Верность

В конце января 1970 года советский штангист Василий Алексеев показал в сумме классического троеборья феноменальный результат — 595 кг, — на целых пять килограммов превысив мировой рекорд Леонида Жаботинского.

"Результат Алексеева, имя Алексеева прозвучали как гром с ясного неба. Мир ждёт, что именно он сделает последний шаг в пятисоткилограммовой эпопее и первый шаг к громаде в шестьсот килограммов. Мир ждёт, но не обманется ли он опять в своём ожидании?" — вопрошала в те дни всемирно известная французская спортивная газета "Экип".

Василий Алексеев — 595! Как говорится, все юпитеры дали свет на него. В редакции центральных газет и журналов, в Телеграфное агентство Советского Союза и агентство печати "Новости" непрерывным потоком пошли телеграммы с просьбой рассказать об этом спортсмене, сообщить, когда он будет атаковать новый рубеж. С этими вопросами я и обратился к Алексееву.

— "Клуб 600" мы откроем очень скоро, — ответил тот, словно речь шлао чём-то обыденном, простом, будничном. — Скоро предстоят состязания в Минске — там я и попробую это сделать.

Подготовка молодёжной группы тяжелоатлетов к международным соревнованиям на "Приз дружбы" проходила на спортивной базе общества "Труд" под Подольском. Сюда и приехал Василий Алексеев вместе с тренером А.Чужиным. (Кстати, здесь он готовился и к выступлению в Великих Луках, где совершил свой дерзкий налёт на сумму в 595 кг, сразу сделавшую его всемирно известным.) Приехал незаметно и поселился в комнате № 8.

Вечером я его увидел. Мы разговорились. У Василия было неважное настроение: оказалось, что после своего январского триумфа он до приезда в Подольск, то есть до 15 февраля, ни разу не тренировался: за это время его дважды сваливал грипп.

Предстояло в кратчайший срок восстановить форму и подготовиться к ответственнейшему старту. Жил Василий по строжайшему распорядку: поднимался в 8.30 утра, делал небольшую зарядку. В 9.15 он завтракал. Затем наступало время тридцатиминутной прогулки. В 11 часов Василий входил в спортивный зал. Каждое занятие продолжалось от 3 до 5 часов и заканчивалось приблизительно в 15-16 часов. В связи с этим обед отодвигался на 15.00, а ужинна 20.00-21.00. В полночь Василий засыпал.

За время пребывания на базе Алексеев провёл всего 17 тренировок со штангой, подняв за это время в общей сложности 180 тонн металла. Несколько раз сыграл в волейбол, поразив всех, кто впервые видел его за этим занятием, своей подвижностью и лёгкостью прыжка. 28 февраля Василий совершил пятнадцатикилометровый поход на лыжах.

Уже с первых дней стало очевидно, что в рывке и толчке Василий достиг своей лучшей формы, а вот жим долгое время "мучил" его. Только 9 марта, когда Алексеев чисто и хорошо выжал 180 кг четыре раза подряд, Александр Чужин сказал:

— Ну вот теперь появилась надежда.

В тот же вечер в своём дневнике Алексеев зафиксировал формулу минскойстратегии: 210 кг + 170 кг + 220 кг.

Днём 16 марта он покинул базу "Труд", приветливо помахав ей на прощание рукой. В 22 часа 20 минут на поезде № 1 Василий отбыл из Москвы и ровно в 7 часов 10 минут следующего дня прибыл в столицу Белоруссии. В тот же день он провёл разминку в зале и, одеваясь, сказал:

— Вот теперь чувствую себя хорошо. Всё, кажется, стало на место.

Жил Василий, как и все участники соревнований, в гостинице "Юбилейная", прямо напротив Дворца спорта, где проходил турнир.

В течение дня я буквально не мог пробиться к рекордсмену: его всё время осаждали журналисты, тренеры, почтальоны. Наконец около 11 часов вечера Василий отправился к себе в номер, а я — за ним.

Алексеев внимательно рассмотрел фотографии, зафиксировавшие его тренировки в Подольске. Потом мы стали рассказывать друг другу разные истории и не заметили, как подкралась полночь.

— Ну, пора спать! — сказал Василий и протянул мне руку.

Проспал он до девяти утра и спал бы дольше, если бы его не разбудил тренер. Василий неохотно поднимался и ворчал:

— Что за безобразие... Сначала один до двух часов ночи спать не даёт, потом другой чуть свет будит...

Когда я пришёл в ресторан, все уже позавтракали — только за одним столиком возвышались три гиганта: Василий Алексеев, Станислав Батищев и Яан Тальтс. Я подсел к ним и не утерпел — спросил:

— Как вы думаете, какой сегодня всё-таки будет показан результат в тяжёлом весе?

