожаком, а я изображал воина-разведчика из вражеского племени. Чуть севернее - заброшенный ветхий домишко лесничего. Однажды я выбежал оттуда с дикими воплями, сшиб с ног брата и, не сбавляя скорости, сверкая пятками умчался прочь. Сколько меня не пытали, что произошло, я молчал как рыба или говорил, что это была шутка, рассчитанная напугать Билла. На самом деле мне показалось, что я видел приведение, которым, конечно же, могла оказаться тень от дерева с раскачивающимися ветками или поднятый с пола резким порывом ветра целлофановый пакет, висевший на гвозде кусок ткани, принявший причудливую форму - что угодно. Мне было безумно стыдно, что я так перетрусил, поэтому это так и осталось моей маленькой тайной. Под предлогом возможного обрушения, больше я ни разу не переступал порог этого зловещего дома. Как же давно это было, и насколько оказались свежи мои воспоминания. Что это, ностальгия или всему виной воздух, пропитанный моим детством? Я вдохнул полной грудью, но это оказалось не так-то просто сделать. Лёгкие задеревенели и не желали полностью раскрываться, будто опасаясь впустить внутрь какую-нибудь заразу. Я почувствовал себя космонавтом, высаженным на Марс без защитного костюма.
Кружилась голова, от жары футболка неприятно липла к телу. Я сел на траву, положил руки на колени, зажмурился и попытался принять новую реальность. Получалось хуже некуда. Снова открывать глаза решительно не хотелось. Выходит, старушка говорила правду, и сейчас я не где-нибудь, а в своём прошлом. Придётся поверить, иначе как объяснить тот факт, что всего секунду назад я был в своей квартире, в сотнях километров отсюда. К тому же, в моём времени сейчас глубокая осень, выпал первый снег, здесь же - сорокоградусная жара. Хорошенькое дельце, а если бы воспоминание Билла перенесло меня в зиму? Так и замёрз бы к чёртям. Надо учесть на будущее и прихватить тёплой одежды. На всякий случай. Интересно, так можно? Или ничего лишнего в руках быть не должно? Браво, Том, тебя зашвырнули в не пойми какой год, а ты о шмотках беспокоишься.
Я сделал серию коротких выдохов. Главное, не ударяться в анализ, иначе может поехать крыша. Ну, попал и попал, с кем не бывает. Прими как данность, расслабься и действуй по ситуации. Сам виноват. В конце концов, что тут особенного? Прошвырнусь по дебрям собственного прошлого, посмотрю на себя со стороны, на Билла, на всех, кого давно не видел. Я ведь здесь не просто так, верно? Есть проблема, которую необходимо решить. И всего за пять часов. По часу на каждый такой финт. Блеск! Как можно исправить то, о чём ты не имеешь ни малейшего представления?! Это форменное издевательство, чья-то идиотская шутка, не иначе. Так вот, что я вам скажу, – ни хрена не смешно! О боже, это истерика… А может, мне всё это только снится? Я ведь болею. Грохнулся в обморок, поднялась температура - и вуаля, я здесь, вполне логично сгораю от жары. Или ещё такой вариант. Моя психика окончательно рухнула, в связи с чем я тронулся рассудком. Допустим. Тогда почему тело такое тяжёлое, ощущение ползущего по плечу жука такое реальное, и пахнет свежим хлебом с фабрики, которая закрылась три года назад? И кстати, в каком обличии я сюда явился? Я вижу себя таким, какой я есть, а каким меня будут видеть остальные? В виде полупрозрачного облачка, светящейся сферы, жуткого призрака или человека из плоти и крови? А может я вообще невидимка? Жуть какая.
