Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АрхитектураБиологияГеографияДругоеИностранные языки
ИнформатикаИсторияКультураЛитератураМатематика
МедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогика
ПолитикаПравоПрограммированиеПсихологияРелигия
СоциологияСпортСтроительствоФизикаФилософия
ФинансыХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника

ГЛАВА 33 Как провести четверть века в одном клубе

ГЛАВА 22 Как не наделать политических ошибок | ГЛАВА 23 Как прожить год без футбола | ГЛАВА 24 Как вернуться в большой спорт | ГЛАВА 25 Как разобраться в своем окружении и сохранить дружбу со знаменитостями в чистоте | ГЛАВА 26 Как сохранить верность в футбольной дружбе | ГЛАВА 27 Как сохранить свежесть в восприятии жизни и мотивацию в спорте | ГЛАВА 28 Как не испугаться звезд мирового уровня | ГЛАВА 29 Как не сделать чемпионат мира своим разочарованием | ГЛАВА 30 Как не поблекнуть в сборной страны | ГЛАВА 31 Как забить сто голов |


Читайте также:
  1. I четверть (9 часов)
  2. I четверть.
  3. I четверть.
  4. II четверть.
  5. III четверть (10 часов)
  6. III четверть (10часов)
  7. III четверть.

 

В 2008‑м исполнилось четверть века, как я выступаю в одном клубе. Это, конечно, срок, особенно если учесть, что клуб этот называется «Спартак». Вдумайтесь: «Спарт‑а‑а‑ак»! И это мое счастье!

Сейчас уже и не верится, но в раннем детстве я не осознавал, в какой великой империи воспитываюсь. Понимание пришло с годами, когда появилась возможность смотреть на Черенкова и Родионова. Смотрел на них я исключительно с открытым ртом, вот в тот период и возникло огромное желание быть таким, как они. Выходить с ромбом на груди на поле переполненных стадионов. И побеждать! И я благодарен сам себе за то, что однажды мне хватило запаса любви к родным красно‑белым цветам, чтобы не отвернуть в сторону. Я был еще дублером, и Саша Бубнов, тогда возглавивший «Тюмень», стал меня к себе переманивать: «У тебя здесь шансов нет! Поехали ко мне в Тюмень, будешь у меня постоянно играть, обобьешься, мужиком станешь». И я задумался. Но хоть до спартаковской основы мне было как до Луны, в конечном счете Бубнову я отказал. А его вскоре отправили в отставку. Ответь я тогда согласием – мог бы до настоящего футбола так и не добраться. Пошел бы по рукам, слонялся бы по первым‑вторым лигам. В общем, могу сказать одно: если есть цель, нужно к ней идти. Невзирая ни на что!

Затем, уже когда я заиграл‑таки в той романцевской дружине, ни один российский клуб ко мне даже не обращался, потому что люди прекрасно понимали: переманить Титова нереально. В 2002‑м, когда выстроенная спартаковская система начала давать сбои и атмосфера ухудшалась, а особенно в 2003‑м, после отставки Романцева, когда легендарный клуб уже не просто перестал быть непобедимым, а упал в пропасть, появились разговоры о том, что ко мне проявляют интерес «Сатурн», «Динамо» и даже «вражеский» ЦСКА. Я знаю, что определенные предложения руководству поступали, но для меня это не имело никакого значения, потому что я и мысли на сей счет не допускал. Впрочем, в том же 2003‑м мысль однажды все же мелькнула. Много несправедливости было, и обида душила: нас, россиян, в «Спартаке» не очень‑то ценили, зато второразрядным легионерам создавали все условия. Чувствуя мое состояние, некоторые «доброжелатели» пытались мне внушить, что я могу набрать номер телефона президента чуть ли не любого российского клуба, и в тот же вечер мне предложат контракт, который «Спартак» ни одному из лидеров ни при каких обстоятельствах не сделает. И вот я призадумался: как, собственно, жить дальше?! Но как только представил себя в форме ЦСКА, выходящим на матч против родной команды, я чуть не свихнулся и выкинул такие бредни из головы. В 2004‑м, когда Андрей Червиченко продавал «Спартак» Леониду Федуну, я во всех документах числился отдельным пунктом и до последнего принадлежал Андрею Владимировичу. Новое руководство не спешило выкладывать за меня ту сумму, которую просило старое. И тогда действительно была велика вероятность, что мой трансфер выкупит кто‑то из спартаковских конкурентов. Я занял твердую позицию и сказал, что в моих жилах течет красно‑белая кровь и что в России никакие другие цвета я защищать не буду. К чести Андрея Червиченко, он учел мою позицию и согласился на определенные уступки. * * *

При всей своей любви к «Спартаку» на стыке тысячелетий я все же готов был его покинуть. Примерно в тот период мне стало в нашем чемпионате тесновато. Появилась мысль границы расширить. У каждого человека в жизни наступает переломный момент, когда ты можешь резко взлететь вверх или начать падать вниз. В конце 2000 года я слабо, но все же осознал, что следующий сезон будет для меня определяющим. Мне уже было мало российского признания и тех титулов, которые я выигрывал на Родине.

