Глава 3. Лучшие ночные истребители Люфтваффе 4 страница

Утром над Ла-Маншем был густой туман, и командование надеялось, что он продержится долго. Мы сидели в оперативной комнате, и наши нервы были натянуты до предела. До полудня мы непрерывно по кратким радиосообщениям следили за продви­жением кораблей. Приблизительно в 12.30 они вошли в самое уз­кое место Ла-Манша, и со стороны английского побережья в то же время не было никакой реакции. Для меня это было чудо, и я до сих пор не могу понять, как англичане, имея высокоразвитую радиолокационную сеть, до тех пор все еще не смогли обнару­жить конвой. В эфире стояла почти жуткая тишина, которая в 13.30 была внезапно прервана кодовым сообщением, обознача­вшим, что другая сторона, наконец, поняла, что происходит (Все немецкие самолеты, находившиеся в воздухе, имели приказ соблюдать полное радиомолчание. Командующий истребительной авиа­цией оберст Адольф Галланд, лично отвечавший за успех операции «Доннеркейл», после того, как в 13.34 корабли были атакованы 6 тор­педоносцами «Свордфиш» из 825 Sqdn. FAA, в 13.50 отменил режим радиомолчания). К этому времени корабли были уже вне досягаемости английской береговой артиллерии. Момент самой большой опасности мино­вал, и теперь дневные истребители могли одни справиться с тор­педоносцами и бомбардировщиками.

В целом операция «Доннеркейл» прошла с огромным успехом, и что было очень важно для нас: ночные истребители были со­хранены для своей непосредственной работы. Наша роль в защите кораблей еще не была закончена. До вечера мы находились в резер­ве, а затем перелетели на аэродром Шипол в пригороде Амстер­дама. На следующий день в полдень мы совершили разведыва­тельный вылет над Северным морем и затем перебазировались на остров Сульт. Через несколько дней мы снова перелетели на другой аэродром, на этот раз в Ольборг в Дании. Взлетев отту­да, мы пересекли Скагеррак и приземлились на аэродроме Ставангер-Сола.

Нашей задачей было прикрывать с воздуха «Адмирала Шеера» («Admiral Scheer») и «Принца Евгения». Мы выполнили два боевых вылета, но ни разу не вошли в контакт с противником. В плотном строю мы описывали над кораблями круги на высоте между двумя и тремя тысячами метров. Когда мы это делали, я заметил кое-что странное. «Принц Евгений» не имел обычной острой кормы, я видел, что она была как бы квадратной. Только позже я узнал, что взрывом мины ему оторвало около восьми метров кормы».

10 апреля 1942 г. лейтенант Шнауфер был назначен на дол­жность офицера по техническому обеспечению (Надо отметить, что в организационной структуре Люфтваффе был целый ряд должностей, среди них должности адъютанта и офицера по техническому обеспечению, которые обычно, если не всегда, занимались кадровыми офицерами. Поэтому Шнауфер, будучи кадровым офицером Люфтваффе, и был назначен на эту должность. В то же время среди лет­ного состава было много офицеров, которые относились к «офицерскому составу резерва», который привлекался на службу только на время вой­ны. При этом среди «офицеров резерва» было много известных асов, в т.ч. занимавших различные командные посты в Люфтваффе) II./NJG1 и был переведен из 5./NJG1 в штабное звено группы. Теперь в его обязанности входило следить за техническим состоянием самолетов группы, их ремонтом и т.д., а если учесть, что в составе II./NJG1 тогда было около 30 самолетов, то можно представить, что это была отнюдь не простая работа. Людвиг Мейстер вспоминал: «Хейнц Шнауфер и я встретились в ноябре 1941 г., когда мы оба были направлены в 5./NJG1. Мы очень хорошо относились друг к другу и скоро стали близкими друзьями. Хейнц был очень одарен технически и потому был скоро назначен сначала офицером по техническому обеспечению эскадрильи, а затем и группы. Он отвечал за то, чтобы самолеты были всегда в постоянной готовности к вылетам, и он полностью посвятил себя этой задаче. Если кто-то искал его, то нужно было только пойти на стоянку самолетов, и он точно оказывался там».