Повисла пауза. Первым заговорил Тальтс: — Больше десяти килограммов в сумме они у меня не выиграют...

Батищев не выдержал и начал считать:

— Больше 560 кг ты не сделаешь. Значит, думаешь, мы больше 570 кг не осилим? Ну и ну...

Яан заулыбался, довольный тем, что "завёл" друга, а Алексеев сидел невозмутимо и молчал, словно этот разговор его вовсе не касался. А может быть, Василий был погружён уже в другие думы и настраивался на нужный лад?

Время приближалось к часу дня. Тальтс и Батищев, вернувшись с прогулки, прошли в свои номера, разделись и заснули. В 15 часов они пообедали.

А Василий построил свой график по-иному. После прогулки с женой и тренером он пообедал и сел читать. Я спросил его, почему он не лёг отдохнуть.

— Если днём усну, то до вечера не раскачаюсь, — ответил Алексеев. И добавил: — А вечер сегодня особенный.

В 17.00 началось взвешивание. Собственный вес Алексеевасоставил 133,1 кг.

— Это очень хорошо, — довольно заметил Чужин. — Всё, что нижеотметки 133 кг, Василий считает плохим для себя. А дополнительные сто граммов поднимут ему настроение.

Прошло ещё немного времени. Алексеев заявил веса в начальных подходах— 200 кг для жима, 160 кг для рывка и 215 кг для толчка — надел форму и начал прогуливаться по коридору — лежать или сидеть ему не хотелось.

В 18.00 атлеты первого и второго тяжёлых весов вышли на парад. Трибуны Дворца спорта были заполнены до отказа. Вдоль одной из них зрители развернули транспарант: "Мировые рекорды, трепещите — на помосте Тальтс, Алексеев, Батищев!"

В 18.10 началось соревнование в жиме. На помосте уже разгорелась острая борьба, а Алексеев лишь готовился к ней. Когда до его выхода оставалосьпримерно 17-18 чужих подходов, Василий стал намазываться согревающей растиркой.

Время бежало неумолимо. До старта оставалось уже только 9 подходов — пора было начинать разминку. Василии взял 50 кг, поднял штангу за голову ивыжал 10 раз подряд. Затем, оставив вес на прямых руках, 3 раза присел. Через пару минут он повторил это комбинированное упражнение.

Прошли ещё 3 минуты. Теперь Василий выжал от груди 90 кг пять раз. Разминочные веса постепенно росли: 120 кг были подняты четыре раза.

— Нет свежести, — пожаловался Алексеев.

Чужин молчал. Василий трижды выжал 140 кг. Снова посмотрел на тренера. Сказал:

— Нет здоровья.

Чужин сердито пробурчал:

— Пока разминка мне не нравится.

Словно в ответ Алексеев два раза подряд выжал 160 кг. Александр Чужин поднял большой палец:

— Здорово!

— Ничего хорошего, — покачал головой Василий.

Прошли ещё три минуты. Для разминки установили вес 180 кг. Василий выжал его одними руками, совершенно не "обтягиваясь". Рядом готовился к выходу Серж Рединг и 190 кг он поднимал, "как палку". Алексеев восхитился:

— Вот это "трактор", у него запас на 240 кг...

Потом Василий тоже подошёл к 190 кг — это был последний разминочный подход. И опять выжал вес из прямой стойки...

За стеной послышался вздох разочарования. Значит, Рединг осёкся, не смог осилить штангу в первом подходе.

— А ведь как красиво у Сержа получалось жать здесь... Но красиво жать нужно на помосте, — нравоучительно сказал Василий и весь преобразился, сталкаким-то подчёркнуто строгим, собранным.

И вот Алексеев подошёл к штанге весом 200 кг. Стоял перед ней долго. Зал замер. Хронометр неумолимо отсчитывал секунды. Согласно международным правилам, с момента вызова атлета на помост до начала подъёма штанги должно проходить не более трёх минут.

Мы все ждали. Наконец Василий спокойно наклонился и прочно обхватил гриф штанги пальцами. Я посмотрел на секундомер. Прошло 2 минуты 11 секунд.Перевёл взгляд обратно на атлета. Тот замер. Потом последовал взрыв, и штанга оказалась у Василия на груди. Раздался хлопок судьи — сигнал к завершающему действию. Штангу Василий выжал красиво и, на мой взгляд, легко.

На трибунах заплескалось море аплодисментов, а за кулисами сосредоточились лица: решался вопрос, сколько Василию жать дальше.

