Благодарности 4 страница

Бертран насупился и посмотрел на Эдуарда, ища поддержки.

– Милорд, прошу вас, выскажите свое суждение.

Король кивнул:

– Я приветствую замысел Крестового похода.

Уилл подался вперед, чувствуя, как застучала кровь в висках.

– Но сейчас меня отвлекают другие заботы. – Король повернулся к Жаку. – Возможно вам известно, что посланцы короля Джона Баллиола заключили с королем Франции Филиппом договор. Я надеялся уладить наши дела по-хорошему, но теперь вижу – с этими людьми такое невозможно. Договор равнозначен объявлению войны, поэтому пришлось отвечать решительно и быстро. Вчера я приказал взять под стражу всех шотландцев в Англии.

Уилл сжал край скамьи.

– М илорд, – подал голос Жак, – среди наших рыцарей есть шотландцы.

– Тамплиеров это не касается. – Эдуард устремил каменные глаза на великого магистра. – Вы должны понять необходимость моих действий. Шотландцы договорились с Филиппом против меня. Разве я могу позволить им свободно разгуливать по своему королевству?

Помолчав, великий магистр ответил:

– Пожалуй, нет.

Бертран в недоумении смотрел на Эдуарда, видимо, ожидая от него совершенно иных слов.

– Милорд, при всем моем к вам почтении, позвольте заметить – мы собрались здесь обсудить возвращение Святой земли из рук сарацин. Надо говорить об этом, а не о войне с другим христианским народом.

– В отличие от Церкви, епископ, я не свободен выбирать себе врагов. Филипп и шотландцы поднялись против меня с оружием в руках. Я должен защищать свой народ. – Эдуард перевел взгляд на Жака. – Для похода на север мне не хватает опытных воинов и тяжелой конницы. Мой брат с войском пребывает в Гасконии, другая часть армии занята подавлением мятежа в Уэльсе. Я надеюсь на поддержку Темпла.

Уилл с облегчением увидел, что на великого магистра слова Эдуарда не подействовали.

– Милорд, я прибыл на Запад с единственной целью – подвигнуть королей на Крестовый поход. У меня на Востоке очень мало войска.

Эдуард недовольно скривил рот, собираясь что-то сказать, но тут встал Гуго.

– Милорд, я предлагаю на сегодня обсуждение закончить. Возникли неожиданные предложения, которые благоразумнее обдумать, чем принимать поспешные решения. – Он посмотрел на Жака. – Мы могли бы встретиться завтра.

Великий магистр кивнул:

– Да, инспектор де Пейро. Что вы скажете, милорд?

Эдуард задумался, затем кивнул.

– Я тоже склонен перенести обсуждение на завтра, – поспешно добавил Бертран, поглядывая на короля.

Рыцари, негромко переговариваясь, начали подниматься со скамей. Уилл продолжал сидеть, не сводя глаз с Эдуарда, двинувшегося вдоль прохода из зала капитула. За ним последовала его свита.

В Париже какие-то люди поставили свои росчерки на куске пергамента, и вот теперь Шотландии предстоит война с Англией.

Тауэр, Лондон 7 января 1296 года от Р.Х.

Гуго задержался у винтовой лестницы. Снизу тянуло гнилью и смрадом.

– Сюда, сэр, – проговорил гвардеец.

Гуго начал осторожно спускаться по крутым неровным ступеням, мгновенно оказавшись в кромешной тьме, прижимая ладони к влажным камням справа и слева. Вскоре темноту слегка рассеяло красноватое мерцание факелов, и он вошел в сводчатый коридор. Здесь вонь сделалась почти нестерпимой. Гуго старался дышать ртом. В конце коридора его встретили пятеро дюжих гвардейцев.

– Мне назначил встречу… – начал Гуго на ломаном английском.

– Я провожу вас, сэр, – сказал один из гвардейцев. – Милорд ждет вас. – Они двинулись налево по более широкому коридору. – Только держитесь правой стороны и смотрите под ноги, сэр. Не то угодите в грязь.

