Глава девятая

Сон или бред?

Мы встретились с Наполеоном в очень сильный снег. Папа Марины явно погорячился встречаясь с его хозяином в такую погоду. Им нужно было что-то обсудить, но хозяин Наполеона не мог оставить пса дома, объясняя это тем, что он очень плохо себя чувствует и за ним требуется ежеминутный присмотр. Мы разговаривали очень долго. Я рассказал ему о происшествии на новый год, про то, что опять был в больнице у того же врача, и, наконец про то, что моя семья считает меня опасным, по крайней мере, считала. Но про Мадлен сказать не осмелился. Я блокировал все мысли которые навеивали мне ее, старался не думать о ней, а если и думал, то сразу же отвлекался на что-то другое, мне было невыносимо больно зная о том, что мы больше никогда не увидимся, а ведь мы даже не попрощались. Вспоминая о ней у меня начинало жутко болеть внутри, поэтому эти мысли были под запретом.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил я, видя, что ему ни капли не лучше.

– Так же. – Прямо ответил Наполеон. Он еще хуже передвигался, в последний раз, когда я его видел я был уверен, что все наладится, но все было не так хорошо, как я думал.

– Вижу тебе не становится лучше?

Он улыбнулся, тяжело вздыхая.

– Да, малыш, верно мыслишь, – он встряхнул своей густой шерстью, – Надеюсь до глубокой старости не доживу.

Эти разговоры я презирал. Я знал, что с его стойкостью и характером, он еще долго протянет. Мне казалось, что его ответы были исключительно для того, чтобы вызвать у меня жалость, но я знал, что это чувство было не для него.

– Да прекрати ты, наконец, – возмутился я, – тебе еще жить и жить. В последнее время ты все время говоришь мне о своей кончине, неужели тебе так хочется уйти из жизни?

Наполеон не ответил, склонив глаза вниз, он отвернулся от меня. Мы шли на поводках со своими хозяевами. Снег также кружил над нами и я иногда позволял себе поймать холодную снежинку кончиком языка, как это делал когда-то в детстве.

– Наполеон, – начал я, возвращаясь к нашей незаконченной теме, – у тебя же есть все: хозяин, жилье, свежая еда, – продолжил я, – чего же тебе не хватает?

Теперь Наполеон широко улыбался, будто делая из себя очень важного пса, ставя меня на планку ниже.

– Доживешь до моих лет – поймешь, что все, что ты перечислил абсолютно не главное. Главное мне кажется внутри… а там у меня пустота. Иногда я думаю, лучше бы миска была пустой, чем та пустота, которая в душе.

Я попытался что-то возразить, но Наполеон сделал жест, который предотвратил эту попытку.

– Давай не будем об этом, Малыш, – отрезал он, – Ты лучше расскажи, что там у тебя с твоей любовью, как она, что нового? Может мне от твоего счастья хоть чуть-чуть полегчает я и забуду о своих заморочках.

Я очень надеялся, что мы не коснемся этой темы, но я опять ошибся. Одно воспоминание о Мадлен, опять ударило меня в область моей груди и я заскулил про себя. Я был окован полной беспомощностью.

– Чего молчишь? – переспросил Наполеон.

Мне нечего было ответить ему, поэтому я предпочел молчание – это был самый простой способ уйти от ответа, но так же это было огромное неуважение к подобному себе, да еще и старшему на много лет меня псу.

– Нечего рассказывать. – Выпалил я, – Я не видел ее уже очень давно. И с этого самого момента я думаю о ней.

Меня снова перетрусило от своих слов.

– Когда мы виделись в последний раз, мне показалось, что ты прыгал от счастья, что же у вас произошло, почему вы больше не гуляете вместе? – Наполеон явно не догадывался, что причина заключается никоим образом ни во мне и не в ней, а всего лишь в наших хозяевах. Я опять долго молчал, думал, что сказать, но предпочел самый банальный и точный ответ, чтобы больше ничего не разъяснять.

– Моя хозяйка и ее хозяин больше не гуляют вместе, соответственно мы с ней не видимся.

