- Я хочу в душ, - ответила Айя и, взглянув на Орайю, отняла руки от лица, протягивая их к нему.
- Кровь смыть нужно... Не люблю запах крови...
- Орайя взял ее за руки и притянул к себе, обхватывая за талию и выводя из палаты. Военные, столпившиеся в дверях, пропустили их и проводили взглядами высокого дереву, уводящего маленькую хрупкую девушку из этого места.
Айрин повернулась к Райвену и прищурилась.
- Советую перекрыть все санчасти и досмотреть каждого из гражданских, доставленных на корабль. Кто знает, может, мы сможем понять, кто из них кто?
- Разговоры будешь вести в другом месте... - прошипел Райвен и, обернувшись к своим подчиненным, приказал все оцепить.
- И что нам теперь делать? - повысила тон Данфейт, которая была в этом вопросе абсолютно согласна с мнением Айрин.
- Ничего не делать. Возвращайтесь в свой отсек. Когда нужно будет, я вас вызову.
- И это все? - не поняла Айрин. - Все, что ты можешь ответить?!
- Не "ты", а "Вы", полковник Осбри!
Айрин скривила такую гримасу на лице, что даже Данфейт стало страшно.
- Думаешь, ты и твои люди все контролируют? Полагаешь, что сможешь найти их и вступить в контакт? Они плюнут тебе в лицо и пошлют на хрен, а потом взорвут твоих людей и посмеются над этим. И им будет насрать на то, как к тебе обращаться!
- Закрой свой рот! - тихо прошептал Райвен, терпение которого уже давно было на пределе.
Айрин посмотрела на Кимао и кивнула в сторону Данфейт.
- У нас есть преимущество. Я иду осматривать гражданских. Вы со мной?
Данфейт утвердительно кивнула сестре и посмотрела на Кимао.
- Вы вернетесь в свой отсек немедленно или я отдам приказ посадить вас под арест! - раздался голос Райвена и даже у Айрин от такого "грохота" едва не подкосились ноги. Она посмотрела на него и, заправив пистолет на пояс своего костюма, направилась к выходу, намеренно задевая полковника плечом. Райвен увернулся и, схватив сайкаирянку за руку, одернул назад.
"Делай, как я сказал..." - вполне четко услышала Айрин в своей голове.
"Иначе, что?"
"Иначе, завтра окажешься матриати человека, который не терпит, когда ему говорят "нет"".
"Напугал!" - чуть не расхохоталась Айрин.
Райвен схватил ее за лицо и заставил заглянуть в свои глаза. Синие глаза. Такие синие, что Айрин, вдруг, потеряла нить происходящего. Слишком яркие, насыщенные, самые синие глаза из всех, что ей доводилось встречать. Она хотела отвести взгляд или закрыть веки, чтобы перестать смотреть в эту синеву, но поняла, что не может сделать этого. Он управлял ей. Он заставлял ее стоять смирно и смотреть на него. И для этого ему понадобился всего лишь один миг. Психоэмоциональное управление, на которое даже Пире не была способна. Медиатор? Вне сомнений. И возможно, даже более сильный, чем Данфейт со всем ее потенциалом.
Райвен отпустил ее лицо и повернулся к Кимао.
- Встретимся через час в зале совещаний.
Кимао взглянул на Айрин, продолжающую стоять на месте и смотреть на Райвена. Он понял, в чем дело и, приняв решение, поступиться на этот раз, утвердительно кивнул полковнику. Кем бы ни был этот Обсри - он явно не простой зрячий, некогда закончивший Академию. А если так - он наверняка знает, что делает и чем рискует.
- Пойдем! - произнес Кимао, обращаясь к Айрин.
Девушка встрепенулась от звука его голоса и, отвернувшись от Райвена, направилась к выходу. Еще посмотрим, кто кого, полковник Осбри. Обязательно посмотрим...
Глава 7
Когда все вернулись в отсек, Орайя сидел на кровати Айи, уставившись в пол. Девушка, судя по приоткрытой двери в ванную, из-за которой доносился звук льющейся воды, мылась.