Меня передёрнуло. Привстав на коленях, я взял одну из осыпавшихся еловых иголок и со всей дури вонзил её себе под кожу на запястье. Из глаз посыпались искры. С трудом сдержав поток не самых лестных высказываний, я завалился на бок и глухо застонал. Иголка оказалась не достаточно острой. Боль вполне реальная. Приложив к кровоточащей ране край футболки, я сделал окончательный и бесповоротный вывод, что всё-таки это не сон и с головой у меня тоже всё в порядке. Легче не стало. Я встал и огляделся. Если мне не изменяет память, за соседними кустами должна быть поляна, где мы с Биллом провели почти всё своё детство, строя шалаши, играя в Робина Гуда, рассказывая друг другу страшилки и, что греха таить, поджигая костры, чтобы запечь в огне картошку и пожарить сосиски. Когда я приходил сюда последний раз? С тех пор как брат отдалился, походы в лес потеряли для меня всякий смысл. Я никогда не мог играть один, мне постоянно требовалась компания. Не кого-нибудь, а именно Билла. Без него поляна становилась просто поляной, разом утрачивая свои волшебные свойства, теряя все секреты и тайны. Именно в этом месте между нами возникала незримая связь. Прочная, надёжная и, казалось бы, нерушимая. Такая, про которую говорят «навсегда». Я знал, что у меня есть брат, что он любит меня и ни за что не бросит. Вместе мы непобедимая сила, мощь, энергия, против которой никому не выстоять. Я думал, пока он рядом, всё будет чудесно, потому что… Ну, разве с Биллом может быть как-то иначе? Такая вот наивная детская уверенность. Кажется, прямо сейчас слышу его голос, он зовёт меня по имени. Так громко и отчётливо. Какие навязчивые слуховые галлюцинации.
Я закрыл глаза, заткнул уши ладонями и сосчитал до пяти. Глюки не прекратились. Билл по-прежнему говорил со мной. Как странно.
Сознание пронзила судорога.
Или это вовсе не…
Резко пригнувшись, я упал на колени и, еле передвигая ноги, добрался до кустов, за которыми слышались голоса. Приготовившись увидеть самое невероятное, трясущимися руками раздвинул ветки и чуть не закричал от ужаса.
-Ну как? Скажи хоть что-нибудь.
- Здорово! Сам сделал?
- Делов-то.
- В одиночку? Ну ты даёшь.
Всего в десятке метров от меня стоял…я сам. Разинув рот и восхищённо разглядывая самодельный навес. А рядом Билл, пряча довольную улыбку, прикусил краешек губы и наблюдал за моей реакцией. Словно ожившее изображение сошло со старых фотоснимков, решив устроить представление перед своим единственным зрителем.
Будь я проклят, как это возможно?
Глаза защипало, будто в них брызнули кислотой. Я проморгался. Видение не исчезло, наоборот, стало ещё чётче, убеждая в своём присутствии. На поляне, уже теперь можно было не сомневаться, были мы с братом. Подростки. Точный возраст определить пока затруднительно. Точно уже старшая школа. Но разве мы приходили сюда с тех пор как перестали общаться? Почему я ничего не помню? Невозможно, в моей памяти нет этого эпизода. Пусто. Неужели забыл? Ну вот, меня опять волнует совсем не то, что должно. Только без паники. Нельзя паниковать.
Чёрт…
Я ударил себя для профилактики по щекам, подкрался поближе для лучшего обзора и весь превратился в слух. «Не теряйся, откинь все сомнения, соберись и думай»? - эхом отзвучал голос старухи. Что ж, так и сделаем.
- Садись, - брат указал на заранее приготовленную подстилку. - Я взял еду, ты же сразу после школы.
- Спасибо.
Я робко потянулся к пакету и вытащил оттуда контейнер с дюжиной печенья. Раньше мама часто баловала нас ими. Пока я жевал, смущённо оглядываясь по сторонам, Билл всё это время не сводил с меня глаз и молчал. Волосы его уже были окрашены в чёрный, голос, как я успел заметить, совсем не детский, в отличие от моего плавающего, ломанный, с хрипотцой и завораживающим тембром. На моей руке серебряный браслет. Его подарила мама сразу после операции. Через неделю после выписки я потерял его. Но сейчас… Сейчас он на мне, а это значит, что меня занесло в май две тысячи пятого года, когда нам с Биллом по четырнадцать лет.
И это его самое яркое воспоминание? Пикник на поляне? Если этот фрагмент прошлого так важен, почему я ни черта не помню?
