Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АрхитектураБиологияГеографияДругоеИностранные языки
ИнформатикаИсторияКультураЛитератураМатематика
МедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогика
ПолитикаПравоПрограммированиеПсихологияРелигия
СоциологияСпортСтроительствоФизикаФилософия
ФинансыХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника

Everything I am 4 страница

Everything I am 1 страница | Everything I am 2 страница | Everything I am 6 страница | Everything I am 7 страница | Everything I am 8 страница | Everything I am 9 страница | Everything I am 10 страница | Everything I am 11 страница | Everything I am 12 страница | Everything I am 13 страница |


Читайте также:
  1. 1 страница
  2. 1 страница
  3. 1 страница
  4. 1 страница
  5. 1 страница
  6. 1 страница
  7. 1 страница

Ну да - как же. Симус, видимо, и впрямь меня дожидался.

- Поттер, - бормочет он, поднимаясь на локте и наклоняясь в мою сторону, - пошли еще прошвырнемся по школе?
- Что? - мне кажется, я ослышался.
- Поболтаем.
Нет, не ослышался. Это у Симуса крыша поехала, не иначе.
- Симус, слушай, извини, конечно, но давай или днем как-нибудь, или прямо сейчас - я зверски хочу спать, - произношу я вслух, с содроганием думая о том, что будет, если Симус согласится на здесь и сейчас. Однако мои опасения напрасны:
- Нет уж, - торопливо отказывается он, - давай где-нибудь, где ушей нет.
- Ладно, - соглашаюсь я, и прежде, чем он успевает возразить, желаю спокойной ночи. Тишина кажется немного разочарованной, но затем в ней все же звучит тихое «Доброй ночи». А я лежу в темноте, думая о том, что именно хочет обсудить Финниган, если ему не хочется, чтобы нас подслушали.

Глава 6. Встреча в подземельях.

Будильник звенит переливчатой трелью, и я открываю глаза, с удивлением осознавая, что прекрасно выспался. Вообще не помню, когда я так крепко и мирно спал в последнее время. Без снов, без внезапных пробуждений, без долгого ночного бодрствования перед тем, как отключиться. Головная боль, сдавливавшая виски всю неделю, исчезла, и я с облегчением касаюсь пальцами висков.
Невероятно.
Я не чувствовал себя настолько отдохнувшим физически и душевно, даже просыпаясь после выигранного накануне матча по квиддичу. Хотя вроде бы вчерашний день не располагал к тому, чтобы преисполниться свежих сил. Остается списать хорошее самочувствие на ночное любование звездным небом и свежий воздух.

Я вскакиваю с постели и, насвистывая, начинаю торопливо одеваться. Брюки, носки, рубашка, гриффиндорский ало-золотой галстук… Когда я тянусь за мантией, мои глаза встречаются с глазами Рона. Он выглядит удивленным, но ни о чем не спрашивает. Вообще что я люблю в Роне - так это его замечательную ненавязчивость. Он дает понять, что он вот он, если тебе нужен, и никогда не задает вопросов. Не то что Гермиона… хотя к ней я давно привык.

Когда мы выходим, на ступеньках лестницы, ведущей в гостиную, меня догоняет Симус. Я внутренне сжимаюсь, страшась - или желая - услышать возле уха знакомый шепот, но он, пританцовывая на каждой
ступеньке, проносится мимо. Я не знаю, что должен чувствовать - удовлетворение или разочарование. Поровну того и другого, кажется, и я не в восторге от собственной противоречивости.
- Сьюзен! - окликает Симус в коридоре, и Сьюзен Боунс замедляет шаг, оборачивается и приветливо улыбается.
Чувствуя, что мне очень хочется кого-нибудь убить, я поспешно прохожу мимо. Чего я навоображал себе, кретин? Что Финниган хочет обсудить со мной… меня и себя? Разбежался.
Я не хочу, но оборачиваюсь - как раз для того, чтобы увидеть, как он галантно подхватывает Сьюзен под руку. Скрипнув зубами и искренне надеясь, что Рон этого не услышал, я ускоряю шаг.

Ланч я проглатываю, не ощущая вкуса. Да и если бы меня спросили, пришлось бы признаться, что я не помню, что именно ел.

