Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатика
ИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханика
ОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторика
СоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансы
ХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника

ПУТЬ ИЗ ПЕЩЕРЫ

Читайте также:
  1. С посещением Кунгурской ледяной пещеры и Белогорского монастыря
  2. Тавдинские пещеры.

 

Философия для Платона – это «второе плавание» в поисках aрхэ, «причины всего», которая была бы безусловной причиной, т.е. не требовала бы объяснения из других причин. Arche как безусловное не может быть найдено в человеческом знании, а только в знании, его превосходящем. Hyperbola, т.е. превосхождение – вот путь к первопричине.

В притче о пещере в диалоге «Государство» мы сталкиваемся с изображением людей, издавна обитающих в подземном жилище напо­добие пещеры (по всей длине открытой свету). Люди, прикованные в этой пещере цепями, с самого детства постоянно находятся в одном и том же месте и могут смотреть только прямо перед собой; но сверху, вдалеке, позади них горит огонь. Так как между ним и оби­тателями пещеры двигаются тени, отображающие проносимые перед входом в пещеру предметы, то получается игра теней. Прикованные же считают эти тени истинными и действительными:

Такие узники целиком и полностью принимали бы за истину тени про­носимых мимо предметов... — Понаблюдай же их освобождение от оков неразумия и исцеление от него, иначе говоря, как бы это все у них проис­ходило, если бы с ними естественным путем случилось нечто подобное. Когда с кого-нибудь из них снимут оковы, заставят его вдруг встать, по­вернуть шею, пройтись, взглянуть вверх — в сторону света... Начинать надо с самого легкого: сперва смотреть на тени, затем — на отражения... людей и различных предметов, а уж потом — на самые вещи...13 'Платон. Государство. 515с-516а.

Тот же, кому удастся подняться до источника света, будет смотреть на тени в конце концов именно как на тени.

Если мы попробуем понять смысл притчи — превосхождение в ней понимается как восхождение, — то сможем истолковать его самым раз­личным образом. Во всех попытках истолкования решающую роль играет свет, будь то солнце, будь то горящий внутри пещеры огонь, служащий метафорой Солнца.

1. Свет наделяет предметы, мы можем также сказать, что и природу в целом, их бытием. Свет вызывает предметы из небытия в бытие. И хотя солнце является причиной роста сущего, оно же выступает причиной и его гибели.

2. Предметы обязаны солнцу не только своим возникновением, ро­стом и гибелью, солнце является также причиной, arche процесса их познания. Именно свет делает предметы видимыми. Используя в «Государстве» символ солнца, Платон недвусмысленно обращает вни­мание на то, что солнце не представляет собой зрительную способ­ность, — «Солнце не есть зрение», оно есть ее причина, и «само зрение его видит».

Солнце, точнее было бы сказать, свет, его действие и его лучи, это не зрение, но причина всякого зрения, а также причина окрашенно­сти всех предметов. Свет связывает зрение и краски. Сами по себе функциональ­ные способности зрения и предметы в своей окрашенности недостаточны для того, чтобы зрение стало возможным. Солнце символизирует «благо» как дающее-бытие и является причиной всего видимого, в то же время оно есть то, что позволяет этому видимому в свете расти и быть видимыми. Различие между бытием и сущим соответствует, таким образом, различию между светом и освещенным предметом.

3. В притче о пещере солнцу приписывается еще и третья задача. Стремящемуся наверх обитателю пещеры на пути к солнцу различные тени и предметы с увеличением света все больше и больше предстают в их истинном бытии. Солнце извлекает из мрака все сущее и показы­вает его таким, каково оно есть на самом деле. Так, оно не только де­лает видимым сущее в его истинности, но и позволяет смотреть сквозь блуждающие с места на место тени, ранее считавшиеся действитель­ностью, и тем самым разглядеть истинность созерцаемого.

Таким образом, arche как идея выступает причиной в трех смыслах:

Она причина бытия (а).

Она причина познания (б).

Она причина истинности (с).

В нашем философском плавании разъяснение трех способов, какими arche, по Платону, выступает в качестве причины, становится су­щественной опорой для понимания сократовского утверждения о том, что благо превосходит бытие.

16 Поскольку идея блага в конечном счете является arche, она выступает и причиной движения. Благо, по Платону, есть то, к чему все стремится.

Но ведь вопрос об arche —это не только вопрос о действительном принципе природы сущих вещей — этого камня, этой книги, — но и вопрос о причине нравственного блага, пре­красного, и о способе его осуществления. Когда мы ставим вопрос об arche, наш вопрос выходит далеко за пределы ограниченной сферы природных вещей. Он затрагивает одновременно знание в области этики, политики и эстетики, для них также действителен вопрос о последней причине, благодаря которой они приобретают свое знание.

 

2.1. ОНТОЛОГИЧЕСКОЕ ТОЛКОВАНИЕ

Это толкование притчи о пещере вначале представляет нам все, что является, как простой отблеск, подобный теням проносимых мимо предметов, и он как образ тени не имеет в себе собственной причины. Тени суть явления чего-то другого, они указывают на другое, которое и обеспечивает их явленность. То же, что является бытием су­щего (то ovtoc;) и составляет основание всего являющегося, выступает как сущее само по себе, правда, пока еще не для самого себя. Оно, как на это намекается в «Федоне», ослепило бы того, кто увидел бы его целостным и сущим для самого себя, как, например, человека, который, наблюдая солнечное затмение, направил бы свой взор прямо на солнце, вместо того чтобы наблюдать его отражение в воде.