- Как дела в школе? - после долгой паузы поинтересовался брат. Напряжение между нами с каждой минутой только возрастало.
- Мы с тобой в одном классе вообще-то, - я даже перестал тянуть сок через трубочку.
- Я не об этом.
- Аа… ну… всё нормально.
- Врёшь мне, - не вопрос, утверждение.
Вытерев рот рукавом рубашки, я поднял на него пристыженный взгляд.
- Билл, не надо больше.
- Чего не надо?
- Ты знаешь... Бить их. Они всегда меня доставали, достают и будут доставать, ничего не поделаешь. В каждом классе, в каждой школе есть такие люди, над которыми издеваются без причины. Таков закон джунглей. Ты заступаешься за меня, и это злит их ещё больше. Они не перестанут.
- Может, поспорим?
- Билл…
- Не обсуждается.
- Но…
- Тронут хоть пальцем, обзовут или даже косо посмотрят, говори мне, отделаются лёгким испугом и синяками. А промолчишь - уложу их в больницу.
- Это неправильно, - сдавленно прошептал я, понурив голову.
- Неправильно позволять унижать себя. Всё, что они вытворяют, спускается им с рук. Я не допущу, чтобы об тебя вытирали ноги. Это и меня тоже касается. Ты мой брат, я буду защищать тебя, хочешь ты того или нет. И в следующий раз, когда они будут захлёбываться собственной кровью, хорошенько подумают, прежде чем снова поднять на тебя руку. Ударят раз - я ударю десять. Ты меня понял?
Упулившись взглядом в землю, я покорно закивал и шмыгнул носом.
Я всегда был противником насилия в любом его проявлении и методы брата не одобрял. Мои обидчики никогда не оставались безнаказанными. Несмотря на многократные предупреждения, я продолжал скрывать побои, но Билл каким-то неведомым образом обо всём узнавал. Как и откуда - загадка. Может, следил, а может, отлавливал парочку ребят и грозил им расправой, если они не будут докладывать ему о всех моих передвижениях и стычках. И что самое странное, никто из моих врагов ни разу не пожаловался ни учителю, ни директору, ни даже моим или собственным родителям. Ходили по стеночке, не поднимая глаз от пола, как заколдованные. Я видел, что они напуганы. Тогда и мне становилось не по себе. Я осознавал всю неправильность и жестокость происходящего, но вместе с тем ощущал эмоциональный подъём, душевный трепет и ликование, наблюдая, как по мановению волшебной палочки один за другим нейтрализуются мои враги. Пожалуй, впервые в жизни я почувствовал себя в безопасности. Брат снова был рядом, пусть и в виде тени, невидимого солдата, сражающегося за мою честь, для меня имело значение только одно - ему не всё равно. Он любит меня. Я искренне верил и надеялся, что мой брат, которого я знал, с которым «вместе и навсегда» вернулся.
Однажды я потерял над собой контроль и воспользовался услугами Билла, натравив его на парня вдвое больше нас обоих. Администрация города подарила школе несколько автобусов, и в связи с этим знаменательным событием нас решили вывезти на природу, тихое местечко на берегу озера. Огромных размеров старшеклассник, с высокой степенью идиотизма и низким интеллектом, из тех, кому, по сути, до фонаря над кем глумиться, потехи ради толкнул меня в воду. Вода была ледяная, режущая тело тысячами острейших бритв, а я только полгода после сложнейшей операции на сердце, с ослабленной донельзя иммунной системой и поразительной способностью вляпываться в неприятности. Короче говоря, провалялся я тогда в больнице практически в бессознанке больше месяца и чуть не склеил ласты. Диагноз - переохлаждение, и как следствие - двухсторонняя пневмония со всеми вытекающими. И как после этого не верить в чудеса? Через неделю после происшествия на озере того парня перевели в другую школу. Поговаривают, что на него напали и жестоко избили недалеко от дома. Сломали два ребра, нос и пальцы на правой руке. Больше мы его никогда не видели.
- Болит?
Я машинально приложил ладонь к шраму на груди.
