Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АрхитектураБиологияГеографияДругоеИностранные языки
ИнформатикаИсторияКультураЛитератураМатематика
МедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогика
ПолитикаПравоПрограммированиеПсихологияРелигия
СоциологияСпортСтроительствоФизикаФилософия
ФинансыХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника

VIII миг созерцания

I БЛАГОВЕСТИЕ | II ЗНАМЕНАТЕЛЬНАЯ ВСТРЕЧА | III УЮТОВО | IV РАЗГОВОР В СУМЕРКАХ | V БЛАГОСЛОВЕННОЕ УТРО | VI СВЯТИТЕЛЬ | X ЗЕМНОЙ РАЙ | XI ПСАЛМЫ | XII ВЕЩИЙ РОЙ | XIII ДЕЛАНИЕ |


Читайте также:
  1. О предположении души, ищущей глубокого созерцания, чтобы погрузиться в оном от плотских помыслов, возбуждаемых памятованием вещей
  2. О сознании духа и жизни истинной в Свете Незримом, о даре созерцания
  3. Самопознание лучше всего достигается путем действия, а не созерцания. Стремись исполнить свой долг, и ты быстро поймешь, из чего сделан.

Она поклонилась земно сияющему храму, лазурной дали и, радостная, повернула в Уютово.

Жаворонки звенели журчливой трелью, и она пела с ними сердцем. Пела всему, что открылось вновь ее глазам: овсам, тропке, старым плетням в бурьяне, малиновым колючкам татарника, цеплявшим ее за платье; золотившимся в солнце пчелам, реявшим над малинником в низинке, валкой калитке в зарослях лопуха, крапивы, сочным дудкам морковника, раскрывшим перистые зонтики в манной крупке… Увидала под елками маслята, высыпавшие из-под смолистой хвои после дождей, вдыхала острую их смолистость, радостно любовалась ими, липучими, как в детстве… Вздрогнула от взвизга выскочившей из малинника Анюты: «Ды-ба-ры-ня, ми-лыи… чисто мы в рай попали!..» Приласкала ее, спросила, что она делает. Анюта насторожилась и шепнула, что бабушка Матвевна ух, строгая, — «а правильная, дедушка Карп сказал». Чуть свет в лес ее за грибами подняла, цельную она плетушку березовичков наломала к пирогу, а теперь малину подвязывает, краснеть начала малина… Пахло от нее малиной.

Проходя мимо кухни, откуда тянуло пирогами и грибами, Даринька увидала Матвевну и зашла. На выскобленном столе лежала груда клубники, руки Матвевны были в клубничном соку, пахло клубничным духом.

— Уж и нарядные… — покивала Матвевна, любуясь ею.

Даринька стала говорить, какая чудесная у них церковь и какой вид «с нашего овсяного поля…» В порыве радости обняла Матвевну, поцеловала морщинистое лицо ее. Сумрачное лицо смягчилось, и всегда сдержанные губы приоткрылись чуть различимою улыбкой.

Шла цветником-розарием, остановилась отцепить от шипов рукавчик. Алеша сходил с террасы, остановился и смотрел, как она отцеплялась. Увидала его и крикнула:

«Здравствуйте, идете рисовать картинки? какое утро!.. вы хорошо срисуете сегодня!..»

— Да, сегодня хороший свет, — сказал Алеша, — в березах тонкая полутень.

— Где, в березах?..

Он сказал, что это на кладбище, березы, и воскликнул:

— Одну минутку… ваше платье на солнце, в розах… вы светитесь!..

— Вот и ваш голос услыхала… — сказала она весело, — больше не будете грустный?..

— Нет. Мы с Костей всю ночь проговорили. Там… — он мотнул ящиком к веранде, — записка вам.

На веранде было празднично накрыто к чаю. На горке стояли невиданные цветы — крупнейшие колокольчики. Виктор Алексеевич встретил Дариньку, праздничный, в свежем кителе, одеколонный.

— Ты ослепительна, вся сияешь.

Она упала устало на качалку.