На второй паре - первой была история магических войн, как обычно скучная донельзя - мое упавшее настроение несколько улучшается. Это Трансфигурация, и для тех, кто изучает ее по углубленной программе, сегодня одно из очередных зачетных занятий. В то время как остальные, сопя от усердия, пишут длинный тест в рамках общих требований к волшебникам, мы - я, Дин, Невилл, и еще человек десять - демонстрируем владение навыками превращения людей в предметы и обратно.
Мы изучали эти заклинания на втором курсе, и даже тогда они не казались слишком легкими. Теперь, четыре года спустя, осваивая их в полной мере, мы не раз успели подумать о своей прежней наивности. Однако предмет МакГонагалл по-прежнему дается мне без особых усилий - и когда я удачно превращаю Невилла в резной дубовый шкаф, все без исключения разражаются аплодисментами. МакГонагалл тоже хлопает и восклицает:
- Двадцать баллов, Поттер, великолепно! - а затем начинает приглядываться к шкафу. Я ерзаю.
- Профессор, можно, я превращу Невилла обратно? - предлагаю я торопливо. Она задумчиво кивает, и я бормочу отменяющее заклинание. Невилл садится за свой стол, красный от всеобщего внимания, а МакГонагалл провожает его глазами и произносит себе под нос:
- Где я видела недавно подобный шкаф?

О, нет. Только не это, только не вспомни, умоляю я про себя. Кто знает, быть может, МакГонагалл в курсе того, какое взыскание назначил мне Снейп. Угораздило же меня превратить Лонгботтома именно в такой шкаф! Я и сам не ожидал, что это произойдет. Теперь, если МакГонагалл вспомнит, где его видела, и спросит меня, как продвигается отработка, Финниган поймет, что я ему ночью соврал. И зачем я это сделал?

А впрочем, ладно. Соврал и соврал. Он мне врет вообще на каждом шагу.
Это несправедливо и это неправда, я знаю, но мысль приносит маленькую мстительную радость. Я перевожу глаза на стоящую передо мной преподавательницу.
- Нет, не помню, - произносит она решительно, - показалось, наверное.

Я облегченно вздыхаю и начинаю наблюдать за усилиями Дина превратить Лаванду Браун в пуфик стиля ампир. У него получается только нечто, напоминающее табуретку, однако это значительный прогресс: раньше Дину не удавалось вообще ничего. Но он упрямый и занимается с каким-то остервенением, поэтому МакГонагалл награждает нас еще десятью баллами. Слизеринцы только мрачно вздыхают, наблюдая эту картину - из их пяти человек не справился с заданием ни один.

Обед в Большом зале наполнен шепотками, смешками, обрывками разговоров, поэтому можно смело разговаривать в полный голос, не рискуя быть подслушанным. Гермиона, во всяком случае, так и считает, и делает. Она во всеуслышание жалуется на то, что у трельяжа, в который она превращала Панси Паркинсон, были слишком мутные зеркала.
- Это у Паркинсон просто глаза мутные, - пытается утешить ее Рон, а я, стараясь не рассмеяться, изо всех сил отворачиваюсь от ее вопросительного выражения лица.
И неожиданно сталкиваюсь взглядом со Снейпом, сосредоточенно поглощающим содержимое своей тарелки.

Я вздрагиваю, но затем все же нахожу в себе силы кивнуть и одними губами произнести «Добрый день». Снейп, конечно, видит мой кивок и артикуляцию, однако взгляд его остается неподвижным, и он не удостаивает меня ни единым ответным жестом. Он продолжает жевать, разглядывая что-то крайне интересное за моей спиной. Каменную кладку стен, наверное.
Между прочим, не очень-то и хотелось, хмыкаю я, возвращаясь к жаркому.

Мысль о том, что сегодня мне снова идти к нему на отработку, приходит в голову, но не огорчает так сильно, как должна бы.
Во всяком случае, возможность пошуршать свитками, томами старых или просто редких книг - вчера я видел парочку таких, что не задумываясь унес бы с собой, не поставь Снейп эти идиотские проверяющие чары - эта возможность не только не пугает, она притягивает. К тому же подобное занятие как нельзя лучше упорядочивает мысли.