В это время стало известно, что Рединг во втором подходе тожеосилил 200 кг, а Батищев — 207,5 кг.

— Ты, Вася, готов не хуже Стасика. Давай рискуй на 212,5 кг.

— Мировой рекорд? Ладно. Игра-то большая.

Зал опять напряжённо ожидал подъёма Алексеева. На настройку у тогоушло 2 минуты 23 секунды. И вот мировой рекорд был установлен. Трибуны взорвались мощным и долгим:

— Молодец!

Штангу понесли на весы. Окончательный вес её оказался равным 213 кг.

У Василия в запасе осталась ещё одна попытка. А в это время Станислав Батищев в четвёртом, дополнительном подходе выжал 214 кг. Василий загорелся, его охватил спортивный азарт:

— Могу выжать 220 кг, — сообщил он Чужину.

— Стоит ли? — покачал головой Чужин. — Надо правильно распределить силы. Ведь главная цель сегодня — 600 кг в сумме. Помнишь свою же запись в дневнике: "Совершу сегодня чудо, если спина не будет травмирована"?

Слова тренера подействовали отрезвляюще. Алексеев не стал настаивать.В 19 часов 21 минуту состязания в жиме закончились.

В 19.31 началось второе движение — рывок. Подходы. Подходы. Подходы. Вес на штанге всё рос. Серж Рединг споткнулся на 147,5 кг и выбыл из игры. Соревнования продолжились. А в это время Алексеев в разминочном зале поочередно вырывал в полуприсед 90 кг на три раза, потом 110 кг, 120 кг, 130 кг,140 кг. Попытался вырвать 140 кг в "разножку", но последовал срыв ³.

На штангу в разминочном зале поставили 150 кг, на соревновательном помосте ждал вес 160 кг. Василий наконец зафиксировал в "разножку" 150 кг и вышел на сцену.

В 20 часов 6 минут вес 160 кг был зафиксирован. А вот Батищеву он оказался не под силу. Но Станислав не захотел тратить попытки на непокорный вес, заказал 165 кг и во втором подходе добился успеха.

Перед Алексеевым и Чужиным вновь встала сложная тактическая задача: какой вес следует заказывать дальше? Теоретически 167,5 кг уже открывали дорогу к 600 кг, а 165 кг было, видимо, мало.

Они думали, как им казалось, очень долго. Наконец Василий произнёс:

— У нас в народе говорят: ловить — так ловить быка. Пойдём на 170 кг.

20 часов 11 минут. Прошло всего пять минут после первой попытки. Очередной подход оказался удачным. Алексеев осторожно опустил снаряд и впервые за весь вечер улыбнулся зрителям...

Василий ушёл за кулисы, и вскоре туда донёсся восторженный гул — 170 кгподчинились также и Батищеву. Да, такой захватывающей борьбы у тяжеловесов не было со времён знаменитого поединка в Токио...

— Молодец, Станислав, — одобрительно сказал Алексеев. У него были свои проблемы: как поступить с третьим подходом в рывке?

Можно было пойти на 176,5 кг, то есть на мировой рекорд. А если опять заболит спина? Тогда сорвётся самое главное. Нет, решил Василий, надо поберечь себя для толчка.

— Выйду на 172,5 кг. Для тебя, Васильич, — сказал Алексеев Чужину.

Но через несколько секунд Василий передумал и решил вовсе отказаться от подхода.

В 20 часов 40 минут началось третье движение — толчок. Вес 217,5 кг ни Алексеев, ни Чужин пока не называли, но каждый из них думал, естественно, о нём и жил им.

Василий тщательно разминался. Уже были последовательноподняты 120 кг, 140 кг, 160 кг, 180 кг и за пять минут до вызова на помост— 200 кг.

В огромном зале вспыхнула овация — это Батищев, толкнув 210 кг, набрал третью сумму за всю историю тяжелой атлетики — 587,5 кг. Да, Станислав Батищев стал безусловным героем минского помоста. А что если бы свой рекордный жим (214 кг) он исполнил в третьем, зачётном, подходе и толкнулбы 217,5 кг (ведь этот вес был ему вполне под силу)?

Через несколько дней после минских соревнований Алексеев так сказал о Станиславе:

"18 марта Батищев стал для меня идеальным соперником. Он дал борьбе нужный настрой, поразил всех нас высокой готовностью... Батищев — великий спортсмен".

Наступило решающее мгновение. Прозвучал усиленный динамиком голос секретаря соревнований:

— На штанге 217,5 кг. На помост вызывается Алексеев Василий, первый подход.

