Глава 17. Ее самоубийственного безрассудства Лукас не забыл

– Кто он?

Ее самоубийственного безрассудства Лукас не забыл. Впрочем, это они еще обсудят. И Лукас объяснит своей Пси, что в Стае имеет значение жизнь каждого.

– Они еще не выяснили личность убийцы.

Дориан сдавленно застонал. Лукас уловил всплеск Пси-энергии, а когда волна схлынула, Дориан несколько успокоился, хотя по-прежнему выглядел крайне разочарованным.

– Они расставили ловушку. – Саша сжала кулаки. – Я могу следить за ними, пока они его не поймают.

Лукас прищурился:

– И сколько это займет времени?

– Немного. Ловушка захлопнется, как только он убьет в очередной раз.

– На это может уйти несколько дней. Ты продержишься столько? – Лукас начинал понимать принципы работы ПсиНет. – Сегодня ты совсем вымоталась, а сколько ты провела в своей Сети – всего несколько часов?

Саша вздрогнула.

– Я сильная. Я кардинал.

В этом заявлении послышалась какое-то отчаяние, но Лукас знал, что не стоит сейчас заострять на этом внимание. Он мягко вытянет из Саши всю правду, когда они останутся наедине.

– Если мы не найдем Бренну живой, крови одного лишь убийцы волкам будет мало. – Дориан буравил Сашу взглядом, словно пытался прочесть ее мысли.

– Знаю, – кивнула она. – Но у меня есть идея, как ускорить процесс.

– Как же? – нахмурился Лукас

– Убийца не может устоять перед искушением – все его жертвы одного типажа, и судя по всему он импульсивен, а значит, несдержан. Думаю, если мы покажем ему уязвимую цель, он не выдержит соблазна. И ловушка захлопнется прежде, чем Бренна погибнет.

– А как мы поставим ловушку, если даже не знаем, где он? – спросил Нейт.

Лукас уже знал ответ:

– Это ты будешь приманкой? И капкан мы поставим в ПсиНет?

– Пусть я не вер, но у меня есть изъян, который позволяет сгладить разницу. Мой мозг способен… воспринимать ваш образ мыслей. И мы воспользуемся этим, чтобы выманить убийцу. – Саша говорила уверенно, но руки у нее дрожали. – Если вы мне поможете, я сумею придать своему разуму сходство с вашим. Оказавшись в ПсиНет, я опущу щиты, чтобы он мог меня засечь.

– И что тогда?

– Из-за своего обсессивно-компульсивного расстройства он наверняка атакует меня ментально, попытается вырубить, чтобы добраться до физического тела. Как только я узнаю, кто это, тут же вам сообщу.

– Но ведь тебе придется сражаться за свою жизнь. – Лукас еще крепче сжал ее руки.

– Это неизбежно, – прошептала она. – У меня все равно не получится прятаться и дальше – вы же видели, что со мной вчера было. Лучше я сама сброшу щиты, чем потеряю их в самый неподходящий момент.

– А откуда тебе знать, что первым тебя найдет именно убийца? – спросила Тамсин, потому что Лукас молчал, и пауза затянулась. Должно быть, целительница догадывалась, что с ним сейчас происходит.

– Нужно сделать нечто такое, что отвлечет внимание большинства Пси. Я еще не решила, что именно, но обязательно придумаю, пусть даже это будет какой-нибудь ментальный теракт.

Глубоко вздохнув, Саша подняла голову.

– А еще надо, чтобы кто-нибудь – в идеале женщина, подходящая под профиль жертвы – впустил бы меня в свой разум достаточно глубоко, чтобы я смогла… пропитаться его психическим запахом. И я должна все время поддерживать с ним связь. Убийца питает особую страсть к верам, и поэтому, в отличие от прочих Пси, он первым учует этот запах, тем более если все остальные будут заняты другим.

– Словно приманим акулу на свежую кровь, – заметила Мерси, стоящая возле черного входа.

– Да. Кстати, я выяснила кое-что еще. – Лукас заметил, как потемнели глаза у Саши, и понял, что ей больно. Зверь сходил с ума оттого, что не может ничем ей помочь. – После принятия Безмолвия Пси гордились тем, что отныне неспособны к любому насилию.

– Безмолвия? – переспросила Тамсин.

– Воздержание от эмоций, которому обучают всех Пси с рождения. Если мы не испытываем гнева или ревности, значит, не станем убивать. По крайней мере, так принято считать.

– Боже, – прошептала Тамсин. – Они же намеренно калечат своих детей.