Гуго увидел, что вдоль коридора, посредине, пробита неглубокая канава, где текла маслянистая вязкая масса.

Теперь, зная источник вони, переносить ее стало труднее. Гуго сопротивлялся желанию зажать ладонью ноздри, но вскоре гвардеец толкнул одну из дверей.

В тесной камере находились четверо. Трое при появлении Гуго оглянулись, а четвертый оказался нелюбопытным. Он даже не поднял голову, продолжая висеть со связанными запястьями на цепи, надетой на свисающий с потолка крюк. Остро пахло горелым мясом. Гуго некстати вспомнилась жареная свинина, которую он ел за обедом, и его затошнило.

– Рад вас видеть, инспектор де Пейро.

Гуго поклонился Эдуарду и перевел взгляд на узника. На человеке оставалась лишь набедренная повязка, вся в кровавых пятнах. Его багровая кожа была сплошь покрыта порезами и ожогами. Рядом полыхала углями жаровня. Песок на полу вокруг был густо смешан с кровью. Трудившиеся над ним два палача приостановили работу.

– Я вижу, вы заняты, милорд. Позвольте прийти в другой раз.

– Нет! – коротко бросил Эдуард. – Я желаю говорить с вами сейчас.

Узник закашлялся и выплюнул на песок кровавую слюну. Гуго поморщился.

– Кто он?

– Шотландский шпион. – Эдуард направился в угол камеры, кивнув палачу. Тот сунул железный штырь в жаровню. Затрещали угли, и узник содрогнулся. – Он прокрался к моему двору много месяцев назад и шпионил. Славно, что мои придворные вовремя его разоблачили. Иначе бы шотландцы знали все о моих планах, прежде чем я покинул бы Лондон.

– Неправда, – прохрипел узник. – Я невиновен.

Эдуард щелкнул пальцами, давая знак палачу. Тот вытащил из жаровни железный штырь и прижал раскаленный оранжевый конец к груди узника. Зашипела горящая плоть. Узник дернулся.

– Боже! Молю вас… не на…до…

Эдуард наклонился.

– Тогда признавайся. Ты отослал весть Баллиолу? Он знает мои планы?

– Нет, – выдохнул узник и надолго замолк. Затем медленно поднял голову. – Но это ничего не значит. Он встретит тебя достойно.

– Еще посмотрим, – пробормотал Эдуард.

– Вероломный ублюдок, наши рыцари порубят тебя мечами на куски. – Узник крепко зажмурился и откинул голову. – Да здравствует король Джон!

– Убейте его, – приказал Эдуард.

Один из палачей с шумом выхватил меч и ткнул острие в живот узнику, выпустив кишки.

Эдуард кивком предложил Гуго следовать за ним в коридор.

– Шотландцы пришли ко мне просить помощи. После смерти короля, а потом его единственной наследницы. Умоляли помочь. Затратив тьму времени и средств, я наконец уладил их дела. Королем выбрали Джона Баллиола. Он взошел на трон, порядок в королевстве был восстановлен. Я ждал благодарности, однако не дождался. – Он посмотрел на Гуго. – Инспектор Пейро, мне нужна поддержка Темпла. Уговорите Жака дать мне людей для подавления мятежа Баллиола.

– Это будет непросто, милорд. Жак настроен на Крестовый поход. Сомневаюсь, что он захочет жертвовать частью войска.

Они поднялись по лестнице и вышли в продуваемый ветрами двор, где доминировал огромный сарай с расположенным в нем королевским зверинцем.

Эдуард резко повернулся.

– Я могу сделать так, чтобы все разговоры о слиянии Темпла с Госпиталем затихли.

– Вот как?

– Да. Бертран де Гот зануда и педант, но он пользуется благосклонностью Бонифация. И сможет отговорить папу, если я его как следует попрошу. У нас с вами всегда были доверительные отношения. И вы прежде откликались на мои просьбы. Не подведите и сейчас.