Кимао остановился напротив брата, и с усталостью посмотрев на него, присел рядом. Остальные разбрелись по своим койкам и тут же улеглись.
- Ты дверь открытой оставил?
- Да.
- Много вопросов у нас есть к ней.
- У меня не меньше, - ответил брат и запустил руку в волосы, сжимая их в своих пальцах.
- Что-то случилось?
- Да, она опять "отключилась", прямо на ходу. И этот приступ мало походил на эпилепсию.
- А она утверждала, что больна эпилепсией?
- И да, и нет... В общем, она позволила мне думать, что это - болезнь.
- А теперь ты так не думаешь?
- Нет.
Кимао тяжело вздохнул и подпер голову рукой. Ему опять приходилось делать это: вытягивать из Орайи информацию, постоянно задавая наводящие вопросы. Но, с Орайей по-другому нельзя. Он слишком замкнут. Всегда был таким. И, очевидно, ситуация с этой девушкой стала для его брата чем-то действительно личным. Иначе... Иначе, Орайя бы все рассказал им сам, не утруждая Кимао вытягивать из него слово за словом.
- Почему ты решил, что это - не болезнь?
- Не знаю. Она напоминает мне кого-то, да так сильно, что становится страшно...
- И кого же она напомнила тебе?
Орайя повернулся к брату и заглянул в его черные глаза.
- Тебя.
- Меня?
- Да, тебя. Ты силен в управлении материей, ты можешь разрушать и восстанавливать то, что разрушил, а она... Она вообще не подвержена влиянию. Никакому. Ее нельзя прочесть, на нее не действуют силовые поля... И она, судя по всему, абсолютно не контролирует это. Я имею в виду, что она, так же, как и ты в детстве, не контролирует этот дар. Просто пользуется, не прилагая никаких усилий.
- Может быть, Юга наградила ее этим защитным полем, и она всегда существовала с ним?
- Ты когда-нибудь встречал аркаинов, которые с рождения умели бы пользоваться тем, что дала им Юга?
Кимао нахмурил брови и посмотрел на Данфейт. Матриати тяжело вздохнула и утвердительно кивнула головой, давая понять, что согласна с мнением Орайи.
- Кроме того, - продолжил Орайя, - она единственная выжила в той операционной, и фантом взяла в заложницы именно ее. Зачем? Какой интерес она представляла для него?
- Это еще не все, - задумчиво произнес Кимао.
- В смысле? - не понял Орайя.
- Мы попросили Райвена показать нам записи камер наблюдения из операционной, где это произошло, чтобы понять, как именно фантом оказался там, но он послал нас, сам знаешь куда.
Шум воды в ванной сменился тишиной. Наконец, из-за двери высунулась голова Айи, и она попросила кого-нибудь, принести ей чистую одежду.
Данфейт подорвалась первой и, вытянув из-под ног Орайи сумку, припрятанную под кроватью, начала перебирать ее вещи. Белье, штаны и майка с длинными рукавами. Что-то звякнуло под рукой. Косметичка. Странно: в ней что-то тяжелое... Данфейт расстегнула замок и достала небольшую металлическую коробку.
- А это что такое? - прошептала Дани и открыла ее.
Орайя выдернул коробку из рук матриати и уставился на ее содержимое. Инъектор и десять ампул, выложенных в ряд. Шесть из них - пустые. Красными буквами на стекле написано - "Атариксис. Список "А"".
Все знали, что такое список "А". Такие лекарства в аптеке просто так не купишь. Точнее, их вообще нельзя купить в аптеках.
Айя вновь выглянула из-за двери и, увидев, что они достали злополучную коробку, тут же спряталась обратно. Это - ее прокол. Нужно было просто попросить принести сумку, а не предоставлять им возможность рыться в ней. Что делать? Что же делать?
Звук бьющегося стекла вывел Айю из размышлений. Она припала к полу и выглянула сквозь щель приоткрытой двери. Орайя стоял в центре помещения, раздавливая подошвой своих сапог ампулы, которые уцелели после удара коробки о стену.
- Успокойся, - произнес Кимао. - Это - ее проблемы, не твои!
Орайя обернулся к нему и сжал свои челюсти.