– Но это не решило проблему. Как я сегодня выяснила, сейчас среди Пси действует как минимум пятьдесят серийных убийц. Похоже, Совет сам втайне разбирается с ними.

– Казнит? – уточнил Нейт.

– Приговаривает к реабилитации. Стирает разум, полностью уничтожает личность и отключает большинство ментальных функций. – Умоляющий взгляд Саши напомнил Лукасу о его обещании. – Но Совет поступает так далеко не со всеми. Некоторые из убийц слишком важны для нормального функционирования ПсиНет.

– Кажется, я не хочу этого знать, – пробормотала Тамсин.

– Совет снабжает их жертвами, заметает следы и делает все, чтобы об убийствах не узнали в ПсиНет или в мире людей и веров.

Лукас видел, как Саша борется с тошнотой. Его зверю хотелось сгрести ее в объятия и забрать куда-нибудь в безопасное место. Вот только, судя по ее взгляду, она еще не договорила. Ее сила духа поражала – откуда в этом хрупком теле столько мужества и сострадания?

Дориан выругался:

– Отказавшись от эмоций, они отказались от своей человечности.

Саша подняла глаза на разъяренного леопарда.

– Верно. Мне очень жаль, что у тебя забрали сестру. Если бы я только могла это изменить… Но я не могу. И я попробую спасти другую жизнь.

Ответ Дориана удивил всех в комнате:

– Саша, ты не такая, как они. Не настолько я взбешен, чтобы этого не заметить. Ты умеешь чувствовать.

Саша рассмеялась так горько, что Лукаса будто погладили против шерсти.

– Всю жизнь я боялась этих слов. Всегда ждала, что меня разоблачит кто-то из Совета. И никогда не воспринимала чувства как нечто хорошее… пока не встретила вас. – Она перевела почерневшие, без малейшего проблеска искр, глаза на Лукаса.

– Я не знаю, как скоро они догадаются о моем изъяне, – продолжила она, – так что нужно выяснить все как можно быстрее. Поэтому мне надо постоянно поддерживать с кем-то из вас связь. Тогда все, что узнаю я, тут же станет известно и вам. Связь оборвется сразу же, как я окажусь вне ПсиНет.

Лукас знал, что она говорит о своей будущей смерти от рук Советников.

– Ты под нашей защитой.

Его голос упал на несколько октав – зверь был готов вырваться на волю.

Нейт, Дориан, Мерси и Тамсин молча выразили свое согласие. Саша только что заслужила уважение самых свирепых леопардов Дарк-Ривер. Все остальные последуют их примеру, когда она станет частью Стаи. И Лукас не сомневался, что этого ждать уже недолго.

На мгновение на ее лице отразилась невероятная тоска:

– Из ПсиНет нельзя выйти добровольно.

Она оглядела всех присутствующих.

– Спасибо вам. За эти несколько дней вы показали мне, что такое настоящая жизнь, и я испытала гораздо больше, чем надеялась. Я не сдамся так просто – я хочу жить.

Лукас не позволит ей вот так просто попрощаться с ними:

– А кто сказал, что из ПсиНет нет выхода? Кто-нибудь вообще пытался?

Саша удивленно вскинула брови:

– Нет.

Лукас покачал головой:

– Насколько тебе известно. Тебе не кажется, что если Советники молчат о маньяках, с тем же успехом они могут скрывать правду о беглецах?

– Мне в любом случае не удастся скрыться. Я слишком заметна. Даже если выход есть, мне не сбежать, ведь придется изменить личность, а вот с этим, – она коснулась глаз, – ничего не поделать. Их никакими линзами не замаскируешь.

– Я не позволю им тебя уничтожить. Ни за что.

Никто не посмеет безнаказанно напасть на кого-то из людей Лукаса. Он не забыл Кайли, и ее смерть будет жечь ему душу до тех пор, пока они не отомстят.

А обидеть его женщину? Да он порвет каждого, кто ее только пальцем тронет.

Лукас погладил Сашу по лицу, мечтая стереть темные круги под ее глазами.

– Ты устала. Даже если мы согласимся на твой безумный план, сейчас тебе его все равно не воплотить.

– Боюсь, ты прав. Хотя у нас еще есть несколько дней в запасе. Сегодня третья ночь с похищения Бренны. – Судя по голосу Саши, она слишком хорошо понимала, какие ужасы приходится выносить волчице. – Хотелось бы, чтобы я скорее восстановила силы, но слежка за Генри Скоттом меня совсем вымотала.

– Тамсин? – повернулся Лукас к целительнице.