- Тянет немножко.
- Можно?
Не дожидаясь ответа, Билл расстегнул верхние пуговицы на моей рубашке. Его лицо исказила гримаса самых разных эмоций. Словно он испытывал муки нечеловеческой боли, но терпел, изо всех сил стараясь скрыть их. Пальцы осторожно прошлись по шву, и я вздрогнул.
- Боишься меня? - брат непонимающе смотрел, удивлённый такой реакцией, а затем резко отдёрнул руку и отвернулся. - Прости.
- Всё нормально. Щекотно просто, - веселые нотки были насквозь пропитаны фальшью, как и моя улыбка. Конечно же, Билл не мог не заметить такую бездарную игру. Притворяться и врать я никогда не умел.
Вопреки своим словам, я начал пятиться назад. Это привело Билла в бешенство.
- Что ты делаешь? - процедил он сквозь зубы, сжав пальцы в кулаки и отчаянно пытаясь сдержаться.
Очевидно, я заметил свои невольные поползновения и замер, опираясь на руки, заведённые за спину. Я напряжённо вглядывался в побагровевшее лицо брата, мои губы мелко дрожали.
- Думаешь, я привёл тебя сюда, чтобы убить?
Я испуганно открыл рот, но оттуда не вылетело ни звука. Единственное, на что меня хватило - сидеть и мотать головой из стороны в сторону.
- Посмотри на себя, ты весь трясёшься от страха, а я ведь всего лишь прикоснулся к тебе. По-твоему, это нормально? Что такого я сделал? Скажи, хоть буду знать. Тебе противно, да? Оттого, что я рядом. Трогаю тебя.
- Нет, это… это не то, о чём ты подумал.
- Да ну!
- А что ты хотел?! - я всплеснул руками прямо перед его носом, - Билл, ты два года делал вид, что меня не существует. Игнорировал, не разговаривал, проходил мимо – вообще не замечал. И тут вдруг пригласил на нашу поляну. Спустя столько времени…Ни с того, ни с сего. Мы вдвоём, вокруг ни души, конечно, мне сейчас не по себе. Но ни о чём подобном я и не думаю, я вообще не знаю, что думать. Ты стал странным, таким далёким и непредсказуемым. Я перестал понимать тебя, чувствовать, читать мысли как раньше. Я не знаю тебя, Билл. Ты… другой.
Всё это я выдал на одном дыхании. То срываясь на крик, то обиженно и зло шепча. Билл сидел как воды в рот набрал. Неподвижно и не дыша. А меня будто прорвало.
- Где тебя носило всё это время, а? Когда ты был мне так нужен! Всё шло нормально, мы были друзьями, а потом тебя словно подменили. Ты стал пинать меня как футбольный мяч. Почему, Билл? Что такого я сделал? За что ты меня так ненавидишь? – голос сорвался, и мне понадобилось время, чтобы взять себя в руки. - Дошло до того, что я радовался даже когда ты орал на меня или отпихивал, чтобы я не загораживал тебе проход. Я был счастлив уже от того, что ты просто обратил на меня внимание. Вот, что по-настоящему ненормально! А операция? Я пролежал в больнице два месяца в критическом состоянии и чуть не умер, а мой брат, мой брат-близнец, навестил меня всего один раз и то только потому, что его заставили. Это нормально? А я ждал. Каждый день, как дурак. Но ты приходил ко мне только во снах. Мама говорила, что на самом деле ты переживаешь, просто не показываешь этого. Но я ей не поверил. Только тогда я понял, что тебе плевать на меня. Всегда было. Сдохни я тогда, ты бы наверно вздохнул с облегчением.
Не успел я и глазом моргнуть, как оказался поваленным на спину. Билл сел на меня сверху и держал за грудки. Ткань рубашки затрещала, и пара пуговиц отлетела в траву.
Знакомый захват.
Я бестолково смотрел на его руки, явно не успев осознать, что только что произошло. Брат хорошенько тряхнул меня и зашипел, растягивая слова, вбивая в меня их, словно колья.