- Когда она захочет "продать" всех нас за "дозу", посмотрим, чьи это будут проблемы!
- Необходимо поставить в известность Гвена, - ответил Кимао.
- Делайте, что хотите.
- Ты куда?! У нас собрание через сорок минут?
- Я приду, - ответила Орайя и покинул отсек.
Пока Эрика пыталась собрать осколки стекла на полу, Данфейт подошла к двери и, не заглядывая внутрь, протянула деревийке ее вещи.
- Спасибо, - спокойно ответила девушка и забрала их у нее.
Когда Айя вышла из ванной, на нее смотрели семь пар глаз.
- Я пойду, прогуляюсь... - ответила девушка и направилась к выходу.
- Дело твое, конечно, но там не безопасно, - произнес Бронан.
- Так же, как и здесь, - ответила Айя и вышла в коридор.
***
Орайя притаился за углом и внимательно следил за дверью в отсек. Он знал, что Айя не останется там. Еще бы! Он уничтожил весь запас наркоты. Теперь она вынуждена будет искать того, кто продаст ей здесь еще. Заметив маленькую фигурку деревийки в коридоре, Орайя спрятался. Итак, сейчас он выяснит, где всего за несколько дней она умудрилась найти себе поставщика.
Девушка уверенно шагала вперед, будто знала дорогу наизусть. Орайя держал дистанцию и следовал за ней. Когда Айя остановилась возле двери с надписью "Блок категории "О"", у Орайи появились сомнения. А когда она, приложив свой палец к детектору на стене, без труда открыла дверь туда, куда даже у Орайи не было доступа, вопросы в его голове сменились гневом. Что за свинью подложил им Гвен, отправив с ними свою дочь? Нет дара. Звание низкое. Наркоманка. Интересно, папочка знает о ее пристрастии или для него это тоже секрет?
Орайя подошел к двери и, приложив свою ладонь, просто перегрел датчик. Путь был свободен, но в коридоре, простирающемся перед ним, никого не было.
Орайя вошел внутрь и закрыл дверь за собой. Куда она подевалась?
Где-то вдалеке послышались голоса. Орайя прошел вперед и остановился у первой развилки.
- Ты в своем уме?
- Простите, госпожа Паола.
- Заходи! Быстро!
Дверь закрылась и Орайя начал выжидать. Через несколько минут Айя появилась в коридоре.
- Подожди! - раздался голос Паола из-за двери.
Девушка тут же обернулась.
- Ты, вообще, как? Нормально?
- Иногда я просто ненавижу свой дар, - ответила Айя и направилась к выходу.
Проходя мимо Орайи она ощутила нечто неприятное. Запустив руку в карман, девушка сжала пальцами новую коробку и направилась дальше. Орайя смотрел на нее сквозь искаженное пространство выставленного им поля и ничего, кроме презрения не испытывал. По крайней мере, в одном он оказался прав: у Айи есть дар, а про такие "отключки" у провидцев он не раз читал. Вопрос в другом: почему никто из них не знает о том, что малышка Гвен давно знакома с Найти? Мало того, Паола ей еще и наркоту поставляет. Вот тебе и дилер. Вот тебе и зрячие...
***
Орайя вошел в зал совещаний и занял свое место за столом. Остальных долго ждать не пришлось. Они пришли за несколько минут до появления главных действующих лиц: Осбри, Найти и Гвен, которая, без малейшего стеснения, прошла и села на пустое сидение рядом с Орайей.
- Я пригласил младшего лейтенанта Гвен, - пояснил Осбри, пресекая дальнейшие расспросы зрячих. - Думаю, ей есть что Вам рассказать.
Полковник присел в кресло во главе стола и посмотрел на Айю.
- Не молчите, младший лейтенант. Мы все Вас внимательно слушаем.
Айя посмотрела на Райвена и глубоко вздохнула.
- Кажется, я могу их узнать, - тихо произнесла девушка.
- Громче, младший лейтенант! Нам не слышно!
- Я могу их узнать!!! - перешла на повышенный тон Айя и облокотилась о стол, заламывая свои пальцы.
- Каким образом? - не понял Кимао, глядя на деревийку.