– Я о ней позабочусь. Идем, дорогая. – Она коснулась Сашиного плеча. – Я приготовлю тебе комнату и найду что-нибудь вместо пижамы.

Саша поднялась, и он уловил исходящее от нее разочарование. Самовлюбленный кот в нем рыкнул, но Лукас молча пообещал себе, что все еще впереди.

– Спасибо. К утру я приду в себя. И тогда мы начнем охоту.

Кажется, Саша даже не поняла, что использовала словечко из лексикона хищных веров.

Он улыбнулся. Саша Дункан больше не Пси, пусть даже сама этого не осознает. Бедняжка. Он с удовольствием приучит ее к новой жизни в качестве его женщины.

* * *

Тамсин закрыла дверь спальни и протянула Саше чашку горячего шоколада. Целительница так пристально глядела ей в лицо, что даже без своей странной способности распознавать эмоции Саша поняла, что впереди долгий и непростой разговор.

– Я хочу рассказать тебе кое-что о Лукасе, то, чем сам он никогда не поделится, потому что его желание защитить тебя затмевает все прочие инстинкты. Впрочем, выбирать ему все равно не приходится. – Ее взгляд был мягким, но тон – неожиданно резким. – Я говорю тебе это, потому что доверяю.

И не вздумай предать мое доверие.

Саша услышала эти слова столь же отчетливо, как если бы Тамсин произнесла их вслух.

– Зачем тебе вообще это делать?

– Потому что внизу ты говорила, что когда отправишься в ПсиНет, кто-то из нас должен открыть тебе свой разум. – Тамсин нахмурилась. – Сядь лучше, пока не упала. Не хватало только, чтобы Лукас на меня набросился, потому что я за тобой плохо смотрю.

Саша опустилась на кровать.

– И что мне надо знать?

Она поставила чашку на тумбочку.

Тамсин села рядом и набрала полную грудь воздуха:

– Когда Лукасу было тринадцать, нашу территорию попыталась захватить чужая стая леопардов. Тогда мы были не так сильны, и они надеялись, что смогут уничтожить нашего альфу и подчинить нас себе. – Она вздохнула. – Раньше такое частенько случалось. Может, мы и человечнее Пси, но далеко не идеальны.

Саша не перебивала ее, улавливая в голосе отголоски боли.

– Отец Лукаса был стражем, а мать – целительницей. – Тамсин чуть улыбнулась. – Иногда мне кажется, что именно поэтому он дает мне столько свободы.

Саша только-только начала осознавать, что прикосновения необходимы не меньше пищи, но голод Тамсин она почувствовала как свой собственный. Она накрыла ее руку ладонью, и Тамсин сплела с ней пальцы.

– Они не могли добраться до альфа-пары и потому решили напасть на стражей и выведать всю информацию о нашей защите. Семья Лукаса как раз была в лесу, когда их окружили. Должно быть, нападавшие планировали сломить Карло, заставив его наблюдать, как насилуют и пытают его женщину.

Тамсин, казалось, вот-вот раздавит тонкие кости Саши.

Она нервно выдохнула.

– Но они недооценили Шайлу. Пусть она была целительницей, но еще она была матерью и потому сражалась за жизнь своего ребенка. Карло был нужен врагам живым, но Шайлу в пылу схватки убили.

– Тамсин… – начала Саша, встревоженная глубиной ее страданий – таких тяжелых и застарелых, что с годами они переросли в настоящее горе.

– Нет, я могу сделать это только один раз. Когда я выйду из комнаты, мы больше никогда не поднимем эту тему. – Ее глаза молили об обещании, которое Саша с легкостью ей дала. – Лукас тогда был совсем еще мальчишкой, куда слабее напавших на них взрослых самцов. Он попытался драться наравне с родителями, но с ним легко справились.

Сашино сердце заныло от боли за этого властного и ревнивого мужчину. Теперь она поняла, откуда в нем такое желание любой ценой обеспечить ее безопасность.

– Его отца схватили?

– Да. Они поймали и Лукаса, и Карло. А тело Шайлы спрятали, чтобы мы не учуяли ее запах. Но могила оказалась недостаточно глубокой. Мы все равно ее нашли.

– И сколько прошло времени? – Сколько Лукас провел в лапах тех безжалостных убийц?

– Четыре дня. – Голос Тамсин звучал совсем глухо. – Когда мы до них добрались, Карло был так изранен, что никто не смог бы его спасти. А я только училась – нашей целительницей была Шайла, а она умерла. Я потратила все силы, но ничего не вышло. Словно его душа последовала за Шайлой.

