Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатика
ИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханика
ОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторика
СоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансы
ХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника

Доброволец

 

Следопыт собрал вещи и поехал на север. Из мусульманской части Боснии в контролируемую сербами. Над «Ладой» развевался на ветру «Юнион Джек», и он надеялся, что снайперы по его машине стрелять не будут. А в случае остановки на блок-постах рассчитывал на свой паспорт, письмо из редакции газеты, доказывающее, что он — журналист, пишущий о проблемах, связанных с гуманитарной помощью, а также на американские сигареты, купленные в расположении английского контингента в Витеце.

Если бы это не помогло, заряженный пистолет был под рукой, и Следопыт знал, как им пользоваться.

Его останавливали дважды, первый раз боснийская милиция на выезде с «мусульманской» территории, второй — патруль югославской армии к югу от Баня-Луки. И там и там объяснение, документы и подарки принесли желаемый результат. Так что через пять часов после отъезда из Травника он прибыл в Баня-Луку.

Отель «Босния», понятное дело, не мог составить конкуренцию «Ритцу», но другого в городе не было. Он снял номер. Благо пустующих хватало. Из иностранцев, помимо него, в отеле жила только съемочная группа французского телевидения. В семь вечера он спустился в бар. За столиками, каждый за своим, сидели три серба, за стойкой стоял бармен. Следопыт уселся на высокий стул у стойки.

— Добрый вечер. Вы, должно быть, Душко.

Он дружелюбно улыбнулся. Бармен пожал протянутую руку.

— Вы здесь бывали?

— Нет, впервые. Хороший бар. Уютный.

— Откуда вы знаете мое имя?

— Мой приятель служил здесь не так уж и давно. Датчанин. Ласс Бьеррегор. Просил передать вам привет, если я вдруг окажусь здесь.

Бармен заметно расслабился. Похоже, этот незнакомец не представлял угрозы.

— Вы — датчанин?

— Нет, англичанин.

— Военный?

— Господи, нет. Журналист. Пишу серию статей об агентствах, занимающихся доставкой гуманитарной помощи. Выпьете со мной?

Душко налил себе лучшего коньяка, какой стоял на полке.

— Я бы хотел стать журналистом. Когда-нибудь. Путешествовать. Повидать мир.

— Почему нет? Наберитесь опыта в местной газете, потом отправляйтесь в большой город. Я так и сделал.

Бармен обреченно пожал плечами:

— Здесь? В Баня-Луке? Нет тут газет.

— Поезжайте в Сараево. Даже в Белград. Вы — серб. Вы сможете выбраться отсюда. Война не будет длиться вечно.

— Выбраться отсюда стоит денег. Нет работы — нет денег. Нет денег — нет путешествий, нет работы.

— Да, да, деньги, всегда проблема. А может быть, и нет.

Англичанин вытащил из кармана пачку долларов США. Сотенных. Отсчитал десять, положил на стойку.

— Я придерживаюсь старомодных взглядов. Верю, что люди должны помогать друг другу. В результате жизнь становится легче и более приятной. Вы поможете мне, Душко?

Бармен смотрел на тысячу долларов, лежащих в нескольких дюймах от его пальцев. Не мог оторвать от них глаз. Понизил голос до шепота:

— Что вам нужно? Что вы тут делаете? Вы не репортер.

— Ну, в каком-то смысле репортер. Задаю вопросы. Но я — богатый задаватель вопросов. Хотите стать таким же богатым, как я, Душко?

— Что вам нужно? — повторил бармен. Стрельнул взглядом в сторону сербов, которые давно уже смотрели на них.

— Вы уже видели стодолларовый банкнот. В прошлом мае. Пятнадцатого, не так ли? Молодой солдат хотел им расплатиться. В результате началась ссора. Мой друг Ласс при этом присутствовал. Рассказал мне о ней. Я хочу, чтобы вы объяснили, что случилось и почему.

— Не здесь. Не сейчас, — прошептал перепуганный серб. Один из мужчин, сидевших за столиками, поднялся и направился к ним. Бармен ловко накрыл банкноты тряпкой, которой протирал стойку. — Бар закрывается в десять. Тогда и приходите.

 

В четверть одиннадцатого, за закрытыми и запертыми дверьми бара, двое мужчин сидели в кабинке, практически в полной темноте, и разговаривали.

