Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АвтомобилиАстрономияБиологияГеографияДом и садДругие языкиДругоеИнформатика
ИсторияКультураЛитератураЛогикаМатематикаМедицинаМеталлургияМеханика
ОбразованиеОхрана трудаПедагогикаПолитикаПравоПсихологияРелигияРиторика
СоциологияСпортСтроительствоТехнологияТуризмФизикаФилософияФинансы
ХимияЧерчениеЭкологияЭкономикаЭлектроника

Часть 1 Чикаго 6 страница

Читайте также:
  1. A) Шырыш рельефінің бұзылысы 1 страница
  2. A) Шырыш рельефінің бұзылысы 2 страница
  3. A) Шырыш рельефінің бұзылысы 2 страница
  4. A) Шырыш рельефінің бұзылысы 3 страница
  5. A) Шырыш рельефінің бұзылысы 3 страница
  6. A) Шырыш рельефінің бұзылысы 4 страница
  7. A) Шырыш рельефінің бұзылысы 4 страница

– Представь себе.

«В свое время, девочка, я и был богом».

– Не могу.

– В этом я совершенно не сомневаюсь, – сухо ответил он.

– Ладно, но почему они это делают?

– Может быть, потому, девочка, что они узнают Мужчину среди мужчин. – Он просто не мог не поддразнить ее. – Мужчину с большой буквы «М».

Джесси закатила глаза, как он и ожидал.

Кейон подавил улыбку. Не было смысла объяснять ей, что такое Глас. Она не поняла бы этого, потому что сама неподвластна его приказам. Невероятно. Его веселье утихло. Он прищурился и в сотый раз принялся рассматривать ее, пытаясь определить что-то – хоть что-то, – что отличало бы ее от других и могло объяснить ее нечувствительность к Гласу.

Ни черта он не смог рассмотреть. Из всех девиц, которых Судьба могла бы сделать его нечаянными спасительницами, лишенная чувства юмора сучка послала ему ту, которую он не мог контролировать.

– Мне нужна только кредитная карта, – сказал мужчина за стойкой.

Кейон открыл было рот, чтобы снова воспользоваться Гласом, но Джессика уже что-то протягивала служащему. Он понятия не имел что. Поэтому просто пожал плечами. Пусть почувствует себя нужной, он не станет мешать. Кейон знал, что женщины тоже любят ощущать свою значимость. Вот только он предпочитал, чтобы их значимость проявлялась иным способом.

В его постели. Когда он входит в них.

А эта девушка, ох, она делала с ним нечто странное. Чуть более легкий вариант того электрического разряда, который пронзил Кейона, когда он впервые прикоснулся к Джесси, повторялся всякий раз, как он касался ее. И от этого он просто не мог не прикасаться к ней. Все то время, что она висела у него на плече, он чувствовал легкие разряды, которые пронзали его тело. Где бы ни соприкасались их тела, Кейону казалось, что у него под кожей искрит маленькая молния.

Он знал, что девушка чувствует то же самое, хоть и притворяется, что это не так. Когда Кейон нахально касался ее попки и не только, он был готов к возмущению, злости, яростной ссоре. И он это заслужил. Никогда раньше он не вел себя так с женщиной – по крайней мере до того, как они становились любовниками. И все-таки каким-то непостижимым образом он знал, что она не станет на него нападать.

Так, словно его рука имела право находиться в том месте. И девушка тоже это знала.

Ты слишком много воображаешь, Келтар. Дойдет до того, что ты начнешь считать ее своей второй половинкой.

Согласно легенде, каждому друиду, рожденному в клане Келтаров, судьбой предназначено встретить родственную душу, идеально подходящую его уму и сердцу, а равно и телу, и встреча эта будет похожа на взрыв. Страсть запылает так, что ее невозможно будет отрицать. Если мужчина из рода Келтаров обменяется священными клятвами друидов со своей истинной любовью, а его половинка по доброй воле произнесет эти клятвы в ответ, то души их будут связаны навечно, в текущей жизни и за ее гранью. Эти клятвы соединят их неразрывно. Говорили, что, если Келтар произнесет клятву, а на нее не ответят, он обречен на одиночество. Ему будет не хватать части его сердца, он будет привязан к женщине, которой никогда не сможет обладать, привязан всю жизнь и все последующие существования в цикле перерождений, в раю, в аду или даже в вечной темнице Невидимых. «Потеряешь ли ты что-то, – так начиналась легендарная клятва, – сохранится мое почтение к тебе. Останешься ли одна, моя душа будет с тобой. Придет ли вскоре смерть, моя жизнь станет твоей».