- У той женщины, фантома... У нее глаза переливались. Я видела это, хотя остальные, судя по всему, нет.
- Естественно они не видели этого! - воскликнула Айрин. - Иначе, живы бы остались!
Айя снова откинулась на спинку стула и начала ритмично сжимать свои руки в кулаки.
- Что? Ломает? - прошептал Орайя, глядя на нее.
Айя покосилась в его сторону, но ничего не ответила.
- Поскольку Ваша подопечная может их узнать, - продолжил Райвен, - вот как мы поступим. С ней на осмотр всех гражданских отправлюсь я и кто-нибудь один из вас. Кандидатура Айрин Белови меня вполне утроит. Возражения есть?
Айрин скривила лицо и посмотрела на полковника.
- Отлично! - ответил Райвен. - Начнем прямо сейчас. Еще несколько моих людей присоединятся к нам по ходу дела.
- Сколько человек находятся на корабле? - спросила Айя, обращаясь к Райвену.
- Три тысячи шестьсот пятьдесят два.
- Всего, полковник Осбри.
Райвен прищурился и посмотрел на деревийку. Айя узнала этот взгляд. Он уже понял, что она хотела ему сказать.
- Около десяти тысяч человек.
На этот раз усмехнулся Орайя:
- Думаю, осмотр уже потерял всякий смысл.
- Потерял или нет, - перебил его Осбри, - мы все равно досмотрим всех. Я изолирую отсеки друг от друга, введя красный код безопасности. Только после досмотра они будут переведены на общий режим.
Данфейт посмотрела на девушку, на лице которой кроме усталости запечатлелось еще что-то. Обреченность. Словно, не видела она смысла в том, что собиралась делать. Будто, уже вынесла им приговор и смирилась с неизбежностью.
Айя подняла глаза и улыбнулась сайкаирянке. Эта улыбка была похожа на ту, которой обычно одаривал Данфейт Орайя: я вижу тебя, я читаю тебя, и я никому не скажу, о том, что знаю, даже тебе самой...
Глава 8
Вот уже полчаса, как Айя спокойно прохаживалась по палатам с пострадавшими в окружении Райвена, Айрин и нескольких сопровождающих. Для упрощения миссии, и во избежание ненужных расспросов, на Айю надели врачебный халат, выдали стетоскоп и фонарик. Будто какой-то специальный обход все они совершали в тот день. Врач и его охрана.
Черные, карие, голубые, серые глаза сменяли друг друга. Айя никогда не задумывалась над тем, сколько разных оттенков могут иметь человеческие радужки. А ведь она художник. Оттенки имеют значение для нее. Яркие и блеклые, полутона или просто вкрапления, придающие глазам совершенно неповторимый цвет. Поднося фонарик к лицу очередного пациента, она уже не думала о том, увидит ли золотое свечение. Она пыталась угадать, в глаза какого оттенка заглянет сейчас. Ребенок. Лет пять, не больше. Ноги сломаны. Айя улыбнулась малышу и поднесла фонарик к его глазам, застыв с той же невинной улыбкой на устах. Машинально отведя луч света в сторону, она вновь направила его на зрачки ребенка. Красивые глазки. На дне мерцают золотым, будто сам Амир смотрит на нее. Кто он, этот ребенок? И ребенок ли он вообще?
- В чем дело?! - спросил Райвен, заметив, что Айя замешкалась. - Ты видишь что-то?
Мальчишка занервничал и сжал своими маленькими пальчиками одеяло. Райвен достал пистолет и направил дуло ему в голову.
- Кто ты? - успела прошептать Айя, перед тем, как Райвен спустил затвор и выстрелил в свою цель.
