No fate
Автор: Молния
Бета: нет
Рейтинг: NC-17
Пейринг: ГП/ДМ
Жанр: AU, Romance
Отказ: Текст вам, а чувства - мне.
Аннотация: Поттеру снятся сны, из-за которых он решает обратиться к психоаналитику. Начинаются перемены, которых Гарри даже не мог себе представить. Станут ли сны явью?
Комментарии:
Каталог: AU, Книги 1-3
Предупреждения: слэш, ненормативная лексика
Статус: Закончен
Выложен: 2009-03-05 21:18:32 (последнее обновление: 2009.03.02)
Глава 1. Июнь
15 июня
– Вам достаточно удобно?
– А? Да. Да, конечно.
Кабинет в теплых темных тонах. Кожаные кресла. Женщина мягко улыбается скрючившемуся напротив подростку. Посетитель ерошит растрепанные волосы, затем теребит дужки круглых очков, наконец, решается заговорить:
– Я прочел про психоанализ. Моя тетя Петуния выписывает дамские журналы... Вы ее не знаете.
– Вы говорите, а если мне что-то будет непонятно, я потом спрошу, – с энтузиазмом откликается женщина.
– Ну, я прочел случайно в газете про психоанализ. Я еще подумал, что Гермиона, наверное, о нем и раньше слышала, но я стеснялся сейчас ее спросить.
Подросток снова снимает очки, трет стекла пальцами.
– Понимаю. Но здесь Вы можете говорить абсолютно обо всем, что Вам приходит в голову. Я Вас пойму, мистер Поттер.
– Это как у врача, – подхватывает тот.
Еще несколько минут мистер Поттер вслух рассуждает, что он бы очень хотел поговорить с кем-то, но не с кем. Одиночество повисает в комнате душным облаком. Подросток совсем шепотом произносит:
– Мне приснился сон. Опять. Уже третий раз. И я случайно прочел в журнале тети Петунии, что есть специалисты по снам. Настоящие специалисты, безо всякой магии. А мне так плохо и стыдно думать о том... я даже засыпать немного боюсь, сначала кручусь.
Он ерзает по креслу.
– Я... убирался в комнате Дадли, черт бы его побрал. Ну и, когда пол мыл под кроватью, то обнаружил у него всякие журналы. Ну, понимаете, какие.
Аналитик успокаивающе кивает.
– Ну... мне интересно стало. Я полез смотреть, все равно никого нет дома. А у Дадли оказался богатый выбор. Очень шикарный журнал, вроде по названию для мальчиков, но с претензиями, скорее, для взрослых, таких как Люциус Малфой. Это отец хорька, в смысле, извините, моего... одноклассника. Потом еще несколько журналов попроще. Я еще удивился, что там есть рыженькие. Я всегда думал, что они так себе.
Мальчик сводит вместе ладони.
– Это все было жутко любопытно. Там, где я учусь, правила строгие, подобного не увидишь, а мне и не покажут, даже если протащат в Хог.
Он криво улыбается.
– А еще у Дадли оказались журналы, где были не девушки, а парни. Вы знаете, я нормальный, у меня даже девушка была! Я просто решил посмотреть, что это такое. Я был в шоке... Понимаете, там были... пары. Ну, слабо одетые – я так и думал, но они вместе катались на мотоциклах, прыгали с парашютом, доски забивали...
Мистер Поттер мучительно краснеет.
– А дальше уже фотки пошли... более откровенные. Но мне уже стало... интересно. А потом я вдруг увидел целую историю в картинках... Блондин и брюнет. И типа весь из себя стильный блондин приезжает на крутой тачке, а брюнет типа ее должен отремонтировать. Ну и... один дразнит другого.
Мальчик молчит, прикрыв глаза. Затем продолжает совсем тихо, охрипшим низким голосом:
– И мне эта сцена снится, со мной в главной роли. Как будто я ремонтирую тачки, а ко мне приезжает Малфой... Он подначивает, я в ответ грублю, обзываю хорьком, мы начинаем драться... Я прижимаю его к грязному полу, а он моргает своими глазищами, а затем тянется к моему уху и слегка покусывает. Я шалею, теряюсь, отползаю, а он начинает меня раздевать... Его пальцы словно обжигают, и он трогает меня... там. И мне кажется, я понимаю, что это только сон, но я не могу проснуться. И... не хочу.