Я стоял и думал, что это как раз тот вес, который обеспечил Леониду Жаботинскому сенсационную победу в Токио над Юрием Власовым. Принесёт ли этот вес сейчас счастье Василию? И ещё я думал о том, что пока никто ни на каких соревнованиях не начинал толчок с такого огромного веса.

Зал замер. Мне довелось присутствовать на многих состязаниях, очень ответственных, очень напряжённых, но никогда я не слышал такой тишины, как перед этим подходом Алексеева. Такая тишина бывает, вероятно, только перед выступлением великих музыкантов, когда важно настроить себя так, чтобы не упустить ни один звук, ни одну ноту.

И в этой тишине Алексеев неторопливо подошёл к снаряду. Так спокойно, словно у него в запасе были не три минуты, а целая вечность. Василий установил под грифом штанги ступни ног. И опять замер. Спокойно, жестом рабочего человека, вытер левой рукой пот со лба. Затем — правой. Наклонился к штанге. Стрелка часов бежала по кругу, и я видел, что в распоряжении спортсмена осталось всего 8 секунд.

Наконец штанга пошла вверх. Последовал подрыв, и, словно обретя невесомость, штанга спокойно легла на грудь спортсмена. Подъём из подседа не вызвал особых затруднений.

"Теперь лишь бы Василий не поторопился толкать от груди," — подумал я.

И Василий Алексеев, словно он был на показательном выступлении, не стал торопиться. Он сделал полуприсед и мощно вытолкнул снаряд вверх на прямые руки. Пододвинул одну ногу. Приставил к ней другую. И в это самое мгновение чей-то пронзительный крик разрезал тишину:

— Есть!

Было ровно 21 час 31 минута 18 марта 1970 года. В мировой тяжёлой атлетике началась новая эра. Советский Союз и советский спортсмен открыли всемирный "Клуб 600".

...Василий Алексеев родился 7 января 1942 года в деревнеПокрово-Шишкино Милославского района Рязанской области. Он был восьмым ребёнком в семье, где росли уже шесть братьев и сестрёнка ⁴. Дитя суровой военной поры, он пережил трудное детство.

В школу Василий пошёл в пятидесятом году. И бурная жизнь ребячьего коллектива сразу подхватила его, словно вихрь. Их пионерский отряд собирал сведения о рязанцах — героях Великой Отечественной войны.

Рязанская земля, русская природа закладывали в Василии лихую удаль и силу. Он ходил босым до самого снега, часами бегал на лыжах, споря в ловкости и скорости со сверстниками, смело барахтался в ещё не успевшей согреться под весенним солнцем речушке.

В 1953 году вся семья Алексеевых переехала в Архангельскую область, в посёлок Рочегда, расположенный на берегу Северной Двины — реки суровой, красивой и своенравной. Отец Василия поступил работать в леспромхоз. И в жизнь мальчишки ворвались новые впечатления. Что не могло не сказаться на его дальнейшей судьбе.

Когда кончались занятия в школе и наступали зимние и летние каникулы, Василий считал для себя высшим счастьем помогать старшим. Он пилил брёвна, вместе со взрослыми стаскивал их к воде и крепил плоты.

— Здесь я до бесконечности полюбил природу и физический труд, — рассказывал мне Алексеев.

Окончив школу, Василий поначалу никуда не хотел ехать и остался в ставшем для него родным посёлке. Два года, проведённые в Рочегде, не прошли для него даром. Смышлёный, пытливый парень, он освоил несколько профессий: валил лес, работал рамщиком на распиловке брёвен, потом сталмехаником-трелёвщиком, и, наконец, трактористом. Каждая из этих должностей требовала не только специальных знаний, но и большой физической силы, выносливости, терпения.

У людей, занятых физическим трудом, часто возникает понятное желанно помериться силами. Не обходилось без этого и в леспромхозе. Благо на территории имелись невесть откуда взявшиеся металлические скаты различного размера и веса — 30 кг, 70 кг и 90 кг. Ими и баловались парни и мужчины в свободное время. Василий не отставал от других, но и вперёд не вырывался.

— Жал, как все, — спокойно констатировал он.

Это была обыкновенная забава, и парня она не захватила.

Но однажды произошло событие, оставившее в его душе глубокий след. Василий шёл по дороге мимо огороженной забором спортивной площадки леспромхоза и вдруг увидел установленную там отливавшую серебром штангу.И что-то всколыхнулось в его душе. Ему захотелось поспорить с металлом, попробовать свои силы.

Быстро оглядевшись по сторонам и убедившись, что поблизости никого нет, Василий ловко перемахнул через забор, подбежал к штанге, взялся за гриф, оторвал снаряд от помоста, но взять на грудь не смог. Попробовал второй раз, третий — но эффект был тем же.

