Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АрхитектураБиологияГеографияДругоеИностранные языки
ИнформатикаИсторияКультураЛитератураМатематика
МедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогика
ПолитикаПравоПрограммированиеПсихологияРелигия
СоциологияСпортСтроительствоФизикаФилософия
ФинансыХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника

Введение рассказчика

СОЗДАНИЕ ОБРАЗОВ РЕАЛЬНОСТИ В ПЬЕСАХ Н.В. КОЛЯДЫ: ДОКУМЕНТАЛИЗАЦИЯ | Обращение к документальным жанрам | Реконструкция | Обнажение художественного приема | Язык пьес Н.В. Коляды | Интертекст как документ | Каталог как средство фиксации языковой действительности | Проблема смерти и попытки ее решения в пьесах Н.В. Коляды | Пространственная близость смерти и реализация метафоры всеобщего разрушения | Решение проблемы смерти. Чудо как факт |


Читайте также:
  1. I. Актуализация знаний, введение учащихся в тему классного часа
  2. Push or Fold в хедз-апе 1.1. Введение
  3. VI. ВВЕДЕНИЕ В АНАТОМИЮ МАССОВОГО ЧЕЛОВЕКА
  4. VIII. ВВЕДЕНИЕ В ОБРАЩЕНИЕ ЧАСТНЫХ ДЕНЕЖНЫХ ЗНАКОВ
  5. Альтернатива: Введение белка в утробу матери
  6. БЛОК 1: ОСНОВЫ СО ВВЕДЕНИЕ В СПЕЦИАЛЬНОСТЬ
  7. Введение в Java Урок 34. Класс File

 

Предельным случаем устранения автора является замещение его рассказчиком, человеком, изначально принадлежащим миру произведения. Такое явление больше характерно для эпоса, нежели для драмы. Яркий пример появления рассказчика находим в пьесе «Картина» (1996 г.), которая начинается так:

«Я шёл по улице, там, где подвальчик, на углу Бажова и Куйбышева (ну, там, где пельменная, знаете эту пристройку в торце пятиэтажки на Бажова, та, которую санэпидемстанция четыре раза закрывала из-за крыс и тараканов), так вот, тот подвальчик, в котором я когда-то стоял в очередях и сдавал пустые бутылки, а потом покупал на вырученные деньги “Беломор” и хлеб. <…> в этой пельменной я когда-то сторожем работал, много-много лет назад. <…> Так вот. В пельменной на Бажова, 37 дело и происходит: немытый пол, пыльные батареи центрального отопления, шесть шатающихся, покрытых жирным слоем грязи, столов, на окнах зелёные в пятнах шторы. На столах солонки, тарелки с горчицей, уксус в бутылках из-под нерусского и русского вина <…> Ну, вспомнили теперь эту пельменную? Да, да, возле подвальчика, та рыгаловка, тошниловка. Она самая» [128, с. 187].

 

Очевидно, что этот текст принадлежит языковой личности, не тождественной автору драмы. Сам язык этого вступления разговорный, присутствуют слова-паразиты, рассказчик, не стесняясь, говорит о себе «Я». Иначе говоря, вступительная ремарка – это необычное введение интерьера через чужую речь, рассказчика, не автора. Интересно также, что рассказчик напоминает, а не сообщает читателю новую информацию, то есть место действия общеизвестно.

Доказательства того, что это именно рассказчик, дает сама пьеса: в списке действующих лиц – четыре человека, все они являются сторожами пельменной. Вспомним, что он сообщил нам, как в этой пельменной он «когда-то сторожем работал, много-много лет назад». Следовательно, можно предположить, что один из этих персонажей и будет рассказчиком. Подтверждение этому мы находим ближе к концу драмы, один из персонажей, Вьетнамец, который молчал все время, раскрывает тайну: его монолог содержит в себе и начальную ремарку и новые сведения о произошедшем тогда, когда он проходил мимо пельменной на Бажова, 37.

Интересно отметить, что, поскольку действие в начальной ремарке происходит через несколько лет после описанных в пьесе событий, она, в сущности, является проспекцией, флэшфорвардом (необычная для ремарки функция).

Следует обратить внимание, как введение рассказчика работает на достоверность и даже «документальность» истории. Он апеллирует к читателю, напоминая место (реально существующий адрес!), его речь предельно проста, а то, что он не является автором произведения, а просто рассказывает, заставляет читателя верить ему. Доверие к «личному опыту» всегда выше. В противоположность повествователю рассказчик находится не на границе вымышленного мира с действительностью автора и читателя, а целиком внутри изображенной реальности: его рассказ условно обращен к слушателю, присутствующему в этой же реальности, рядом с ним: эту позицию, «внутреннюю» по отношению к границам произведения, вынужден занять находящийся вне произведения читатель [236, с. 202]. Он как бы заставляет читателя оказаться внутри произведения, ведь его «рассказ» предполагает собеседника, коим читатель невольно становится.

Коляда вводит рассказчика в произведение, потому что этот персонаж не писатель и не профессионал, а значит, ему больше веришь: по верному замечанию А. Солнцевой, «небрежность и неловкость способствуют впечатлению подлинности» [256]. Непрофессионал вызывает большее доверие, потому что он не способен «приукрасить» виденное.

 


Дата добавления: 2015-11-14; просмотров: 42 | Нарушение авторских прав


<== предыдущая страница | следующая страница ==>
Изменение роли автора| Эпизация и нарративизация ремарки

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.005 сек.)