– Но вы тоже должны помочь Темплу, милорд. Теперь, когда Акра потеряна, нам нужна надежная база. Госпитальеры обосновались на Кипре, тевтонцы крепко уцепились за Пруссию. Мы должны следовать их примеру – искать надежную базу, далекую от светских и церковных властей. Прежде нашему ордену сетовать было не на что. Почти везде в христианском мире бароны и короли жаловали нам привилегии. Теперь не так, и потому приходится искать пути для продолжения существования. Нам нужны земли, милорд.

– Помогите мне разделаться с шотландцами, и получите там базу. У ордена уже есть прицептории в Шотландии. Будет еще один, с обширными землями вокруг. Вас это устраивает?

Гуго помолчал.

– Я сделаю что смогу. Попытаюсь уговорить Жака. Но все разговоры о слиянии нас с Госпиталем должны прекратиться. И после подавление бунта в Шотландии мы получим там земли для обустройства базы.

Эдуард посмотрел на зверинец, откуда доносились рыки животных.

– А что Кемпбелл? Он глава «Анима Темпли» и последователь Эврара. Сомневаюсь, что ему это понравится. К тому же он еще и шотландец.

– Да, Кемпбелл – глава братства, но я инспектор. И он подчинится моей власти.

Нью-Темпл, Лондон 8 января 1296 года от Р.Х.

Уилл сел в зале капитула на одну из передних скамей, выискивая глазами Гуго. Вчера он срочно созвал членов братства, но пришли только Робер и Томас, их единственный представитель в Англии. Поэтому решить они ничего не смогли. Потом он искал Гуго в большом зале за ужином, но там его не оказалось. Ночь он провел беспокойную, долго ворочался на койке, остро ощущая присутствие ножа внизу в мешке.

Садясь в кресло рядом с Брайаном ле Джеем, Гуго на секунду глянул на Уилла, но никак не отозвался на вопрос в его взгляде. Зато при появлении короля Эдуарда глаза инспектора заблестели.

Жак встал. Вид у него был утомленный, но голос твердый, как всегда:

– Я и мои старейшины много часов обсуждали предложение папы и пришли к решению. Мы с этим не согласны. Борьбе за Святую землю объединение рыцарских орденов принесет больше вреда, чем пользы. – Он повернулся к Бертрану де Готу.

Епископ, выглядевший бледным и изможденным, встал.

– Я тоже тщательно обдумал проблему. – Он скосил глаза на Эдуарда. – И решил с вами согласиться.

Рыцари встретили слова епископа одобрительным ропотом. Жак жестом потребовал тишины.

– И возвратись в Рим, – продолжил Бертран тоном, в котором чувствовалось сожаление, – я постараюсь убедить его святейшество, что Темпл и Госпиталь не следует объединять. Пусть благородные ордена участвуют в новом Крестовом походе отдельно.

Уилла, как и остальных рыцарей, сильно удивило столь резкое изменение убеждений епископа, но в отличие от рыцарей он не обрадовался, а почувствовал тревогу. Тут крылось что-то еще. Ответа долго ждать не пришлось.

Почтительно выслушав Бертрана, великий магистр продолжил:

– У нас также есть ответ на обращение короля Эдуарда. – Он кивнул королю. – Темпл поможет вам в подавлении бунта в Шотландии.

Уилл дернулся, порываясь встать. Эдуарда, как всегда, холодного и спокойного, казалось, вовсе не удивило решение великого магистра.

– Однако к вашему войску примкнут только рыцари из прицепториев Англии под командой магистра Джея. Союзников Темпла во Франции и других местах я сердить не намерен, – закончил Жак.

Эдуард повернул к нему голову.

– Меня радует ваше решение, магистр Моле, дающее возможность использовать ваш прицепторий в Шотландии как базу. Я намерен к Пасхе пересечь Туид у Берика, а затем двинусь на север. У Балантродоха^[4] можно будет сосредоточить войско перед походом на Эдинбург.

– У нас нет возражений.

– Я полагаю, рыцари в Балантродохе также возражать не станут, несмотря на сочувствие некоторых из них к шотландцам? – Произнося эти слова, король бросил взгляд на Уилла.

