Dreamfields (Поля Снов)
Тишина вечера
Я охвачен этим холодом
Я иду по кроваво-красной дороге
В темную вечность
Неизвестно из какого места или времени я пришел
Пересекая поля моих снов
Я шел через спящую поляну
Где-то в лесах сна
Тишина вечера
Я проснулся, но все еще сплю
Я спустился с берегов времени
В тенях греха
Приходит время слез
Поджигая поля моих снов
Я видел знаки берега времени
Последний рассвет должен наступить
Я видел знаки берега времени, сжигающее проклятие
Теперь я иду один через ворота греха, без раскаяния
Тишина вечера
Тем не менее, я жду рассвета
Я иду по моему пути слез
Приходит время слез
Поджигая поля моих снов
Я видел знаки берега времени
Последний рассвет должен наступить
(группа Gates of Ishtar)
Второе утро подряд я просыпалась от тяжелых ударов в дверь, и когда спускалась, вниз набрасывая на себя халат, думала, что просто прибью Талли. То ее не могу найти, то она сама припирается, к тому же не понятно, во сколько часов утра
Я искала ключи в коридоре, но не смотря на то, что я кричала, что уже иду, удары в дверь продолжались. И каким было мое удивление, когда я увидела на пороге не Талли, а шерифа города Ли.
- Шериф Ли? Что-то случилось?
Мне тут же стало неловко и неуютно, так как я была всего лишь в халате поверх шортов и майки, закутавшись от холода, я ждала, что он скажет. И его лицо не предвещало ничего хорошего.
- Можно зайти, Кайла?
- Конечно.
Я была этому даже рада, так как мне было холодна стоять так в дверях.
Шериф зашел в дом, держа шляпу в руке, и оглядывался по сторонам, словно надеялся увидеть здесь еще кого-нибудь.
- Кайла, скажи честно, Талли у тебя?
Его вопрос озадачил меня.
- То есть? С какой стати? Она, наверное, дома, - сбитая с толку его вопросом отозвалась я.
- Ее нет дома уже практически сутки. Она не возвращалась ночевать домой, и как оказалось, ее вчера не было в школе. По сведениям некоторых учеников, до которых мы смогли дозвониться, ты последняя кто говорил с ней.
Я явно тормозила со сна.
- Что значит последняя, кто говорил с ней?
- Ее видели после обеда в машине, но говорила с ней последняя ты. Как я понял, она приходила к тебе с утра перед школой, потому как ты не пришла на первый урок.
Мне стало трудно стоять, и я села на диван, а шериф Ли, сел рядом со мной. Он был уже пожилым человеком, с седой головой и выводком внуков, потому я не переживала по поводу того, что он скажет видя меня такой как теперь – сонной, испуганной и уж тем более не умытой. Хотя не время было о таком думать, но почему то мой мозг игнорировал весть о том, что Талли нет уже сутки, словно прятался от этой информации, а сосредотачивался на мелочах. Я заметила, что нужно будет вытереть пыль и пропылесосить, но никак не могла собраться с мыслями.
- Да она приходила…она была взвинчена и чем-то напугана. И почему-то думала, что я не одна, а потом несла какую-то чушь.
Он кивнул понимающе головой.
- Ты ведь ее лучшая подруга, не так ли?
- Была ею когда-то, но с того времени как я вернулась из Провиденса у нее появилось много тайн, - пожала плечами я. Мне стало холодно, даже не смотря на то, что двери были закрыты, и в доме было тепло.
- И ты не знаешь где она может быть? – его голос был мягким и вовсе не обвиняющим. Хотя многие взрослые могли бы решить, что я что-то хочу утаить, так как она моя подруга.
- Не имею представления. Я сама искала ее вчера, даже заезжала домой к ней, объездила все места, где она любит бывать…я переживала за нее.
- Почему?
Шериф Ли никогда не имел дел со слишком трудными убийствами, так как они совершались лишь в пьяном угаре, но это не значит что он был глупым. Он сразу же понял, что я сказала. Он почувствовал мою вину. А я думала сейчас о том, что так и не рассказала отцу о ее синяках.
- Она изменилась с того времени когда я видела ее в последний раз, - отозвалась я.