Впервые за долгое время мой голос приобрел холодный оттенок.

– Хм, и это тебя останавливает? – Спросил Наполеон, – Ты вроде бы умный и рассудительный парень, а говоришь такие глупости.

– Ты о чем? – переспросил я, явно не понимая, что он имеет ввиду.

– О том, что это не помеха, тому кто действительно любит. Если ты ее любишь всем сердцем, разлука не должна тебя останавливать.

– Но… – не успел возразить, я, как он сразу же перебил.

– Никаких но, есть множество способов, чтобы с ней повидаться, но ты не предпринимал даже одного!

«И правда! Я не даже не задумывался, что мог бы просто сбежать из дому! Но у палки была вторая сторона – семья, точнее, что скажет она. Она и так была не в восторге от моего поведения и всяческих приключений, а тут еще и Рахман сбегает из дома. Это было бы слишком!»

– Я не могу. – Твердо сказал я.

– Что значит «не могу»? – переспросил Наполеон. – Ты ведь даже не пробовал что-то предпринять.

– Не могу и все. – Этим я перечеркнул наш разговор и намертво поставил точку в этой теме.

Наполеон устремился в сторону горизонта, с трудом поднимая голову

– Не можешь, значит ты просто трус, – спокойно ответил он и я почувствовал, что потихоньку выхожу из себя, – извини, конечно, за резкие слова, но я, на твоем, месте поступил бы совершенно иначе.

Не то, что его слова сильно зацепили меня, а просто волею судеб так сложилось, что застрявшая в моей голове полная безвыходность очень меня разозлила.

– Спасибо тебе за твои советы, – нервно начал я, – но я сам разберусь, хорошо? – Наполеон обернулся и в его огромных стеклянных глазах появилась доля тревоги. – Да и кто бы говорил насчет слабака, на себя посмотри, что ты еще можешь в этой жизни, кроме того, чтобы ходить и жаловаться на все!

В моей голове все вскипело одновременно: Мадлен, семья, побег, слова Наполеона и мне стало как-то очень обидно за то, что я просто ничего не могу сделать. Что я просто «цепной пес», который не может вырваться из тягучих оков.

– Ладно, – вздохнул он, – я все сказал. Я больше не хочу ничего говорить, я слишком устал, чтобы что-то кому-то доказывать, поверь, я хочу лишь одного – это отдыха, это единственное чего хочет моя душа.

Мы шли на поводках и больше не разговаривали. Это наше общение закончилось не совсем хорошо и мне показалось, что видимся мы в последний раз.

«Зачем он снова напомнил о ней?! Зачем?!» – думал я злясь на все вокруг.

– Ты сегодня ночью ничего не слышал? – спросил на прощанье хозяин Наполеона у папы Марины.

– Да, вроде бы, нет, а что, что-то случилось?

– Да нет, все в порядке, просто собачий лай достал. Лаяли всю ночь, как прокаженные.

– А, – налегке ответил отец, – я уже привык к этому.

– Н

– Ладно, пойдем мы, а то уже Наполеон проситься

–

– Ты тоже, удачи.

Они пожали друг другу руки и мы разошлись по сторонам. Я не попрощался с Наполеоном, а он не попрощался со мной, да и мне было абсолютно безразлично, что он там думает! У меня была своя голова на плечах, которая меня еще ни разу не подводила.

Когда мы вернулись домой и меня завели в мою будку, я сразу же повалился на свою подстилку и впал в череду своих мыслей. Кроме Нее в мою голову не лезло абсолютно ничего. В душе, я наверное, презирал Августа за то, что он снова напомнил мне о Ней, но время назад не вернешь и мне оставалось только смириться с этим.

***

Огромное мохнатое существо догоняло ее с каждой секундой все быстрее и быстрее. Оно, то лаяло, то смеялось, попеременно меняясь в обличии.

– Куда же ты убегаешь, красавица?! – выло оно ей в след.

– Не трогайте меня, умоляю! – Мадлен разрывалась от страха и усталости одновременно. Я это видел, но ничего сделать не смог. - Я ничего вам не сделала… прошу!

