Вовек никуда не уйдешь».
Да, никуда не уйдешь. Многие из тех, с кем я подружился в те годы, многие остались там навечно. Еще воспоминание. Заведующий райфинотделом райисполкома Ковальчук Николай Ерофеевич, украинец по национальности, когда приходил в райком партии, всегда заходил ко мне в кабинет и здоровался со мной шутливо словами: «Ты Майоров, что будешь делать, если вдруг исчезнут телефоны?» Весной следующего года мой шеф Алексей Егорович Сальников вместе с Н.Е.Ковальчук выехал в командировку в село Хайрюзово, с ними были еще кто-то. Когда Сальников вернулся из этой поездки, вошел в кабинет, тяжело сел на стул и сказал: «Мы с большой потерей, Николай Ерофеевич утонул, упал с борта морского катера в реку и на наших глазах его затянул водоворот, и он исчез в водной пучине, держа в руке шест». Мы узнали позже, что труп его, уже опухший, нашли на берегу реки Хайрюзово дней через десять. Его похоронили в Тигиле, у него остались жена и две дочери школьного возраста.
Не знаю я, последовательно ли описывая все эти события. Не помню, какое событие произошло раньше, какое позже. Еще вспомнил такой тяжелый случай. Весной встал на рейд грузовой теплоход-судно, доставивший груз, товары, продукты на целый год для Тигиля и близлежащих сел. Обычно судно стоит на якоре в километрах десяти от берега, на берег груз доставляется на плоскодонных самоходных баржах, предварительно погрузив груз на нее лебедкой. В райком партии поступил слух о том, что разгрузка теплохода приостановлена, что посланный из райисполкома Н.П.Юшин (все тот же энергичный Юшин), как ответственное лицо, для организации разгрузки «запил, загулял, пьяный верхом на коне разъезжает по Усть-Тигилю, по морскому берегу; грузчики, глядя на него, тоже перестали работать, пьют». Меня пригласил в кабинет первый секретарь райкома партии Я.С.Закирничный и сказал: «Майоров, поезжай в Усть-Тигиль и наведи порядок, надо, чтобы судно было разгружено в положенный срок. За одно прочтешь лекцию «О международном положении» в погранзаставе для солдат-пограничников, об этом просил меня начальник заставы». Я уже привык выполнять такие задания и тотчас же выехал в Усть-Тигиль. Но когда я приехал в Усть-Тигиль, увидел, что разгрузка судна идет нормально. Юшин немного «попив», опомнился и наладил разгрузочные работы. Когда я сказал Николаю Павловичу, зачем я приехал, он рассмеялся и спокойно отнесся к тому, что я сказал. Побыл я в пограничной заставе и прочитал лекцию для солдат. Но меня здесь ошеломило другое событие, которое не связано с целью моего пребывания. Начальник заставы, молодой офицер, имеющий звание старший лейтенант, выпускник военного училища (фамилию его я забыл) женился здесь недавно на приехавшей в Тигиль молодой девушке, воспитательнице детского сада Тане Баевой. До замужества эта Таня дружила с двумя девушками - работницами гидрометереологической станции, приехавшими из Владивостока, Риммой Шиман и Аней Черевиченко. Как раз в это время Таня пригласила Аню к себе в гости. Для Камчатки пятьдесят километров не большое расстояние, не препятствие для того, чтобы отказаться от приглашения побыть в гостях. Конечно, встреча подруг и общее застолье нормально в подобных случаях. Среди тех, кто сидел за столом был Юрий Шобик, старшина пограничной заставы. Этот Юрий начал обхаживать красивую девушку Аню. Как говорили те, кто был с ними в это время, Юрий начал приставать к Ане. Аня на все это говорил так: «На что ты мне нужен такой дурак». Шибик на все это реагировал по-своему. Он достал заряженный пистолет и сделал два выстрела в упор в сердце Ани. Один выстрел был через руку. Вероятно, Аня после первого выстрела закрыла грудь ладонью. Аня на месте упала на пол. Шобок после этого выстрелил себе в грудь. Как оказалось позже, он не попал в свое сердце. Он выбежал на улицу, бросил пистолет в траву, побежал по тундре, но, обессилив, обливаясь кровью, упал на траву. Когда все, кто был рядом, опомнились, пришли «в себя», Аня уже была мертва. Шобику оказали помощь, перевязали рану, для таких случаев в заставе есть военный фельдшер. Я не был свидетелем этой драмы. Но это было в то время, когда я был в Усть-Тигиле. Я хорошо знал Аню, часто с ней общался. После телефонного звонка в Тигиль начальнику ГМС К. К.Константиновичу о трагедии, которая случилась с их молодой сотрудницей, он тотчас же на служебной моторной лодке приехал в Усть-Тигиль. В этот же день он вез труп молодой Ани Черевиченко по реке в Тигиль. Ехали ночью, был сильный ветер, на реке были большие волны. Лодку вел сам Константин Константинович. Я тоже был на этой лодке, возвращался в Тигиль. На лодке лежал труп Ани, раненый, забинтованный Шобик, военфельдшер пограничной заставы. Ехали долго, молча. Казалось, что путь эта по воде бесконечна, только волны и брызги соленной морской воды. Морская вода во время прилива доходит до Яров, это тридцать пять километров. Позже Константинович мне говорил, что в то время, когда он вел лодку в тот трагический день, у него было огромное желание выбросить за борт раненого Шобика, только лишь присутствие военфельдшера останавливало его. Ночью в Тигиле, на берегу реки нас встретило много людей, были медицинские работники с носилками. Потом раненый Шобик лежал в Тигильской больнице. Говорили, что Шобик лежал в больнице в отдельной палате. Около палаты, где он лежал, была всегда охрана, всегда стоял какой-то военный, даже тогда когда он лежал без памяти. Когда он пришел в себя, поднялся, люди в форме увезли его в Петропавловск.
Хочется написать хоть несколько слов о начальнике ГМС Константине Константиновиче Константинович. При чтении этих слов, принадлежащих его личности, надо учесть, что в отчестве надо ударение поставлено в первом слоге, в фамилии - в последнем слоге. Мы относились друг к другу уважительно, между нами была «сдержанная» дружба, мы порою вместе занимались фотоделом, проявляли пленки, печатали фотоснимки. В моем архиве есть фотоснимок, который сделал я, когда я последний раз встретил его в Петропавловске, где он стоит вместе с женой, малолетним сыном и подругой.
Дата добавления: 2015-12-08; просмотров: 130 | Нарушение авторских прав