Айрин не отворачивалась от этого зрелища. Она смотрела своими холодными глазами, будто за сценой в спектакле наблюдала, где игра актеров слишком безобразна, и просто хочешь досмотреть, чтобы понять, чем все закончится. Айрин уловила тот момент, когда сердце ее остановилось. Звук вырывающегося из ствола плазменного снаряда совпал с этой внутренней тишиной. Глухой хлопок - и сердце Айрин сделало следующий удар. Оно продолжало биться, как ни в чем не бывало, и даже сама сайкаирянка подумала о том, что оно не живое - а механическое. У Айрин Белови механическое сердце. Оно продолжает биться в своем привычном ритме даже тогда, когда на глазах ее приговаривают к смерти ребенка. Неужели она достигла того уровня самоконтроля, к которому стремилась всегда? Неужели, отстраненность ее наконец-то стала чем-то неконтролируемым? Она освободилась? Она больше не будет чувствовать и страдать? Нет? Тогда почему так тошно ей сейчас? По какой причине она сжимает свои руки точно так же, как Айя? Что хотят сделать ее руки? Пристрелить Райвена? Наверное. Но, механическое сердце не позволит. Нет, не позволит. Айрин выдохнула и отвернулась, глядя на всех остальных. Жалкие... Трусы... Они молчали, прячась на своих койках и даже не пытаясь перечить тем, кто поднял руку на ребенка. Стоит ли воевать за них? Вряд ли... За Кимао стоит. За Орайю. Даже за непутевую сестричку, которая отняла у нее все... За них она убьет. А эти... Этих она просто презирает.
Мгновение Айя смотрела на красную точку от ожога плазменного заряда у мальчика на лбу. Кровь начала растекаться по подушке, и тело засветилось, распадаясь на ее глазах.
- Продолжай, - произнес Райвен, пряча оружие в кобуру.
- Как Вы можете... - прошептала Айя, оборачиваясь к нему. - Я ведь могла ошибиться!!!
- Ты знала, кто он.
- Это же ребенок...
- Продолжай! - не обращая внимания на ее слова, ответил Райвен.
Айя медленно поднялась с кровати и подошла к женщине на соседней койке. Та с ужасом в глазах уставилась на нее, но сопротивляться осмотру не стала. Карие глаза. Простые карие глаза... Не голубые, как у мальчишки, а карие...
***
Орайя присел на кровать Айи в отсеке и посмотрел на подушку девушки. Под ней он оставил ее планшетник. Под ней же он мог найти его и сейчас.
Сложное решение, не легкое, по крайней мере. Орайе всегда доставались такие решения. Сохранить в тайне связь отца с Морайей из деревни, присматривать за Кимао, пока мать болела, организовать похороны ее тела, подготовить все для трансплантации отца и брата, поручится за Кимао, когда отец отправлял их в Академию, отказаться от девушки, на которую брат смотрел по-особенному... Так много решений, но все они казались ему правильными до сей поры. Сейчас же, он собирался сделать то, о чем потом должен был сожалеть. Его обязательно заест совесть, пусть даже и завеса чужих тайн приоткроется его взору. Кимао в данной ситуации вряд ли бы сомневался. Взломал систему блокировки операционной системы планшетника Айи и узнал все, что нужно. Но он не стал этого делать, предоставив право выбора своему брату. Почему он поступил так? Будто, дело это не касается его. Будто это нечто, что может сделать только он - Орайя.
Как ни странно, с Айей его действительно нечто объединяло. Орайя мог объяснить это многими причинами: секреты семьи, родственные связи с людьми, от которых зависит многое в этой жизни, и талант, который никому не нужен. Гвен не гордился своей дочерью, так же, как и Ри Сиа не гордился своим младшим сыном. За все двадцать шесть лет он ни разу не похвалил его. "Можешь лучше" - вот самая хвалебная фраза, что Орайя слышал из уст своего отца. Когда мать, заметив, что у Орайи абсолютный слух, наняла для него учителя музыки, отец долго ругался с ней. "Бред!" - кричал он. "Бесполезная трата времени и денег! Музыкой нельзя убить, нельзя прочесть мысли или материализовать объекты из вне! Ты забиваешь ему голову пустыми вещами, забывая о том, сыном кого он является!" Хорошо, что мать никогда не обращала на выходки отца внимания. Она растила двоих детей: своего сына, который уже вырос однажды, и его, Орайю, - ребенка женщины, которая увела у нее зрячего. И никогда он не ощущал себя не любимым, никогда она не позволяла ему вспомнить о том, что он - приемный сын. Игру на фортепиано Орайя забросил на несколько лет, после того, как мать умерла. Кимао не смог вернуть ее, хотя Орайя очень надеялся, что у брата получится совершить невозможное. Хуже всего то, что Орайя знал, где сейчас находится Квартли Соу. Обосновавшись в другом пространстве, она утратила возможность даже взглянуть на него. А Орайя... Он не хотел убивать себя просто ради того, чтобы посмотреть в глаза женщины, которая родила его. Он боялся, и не смерти, а того, что этим поступком предаст память другой женщины, той, которая вырастила его.