— Они не служили в югославской армии, — говорил бармен. — Это был какой-то военизированный отряд. Плохие люди. Оставались здесь три дня. Лучшие номера, лучшая еда, много выпивки. Уехали, не заплатив ни гроша.

— Один пытался заплатить вам.

— Точно. Только один. Хороший парень. Отличался от остальных. Не знаю, как он к ним попал. Образованный. Другие-то двух слов связать не могли. Отребье.

— И никто не возражал, что они не платят?

— Возражать? Возражать? А что я мог им сказать? У этих животных было оружие. Они всех убивают, даже сербов. Они — убийцы.

— А кто ударил по лицу того приятного молодого человека, который попытался расплатиться с вами?

Даже в темноте он почувствовал, как напрягся серб.

— Понятия не имею. Их босс, командир группы. Никаких имен. Они звали его Шеф.

— У всех военизированных отрядов есть названия — Душко, Аркан и его Тигры, Парни Френки. Им нравится быть знаменитыми. Они хотят, чтобы все знали их имена.

— Эти — нет. Клянусь.

Следопыт знал, что бармен лжет. Но, кем бы ни был этот командир, сербы боялись его пуще огня.

— А этот приятный парень… у него имя было?

— Я его не слышал.

— Мы говорим о больших деньгах, Душко. Вы никогда больше не увидите его, вы никогда больше не увидите меня, этой суммы вам хватит, чтобы после войны открыть в Сараево собственный бар. Имя парня.

— Он заплатил мне в день отъезда. Сказал, что ему стыдно за этих людей. Пришел и заплатил чеком.

— Он оказался поддельным? Его вам вернули? Он у вас?

— Нет, чек взяли. Югославские динары. Из Белграда. Я получил всю сумму.

— Значит, чека нет?

— Его отправили в белградский банк. Теперь, возможно, и уничтожили. Но я записал номер его паспорта на случай, если чек поддельный.

— Где? Где вы его записали?

— На обороте блокнота для заказов. Шариковой ручкой.

Блокнот Следопыт получил. В нем бармен записывал большие или сложные заказы, которые не мог запомнить. В блокноте оставалось только две странички. Еще день-другой, и бармен его бы выбросил. На задней картонной обложке Следопыт увидел две заглавные буквы и семь цифр. За восемь недель паста не стерлась и не выцвела.

Следопыт оставил тысячу долларов мистера Эдмонда и отбыл. Кратчайший путь в Сербию лежал через Хорватию и аэропорт Загреба.

 

Развал Федеративной Социалистической Республики Югославия, состоящей из семи республик, начался пять лет тому назад и сопровождался в Хорватии и особенно в Боснии кровопролитием, хаосом, жестокостью. Словения, расположенная на севере, ушла первой и, к счастью, практически без жертв. На юге точно так же повезло Македонии. Но в центре сербский диктатор Слободан Милошевич не останавливался ни перед чем, лишь бы сохранить единым целым Хорватию, Боснию, Косово, Черногорию и свою родную Сербию. Хорватию он потерял, но жажда власти и стремление решать все вопросы силой у него остались.

Белград, в который Следопыт прибыл в 1995 году, не тронули бомбардировки. Спровоцировавшая их война в Косово еще не началась.

Лондонский офис посоветовал ему обратиться в частное детективное агентство, которое возглавлял бывший старший офицер полиции. «Хазард менеджмент» уже пользовалось его услугами. Офицер придумал своему агентству не слишком оригинальное название, «Чандлер», и найти его не составило труда.

— Мне нужен один молодой человек, — объяснил Следопыт Драгану Стоичу, директору агентства. — Имени и фамилии у меня нет, только номер паспорта.

Стоич хмыкнул:

— Что он сделал?

— Насколько мне известно, ничего. Он что-то видел. Возможно. Может, и нет.

— Ясно. А потом?

— Я бы хотел с ним поговорить. У меня нет автомобиля, и я не знаю сербскохорватского. Возможно, он говорит на английском. Может, и нет.

Стоич вновь хмыкнул. Ему это нравилось. Похоже, он прочитал все романы о Филипе Марлоу и видел снятые по ним фильмы. Он пытался имитировать Роберта Митчума в «Большом сне», но при росте в пять футов и четыре дюйма, не говоря уже об обширной лысине, получалось не очень.

— Мои условия…

Следопыт выложил на стол еще десять сотенных.

— Мне нужно, чтобы вы занимались только моим делом.

Стоич, как зачарованный, смотрел на деньги. Сцена словно сошла со страниц романа «Прощай, любимая».

— Можете в этом не сомневаться.

Надо отдать должное бывшему офицеру полиции, времени он терять не стал. Его югославский «Универсал», выплевывая черный дым, со Следопытом на пассажирском сиденье, пересек город, держа курс на район Конарник, где в здании, занимавшем целый квартал на улице Лермонтова, находилось полицейское управление Белграда. Уродливое, коричнево-желтое, оно высится там до сих пор.

— Вы подождите здесь. — С этими словами Стоич выскользнул из кабины. Вернулся через полчаса, должно быть, немного расслабился с давним коллегой, потому что пахло от него сливовицей. Но принес листок бумаги.

— Этот паспорт принадлежит Милану Раичу. Двадцать четыре года, студент юридического факультета. Отец — адвокат, известный, обеспеченная, уважаемая семья. Вы уверены, что вам нужен именно он?

— Если у него нет двойника, именно этого молодого человека и паспорт с его фотографией видели два месяца тому назад в Баня-Луке.

— Да что он мог там делать?

— Он был в военной форме. В баре.

Стоич мысленно вернулся к досье, которое ему показали, но не разрешили скопировать.

— Он отслужил в армии. Как и все молодые югославы. От восемнадцати до двадцати одного года.

— В боевой части?

— Нет. В войсках связи. Радистом.

— Значит, в боях не участвовал. Может, захотел понюхать пороху. Может, присоединился к отряду, который отправился в Боснию, чтобы сражаться за сербскую идею. Добровольцем, не понимающим, что там творится. Такое возможно?

Стоич пожал плечами:

— Возможно. Но эти военизированные отряды — бандиты. Гангстеры. Что общего мог иметь с ними студент, будущий юрист?

— Может быть, нашел такой вот способ провести летние каникулы, — предположил Следопыт. — Но в каком именно он был отряде? Спросим его?

Стоич заглянул в бумажку.

— Он живет в Сеняке, в получасе езды.

— Тогда поехали.

Дом они нашли без труда, виллу на Истарской улице. Годы службы маршалу Тито, а потом Слободану Милошевичу принесли мистеру Раичу-старшему неплохие дивиденды. Дверь открыла бледная женщина лет под пятьдесят, хотя выглядела она старше.

Последовали короткие переговоры на сербскохорватском.

— Мать Милана, — объяснил Стоич. — Он дома. Она спрашивает, что вы хотите.

— Поговорить с ним. Интервью. Для английской газеты.

В явном недоумении миссис Раич пустила их в дом, позвала сына, предложила им пройти в гостиную. На лестнице послышались шаги, молодой человек спустился в холл, о чем-то пошептался с матерью, вошел в гостиную. На его лице читались замешательство, тревога, даже испуг. Следопыт встретил его самой дружелюбной улыбкой, крепко пожал руку. Дверь в холл осталась приоткрытой. Миссис Раич что-то торопливо говорила в телефонную трубку. Стоич бросил на англичанина короткий взгляд, предупреждая: «Если тебе что-то надо, поторопись. Подмога уже в пути».

Англичанин протянул молодому человеку блокнот, который позаимствовал у бармена в Баня-Луке, с шапкой «Отель „Босния“ на оставшихся страничках. Перевернул блокнот задней стороной и показал написанные там две заглавные буквы и семь цифр.

— Очень хорошо, что вы оплатили счет, Милан. Бармена это порадовало. К сожалению, чек не приняли.

— Нет. Это невозможно. У меня…

Он замолчал и побледнел как полотно.

— Никто вас ни в чем не обвиняет, Милан. Просто скажите мне, что вы делали в Баня-Луке?

— Приезжал в гости.

— К друзьям?

— Да.

— В камуфляжной форме? Милан, это зона боевых действий. Что произошло в тот день, два месяца тому назад?

— Я не понимаю, о чем вы. Мама… — Тут он перешел на сербскохорватский, и Следопыт перестал его понимать. Вскинул глаза на Стоича.

— Едет отец, — пробормотал детектив.

— Вы были в группе из двенадцати человек. Все в форме. Все вооруженные. Кто они?

Милана Раича прошиб пот, казалось, что он вот-вот расплачется. Из этого Следопыт сделал вывод, что у молодого человека серьезное расстройство нервной системы.