– Они подчинятся моему приказу, – отозвался Жак. – В дополнение к пятидесяти рыцарям мы пошлем сто сержантов для вашей пехоты. Детали с вами согласует магистр Джей. Он лично будет командовать нашим войском.

– Я приветствую достигнутое соглашение, – проговорил Эдуард ровным голосом. – И верю – с вашей помощью битва с бунтовщиками будет выиграна.

Великий магистр принялся говорить о том, как он надеется обсудить с королем организацию Крестового похода, когда неприятности в Шотландии будут улажены, но Уилл не слушал. Увидев, что Гуго спускается с помоста и направляется к двери, он протиснулся мимо рыцарей на скамье и догнал его во дворе.

– Гуго!

Инспектор сердито обернулся.

– Тебе следует обращаться ко мне по уставу, командор.

– Что случилось? Почему Жак согласился?

– Говори потише. – Гуго показал глазами на рыцарей, выходящих из здания капитула. – Пошли. – Оказавшись в покоях инспектора, Уилл начал говорить, но тот его прервал. – Тебе пора взять себя в руки. После Акры прошло четыре года. Да, там было ужасно, но тебе уже давно пора вернуться к реальности.

– Гуго, мы не всегда соглашались друг с другом, но я уважал твое мнение и без колебаний ввел в «Анима Темпли». Ты должен поговорить с Жаком и убедить его отказаться помогать Эдуарду.

– Я не могу это сделать. – Гуго зашагал к окну.

– Почему?

Гуго смотрел во двор, где двигался Эдуард, возвышаясь среди своих рыцарей. Золотой венец на его голове блестел на солнце, образовывая гало.

– Я пытался объяснить тебе в Париже, но ты не слушал. – Гуго повернулся. – Запад изменился. Жак, как и ты, живет прошлым. По-прежнему смотрит на Восток, по-прежнему нацелен на Иерусалим. Мы не можем позволить ему тащить за собой Темпл.

– Согласен. Но давай поговорим с ним.

– Я знаю великого магистра меньше месяца и уже вижу – его не уговоришь ничем. Жак – воин до мозга костей. Ты ездил с ним больше двух лет, и если бы его можно было отвратить от войны, то ты бы, наверное, это уже сделал. – Гуго усмехнулся. – Послушай меня. Жак пойдет с поднятым мечом освобождать Иерусалим даже один. Его не остановишь. Но мы можем сберечь орден. Сейчас, когда времена изменились, особую важность приобрели земли. Это из-за них так свирепо сцепились Эдуард с Филиппом. Чем больше у тебя земель, тем больше власти, а стало быть, и независимости. Почти две сотни лет мы не подчинялись королям и баронам. Только папе. Но теперь власть наместника Бога на земле слабеет. Его начинают теснить короли. Мы не можем больше полагаться только на папу. Наше спасение в расширении территорий. Только так мы сможем оставаться одним из самых могущественных и богатых рыцарских орденов на земле. – Глаза Гуго вспыхнули. – Не короли будут нами помыкать, а мы ими. Мы будет властвовать на суше и на море, вести прибыльную торговлю, как делали это на вершине могущества. Крестовые походы закончились, и мы в глазах всего мира потеряли цель. Нам непременно нужно ее обозначить и приниматься самим решать свои дела. Иначе их за нас решат другие. Пример тому – предложение папы соединить наш орден с госпитальерами.

Уилл вскинул голову.

– А что же «Анима Темпли»? Как быть с ним?

– У братства нет будущего, – вздохнул Гуго. – Ты знаешь это, Уилл, лучше меня. Разве не потому ты бездействовал после падения Акры? – Он поднял руку. – Я тебя не упрекаю. Ты не имел никакой возможности. После потери Святой земли дело «Анима Темпли» закончилось.

Уилл молчал. Слова Гуго перекликались с теми, что он все это время говорил самому себе. Чем должно заниматься теперь «Анима Темпли»? Он вспоминал сенешаля, который, по его мнению, должен был стать преемником Эврара, как он наставлял его продолжать дело на Западе, оберегать Темпл от врагов, внешних и внутренних. Но сенешаль тогда не мог знать, насколько нереальной окажется поставленная задача.