Все по‑настоящему серьезное ждало меня за рубежом. Но я находился в числе неприкасаемых, то есть тех, кого Олег Иванович продавать не собирался ни при каком раскладе. Все многочисленные предложения о продаже Титова (говорят, их были десятки, одно другого краше: «Реал», «Бавария», «Арсенал», «Аякс», «Интер»…) поступали руководству. Факсы выкидывались, звонки замалчивались. Нас держали в абсолютном неведении. Не знаю, кто трансферами заведовал, но цены на меня росли как на дрожжах. Только появится покупатель – цифра миллиона на три сразу возрастет, люди уже и те деньги готовы отдать, а за меня тут же еще пять миллионов сверху просят. Делалось все, чтобы «заморских купцов» отвадить. Если бы с нами считались как с людьми, это было бы гораздо лучше не только для нас, но и для клуба. На ту сумму, которую можно было выручить за меня, «Спартак» мог бы несколько лет жить припеваючи и, допускаю, не угодил бы в ту яму, которая сбросила нас с вершины на долгие годы.

Признаться, я сейчас удивляюсь, как при тех диких методах работы «Бавария» смогла так далеко продвинуться в переговорах. Здесь, наверное, нужно сказать спасибо Игорю Шалимову и Диме Аленичеву, которые делали многое для того, чтобы я уехал за границу и стал на Западе звездой. Шаля поспособствовал тому чтобы моими делами, точно так же как и делами Апеня, занимался знаменитый итальянский агент Бранкини. В 2000 году в отпуске мы с Вероникой и Парфешей летали на несколько дней в Милан – с Андреем Шевченко повидались, по бутикам прошвырнулись, и, самое важное, я встретился с Бранкини. Несколько часов длился наш разговор. Джованни мне все разложил по полочкам. Объяснил принципы своей деятельности, и я, помнится, поразился его профессионализму. Да и сам факт того, что человек, работающий с топовыми футбольными персонами, такими как Роналдо, относится ко мне с большим интересом, был весьма приятен.

Несколько месяцев спустя, когда в рядах сборной я находился на базе в Тарасовке, Димка Аленичев разыскал меня на улице и позвал к нам в номер: пойдем, сейчас тебе Бранкини будет звонить. Действительно, почти тут же раздался звонок. Дима взял на себя роль переводчика и посредника в переговорах. Суть была в том, что Бранкини посчитал: час для отъезда пробил, и намеревался обговорить со мной финансовые условия. Когда Алень мне перевел: «Тебя устроит оклад в пределах одного миллиона пятисот тысяч долларов в год?» – я, изумившись, естественно, согласно кивнул. В «Спартаке» я тогда получал в десятки раз меньше.

Итальянец достаточно быстро достиг договоренности по всем вопросам с боссами «Баварии». Немцы официально предложили «Спартаку» восемнадцать миллионов долларов. Наши подняли сумму до двадцати двух миллионов. Немцы согласились. Но спартаковским руководителям и этого показалось мало, в ход пошли совершенно запредельные цифры. Педантичных немцев такое «странное» отношение русских смутило, и они предпочли без особых проблем взять у «Байера» Баллака. Сам я всех подробностей той запутанной истории не знаю. А вот Игорь Шалимов, который за меня переживал и который пытался утрясти многие вопросы, в курсе всего происходящего. Шаля настолько сильно грезил моим отъездом, что даже на презентации своей книги написал мне: «Не забывай о нашей цели». Он постоянно рассказывал мне о загранице: как в разведывательном управлении готовят шпионов, так и он готовил меня к отправке на Запад, в чуждый мне футбол.

Помню тот день, когда руководство «Баварии» должно было вылететь в Москву. Бранкини намеревался примчаться следом из Италии. Нужна была лишь отмашка от «Спартака», но ее все не было. Признаться, тогда я находился в подвешенном состоянии. Понимал, что образовавшаяся пауза не сулит ничего хорошего, но в глубине души все же надеялся на благоприятное разрешение ситуации. Старался не зацикливаться на этой теме – занимался своими делами, общался с людьми как ни в чем не бывало, но каждую секунду ждал звонка. Думал, вот сейчас мне скажут: «Егор, пулей приезжай в офис». Через несколько дней надежда иссякла, и я приложил немало сил к тому, чтобы у меня в душе не поселилось разрушительное чувство разочарования. Было нелегко. Свой шанс перебраться в другое измерение я упустил. Вернее сказать, не получил его вовсе.

