Загадка

Это безусловно ошибочный лид, некое «псевдовступление». Обычно он принимает одну из двух форм. Первая – неудачная шутка, как в статье о новом спортивном автомобиле: «В сторонку, девушки – приближается изогнутый объект желания, который вскоре вытеснит вас из мечтаний ваших мужчин». Вторая – повествование, начатое не с той фразы, как в статье о неудачном отпуске семейной пары: «Ольга и Игорь Медведевы с нетерпением ждали возможности хорошо провести пару недель на залитых солнцем пляжах Таиланда». А о том, что по прибытии они обнаружили недостроенную гостиницу и пляж, покрытый нечистотами, сообщается только во втором абзаце. А нужно было написать об этом в первом. В конце концов, большинство людей действительно с нетерпением ждут отпуска.

Всегда ли вы пишите лид прежде самой статьи?

Иные очеркисты, если у них есть время, предпочитают писать от руки, а затем перепечатывать материал, шлифуя его. Они говорят, что более точно подбирают слова и аккуратнее пишут от руки, чем на компьютере. Они придерживаются мнения, что чувствительная клавиатура компьютера способствует многословию и шаткому построению фраз, позволяет автору сочинять «наобум», вместо того чтобы вновь и вновь обдумывать конструкцию предложения, прежде чем записать его, работай он с ручкой и бумагой.

Особенностей сочинительства на свете столько же, сколько писателей (Набоков, например, всегда писал стоя, а Виктор Гюго – обнаженным). Но есть одна несомненно опасная привычка – писать статью без лида, а потом возвращаться к началу, чтобы написать первый абзац. Это плохо хотя бы потому, что обдумывание начала материала всегда помогает ясно представить себе идею всей статьи, ее композицию, найти тон.

Но есть и исключение. Привычка писать лид в последнюю очередь может быть полезна, если сюжет обладает ясной хронологической композицией, а цель лида – дать краткий обзор происшедшего. Например, катастрофы и подобные им события, которые вам приходится освещать, когда еще не установлены окончательные результаты или количество жертв. Ёто так называемые «статьи по ходу дела», поскольку событие еще не завершилось к тому моменту, когда вам и нужно начинать писать. В подобных случаях лучше всего начать репортаж, следуя хронологии событий, а затем, буквально перед сдачей материала, добавить вступление и, возможно, еще пару абзацев.

Плохие писатели – это те, кто пишет, обращаясь к некоему внутреннему контексту, о котором читатели не могут знать. Альберт Камю

Гордей Е. Призвание такое – заглавный редактор // Журналист, 2000, № 3.

Екатерина Гордей: Дмитрий Борисович, вы — редактор. Что именно вам прихо­дится редактировать? Какова ваша спе­циализация?

Дмитрий Толкачев: Я — редактор заго­ловков. Моя работа — придумывание заго­ловков.

Е.Г. Давайте уточним: что значит приду­мывание? То есть ваши заголовки — плод «ума холодных размышлений» или это идет от души, вдохновения?

Д.Т. Наверное, соединение того и другого. Судите сами. В мои обязанности входит представление на суд главного редактора (или шеф-редактора) не менее 10 заголов­ков и подзаголовков, то есть как минимум 50 к каждой статье. Всего в журнале 80 полос. «Профиль» — еженедельник. Вот и решайте, что при таком «конвейерном» способе производства обязано трудиться — душа или голова.

Е.Г. Вы назвали обязательный минимум заголовков, но ведь восприятие художе­ственного текста вообще и заголовка в частности, – дело тонкое, сугубо индиви­дуальное. А бывает ли так, что шефа что-либо не устраивает? Каков верхний коли­чественный и качественный предел в этих случаях?

Д.Т. Несовпадение восприятий — дело до­вольно обычное. Если что-то не устраивает, шеф-редактор произносит сакраментальную фразу: «Надо работать с текстом». И приходится работать. Как-то был рекорд—110 основных заголовков к статье. Хотя такое бы­вает редко: пару раз за все время работы.