Существо смеялось отвратительно-ужасным смехом, не похожим ни на что и с каждой секундой становилось ясно, что оно настигает ее.

Стая облезших, уродливых псов неслась сзади от этого существа. Их лай излучал голод и ненависть ко всему окружающему миру, их внешний вид привел бы в ужас любое живое существо. Их шерсть была полу-выпавшей а глаза налиты кровью. Единственное, что было нужно им это загнанная добыча.

Мадлен окончательно сдалась, она остановилась и, развернувшись с огромной отдышкой попятилась назад.

– Пожалуйста?! – кричала она, - Оставьте меня в покое!

Мерзкое существо, как бы оскалило зубы, демонстрируя свое превосходство над ней, как беззащитною жертвой.

– Я тебя не обижу, - проскулило оно, медленно оскалив острые клыки.

В глазах Мадлен застыл жуткий страх вперемешку с полной беспомощностью. Ее окружила целая бездна мелких противных собак, которые лаяли с огромной ненавистью и огромным остервенением. Они наступали все ближе и ближе, но не осмеливались броситься на нее первыми, словно ожидая команды.

– Я умоляю вас, - прохрипела Мадлен, - оставьте меня в покое… я сделаю все, что вы скажете!..

Существо улыбнулось и по-особому взвыло. Вдруг кто-то сзади из стаи вцепился ей в ногу, она мгновенно упала и взвыла от боли, как маленький беззащитный щенок. Этот крик раздался по всему полю и эхо наполнило мои уши оглушительным звоном.

«НЕТ! - кричал я уже самому себе, но этот крик раздался лишь в моей голове и даже не вылетел наружу, - НЕТ! Сволочь!»

– Вот и поиграли, красавица! – с огромной злобой и презрительной ненавистью взревело существо и стая собак с лаем набросилась на Мадлен. Они были подобно воронам слетающимся на падаль. Они выли и лаяли, один противнее другого! Кусая и терзая ее невинное тело, они отхватывали каждый кусок ее плоти. Вся картинно резко поменялась и я понял, что этим существом был именно Я! Раскрывая свою пасть я нацелился ей в горло. Я видел все глазами его, видел, как огромные лужи крови заливают снег, но то, что я увидел в конце заставило меня взреветь от боли и немощности, ведь я ничего не мог сделать

– Нет, прошу… – умоляющим тоном прохрипела она, так как уже не могла говорить, - умоляю… нет…

В ответ я лишь засмеялся и молниеносным движением, моя челюсть сомкнулась на ее горле.

– Рахман!..

***

Я вскочил с места, и очень больно ударился об крышу своей будки, это немного меня отрезвило. Я снова не понимал, где реальность, а где сон. Я выбежал из будки на улицу и осмотрелся вокруг. Была поздняя ночь, звезды горели очень ярко и луна отражала свой белый свет. Тишина окружила меня и все рядом со мной. У меня сложилось такое впечатление, что вся наша улица спала, не было слышно ни голосов, ни звуков, вообще ничего. Снег хрустел под моими лапами и, я начал понимать, что больше не сплю. У меня не было ни малейшего понятия, что Это было такое! Был ли это сон или было это на самом деле? Все ощущения были настолько реальными, что я до сих пор не мог ровно дышать.

«Неужели я и вправду сошел с ума?! – постоянно думал я, – Это уже не смешно!»

«Что с ней?! Где она?!» - это были первые мысли после того, как я вскочил с места. Я до сих пор чувствовал, как моя челюсть сжимается на горле Мадлен и меня выворачивало наизнанку. Нужно было что-то срочно делать и я не раздумывая ни секундой, срочно побежал к забору.

Что творилось со мной я наотрез не понимал, но времени думать и гадать не было. Сейчас я думал только о ней.