- Ты чё несёшь? Осложнения от сердца на мозг перешли? Следи за языком, братец. Ты ничего не знаешь, так что закрой свой рот.
- Да пошёл ты! - выплюнул я, оглушив его своим криком.
Билл зарычал и притянул меня к себе. Половиной корпуса я оказался висящим в нескольких сантиметрах от земли.
- Что, ударишь меня? Давай, сделай это! Ты же хочешь! Не стесняйся, я привык!
Из глаз брызнули слёзы. Я сотрясался в рыданиях, закрыв лицо ладонями. То сдавленно всхлипывал, то срывался на отчаянный вой. Мне было больно и стыдно.
Тот Том, который сейчас бился в истерике, не видел, что в это время творилось с Биллом, как он ошарашено смотрел на меня широко распахнутыми глазами, как его пальцы ещё сильнее сжали мои плечи, как дрожали его губы, какие невыносимые страдания ему причиняли мои слёзы. Зато видел я, физически ощущая всё это на себе.
Я испуганно охнул, когда брат рывком поднял меня и обхватил руками, небрежным толчком в спину прижав к себе. Я буквально задыхался в его объятиях, так крепко он меня стиснул. Страх сменил шок, а затем пришло безразличие. Мои глаза смотрели прямо и в никуда, ничего перед собой не видя. Руки плетьми висели вдоль тела. Я был похож на старую потрёпанную тряпичную куклу. Списана и восстановлению не подлежит.
- Прости меня! Я не хотел, но так было нужно. Думаешь, мне легко? Сам уже готов был на стены лезть, поэтому и позвал тебя. Не выдержал. Хотя нельзя. Только хуже будет, я знаю. Но больше не могу терпеть. Не могу! - он поднял голову к небу, будто обращаясь к кому-то невидимому. - Теперь ты в опасности, и всё из-за меня. Я эгоист и сволочь. Всё так. Но без тебя никак. Невозможно. Никогда не смей говорить о ненависти. Не будь со мной таким жестоким. Ты мой брат, и… я люблю тебя. Запомни и не переспрашивай. Чтобы не случилось, это останется неизменным.
Мои руки,наконец, ожили. Я вяло обвил ими брата за талию. А через минуту сам впился в него мёртвой хваткой, положил голову на плечо и снова дал волю слезам. На этот раз они текли тихо.
- Ты изменился. Волосы, причёска, все эти цепи. Теперь мы совсем не похожи.
- Хочешь, и тебя перекрасим?
- Нет уж, спасибо. Я буду как клоун. Мне не пойдёт.
- Вот ещё глупости. Если мне идёт, то и тебе. Или ты считаешь, что я смешно выгляжу?
- Вовсе нет. Наоборот, ты стал ещё загадочнее. Чёрный – твой цвет. А у меня характер не подходящий.
Смущённые недавним эмоциональным порывом, оба сидели с раскрасневшимися от неловкости лицами и старались не смотреть друг на друга. Не сговариваясь, сделали вид, будто ничего не произошло, и тему «кто виноват» больше не поднимали.
- Зато у тебя вон какая страсть на голове, - Билл улыбнулся и подёргал меня за дреды.
- Знаешь, как непросто было развести на них маму? Она долго сопротивлялась, шутила, что не хочет, чтобы её сын стал похож на Боба Марли, - я от души расхохотался. Билл старался сохранить невозмутимость, но в итоге не выдержал и присоединился.
Он всегда говорил, что у меня заразительный смех.
- Я подумал, что сплю и мне снится страшный сон, когда увидел на твоей башке эти камыши.
- Это был подарок в честь успешной операции. Ей просто некуда было деваться.
- А как же браслет?
- Этот? - я потеребил цепочку на запястье. - Ну, это была её собственная инициатива. Я ничего такого не просил, поэтому за ней всё ещё оставалось одно невыполненное желание.
- А ты, оказывается, хитрый жук. Умеешь воспользоваться своим особым положением.
Брат ткнул меня пальцем в живот, а я в ответ пихнул его кулаком в плечо.
- Хочу спросить кое-что.
- Ну.
- А ты ответишь?