"Ты всегда так спокоен, так рассудителен. Когда ты играешь на фортепиано, мне кажется, что время останавливается для того, чтобы я смогла заглянуть себе в душу и спросить себя: кто я и что здесь делаю. Это - твой талант, Орайя. Ты способен заглянуть в суть и указать другим на то, что важно для них. Потому, наверное, ты всегда смотришь на окружающих так, будто знаешь о них все. Не позволяй суждениям нарушать равновесие между твоим восприятием и действительностью. Суждение может быть ложным, а нарушенное равновесие - пагубным для тебя".
Орайя остановил руку, тянущуюся к подушке Айи, и сжал пальцы, комкая простыню. "Суждение может быть ложным". Он подумал и сделал выводы. Он назвал ее "наркоманкой", не имея на то веских оснований. Он пришел к выводу, что она обманывает их, но грань между обманом и недосказанностью слишком тонка. Причин может быть много - но человек-то один. И он осудил ее.
Орайя потянулся и достал из кармана свой наушник. Войдя в сеть, он довольно долго искал то, что его интересует, а когда нашел, отключил наушник и бросил его на пол.
- В чем дело? - не выдержал Кимао, который вот уже в течение тридцати минут наблюдал за странным поведением своего брата.
- Она принимает препарат, который используют анестезиологи во время наркоза. И перечень побочных эффектов у него приличный, включая возможную остановку дыхания.
- К нему привыкают?
- Нет. Это даже не наркотик.
- Тогда, что это?
- Нечто, вроде снотворного. Он отключает сознание, погружая человека в забытье на определенное время, в зависимости от дозировки.
- Почему, тогда, она использует именно этот препарат?
- Наверное, потому, что разбудить человека, принявшего его, просто невозможно.
Орайя выдохнул и откинулся на подушку Айи, утыкаясь носом в наволочку. Перед глазами возник образ девушки с коротко остриженными волосами, торчащими из-под капюшона, и раскосыми кошачьими глазами ярко-синего цвета. Он увидел маленькие белесые костяшки на руках, которые проступали под тонкой кожей каждый раз, когда она сжимала свои пальцы. Орайя словил себя на мысли, что хотел бы спрятать эти пальчики в своей ладони, чтобы они сжимали его руку, вместо своей...
- По крайней мере, она - не наркоманка, - подытожил Орайя, поворачиваясь на бок и утыкаясь носом в простыню чужой койки.
- И это все, что ты можешь сказать? - не понял Кимао.
- Да, - ответил Орайя и отвернулся от всех них, непонимающе смотрящих на него.
Он валялся на кровати Айи, как на своей собственной, будто получил на то ее особое дозволение. Интересно, сам-то он понимал, насколько странно все это выглядело со стороны?
- Так, выкладывай! - не выдержал Кимао. - Я же вижу, что ты что-то знаешь, но, по не понятной мне причине, продолжаешь молчать!
- Значит, то, что я знаю, Вас не касается, - ответил Орайя и накрыл ноги чужим одеялом.
- Она может нас вырубить этой штукой прямо посреди ночи и сделать все, что захочет! - повысил тон Кимао. - Это тебя не беспокоит? Или беззащитные слезливые глазки одурманили твои мозги?!
Орайя обернулся к Кимао и внимательно посмотрел на брата.
- Интересно, а когда это ты видел, как она плачет?
Кимао напрягся.