- Как именно?
- Стала замкнутой.
В это время дверь открылась, и зашел помощник шерифа, молодой Дик Кессиди, который был старше меня всего на три года, и его лицо было несколько виноватым, так как он зашел без приглашения.
- Сэр, вам надо это видеть.
Мы вдвоем с шерифом Ли последовали за Диком на улицу, туда где на стене висели старые щетки, со светом. Отец так и не перенес их в подвал, как обещал, и теперь моим глазам предстало то, что он был раскрыт, и пробки аккуратно выкручены. Но не все, а только некоторые.
- Вот почему, мы не смогли к тебе дозвониться, как и родители Талли. – тихо отозвался шериф, и мне стало действительно страшно.
- Что это значит?
- Это значит, что нужно прослушать твой автоответчик, - глухо отозвался он, и снова поспешил вовнутрь дома. Я не успевала идти за ними, так как на земле был небольшой приморозок и мои ноги в тапках скользили по нему. Дик вкрутил назад пробки, и автоответчик тут же замигал красным, что означало, на нем оставили сообщение.
Я аккуратно нажала на кнопку, и мы начали слушать, что же там записано. Было несколько сообщений от родителей Талли, одно с почты, о том, что мне пришла посылка с Провиденса, от дедушки с бабушкой и последнее с какого-то незнакомого номера. Это была Талли. Когда я услышала ее голос, то мое сердце подпрыгнуло и опустилось где-то ниже желудка.
- Привет Кайла, - ее голос был жизнерадостным, но не таким, каким бы хотела она, и я это услышала, - нотки страха в ее голосе. – Когда ты услышишь это сообщение, меня вероятнее всего начнут искать, и все будут думать что я у тебя. Прости за пробки, это было моих рук дело, мне нужно было чуть больше времени, чтобы убраться из города. Но я хочу, чтобы родители знали, что со мной все в порядке, и что я с любимым человеком. Теперь я буду счастлива, так и передай родителям, и скажи, что я люблю их. Или дай прослушать эту пленку. Наверное, ее и так уже слушает с тобой шериф или Дик, а может даже и они. И еще я люблю тебя, спасибо, что всегда переживала, но у меня теперь все в порядке.
Дослушав сообщение, я пошла и села на диван, так как мне стало плохо. До тошноты и потери сознания, так как казалось, вся кровь в моем теле хлынула в голову. Шериф с помощником продолжали слушать это сообщение прокручивая его по несколько раз, ну а я не могла. Метнувшись в кухню, я успела до того, как меня стошнит нагнуться над раковиной. Меня рвало, и я была рада, что на помощь мне пришел сам шериф Ли а не Дик, так как это было бы унизительно. Он придержал мои волосы, и подождал пока спазмы пройдут.
- Тебе нужно прилечь. Позвонить Тэй? – я согласно кивнула одновременно на два предложения шерифа. И он провел меня наверх подальше от голоса Талли лживо жизнерадостного, льющегося повторно и повторно из динамика автоответчика, словно голос принадлежит не ей. Я не могла в своей комнате слышать ее голос, но все равно накрылась подушкой, чтобы быть в этом уверенной. И все же голос продолжал звучать в моей голове. Тэй появилась быстрее, чем я ожидала, и она была напугана не меньше меня, но старалась мне это не показывать. Но я уже видела подобный страх на лицах людей, когда мама погибла. Я чуяла этот страх, и мне становилось еще хуже. Она улеглась на кровать возле меня и обняла, тихо убаюкивая. Я заплакала, но Тэй не были понятны причины моих слез. Все думали, что она сбежала. Но я знала, что это не так. Когда Талли говорила эти слова, я слышала ее страх, и наигранная жизнерадостность, которой она обманывала всех, но не меня, и теперь могла обмануть всех. К тому же, Талли не могла сама догадаться, как открыт ящик с пробками, а тем более как их выкрутить, и только те, который отвечали за комнаты с телефоном и автоответчиком. Я прожила в этом доме всю жизнь, и не знала этого, а Талли даже машину водить не умела – она боялась и не понимала все, что связано со светом и механикой.
- Все будет хорошо, - нашептывала мне на ухо Тэй, но я качала головой. Она не послушала меня, а продолжила встречаться с тем, кто оставил те метки. Не знаю, долго ли мы пролежали, но вскоре я поняла, что в доме больше никого нет, и потому заставила себя встать.
- Тебе снова плохо? – встревожилась Тэй, но я покачала головой, и спросила у нее все еще поломанным голосом, так как горло болело от слез и тошноты.
- Отвезешь меня в полицейский участок?
Мой вопрос привел ее не в замешательство, как я думала, а скорее страх.
- Зачем?
- Она не по доброй воли уехала. Мне нужно поговорить с шерифом Ли. Нам нужно проверить остров, если это еще не сделали, думаю Талли еще здесь.
Тэй не нужно было повторять дважды, или объяснять что-то. Пока я одевалась, она позвонила домой и сказала старшему Дервину пойти к соседке, что жила в нескольких минутах ходьбы, и собрать малышей, а не только одеться одному. Затем она позвонила той соседке, и попросила ее приглянуть за детьми, на сегодня и оставить у себя ночевать. Я была готова быстрее, чем она позвонила соседке, и потому еще некоторое время я просто стояла и думала о том, что мне нужно теперь все рассказать о Талли – о том, как она себя вела, что было с ее кожей. О поведении вчера с утра. Обо всем, что может пригодиться. И главное я взяла с собой статуэтку и фотографию.
Пока мы ехали к центру, Тэй молчала, и не расспрашивала меня, но она отказывалась уходить, когда меня будут распытывать. Или точнее говоря допытывать, как видимо, считала она.
- Я должна позвонить твоему отцу, и на всякий случай твоему деду, - сказала она, когда мы парковалась.
- Только отцу. Дед тут же прилетит забрать меня. Им не за что меня упрекнуть, я просто не лезла не в свое дело, как мне говорила Талли. Но теперь я расскажу им все что знаю.
За что я любила Тэй, так это за ее понимание, и доверие. Она не считала меня глупой или не осознанной, только потому, что мне всего 18. Она верила, что я поступлю правильно, чтобы я не решила.
Когда мы вошли в участок, он напомнил нам пчелиный улей. Никто не сидел на месте, все говорили по телефонах. И не обращали на нас внимания. Все 14 человек участка были заняты, и так же я заметила тут нескольких женщин, в общем секретарей – школы, и мери. Но ни одного чужого мужчины, и это дало мне намек на то, что и шериф не считает исчезновение Талли ее добровольным решением.
Когда нас заметили, то начали говорить, что сейчас не до наших дел, будь то кража или авария, но шериф Ли, выглянув из своего стеклянного кабинета, тут же позвал к себе. Там он был не один, и я обрадовалась, что это не были родители Талли, иначе мне было бы стыдно, но я не понимала за что бы.
- Ты что-то вспомнила? – шериф Ли с надеждой взглянул на меня. Я же в это время смотрела на незнакомого мужчину, лет сорока пяти, а то и больше, но его возраст трудно было определить, потому что волосы его пока что не поседели, а наоборот были элегантно уложены.
Я кивнула, глотая слезы, и уговаривая себя не расклеиваться. Нужно было быть сильной и все рассказать, чтобы помочь Талли. Я обернулась к Тэй и отдала ей свое пальто, тем самым прося, чтобы она вышла оставив меня с шерифом Ли и этим незнакомцем, который впрочем как я поняла был тоже копом. Это было ясно по тому как он напрягся, когда шериф Ли спросил меня, вспомнила ли я что-нибудь.
Заметив как я смотрю на незнакомца, садясь в кресло, шериф Ли нас представил, словно я была взрослая наравне с ними. Это должно было меня видимо расположить к беседе, но мне такое одолжение не очень-то понравилось.
- Это лейтенант Тейт из Джуно. Нам пришлось вызвать его, так как мы не имели еще дел с похищением.
Конечно же, можно было догадаться, что пришлют кого-то в помощь нашим полицейским, но чтобы это произошло так быстро, было для меня новостью.
- Ты не удивлена, - тихо констатировал чужак, но меня это не смутило. Мне не было чего бояться или стесняться.