Мистер Поттер прячет лицо в ладонях. Повисает долгая пауза, наконец, подросток поправляет очки на переносице, вздыхает и искоса смотрит на аналитика. Она ободряюще улывается.
– Я думал, все будет хуже, – признается брюнет.
– Как видите, я не упала в обморок, – аналитик шутит, затем серьезнеет. – Это замечательно, что вы так откровенны с нашего первого часа работы. Вы знаете, как много людей не могут рассказать о таких простых вещах, как впечатления от журналов, стесняются своих снов. Им страшно быть откровенными. Вы не боитесь делать вещи, которые вас пугают, и это очень необычно.
Мистер Поттер украдкой трогает зигзагообразный шрам на лбу.
– Я... не ожидал, что Вы скажете такое. А что Вы думаете... про сами сны? Вы думаете, я и вправду... я и хорек, черт, Малфой?
– Сны – это королевская дорога к нашему бессознательному, но это еще не значит, что путь будет прямым. Продолжим нашу работу завтра, мистер Поттер. Всего хорошего!
***
Гарри возвращается домой. Он идет возиться в огороде с разросшимися усами клубники, насвистывая веселый мотив, отчего тетя Петуния пугается (что он задумал?) и в качестве примирительной акции предлагает племяннику посмотреть телевизор после ужина.
16 июня
–...Мистер Поттер, я бы хотела вернуться к Вашему вчерашнему рассказу про сон.
Подросток вжимается в кресло.
– Я... вам не все сказал. Мне... приходится менять простыни.
Аналитик мягко улыбается.
– Понимаю. В вашем возрасте спонтанная разрядка во сне – естественное явление. Но давайте поговорим о Дадли.
– Дадли?!
– Я хочу обратить Ваше внимание, что Вы могли пойти купить журналы сами. Вы могли просто пройти мимо журналов, лежащих в пыли на полу в углу кровати. И мне кажется, Вас вряд ли обычно интересует Дадли и все, что с ним связано.
Подросток морщится.
– Дадли... я его терпеть не могу.
– А он Вас?
– Конечно, тоже! – сверкают зеленые глаза. – Он как может, выпендривается передо мною!
– Вы уверены?
Мистер Поттер пожимает плечами:
– Да какая разница?
– Если Вы хотите, мы можем сменить тему. Просто вы, когда мы с Вами договаривались о работе, хотели разобраться в своем сне, а Дадли, очевидно, тесно с ним связан. Но, разумеется, решать Вам.
Подросток напряженно думает, потирая шрам.
– Да, все началось с журналов из комнаты Дадли. Гермиона бы сразу сказала, что тут есть связь. Хорошо, давайте я расскажу про Дадли.
Мистер Поттер почти полчаса рассказывает, бурно жестикулируя. Наконец, поток слов иссякает.
– Итак, вы думаете, что Дадли вас терпеть не может...
– Ага. Он меня не выносит, бесится прямо.
– Немного теории. Есть такое понятие – контрперенос. Благодаря ему вы можете понять, что чувствует другой человек. Например, Дадли.
– Да Вы что?! И так можно понять про кого угодно???
– Это сложно, но можно. Понять, что думает человек, к сожалению, невозможно. Но зато реально понять, что он чувствует, и мы с вами будем этому учиться.
Подросток привычно взъерошивает волосы, улыбается:
– Это не магия. Но, все равно, интересно!
– Я вам скажу даже больше, мистер Поттер. Мне передается то, что ощущает Дадли к Вам, когда Вы говорите о нем.
Мистер Поттер нервно смеется:
– Если Дадли что-то чувствует, то это само по себе сюрприз.
– Я чувствую, что он доставил Вам много неприятных моментов. Я понимаю, что он был груб и жесток. Я думаю, он завидует Вам. У вас какая-то своя яркая и интересная жизнь, ему неизвестная и недоступная. Вы учитесь там, куда его не возьмут никогда. Мне кажется, он считает Вас взрослее себя, ведь он вынужден жить с родителями под их навязчивым контролем.
– Я – взрослее Дадли? – изумляется мистер Поттер.
– Как Вы чувствуете, Дадли – это взрослое имя?
Подросток хмыкает, затем грустнеет.
– Я думал, в этой семье самый несчастный – это я. А ведь и правда, я уезжаю из дома, а Дадли остается... У меня есть другая жизнь, а у него она одна, и вся сплошь тоска.
Он растерянно молчит, покачивая головой.
– Мистер Поттер, на сегодня время вышло. Продолжим нашу работу завтра. Всего хорошего!
***
Гарри берется за баллон с краской – дядя Вернон хотел подновить гараж. Внезапно подросток останавливается и возвращается в дом:
– Дадли, хочешь со мной покрасить гараж?
Дадли, сидящий перед телевизором, роняет пакет с чипсами на пол.
– Чё?!
– Дадли, на улице солнечно, хочешь, пойдем вместе?
Дадли подбирает одну из упавших пластинок чипс, тянет в рот, хмурится:
– Ты хочешь, чтобы я за тебя сделал грязную работу?
– Ну что ты, – успокаивающим тоном произносит Гарри. – Это взрослая и серьезная работа, ты можешь испачкаться, я не могу так рисковать. Я предлагал тебе просто посидеть со мной за компанию.
Дадли набычивается:
– Я могу покрасить гараж!
– А тетя Петуния?
– Я скажу маме, что это я захотел покрасить! Сам!
Следующий час Дадли усердно пыхтит, не очень ровно водя кистью под подбадривающие замечания Гарри. Затем Поттер аккуратно закрашивает пропущенные места. Вернувшиеся с покупками мистер и миссис Дурсли обнаруживают двух изрядно уставших, перемазанных и довольных мальчишек.
– Поттер! – пугается дядя Вернон, – что ты сделал с Дадли?
– Папа, я сам! – гордо перебивает отца Дадли. – Тебе нравится, как я покрасил гараж?
– Дадличка, какой ты умничка, – первой находится с ответом Петуния.
17 июня
– Я красил вместе с ним забор, наверное, целый час, – потрясенно говорит мистер Поттер. – Представляете, это первый раз в жизни, когда мы за столько времени ни разу не поругались. И, кстати, в свое время я начинал красить хуже, а у Дадли талант маляра!
Подросток смеется.
– Мне кажется... он стал чувствовать себя сильным. И нужным, – внезапно серьезнеет Гарри. Как мало ему для этого надо! Что вы вчера говорили про зависть? Мне кажется, я ему завидую. У него та жизнь, которой у меня не будет.
– Именно об этом я пыталась сказать, когда говорила, что Дадли связан с вашим сном. В Вашем сне есть не только чувственный мотив. Есть в нем идея другой жизни, которая очень привлекательна. Он завидует Вашим перипетиям, а Вы – простоте его рутины. Впрочем, чужие проблемы всегда кажутся более простыми, чем собственные.
Мистер Поттер снимает очки и задумчиво их крутит в руках.
– О чем вы думаете? Пожалуйста, говорите все, что только приходит Вам в голову.
– Я... подумал о тете Петунии. Я всегда считал ее курицей. Глупой наседкой, квохчущей над своим Дадличкой. А сейчас я думаю, а вдруг все не так, как кажется?
– Мистер Поттер, я рада, что Вы настолько легко готовы пересмотреть свое мнение.
Мистер Поттер прячет глаза.
– Вы знаете, я всегда мечтал о доме и думал, что этого со мной не случится никогда. А я бы все сделал, чтобы у меня был дом, а не пародия! И, если можно хоть что-то изменить...
– Мистер Поттер, это никогда не поздно. Продолжим нашу работу завтра. Всего хорошего!