"Ишь ты, — подумал Алексеев, — и вес вроде бы ерундовый, а вот ведь не поддаётся..."

— Видно, поел с утра маловато, — в конце концов решил Василий и пошёл домой.

— Мам, дай поесть, — крикнул он ещё с порога избы.

— Что это с тобой, сынок? До обеда ещё вроде бы далеко... — удивилась мать.

Василий опустошил миску пахучей гречневой каши. Хлебнул из кувшина молока. Выскочил из дому, добежал до облюбованного места, снова перемахнул через забор и... оказался в цепких руках человека в спортивном костюме.

— Ну и зачем же сюда залез? — спросил тот Василия.

Василий помялся. Не сознаваться — нельзя. А сознаться вроде бы совестно. Всё же сказал:

— Штангу хочу попробовать поднять...

— Ишь ты, какой чемпион... Надорваться захотел? Сейчас вот к отцу тебя отведу...

В 1960 году, полюбив дело, которым занимался все эти годы, Василий поступил в Архангельский лесотехнический институт. Здесь он пристрастился к волейболу и был включён в сборную института. Высокий, очень подвижный, отличавшийся резкостью и сильным ударом, он стал признанным лидером студенческой команды.

Вот передо мной случайно сохранившаяся с тех нор заметка из областной комсомольской газеты:

"Встречу между первыми командами лесотехнического и педагогического институтов все ожидали с особым интересом: она должна была решить вопрос о чемпионе.

У будущих педагогов основное оружие — хорошо налаженный групповой блок. Но на этот раз знаменитая защита ничего не смогла сделать против разыгравшегося Василия Алексеева — "четвёрки" лесотехнического. Получая точные пасовки от своих партнёров, этот нападающий буквально смял оборону соперников своими очень сильными ударами.

— Выдохнется, — говорили о нём на трибунах, видя, что в первой партии он фактически взял всю игру на себя.

Но хотя матч сложился из пяти партий, Алексеев и его команда до конца сохранили силы и в решающий момент одолели соперников. Счёт встречи 3:2 в их пользу (15:7, 15:11, 14:16,9:15, 15:3). Волейболисты лесотехнического института стали победителями этого трудного турнира."

В 1961 году Алексееву был присвоен первый спортивный разряд по волейболу, и его включили в качестве кандидата в сборную города.

Может быть, Алексеев стал бы и дальше продвигаться в волейболе, но он не хотел отдавать игре все силы. Ещё в школе Василий начал заниматься лёгкой атлетикой. Он имел там неплохие результаты: прыжок в длину — 6 м, толкание ядра — 12 м. Здесь, в институте, старое вспомнилось, и Василий пошёл заниматься в общеинститутскую легкоатлетическую секцию. На первом же занятии, вопреки предупреждению тренера, он хорошо поработал вместе со всеми — уже отлично подготовленными, очень опытными товарищами.

Придя после этой интенсивной тренировки в общежитие, Василий съел целую буханку хлеба, выпил литр молока, плюхнулся на кровать и проспал... шестнадцать часов подряд. Разбудила его боль — ныли все мышцы. Василий встал и философски изрёк:

— Нет, этот вид спорта — не для студентов.

Из секции он ушёл. Но порвать с лёгкой атлетикой всё же не смог: ещё дважды участвовал в традиционной эстафете по улицам Архангельска. С большой охотой выступил Василий за свой курс и на летней спартакиаде вуза. Именно здесь он установил свои личные рекорды по прыжкам вдлину (6 м 53 см) и в толкании ядра (12 м 39 см).

Легкоатлетические упражнения Василий потом неизменно включал в программу своей ежедневной утренней зарядки: лёгкий, пружинистый бег, быстрая ходьба, метания специальных снарядов и камней.

Но особенно любил Василий прыжки — самые разнообразные, порой даже неожиданные.

Ещё в детстве он, бывало, выходил во двор, проводил на земле жирную черту и кричал:

— Ну-ка, ребята, кто прыгнет дальше?

Прыгали и обыкновенным с места, и тройным, и "по-заячьи", и ещё очень многими способами.

Как-то случилось, что в соперники Василию попался такой же "заводной" и подвижный парнишка. Он откликнулся на вызов и перепрыгал Алексеева.

Василий тут же пристал к нему:

— Где живёшь? Когда снова гулять выйдешь?

— Завтра не смогу — уезжаю с ребятами в лес.

— Надолго?

— Недели на две.

— А вернёшься — придёшь?

— Если хочешь, приду...