А еще - это понимание заставляет меня замешкаться, поднося ко рту ложку манного пудинга - еще у Снейпа в подземельях я так и так лишен возможности выяснять отношения с Симусом. И не то чтобы я опасался этого… просто есть достойный повод избегнуть разговора, к которому я пока не готов.

Я машинально гляжу на преподавательский стол, несколько секунд не в силах уяснить, что надеюсь там увидеть, а затем понимаю: место, на котором сидел Снейп, опустело. Он уже ушел.

 

***
Солнечный, по-летнему теплый день проносится быстро, как череда ярких картинок, и я понимаю, что он закончился, только когда Рон, потягиваясь, поднимается со своего места за столом в библиотеке и трет руками лицо:
- Все, не могу сегодня больше. Гермиона, ты еще помнишь, как тебя зовут? Бросай книги, пошли отсюда.
- Естественно, я помню, как меня зовут, Рональд Уизли, - отзывается наша подруга, поднимая голову от очередной громадной книги, от которой не отрывалась последние полтора часа. - Когда завтра Флитвик спросит тебя о природе магии, которой наделены самцы драконов, ты сможешь ответить ему самостоятельно - или опять будешь коситься на меня?
- Э… - начинает Рон, несколько смущенный атакой, но Гермиона не слушает. Она демонстративно закрывает угрожающего вида фолиант, оббитый по срезу тусклыми серебряными полосами, отбрасывает за спину непокорные кудри и направляется к мадам Пинс, чтобы в очередной раз отложить литературу до завтра.

Рон хмуро глядит ей вслед, а затем, скрывая замешательство, поворачивается ко мне:
- Гарри, а ты идешь? - я пожимаю плечами. В принципе, я уже подготовился к завтрашней Травологии, про папоротник могу рассказать не меньше Гермионы, и сейчас читаю исторический роман. Но мне лень подниматься.
- Я еще посижу немного, - произношу я, как можно озабоченнее вглядываясь в приключенческий текст.
- Но Гарри… - Рон явно удивлен, и я вновь смотрю на него, - время уже без пяти минут восемь. Ты разве не идешь сегодня к Снейпу на отработку?
- Сколько? - спрашиваю я, чувствуя, что по коже пробегают мурашки. Странно, в такой теплый вечер.
- Без пяти, - повторяет Рон, вынимая из кармана часы на цепочке, явно побывавшие в руках всех старших представителей семейства Уизли.

«Ровно в восемь. Не опаздывать». Я слишком надежно укрылся в библиотеке от Финнигана. До Снейпа в его катакомбах за десять минут не добраться. Воображаю, сколько вновь услышу от него о себе. Впрочем, вряд ли там будет что-то новое.
Я рывком поднимаюсь, хватаю сумку, бросаю туда «Три мушкетера» (к счастью, Рон не успевает разобрать названия книги) и, кивнув друзьям, скорым шагом устремляюсь на выход. За дверями библиотеки я отбрасываю мысль о том, что я шестикурсник, и перехожу на бег. К счастью, коридоры уже пустынны, и вид несущегося на отработку Гарри Поттера ни у кого не вызывает удивления.

Лестницы, лестницы, лестницы. Странно, когда идешь к Снейпу на урок, всегда кажется, что пришел слишком быстро. А сейчас я никак не могу миновать бесконечные марши и переходы.
И ведь было бы куда торопиться, язвительно замечает мой внутренний голос. Я приказываю ему заткнуться.

В восемь ноль семь я торопливо распахиваю дверь кабинета Зельеварения. Снейп стоит около стола, на котором обычно варит показательные зелья, и наблюдает за тем, как булькает на небольшом огне темная жидкость в одной из пузатых реторт. Я застываю на месте, стремясь выровнять дыхание и не показать, что я бежал сюда. Он ведь вроде не заметил, что я не совсем пунктуален.

Снейп оборачивается и меряет меня взглядом. Этот взгляд всегда вызывает у меня ассоциацию со змеей. Нечитаемое выражение. Ничего не выражающие глаза.
Черная мамба.

- Вы опоздали, - произносит он холодно, демонстрируя мне хронометр, покоящийся в левой ладони, и вновь поворачивается к реторте.

Заметил.

Я нервно провожу рукой по волосам, стараясь заставить их лечь на пробор или хотя бы не липнуть к влажному лбу. Ничего умного для ответа в голову не приходит. Ну да, я опоздал.
- Добрый вечер, сэр, - произношу я как можно безучастнее, с радостью отмечая, что в моем голосе не слышно сбитого дыхания.
Снейп фыркает.
- Занятная уверенность, Поттер. Вы можете приступать.

Вот как. Этого я не ожидал. Он что, не намерен дать мне выволочку? Я отказываюсь чувствовать облегчение по этому поводу, молча кладу на ближайший стол сумку и направляюсь к крайнему правому шкафу. Вчера в нем оставалось две полки, которые я не успел расчистить. Или правильнее было бы сказать «разгрести». Хорошо хоть, что шкафы в этом кабинете только с одной стороны. На противоположной - сплошные полки, полные разнообразных заспиртованных существ - от лягушек до пикси, если мне не изменяет зрение. Правда, шкафов хватает. И габариты у них еще те. Шкафу, которым сегодня на Трансфигурации был Невилл, не хватало верного размера. Наверное, это и сбило с толку МакГонагалл.
При воспоминании о Невилле я улыбаюсь. Затем вынимаю палочку и решительно направляю ее на щеколду:
- Alohomora! - я выписываю в воздухе сперва ленту Мебиуса, а потом пишу длинное сложное слово. Не уверен, что это заклинание, скорее, Снейп просто зачаровал последовательность движений для усиления охранного эффекта.

Шкаф медленно открывается, и я отступаю на шаг, с удовлетворением глядя на результаты своей вчерашней работы. Потом поддергиваю брюки и опускаюсь на колени - заняться двумя нижними полками иначе просто невозможно.
Здесь темновато, поэтому я вынужден обратиться к Снейпу, не уделяющему мне более внимания:
- Сэр, я могу попросить у вас фонарь, или свечу, или что-то в этом роде? Здесь мало света, а использовать Lumos непрерывно… затруднительно.

Я сам удивлен тем, насколько мирно звучат мои слова, но реакция Снейпа удивляет меня еще больше. Он парой широких шагов пересекает пространство от столика для экспериментов до своего рабочего стола и извлекает из него миниатюрный светильник в форме летучей мыши с растопыренными крыльями. Брюшко мыши стеклянное и полое, в него вставлена почти не оплывшая свеча. Прикосновение палочки Снейпа - и на кончике фитиля появляется огонь, а глаза зверька вспыхивают двумя рубиновыми точками.
- Ну же, - бросает Снейп нетерпеливо, - вы что, Поттер, примерзли к полу? Вам, кажется, требовался светильник.

Я киваю, встаю с колен и подхожу к столу. Сколько лет я считаю магический мир своим настоящим домом, но до сих пор маленькие чудеса, подобные этому, вызывают у меня совершенно ребяческое восхищение.
Я осторожно протягиваю руку, принимая фонарик, и наши со Снейпом пальцы на мгновение встречаются. Странно, мне всегда казалось, что у него должны быть ледяные руки. Но кончики пальцев теплые, а может, уже согрелись от огня внутри прозрачного мышиного тельца.
Снейп немедленно отдергивает пальцы, и в следующую секунду я вынужден схватить фонарик за вторую ручку в форме кожистого крыла, иначе он грохнулся бы на стол.
- Как всегда неловки, Поттер, - отрывисто бросает Снейп, негодующе кривя губы. - Учтите, если вы его разобьете…
- Угу, - отвечаю я не задумываясь, по-прежнему разглядывая тонкую, филигранную работу мастера, выполнившего фигурку. Она сделана из черненого серебра, а кажется живой и пушистой. Мне хочется провести по ней ладонью, не то чтобы убедиться в том, что глаза меня обманывают, не то просто погладить.
Но не при Снейпе же, который буравит меня взглядом.

Поэтому я только киваю, показывая, что понял предупреждение, и направляюсь назад к шкафу.

Спустя минуту Снейп удовлетворенно хмыкает, гасит огонь и щипцами снимает сосуд с изменившей цвет жидкостью, укрепляя его в каком-то специальном лотке. Затем направляет на лоток волшебную палочку:
- Lokomotor, - реторта отрывается от стола вместе с подставкой и плывет к двери, а Снейп, не оборачиваясь и не опуская палочки, следует за ней.
В следующую секунду дверь растворяется и захлопывается за ним.

Я остаюсь один в тишине и неподвижном воздухе подземелья. Впрочем, нет. Я перевожу взгляд на мыша. Не совсем один. У меня появился постоянный наблюдатель.
Я оглядываюсь, словно кто-то может увидеть меня, и осторожно глажу мыша по спинке. Он нагрелся от соседства со свечкой, и я на секунду вновь чувствую тепло от прикосновения длинных пальцев. Я пожимаю плечами, словно ставя точку в неслышном споре непонятно с кем, и принимаюсь за работу.

 

***
Снейп появляется за моей спиной без предупреждения. Если бы я не знал, что аппарация в замке невозможна, я бы смело взялся утверждать, что он материализовался из воздуха. Что за ужасная манера у этого человека - бесшумно подкрадываться и пугать до полусмерти! К тому же он что, не мог уйти на больший отрезок времени? Ставил бы себе опыты в личных комнатах, дал мне спокойно закончить. Что он здесь потерял?

Я спрыгиваю со скамьи, которую подтащил ко второму шкафу, когда разгружал его первые полки, и хмуро смотрю на зельевара. Он отвечает не менее ласковым взглядом:
- Поттер, вы что, собрались здесь ночевать? Или списать тот факт, что я все еще вижу вас перед собой, на медлительность, с которой вы привыкли думать?

Я растерянно моргаю.
Он что, решил отпустить меня пораньше?

Я перевожу взгляд на циферблат настенных часов. Для этого мне приходится обойти тяжелую дверцу шкафа и почти задеть плечом неподвижно стоящего Снейпа.
Н-да. Прямо скажем, есть чему удивиться. Половина одиннадцатого, в точности как вчера. Я не заметил прошедшего времени? Двух с половиной часов? Не могу поверить.

Я задумчиво тру лоб и поворачиваюсь к шкафу. Здесь хлама оказалось немного меньше, и я успел расчистить девять полок из десяти, однако мусорная куча на полу все равно вдохновляет.
Гм. Пора исчезнуть отсюда, пока Снейп и впрямь не решил, что я туго соображаю.

Вздохнув, я навожу на фонарик, свечка в котором оказалась поистине нескончаемой, волшебную палочку:
- Nox, - глаза мыша вспыхивают и гаснут, и я с силой толкаю створки шкафа, закрывая его до…
- Завтра в восемь, - произносит за моей спиной холодный голос, - и будьте любезны не задерживаться.

Я опоздал сегодня. Почему Снейп не задержал меня на эти злосчастные семь минут, это так подходило бы его обычной мелочности? Впрочем, это не первая странность, с которой я сталкиваюсь в Снейпе, а понять его мне все равно не грозит.
Я не стану думать об этом.

Карты нет; пожалуй, я могу похоронить свои надежды найти ее.

- До свидания, сэр, - бормочу я, проклиная себя за то, что чувствую совершенно неуместное и уж тем более необъяснимое смущение. Потом подхватываю сумку и выхожу из кабинета Зельеварения, не забыв притворить за собой дверь. Как если бы опасался взгляда в спину.

Снейп мне не отвечает.

 

***
Слизеринские подземелья. Сколько лет я хожу здесь по нескольку раз в неделю, но никогда не приглядывался по-настоящему к темным коридорам, озаряемым на поворотах светом где факелов, где магических светильников.
Здесь всегда тихо.
Здесь камни, из которых сложены стены, Бог знает почему кажутся более древними, словно фундамент и первые этажи Хогвартса старше, чем его верхние ярусы и башни. И может быть, если не знать, что это - помещения факультета, давшего миру больше Тёмных магов, чем все остальные вместе взятые, можно счесть, что здесь… спокойно. Даже, может быть, уютно. И тихо.

Было тихо, вернее сказать. Потому что за очередным поворотом я нос к носу сталкиваюсь с Малфоем.

- Поттер, - поет мой вечный противник, скалясь в подобии улыбки. Чем старше он делается, тем больше напоминает хищного зверька. Куницу, например, или ласку - в какой-то из энциклопедий я видел изображение такого животного.

Мелкие острые зубы Драко отблескивают в неровном факельном свете, а глаза кажутся совсем белыми от ненависти. Черт, Поттер, ты болван, думаю я с досадой. Нашел место, где любоваться древностями - слизеринские коридоры. Малфой всегда становится храбрее на своей территории, а уж тот факт, что мы сейчас одни, и вовсе должен затуманить ему рассудок.
Он никак не может запомнить, что мне удалось справиться с его отцом - там, в отделе Тайн. И продержаться, как бы там ни было, но продержаться до того момента, как к нам подоспела помощь.
Отдел Тайн. Сириус.

Я произношу про себя любимое имя - и подбираюсь, готовясь к нападению или к обороне, смотря кто первым начнет.
- Драко, - отвечаю я почти приветливо. Именно от Люциуса я усвоил манеру вежливо обращаться по имени перед тем, как нанести удар. И уже убеждался, что это практически неизменно действует на противника, как красная тряпка на быка.
Так происходит и теперь. Малфой вздрагивает от злобы и шипит, приближая свое лицо к моему вплотную. Это звучит почти интимно:
- Ублюдок чертов, как ты смеешь называть меня по имени! - в следующую секунду он выдергивает из-за спины руку с зажатой палочкой.
Малфой умен, он не станет использовать проклятия, которые при использовании Priori Incantatem покажут его причастность к дуэли. Он просто метит ею мне в глаз.

Наивный. Детство в Малфой-мэноре не выработало у него нужных боевых навыков. Вот пожил бы ты с Дадли, думаю я злорадно, перехватывая тонкое жилистое запястье и с силой заводя его за спину.
Мы стоим так близко друг к другу, что со стороны это выглядит, наверное, как объятие.
- Что, Драко, твое имя тебя оскорбляет? - осведомляюсь я дружелюбно, упирая кончик своей собственной палочки прямо в центр его лба - в точку, где сходятся тонкие высокие брови. И надавливая, так, что Малфой морщится.
- Ты вообще не смеешь обращаться ко мне по имени, грязнокровка! - повышает он голос.
Но я лишь улыбаюсь ему в лицо:
- Тогда уж полукровка, Драко. Не слишком-то ты разбираешься в генеалогии, правда? - с этими словами я чуть больше выкручиваю ему кисть, - и не кидайся оскорблениями. Я тебе не Гермиона - ни в обморок не упаду, ни руку не выпущу. А хочешь, я тебе вообще ее сломаю?

Не знаю, когда мне приходилось бороться с собой сильнее. Искушение еще на градус провернуть это аристократичное запястье сводит с ума.

- Ты… ты даже не поймешь, откуда тебя поразит смерть! - выдыхает Малфой сквозь стиснутые от боли зубы.
- Ударишь в спину, Драко? - я умышленно провоцирую его, - а так шипеть ты у Снейпа научился или, может, у папочки? Он тоже, помнится, говорил с присвистом… Змееуст недоделанный…

Малфой рычит и бешеным рывком высвобождается из моего захвата.
- Не смей говорить о моем отце в прошедшем времени! - орет он. На лбу вздувается вена, и теперь он, кажется, в самом деле готов меня порешить.
- Ну, убей меня в стенах родного факультета, Малфой, - я насмешливо раскидываю руки в стороны, - это сразу ясно покажет всем сочувствующим, на чьей ты стороне!

Он лишь шумно сопит от бессилия. Мы оба знаем, что настоящая дуэль в стенах школы невозможна, а надо мной тяготеет еще и категорический запрет Дамблдора поддаваться на провокации этого белесого выродка. К счастью, Малфой об этом не осведомлен. А может быть, ему запрещено цепляться ко мне - не знаю, директор никогда не говорит обо всем, что делает… особенно за твоей спиной.

Я едва не пропускаю момент, когда Малфой кидается на меня. Все-таки врожденный аристократизм однажды сослужит ему дурную службу. Все его действия - если не считать проклятий, конечно, в них-то он не медлит, - предсказуемы на шаг вперед. Я подставляю ему ножку и ловлю в локтевой захват тонкое вибрирующее горло.
Малфой хрипит, задыхаясь, и пытается лягаться.