— Вы англичанин? Но не журналист. Что вы здесь делаете? Почему допрашиваете меня? Я ничего не знаю.

У дома завизжали тормоза, послышались торопливые шаги. Миссис Раич заранее открыла дверь, так что муж прямым ходом прошествовал в гостиную. Остановился на пороге, побагровевший от ярости. На английском в отличие от сына он, человек другого поколения, само собой, не говорил. Начал сразу орать на сербскохорватском.

— Он спрашивает, почему вы пришли в его дом, почему донимаете его сына.

— Я не донимаю его, — спокойно ответил Следопыт. — Только задаю вопросы. Что этот молодой человек восемь недель тому назад делал в Баня-Луке и с кем он там был?

Стоич перевел. Раич-старший снова начал кричать.

— Он говорит, что его сын ничего не знает, и там его не было. Все лето он провел здесь, и, если вы сейчас же не уйдете, он вызовет полицию. Лично я думаю, что нам нужно уйти. Он — влиятельный человек.

— Хорошо, — кивнул Следопыт. — Один последний вопрос.

По его просьбе бывший командир спецназа, который нынче занимал пост исполнительного директора «Хазард менеджмент», встретился за ленчем с давним другом, высокопоставленным сотрудником Секретной разведывательной службы. Глава Балканского отдела не отказал в помощи.

— Эти люди — Волки Зорана? А ударил вас сам Зоран Зилич?

Стоич перевел половину, прежде чем понял, что зря старается. Милан понимал английский. И отреагировал на вопросы англичанина в два этапа. На несколько секунд остолбенел. А потом согнулся пополам, закрыл лицо руками и разрыдался, дрожа всем телом.

Миссис Раич горестно вскрикнула и метнулась к сыну. Отец, теперь уже бледный как смерть, указал на дверь и проревел одно слово, которое Грейси понял и без перевода: «Вон!» Стоич направился к двери. Следопыт последовал за ним.

По пути наклонился над молодым человеком и сунул в нагрудный карман его пиджака визитку.

— Если передумаете, — прошептал он, — позвоните. Или напишите. Я приеду.

В салоне автомобиля по пути к аэропорту царило молчание. Драган Стоич чувствовал, что отработал каждый цент из полученной тысячи долларов. Когда они уже стояли у международного терминала и англичанин, забрав чемодан, двинулся к стеклянным дверям, Стоич нарушил молчание:

— Если вы вернетесь в Белград, друг мой, я настоятельно советую вам не упоминать этого имени. Даже в шутку. Особенно в шутку. Сегодня мы с вами не виделись и никуда не ездили.

 

Через сорок восемь часов Следопыт закончил писать рапорт и отправил его Стивену Эдмонду вместе с перечнем расходов. Последние абзацы гласили:

 

«К сожалению, я должен признать, что события, которые привели к смерти вашего внука, сама смерть и место захоронения вашего внука, возможно, так и останутся тайной. Но я не хочу порождать у вас ложные надежды, говоря, что у вас еще есть шанс увидеть внука живым. На текущий момент и в обозримом будущем его нужно считать пропавшим без вести, предположительно погибшим.

Я не верю, что он и сопровождавший его босниец потерпели аварию на одной из местных дорог и упали в пропасть. Все дороги я осмотрел лично. Я не верю, что босниец убил его, чтобы завладеть внедорожником, денежным поясом или и тем и другим.

Я уверен, что они поехали, куда ехать не следовало, где их и убили неизвестный или неизвестные. Велика вероятность того, что убийцы — полувоенный отряд сербских головорезов, который в те дни мог там находиться. Но без вещественных улик, идентификации, признаний или показаний в суде предъявить обвинение не представляется возможным.

Я искренне сожалею о том, что принес вам печальную весть, но не сомневаюсь, что дело обстоит именно так.

Остаюсь преданным вам, сэр, ваш покорный слуга,

Филип Грейси».

 

Произошло это 22 июля 1995 года.

 


Дата добавления: 2015-08-18; просмотров: 79 | Нарушение авторских прав


Читайте в этой же книге: Строитель | Глава 2 | Глава 3 | Глава 4 | Тоннельная крыса | Беженец | Трудяга | Глава 11 | Глава 12 | Выгребная яма |
<== предыдущая страница | следующая страница ==>
Следопыт| Адвокат

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.017 сек.)