Единственное, что можно было сделать – по примеру Димы Аленичева напрямую договориться с заграничным клубом и поставить Романцева перед фактом: я уезжаю, и вы меня не удержите! Но я был на это не способен. Олег Иванович с восемнадцати лет в меня душу вкладывал, делал на меня ставку, и больше всего на свете я боялся его подвести. Я несколько раз представлял себе, как приду к нему и скажу: «Хочу уехать». Тут же задавал себе вопрос: а смогу ли я посмотреть Иванычу в глаза? На этом тема о загранице исчерпывалась.

Однажды, после того как я в 1998‑м стал лучшим футболистом страны, одна солидная фирма предложила мне рекламный контракт на кругленькую сумму плюс бонусы и экипировку. Я набрался смелости и отправился к Романцеву просить разрешения. Олег Иваныч молча выслушал, затянулся сигареткой: «Сколько‑сколько тебе предлагают?» Я еще раз назвал цифру. «А ты знаешь, что Роналдо они платят три миллиона? Вот когда тебе предложат хотя бы половину той суммы, я тебе сам скажу: соглашайся. Теперь иди!» Я шел от него как в тумане, настолько мне было неудобно. Десятки раз потом жалел, что не отказал известной фирме сразу. Все переживал, как бы наши отношения с Иванычем не испортились.

 

* * *

 

В 2002‑м моя психология стала потихонечку меняться. Эмоций катастрофически не хватало. Играл на автопилоте. Чувствовал, что годы проходят впустую. И тут меня разыскал очень известный болгарский агент, работающий по Англии, и от имени руководства «Астон Виллы» сделал серьезное и предельно конкретное предложение, на которое я тут же дал предварительное согласие. Это было в тот период, когда у меня уже полетели «кресты», но врачи меня уверяли, что все быстро образуется. Когда же случился рецидив и появилась вероятность, что я стану натуральным инвалидом, «Астон Вилла» вполне логично с горизонта исчезла.

Сейчас, оглядываясь назад, локти, конечно, не кусаю, но что‑то меня за душу тянет. Вернись я сейчас назад, наверное, рискнул бы и поступил, как Аленичев. Не зря же говорят: лучше попробовать и жалеть, чем не попробовать – и жалеть. Очень мне любопытно: какие бы высоты мне покорились на Западе? Ведь в 2000–2001 годах, когда посмотреть на меня скауты слетались со всей Европы, можно было принимать первое попавшееся предложение и быть уверенным, что оно более чем приличное.

А с другой стороны – что мне еще надо? Семья, друзья, любимый «Спартак». Это же тоже счастье! Причем самое настоящее! К тому же мне приятно осознавать, что я сумел выдержать все удары, которые за последнюю пятилетку судьба на меня обрушила. С улыбкой вспоминаю, как после несложившегося моего романа с «Баварией» утешал себя тем, что меня дома все устраивает, что впереди очередная Лига чемпионов, в национальной команде опять‑таки я не на последнем счету. Тогда еще подспудную причину себе выдумал: если уеду – Иваныч меня в сборную вызывать перестанет. Конечно, этого не было бы, но я себя специально накручивал, чтобы досаду в себе заглушить. А деньги… как говорится, всех не заработаешь.

К тому же я не ставил перед собой цели добиться всемирной популярности, как сделал это Бекхэм. Россия – моя Родина, и признание мне важно все‑таки в первую очередь здесь. Я долго и старательно работал с собой, пугал себя тем, что за границей могу стать очередной посредственностью. Я не хочу кануть в безвестности, как многие наши талантливые пацаны. Лучше уж синица в руках…

Да, был момент, когда я утратил интерес к нашему чемпионату. Знал все наперед: обыграем тех и этих, вновь в январе золотые медали получим. Может быть, и хорошо, что меня так тряхануло: «кресты» накрылись, потом вот дисквалификацию схватил. Наконец‑то я опять почувствовал свежее дыхание футбола, глаза заблестели. В 2005‑м накануне матча с «Ростовом» впервые за последние годы я не смог днем уснуть, так радостно было ощутить подзабытые предстартовое волнение и тревогу за результат. Очень любопытно! Я бы даже сказал, безумно любопытно не ведать, что с твоей командой будет, и переживать из‑за этого.

Считаю, о какой‑то несправедливости нельзя говорить, не буду Бога гневить. Мне жаловаться и не на кого, и не на что. Конечно, были и минусы, причем некоторые минусы очень жирные. Даже заканчивать с футболом собирался, но видите, жизнь продолжается. И это прекрасно! Проходит все, даже старость. И неприятности проходят. Сейчас вот жду, как мы вновь будем бороться за «золото». Очень трепетные ожидания!

 

 


Дата добавления: 2015-09-04; просмотров: 60 | Нарушение авторских прав


<== предыдущая страница | следующая страница ==>
ГЛАВА 32 Как отдать сто голевых передач| ГЛАВА 34 Как не потерять себя, когда исчезает команда

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.008 сек.)