Василий начал ежедневно тренироваться. Он придумал специальные упражнения для развития прыгучести, замерял каждый свой прыжок — вёл счёт личным рекордам.

И вот однажды Василий снова увидел во дворе того парня. Бросился к нему:

— Ну что, пойдём прыгать?

— Давай попробуем.

Соревновались они долго и яростно. Потом вконец измотанный и по всем статьям побеждённый соперник спросил Алексеева с искренним удивлением:

— Слушай, что с тобой произошло?

— Тренировка, брат, — не без гордости ответил победитель...

История эта в биографии Алексеева занимает, конечно, совсем небольшое место, и всё же я счёл необходимым рассказать о ней. Всё-таки это значит очень много, когда молодой человек ежедневно и ежечасно, в большом и в малом воспитывает в себе готовность к борьбе, волю к победе. Только из таких людей и получаются в дальнейшем настоящие бойцы, настоящие спортсмены...

Зимой Василий часто ходил на лыжах. Бывало, уходил в воскресенье с утра и бродил, бродил по лесу до темноты, отмеривая десятки снежных километров.

А в будни только отсиживал лекции — шёл в порт разгружать баржи. Работал он в особой студенческой бригаде, знаменитой тогда в Архангельске.

— Нас подобралось тогда человек двадцать очень спортивных ребят. Наш бригадир Александр Дзюбник был штангистом, его помощник Алик Чудаков тоже был штангистом... — рассказывал мне Василий. — Работали мы только бегом, нормы перевыполняли вдвое и втрое. В газетах тогда писали, что на нашу долю пришлась одна седьмая часть всего завезённого по реке для Архангельска картофеля. Одна седьмая — это ведь совсем немало...

Василий рассказывал, а я представлял себе горы картофеля, переваленного из трюмов в береговые склады этими парнями на своих плечах, и думал, какой это было хорошей тренировкой для будущего чемпиона...

Ну, а теперь о спортивной части биографии Алексеева.

Василий увлекался многими видами спорта, но где-то в глубине его души было запрятано особое отношение к тяжёлой атлетике. Это закономерно: ведь природа наградила его недюжинной силой.

Серьёзно заниматься штангой Алексеев начал в 1961 году, записавшись в секцию, которой руководил Семён Степанович Милейко. Для начала Василий выжал и вырвал по 75 кг, а толкнул 95 кг. Да, далека была эта первая в его жизни сумма от той, которая принесла ему в итоге мировую известность и славу.

В той секции не было ни кинограмм, ни методической литературы. Но зато был неистребимый энтузиазм. А ещё в их секции существовал девиз: "Даёшь сто подходов за тренировку!." Правильно ли это, в самом ли деле необходимо такое количество упражнений, никто не знал — ни спортсмены, ни их тренер.

Но Алексеев следовал этому правилу, он тренировался не меньше двух часов в день. Это его дисциплинировало, приучило к большим нагрузкам, подготовило фундамент для ещё более интенсивной работы в будущем.

Алексеев всё сильнее и сильнее увлекался избранным видом спорта. Он выписывал различные книги и журналы, часами сидел в библиотеках, посылал письма знаменитым атлетам — в общем, искал ответ на главный вопрос: как правильно, как вернее всего идти к цели?

Нужно заметить, что в те первые годы, годы становления и роста, у Василия с особой силой проявилась, пожалуй, самая главная, самая замечательная черта его характера — пытливость, умение к любому вопросу подойти творчески. Он ничего не принимал на веру, ничего не осваивал механически.

— То, что идеально для других, бывает непригодным для меня. Спорт любит индивидуальность...

К концу 1961 года Василий набрал в сумме классического троеборья 325 кг.В 1962 году — 330 кг. К началу 1964 года — 395 кг.

Затем Алексеев пропустил целый год из-за травм и болезни. Кое-кто в секции уже поспешил в ту пору списать его со счёта.

— Сбежал... Не выдержал, — говорили товарищи по секции.

Но 1 января 1965 года Алексеев вновь пришёл на тренировку, а к середине года уже достиг результата 410 кг.

Эту сумму Василий набрал в городе Череповец, где проходил зональный турнир очередного чемпионата России. В состязаниях такого масштаба Алексеев тогда участвовал впервые.

— Я хотел тогда выполнить норму мастера спорта, очень хотел. И вроде был готов к этому. Но выполнить норматив не удалось, — вспоминал Алексеев. — Не вышло. Потому что попал в такую сильную компанию, что растерялся. В Архангельске я привык всегда быть первым, абсолютным чемпионом, там я раньше всех перешёл рубеж четырёхсот килограммов. А тут на тебе — рядовой. Просто рядовой, и всё тут...

Бывает, что неудача учит больше, чем успех. Так произошло и в тот раз. Василий увидел сильнейших атлетов республики, боролся с ними и понял, что люди это простые, обыкновенные, такие же, как он сам. Но вместе с тем отчётливее, чем когда-либо, Алексеев понял и другое: чтобы бороться с ними на равных, а тем более побеждать их, нужно работать ещё упорнее, ещё серьёзнее.

Шестьдесят пятый год ушёл целиком на подтягивание слабых мест, на исправление ошибок в технике (правда, как выяснилось — весьма незначительных — у будущего рекордсмена мира оказалось удивительно высокоразвитая координация) и последовательное увеличение нагрузок.

"Я по-настоящему "заболел" большим спортом. Мечтаю о лаврах Власова и Жаботинского. Правда, редко — свободного времени совсем нет. Много работаю, по три часа в сутки не расстаюсь со штангой. Посмотрим, что из этого выйдет", — написал Василий в середине марта своему товарищу.

Успехи не замедлили сказаться. Уже в феврале 1966 года Василий к своей величайшей радости выполнил норматив мастера спорта в первом тяжёломвесе (442,5 кг), через три месяца — во втором тяжёлом весе (452,5 кг), а к концу сезона набрал сумму 470 кг, которая сделала его в тяжелоатлетическом мире уже заметной фигурой.

В конце сезона в жизни Алексеева произошло знаменательное событие: вместе с семьёй он переехал в город Шахты, где уже в течение нескольких лет сложился и готовил чемпионов коллектив тяжелоатлетов на шахте "Южная", которым руководил известнейший в прошлом спортсмен, олимпийский чемпион, заслуженный мастер спорта Рудольф Плюкфельдер.

Когда Василий Алексеев приобрёл всемирную известность, в спортивных кругах и даже на страницах печати появились различные мнения о взаимоотношениях этих двух людей.

Выражу свою точку зрения на данный вопрос, причём постараюсь, насколько это возможно, быть максимально объективным.

То, что в городе Шахты была в своё время создана сильная тяжелоатлетическая секция — несомненная заслуга Рудольфа Плюкфельдера и руководителей партийных и советских организаций, которые всемерно поддерживали развитие спорта в городе. Здесь, в коллективе шахты "Южная" окончательно сформировалась чемпионская психология Алексеева, здесь и только здесь воплотились в реальность его мечты о великих свершениях на помосте.

Но в то же время очевидно и другое: Плюкфельдер не стал настоящим тренером Алексеева, или, точнее, Алексеев не принял его в качестве тренера.

Почему? Подробно на этот вопрос пришлось бы отвечать слишком долго. Я отмечу лишь главное: каждый из них обладает сильным, цельным характером и каждый имеет собственную точку зрения на методику тренировки. И это естественно, что они разошлись. Алексеев некоторое время продолжал, как и прежде, заниматься самостоятельно, а затем его наставником стал старший тренер Центрального совета Всероссийского добровольного спортивного общества "Труд" Александр Васильевич Чужин. Новый тренер помог Алексееву поверить в свои силы, поверить в возможность завоевания больших высот. Чужин вдохновлял Василия на казавшиеся немыслимыми результаты, он довольно точно их предсказывал.

Шло время. Наступил юбилейный 1967 год — год пятидесятилетия Великой Октябрьской Социалистической революции. Василий Алексеев в тот год впервые стал членом всемирного "Клуба 500".

А в мае 1968 года на личном чемпионате СССР в Луганске Алексеев завоевал уже бронзовую медаль с отличной суммой — 540 кг. Впереди него оказались только два атлета: Жаботинский и Батищев. В 1969 году Алексеев вперёд не продвигался, по этому есть своё оправдание: весь сезон Василия преследовали травмы.

Итак, за исключением особых случаев, динамика результатов Алексеева характеризуется непрерывным ростом. В 1962 году он прибавил к своей лучшейсумме 5 килограммов, в 1963 году — 65 кг, в 1965 году — 15 кг, в 1966 году— 60 кг, в 1967 году — 30 кг, в 1968 году — 40 кг. Всё шло в согласии с положениями современной науки, которая утверждает, что наиболее эффективный прирост результатов наблюдается у тяжелоатлетов в первые 7-8 летзанятий спортом.

Надо отметить, что движение Василия Алексеева к результатам мирового класса обеспечивалось за счёт по крайней мере четырёх обстоятельств. Вкакой-то мере я уже упоминал о каждом из них, по теперь поставлю их рядом.