По лицу Тэмми струились слезы.

– Тамсин…

Используя свой странный, удивительный и необъяснимый дар – умение лечить души, – Саша вобрала в себя ее боль. Та улеглась тяжелым грузом ей на сердце, но голос Тэмми прояснился.

– Последние слова, которые произнес Карло – “Нас не сломали”. И тогда мы поняли, что Лукас, должно быть, жив. Они попытались его спрятать, чтобы позже забрать с собой – он лежал, связанный, в пещере неподалеку. Когда мы его нашли… он был весь в переломах и порезах от когтей; мы и узнали-то его только по отметинам Охотников. – Она провела пальцами по щеке там, где у Лукаса были его шрамы. – Запястья и лодыжки он содрал до самых костей, пытаясь освободиться от веревок.

У Саши перехватило дыхание.

– Они пытали его на глазах у Карло?

Тэмми кивнула:

– Хотели выведать все, что тому известно – где наши убежища, логово альфы, основные посты, какими маршрутами мы передвигаемся…

– Как же Лукасу удалось выжить?

– Не знаю. – Тамсин недоуменно пожала плечами. – Понятно, что Карло был нужен им живым, но вот Лукас… – Она покачала головой. – Он словно не желал умирать. Некоторые считают, что он выжил, потому что рожден Охотником, и у него есть силы, о которых мы ничего не знаем. Я же думаю, он просто слишком сильно жаждал мести.

– Те леопарды… Они сбежали?

Тамсин кивнула.

– Нам удалось их спугнуть, но вот выследить и убить уже не получалось, потому что, отправившись за ними, мы оставили бы детенышей без защиты. Так что следующие пять лет мы прожили словно в осаде – никто не рисковал ходить в одиночку, чтобы не стать мишенью.

Она подняла голову, глядя Саше прямо в глаза.

– Когда Лукасу исполнилось восемнадцать – и по нашим меркам он еще считался несовершеннолетним, – однажды ночью он ушел, взяв с собой лишь нескольких друзей и стражей. Их преданность он заслужил в тот день, когда вытерпел пытки и не сломался.

Саша и представить не могла, какая сила воли понадобилась Лукасу, чтобы отплатить за доверие своей Стаи.

– Их целью стали все взрослые самцы Стаи наших противников. – В обычно нежном голосе целительницы прорезалась ярость. – А когда они закончили, та Стая перестала существовать, и больше нам никто не смел угрожать.

Рассказ о насилии не вызвал у Саши отторжения. Ее это устраивало куда больше лицемерия Пси, которые позволяли серийным убийцам разгуливать на свободе, в то время как сами всячески поддерживали миролюбивый облик своей расы. По крайней мере, веры честны. И умеют любить так сильно, что теряют голову от жажды мести. А для Пси имеет значение одна лишь власть.

– Через пять лет, – продолжила Тамсин, выдергивая Сашу из омута ее мыслей, – Лахлан, наш альфа, отдал свое место Лукасу. Стражи, не колеблясь, поклялись на крови. Ему было всего двадцать три. В этом возрасте большинство леопардов можно назвать взрослыми лишь с большой натяжкой, но Лукас уже тогда стал сильнее других самцов.

– Он закалился в огне. – Саша задумалась о пережитой им боли, оплакивая мальчика, у которого отобрали детство. Каково это – пережить кровавую смерть родителей?

– Ты понимаешь? – Тамсин заглянула Саше в глаза.

– Да. – Ее сердце истекало слезами, но плакать в открытую Саша еще не научилась.

Целительница по-прежнему сомневалась:

– Они его связали. Заставили смотреть, как пытают отца. Затем принялись за него самого. То, что они с ним сделали… Не проси Лукаса, чтобы он открылся тебе и стал проводником.

Не проси его беспомощно наблюдать за твоей смертью.

– Он сам вызовется. – Саша знала таких, как Лукас – он всегда должен делать все лично.

– Значит, останови его. Вели ему не вмешиваться. – Глаза Тамсин потемнели от боли.

Саша кивнула, но обе они знали, что невозможно заставить Лукаса свернуть с намеченного пути.

* * *

Несмотря на усталость, Саша лежала в постели без сна, как вдруг почувствовала присутствие Лукаса. Секундой позже он толкнул дверь в спальню, явно чувствуя себя в комнате так же вольно, как и своем логове.

