Здесь еще можно и примеры образов взять

В «рецептах» «Трутня» раскрывается страшный облик закоснелых в своей бесчеловечности крепостников, таких, например, как Безрассуд, который «болен мнением, что крестьяне не суть человеки, но крестьяне, а что такое крестьяне, о том знает он только потому, что они крепостные его рабы». Рецепт, выдаваемый Безрассуду, таков: «Безрассуд должен всякой день по два раза рассматривать кости господские и крестьянские до сих пор, покуда найдет он различие между господином и крестьянином».

Галерею «больных» дополняет его превосходительство г. Недоум — вельможа, который «ежедневную имеет горячку величаться своею породою... Он желает, чтобы на всем земном шаре не было других тварей, кроме благородных, и чтоб простой народ совсем был истреблен...» Вот рецепт, который издатель «Трутня» дает кичливому Недоуму: «Надлежит больному довольную меру здравого привить рассудка и человеколюбия, что истребит из него пустую кичливость и высокомерное презрение к другим людям... Мнится, что похвальнее бедным быть дворянином или мещанином и полезным государству членом, нежели знатной породы тунеядцем, известным только по глупости, дому, экипажам и ливреям».

Из приведенного отрывка вырисовывается картина бедственного положения крестьян. И полным контрастом звучат слова помещичьего указа: «Человеку нашему Семену Григорьевичу. Ехать тебе в **** наши деревни, и по приезде исправить следующее: 1. Проезд отсюда до деревень наших и обратно иметь на щет старосты Андрея Лазарева. 2. Приехав туда, старосту при собрании всех крестьян высечь нещадно за то что он за крестьянами имел худое смотрение и запускал оброк в недоимку, и после из старост его сменить, а сверх того взыскать с него штрафу сто рублей...» Язык господского указа имитировал стиль официальных постановлений, что придавало частному факту помещичьего произвола широкий обобщающий смысл. Подобная сатира граничила по своим художественным приемам с публицистическим документальным жанром. Не случайно Н.А. Добролюбов в статье «Русская сатира екатерининского времени» сопроводил анализ «отписок» следующим замечанием: «Эти документы так хорошо написаны, что иногда думается: не подлинные ли это».

Основная тема «Трутня» — тема взаимоотношений помещиков и крепостного крестьянства. В «Трутне» Новиков создает ряд сатирически острых, социальных портретов жестокосердных, невежественных крепостников. Таковы Змеян, Злорад, Недоум, Себялюб, Безрассуд и др., страдающие тщеславием, алчностью, корыстолюбием и другими пороками. Их имена говорят сами за себя.

Видя все зло в крепостном праве, Новиков еще не поднимается до отрицания самого института крепостничества. Обличая злоупотребление помещиками своей властью, он надеется на «побуждение людей к исправлению» и в этом видит исполнение «должности истинного гражданина».

Публикацией писем к издателю, сатирических заметок, рецептов, сатирических объявлений, литературных произведений и т.д. издатель «Трутня» говорил, что крепостничество пагубно, аморально.

Одним из наиболее социально острых выступлений Новикова явились «Копии с отписок» старосты помещику Григорию Сидоровичу, бедняка Филатки и ответы — «указы» помещика крестьянам («Челобитная старосты Андрюшки», «Челобитная Филатки» и «Копия с помещичьего указа»). Избрав форму документов, форму писем, Новиков с большой правдивостью и безыскусственностью передает ужасающую картину бедственного положения крестьян, их экономического бесправия, нищеты и безысходности. В своей статье «Русская сатира в век Екатерины» Добролюбов писал об этой переписке: «Эти документы так хорошо написаны, что иногда думается: не подлинные ли это?»

Староста Андрюшка пишет барину, который держит в кулаке своих крестьян, снимая с них по три шкуры, что хоть оброк и собран, да недоимки велики: «Крестьяне скудны, взять негде, нынешним годом хлеб не родился, насилку могли семена в гумны собрать... скотина почти вся повалилась, а которая и осталась, так и ту кормить нечем... и крестьяне твои, государь, многие пошли по миру». Эта типическая картина жизни крепостного крестьянства предстает во всей своей конкретности в рассказе о бедном Филатке. «С Филаткою, государь, как повелишь? — пишет староста, — денег не плотит, говорит, что взять негде: он сам все лето прохворал, а сын большой помер, остались малые ребятишки, и он нынешним летом хлеба не сеял, некому былой землю пахать, во всем дворе одна была сноха, а старуха его и с печи не сходит. Подушные деньги за него заплатил мир, видя его скудость...» — это письмо было опубликовано в XXVI листов «Трутня», а в XXX Новиков помещает письмо самого Филатки и копию с помещичьего указа.

В письме Филатки впервые в нашей литературе была показана правдивая и страшная картина крестьянской жизни. Филатка жалуется барину, что на сходе он высечен, «и клети мои проданы за бесценок, также и корова», остался он «с четырьмя робятишками мал мала меньше» и «пришло пойти по миру, буде ты, государь, не сжалишься над моим сиротством». И бедный, измученный Филатка молит своего господина: «Помилуй, государь наш, Григорий Сидорович, кому же нам плакаться, как не тебе?.. наше дело крестьянское, у ково нам просить милости, как не у тебя. У нас в крестьянстве есть пословица, до бога высоко, а до царя далеко, так мы-таки все твоей милости кланяемся. Неужто у твоей милости каменное сердце, что ты над моим сиротством не сжалишься?» (лист XXX). Сжалился над Филаткой крестьянский мир, а Григорий Сидорович, который знает только, как брать с крестьян, не видя в них людей, явился типическим олицетворением помещика «с каменным сердцем», который в своем «указе» только и требует: неплательщиков «сечь нещадно», с крестьян «взыскать», наложить штраф и т. д.

Дата добавления: 2015-12-08