— Чудесно там… все чудесно!..

Он встал рано и осматривал усадьбу. Сказал, что у них оригинальный садовник, и зовут его Мухомор.

Она слушала его рассеянно, будто была не здесь. Попросила дать ей «теплоты», красного вина с горячей водой. Увидела записку. Ютов писал:

«Благодарю за нас, за всех здесь. Мне стыдно за вчерашнее, но вы все поняли и простили. И уезжать не хочется, и будто сегодня праздник».

Виктор Алексеевич выложил на стол недавно принесенную депешу, сказав: «Так кстати».

Доверенный покойного брата извещал, что обнаружилось свидетельство на золотоносные участки по Лене, компания предлагает 30 тысяч. Виктор Алексеевич уже ответил, наудачу: «40 тыс.». Смотрел выжидательно на Дариньку.

— Зачем нам так много денег? — сказала она рассеянно.

Он пожал плечами: так много? для нее, для Уютова, она обо всех болеет, и это как бы дар Уютова ей… чтобы содержать, как все есть, надо много денег… и он принял это известие, как… Он остановился, подыскивая слова…

— …Так, значит, надо… ну, как твое счастье.

Она смотрела в сад сквозь пальцы, как любят смотреть дети. Он спросил, слушает ли она.

— Да, я слушаю. Я рада, что ты считаешь, что так надо, что это дар…

Он хотел ответить, но его остановил помутившийся взгляд ее. Губы ее полуоткрылись и дрогнули. Он растерялся, кинулся за спиртом, страшась… Было в нем такое, как в Москве, когда подкрадывался кризис. Когда вернулся, Даринька лежала мертвенно-бледная. Призывая Бога, — «да, призывал, хоть и не верил, не решил еще», — рассказывал он, — он растирал ей лицо одеколоном, расстегнул платье и почувствовал, что она отстраняет его руку. Она повела губами, глаза полуоткрылись, и ему показалось, что она вслушивается во что-то… Смотрел на нее и думал, какая чистота и красота доступны человеческому лицу. И услыхал шепот:

— Какие цветы… откуда? как это… называют?..

Он не знал. Это были великолепные глаксинии, крупными колоколъцами-бокалами склонявшимися к бархатным широким листьям: голубые, синие, белые как снег, розовые… — редкие тогда цветы — экзотика.

— Будто позванивают… — шептала Даринька, — тихо-тихо. Помню теперь… мы в Уютове… а там… овсяное поле, церковь… Святитель… всё снял, простил… и теперь легко…

Он подумал, что она бредит. Хотел помочить лоб одеколоном, но она отстранила руку.

— Я все помню, это не во сне. Я видела там… что я видела?.. не помню.

— Что, где видела?..

— Забыла. Видела цветы… не помню. Дай «теплоты». Разве ты не знаешь, — сказала она с досадой, — хочу пить. — Она развернула платочек на коленях, стала есть просвирку и отпивать «теплоты». — Ах, какой снежный колокольчик!.. райские цветы… — сказала она раздумчиво, будто припоминая что-то.

Виктор Алексеевич удивился, как быстро к ней вернулись силы. Стала рассказывать о церкви, об овсах…

Вечером, когда суета затихла, поведала ему о Святителе.

Когда она вкушала просфору, вошла Матвевна, праздничная, в шелковой шали с «желудями», с пирогом на блюде, и поздравила с праздником. Ее усадили пить чай. За ней вошла Анюта, тоже нарядная, и подала плетушку шпанские вишни, персики, созревшие досрочно в грунтовых сараях. Матвевна сказала, что теперь начнем посылать в Орел и Тулу, бакалейщикам.

И вам, в полную усладу. Как заведено, батюшке корзинку, вишенками себя порадуют.

Так благостно началась новая жизнь их в Уютове.


Дата добавления: 2015-07-12; просмотров: 101 | Нарушение авторских прав


<== предыдущая страница | следующая страница ==>
VII ОТКРОВЕНИЕ| IX ВЫСШАЯ ГАРМОНИЯ

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.007 сек.)