Кейон насмешливо фыркнул. У него не было жизни, которую можно было бы отдать.

И мало что осталось от души.

От чести тоже, если следовать словам клятвы. А он им следовать не собирался.

– Что? – удивленно спросила Джесси.

Кейон опустил взгляд. Девушка вопросительно смотрела на него, запрокинув голову. Ее короткие темные кудряшки блестели в свете отельных ламп, кремовая кожа светилась легким загаром – этой девушке нравилось находиться на солнце, – а глаза смотрели одновременно заинтересованно, раздраженно, озабоченно и в то же время решительно.

От одного ее взгляда у Кейона перехватывало дыхание. А он был не из тех, кого легко впечатлить. Дело было скорее не в том, как она выглядела и смотрела, а в том, что за женщина скрывалась за привлекательной внешностью.

Джессика Сент-Джеймс была воплощением женщины, именно такой, какую он давно искал. Образованная, умная, с твердым характером, энергичная и свободолюбивая. В девятом веке Кейон дошел до того, что с радостью воспринял бы любую вспышку гнева со стороны женщины, даже безосновательную, – он радовался бы любому проявлению сильного характера, – но поскольку он был лэрдом замка, наследником друидского клана, то со стороны девушек с раннего возраста встречал лишь послушание, почтение и восхищение. Айе, милорд. Как пожелаете, милорд. Как угодить вам, милорд? Нравится ли вам вино, милорд? Могу ли я услужить вам чем-нибудь – чем угодно, – милорд? Все становилось только хуже по мере того, как он взрослел и превращался в невероятно мощного мужчину, колдуна и воина.

Кейон заметил, что его начали привлекать более зрелые женщины, вроде этой. Он подозревал, что Джесси не менее четверти века. В его время она уже родила бы трех или четырех детей и потеряла нескольких мужей. Он же предпочитал женщин, которые уже попробовали вкус жизни и которые с годами стали глубже и интереснее. Ему нравился секс – черт возьми, можно представить! – но ему нравилась и возможность поговорить, когда в сексе наступал временный перерыв.

Эта женщина определенно была интересна. И находилась вне его власти. Раздраженная, сексуальная, глядящая на него снизу вверх, с заманчивым блеском на пухлой нижней губе.

Он наклонился и попробовал ее на вкус.

Она оказалась мягкой, шелковистой, просто восхитительной. Кейон нежно прикусил ее нижнюю губу, потом легко скользнул губами по ее губам, наслаждаясь прикосновением. Для более чувственных поцелуев еще придет время. Сейчас он просто неторопливо и вдумчиво наслаждался ее вкусом. Двигался мягко и медленно, успокаивая ее, приучая к себе. И когда почувствовал, как ее тело расслабилось и подалось вперед, отстранился, неторопливо и сексуально потянув в поцелуе ее нижнюю губу.

Джесси смотрела на него с ошеломленным видом, ее губы раздвинулись, нижняя слегка припухла.

Губы Кейона покалывало. Ему было интересно, чувствует ли она то же самое. Интересно, о чем она думает.

Он потянулся к ней внутренним чутьем, попытался прочесть ее мысли, хотя в глубине души был уверен, что это не сработает. Глас не оказывал на нее никакого эффекта, и Кейон сомневался, что попытка прочитать ее мысли окажется успешной.

Глубокое чутье было друидским умением читать в умах и сердцах других людей и еще одним из наиболее развитых талантов Кейона. Нэй, не совсем так. Он был талантлив во всех умениях друидов. Всегда.