***
Гарри возвращается домой в задумчивом настроении. Соглашается на робкое предложение Дадли, чтобы тот составил ему компанию в походе за хлебом. И совершенно шокирует тетю Петунию, когда в ответ на ее раздраженную реплику за ужином: «Ах, как же у меня болит голова!» машинально предлагает ей аспирин.
18 июня
– Мне снова снился сон, тот самый сон, – испуганно говорит мистер Поттер, вцепившись в подлокотники кресла.
– Вас это пугает?
– Нет. Нет, конечно. Совсем нет.
Он трет рукой шрам на лбу.
– К черту все! Да!!! А Вы как думали?
– Что именно Вас пугает?
– Все стало ярче. Как будто добавили красок. Я и не думал, что ощущения... могут стать куда острее. Малфой... Когда он прошелся, покусывая, по уху, потом его дыхание обожгло шею, а затем он спустился к соску и прижался ко мне всем телом. Я почувствовал, как меня накрывает горячая волна и... проснулся, – отвечает охрипшим голосом брюнет.
Его пальцы легко поглаживают кожу кресла.
– И да, еще, если важно, действие немного сместилось. Раньше я какое-то время возился с какой-то тачкой, а сейчас сон сразу начался с визита хорь... Малфоя.
Психоаналитик смотрит подбадривающе, и подросток слегка расслабляется в кресле.
– Да, сон стал куда четче. Я даже запомнил единственную реплику: «Ты один здесь, Потти?».
– Как Вы думаете, о чем эта фраза?
Поттер долго молчит, докрасна расчесывая шрам на лбу.
– Мне кажется, фраза из Вашего сна и Ваш шрам для Вас как-то связаны, – осторожно высказывает предположение женщина.
Мистер Поттер съеживается в кресле.
– Вы думаете – это про родителей?
– Я не знаю. А как чувствуете Вы? Как вам кажется?
И тут подростка прорывает, он сбивчиво рассказывает о папе и маме, об их смерти.
– Я их никогда не увижу, – обреченным тоном заканчивает он.
– Мне так жаль, – мягко отвечает женщина.
Мистер Поттер смотрит в глаза своей слушательнице. Потом отводит взгляд:
– Я Вам верю.
– Благодарю. Мистер Поттер, на сегодня время вышло. Продолжим нашу работу завтра. Всего хорошего!
***
Поттер возвращается домой очень мрачным. Дадли, после получасовых колебаний, предлагает кузену аспирин. И надувается от обиды, услышав взрыв смеха Гарри.
– Дадли, брось, я просто… от неожиданности. Я бы понял, если бы ты змеиный яд предложил. Впрочем, это скорее, в стиле Снейпа.
– А кто это? – скучающим тоном спрашивает Дадли.
Гарри косится на кузена, обратившегося всего в слух, и отвечает:
– Да так, есть у нас преподаватель, ужасно строгий. А предмет, представь себе, цветочки всякие.
– Ботаника? У меня тоже есть, терпеть не могу, – подхватывает Дадли.
Гарри ошалело трясет головой, думая про себя: «А ведь пропасть между его миром и моим не так уж и велика».
– А что ты любишь?
– Из школы? – Дадли пренебрежительно морщится, – в школе нет ничего интересного. А вот что я люблю – это техника. Особенно мотоциклы!
Гарри в шоке моргает. Дадли же, севший на любимого конька, начинает длинный спич о любимых моделях.
19 июня
– Кстати, совсем забыл. Я с Дадли иду на выставку мотоциклов.
Слушательница вопросительно наклоняет голову.
– И безо всякого скандала, – Дадли сам сказал тете Петунии, что хочет на выставку вместе со мной.
Мистер Поттер потрясенно качает головой.
– Понимаете, он же в моих глазах не поумнел ни на грамм! И характер у него – убиться можно. И я опять же не готов с ним откровенничать…
– Что вы чувствуете?
Подросток прислушивается к себе.
– Тепло. Когда он говорит про Харлей-Дэвидсон, то я вспоминаю... Сириуса. Он же так любил мотоциклы, скорость, дорогу…
– Вы больше не чувствуете настолько одиноким как раньше?
– Пожалуй, да.
