Тамара!

Ты даже не представляешь, как я рад за тебя (и за себя тоже). Я, конечно, надеялся, что ты напишешь, хотя и боялся, но теперь уже все позади. Теперь мы будем писать друг другу, а это значит получать письма и как можно чаще…

Получилось как-то само собой, что уже изначально их переписка приняла интенсивный характер. Безусловно, сказалось и расстояние между Мурманском и Оленегорском, но главное было в обоюдном желании к обмену информацией. Каждый из них видел в переписке какую-то отдушину, какую-то связь с прошлым студенчеством и, главное «лекарство» от оторванности от всего прежнего и, в какой-то мере, и от одиночества, что особо остро испытывала Тамара в эти первые дни.

Юра отвечал в тот же день, как получал письмо от Тамары, но его письма были лаконичны и сравнительно коротки, хотя и располагали к откровенности. Тамара писала более пространно, удивляясь сама себе, что не только с удовольствием отвечает на письма Юрия, но и постоянно находит, о чём писать, и пишет откровенно, и особо не задумываясь обо всём, что её волнует.

…Работаю вечерами, так что развлекаться некогда кроме субботы и воскресенья. У меня два восьмых и один девятый и ещё шестой, но здесь только одна физика. Восьмые, особенно мой 8 «а», такие простые, не вредные и послушные, а вот девятый - тут приходиться туговато. Ребята почти все высокие, зайдёшь в класс - сразу чувствуется, что в классе взрослые люди, ведь большая часть из них старше двадцати. Бывает всё: иногда с урока уходишь довольная, а иногда от досады и плакать хочется. Но, главное, учительский коллектив хороший, поддерживает здорово. Одно плохо, все уже с семьями, не с кем толком и поговорить…

Юра писал о себе, о работе, о друзьях, стараясь досказать то, что она ещё не знала о нём, не боясь затронуть и их отношений:

…Я удивляюсь, как быстро мы вошли в доверие друг другу. Я пишу и, буквально, не задумываясь, выплёскиваю на бумагу всё, что меня волнует, хотя никогда ранее не был любителем писем. Да и кому, реально, было писать? Дома одна мама и больше никого, а друзей особых, по сути, дома и не было. Как школу закончили, где-то ещё год переписывался с двумя или тремя, а потом всё заглохло. Тебе страшно повезло с твоим двоюродным братом. Я даже завидую…

Ты, не в пример мне, человек более общительный. До сих пор удивляюсь, как я решился тогда на танцах во дворце культуры подойти к тебе. Но поверь, даже раздумий не было - только увидел тебя и уже пошёл, как толкнуло что-то…

…На танцах здесь я была всего три раза, а они каждую субботу и воскресенье. Уговорила соседку по квартире составить мне компанию. Основная публика на танцах - это наши «воспитуемые». Сначала, когда пришла первый раз, приглашали только те, кто не знал кто я. «Мои» не решались. А вчера впервые «пригласили», и пригласил самый вредный из девятиклассников. Сам небольшого росточка, коренастый такой. Никак не ожидала от него такой смелости. Представляю, сколько у него было сборов, и сколько времени он набирался решимости. А вообще скучно до невозможности. Одиночество в полном смысле. Хорошо, что занята вечерами и этой пустоты не чувствуется, а днём некогда, но зато воскресенье и вечер субботы страшно тоскливо….

... Мне не нравиться твоё настроение, хотя не скажу, что у меня не бывало что-то подобное. Но я сразу же, как приехал на завод постарался максимально загрузить себя. Правда, мне было легче. Во-первых, я приехал не один, да и здесь уже были наши, а, во-вторых, в Мурманске возможностей всё-таки значительно больше. О наших занятиях ребята тебе уже рассказывали, и ты поверь, мне это нисколько не в тягость.

Что же касается твоих суббот и воскресений, то почему бы тебе не приехать в Мурманск? Я смотрел, расписание поездов вполне позволяет уехать в ночь на субботу и вернуться днём в понедельник, ещё до начала занятий. Правда, наличествует определённый недосып, но я думаю, что это вполне преодолимо. Поверь, ты не будешь жалеть!...

Предложение, безусловно, было заманчивым и, главное, осуществимым, но Тамара колебалась, уж слишком стремительно развивался их «роман», и она отклонила предложение под благовидным предлогом, что «в школе могут не понять, ведь так или иначе придётся всё же оговаривать поездку на всякий непредвиденный случай».

Их интенсивной переписке ничто не мешало благо других писем в первом сентябре её первого учебного года она, по сути, и не получала, а наша переписка с ней возобновилась только где-то в начале октября. Тамара, безусловно, обижалась на меня, и совершенно обоснованно, хотя, получив от меня первое письмо в Оленегорск, постаралась «не накалять страсти» и ответила сразу, написав письмо вечером того же дня, как получила письмо.

…Ты даже не представляешь, как я обрадовалась твоему письму! Столько времени я его ждала, а письма не было и не было. Ещё во Пскове я надеялась получить хоть что ни будь, кроме поздравления, но увы! А когда приехала сюда, мне сразу стало так недоставать тебя, твоих писем, и было страшно обидно, что ты никак не поинтересовался моей судьбой. Когда получила письмо, еле добежала до дому, и начала читать, только зайдя в комнату, ещё не раздеваясь. Немного поплакала, так захотелось побыть вместе с тобой. Помнишь, как это было в то лето?

Здесь я всё время почти одна, так надоело, что сил нет, хочется рядом живого человека, с кем можно было бы поговорить и облегчить душу. А про себя ты не очень переживай. Хотя, что я пишу? Безусловно, больно разувериться в любимом человеке, но может то, что это произошло сегодня, а не позднее, и к лучшему.

Это она писала о моей новой влюблённости, закончившейся крахом, о чём я поделился с ней, находясь в полной растерянности и страшно страдая от очередной потери.

Пиши же! Пиши быстрей, ты мне очень нужен, я тоже, кажется, если не влюбилась, то близка к этому и боюсь наломать дров. Мы познакомились в Мурманске, в день моего приезда, и вот уже больше месяца переписываемся. Он зовёт меня приехать хотя бы на пару дней, а я не решаюсь…

Я отвечал незамедлительно, она тоже не задерживалась. На сей раз, её письма были, в большей степени, посвящены Юре. Она подробно рассказывала о нём, делилась своими сомнениями, советовалась, как быть. Смятение в душу моей сестрички внесло сообщение Юры, что он не комсомолец, о чём он написал ей, как-то походя, среагировав на её сетования по поводу обременительных общественных обязанностей. Тамара была настолько шокирована сообщением Юры, что растерялась, и далеко не сразу ответила ему на письмо. Для неё это было странно и непонятно, да и я был удивлён не меньше, хотя и не видел в этом никакой трагедии, поскольку в рядах ВЛКСМ не были около 40 процентов молодёжи. Удивляло другое, как среди несоюзной молодёжи оказался такой незаурядный парень? Не дождавшись моего ответа, Тамара отправила Юре письмо, в котором высказала своё недоумение по этому поводу. Видимо её письмо задело Юру, и поток писем из Мурманска прервался.

Дата добавления: 2015-07-16