Внутреннее положение Бирмы во второй половине XVII в.

«Старобирманская реакция» означала продолжение чуть не оборвавшейся в конце правления Анаупхелуна передышки, возможность жить в мире. Хроники, своеоб­разно отражающие общественное мнение о том или ином правителе, для Талуна находят очень теплые слова, именуя [100] его добрейшим и мудрейшим из царей. Вскользь упо­минается о том, что он жестоко подавил восстание монов, зато подробно рассказывается о его реформах, его благочестии и мудрости.

С именем Талуна действительно связаны некоторые важные события во внутренней жизни Бирмы. Они были подготовлены изменениями в структуре общества, начав­шимися еще в правление великих царей и оформленны­ми в правление Талуна — в период «подведения ито­гов».

Первые два крупных мероприятия Талуна были напра­влены, в сущности, против монастырей, оставшихся и в XVII в. крупнейшими и богатейшими землевладельцами и рабовладельцами страны и основными соперниками стремящихся к абсолютизму монархов. Эти мероприятия свидетельствуют о том, что бирманская феодальная воль­ница была уже основательно подкошена и верховная власть царя значительно упрочилась.

Первым мероприятием был запрет посвящать пагодам и передавать в монастырские рабы — чваш — военноплен­ных. Отныне они оставались в царском домене и сели­лись в качестве зависимых крестьян в Чаусхе и других районах. Их функции и статус значительно отличались от статуса асанов—свободных земледельцев. В обязанности бывших военнопленных входило прежде всего под­держание в порядке ирригационной сети и рытье новых каналов и водоемов. За это они получали участки земли. Кроме того, они должны были нести военную службу. Эту категорию населения Бирмы можно условно назвать государственными крепостными.

Не сохранилось сведений о реакции монастырей на этот весьма важный шаг. Очевидно, царь справился с не­довольством, ибо если бы оно перешло известные преде­лы, это нашло бы отражение в хрониках и надписях.

Вторым важным мероприятием Талуна было прове­дение первой в истории Бирмы переписи одновременно с составлением кадастровой книги царства. Можно предпо­лагать, что эта книга составлялась так же, как впослед­ствии, в XVIII и XIX вв., т. е. состояла из данных под присягой сведений деревенских старост о населении де­ревни, полях и садах, налогах и т. д. В ходе составления кадастра выявлялись спорные земли монастырей и зна­ти, которые передавались в казну. [101]

При Талуне был составлен свод законов, отличавший­ся от книг такого рода, появившихся в Бирме ранее, тем, что он был написан не на пали, а на бирманском языке.

Наследовавший Талуну его сын Пиндале (1648 — 1661) продолжал политику отца, однако ему пришлось вести серьезные бои на севере из-за того, что он ввязал­ся в конфликт между захватившими Китай маньчжурами и сторонниками свергнутой династии Мин. В 1658 г. быв­ший минский император бежал из Юньнани в Бирму, и здесь его и его сторонников разоружили и поселили в Сагайне, неподалеку от столицы. Китайские отряды, сре­ди которых были сторонники династии Мин, маньчжуры и просто бандитские шайки, неоднократно вторгались в Бирму и даже осаждали Аву. Несмотря на то что бирманская держава была все еще весьма обширна и мало уступала той, что осталась после смерти Анаупхелуна, Пиндале не смог организовать серьезного сопротивления китайским набегам. Не смог он и воспрепятствовать мас­совому бегству монов в Сиам, куда те скрывались от во­инской службы, налогов и преследований. Попытка Пиндале преследовать монов закончилась поражением, кото­рое нанесли бирманским войскам сиамцы.

Голландские торговцы в Сириаме сообщали в Бата­вию, что в стране царит хаос и что они вынуждены сами организовать оборону фактории. К 1661 г., писали они, торговля практически прекратилась. Бирманские хроники уверяют, что царские наложницы открыто спекулировали рисом, который из-за разорения долины Чаусхе китайски­ми набегами приходилось ввозить с юга. Царь не мог ни­чего поделать с создавшимся положением, и в поисках выхода министры призвали на царство его брата Пье, который без особого труда взял штурмом царский дво­рец. Сначала он обещал сохранить жизнь брату и его семье, но потом, опасаясь, что у низложенного монарха найдутся сторонники, приказал утопить его вместе с семь­ей в реке: проливать царскую кровь считалось неудоб­ным.

К такому же выводу о нежелательности терпеть пре­бывание в живых соперника пришел и новый император Китая, который в 1662 г. прислал Пье ультиматум, тре­буя выдать бывшего минского императора, жившего в Сагайне. Так как требование это было подкреплено всту­пившей в Бирму армией наместника Юньнани, Пье подчинился [102] ультиматуму — бывший император был увезен в Китай и там казнен.

Обстановка в соседних государствах складывалась в это время благоприятно для Бирмы. Маньчжуры разгро­мили мятежные китайские армии, сиамцы перенесли все внимание на Чиангмай, и Пье получил возможность укре­пить свою власть в стране. После этого в течение 70 лет история Бирмы не знает ни блистательных походов, ни сокрушительных поражений. Правившие с 1673 по 1733 г. цари Минреджодин (1673—1698), Сане (1698—1714) и Таинганве (1714—1733) постепенно все более теряли ре­альную власть, превращаясь в марионеток в руках той или иной дворцовой клики. Центр страны оставался в Аве, и Бирма продолжала придерживаться политики оп­ределенной изоляции, управляя монскими провинциями, но не уделяя большого внимания их развитию или рас­ширению взаимоотношений с другими странами. Интере­сен этот период прежде всего тем, что в ходе него сло­жилась структура бирманского общества, наиболее чет­ко оформившаяся позже, в XVIII—XIX вв., и получила дальнейшее развитие бирманская культура — литература, искусство, язык.

Дата добавления: 2015-11-03