***
На выставку подростков подбрасывает на машине дядя Вернон.
– Гарри, – окликает он нехотя
– Да? – тот оборачивается.
– Если тебе надо будет куда в магазин… по своим делам… могу подбросить завтра.
Гарри растерянно улыбается.
– Спасибо.
– Не набедокурьте на выставке, – хмурится дядя Вернон.
20 июня
– Тетя Петуния и моя мама? Как они друг к другу относились?! Э, Вы как спросите… а Вы археологическими раскопками случайно не увлекаетесь?
– Мистер Поттер, мы можем не обсуждать тему их взаимоотношений и поговорить о чем-то другом. Просто мне кажется, что та фраза из Вашего сна говорит про одиночество. И я предлагаю разобраться, как же получатся, что вы, живя вместе с тетей и дядей, в то же время ощущаете себя совсем чужим, брошенным, одиноким.
– Я думаю, все дело в другом, – откликается мистер Поттер. – Ну ладно, раз Вы спрашиваете…
Он рассказывает долго, скупо цедя слова.
– Ну, что Вы теперь думаете? – выдохшийся мистер Поттер заглядывает в глаза.
– Мне кажется, мы снова говорим о теме зависти и благодарности. О ней написала очень интересную работу Мелани Кляйн. Она говорила, что там, где есть зависть, очень трудно испытывать и выражать теплые чувства. Зависть губит любовь.
– А мне кажется, тетя Петуния маму побаивалась. И меня… боится.
– Страх тоже может отравить любовь.
– Да с чего Вы вообще взяли, что она меня любит???
– Вы – это все, что у нее осталось от ее сестры. Мистер Поттер, на сегодня время вышло. Продолжим нашу работу завтра. Всего хорошего!
***
Гарри моет посуду, когда на кухню заходит тетя Петуния:
– Я где-то оставила ножницы.
– Тетя Петуния, можно спросить…
Она достает ножницы из корзинки для рукоделия.
– Да?
– Я… правда похож на маму?
Тетя Петуния растерянно моргает, отворачиваясь.
– Есть немного.
Она уже в дверях, когда ее ловит второй вопрос племянника.
– Вам ее не хватает?
– Кого? – опирается на косяк женщина.
– Моей мамы. Лили, – поправляет очки подросток.
Тетя колеблется, потом подходит к племяннику:
– Гарри. Ее убили. И это связано с… магией. Это очень опасно.
– Я знаю.
Тетя поспешно отворачивается, и в спину ей летит.
– Все будет хорошо.
Она недоверчиво оборачивается. Гарри повторяет:
– Все будет хорошо. Правда, все будет в порядке.
21 июня
– Я увидел, что она боится. Знаете, такой застарелый, въевшийся в морщинки страх. Она привыкла бояться...
Мистер Поттер в задумчивости снимает очки.
– Я... всегда считал ее... неприятной. У меня к ней сочувствия не было ни на сикль. Я очень радовался, когда Хагрид их проучил. Ну, неприятная, в общем, история была. Мне тогда показалась все очень правильным, а теперь... Я не знаю.
– А что Вы чувствуете?
Мистер Поттер надевает очки.
– Мне... стыдно. Я просто подумал, что они же были беззащитны против Хагрида. А это... низко – издеваться над беззащитными.
– Издеваться над более слабыми действительно нехорошо. Люди не всегда так поступают намеренно. Чаще так бывает, когда человек хочет переиграть некую травму, отыграться за старое поражение, взять реванш.
– Правда что. Хагрид ведь в их глазах хотел выглядеть волшебником.
– Вы хотите поговорить о Хагриде?
***
Дома Гарри ждет письмо от Гермионы.
Гарри, как ты? Я с родителями еду в Ниццу. Начинай делать домашнее задание, оно очень сложное.
Г.
Поттер фыркает и отправляет письмо в мусорный ящик. В его чулан заглядывает Дадли.
– Помнишь, у ма болела голова?
– Да. А что?
– Опять.
Гарри идет вслед за кузеном в кухню, где находит плачущую тетю Петунию.