Гуго кивнул, расценивая его молчание как согласие.

– Не отчаивайся, Уилл, со временем мы «Анима Темпли» восстановим. Надо только укрепить орден. Ты сам говорил тысячу раз: без ордена братство существовать не может. – Гуго на секунду замолк. – И укрепить Темпл нам поможет Эдуард. Он наш самый надежный союзник.

Уилл почувствовал, как его плечи наливаются свинцовой тяжестью.

– Боже, Гуго. Что ты наделал?

– Я сделал то, что должен был сделать.

– Это ты уговорил великого магистра помочь Эдуарду?

– Да, черт возьми, я! – Гуго ударил себя в грудь.

– Но все обещания Эдуарда – ложь. Он использует тебя и пинком отшвырнет в сторону, как поступил со многими другими.

– Чепуха! Он уже помог нам. Убедил епископа Гота отказаться от слияния орденов. А когда в Шотландии затихнет смута, Эдуард дарует ордену обширные земли для прицептория, который заменит нам Акру.

– Ты что, Гуго, действительно веришь, будто Эдуард захочет терпеть у себя под боком мощный, неприкасаемый рыцарский орден? Он жестокий обманщик и честолюбивый тиран, но не дурак. Нет.

– Эдуард видит преимущества от союза с нами, – настаивал Гуго.

– Да, но только в том случае, если сможет повелевать нами. Ты стал в его руках очередной марионеткой, Гуго! – Уилл подошел к нему. – Клянусь, это будет конец для нас всех. Этим союзом ты Темпл не спасешь, а погубишь. – Он замолк. – Ты что-нибудь слышал о Гарине де Лионе?

– Конечно. Он охотился за «Книгой Грааля» и сильно навредил «Анима Темпли». Робер мне о нем рассказывал.

– Робер не знает главного – для кого Гарин старался. Об этом не знает никто. В последние дни Акры Гарин признался мне, что являлся приспешником Эдуарда. Нападение на конвой тамплиеров, перевозивший в Париж королевские драгоценности, устроил не кто иной, как Эдуард. Затем, когда вернуть драгоценности не удалось, он узнал от Гарина о «Книге Грааля» и поручил ему ее добыть. «Книгой Грааля» Эдуард собирался шантажировать братство, добывая средства для расширения королевства. Его планам не удалось осуществиться, и, возможно, на этом все бы и закончилось, если бы введенный в заблуждение Эврар не сделал его хранителем «Анима Темпли». Эдуард использовал свой пост, чтобы опять вымогать у нас деньги. На сей раз на войну в Уэльсе. Кое-какие он получил, но затем мы с Эвраром начали его подозревать. За деньгами Эдуард каждый раз посылал Гарина, требуя от того всеми правдами и неправдами заставлять Эврара выдавать нужную сумму. Однажды, находясь в Акре, Гарин случайно узнал, что великий магистр де Боже замыслил похитить из Мекки Черный Камень, и попытался сам завладеть мусульманской святыней. Ведь тогда Эдуард мог потребовать за нее любой выкуп.

Гуго оторопело молчал. Затем наконец спросил:

– Это все рассказал тебе Гарин?

– Да.

– Где он сейчас? Что с ним случилось?

– Гарин погиб в Акре.

– Ты уверен?

– Да.

Гуго тяжело вздохнул.

– А если он тебе лгал, тогда что? Доказательств-то нет, верно?

– Нет, – расстроенно признался Уилл, – но…

– Хочешь знать мое мнение? – Гуго подошел к столу и присел на край, скрестив на груди руки. – Я думаю, в тебе говорит твоя ненависть к Эдуарду. Это ведь ты, а не Эврар, первым начал подозревать его в нечестности. Эврар об этом сообщает в своих «Хрониках». Не прямо, конечно, но, читая между строк, можно догадаться. Что касается Гарина, то капеллан считал, что тот старался только для себя. Конечно, когда ты прижал негодяя, он начал сваливать вину на Эдуарда. Это на Гарина очень похоже, судя по рассказам тех, кто его хорошо знал.