В ночь с 30 на 31 мая 1942 г. 1047 английских бомбарди­ровщиков совершили массированный налет на Кёльн. Это был первый «рейд тысячи бомбардировщиков Харриса». В ту ночь англичане потеряли 41 самолет (3,9%), из которых 8 были на счету пилотов II./NJG1 — 3 бомбардировщика сбил обер-лей­тенант Вальтер Барте (Walter Barte) (Всего к концу войны на счету майора Барте было 23 победы), по два — лейтенанты Франц Бринкхаус (Franz Brinkhaus) (Всего к концу войны на счету гауптмана Бринкхауса было 25 побед) и Гельмут Никлас (Helmut Niklas) (Погиб 30.01.1944 г. во время дневного вылета над Северной Герма­нией. Всего на его счету было 8 побед) и один — лейтенант Бокемейер (Bokemeyer).

Длительный период фактического бездействия ночных ис­требителей Люфтваффе закончился. Ощущение того, что они снова «в деле», значительно улучшило моральное состояние летного состава. О том же, каким оно было до этого, можно сделать вывод из следующих слов Фритца Румпельхардта: «Де­сять вылетов по тревоге — и ни одного бомбардировщика! В тот период вся наша группа одержала всего несколько побед. Неопытные экипажи подобно нам, как правило, не включались в «первую волну» и не посылались в наиболее благоприятный район. В довершение всего в течение первых пяти месяцев года, вплоть до 30 мая, очень немного вражеских бомбардировщиков пролета­ло через наш район. У нас было чувство, что удача просто не на нашей стороне. Наше моральное состояние было очень плохим. Дела шли так, что Шнауфер сказал мне, что мы должны серьез­но подумать о возможном возвращении в дневную авиацию».

В ночь с 1 на 2 июня английские бомбардировщики атако­вали Эссен. Это был второй «тысячный налет», хотя в нем участвовало «всего» 956 бомбардировщиков. Именно в эту ночь лей­тенант Шнауфер, наконец, одержал свою первую победу. 2 июня в 01.55 он сбил «Галифакс» Mk.II из 76 Sqdn. RAF, который упал на землю около деревни Гре-Дуасо (Grez-Doiceau) в 15 км южнее бельгийского города Лоувейн (Louvain), расположенного недалеко от Сент-Тронда. При этом обстоятельства сложились так, что эта победа легко могла стать первой и последней как для Шнауфера, так и для Румпельхардта.

Румпельхардт потом вспоминал об этом вылете: «Только я прикрепил к своей форме новые знаки различия (01.06.1942 г. Румпельхардту было присвоено звание унтер-офицера), как мы по тревоге поднялись в воздух, чтобы совершить наш 13 боевой вылет. В 01.04 мы уже были в квадрате 6С. Погода была очень хорошая, радиосвязь с нашим офицером наведения была тоже отличная, так что были все предпосылки для удачного вылета. После того как мы пробыли в воздухе приблизительно минут сорок, мы вы­полнили наш первый перехват бомбардировщика, летящего на высоте 3500 метров. Оператор передал: «Ziele decken sich» (Это означало — «Цель закрыла вас». Этой командой наземный опе­ратор наведения сообщал, что отметки истребителя и бомбардировщика на экране слились в одну и что теперь экипажу необходимо визуально обнаружить противника. Подробнее см. приложение № 6 «Кодовый сло­варь пилотов ночной истребительной авиации»), но мы пока еще ничего не видели. После того как мы по командам с земли неоднократно изменяли курс, я заметил выше и справа что-то едва заметное. Я немедленно сообщил новый курс Шнауферу, и спустя несколько мгновений мы увидели вражеский самолет, ко­торый быстро «вырос» в четырехмоторный «Галифакс».

Bf-110 приближался к бомбардировщику сзади и немного ниже. Бомбардировщик продолжал лететь прежним курсом, очевидно, не подозревая о присутствии рядом немецкого истребителя. В 150 метрах от «Галифакса» Шнауфер сделал небольшую паузу, чтобы успокоиться, а затем перешел в атаку, направив свой Bf-110 вверх. Дав несколько очередей из всех бортовых пушек и пулеметов, Шнауфер затем резко дал ручку управления от себя до отказа и перевел самолет в пикирование, чтобы не попасть в сектор обстрела хвостового башенного стрелка «Галифакса». Быстро развернувшись, Шнауфер начал повторную атаку.