Е.Г. Давно ли вы работаете в качестве редактора по заголовкам?

Д.Т. 4,5 года, то есть со дня основания журнала «Профиль».

Е.Г. А до этого чем занимались? Вооб­ще, с чего все началось?

Д.Т. До «Профиля» у меня был такой, ска­жем так, неудачный роман с «Коммерсан­том». Неудачный из-за того, что не хватало времени: журналистика тогда не была для меня основным видом деятельности. Были какие-то там маленькие «заметулечки» в журнале «Деньги» (Издательский дом «КоммерсантЪ». — Ред.), заголовки к которым произвели впечатление на редактора моего отдела, будущего шеф-редактора журнала «Профиль» Ольгу Каменеву. Специального редактора по заголовкам в ИД «Коммер­сантЪ» не было. И я некоторое время выпол­нял эту работу. А когда в мае 1996 года осно­вался журнал «Профиль», я уже естествен­ным образом «перетек» туда в качестве ре­дактора по заголовкам.

Е.Г. Наверное, есть некие «живые род­ники», питающие ваше «заголовкотворчество»?

Д.Т. Да. Первый «родник» — мое образо­вание, полученное в «кулинарном технику­ме», как говорил Геннадий Хазанов. Шучу. Я окончил Пищевой институт по специально­сти инженер-механик, работал на Москов­ском маргариновом заводе.

Е.Г. И в качестве хобби наверняка трудились внештатником в заводской много­тиражке?

Д.Т. Нет, ни в каких СМИ до «Денег» я не сотрудничал, за исключением школьной стенгазеты.

Е.Г. А чем же вы, в таком случае, увле­кались и увлекаетесь?

Д.Т. Родители привили мне любовь к чте­нию с детства. Когда есть возможность, я и сейчас читаю.

Е.Г. Вы поклонник классической или современной литературы?

Д.Т. Я поклонник хорошей литературы.

Е.Г. Из современных авторов кто вам больше по сердцу?

Д.Т. Пожалуй, Михаил Веллер, Леонид Фи­латов... Валентин Гафт как автор эпиграмм мне близок и понятен. Веллер за оригиналь­ность стиля, забавную вольную трактовку истории. Чего стоят только его «Легенды Невского проспекта»!

Е.Г. Можно ли сказать, что, уважая творчество писателя, вы никогда не по­сягнете на него? Или все происходит по известному изречению: «Ради красного словца не пожалеет и отца»?

Д.Т. Не все так прямолинейно. Я с пиете­том отношусь к Александру Сергеевичу Пушкину, ни в коей мере не умаляю значе­ния творчества Льва Николаевича Толстого или, скажем, Николая Васильевича Гоголя. Однако были заголовки «Сессионный смот­ритель», «Кавказский веник», «Редкая рек­лама долетит до середины России». Навер­ное, еще будет нечто подобное. Я эти заго­ловки считаю удачными. Они, что называется, в тему.

Е.Г. То есть вас притягивает нестан­дартный иронический подход к устояв­шимся понятиям? А каковы ваши музы­кальные предпочтения?

Д.Т. О, они разнообразны! Это и легкие ос­вежающие мелодии Моцарта, и тяжелый рок: Rolling Stones, Scorpions. Кстати, отдать дань уважения творчеству «рокеров» мне все же посчастливилось. Пребывание Rolling Stones во главе с легендарным Миком Джаггером в России нашло отражение на страницах «Профиля». А автором заголовка к материа­лу являюсь я: «Есть только Мик между прошлым и будущим».

Подростком открыл для себя авторскую песню. Помните: «Под окном бесцельно хо­дит человечество, обокраденное нами на любовь»? Визбор меня поразил. И к его творчеству я отношусь с глубочайшим ува­жением до сих пор, равно каки к творчеству Высоцкого, Окуджавы. Из современников меня привлекает, пожалуй, Тимур Шаов, Александр О'Шеннон. Последний, кстати, успешно сочетает в творчестве рок и бар­довские традиции. Язык авторских песен афористичный, часто до ерничества мне близок и созвучен моему душевному на­строю. Разумеется, авторская песня — не «вы­сокий штиль», это всего лишь мелодеклама­ция. Но главное здесь — самовыражение.

Е.Г. Помните ли вы свой первый заголовок?

Д.Т. Нет, не помню. Заголовки — это, зна­ете, как экзамен: сдал — забыл.

Есть, конечно, и полюбившиеся заголовки, причем не только мне. Например, про назна­чение бывшего главного милиционера стра­ны Сергея Степашина премьером прави­тельства заголовок был такой — «Ментаморфозы».

Е.Г. А с какими заголовками были свя­заны большие трудности?

Д.Т. Это не заголовки, а скорее, стации. Например, когда несколько раз подряд в си­лу, скажем, политической актуальности пишут об одном и том же человеке, то прихо­дится изобретать все новые и свежие вари­анты заголовков. Так, например, родились заголовки к статьям о Санкт-Петербургском губернаторе Владимире Яковлеве: «Губерна­тор Яковлев: был зам, стал Сам», «Санкт-губернатор». А Анатолию Чубайсу посвящены такие заголовки: «О бедном Чубайсе замол­вите слово», «У Чубайca случился Клинтон», «Комиссия по правам Чубайса», «Кредит не­доверия Анатолию Чубайсу».

Или есть в журнале потребительские при­ложения, посвященные недвижимости, бы­товой технике, автомобилям, модным мага­зинам и т. д. Темы обзоров периодически повторяются, а заголовки, естественно долж­ны меняться. Так, проблема получения кредита на квартиру (ипотека) шла под следующими заголовками: «Импотека», «Кредит с видом на квартиру», «Десять лет с правом прописки».

Е.Г. Удачные заголовки. Какие они?

Д.Т. Емкие, красивые, с юморком. Заголо­вок — это завершенное произведение, при­влекающее к себе особое внимание, чтобы читатель захотел прочитать статью. В заго­ловке должен быть отражен смысл статьи. Именно отражен, а не полностью передан. В «Профиле», например, недопустимы заголовки, сухо сообщающие о главном событии публикации, вроде «Вкладчики не могут забрать деньги из банка». Пошли такие варианты: «Вкладоискатели», «Вклад­бище МЕНАТЕПа», «Сбербайки из склепа». Хотя и слишком хулиганские заголовки тоже недопустимы. Общечеловеческая этика для меня и журнала «Профиль» — категория устоявшаяся.

Другое дело — небольшая фривольность в изданиях для взрослей аудитории. Заголов­ки на грани фола, но обязательно смешные. Когда, например, небезызвестный Владимир Вольфович съездил к Саддаму Хусейну, за­головок был такой: «Саддам Хусейн: поцелуй меня. Ж.».

Е.Г. Кстати, о профессиональной этике. В каких изданиях вы не хотели бы рабо­тать принципиально?

Д.Т. В желтых и экстремистских. Издание типа «Мегаполис-экспресс» — это экспресс прачечной. Потому что все строится на скан­далах, причем не лучшего качества. Мне это малоинтересно.

Е.Г. А какие журналы, газеты, телепере­дачи привлекают ваше внимание?

Д.Т Новостные программы РТР, НТВ. Исторический экскурс Эдварда Радзинского. Футбольные обозрения. Из прессы: журналы «Итоги», «Эксперт», в основном благодаря тематической близости «Профилю»: любопытно взглянуть на один и тот же предмет с разных позиций. Иногда просматриваю «Московский комсомолец», правда, основное внимание при этом — к статьям лично знакомых корреспондентов или публикациям. Умело балансирующим на гpaни дозволенного.

Е.Г. Возможно ли научиться сочинять заголовки оригинальные?

Д.Т. А возможно ли научиться быть творческим человеком? Боюсь, однозначного отве­та, равно как и рецептов, на сей счет не су­ществует Можно много рассуждать... Юно­шам, обдумывающим заголовки, могу ска­зать, что главное — ухватить суть статьи и попытаться поиграть с ассоциативными свя­зями, с формой слова вплоть до наруше­ния нормы языка. И таким образом получить парадоксальный смысл, призванным служить читателю особой сигнальной системой: здесь есть изюминка — необходимо прочи­тать.

Ассоциации с режиссерской деятельностью Никиты Михалкова (постановка филь­ма «Неоконченная пьеса для механического пианино») послужили основой при создании заголовка для статьи о Михалкове — полити­ке и бизнесмене: «Неоконченная пьеса для олигархического пианино». Созвучие слов кандальный — скандальный дало жизнь в свое время такому заголовку: «Слышишь звон скандальный». Но я, ей-богу, не знаю, как объяснить с точки зрения лингвистики заголовок к материалу о криминале в водочном бизнесе: «Засуженный мастер спирта». Что это: просто выпадение букв или игра созвучными корнями далеких друг от друга по смыслу слов (слова «заслуженный — за­суженной» и«спирт — спорт» рифмован­ными даже и назовешь).

Кстати, об ассоциациях, парадоксах и правилах русской орфографии вместе взятых. В свое время к обзору экономики регионов был рожден такой заголовок: «Саратовская эли­та: стеклянный, алкогольный, деревянный».

Мне кажется, что если бы я каждый раз зацикливался на необходимости создания ассоциативной цепочки или, грубо говоря, над нарочитым коверканием речи, возмож­но, никаких заголовков вообще не было бы. Нельзя просто брать заготовки, матрицы и механически втискивать в них новое содер­жание. Это на 99 процентов интуиция, наитие.

Е.Г. Возможно ли сочинить интересный заголовок для своей собственной ста­тьи? Под силу ли это автору заметки?

Д.Т. Я думаю, что это очень сложно. Ведь надо не только знать, о чем статья, но и аб­страгироваться от подробностей. То есть, ухватив самую суть, уйти от деталей, а это для корреспондента, который в момент написа­ния статьи, что называется, весь, с головой, в материале — нереально. Это всегда болезнь — я это по опыту знаю. Проще, когда этим займется посторонний человек. Хотя у меня самого здесь были, на мой взгляд, удачи. Я как-то писал заметку о снегоходах и придумал заголовок «В седле и на лыжах». Еще был материал о творчестве бардов с за­головком «Стихийный бизнес».

Е.Г. Где-то читала, что в западной прес­се ведутся внутри издания специальные каталоги придуманных сотрудниками за­головков. А как с этим у вас? Есть ли ка­кие-либо записи в «Профиле»?

Д.Т. В «Профиле» никаких каталогов не ведется. А вот мои друзья взяли на себя труд, собрали опубликованные в журнале за 1996-1999 годы заголовки. Таковых оказа­лось более 600. Систематизировали, и тиражом в 100 экземпляров вышла книжечка под «скромненьким» таким названьицем: «Гени­альные заголовки. Далеко не полное собра­ние сочинений». Все экземпляры разошлись практически по «родным и близким». Возни­кла идея о переиздании, которое бы включи­ло и не дошедшие до читателя отбракован­ные руководством, но удачные заголовки. Заголовки собираются. Дело за малым: ищем деньги.

Е.Г. Профессиональный вопрос: какой бы вы заголовок придумали к интервью с вами?

Д.Т. Когда-то возникла шуточная идея на моих визитках указывать должность «за­главный редактор»... Наверное, «Интервью с заглавным редактором» или «Заглавный редактор. Игра слов».

Тертычный А. Заголовок – слово главное // Журналист, 2000, № 3.

• Предназначение заголовка
• Типы заголовков в прессе
• Как создается заголовок

Дата добавления: 2015-08-21