– Нет, это не потому…

Гуго подошел к Уиллу.

– Я думаю, ты возревновал, когда твой наставник капеллан назначил хранителем Эдуарда. До той поры ты считался его самым близким доверенным. А тут появился еще и Эдуард. И конечно, твое шотландское происхождение. Я знаю, у тебя там есть родственники, и тебе трудно примириться с тем, что мы будем воевать на стороне Эдуарда. Но нельзя позволять личным чувствам заслонять главное. Эдуард дает Темплу единственную возможность выжить, и я не могу позволить себе упустить ее. Извини, Уилл, но я всегда доверял и доверяю своей интуиции. А мне она говорит – Гарин, желая выгородить себя, свалил все свои подлости на Эдуарда.

Уилл чувствовал, как у него под ногами разверзается бездна.

– Но это же безумие!

– Мое решение окончательное.

– Но глава братства я! – выкрикнул Уилл, хватаясь за меч.

Гуго прищурился.

– Какого братства? Тайного, о чьем существовании никто не знает? – Он сделал шаг к Уиллу, положив ладонь на рукоять своего меча. – А я инспектор Темпла, второй человек после великого магистра. Так чья власть выше? Поэтому повинуйся мне, или я изгоню тебя из ордена! – Он продолжил, смягчив тон: – Когда Эдуард покорит немногочисленных мятежников в Шотландии, мы получим земли, которые помогут нам сохранить Темпл.

– Но Эдуард затевает кровавую бойню.

– Цитируешь Эврара? А разве не он говорил, что порой за мир может быть заплачено только кровью? Мы должны сознавать – иногда нужно жертвовать кое-чем ради свободы. – Гуго убрал ладонь с рукояти меча. – Ладно, Уилл, давай успокоимся. Советую – поддержи меня. Не заставляй применять власть.

Уилл повернулся и направился к двери. Не обращая внимания на оклики Гуго, быстро пошел по коридору. Выбежал из здания старейшин и припустил через двор. Навстречу из конюшни вели королевских коней. Эдуард еще находился здесь, разговаривая с Жаком. В рыцарских покоях Уилл, перескакивая через ступеньки, быстро поднялся в свою опочивальню. Распахнул дверь, прошел к койке, вытащил мешок, вывалил содержимое. Шоссы, подвеска на потускневшей цепочке, смятое письмо от сестры, пара гусиных перьев, нижняя рубашка. Уилл схватил рубашку и встряхнул, уже видя, что там ничего нет.

– Ты это ищешь?

Уилл рывком обернулся. У стола стоял Робер с ножом в руке.

– Эх, Робер, если бы ты знал, что происходит! – Уилл махнул рукой.

– Знаю. – Голос Робера дрожал. – Ты собрался убить короля. Думаешь, я не заметил, как ты вчера спешно запихнул мешок под койку? Видел бы ты тогда свое лицо!

Уилл молчал, сам плохо сознавая, правда это или нет. Он вообще уже перестал что-либо понимать.

– Ты считаешь, действия Гарина направлял Эдуард. Конечно, вероломный тиран действительно пытался использовать «Анима Темпли», но в том, что случилось с Элвин, виноват не он. Гарин, а не Эдуард, устроил пожар в доме.

– Ради Бога, не произноси ее имя!

– Мне кое-что рассказали Саймон и Роуз, когда мы плыли на Кипр. Я видел твое состояние, но так и не отважился поговорить. Боялся твоего гнева. – Робер шагнул вперед. – Боже, Уилл, неужели ты не видишь, что сделала с тобой жажда мести? За убийство короля ты пойдешь в ад.

– Я уже на пути туда.

– Цель братства – поддерживать мир между народами как угодно, только не насилием. Если ты спустишься во двор с ножом, все закончится. Ты погубишь себя и «Анима Темпли». Погубишь то, что создал Робер де Сабле, чему посвятили свои жизни твой отец, Хасан и Эврар.

Уилл встал и заходил по комнате, нервно приглаживая волосы.

Робер следил за ним глазами.