- Кто-нибудь из Вас хоть раз видел, как она плачет? Нет? Кем бы она ни была, какой бы слабой ни казалось, она ни разу не дала повода Вам пожалеть ее. Не знаю, как тебе, братец, но я полагаю, что это качество - достойно того, чтобы перестать называть глаза его обладательницы "слезливыми". А касательно препарата, напомню Вам, что она хранила его в сумке. Не под матрацем, не под душевой кабиной, а в сумке. Не думаете же Вы, что она настолько глупа, чтобы оставлять его там, перед тем, как нас отравить?!
- Ладно, согласен. Тогда объясни мне, зачем ей этот препарат?
- Я стал невольным свидетелем трех ее приступов. В первый раз я подумал, что у нее - эпилепсия. Она не стала меня разубеждать и сказала, что принимает лекарства. Она даже сообщила мне странные названия и дозировки, чтобы я отстал от нее. Но, все-таки, что-то в моей голове не складывалось. Сомнение. Ты знаешь, что это за чувство. После второго приступа я решил найти информацию об этих препаратах и, естественно, потерпел фиаско. Именно тогда на ум мне пришла идея о том, что она не просто больна. Отключается на ходу, старается не привлекать к себе внимания и постоянно боится чего-то. Конечно, будь она больна шизофренией - данной поведение было бы вполне объяснимым. Галлюцинации, паранойя... Но, будучи людьми обученными и посвященными в вещи, которые другие назвали бы просто абсурдом, мы с тобой, дорогой брат, не подумали об одном простом варианте: Айя может быть провидцем. Теперь это снотворное. Я могу поверить, что одаренный провидец способен стимулировать себя подобным образом, принуждая тело отключаться от реальности на некоторое время. Почему именно этот препарат? Не знаю. Но, наверняка, есть свои причины.
- Тогда, зачем ей скрывать от нас свой дар?
- А зачем рассказывать нам о нем? Откуда мы знаем, что она видит? Может, нас с Вами это никак не касается? А может, если бы мы узнали о том, что она провидец, тут же использовали бы ее в своих целях?
- Мы бы не стали...
- Думаешь? Предвидеть события наперед - очень большое преимущество, особенно когда дело касается войны. Не стоит забывать, что Айя - дочь Роэли Гвена. Уверен, что ее отец посвящен в суть дара своей дочери. И уж точно он использует его в своих целях. Каких? Вряд ли она расскажет нам об этом. Поэтому, она смотрит на нас, как на потенциальных "потребителей". Я ответил на твой вопрос, Кимао, или, еще что-нибудь пояснить?
- Почему только сейчас мы узнаем все это от тебя?
- Потому что только сейчас всех вас это заинтересовало.
- А если бы я не спросил? Ты бы промолчал?
- Наверное.
- Ты в своем репертуаре.
- Так же, как и ты, - ответил Орайя и, отвернувшись от брата, уткнулся носом в подушку.
- Это - не твоя постель, - отчеканил Кимао.
- И не твоя!
- Не смей повышать на меня голос!
Орайя обернулся и, заглянув в глаза Кимао, спокойно прошептал:
- Отвали...
На этом разговор был закончен. Кимао знал, что продолжать - бесполезно. Орайю невозможно разговорить, просто пожелав это сделать. Он не скажет ничего, пока сам не примет решение обрушить очередную жестокую правду на собеседников. Какие еще секреты он хранит? Насколько хорошо успел ее узнать? Кимао интересовал этот вопрос, ведь Орайя лежал на ее постели и, не обращая никакого внимания на присутствие в отсеке остальных, вел себя так, будто имеет право находиться на этом месте.
***
Айрин и Айя вернулись в три часа утра. Им пришлось пробираться до своих коек в кромешной темноте под мирное сопение всех остальных.
Айрин улеглась прямо в одежде и через несколько минут отключилась. Айя же сняла с себя врачебный халат и остановилась возле своей кровати, на которой явно кто-то спал.
Айя сунула руку под подушку, пытаясь выдернуть свой планшетник, но сильная мужская ладонь оказалась на запястье и потянула ее на себя.
Айя завалилась на Орайю, и тут же попыталась встать, когда зрячий ловко перевернулся и оказался лежащим на ней.
Дата добавления: 2015-11-05; просмотров: 22 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |