Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатика
ИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханика
ОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторика
СоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансы
ХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника

Intermezzo

Читайте также:
  1. INTERMEZZO

 

Горячий южный ветер, дорогая подруга моя, принес из пустыни все грехи мира! Там, где солнце уже тысячелетия горит и сверкает, там над спящими песками вздымается прозрачный, беловатый туман. И туман этот сгущается в белые облака, а вихрь сгоняет их в тучи, превращает в такие круглые странные яйца: и они вмещают в себя горящий зной солнца.

А в бледные ночи крадется вокруг василиск, которого произвел когда-то на свет диск луны. Лунный диск, неплодородный, – его отец, а мать – песок, такой же неплодородный: такова тайна пустыни. Многие говорят, что он зверь, но это неправда. Он – мысль, которая выросла там, где нет почвы, нет семени, которая родилась из вечного плодородного и приняла лишь странные формы, незнакомые жизни. Поэтому-то никто и не может описать это существо: его нельзя описать, как нельзя описать пустое ничто.

Но правда то, что оно ядовито. Оно пожирает раскаленные яйца солнца, которые сгоняет вихрь пустыни. Поэтому-то и глаза его дышат пурпурным пламенем, а дыхание полно горячих серных испарений. Но не только эти раскаленные яйца пожирает василиск, дитя лунного диска. Когда он насытился, наполнил чрево свое раскаленным ядом, он извергает свою зеленую слюну на всех, которые лежат в песке, – острыми когтями срывает мягкую кожу, чтобы проникала туда страшная слизь. А когда утром подымается ветер, он видит странное движение и волнение под тонкими оболочками, словно окутанными лиловыми и влажно-зелеными покрывалами.

А когда вокруг в полуденной стране лопаются яйца, высиженные раскаленным солнцем, -яйца крокодилов, кротов и змей, яйца уродливых пресмыкающихся и насекомых, – тогда с легким треском лопаются и ядовитые яйца пустыни. Но в них нет жизни, в них нет ни змей, ни крокодилов, только какие-то странные бесформенные существа. Пестрые, переливающиеся, как покрывало танцовщиц в огненной пляске, дышащие всеми ароматами мира, словно бледные цветы санги, звучащие всеми звуками, точно бьющееся сердце ангела Израфила, содержащие все яды, как отвратительное тело василиска.

Но в полдень проносится южный ветер. Он выползает из трясины раскаленной лесной страны и пляшет по бездонным пескам пустыни… Он подымает скалы, покрывала яиц и уносит их далеко к лазурному морю. Уносит с собою, будто легкие облака, будто свободные одежды ночных жриц.

И к светлому северу несется ядовитая чума всех страстей и пороков…

Холодны, сестра моя, как весь твой север, – наши тихие дни. Твои глаза лазурны и добры, они не знают ничего о раскаленных страстях, словно тяжелые плоды синих глицин – часы твоих дней, они падают один за другим на мягкий ковер: и вот по сверкающим солнцем аллеям скользят мои легкие шаги.

Когда же падают тени, белокурая сестренка моя, тогда твое юное тело загорается и дышит жарким зноем. С юга несутся клубы тумана, и твоя жадная душа впитывает их, твои губы дрожат от кровавых, ядовитых поцелуев пустыни… Но не тогда, белокурая сестренка моя, спящее дитя моих мечтательных дней! Когда мистраль слабо колеблет лазурные волны, когда в высоких верхушках деревьев слышатся птичьи голоса, тогда я перелистываю тяжелую кожаную книгу Якоба тен-Бринкена. Медленно, точно море, катится кровь по моим жилам, и я читаю твоими тихими глазами с бесконечным спокойствием историю Альрауне. И излагаю ее просто, понятно совсем как человек, свободный от страсти…

Но я пью и кровь, которая струится из твоих ран, – и смешиваю ее со своей красной кровью, отравленной греховным ядом горячей пустыни. И когда мозг мой лихорадочно содрогается от твоих поцелуев и от страсти твоей, тогда я вырываюсь из твоих объятий…

Пусть сижу я, погруженный в мечты, у окна, перед морем, в которое сирокко бросает свои раскаленные волны, пусть я снова берусь за кожаную книгу тайного советника и читаю историю Альрауне, читаю твоими ядовито-раскаленными глазами. Море бьется о неподвижные скалы – так и кровь моя бьется о стенки сосудов. Иначе, совершенно иначе представляется мне теперь то, что читаю, и излагаю историю эту бурно и пылко, как человек, полный могучею дикой страстью.

 


Дата добавления: 2015-08-18; просмотров: 111 | Нарушение авторских прав


Читайте в этой же книге: ПРЕЛЮДИЯ | ГЛАВА 1, которая рассказывает, каков был дом, в котором появилась мысль об Альрауне. | ГЛАВА 2, которая рассказывает, как зародилась мысль об Альрауне. | ГЛАВА 3, Которая повествует, как Франк Браун уговорил тайного советника создать Альрауне. | ГЛАВА 4, которая рассказывает, как они нашли мать Альрауне. | ГЛАВА 7, которая рассказывает, что произошло когда Альрауне была девочкой | ГЛАВА 8, которая рассказывает о том, как Альрауне стала госпожой в поместье Тен-Бринкен. | ГЛАВА 9, которая рассказывает, кто были поклонники Альрауне и что с ними стало | ГЛАВА 10, которая рассказывает, как Вольф Гонтрам погиб из-за Альрауне. | ГЛАВА 11, которая рассказывает о том, как из-за Альрауне кончил свои дни тайный советник |
<== предыдущая страница | следующая страница ==>
ГЛАВА 5, повествующая о том, кого они выбрали отцом и как смерть была восприемницей Альрауне.| ГЛАВА 6, которая повествует о том, как вырос ребенок Альрауне

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.005 сек.)