Первое — прочный фундамент отличной и разносторонней физической подготовки. Начиная со школьной поры и до переезда в Шахты Алексеев увлечённо занимался лыжным спортом. Он имеет первый разряд по лёгкой атлетике (метание диска, толкание ядра), первый разряд по волейболу, много и хорошо играет в настольный теннис.

Второе — исключительное трудолюбие Алексеева и сугубо творческий, глубоко осмысленный подход к тренировочному процессу.

Третье — неизменное совершенствование в технике: Алексеев безупречно владеет премудростью каждого из движений классического троеборья.

Четвёртое — последовательное наращивание собственного веса. Еслив 1966 году Василий имел вес около 100 кг, то в 1970 году его вес составилуже 133 кг.

Итак, все эти факторы, действуя одновременно, привели к тому, что кянварю 1970 года Алексеев получил новый прирост результата (55 кг) и ссуммой 595 кг вышел на первое место в мире. Любители спорта во всех уголках земного шара видели теперь в нём человека, способного совершить чудо. И Алексеев совершил его.

18 марта 1970 года в мировой тяжёлой атлетике началась новая эра: советский штангист Василий Алексеев поднял в сумме троеборья 600 кг.

Когда в 1972 году был отменён жим, некоторые считали, что Василий Иванович сдаст позиции. Но он посрамил маловеров, из месяца в месяц, из сезона в сезон наращивая свою всесокрушающую мощь. Достаточно вспомнить, что в 1973 году он выиграл первенство мира с результатом в двоеборье 402,5 кг,в 1974 году — 425 кг, в 1975 году — 430 кг. А затем в Монреале Алексеев установил олимпийский рекорд в двоеборье — 440 кг и мировой в толчке— 255 кг! Для этого человека не существовало, кажется, ничего невозможного.

Открыв новую эру в истории тяжёлой атлетики, Василий Алексеев долго оставался её знаменосцем. На двух Олимпиадах — в 1972 году и в 1976 году — он завоевал звания олимпийского чемпиона.

Нельзя не вспомнить победы Алексеева в Мюнхене. Там ему противостоял "золотая надежда ФРГ" двадцатидвухлетний Рудольф Манг. Местные газеты старались создать громкую рекламу своему атлету, они называли фантастический вес, который якобы в состоянии одолеть Манг. Одна из газет даже вынесла в заголовок слова "Манг может собрать 690 кг". Уверенность репортёров подогревал тренер Манга Йозеф Шнелль, который заявил, что "в Мюнхене победит только Рудольф Манг".

Но всем нам хорошо известны печальные судьбы подобных прогнозов. С первых же подходов Манг разочаровал своих поклонников: в жиме он дважды не сумел справиться с весом 222,5 кг. В третьей попытке Манг наконецвыжал 225 кг, но Василий Алексеев одолел это всё в первом же подходе и установил в жиме новый олимпийский рекорд — 235 кг.

В итоге советский спортсмен показал выдающийся результат — 640 кг,установив четыре олимпийских рекорда (жим — 235 кг, рывок — 175 кг, толчок— 230 кг). Сумма Манга — всего лишь 610 кг. Превосходство нашего богатыря было бесспорным. Те же газеты вынуждены были это признать. Западногерманская "Шпорт-курир" написала:

"Алексеев являет собой пример отличной выдержки, спокойствия и уверенности в своих силах... Сейчас всё решает не только высокий уровень тренированности, но и человеческий характер, способность спортсмена удержать заряд оптимизма, Алексеев стоял и улыбался, и на его лице отражались спокойствие и великая уверенность в себе."

После Олимпиады в Мюнхене в тяжелоатлетическом спорте произошли коренные изменения: классическое троеборье сменилось двоеборьем. Но Василий Алексеев и тогда не уступил своего лидерства. Восемь раз он завоёвывал звание чемпиона мира, и столько же раз — чемпиона Европы.

В Монреале советский богатырь вновь завоевал золотую олимпийскую медаль, поразив мир новыми феноменальными достижениями (сумма — 440 кг,ОР; рывок — 185 кг, ОР; толчок — 255 кг, МОР).

Всего же за 10 лет выступлений в большом спорте Алексеевустановил 79 мировых рекордов, ниспровергая предыдущие достижения, которые журналисты объявляли "пределом человеческих возможностей".

Василий Алексеев многое сделал для нашего спорта, и страна достойно отметила его подвиги. Он награждён орденами Ленина, Трудового Красного Знамени, Дружбы народов и "Знак Почёта". Его имя навсегда вписано в историю советского спорта как имя выдающегося атлета, человека феноменальной силы и неукротимой воли, поражавшего мир своей богатырской мощью.

Дата добавления: 2015-10-16