- Ага, - киваю я ему, чуть напрягая руку, - попинайся, и я тебе шею сверну.
Теперь я уже не сдерживаюсь и позволяю ненависти прорваться в голос. Наступает тишина, во время которой я перевожу дыхание, а Малфой хватает воздух ртом, как вытащенная на берег рыба.

Я резко выдыхаю и отпускаю его, одновременно толкая спиной к стене. И в тот же миг нависаю над потерявшим самоуверенный вид блондином. Мы одного роста, но обычно осанка позволяет Малфою зрительно казаться выше. Сейчас иллюзии нет.
- Запомни, Драко, - я говорю тихо, но в моем голосе - готовность произнести Непростительное проклятие, - в тот день, когда мы встретимся в бою, домой вернется кто-то один.

Малфой не отвечает, мы лишь сверлим друг друга глазами. Я слышу, как стучит в ушах кровь.

Внезапно эту грохочущую тишину нарушает знакомый голос. Только его не хватало. Сейчас он испортит мне всю сладость момента.

- Поттер, какого дьявола вы здесь потеряли? Не думал, что пребывание в стенах моего факультета окажет на вас такое влияние, что вы окажетесь не в силах уйти. Будьте любезны объяснить, что именно вы делаете с мистером Малфоем?

Вот как. Я для него, значит, даже не «мистер», а просто «Поттер», а эта титулованная сволочь, которую я по недоразумению не придушил…

Я не слежу за интонацией слов и позволяю себе быть настолько невежливым, насколько хочется:
- Вы уже как-то спрашивали. В конце прошлого года, помните? Я как раз не мог выбрать для него подходящего проклятия. Вот, - я бесцеремонно толкаю своего противника кулаком под дых, - все никак не выберу. Вы мне не поможете?

Малфой стоит оцепенело и не сопротивляется, видимо, решив, что с появлением декана он благополучно избавился от всех проблем.
Ошибаешься, думаю я, с ожесточением повторяя удар. Мне безразлично, что сделает Снейп. Безразлично, каково будет наказание. Малфой сам мне попался. И напросился тоже сам.

- Поттер, вы в своем уме? - зло осведомляется Снейп, перехватывая мой в третий раз занесенный кулак. - Что вы делаете и как позволяете себе разговаривать?

- Да мне плевать, - отзываюсь я.
Надо же, сколько времени мы с Малфоем проговорили - если это можно было назвать беседой - полушепотом, а теперь я срываюсь на крик. Хотя отлично знаю, что тот, кто теряет контроль над собой, проигрывает. Прошлый год хорошо научил меня этому.

- Тридцать баллов с Гриффиндора, Поттер, и вон с глаз моих, - кидает в ответ Снейп, вставая между мной и Малфоем. Он, вероятно, сделал это неумышленно, однако теперь я лишен возможности плюнуть тому в лицо напоследок. Это, несомненно, стоило бы факультету еще сотни баллов, но я бы все равно не отказался. И зачем Снейп вышел из своих комнат? Какой леший понес его наверх? Он испортил мне такое замечательное выяснение отношений.

- Учти, Малфой, - я так сжимаю челюсти, что слова выходят с трудом, - мы с тобой еще пересечемся на узкой дорожке. - Тот продолжает молчать и только опаляет меня взором из-под полуприкрытых век.

Снейп теряет терпение:
- Вон отсюда к чертовой матери, Поттер! Чтоб духу вашего здесь не было! Еще двадцать баллов с вашего факультета!

И тут в голову мне приходит совершенно дурацкий вопрос:
- А завтра, сэр… завтра мне приходить? - как сюда влезло это обращение?!

Снейп дергает бровью и отворачивается, отвечая:
- А вы полагаете, поведение буйного умалишенного помешает мне спустить с вас шкуру на отработке?

Я киваю и быстро иду прочь.
Гриффиндор только что лишился пятидесяти баллов и не скажет мне за это спасибо, но я почему-то все равно чувствую легкость во всем теле.