Он был исключением: единственный Келтар, рожденный с полной силой всех своих предков, объединенной и умноженной; ошибкой природы, анафемой древнего, благородного и предсказуемого рода. Отец Кейона преуспел в целительстве, дед обладал даром предсказывать лучшее время для сева и сбора урожая, дядя был талантлив в использовании Гласа и алхимии, а Кейон родился со всеми этими способностями, усиленными стократ, и обладал возможностями, которые никогда ранее не проявлялись ни у одного Келтара. Большей частью именно это и стало причиной, по которой он попал в Темное Стекло.

«Слишком много силы для одного человека. Будь осторожнее, Кейон, – говорила мать, и в ее глазах была тревога. – Однажды ты можешь зайти слишком далеко».

Так и произошло. Кейон стремился завладеть Темными Реликвиями, хотя и знал, что они содержат квинтэссенцию черной магии и ни один человек не может коснуться реликвии и не поддаться злу. И все же он, как и Лукан, жаждал большей силы. Однако, в отличие от Лукана, который по своей воле готов был предаться злу, Кейон совершил ошибку, самоуверенно считая, что никто из живущих не может победить его с помощью магии.

Он ошибался.

Но все это были дела минувших дней, история, которую лучше забыть.

А она была рядом с ним.

Он открылся, сфокусировал свои чувства и осторожно попытался коснуться ее сознания.

Ничего. Он потянулся сильнее. Тишина. Полная и абсолютная.

Сконцентрировавшись, он ударил Джессику Сент-Джеймс, словно тараном врезавшись в замок ее разума.

Ни намека на эмоции. Ни шепота мысли.

Потрясающе.

Чтобы проверить себя, он пустил пробную стрелу в человека за стойкой. И тут же отпрянул. Клерк был жалким человеком. Его жена недавно сбежала с одним из его друзей. Кейон сглотнул, пытаясь избавиться от мерзкого вкуса отчаяния этого человека.

Отчаяние никогда никому не помогало. Он хотел встряхнуть клерка и сказать: «Дерись, придурок. Борись за нее. Никогда не беги с поля битвы. Никогда не сдавайся».

– Не сдавайся, мужик, – прошипел Кейон. Клерк поднял глаза и удивленно посмотрел на него.

– Ты же не можешь вот так отпустить ее! – зарычал горец. – Она твоя жена.

Глаза клерка сощурились, он заморгал.

– Кто вы? Я вас знаю? – вскинулся он.

– Что? – спросила стоящая рядом с ним Джессика. – Что происходит?

– Ничего. Забудь.

Клерку за стойкой Кейон приказал:

Успокойся.

Он не собирался спасать весь мир. Ну, может, и собирался, но знал, что действовать следовало совсем не так.

Джессика раздраженно фыркнула, взяла пакет у клерка, который снова стал послушным, дернула своей симпатичной задницей и зашагала к огромной двойной двери. Там она обернулась через плечо и бросила на Кейона взгляд, который говорил: «Ну пошли же, ты, здоровенное властолюбивое животное. Ты мне совершенно не нравишься, но мы вместе вляпались в это дело».

Кейон позволил себе полюбоваться ею, потом подхватил зеркало и размашистым шагом последовал за ней.

Двадцать дней в компании этой женщины.

Возможно, где-то и было божество, в которое не верил он, но которое верило в него. Верило, что он выплатит свой долг, и заранее вознаграждало его.

В дверях Джесси остановилась. Зевнула, вскинула руки, сцепила их над головой, выгнула спину и качнулась из стороны в сторону, выпрямляя позвоночник.

Черт побери, эта женщина была женщиной во всех нужных местах!

И кому какое дело до причин происходящего?

Она была его на целых двадцать дней.

 

 

Джесси села за вишневый письменный стол в номере 2112, раскрыла ноутбук и нахмурилась, глядя в маленькое зеркало, висящее на стене. Ну почему во всех отелях над письменным столом обязательно вешают зеркало? Кто хочет смотреть на себя, когда что-то пишет? Наверное, большинство людей все-таки хотят, потому что в каждом отеле обстановка одна и та же: слева за дверью шкаф, справа ванная (или наоборот); одна кровать повернута к письменному столу, над которым висит неизменное зеркало; между кроватями стоит маленький столик со столь же обязательными часами, радио, телефоном. Вторая кровать повернута к телевизору на кронштейне или подставке, и маленький столик у дальней стены и два стула у окна завершают обстановку.

Этот номер ничем не отличался, разве что был чуть наряднее, чем те, в которых ей приходилось бывать раньше: ковер цвета шампанского, с золотистым блестящим рисунком, рельефные обои цвета слоновой кости с золотыми украшениями на молдингах, на кроватях – белоснежные крахмальные простыни и покрывала цвета шампанского, окна прикрыты волнистыми портьерами винного цвета.

Кейон МакКелтар принимал душ за закрытой дверью ванной.

Это она закрыла дверь.

А еще она закрыла глаза, когда он сбросил килт прямо перед ней. Что вовсе не означало, что она была ханжой и не глазела на него через стеклянную дверь душевой кабинки, прежде чем плотно притворить дверь. Глазела.

Как только они вошли в номер, взгляд Кейона тут же прикипел к двуспальным кроватям. Джесси смотрела туда же, и это был один из тех напряженных моментов, когда люди либо прыгают друг на друга, либо стараются разойтись как можно дальше.

Она боком, как краб, двинулась в сторону и чуть не выскочила обратно в коридор. Горец улыбнулся ей – легко, насмешливо, шагнул в номер первым и внимательно осмотрел комнату, прежде чем прислонить зеркало к дальней стене, развернув его к двери. Джесси заметила, что в зеркале будут отражаться обе кровати, но решила об этом не думать.

На миг ей показалось, что он снова поцелует ее, но когда Кейон подошел к ней, он смотрел не на ее губы, а на дверь ванной.

Господи, – воскликнул он, – современная уборная! Я не мог заглянуть за дверь из кабинета Лукана, но видел изображения…

Он удивленно замолчал.

Это он там тебя держал… то есть зеркало висело в его кабинете?

Каким, наверное, странным было его существование в зеркале! Джесси не могла себе этого представить.

Айе. И хотя я видел большинство современных изобретений в книгах и тому подобном, у меня не было возможности исследовать их.

Джесси собиралась прочитать ему краткую лекцию – да что угодно, лишь бы убраться подальше от этих кроватей, – но он, как и раньше в машине, предпочел сам взяться за дело и начал поворачивать ручки, нажимать кнопки, брызгать из маленьких бутылочек шампунем и кондиционером, и в итоге ванная заполнилась паром, как сауна, и запахла туалетными принадлежностями.

В этой гостинице есть кухня и служанки, девочка?

Чтобы задать этот вопрос, Кейон даже прекратил ненадолго свои «исследования».

Джесси кивнула.

Тогда прикажи подать нам еду. Я умираю от голода. Мясо. Много мяса. И вино.

Когда он начал снимать наручи, ей следовало бы догадаться, к чему все идет.

А Кейон, недолго думая, сбросил килт. И стоял там, совершенно не смущаясь. На нем была только кожаная перевязь, удерживающая тяжелый кинжал с драгоценной инкрустацией. Сняв и перевязь, Кейон шагнул под горячие струи.

Пульс внезапно подпрыгнул к горлу Джесси. Она резко отвернулась и зажмурилась.

Она до сих пор ощущала на губах его вкус. Тот поцелуй в вестибюле ошеломил ее.

И обжег до самых кончиков пальцев. Кейон не пытался засунуть ей в рот язык, не хватал ее за грудь, как сделал бы, если бы хотел отвлечь ее от чего-то поцелуем. Нет, он целовал ее лениво, не касаясь больше нигде, целовал так, словно у них в запасе была целая вечность. Его мягкие, полные, сексуальные губы нежно пощипывали ее нижнюю губу.

Джесси практически растаяла от прикосновений этого эгоистичного неандертальца и чувствовала, как открываются ему навстречу ее губы.

Логика, разум, осознание происходящего – все исчезло из ее головы внезапно и бесследно, словно кто-то высосал ее мозг пылесосом через ухо.

Именно его нежность застала ее врасплох, решила Джесси по дороге к лифту. Нежность удивила ее, вот и все. Она просто не ожидала такого ласкового прикосновения от этого агрессивного мускулистого мужчины. Она была не готова, точно так же, как не была готова увидеть его голую задницу.

И ведь, проклятие, какую задницу…

Девушка открыла глаза, обернулась и уставилась на горца через запотевшее стекло – на все два метра обнаженного идеального тела.

Мощные мускулы сплетались на длинных ногах и массивных бедрах, а задница была подтянутой, идеальной формы и тоже состояла из мускулов. Как же ей нравились шикарные задницы у мужчин! Слишком у многих сейчас их просто не было. И ноги, и зад Кейона были покрыты тонкими шелковистыми темными волосками; он был явно не из тех сердцеедов-бодибилдеров или моделей, которые брились, – он был мужчиной из мужчин и гордился этим. Темные волосы были видны на предплечьях и под мышками.

Он намылился и начал растирать тело мочалкой под горячими струями душа. Мощные руки двигались по телу, рельефные гладкие мускулы скользили под золотистой кожей.

Джесси так увлеклась, наблюдая за тем, как он моется, что, когда он вылил кондиционер на ладонь и сомкнул кулак на члене, она продолжала зачарованно смотреть. Но когда его рука начала ритмично двигаться, до нее наконец дошло, за чем она наблюдает.

Широко распахнув глаза, она перевела взгляд на его лицо. Он смотрел на нее, сузив глаза, и его взгляд был темным и жарким. Прикусив кончик языка, он улыбнулся ей, одновременно приглашая и бросая вызов.

Джесси попятилась в номер и захлопнула за собой дверь.

Этот мужчина действительно был хорошо оснащен.

Дикая, совершенно не подчиняющаяся мозгу часть ее личности хотела только одного: вернуться обратно, раздеться, забраться к нему в душ, сбросить его ладонь и заменить ее своей.

«Сосредоточься, Джесси, – строго сказала она себе. – И не на члене мужика из зеркала».

Закрыв горца в ванной и отдышавшись, она подошла к телефону и заказала еду в номер, снова оформив все на свою кредитку.

– А почему бы и нет? – пробормотала она своему отражению над ноутбуком. – Теперь я могу тратить деньги не задумываясь.

Судя по тому, как развиваются события, вполне возможно, ей не удастся прожить достаточно долго, чтобы исчерпать кредит. Джесси скорчила гримасу. Это был длинный день, и он на ней отразился. Макияж исчез почти полностью, упрямые кудряшки спутались, одежда была измята.

Вытащив салфетку из коробки на столе, Джесси стерла остатки туши с ресниц и попыталась пальцами пригладить волосы.

Люди часто говорили ей, что она похожа на актрису, сыгравшую Вирджинию в «Десятом королевстве». И она, наверное, действительно напоминала Вирджинию, которой волк отрубил волосы и которую цыгане прокляли за то, что она выпустила на волю их несчастных птичек. Джесси тоже выпустила бы птичек на волю. Но ее волосы вовсе не выглядели так, словно их отрубили волшебным топором. Она подстригала их каждые шесть недель на курсах в Академии красоты, и за шесть баксов там отлично справлялись с работой.

Джесси прищурилась, глядя на свое отражение. Грудь. Она, без сомнения, была самой привлекательной частью ее тела. Есть люди, у которых отличные ногти и волосы, есть люди, у которых замечательные глаза и улыбка, есть люди, у которых подтянутая задница идеально смотрится в бикини и ниоткуда не выпадает. А у нее хорошая грудь. Не то чтобы грудь была очень большой. Честно говоря, Джесси ее большой не считала. Просто она была действительно округлой, действительно высокой и действительно упругой, а у Джесси была короткая шея (именно поэтому она предпочитала стрижку – девушки из Академии красоты сказали ей, что благодаря этому шея будет казаться длиннее), и иногда даже она думала, что в некоторых топах ее грудь кажется искусственной. Но все было настоящим. Может, чересчур задорно торчащим, но Джесси считала, что будет радоваться этому, пока возможно, ведь она в полной мере понимает, что такое закон земного притяжения, умноженный на время.

Внезапно ее внимание привлекли электронные часы, стоявшие на прикроватном столике. Они замигали, отмечая начало нового часа.

4:00.

Джесси уставилась на циферблат и с ужасом осознала, что через три часа и двадцать минут начнутся занятия. По четвергам она вела антропологию у четырех старших курсов.

Но сегодня она определенно там не появится.

Она поразмыслила над возможностью позвонить и сообщить о том, что заболела, но решила, что лучше этого не делать. Может, потом ей удастся заявить, что ее похитили, и полностью оправдаться. А это означало, что если сейчас она позвонит с сообщением о болезни, то позже будет выглядеть лгуньей. Я знаю, что это подозрительно, когда похититель позволяет похищенному звонить и отпрашиваться с работы, но это был странный похититель. Ага.

Шумно выдохнув, Джесси переключила внимание на ноутбук. Она решила проверить почту, пока Кейон принимает душ, отчасти потому, что надеялась успокоиться с помощью привычных действий, а отчасти – чтобы не думать о сексе. Рядом с таким мужчиной это было похоже на попытки не думать о шоколаде, сидя в огромной фондюшнице, полной густого темного шоколада.

В ее почтовом ящике было то же, что обычно: рассылки, на которые она подписывалась, чтобы быть в курсе важных изменений в сфере ее деятельности, письма от студентов-прогульщиков, наполненные самыми хитроумными попытками объяснить, почему их случай должен стать исключением из правил и почему простительны их: а) прогулы; б) неявка на экзамен; в) с опозданием сданные работы. Вслед за увлекательными и находчивыми просьбами о снисхождении шел спам, за спамом – спам и снова спам и, наконец, то, что ей очень нравилось, – картинки с «Обнаженным Мужчиной Недели» от ее виртуальных друзей с RBL Romantica.

Джесси быстро справилась с корреспонденцией, отсортировала рассылки в отдельную папку, чтобы ознакомиться с ними позже, ответила отказами на все извинения/просьбы о продлении сессии, если в письме не говорилось о смерти кого-то из родственников, сообщила о спаме, со знанием дела оценила картинки Обнаженных и поставила одну из них фоном на рабочий стол.

Девушка как раз собиралась выйти из почты, и тут выскочил новый е-мейл. Она посмотрела на адрес отправителя.

Myrddm@Drui.соm

Никакого Myrddm@Drui.com она не знала, к тому же панически боялась вирусов. Если что-то случится с ее ноутбуком, купить новый она не сможет. Темы у письма не было, что означало, по ее строгому правилу, прямое отправление сообщения в корзину.

Джесси навела на письмо курсор, и тут ее пробрало дрожью до костей. Ее пальцы соскользнули с сенсорной панели, курсор соскочил с письма.

Она попыталась снова. Руку немедленно обдало болезненным, пронизывающим холодом.

Джесси вздрогнула и убрала курсор.

Слишком уж это было странно.

Она нахмурилась, думая о том, как появилось письмо. Ну хоть раз появлялось новое письмо в ее ящике, когда она просто сидела, ничего не трогая на странице?

Джесси не могла вспомнить. Иногда, если она обновляла страницу или заново входила в папку, новые письма появлялись, но ни разу письмо не выскакивало вот так, если она не выполняла никаких действий на странице.

Она осторожно подвела курсор к строке заголовка: БЕЗ ТЕМЫ. У нее тут же возникло ощущение, что ее влажную руку погрузили в морозилку. Поморщившись, Джесси быстро кликнула по письму и отдернула пальцы от ноутбука.

И прижала дрожащую ладонь к щеке. Рука была холодной как лед.

Широко раскрытыми глазами девушка смотрела на экран. Сообщение состояло из трех коротких строчек.

 

«Немедленно верни зеркало

Инструкции получи у Myrddm@Drui.com.

У тебя двадцать четыре часа».

 

Вот и все, что там было написано. На экране не было больше ничего, кроме строчки непонятных символов в самом низу.