Билл неуверенно пожал плечами.
- Постараюсь.
Я взял сухую палочку и начал с хрустом отламывать от неё по кусочку.
- С чего вдруг ты решил так кардинально поменять внешность? Да и поведение тоже. Вон, все наши через забор лезут, когда ты мимо проходишь.
- На плюшевого мишку я никогда не был похож.
- Согласен, но ощущение, будто всё вышло из-под контроля. Ты всегда был несколько вспыльчивым, замкнутым и раздражался по пустякам, но не до такой степени.
Я осторожно поднял на него взгляд, опасаясь новой вспышки гнева, однако Билл был абсолютно спокоен. Выслушав мои наблюдения, он задорно подмигнул мне.
- Просто пришла пора заявить о себе.
Да уж, легче в пустыне воды достать, чем из Билла откровения.
Удручённо вздохнув, я стряхнул мусор с брюк и почесал кончик носа. Вид у меня был крайне озадаченный.
- Тот старшеклассник, француз, Габриэль, вы с ним всё ещё общаетесь?
- Да, а что?
- Ну, он же такой взрослый. Что у вас с ним может быть общего?
- Том, мне четырнадцать, а не четыре, - усмехнулся брат и покачал головой.
- Всё равно. Ходит всё время, никого вокруг не замечая, молчит, ни с кем кроме тебя не дружит.
- Открою тебе тайну, не все мечтают быть всеобщими любимцами, - поддел меня Билл, - со сверстниками мне скучно и неинтересно. Они только и делают, что хвалятся, кто на какую фотку подрочил, сколько раз кончил, где проснулся после очередной неумелой попойки, и какая классная задница у той девчонки. Меня тошнит от всего этого. Вот как раз с ними у меня точно нет ничего общего. А Габриэль, он… другой. Особенный.
- Ммм…, - невнятно промычал я и, гордо вздёрнув подбородок, надул губы.
Провалиться мне на месте, я сейчас что, приревновал Билла к этому лягушатнику? Фантастика.
- Ничего подобного ни с кем не обсуждаю, - решил я выпендриться.
- Ещё бы! - рассмеялся Билл и потрепал меня за щёки. - Ты хоть раз в ванной запирался, а, братишка? Придавался разврату при просмотре порнушки?
Я отмахнулся от его рук, моментально окрасился в пурпурный до кончиков волос и начал медленно, но верно сгорать от стыда. Моя реакция развеселила его ещё больше.
Подобного рода подтрунивания и издевательства всегда задевали меня особенно сильно.
- Зачем ты вчера накричал на маму? Она плакала.
Резкая смена темы стёрла с лица Билла всё веселье. Он поднял камень и зашвырнул его в кусты. В те самые, где прятался я. Камень приземлился у меня за спиной, чуть зацепившись за плечо. Я зашипел от боли, но вовремя опомнился и заткнулся. Билл даже здесь меня достал.
- Задолбала потому что. Вечно свой нос везде суёт, указывает мне, что делать. Надоело.
- Она переживает за тебя. Когда ты последний раз обнимал её или говорил что-то приятное?
- Делать мне больше нехрен. Ей и тебя вполне хватает. Ты у неё и так с колен не слазишь.
- Потому что люблю её, - я склонил голову на бок. - А что насчёт тебя? Ты любишь маму?
Брат на секунду замялся.
- Типа того.
- Типа того? - эхом отозвался я и надолго затих. - Почему ты такой?
- Какой? - с вызовом.
- Грубый, холодный, нервный и такой… грустный.
Билл внимательно разглядывал меня, как оценщик в ломбарде. Было ясно, что все эти вопросы ему уже поперёк горла. Он облизнулся.
- Я не виноват, - нехотя сообщил брат, так, будто уже пожалел о сказанном. Затем вздохнул и продолжил. - У меня не было выбора. Как выяснилось. Ты слышал её вчера?
- Кого, маму?
Билл кивнул.
- Она сказала «всё повторяется».
- И что это значит? Причём тут мама?
Билл огляделся по сторонам, будто опасаясь, что нас могут подслушать.