Слизеринские коридоры извиваются, словно змеи. На очередном повороте я останавливаюсь и оборачиваюсь. Снейп и Малфой все еще стоят на прежнем месте, и судя по их позе, Снейп вправляет пострадавшему полученный вывих. Я удовлетворенно хмыкаю. Кровоподтек он все равно свести не сможет. А кожа у Малфоя такая нежная, что цвести синяк будет долго и всеми цветами радуги.

И еще я просто уверен, что Снейп усмехнулся, услышав заданный ему вопрос.

Я без всяких приключений добираюсь до Гриффиндорской башни, неслышно прохожу в спальню и ныряю в постель. А потом проваливаюсь в глубокий сон без сновидений.

Глава 7. Снятые баллы.

Длинная и слишком звонкая птичья песенка настойчиво вытягивает меня из блаженного покоя. Я видел какой-то хороший сон, а теперь эта пташка меня будит. Надо запустить в нее чем-нибудь, нашла место, где выводить рулады.
Я открываю глаза и непослушными ото сна пальцами отдергиваю полог. И немедленно жмурюсь от бьющего прямо в глаза солнечного света.
Я бессильно падаю в полумрак своей постели. Это не птица. Это будильник. И когда же, спрашивается, успела пройти ночь? Я точно закрыл глаза не больше десяти минут назад. Я хочу спать!

Проклиная все на свете - и в первую очередь манеру начинать уроки не позднее девяти утра, а значит, завтракать в восемь, свойственную всему преподавательскому составу, я пытаюсь нашарить на тумбочке между кроватями очечник. Делаю я это, не высовываясь из-за полога, желая хоть на минуту продлить ночь. И не желая отзываться на приветствия возмутительно бодрых сокурсников.

Моя рука шарит по пустой поверхности тумбочки, а я пытаюсь сообразить, куда вчера дел очки, когда пришел. В тот момент, когда я со вздохом признаю неизбежность подъема, хотя бы для того, чтобы отыскать неожиданную пропажу, кто-то останавливает мою руку и бережно вкладывает в нее какой-то предмет.
Я сжимаю пальцы и ощущаю знакомую округлость оправы и прохладные стекла. Кто-то подал мне очки.
Кто?
Рон, конечно, кому, как не ему, знать, насколько скверно я вижу без них. Как под водой.

- Спасибо, - произношу я благодарно, привычно цепляю очки на переносицу и отдергиваю полог, спуская ноги на пол. В первый момент я вновь зажмуриваюсь от солнца, поэтому мне требуется несколько секунд, чтобы привыкнуть, открыть глаза и сфокусироваться.

Я гляжу на человека перед собой и не знаю, что сказать. Это Симус. И в руках у него - мой очечник.

- Доброе утро, - произносит он, улыбаясь во весь рот, - а и горазд же ты поспать, Гарри! Мы тебе будильник два раза заводили, а ты все дрых!

Я смущенно улыбаюсь, все вокруг хохочут, и Финниган тоже. Но я мельком взглядываю ему в лицо. Глаза не улыбаются. И я напрягаюсь.

- Слушай, Поттер, ты последний, - как ни в чем не бывало продолжает он, - давай короче, собирайся, а я как раз успею тебе пару слов сказать. Не возражаете, ребята? - поворачивается он к остальным.

Никто не возражает. Только Рон смотрит недобро. Умей Симус видеть предупреждения, взгляд Уизли его насторожил бы. Но он не умеет. А может быть, просто не хочет замечать.

Все выходят, мы остаемся одни, и я сталкиваюсь с абсолютно неразрешимой проблемой: я должен как-то переодеться из пижамы в дневную одежду. Должен снять с себя все, в то время как Симус стоит на расстоянии вытянутой руки и буквально поедает меня глазами.
Несколько секунд проходит в тишине, пока я напряженно размышляю, как поступить. Затем меня разбирает злость. Да пусть смотрит, черт побери! Я же ничего ему не предлагаю.

Я решительно стягиваю через голову пижамную куртку, тут же заменяя ее на рубашку.


Дата добавления: 2015-11-16; просмотров: 48 | Нарушение авторских прав


<== предыдущая страница | следующая страница ==>
Everything I am 3 страница| Everything I am 5 страница

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.023 сек.)