– Тебя прикончат раньше, чем ты успеешь выхватить нож. Но, даже убив Эдуарда, ты все равно погибнешь. И что тогда будет с нами? Кто нас поведет? Кто продолжит дело?

Уилл остановился.

– Какое дело? «Анима Темпли» обречено. Ведь Гуго уговорил великого магистра пойти на союз с Эдуардом.

Робер нахмурился.

– Мы с ним поговорим.

– Никто из вас не знает Эдуарда, как я. – Уилл тяжело опустился на койку, обхватив голову руками. Затем рассказал Роберу о признании Гарина. В конце, глядя на ошеломленного друга, добавил: – Мне давно следовало рассказать тебе обо всем, но я не мог себя заставить.

Робер подошел, присел на корточки.

– Позволь мне поговорить с Гуго.

– Поздно. Он получил одобрение Жака и Джея. Время для разговоров прошло. Я не позволю Эдуарду топтать память о моем отце и Эвраре. «Анима Темпли» такой цены не стоит. Я ни за что не стану его пешкой. Никогда. – Уилл вытащил из ножен фальчион – старый шотландский меч, которым сражались его дед и отец. Вот достойное оружие, чтобы поразить Эдуарда. Он бросил взгляд на разбросанные по койке пожитки.

«Неужели это все, что останется от меня после стольких лет напряженных устремлений к добру?»

– Его надо остановить, иначе он погубит Шотландию, а мы ему в этом поможем.

Робер поднялся.

– Король окружил себя единомышленниками. Его сын слишком мал, и править будут они. Шотландия все равно падет под мощью английского войска. Единственное, что ты можешь сделать, – отговорить Гуго от союза с Эдуардом.

Уилл махнул рукой.

– Если мы откажем Эдуарду в помощи, он найдет воинов где-то еще и все равно поведет войско на север. Он…

Уилл замолк. Нет, еще есть выход. Если шотландцам станут известны планы Эдуарда, у них будет время подготовиться.

Он вложил меч в ножны и расстегнул пряжку мантии.

– Что ты собрался делать? – спросил Робер.

Сбросив на пол украшенное красным крестом белое одеяние, Уилл почувствовал облегчение, какого не испытывал многие годы. Он быстро покидал пожитки обратно в мешок, затем набросил на кольчугу простой шерстяной плащ, который использовал вместо подушки.

– Я отправляюсь домой.

– Одумайся, Уилл! – воскликнул Робер. – Ради Бога!

– Войну я остановить не могу, но обязан сделать так, чтобы ему было труднее получить желаемое. И так я и поступлю. – Уилл забросил мешок на плечи. – Эврар был прав: порой за мир приходится платить кровью. Так пусть это будет кровь Эдуарда.

– А как же Темпл и мы? Как же Роуз?

Уилл остановился. В сознании зазвенели слова дочери. «Мои родители погибли в Акре. Оба!»

– А что Роуз? Без меня ей будет лучше. – Он посмотрел на Робера. – Вы за ней присмотрите. Ты и Саймон.

– Тебя по-прежнему терзает уход отца от семьи. Зачем ты делаешь то же самое с ней?

– Отец покинул дом, стремясь принести в этот мир больше добра. Мне не удалось воплотить его мечты. Может быть, нам следовало тверже стоять на Святой земле и чаще браться за мечи, а не болтать языками?

– Мы беремся за мечи, только когда нет надежды на переговоры.

– Вот это время сейчас и наступило.

Робер подошел, взял его руку.

– Но, Уилл, ты не сможешь после этого вернуться. Тебя бросят в тюрьму как отступника и дезертира. Ты понял? Ты не сможешь вернуться.

– А я и не хочу. – Произнеся эти слова, Уилл ощутил, как начинает укрепляться недавно возникшее ощущение цели. Отстранившись от Робера, он шагнул за дверь.

Королевский дворец, Париж 14 января 1296 года от Р.Х.

Дверь открылась, и в опочивальню вошла королева, сопровождаемая двумя камеристками, несущими принадлежности для вышивания. Филипп оторвался от чтения пергаментного свитка, следя краем глаза за одной из камеристок, положившей на стол несколько катушек шелка.