Джесси посмотрела на них, и словно внезапная тень накрыла номер отеля. Часы у кровати потемнели, верхний свет в маленькой прихожей померк, белые стены приобрели болезненный желтый оттенок.

Она услышала глубокий и чистый баритон так ясно, словно мужчина стоял рядом с ней:

– Иначе ты умрешь, Джессика Сент-Джеймс.

Резко обернувшись, Джесси осмотрела комнату.

В ней никого не было.

За дверью ванной все еще шумел душ и плескался Кейон МакКелтар.

Джесси сидела неподвижно, чувствуя себя хрупкой как стекло, и ждала, не добавит ли невидимый гость еще что-нибудь.

Шли минуты.

Ее плечи опустились, и девушка мрачно уставилась на свое отражение.

Он назвал ее Джессикой Сент-Джеймс. Все, кто ни попадя, знали ее имя.

 

Лукан убрал ладонь от экрана.

Она исчезла. Но на миг он все же успел почувствовать ее.

Живую и молодую. По его меркам очень, очень молодую.

Но помимо этого – загадка. Скрытая тенями, которые он не смог преодолеть. Кем была эта женщина для Кейона МакКелтара?

Обычно, если Лукану удавалось установить связь, он мог почувствовать, узнать и добыть больше информации, чем то общее ощущение, которое удалось получить и с которого он попытался начать контакт. Он хотел выяснить, сможет ли узнать о ней что-то и передать Еве для упрощения ее задания.

Люди озабочены проблемой вирусов и похищением информации и невнимательны к истинному риску, которому подвергаются, входя во Всемирную паутину, привязывая себя проводами ко всему, что может ждать их там, голодное и хищное. Люди боятся преступников и убийц, сексуальных маньяков, которые могут привязаться к детям. Но понятия не имеют, как, воспользовавшись простой телефонной линией, может качественно взломать, изнасиловать и подчинить их тот, кто практикует Темные Искусства.

Лукан открыл папку с данными, которые передал ему Роман, – погибший убийца оставил исчерпывающую информацию о своих целях, в том числе фото, адреса, как реальные, так и сетевые, номер машины, свидетельство о рождении, паспорт, номера счетов в банке и другие факты, имеющие отношение к делу. Колдун снова уставился на фотографию мисс Сент-Джеймс.

Ее водительские права были снабжены личными данными. Двадцать четыре года. Рост: пять футов, шесть дюймов. Вес: 135 фунтов. Глаза: зеленые. Волосы: черные. Донор органов: нет.

Она была прелестной женщиной.

И он не сомневался, что она понравится Кейону МакКелтару. Горец будет зачарован ее устойчивостью к магии точно так же, как и Лукан. Они с горцем не так уж и отличались, что бы ни думал этот высокомерный ублюдок.

Закрыв файл, Лукан набрал номер на своем телефоне и сообщил об изменении в планах и задачах Евы: зеркало все еще оставалось приоритетом, но следовало приложить максимум усилий, чтобы захватить мисс Сент-Джеймс живой.

Он с удовольствием вскроет и изучит ее. Уже очень давно ни одной женщине не удавалось его заинтриговать.

Он займется этим, а Келтар, беспомощный в своей тюрьме, будет наблюдать за процессом, вися на стене кабинета.

 

– Ох, ну это просто не сработает, – сухо сказала Джесси, когда Кейон вышел из ванной. Она вскочила с кровати и отошла к окну, чтобы смотреть на него с безопасного расстояния. Сидеть на кровати, когда в комнате находится этот мужчина, казалось ей не самой удачной идеей. – Возвращайся обратно и оденься, – скомандовала она.

Забавно было то, что буквально за минуту до этого Джесси спорила сама с собой, в каком обличье древний горец решит выйти: скромно в килте, чуть менее скромно в полотенце или же полностью голым, с хищными повадками.

Она поставила на то, что он явится голым. И задолжала сама себе пять баксов.

Кейон положил перевязь на письменный стол. На нем было два полотенца: одно на талии, другое обернуто, словно тюрбан, вокруг головы. И это было ничуть не лучше, чем видеть его полностью голым. Больше всего Джесси хотелось стянуть и выбросить эти полотенца.