Через пару минут я уже рыл изо всей своей силы. Когти горели огнем и сил оставалось меньше и меньше, но я знал, что если не сделаю этого, то, может быть уже слишком поздно. Они жили недалеко от нас и добраться до туда не составляло большого труда, главная преграда на моем пути была внутри меня – это моя семья, но сейчас моя семья отошла на второй план, я знал, что мне нужно спасать любимую! С каждым движением лап я уставал все больше, но понимал, что это не должно меня останавливать. Моя собачья голова начинала кружиться и я понял, что могу упасть в любую секунду. Понимая, что в таком темпе копать я больше не смогу, я сделал небольшой перерыв, но не успел он продлиться и нескольких секунд, как я снова, с огромным энтузиазмом и рвением, начал кромсать все под собой. Когти впивались в землю и снег, как зубы голодного пса в свежий кусок сочного мяса, мне хотелось это делать с огромной силой воли, несмотря на свое состояние и бешеную усталость. Не прошло и нескольких минут, как маленькая ямка превратилась в огромную впадину под забором на улице и я понял, что снова свободен. Это чувство покинуло меня с тех пор, когда я стал жить в этом доме, но в глубине себя я понимал, что это чувство обманчиво и моя цель заключалось далеко не в этом. Резко подогнув морду под себя и изящно изогнув холку, я пролез под забор и увидел то, что видел практически всегда: всюду дома, огни, дорога и деревья, подминавшие и заполонявшие все остальное пространство. Нельзя было терять ни единой секунды. Сорвавшийся с огромной скоростью, я погнался навстречу ночи.

Я пробежал три дома пока осознал реально, что натворил.

«Что же скажет Марина? – эта мысль убивала меня и впервые я остановился. Я понимал, что на кону стоит многое. - Неужели люди стали ближе мне чем я сам? – спросил я у себя, и впервые я не ответил. Они сделали из меня другого, воспитали человечность и подарили любовь. Про заботу я промолчу, это было чем-то само собой ясным и не нуждалось в объяснении. И получилось так, что страх потерять свою любовь все же победил, но не потому, что я не любил свою семью, а потому что боялся потерять Мадлен.

– Мадлен! - я позвал её по нюху, сразу после того, как почувствовал её присутствие недалеко от забора. Но ответила мне тишина.

Я не ступил и ударил передними лапами об огромный забор.

– Мадлен! Ты здесь?! – снова залаял я, но ответа все ещё не было.

Я постоял ещё недолго, прождал пока погаснут огни на столбах и после этого ещё раз позвал. Снова тишина. Мои нервы потихоньку начинали сдавать.

«Неужели с ней действительно что-то случилось?!» – эти мысли не давали мне покоя каждую секунду.

Я до сих пор стоял возле ее забора и пытался снова обнюхать всю территорию вокруг ее дома, кроме удаленных смешанных запахов я больше ничего не почувствовал. На улице было еще холоднее чем сегодня днем, но мне было не привыкать. Мысль боролась с мыслью:

«Что делать?! Как поступить?!».

Около нескольких минут мне пришлось бороться с самим собой, давая волю разуму и огромное желание своему собачьему сердцу. Я простоял ещё очень долго, уже успели погаснуть фонари и тьма целиком поглотила меня, в ней я видел идеально, раньше это спасало меня, когда я добывал себе пищу ночами.

Пока я нервно мотался из стороны в сторону, лая и скуля от беспомощности. В доме Мадлен на втором этаже слабо зажегся свет.

– Рахман? – мои легкие разорвались от её запаха, - Это ты? – она настолько резко появилась, что я подумал, что схожу с ума. – Рахман! – она снова позвала меня и я забыл обо всем на свете.

– Мадлен, милая! – загавкал я, - Я ведь звал тебя, почему ты молчала? С тобой все хорошо? – Я подбежал обратно к забору от которого теперь вовсю пахло ею. Она склонилась и высунула кончик своего носика под самый низ калитки, ни секунды не раздумывая я припал к нему.

– Я спала, родной, – ласково ответила она, – я ведь живу не на улице. Мне нужно было время, чтобы выбраться из дома на улицу. Хорошо, что у нас двери были не заперты на замок.

«И вправду! – одумался я, – Этот сон полностью вывел меня из себя!»

– Я подумала что что-то случилось, ты весь такой взбудораженный, я первый раз тебя таким вижу… – она запнулась, глубоко вздохнула и продолжила, но уже с другой интонацией: – и пахнеш ты как-то иначе. Не знаю… но твой запах, почему-то, разный.

Я молчал, так как не знал, что мне на это ответить и не знал с чем это может быть связано, вероятно всему виной мои шаткие нервы.

– Я очень сильно испугался, что больше никогда не увижу тебя, родная.

– Что за глупости? То, что наши хозяева не гуляют, еще не значит, что мы больше не увидимся.

Я молчал, слушал ее, не хотел перебивать, но и не хотел сказать что-то лишнее.

– Ты весь дрожишь что с тобой? – спросила она меняясь в тоне.

– Ничего, – машинально соврал я, чтобы вспоминать свой сон. – все хорошо.

– Ты что-то скрываешь, милый?

Судя по запаху она легко улыбнулась и этим попала в точку. Я просто не мог ей врать.

– Я ничего не скрываю, я просто не хочу рассказывать тебе свой сон. – прямо ответил я.

– Почему же?

Я не знал, как выкрутиться и решил не увиливать, а говорить прямо.

– Родная, пойми, мне приснился очень жуткий сон, – начал я, – именно он заставил меня сбежать из дому, чтобы убедиться все ли с тобой хорошо… – я не закончил, но продолжать просто не мог.

– Не стоило таких жертв, милый. – тепло сказала Мадлен, – Тебя ведь будут искать. Подумай о своей семье.

Я не ответил, сейчас мне было безразлично. Я все еще не мог успокоиться, меня до сих пор трусило и она, это чувствовала.

– Но ты ведь часть моей семьи! – твердо отрезал я, – и я просто не представляю своей жизни без тебя… Ты даже не представляешь, как я скучал все это время...

Она улыбнулась в который раз.

– Я тоже, любимый, в последнее время я ни к кому так не привязывалась, как к тебе, эта разлука заставила меня по-другому взглянуть на наши отношения. Все это время мне тебя не хватало.

– Я люблю тебя. – сказал я, чтобы больше ничего не говорить.

– И я люблю тебя. – сказала Мадлен. Слова здесь были излишни. Я чувствовал ее теплоту и нежность даже через огромный забор, даже он не был преградой для наших чувств.

– Пожалуйста, родной, скажи, что тебе снилось? Это будет тревожить меня не один день. Я же вижу, что ты сам не свой, а я совершенно не могу тебя таким видеть.

Я снова вернулся в то физическое состояние в котором находился все это время. Я опять вспомнил о своем сне.

– Пожалуйста, давай не будем. – Отрезал я. Я не хотел рассказывать ей подробности моего сна и что там происходило, я боялся, что она посчитает меня за ненормального.

– Ты же знаешь, какая я любопытная, пока ты мне не скажешь я все равно не отстану. – Она заулыбалась, а носик ее зашевелился.

– Ты действительно хочешь это слышать?

– Если бы не хотела, не настаивала бы так. Я уверена, что в твоем сне нет ничего страшного. А если и есть, то не бойся, я с тобой.

Я сглотнул и с горем пополам выдавил из себя то, чего жутко не хотел.

– Мне снился сон, – начал я запинаясь, – в котором за тобой гонятся собаки…

– Ну продолжай. – сказала Мадлен, слыша, что я запнулся.

– Так вот, – протянул я, – эти собаки все время бегут за тобой а ты от них убегаешь.

Она засмеялась.

– Ну, и где ужас в этой истории, ой, прости-прости, сне?

– В общем, с этими собаками бежит огромный мохнатый пес, ну, который, – я снова запнулся, – который тебя все время настигает.

– И что в конце.

– Давай не будем.

– Почему? Разве все так плохо.

Я не ответил.

Наступила тишина. Она пролилась для нас обоих и никто из нас не осмелился ее нарушить. Мадлен кажется не понимала чем закончился мой сон или просто ждала пока я это скажу, я не мог понять.

– Я загрыз тебя. – внезапно для себя и нее выпалил я. Сам не знаю почему я это сказал, но назад слова не вернешь.

Мадлен не ответила. Она походу не понимала о чем идет речь и что я хотел этим сказать.

– Я был тем псом. Он догнал и загрыз тебя. А ты умоляла о пощаде.

Мадлен слегка вздрогнула, но виду не подала.

– Славный сон, ничего не скажешь.

– Прости милая, я не хотел тебе это рассказывать. – оправдался я.

– Ничего-ничего, все нормально, – заверила Мадлен, – я ведь сама настояла, да и впрочем - это всего лишь сон, а во сне может быть все, что угодно. Я вот во сне летаю, но это же не значит, что это реальность. Главное, что теперь ты можешь быть уверен, что со мной все хорошо и ничего мне не грозит.

– Ты права, любимая.

Я знал, что никогда бы не причинил ей боли, никогда бы не обидел ее, последнее время я дышал только ею и мое сердце говорило, что она – половина меня, а вместе мы одно целое. Собачьи чувства полностью овладели мной и я понял, наконец, что такое любить. Любовь – это не только привязанность к кому-то, это то, что нельзя описать ни лаем, ни мыслями, ни своим поведением своего хвоста. Я был горд, что моя жизнь повернулась именно так, что я встретил эту семью и остался с ней навсегда, иначе я бы никогда не встретил Ее!

– Я никогда не брошу тебя! – гавкнул я и понял, что сказал правду.

По нюху я понял, что Мадлен улыбнулась.

– Я тебя тоже, родной.

Мы еще долго стояли не шелохнувшись, просто обнюхивая и наслаждаясь друг другом, а потом она первая спросила

Я бы простоял бы так вечность, но Мадлен напомнила мне о том, что я покинул свой дом и моя семья

– Да, но прошу тебя, возвращайся домой, уже очень поздно, я не хочу, чтобы за тебя волновались, ты ведь первый раз так сбегаешь из дома.

– Ради тебя я готов на все.

– Спасибо тебе, милый, но подумай о своей семье, что будет если они узнают о том, что ты сбежал?

Я одумался и вспомнил, о Марине, что скажет она?

– Хорошо, только пообещай мне, что мы еще увидимся, что бы не случилось, я умоляю тебя!

– Тише, родной, все хорошо, конечно увидимся.

– Я буду приходить к тебе каждую ночь.

– Не стоит таких жертв, милый.

– Все нормально, я этого хочу! Запомни,, сразу же после того, как погаснут фонари я буду ждать тебя на этом же месте, возле твоего забора.

Она

– Я люблю тебя! – сказал я ей вслед.

– И я люблю тебя, мой хороший. – ответила Мадлен и согрела мое сердце.

Когда я вернулся к своему дому, я обнаружил, что свет не горит и вокруг царит тишина.

«Фух!» - обрадовался я про себя. Все спали и это меня спасало.

Я аккуратно перелез по то сторону забора и пошел по направлению к будке. Это ночное приключение настолько утомило меня, что я просто валился с ног. Ни о чем не думая, уставший и полностью изможденный я побрел спать к себе в теплую будку. Я долго не мог уснуть, я думал только о ней.

***

Я выследил его сразу, он был неповоротлив и совсем стар, казалось он ссыхается на глазах. Он и его хозяин обожали ранние прогулки, когда солнце только-только встает, а на улице еще никого нет. Обычно они гуляли с кем-то на пару, но лишь изредка выходили в одиночку, именно сейчас и был тот самый момент.

Я крался сзади, когда они шли мимо поля

– Рахман, что с тобой?

Но я не ответил. Резким движением, я оттолкнулся от земли и прыгнул на его хозяина, сбив его лапами и повалив в снег, падая наземь, он ударился головой о кусок бетонной плиты, куски которой были разбросаны по всему полю. Кровь полилась с его головы и я подумал, что добивать беднягу не стоит. Сам умрет.

Я развернулся назад и наши глаза встретились.

– Сделай это, избавь меня от мучений, ради бога.

Мои зубы резко ударили в то место где находилось горло, пес повалился на снег и забился в конвульсиях. Я успел разглядеть улыбку в его взгляде, это было последнее, что я увидел.

Дата добавления: 2015-12-01