Разницу между явлением и его причиной Платон часто поясняет на примере отношения копии и оригинала. Если явление — это не само сущее, то оно все-таки та среда, где сущее обнаруживается и являет себя; именно в качестве копии, явления отражают оригинал. Само су­щее, т. е. оригинал и первообраз, Платон называет eidos или idea, по­этому явления выступают как копии, в которых идеи отражаются – так, как солнце отражается на зеркальной поверхности воды. Онтоло­гическое, т. е. соразмерное бытию, отношение идеи и явления подобно отношению солнца и его отраженных образов, впервые выступающих из мрака водной поверхности вместе с появлением солнечных лучей. Так тени в пещере, как и проносимые мимо предметы, имеют своей предпосылкой свет от огня, -- именно его свет, освещая предметы, позволяет им отбрасывать тени, т. е. позволяет им являться. Так же как свет огня для предметов в пещере, свет солнца — это метафорический образ причины всего сущего в космосе. В обоих случаях способ действия света одинаков, хотя свет от огня не столь изначален, как солнечный, и, следовательно, онтологически зависим от него. Так и для теней в пе­щере, которые, в свою очередь, не представляются лишь чувственным обманом, фантазией во мраке тюрьмы, солнечные лучи — эти податели света — становятся в то же время онтологическим фундаментом:

И тогда уж он сделает вывод, что от Солнца зависят и времена года, и течение лет, и что оно ведает всем в видимом пространстве и оно же каким-то образом есть причина всего того, что этот человек и другие узники видели раньше в пещере.18

Если за итог этого шага в истолковании принять то, что мы теперь узнали об онтологической связности всего сущего, в форме теней, про­носимых мимо вещей и т. д., то перед нами встает вопрос, обоюдна ли эта связь между сущим и его причиной? Следует ли только явления ставить в зависимость от их причины, или же она сама действительна только в явлении? Последующие рассуждения должны шире осветить способ этой связности.

2.2. ТЕОРЕТИКО-ПОЗНАВАТЕЛЬНОЕ ТОЛКОВАНИЕ

Для теоретико-познавательного истолкования притчи о пещере важно учесть, что сущее в своем онтологическом различии, т.е. в различии явления и его причины, осозна­ется разными способами: во-первых, как мнение (doxa), а во-вторых, как знание (episteme). Эти две формы познания, которые различал

еще Парменид (как впрочем и Гераклит), Платоном не разводятся как независимые друг от друга по разным сферам: мнение — в область явления, знание —в область идеи. Ту и другую он рассматривает во взаимно обусловленном отношении, в котором более высокая ступень достигается благодаря низшей, причем нахождение на высшей ступе­ни не отрицает возможности возвращения на самую низкую.

Достигший высшей ступени видит, что его мышление вынуждено постоянно иметь дело только с фрагментами, «осколками» реальности, а не с сущим как таковым. На пути, которым следуют из пещеры освобожденные от цепей люди, они полагают, что с каждой более высокой ступенью все больше приближаются к видению сущего, как оно есть само по себе, т. е. к истине о ней, но это убеждение на следующей ступени вновь оказывается неистинным. Столь же мало, сколь и прикованный, еще живущий в мире теней и отражений человек знает, что он вынуж­ден иметь дело только с копиями, это знает и тот, который надеется познать в проносимых мимо вещах причину теней. Ибо он не знает, что проносимые предметы равным образом являются лишь копиями, а не оригиналами. Познать это возможно, по Платону, только выйдя из пещеры.

Так в притче о пещере освещается путь познания; он есть в то же время и путь образования, который должно пройти мышление, чтобы достичь в конечном счете правильного знания.19 Характер этого пу­ти определяется тем, что тот, кто ему следует, только «задним числом» познает свойства достигнутых им ступеней, и тем, что дальнейшее достижение более высоких ступеней знания не означает полного освобождения от мира пещеры. Осознание того, что человеческое мышление должно довольствоваться познанием фрагментов реальности, а не самого спо­соба ее существования, расширяется на высшей ступени до знания о том, что сама человеческая деятельность и познание возможны только с оглядкой на жизнь в пещере. Так, для идущих к свету пещера превра­щается в место их образовательной деятельности. Философское созна­ние, которому дано познать пещеру как такое место, становится при этом «правильным знанием», согласно которому надо упорядочить и оформить жизнь в пещере. Поэтому Сократ в своем истолковании

19Эта высшая форма воззрения, в которой мы созерцаем «вещи сами по себе самою по себе душой» (Платон. Федон, 66d-e), представлена у греков понятием theoriа

 

возможности выхода из пещеры рассматривает и возвращение в нее как обязанность:

... нашим делом будет заставлять лучшие натуры учиться тому позна­нию, которое мы раньше назвали самым высоким, то есть умению видеть благо и совершать к нему восхождение; но когда, высоко поднявшись, они в достаточной мере его узрят, мы не позволим им того, что в наше время им разрешается. — Что ты имеешь в виду?

—Мы не позволим им оставаться там, на вершине, из нежелания спу­ститься снова к тем узникам и, худо ли бедно ли, они должны будут разделить с ними труды их и почести.

К hyperbole относится как восхождение, так и нисхождение, возвра­щение в пещеру. Это возвращение не просто возврат назад; оно есть практика, представляющая собой участие в «тяготах» повседневной жизни и живущая созерцанием истинной причины вещей.


Дата добавления: 2015-07-08; просмотров: 138 | Нарушение авторских прав


<== предыдущая страница | следующая страница ==>
А без настоящей любви могут заключаться браки, но не будет настоящей пары.| ФОРМЫ ЗНАНИЯ: РАЗУМ, РАССУДОК И МНЕНИЕ

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.009 сек.)