– В чем дело? – спросила Жанна, заметив, каким внимательным взглядом Филипп проводил камеристок. Голос ее звучал негромко и мягко.

– Кто эта девушка? – вопросом на вопрос отозвался он, кладя пергамент на стол и вставая.

– Маргарита?

– Нет, другая.

Королеву удивил тон супруга.

– Ее зовут Рози. Она славная аккуратная девушка. А что тебя встревожило?

– Я видел ее месяц назад. Она встречалась с мужчиной недалеко от дворца. Надо велеть дворецкому прогнать ее. – Филипп зашагал к двери.

– Погоди. – Жанна нежно тронула Филиппа рукой. – Вышло недоразумение. Мужчина, которого ты видел, не любовник, а отец.

– Почему же она встречается с ним тайно на берегу реки как какая-то шлюха?

– Он тамплиер.

Филипп вскинул брови.

– У рыцаря-тамплиера есть дочь?

– Да. Мать Рози служила камеристкой у твоей бабушки здесь, во дворце. Венецианский купец Андреас ди Паоло – он поставляет шелка и бархат моему портному – прислал письмо с просьбой пристроить девушку. Я всегда прислушивалась к его советам: Андреас – человек добрых суждений. – Жанна подошла к столу, куда Роуз положила шелковые нитки. Взяла яркую синюю катушку. – Рози мало рассказывала о себе. Я знаю, ее мать умерла в Акре. Она порой плачет ночью – так говорят девушки. – Вздохнув, королева положила катушку. – Мне ее жаль.

Филипп обнял супругу за плечи, заглядывая в ее изумительные карие глаза. Затем провел пальцем по щеке, такой же бархатистой и мягкой, как и вся она. В Жанне не было ничего твердого. Эта женщина состояла из восхитительных закруглений. Истинная южанка, уроженка Наварры. Красивое томное, слегка тяжеловатое, лицо, окаймленное густыми черными волосами. Жанна сильно пополнела после рождения шестого ребенка, девочки, которую нарекли Изабеллой, но для Филиппа она оставалась такой же красивой, как при первой их встрече, когда он ее узнал. Их обручили двенадцать лет назад – ей исполнилось одиннадцать, а ему шестнадцать, – но до этого они росли вместе в королевском дворце Винсеннес. Жанну, унаследовавшую королевский трон Наварры еще ребенком, привезла жить во дворец ее мать, вдова, и двое детей росли вместе. Филипп был ей за старшего брата.

Он притянул супругу к себе и погладил волосы.

– Мне больно видеть тебя печальной.

Руки Жанны скользнули по его спине, и Филипп поморщился, когда ее пальцы коснулись шнуровки власяницы. Почувствовав, как он напрягся, она отвела руку.

– Мне тоже больно при виде твоих мук. – Жанна устремила на него глаза, полные тревоги.

– Гийом Парижский говорит – это необходимо.

– Твоему новому исповеднику трудно угодить.

– Я король, Жанна, и Бог требует от меня много больше, чем от простых людей. – Филипп помрачнел. – Моего деда люди еще при жизни объявили святым. Смогу ли я внушить им такое же почтение?

– Дай им время. Когда они узнают тебя, как знаю я, то полюбят так же, как любили Людовика.

Филипп бросил взгляд на стол, заваленный пергаментами, которые сегодня утром принесли от Флоте: отчеты казначея по расходам в Гиене и расчеты, сколько понадобится денег на содержание там войска в следующие месяцы. Объединению королевства противились все: Эдуард, алчные герцоги на юге, упрямые графы в соседней Фландрии. Если не удастся найти денег на войско, то скоро под его правлением останется лишь остров Сите.

– Моя дорогая Жанна, король велик тогда, когда велики и славны его деяния. – Филипп поцеловал супругу в лоб, затем вложил ей в руки синюю катушку шелка. – Но тебя мои тревоги и заботы касаться не должны.

Дата добавления: 2015-11-14