Саша понимала, что поощряя его, она лишь укрепляет в нем тиранические замашки, но еще ей было известно, что ее шансы на выживание – захлопнется ловушка или нет – близки к нулю. Либо она погибнет сразу, либо ей придется отбиваться от наемников Совета после того, как ее щиты падут.

Время слишком быстро утекало меж пальцев, и потому Саша не собиралась делать вид, что равнодушна к Лукасу. Ведь на самом деле он олицетворял для нее все то, о чем она только мечтала, но не смела даже надеяться.

Прокравшись в тихом полумраке, он лег на кровать рядом с ней, вытянувшись поверх одеяла, которым укрывалась Саша, одетая лишь в старую футболку – ее дала Тамсин, сопроводив странным комментарием:

– Любой другой запах ему очень не понравится.

Лукас положил руку Саше на талию.

– Хотел бы я оказаться под этими простынями голым.

Саша залилась краской, наслаждаясь, однако, возможностью быть собой. Смерти не избежать. Но она еще успеет насладиться жизнью.

– Это так ты обычно ухаживаешь за потенциальными любовницами? – уколола она, и это показалось таким правильным, словно она любила Лукаса уже целую вечность.

Он прижался носом к ее шее, а рука двинулась вверх, чтобы накрыть Сашину ладонь, лежащую на подушке, и сплестись с ней пальцами.

– Только за женщинами, которые знают мое тело, знают все мои желания и умеют доставить мне удовольствие. Только за тобой.

Сердце в ее груди замерло.

– Ты это о чем?

– Ты уже любила меня в моих снах, котенок. Как насчет реальности?

Он поднял голову, и кошачьи глаза замерцали в темноте.

Зачарованная этим зрелищем, Саша замерла.

– Это всегда так бывает?

– Нет. – Он прикусил ее нижнюю губу, заставляя вздрогнуть от наслаждения. – Просто хочу разглядеть каждый дюйм твоего тела.

Он потянул одеяло вниз, но Саша вцепилась в его край:

– Я совершенно непричастна к твоим снам

– А знаешь, какой мой самый любимый момент? – прошептал он ей прямо в губы. И тут же, не дожидаясь ответа, продолжил: – Это когда ты пробовала меня на вкус. У меня в жизни не было такого мощного оргазма. Я чуть с ума не сошел, когда проснулся и понял, что один.

Саша не могла дышать. Внезапно ей стало очень жарко, и она, помогая Лукасу, сбросила с себя одеяло. Слишком поздно она вспомнила, что ноги у нее обнажены, но это не имело значения. Сейчас были важны лишь ее фантазии.

– Как ты мог видеть мои сны? – прошептала она. Они были ее самой сокровенной тайной, самым ценным сокровищем. В этих снах Саша превращалась в ту, кем могла бы стать, не родись она Пси.

– Ты сама меня пригласила. – Лукас встал на колени, оседлывая ее бедра. У Саши пересохло во рту, когда она увидела, что он стягивает через голову черную футболку. – Ты помнишь, что мне нравилось?

Неосознанно Саша с нажимом провела ногтями по горячей стали его живота. Лукас замурлыкал, и она застыла.

– Понятия не имею, как это получилось, оно вышло случайно.

Знай она, что Лукас в ее снах реален, в жизни бы не решилась.

– Ты кардинал Пси.

Саша перестала его поглаживать, так что Лукас поймал ее ладонь и игриво прикусил пальцы. В ее животе запорхали сотни бабочек. Высвободив руку, Саша попыталась сесть, но Лукас ей не позволил.

– Нет, котенок. Я хочу, чтобы ты лежала вот так.

Уперевшись ладонями в матрас возле ее головы, он зарылся носом ей в шею, втягивая в себя запах, словно огромный дикий зверь.

Которым он и был.

А затем он сделал нечто совершенно непредсказуемое и восхитительно чувственное – опустил голову и легонько прикусил через футболку сосок. Саша выгнулась, и в ее горле застрял крик. Вместо того чтобы ее выпустить, Лукас сильнее сжал зубы, сводя Сашу с ума от желания. Когда же он отстранился, его колени непостижимым образом оказались между ее бедер, и он медленно раздвинул ей ноги еще шире.

– От тебя пахнет мной, – прорычал он, облизывая ее горло. – Ты вся мною пахнешь.

– Ч-что? – простонала Саша

Лукас приподнялся, покусывая другой сосок, которым до этого пренебрег. Саша боролась с искушением протянуть руку и дернуть за молнию на его джинсах, зная, каким он будет в ее ладони – горячим, твердым, гладким и просто идеальным…

Дата добавления: 2015-07-10