- Я был в кабинете, - шёпотом поведал он.
- Что?? В том самом? - по всему видно, я готов был грохнуться в обморок от этой новости. - Мама убьёт тебя, если узнает!
- Тс-с. Не узнает, я аккуратно.
- Он же закрыт всегда. Где ты ключ взял?
- Слепок сделал. Взял из прикроватной тумбочки, пока она спала.
- Обалдеть!
- Я ж не просто так! Как думаешь, почему дверь в эту комнату всегда закрыта? Почему вход туда нам всегда был строго запрещён?
- Ну не знаю, - я постучал указательным пальцем по зубам. - Это же мамин рабочий кабинет, там должно быть много разных бумаг, важных документов, и она просто боялась, что мы там чего-нибудь натворим, испортим.
- Горячо. Но боялась она другого.
- Чего же?
Брат втянул губы и недоверчиво покосился на меня.
Не доверяет. Сомневается.
Он уже набрал в лёгкие воздуха, чтобы что-то сказать, но в последний момент вздрогнул и испуганно замер.
По лесу пронеслась весёлая трель мобильного телефона.
Я похлопал себя по карманам. Дома оставил. Хотя, что я беспокоюсь, можно подумать, до меня кто-нибудь дозвонился бы.
- Это Марлин, - я смотрел на дисплей, сияя широкой улыбкой.
- Потом перезвонишь, - отрезал Билл.
- Но вдруг что-то срочное, и ей нужна моя помощь. Почему я не могу ответить?
Он закрыл глаза и промычал какую-то мелодию, после чего вгрызся в меня взглядом.
- Ладно, - якобы небрежно бросил брат, - ответь.
Что означало «только попробуй». Узнаю этот тон. Видимо, тот я на поляне тоже почувствовал неладное и не глядя засунул телефон обратно в карман.
Билл сразу же повеселел.
- Рассказывай, что у вас с ней, - спросил он, и хлопнул себя по коленкам.
- Ты вроде начал говорить про мамин кабинет, помнишь?
- Уже не важно. Так, ерунда. Видимо, не судьба. Не съезжай с темы.
- Это ты съезжаешь, - пробубнил я. - Мы просто друзья.
- Хорош заливать. Она твоя подружка?
- Ну, мы вместе гуляем, она очень добрая, красивая и…
- И бла-бла-бла. Заканчивай сопли. Кому это интересно, - раздражённо и нетерпеливо оборвал меня на полуслове брат. - У вас уже было?
- Что было? - я нахмурился, наверняка силясь пытаясь понять, что ему от меня нужно.
- Я спрашиваю, трахались вы или нет?
- Что? Билл! … Господи, ты… что ты…, - ошарашенный такой прямой формулировкой вопроса, я заёрзал на месте, не зная, куда деть глаза. - Нет. Конечно нет. С ума сошёл?
- Окей, - протянул Билл и закатил глаза. - Целовались хоть, ну?
- Один раз. Мы сидели в парке, она кидала в воду хлеб, кормила уток, и в это время у меня выпала ручка из кармашка рюкзака. Я наклонился, чтобы поднять, а она как раз развернулась ко мне лицом, и наверно подумала, что я хотел её…, - я смущённо улыбнулся. - Получается, что она сама меня поцеловала.
- Значит, она тебя хочет.
Прозвучало как приговор. Даже я в засаде вздрогнул.
- Не думаю, что её это интересует. Мы просто…
- Да брось, Том! Не будь индюком. Она на целый год тебя старше. Неужели думаешь, что посиделки в парке это предел её мечтаний? Девчонка-то популярная, только представь, сколько парней у неё уже было.
Нахмуренный, я уставился на Билла.
- Она не такая.
- А я и не говорю, что она спит со всеми подряд, не кипятись. Но целоваться-то наверняка умеет. Ей хочется опытного парня, уж поверь мне. А что ты можешь ей предложить? Я тебе гарантирую, как только она поймёт, что ты в этом ни черта не смыслишь, даже не знаешь, как своим языком управлять, кинет тебя, не раздумывая, и ещё по больному потопчется как следует. Найдёт кого-нибудь посмелее. И повзрослее.