- Нет, потому что я еще по пленке поняла, что она боится, и лжет обо всем что говорит. И я думаю, что она никуда не уехала, не уплыла и не улетела, потому что вы бы это уже знали, если только ее не запаковали в чемодан. И тот, кто заставил ее это сказать вовсе не ее любимый.
- Почему ты так решила? – снова шериф Ли дал говорить лейтенанту Тейту, но внимательно слушал все что я говорю. Неожиданно ко мне пришла мысль, что может, я просто сплю? Это просто какой-то ужасный сон, потому что я не могу сидеть в кабинете шерифа, и смотреть на два этих напряженных лица в данный момент лишенных какой-либо индивидуальности. Их одинаковые серые рубашки с закатанными до локтей рукавами, черные брюки, и даже значок с одной стороны – все это вдруг стерло в моем сознание границы, кто из них кто. Главным для меня было говорить и отвечать на их лаконичные бездушные вопросы. И мне было легче, когда они не выражали чувств.
- Можно я начну с самого начала?
Они кивнули, и вобрав в себя побольше воздуха я начала говорить о том, как приехала, и заметила изменения в ней. Потом рассказала про берег и наши посиделки, когда я рассказала про шрамы, то посмотрела на них. Оба молчали.
- Что за шрамы? Можешь их описать?
- Это были синяки…возможно от пощипывания, или от укусов, и просто порезы. Не знаю от чего, но они уже затягивались, а синяки темнели.
- Значит, им было несколько дней?
- Я не разбираюсь в подобном, - отозвалась я. Но на этот раз Тейт усмехнулся, и достал из под стола диктофон.
- Это я для себя сказал, - объяснил он. - Ты не против? – он поднял вопросительно диктофон, и я покачала головой.
- Нет, иначе как вы будете помнить в деталях то, что я рассказываю, и у меня вряд ли хватит сил на еще один такой рассказ, меня даже сейчас тошнит. – я передернула плечами, словно хотела скинуть с себя весь этот кошмар. Я просто пыталась отстраниться, и не думать, что я говорю о Талли. И что с ней в данный момент может происходить. Пока я могла отгородиться, я могла говорить.
Еще два понимающих бессловесных и безликих кивка, дали мне возможность продолжать.
- Я начала наседать на нее на счет этих синяков. Мы поссорились, и она сказала не лезть мне в это, так как… - я не знала, стоит ли дословно говорить все, и решила что стоит. Я и сама не понимала, что иногда означали слова Талли, так может они поймут. – Она сказала странную фразу: Ты не можешь возвращаться сюда так, словно у тебя на все есть право. Я так и не поняла, что это значит, возможно, она была на меня за что-то обижена…я не знаю.
- Что потом?
- Потом она сказала, что разберется с этим сама. Думаю, она понимала, что меня нужно успокоить, усыпить мою бдительность, чтобы я не рассказала своему отцу. На моем дне рождении она была чуть более веселой, и все же не все было так гладко. Она не фотографировалась, ей это не нравилось, но фоткала все, что попадало в объектив. И ей не хотелось смотреть на те места, где прошло наше детство…а потом случилось нечто странное.
Я закусила губу, пока вытаскивала из сумки статуэтку, и фотографию с изображением нас с ней.
- Это принесли в то время, пока мы катались на лодке. Тетя Тэй сказала, что оставили перед дверьми,
Я заметила, что Тейт что-то записал себе в блокнот, а затем кивнул, чтобы я продолжала, я же поняла, что они теперь и ее захотят расспросить.
- Это было в подарочном пакете, как на день рождение, фотография сделана в тот же день. Мы с Талли на лодке, но фотографировал не кто-то из наших. Потому как фотоаппарат был лишь у Талли.
- Два вопроса, - перебил меня Тейт, и поднимая два пальца вверх, образовывая букву V добавил. – Первый – у тебя еще сохранился тот пакет?
Я заерзала на стульчике, вспоминая, и тут же кивнула, впервые облегченно и радостно, что могу сказать хоть что-то хорошее.
- Да, мы всегда оставляем пакеты и обертки, чтобы потом использовать их повторно. – Тейт тоже несколько повеселел, а шериф Ли ободряюще кивнул мне.
- Второй, - он спрятал руку, - вы в жизни постоянно так одинаково одеваетесь? Здесь вас почти не отличить, я лишь по росту понимаю, где ты, так как в данных Талли записано, что она не выше 160, у тебя видимо почти 170.
- Я на 7 сантиметров выше ее, и да, на дни рождения мы всегда одеваемся одинаково. А в детстве мы были еще больше похожи, хотя когда я вернулась из Провиденса, мне показалось, что она делает чуть более выразительной эту схожесть. Хотя она просто может косить под Лив Тайлер. У меня такой же тип лица и внешности, как у той актрисы.
Тейт снова что-то записал в свой блокнот, но шериф Ли даже не взглянул туда. Нет, он не собирался полностью отдавать расследование Тейту, но он ему явно доверял. Странно, видимо все это было от стресса и избытка адреналина в организме, но я читала этих двоих как раскрытую книгу, видя особенности их поведения и характера. Они лишь сначала показались мне безликими и одинаковыми, но теперь я видела, что это не так. Не смотря на ухоженную внешность, Тейт был не дурак, не зря его прислали сюда одного, без команды, лишь с одним этим блокнотиком. А шериф Ли даже со всей своей старостью мог обскакать по уму любого офицера в большом городе. Все что им не давал ум, ему давал опыт и чутье. Главное я была благодарна им за то, что они не давили на меня, не подгоняли, хотя я и так знала, что у нас мало времени. Даже тут мы смотрели криминалистические сериалы, и я знала о 72 часах. А в редких случаях о 48. Но я-то надеялась на 72 часа, надеялась как никогда.
- И что же произошло, когда ты показала фото Талли, ведь ты же показала его ей?
- Да, конечно. Она испугалась, и пообещала за неделю решить все проблемы, но перед этим плакала.
- И решила?
- Не знаю, насколько она их решила, но то, что она повеселела летом, это было заметно. Но я потом снова уехала в Провиденс, и не знаю, что творилось с ней. Письма что приходили от нее были вроде бы счастливыми, но теперь я думаю, что они ни чем не лучше чем ее голос на пленке автоответчика. А когда я приехала назад, мне показалось, что она вновь угасает.
- С чего ты это взяла?
Я заметила как шериф Ли глянул на Тейта, и лишь теперь поняла, почему он сам меня не расспрашивает – да потому что жалеет и относится не как к свидетелю. Ну, конечно же, я выросла у него на глазах, ходила в школу с его внуками, и была одной из жителей его города. Для Тейта я была просто девочкой, к тому же совершеннолетней, которую нужно расспросить о многом чего не достает в их пазле.
- Она улыбалась, но это была не настоящая улыбка. Снова начала пропадать. Однажды наш друг Трей сказал мне, что по воскресеньям Талли никто не может найти в городе. Это кажется, возобновилось. Со времени моего приезда мы не одного воскресенья не провели вместе.
- Еще что-нибудь было важное?
Я задумалась, не вспоминая ничего особенного. Мне вспоминались многие дни, когда она бывала тревожной, но это не как не вязалось с тем, что я рассказывал теперь.
- Нет. только вчерашнее утро. Она примчалась ко мне, как я поняла пешком со школы, ведь на машине она не ездила, и это еще одна причина, почему я думаю, что это не она выкрутила пробки.
- То есть? Теперь оживились двое – и шериф и Тейт, и их глаза уставились на меня.
- Я живу в доме с самого рождения, и спросите меня, какая из пробок отключает свет в гостиной, а какая в моей комнате, и я вам не скажу. Но отключены были зал и кухня, потому что там стоял автоответчик. А Талли не могла этого знать – спросите любого, она даже машину не водила, потому что не разбирается ни в какой аппаратуре. Ей больше не дают пластиковую карточку, потому что она две сломала, запихая их в отверстие, откуда деньги выходят. Как она могла открутить пробки? Да еще на такой высоте?
Я впервые увидела на лицах полицейских такое удивление, не один из них об этом не подумали, просто потому что не могли знать Талли, так как я, да и мой дом.
- Она была очень взволнована, когда появилась у тебя?
Я даже усмехнулась, вспоминая, с какой силой, она ломилась в двери, и тут же скривилась.
- Она рвалась так, будто думала что у меня в доме маньяк. Она пришла, потому что я опоздала в школу, и была свято уверена, что я не одна. Даже в школе говорила об этом, словно пыталась подстраховаться…будто знала, что с нами что-то может случиться, - я говорила все медленнее и медленнее, когда до меня начали доходить некоторые ее действия. Но только почему она решила, что мне угрожает опасность?
Как оказалось, последнее я произнесла вслух, и на это ответила Тейт:
- У тебя нет представления на этот счет?
- Думаю, что фотография нас вдвоем была для меня типа предупреждения, ведь я обещала или намекала Талли, что расскажу об ее синяках. Может тот, кто это сделал, решил припугнуть и меня?
- Возможно, - согласился Тейт и добавил. – Понимаешь, есть такая категория людей…мужчин, которые могут подчинять своей воле девушек, особенно впечатлительных, и им не нравиться, когда в их игру вмешиваются. По твоим рассказам понятно, что кто-то явно захватил ее… в свою власть.
Я услышала то, что не сказал Тейт и это было слово насилие. Я всегда подозревала это, но надеялась, что Талли не могла быть такой глупой, чтобы никому не признаться. Но все было так, и ее исчезновение только убеждало меня в этом.
Я еще добавила некоторые мелочи к своему рассказу, а когда закончила, оказалось, что я давно опоздала в школу.
Когда все было сказано мы втроем несколько минут сидели молча.
- Скажи, твой отец сейчас в отъезде?
- Да, - подтвердила я, как и шериф Ли.
- Кто-нибудь может у тебя ночевать, желательно мужчина? Мы ведь не знаем, как отреагирует похититель, поняв, что мы не поверили уловок с автоответчиком.
- Есть пару человек, я наверное всех их и приглашу, если такое позволено.
- Да, чем больше будет людей, тем меньше смелости проявит похититель.
Прошла еще минута, прежде, чем до шерифа дошла очевидна для нас двоих с Тейтом вещь.
- Вы что, полагаете, что похититель живет здесь, на острове?
Вместо Тейта ответила я:
- У нас живут зарегистрированные сексуальные преступники, так почему бы не появиться не зарегистрированному?
Тейт еще раз оценивающе посмотрел на меня, я же пожав плечами, отозвалась:
- Я полгода жила с адвокатом на пенсии, не было дня, чтобы с ним кто-либо не консультировался, и это были еще те мошенники.
- Спасибо за помощь, но я не гарантирую тебе, что это наш последний разговор, - Тейт протянул мне руку, и теперь это действительно выглядело как разговор на равных, а не снисхождение. Я пожала руку в ответ и отозвалась:
-Я на это надеюсь. Но больше всего хочу чтобы вы нашли ее живой. Иначе я буду винить себя, что так и не рассказала отцу о бедах Талли.
Шериф Ли, приобнял меня и вывел в фойе. Но я не смогла отделаться от того напряженного взгляда, которым ответил мне Тейт. Он ничего мне не обещал, и я не знала, радоваться ли этому или огорчаться. Он мог быть просто суеверным, а мог понимать, что-то, что подсказывало ему чутье. Например, то, что Талли уже… нет! я не буду об этом думать.
Мне пришлось подождать, пока полиция расспросит обо всем тетю Тэй, что было связано с тем пакетом. Это заняло немного времени, и пока я ждала, то обзвонила друзей. За таких обстоятельств я не удивилась, что школу закрыли на пару дней, и некоторых не выпускали из дому. Но как я ожидала, Трей приехал, как только я ему позвонила, а затем приехал и Митчелл. Мы не обнялись с ним и не поцеловались, и я была этому рада. Потому что, смотря на него, не могла не думать, что возможно в то время, когда мы целовались, Талли была уже в беде. И не знаю как, но Митчелл это понял, потому просто сжал мое плечо. Отношения отменялись на понятный срок.
Дата добавления: 2015-12-01; просмотров: 31 | Нарушение авторских прав