Словно прочитав ее мысли, горец наклонил голову и развернул одно полотенце, выжимая лишнюю воду из своей темной гривы. Выпрямившись, он отбросил волосы назад, за плечи, металлические бусины зазвенели. Тоненькие ручейки сбегали по его могучей татуированной груди, сливались в маленький поток и обтекали окруженный татуировкой сосок. Бицепсы напряглись и заиграли под кожей.

Джесси облизала губы, думая о том, что же, черт возьми, с ней не так. Никогда раньше у нее не было такой реакции на мужчину.

Достаточно было просто посмотреть на него, и внутри все начинало трепетать. Не то чтобы она раньше не встречалась с красавчиками. Встречалась. Кенни Дирайсио был Первоклассным, Несравненным Итальянским Жеребцом. Даже умница Джинджер, которая была так же поведена на работе, как и она сама, сказала: «Джесс, послушай моего совета, пропусти несколько занятий в этом семестре и прыгай на него. Такой тип нечасто встречается».

Но Дженни этого не сделала – не стала на него прыгать. Она даже вызвалась вести еще один семинар, и поэтому они расстались, и теперь Джесси поняла, почему так поступила. Ее мозг восхищался внешностью Кении, но тело почти не участвовало в этом. Ее никогда по-настоящему не заводил ни один из тех, с кем она встречалась.

Однако с Кейоном МакКелтаром, несмотря на тот факт, что разум Джесси не хотел иметь с ним ничего общего, тело жаждало всего, что в принципе возможно между мужчиной и женщиной. Ее тело не просто завелось, оно превратилось в духовку для выпекания маленьких маккелтаровских булочек.

А этот человек жил в зеркале. И это было плохо.

– Ты не послала за едой, Джессика?

Джесси снова моргнула, пытаясь направить мысли в другое русло.

– Послала, но ее еще не принесли. Слушай, я тут подумала: а какой же у тебя план?

– Спать с тобой.

– Нет, я имею в виду план, который может сработать. – Она оскалила зубы в пародии на улыбку.

– А, такой план. Ну что ж, я прямо сейчас подойду к тебе и буду тебя целовать, пока ты не начнешь срывать с себя одежду и умолять меня тра…

– Я не этот план имела в виду.

Как, черт побери, он умудряется двигаться так быстро?

Секунду назад он был в другом конце комнаты и между ними были две кровати, а в следующий миг одна большая ладонь подняла ее лицо за подбородок, а другая жарко и властно легла на талию. Этот мужчина был невероятно быстрым. Что отлично обеспечивало ей защиту – от всех, кроме него.

Он смотрел ей в глаза, и его взгляд пылал жаром. Медленно, почти лениво, Кейон склонился к ее губам, продолжая смотреть в глаза. Когда он стоял так близко, он был не просто прекрасен. Глаза цвета виски, обрамленные темными ресницами, мерцали золотой глубиной. Смуглая кожа с темным налетом щетины была словно бархат. А губы, чувственные, розовые, мягкие, приоткрылись в намеке на улыбку.


Дата добавления: 2015-07-10; просмотров: 349 | Нарушение авторских прав


Читайте в этой же книге: Карен Мари Монинг Избранница горца | ПРОЛОГ II | ЧАСТЬ 1 ЧИКАГО 1 страница | ЧАСТЬ 1 ЧИКАГО 2 страница | ЧАСТЬ 1 ЧИКАГО 3 страница | ЧАСТЬ 1 ЧИКАГО 4 страница | ЧАСТЬ 1 ЧИКАГО 8 страница | ЧАСТЬ 1 ЧИКАГО 9 страница | ЧАСТЬ 2 ШОТЛАНДИЯ 1 страница | ЧАСТЬ 2 ШОТЛАНДИЯ 2 страница |
<== предыдущая страница | следующая страница ==>
ЧАСТЬ 1 ЧИКАГО 5 страница| ЧАСТЬ 1 ЧИКАГО 7 страница

mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.031 сек.)