- И что же делать? – голос поник, а на лице не осталось ни следа от улыбки.
Не могу поверить, что я ведусь на этот детский развод.
- Выход один – тебе нужно научиться целоваться, и я готов помочь в этом щекотливом деле. Хорошо, что у тебя есть брат, а? - он подмигнул, а я заметно напрягся.
- Ты-то тут причём? Хочешь подогнать девчонку, чтобы я на ней потренировался? Ну уж нет. Абы с кем я не согласен.
- Знаю, поэтому ничего подобного и не предлагаю.
Я задумался, очевидно, прикидывая, какие тут ещё могут быть варианты.
- И как ты собрался мне помогать?
- Зачем тебе кто-то, если есть я? – Билл придвинулся ближе и погладил меня по плечу. - Я сам научу тебя.
Вылупившись на него как на ненормального, я беззвучно захихикал.
- Научишь меня целоваться? Ты?
- Не вижу здесь ничего смешного.
- Думал, я совсем «ку-ку», что поверю в этот развод? – с моего лица не сходила улыбка, в то время как лицо брата было каменным, без какого-либо выражения. Смех как рукой сняло. - Ты не шутишь, да?
Билл покачал головой.
- Если ты, конечно, хочешь произвести впечатление на Марлин. В следующий раз простым целомудренным поцелуйчиком не отделаешься.
- Вообще-то, я как раз с ней и хотел всему этому научиться.
- Пф-ф…, - брат закатил глаза, - она не будет ждать. Глазом не успеешь моргнуть, как твоя без пяти минут девушка будет виснуть на шее другого. Сколько раз можно повторять?
Застыв с открытым ртом и стеклянными глазами, я, судя по всему, уже вовсю представлял себе эту анимированную картинку. Когда фантазии отпустили, перевёл беспокойный взгляд на Билла. Похоже, перспектива остаться на скамейке запасных не хило меня напугала.
- А ты сам-то умеешь? Что-то ни разу не видел тебя с девчонкой.
- Я к таким вещам готовлюсь заранее, это первое. А второе, если ты не видел меня с девушкой, это не значит, что у меня их не было.
- Их? - казалось, мои глаза вот-вот выпрыгнут из орбит.
- Том, какая тебе разница? Чего прикопался? - прикрикнул на меня брат, - Где твои яйца? Ты хочешь, чтобы она была твоей или нет?
- Хочу.
- Тогда всё, решено?
Я закусил губу и почесал кончик носа.
- Можно ещё один вопрос?
- Чёрт с тобой, валяй, - отмахнулся Билл.
- А кто тебя научил?
- Габриэль.
- Габриэль?!
- Ага.
- Он же… Да он же.., - от замешательства я начал заикаться, ловя ртом воздух. Видок у меня был слегка пришибленный.
- Парень?
- Ему семнадцать! И да, дьявол, он парень!
- Расслабься, он просто оказал мне услугу, и сейчас уже я хочу оказать её тебе. Почему в таком случае ты не отреагировал так бурно на моё предложение, если считаешь, что это ненормально?
- Ты всё-таки мой брат, и… это только между нами, - невнятно прошептал я.
- А Габриэль мой друг. Все так учатся.
- Что-то не слышал о таком.
- Конечно. Или ты считаешь, что они с транспарантами ходить должны, чтобы как можно больше людей было в курсе?
- Нет, но… Всё это как-то странно.
Билл глубоко втянул ноздрями воздух и с шумом выдохнул.
- Ну, хорошо. Не хочешь - как хочешь. Дело твоё. Кстати, подыскать тебе новую девчонку? Не старшеклассницу, конечно, извини, придётся довольствоваться кем-то на пару-тройку лет помладше, сам понимаешь. Ведь именно это твой уровень.
- Ладно, ладно! Хватит, понял, - я выставил руки ладонями вперёд. - Ты просто не дал мне времени подумать.
Дата добавления: 2015-12-08; просмотров: 75 | Нарушение авторских прав