Сразу после нашей первой атаки на одном крыле появилось небольшое пламя, вторая же атака вызвала огромный шлейф пла­мени, и судьба гигантской птицы была решена раз и навсегда. Мы ни разу не встретили ответного огня. Мы летели сбоку и в свете пламени могли хорошо видеть английские опознавательные знаки. Мы видели, как экипаж бомбардировщика выпрыгнул на парашютах, и мы были довольны, что они спаслись (Пилотом этого «Галифакса» и командиром его экипажа был сер­жант Вест (T.R.A. West). Вест и еще один член экипажа погибли). Наша ра­дость от нашей первой победы была безгранична. Длинный и со­вершенно непонятный торжествующий крик пронесся сквозь эфир к наземному пункту наведения, вызвав там не меньшую радость. Эта победа, в конце концов, была также и их. Внезапно «Гали­факс» перевернулся и почти отвесно рухнул на землю. Его паде­ние в 15 км к югу от Лоувейна сопровождалось несколькими взры­вами, которые были видны в радиусе нескольких миль (В ту ночь пилоты II./NJG1 одержали всего две победы. Вторая из них была на счету командира группы гауптмана Вальтера Эхле, который сбил двухмоторный бомбардировщик «Бленхейм»).

Незадолго до 03.00 мы снова были в действии. Убрав почти до отказа газ, мы медленно приближались к нашей цели. К мо­менту «Ziele decken sich» мы были уже в районе Тента, и радио­связь с наземным пунктом наведения была очень слабой, однако мы продолжали лететь на запад. Внезапно я заметил в небе ка­кое-то темное пятно. Нам снова повезло: это был второй «том-ми», и он уже входил в пределы досягаемости наших пушек. Из-за волнения мы не смогли точно определить его тип, но в любом случае это был четырехмоторный самолет.

Процедура атаки была той же, что и в первый раз, но на сей раз дела шли не так гладко. Мы были очень удивлены высокой скоростью противника — от 390 до 400 км/ч. Шнауфер снова занял позицию сзади и немного ниже цели. Затем мы выполнили нашу первую атаку, целясь в правое крыло, но без успеха. После второй атаки мы смогли заметить лишь небольшое пламя. Перед третьей атакой нам пришлось сначала догонять «томми», ле­тевшего на большой скорости. Мы подошли близко и думали, что видели, как попали в его крыло. В нашу сторону потянулись бе­лые струйки дыма из его топливных баков. Продолжая вести огонь, мы приблизились на дистанцию около двадцати метров. Наша безрассудная храбрость была наказана, и мы сразу же по­пали буквально под дождь из пулеметного огня. Мы немедленно начали пикировать, чтобы уйти как можно дальше.

Только выровняв самолет, мы смогли оценить эффект вра­жеского огня. Шнауфер был ранен. Как позже выяснилось, пуля застряла в его левой икре. Левый двигатель встал, и из него вы­бивалось небольшое пламя. Рули не действовали потому, что их тяги были перебиты. Носовая посадочная фара была постоянно включена, вероятно, в результате произошедшего короткого за­мыкания в цепи, и мы теперь летели, подобно освещенной учеб­ной цели. Естественно, что мы не видели, какой был результат от нашей последней атаки».

В первый момент Шнауферу и Румпельхардту показалось, что они должны выпрыгнуть на парашютах, но высота была уже около 600 метров, и они решили не делать этого. К счастью, через несколько мгновений им удалось снова запустить левый двигатель и тем самым хоть немного восстановить управляемость своего «Мессершмитта». Пока они преследовали бомбардиров­щик, связь с оператором наведения, который мог сообщить им курс для возвращения на аэродром, окончательно прервалась, и Шнауферу пришлось самому определить примерное направле­ние. Прошло довольно много времени, прежде чем Румпельхардт смог поймать сигналы радиомаяка Сент-Тронда, и теперь они без проблем смогли найти свой аэродром.

Однако, когда они появились над Сент-Трондом, оказа­лось, что посадочные огни на аэродроме потушены. Это было обычным делом, если ни один самолет не взлетал или не захо­дил на посадку. Румпельхардту пришлось выпустить две обыч­ные сигнальные и одну красную (аварийную) ракеты прежде, чем посадочные огни были включены. Рули бездействовали, и Шнауфер мог управлять самолетом только элеронами и регу­лируя обороты двигателей, что предполагало очень жесткую посадку на большой скорости. Когда самолет, наконец, кос­нулся земли, Шнауфер не смог удержать «Мессершмитт», и тот съехал с взлетно-посадочной полосы на вспаханное поле.

Румпельхардт заканчивал свои воспоминания о том вылете:

«Все переключатели назад и на тормоза! Наконец, самолет остановился, и на несколько мгновений вокруг нас наступила по­чти неземная тишина. Но это не задержало нас, и мы выбрались из кабины настолько быстро, насколько это было возможно. Еще на подходе к аэродрому я по радио вызвал санитарную машину, которая сразу же и забрала раненого пшюта. Наша «Дора-Цезарь» (В Люфтваффе пилоты и члены экипажа обычно называли свои са­молеты собственными именами, соответствующими последним буквам его бортового кода. В данном случае «Дора-Цезарь» означает, что Шнау­фер и Румпельхардт тогда летали на Bf-110C «G9+DC») получила 19 пробоин, и я был единственным, кто не пост­радал. Но наше терпение, наконец, было вознаграждено, и мы больше не нуждались, чтобы скрываться позади более успешных экипажей (Всего в ту ночь англичане потеряли 31 самолет, т.е. 3,2% от общего числа бомбардировщиков, участвовавших в налете).

Утром 6 июня я и Шнауфер были награждены Железными Крестами 2-го класса. До этого момента Шнауфер надеялся, что пуля, застрявшая в его икре, поведет себя так, что он смо­жет не прекращать боевых вылетов. Но это оказалось нереаль­ным желанием, и 8 июня он был отправлен в госпиталь в Брюс­сель. С этого момента я оказался лишним и до 26 июня получил отпуск. Я заехал в Брюссель, где нашел Шнауфера в очень плохом состоянии. В результате приема лекарств у него возникла сильная аллергия. Все его тело, и прежде всего лицо, было покрыто сы­пью, которая сделала его почти не узнаваемым для меня. На пути домой я посетил в Кальве его семью. Мать Шнауфера очень теп­ло приветствовала меня словами: «К нам прибыла другая полови­на Хейнца!».

Шнауфер вернулся из госпиталя 25 июня и уже на следую­щий день совершил боевой вылет. Румпельхардт еще не успел вернуться из отпуска, и потому вместо него со Шнауфером в ходе двух боевых вылетов летал фельдфебель Шульц (Schulz). Из событий, произошедших ночью 2 июня 1942 г., Шнауфер сделал для себя правильные выводы, и с тех пор не только ни один из членов его экипажа не был ранен, но и его самолет ни разу не был сбит в воздушном бою.

В ночь с 31 июля на 1 августа в налете на Дюссельдорф уча­ствовало 640 английских бомбардировщиков, в т.ч. 386 двухмо­торных «Веллингтонов», «Хэмпденов» и «Уитли», а также 244 четырехмоторных «Ланкастера», «Стирлинга» и «Галифакса». Англичане потеряли 41 самолет, т.е. 4,6% от их общего числа. На счету пилотов II./NJG1 было 7 побед, при этом три из них одер­жал Шнауфер. Поднявшись из Сент-Тронда в 02.13, он сначала в 02.47 и в 03.17 сбил 2 «Веллингтона» из 25 и 27 OUT (Operational Training Unit — учебное подразделение. Первый «Вел­лингтон» из 25 OTU совершил вынужденную посадку, а второй из 27 OTU разбился, и весь экипаж, состоявший из одного новозеландца (пилот) и пяти австралийцев, погиб. В этом налете 105 из 630 бомбарди­ровщиков были из состава 92-й учебной группы (92 OTU Group), кото­рая потеряла в ту ночь 11 самолетов, или 10,5% своего состава) RAF, a затем в 03.45 — «Уитли» (Пилотом «Уитли» был австралиец Силва (G. Silva), ранее летавший в составе 77 Sqdn. RAF, но затем переведенный э 24 OTU в качестве инструктора. Штурманом был сержант Блэк (J.B.R. Black), бортрадистом сержант Уайхер (A.J. Whicher) и бортстрелком сержант Уайтинг (W.T. Whiting). Уайтинг погиб, а остальные трое смогли избежать плена и вернуться обратно в Англию) из 24 OTU. Это были 2-4 победы Шнауфера (Во всех трех случаях оператором наведения, помогавшим Шнауфе­ру выйти на цель, был обер-фельдфебель Бухте (Buchte)), при этом до него только два пилота из II./NJG1 смогли сбить в ходе одного вылета сразу 3 самолета.

В ночь с 5 на 6 августа 1942 г. 25 английских бомбардиров­щиков совершили налет на Эссен и Бохум (Налет сложился для англичан очень неудачно, только четверо пи­лотов смогли сбросить свои бомбы на цель, кроме того, было потеря­но 5 самолетов). В ту ночь Шнауфер и Румпельхардт впервые совершили боевой вылет с использо­ванием бортовой РЛС, установленной на их «Мессершмитте». Румпельхардт так комментировал этот вылет:

«Впервые мы выполнили боевой вылет с «Лихтенштейном» ночью 5/6 августа 1942. Я смог обнаружить цель на высоте 5000 метров на расстоянии трех километров. Я непрерывно сообщал Шнауферу о нужном курсе, дистанция до цели становилась все меньше и меньше. Вскоре он смог обнаружить ее визуально, но, вероятно, из-за отсутствия нужной концентрации в его действи­ях она вскоре снова исчезла из поля его зрения. Мы оба были очень разочарованы тем, что наш первый перехват с использованием «Лихтенштейна» не завершился успехом. Однако в любом случае оборудование произвело на нас очень хорошее впечатление».

Первую же воздушную победу с использованием бортовой РЛС и одновременно свою пятую победу Шнауфер одержал 25 августа, сбив в 02.54 недалеко от Сент-Тронда в районе Лоонбека (Loonbeek) «Веллингтон» из 150 Sdqn. RAF, участвовав­ший в налете на Франкфурт.

В начале сентября, после своей шестой победы, лейтенант Шнауфер был награжден Железным Крестом 1-го класса (Румпельхардт был им награжден 01.10.1942 г). До конца 1942 г. (С 29.11 по 16.12.1942 г. Румпельхардт находился в госпитале, куда попал с высокой температурой. И потому со Шнауфером летал унтер-офицер Хейнц Веннинг (Heinz Wenning). Веннинг был радиооператором обер-лейтенанта Гельмута Никласа, но тот в ночь с 30 на 31 мая во время отражения налета на Кёльн был тяжело ранен и тоже находился в госпи­тале. В этот период Шнауфер совершил с Веннингом три боевых вылета, но все они закончились безуспешно. Однако, несмотря на это, Шнауфер затем в разговорах с Румпельхардтом всегда отзывался о Веннинге, как о первоклассном радиооператоре) он смог одержать только еще одну победу, сбив в 23.53 21 декабря «Ланкастер» из 106 Sqdn. RAF (В ту ночь из 137 бомбардировщиков, участвовавших в налете на Мюнхен, англичане потеряли 12 самолетов (8,8%). Пилот сержант Бринкхарст (J.D. Brinkhurst), бортрадист сержант Меллорс (Т. Mellors) и хвосто­вой стрелок сержант Гринвуд (V. Greenwood), входившие в экипаж «Лан­кастера», сбитого Шнауфером, погибли. Остальные члены экипажа: бортинженер сержант Элсом (H.J. Elsom), штурман сержант Шеперд (J.A. Shepherd), бомбардир сержант Лидхэм (S.P. Leedham) и верхний борт­стрелок сержант Уорд (С. Ward) — успели выпрыгнуть на парашютах и попали в плен). И пока еще ничто не предвещало, что Шнауфер может стать лучшим асом ночной истребительной авиации. Все знали, что в августе он сбил сразу три самолета в одном вылете, но многие считали, что могла быть только отдельная «вспышка».

Вероятно, что 21 декабря Шнауфер сбил еще один «Лан­кастер» из восьми, потерянных англичанами в ту ночь. Румпельхардт засек его при помощи своего радара и вывел Шнауфера на позицию для атаки. Оба они затем видели, как после залпа их пушек самолет загорелся и пошел к земле. О даль­нейшем Румпельхардт потом рассказывал: «Ланкастер» упал недалеко от Граммонта (Grammont) западнее Брюсселя. Показа­ния очевидцев и время его падения подтверждали, что это могла быть только наша победа. Мы заявили о ней, и все пока шло гладко. Однако оказалось, что гауптман Хергет (Всего на счету майора Вильгельма Хергета было 72 победы, из них 57 он одержал ночью. В конце войны он летал на Ме-262 и одержал на. нем одну победу. Ночью 20/21.12.1943 г. во время налета английских бомбардировщиков на Франкфурт он в течение 50 минут сбил 8 самоле­тов. Выполнил свыше 700 боевых вылетов) из I./NJG4 за­явил о том, сбил четырехмоторный «Ланкастер» в то же самое время. Хотя ни один из критериев не подходил к его заявлению, он слишком настойчиво требовал эту победу для себя. Нам ска­зали, что генерал (Имеется в виду командир 12-го авиакорпуса генерал-лейтенант Йозеф Каммхубер, в чью компетенцию входило решение подобных воп­росов) не может принять решение, кому же прису­дить эту победу и что мы сами должны решить это. Мы оказа­лись менее удачливыми».

Свою следующую победу Шнауфер одержал лишь спустя почти пять месяцев — 14 мая 1943 г. Этот период оказался не­удачным не только для одного Шнауфера. В январе 1943 г. пило­ты II./NJG1 вообще не одержали ни одной победы, в феврале на их счету было 2 самолета, в марте — один и в апреле — три. Такая низкая результативность объяснялась прежде всего недо­статочной гибкостью системы обороны «Himmelbett», созданной командиром 12-го авиакорпуса генералом Йозефом Каммхубером. Она предполагала, что ночные истребители должны были пассивно ожидать в своих заранее определенных квадратах, ког­да там появятся вражеские бомбардировщики, вместо того что­бы самим вести активный поиск и перехват бомбардировщиков по всему маршруту их полета.

Западнее Сент-Тронда, где базировалась II./NJG1, нахо­дился т.н. 6-й сектор (Raum 6), который был разбит с севера на юг на три квадрата — 6А, 6В и 6С. Примыкавшие к ним с востока районы, входившие в систему «Himmelbett», носили кодовые названия «Колибри» («Kolibri»), «Серна» («Gemse») и «Синица» («Meise») (Все районы системы «Himmelbett» имели названия различных ви­дов животных, птиц и т.п. Позднее в зону ответственности II./NJG1 так­же вошли районы «Амфибия» («Lurch») и «Сурок» («Murmeltier»)). Через эти районы обычно проходили мар­шруты полета английских бомбардировщиков, совершавших налеты на города и промышленные объекты Рура. Однако зи­мой и весной 1943 г. основные усилия английской бомбарди­ровочной авиации были сосредоточены на других направле­ниях (Используя длинные зимние ночи, англичане атаковали города, рас­положенные в глубине Германии: Берлин, Штутгарт, Мюнхен, Нюрн­берг. Налетам подвергались портовые города на севере Германии: Гам­бург, Бремен, Вильгельмсхафен и Киль. Английские бомбардировщики также бомбили цели в Италии - Турин, Милан, Специю и базы немец­ких подводных лодок во Франции в Сен-Назере и Лорьяне), и пилоты II./NJG1 оказались не у дел. С января по апрель было совершено лишь 10 налетов на район Рура: по три налета на Эссен, Дуйсбург, Кёльн и один налет на Дюс­сельдорф. При этом 5 из 6 бомбардировщиков, сбитых за этот период пилотами II./NJG1, были потеряны англичанами во время налетов на Эссен и Кёльн.

В ночь с 13 на 14 мая 1943 г. 432 «Ланкастера», «Галифак­са», «Стирлинга» и «Веллингтона», а также 10 «Москито» ата­ковали Бохум, бывший центром угольной промышленности Рура. Немецким ночным истребителям удалось сбить 24 бомбарди­ровщика, четыре из которых были на счету пилотов II./NJG1. Шнауфер одержал в ту ночь две победы, при этом в качестве радиооператора с ним вместо Фритца Румпельхардта (В феврале 1943 г. он был рекомендован для прохождения подготов­ки в качестве офицера. Успешно пройдя т.н. отборочные офицерские курсы, Румпельхардт сам с 1 мая по 15 июня был инструктором на курсах младших унтер-офицеров. Затем с середины июля до 18 сен­тября он учился в офицерской школе. Свой первый, после 8 месяцев отлучки, совместный боевой вылет со Шнауфером Румпельхардт совер­шил в начале октябре 1943 г., когда у того на счету было уже 28 побед. В течение этого периода Шнауфер летал с несколькими радиооператорами. С лейтенантом Баро Шнауфер одержал 12 побед, с унтер-офицером Эри­хом Хандке (Erich Handke) — 5 побед, с обер-лейтенантом Фрейманном (Freymann) и унтер-офицером Хейнцем Бэрвольфом (Heinz Barwolf) — по две победы) летал лейте­нант Баро (Ваго). Сначала в 02.14 недалеко от голландского городка Хеерлен (Heerlen), расположенного в 15 км восточнее Маастрихта, Шнауфер на высоте около 3600 метров (Это была обычная высота полета для «Стирлинга», главным недо­статком которого был именно малый практический потолок, что делало его по сравнению с высотными «Ланкастерами» и «Галифаксами» более легкой целью для ночных истребителей и зениток, и экипажи, летавшие на «Стерлингах», не очень доверяли своему самолету. В то же время эки­пажи «Ланкастеров» и «Галифаксов» всегда были рады, когда видели, что вместе с ними в боевом вылете участвуют и «Стирлинги», так как знали, что именно они привлекут к себе основное внимание противника. В конце 1943 г. англичане перестали использовать «Стирлинги» для налетов на Германию) сбил «Стерлинг» из 214 Sqdn. RAF (Его пилот сержант Гибней (R.M. Gibney) и три других члена экипа­жа погибли, а трое остальных спаслись и попали в плен). Затем в 03.07 юго-восточнее Лоувейна на высоте 4700 метров он сбил «Галифакс» из 78 Sqdn. RAF (Командир экипажа сержант Дэн (G. Dane) и второй пилот сержант Води (J.H. Body) погибли, когда самолет врезался в землю. Остальные шесть членов экипажа спаслись, при этом пятеро из них попали в плен, а шестой штурман сержант Годдард (R.G. Goddard) смог избежать плена и вернулся в Англию), который за 45 минут до этого сбросил бомбы на Бохум.

Ночные налеты набирали все большие обороты, и потери с обеих сторон быстро увеличивались. Спустя две недели, в ночь с 29 на 30 мая 1943 г., во время налета англичан на Вупперталь ночные истребители Люфтваффе сбили 25 четырехмо­торных бомбардировщиков и 8 двухмоторных «Веллингтонов». Англичане потеряли более 200 членов экипажей, большинство из которых погибли, некоторые попали в плен и только горст­ка, совершив рискованное путешествие, смогла вернуться в Англию. В то же время в Вуппертале при бомбежке и от воз­никших затем пожаров погибло около 3 тысяч человек, очень сильно пострадал т.н. старый город.

В ночь с 29 на 30 мая Шнауфер одержал сразу 3 победы. Поднявшись в воздух в 23.51, он затем сбил два «Стерлинга» из 218 Sqdn. RAF (в 00.48 и в 02.22) и один «Галифакс» из 35 Sqdn. RAF (в 01.43) и в 02.31 вернулся обратно в Сент-Тронд. Всего же в ту ночь 3 Do-217 и 13 Bf-ИО из II./NJG1 сбили И английских бомбардировщиков. Однако не обо­шлось без собственных потерь. Do-217 унтер-офицера Рёшера (Roscher) был сбит английским ночным истребителем. Два члена его экипажа успели выпрыгнуть на парашютах, а сам Рёшер погиб. «Дорнье» лейтенанта Йоханнеса Хагера (Johannes Hager) (К концу войны на счету командира 6./NJG1 гауптмана Хагера было 48 побед, из них 47 он одержал ночью) был подбит огнем бортстрелков с английского бомбардиров­щика, при этом все члены его экипажа получили ранения. Хагер сумел «дотянуть» до аэродрома во Флоренне и совершить там вынужденную посадку, однако уже на земле Do-217 загорелся. Хагер сумел выбраться из горящего самолета, а его радиоопе­ратор погиб. Было также сбито 2 Bf-110, один из которых при­надлежал лейтенанту Фритцу Энгау. Экипажи обоих «Мессер­шмиттов» успели выпрыгнуть на парашютах.

Ситуация над Европой постепенно менялась. Авиация союз­ников завоевывала все большее превосходство, и теперь уже опасность подстерегала пилотов ночных истребителей не только ночью. В конце мая — начале июня 1943 г. произошел следую­щий случай. Лейтенант Энгау должен был перегнать Bf-110 Шнауфера из Сент-Тронда на завод фирмы «Эрла» («Erla») в Брюсселе. Там самолет должны были специально отполиро­вать, чтобы тем самым дать ему несколько дополнительных километров скорости. До Брюсселя лететь было совсем близко, около 75 километров, и механики в Сент-Тронде уже предва­рительно подготовили самолет для предстоящих работ, сняв, в частности, фонарь кабины. Позади Энгау, спиной к нему, на месте радиооператора сидел Шнауфер, летевший на этот раз в качестве пассажира. Ни на одном из них не было наушников внутренней связи,

О том, что произошло затем, Энгау рассказывал: «Солнце было уже высоко, когда я взлетел со Шнауфером в качестве «груза» и направился в сторону Брюсселя. Я летел приблизительно на высоте 500 метров. Это был прекрасный полет — никакой тем­ноты, никаких облаков, никаких кислородных масок и никакого напряжения. По крайней мере сначала. Под нами была зеленая сельская местность. Здесь и там я мог видеть крестьян, их по­возки, крестьянские дома, сверкавшие в солнечном свете. Каза­лось, что на земле царит мир. Мы пробыли в воздухе еще совсем мало, когда Шнауфер неожиданно сильно ударил меня сзади в правое плечо. Когда я обернулся, то увидел, что он показывает вверх и вправо».

Шнауфер увидел, что приблизительно в 300 - 400 метрах над ними появилась «четверка» американских истребителей Р-47. Казалось, что они собираются развернуться для атаки. Энгау немедленно резко бросил «Мессершмитт» вниз, выров­няв его уже только на уровне верхушек деревьев. К счастью, американцы, вероятно, не успели их заметить, и они благопо­лучно прибыли на завод «Эрла». Там Энгау спросил у Шнауфера, смог бы тот в случае, если бы их атаковали, стрелять из пулемета, установленного сзади в кабине «Мессершмитта». На это Шнауфер спокойно ответил, что теоретически он знает, как пользоваться им, но поскольку у них на борту не было боеприпасов, то его знания все равно были бы бесполезными.

В конце июня 1943 г. в ходе трех боевых вылетов Шнауфер одержал сразу 5 побед. 22 июня в 01.33 он сбил «Стирлинг» из 218 Sqdn. RAF (Весь его экипаж во главе с офицером Шиллинглоу (W. Shillinglaw) погиб), участвовавший в налете на Крефельд (Во время бомбежки в Крефельде погибло около 1000 человек). Тогда англичане потеряли 44 самолета, при этом 12 из них были «патфиндерами». 25 июня английские бомбардировщики ата­ковали Вупперталь (Во время бомбежки в Вуппертале погибло 2800 человек) и в 02.58 южнее Лоувейна Шнауфер сбил «Веллингтон». 29 июня он одержал сразу три победы, сбив один «Ланкастер» и два «Галифакса», принимавших участие в очередном массированном налете на Кёльн (Тогда в ходе этого налета в Кёльне погибло около 4500 человек). В ту ночь пило­ты II./NJG1 без потерь со своей стороны сбили 12 английских бомбардировщиков.

1 июля 1943 г. Шнауферу было присвоено звание обер-лейтенанта, а вскоре он был награжден Германским Крестом в Золоте. В ночь с 3 на 4 июля англичане снова атаковали Кёльн. На этот раз они потеряли 30 самолетов, из которых 14 были на счету II./NJG1. Шнауфер одержал две победы, сбив сначала в 00.48 «Веллингтон» из 196 Sqdn. RAF, а затем в 01.01 — «Стирлинг» из 149 Sqdn. RAF. В то же время ночные истреби­тели Люфтваффе сами все чаще становились жертвами анг­лийских ночных истребителей, сопровождавших свои бомбар­дировщики. Вот и в ту ночь вскоре после взлета из Сент-Тронда ими был сбит Do-217 из II./NJG1 (Весь его экипаж — обер-лейтенант Фухс (Fuchs), унтер-офицер Адами (Adami) и обер-фельдфебель Мачук (Matschuck) — погиб).

Дата добавления: 2015-12-01