– Что случилось?
– Мои прекрасные розы замерзли, – хлюпает носом женщина. – Еще несколько дней назад. Необычно сильные заморозки, а я их не накрыла, не уследила.
– Ну, так давайте купим новые? – предлагает Дадли.
– Это не те, которые можно купить, – еще больше расстраивается тетя Петуния. – Мне подарила их подруга, которая заказывала их у самого Дэвида Остина. А теперь у меня нет ни Шарлотты, ни Джейн, ни Фальстафа... Такие не купишь с рук.
Гарри хмурится.
– Я... попробую что-нибудь узнать.
Здравствуйте, профессор Спраут!
Скажите, вы не знаете кого-нибудь, кто увлекается розами? Я бы хотел купить парочку кустов.
Поттер
Дорогой Гарри!
Очень рада твоему интересу к предмету. Высылаю каталог роз, которые разводит один мой коллега из Дурмштранга.
Проф. Спраут
22 июня
– Гермиона мне написала. Обычное письмо, она вообще часто так разговаривает. А я чего-то разозлился.
– Что вы почувствовали?
– Ну... она со мной как с ребенком. Есть у нее такой тон, как будто мы с Роном – дети малые. Меня эта манера злит. Настроение портится.
– Эрик Берн говорил, что в каждом из нас есть Родитель, Взрослый и Ребенок. Но если мы все время говорим и действуем от имени Родителя, то мы отбираем право голоса у Взрослого, угнетаем внутреннего Ребенка.
– О, да! Она и к себе относится очень строго. Вместо игры у нее всегда учеба.
– Если Гермиона говорит с Вами как Родитель, то тем самым она навязывает Вам общение с ней из позиции Ребенка. Но Вам выбирать, соглашаться ли на диалог с неравных позиций или нет.
Мистер Поттер хмурится.
– Это как-то сложно.
– Сначала – да. А потом Вы освоитесь.
– Тогда еще раз, пожалуйста, объясните?
***
Хедвиг уносит ответ:
Спасибо, что написала. Не беспокойся обо мне, я сам разберусь с домашним заданием. Счастливо отдохнуть.
Гарри
Гарри улыбается и забывает о письме через пять минут, потому что Дадли зовет его кататься на роликах.
23 июня
– Мне большое не снится сон, кстати. Странно, но я немного жалею. Хотя, разумеется, я не горю желанием увидеть хорька... Малфоя.
– Почему Вы его зовете хорьком?
– Да он похож. А повелось с того, когда нам было по одиннадцать, наш учитель его... наказал, в общем.
– Наказал?
– Ага. За дело, конечно. Макгоннагал, конечно, вмешалась, когда Хмури его... ну... бил. Ну... Малфой очень напугался. Весь белый был.
– Его унизили. Ему причинили боль. Его напугали так, что он побелел от страха. Как вы думаете, что он чувствует, когда вы ему напоминаете о прошлом?
Мистер Поттер сдвигает брови.
– Черт. Я никогда не задумывался об этом. Но он сам дразнит Гермиону «грязнокровкой»! А еще...
Поттер взахлеб рассказывает о проделках Малфоя, его скверном характере и всех неприятностях, что он доставил.
– Обиды имеют свойство накапливаться, мистер Поттер. Они как старый хлам, будут расти и расти, пока их не выкинут. Мистер Поттер, на сегодня время вышло. Продолжим нашу работу завтра. Всего хорошего!
***
За ужином дядя Вернон откашливается:
– Мальчики, мы посовещались и решили – в выходной мы можем поехать на пикник.
Гарри неверяще переводит взгляд с дяди на тетю, затем снова поворачивается к Вернону:
– Я... я хотел бы!
– Отлично! Только веди себя прилично! – дядя Вернон говорит строго, но Гарри улыбается до ушей.
– Гарри, а тебе... можно? – обеспокоенно спрашивает тетя Петуния.
Гарри утвердительно машет головой.
– Все будет в порядке.
24 июня
– Мистер Поттер, я обдумала Ваш рассказ. Я хочу обратить Ваше внимание на то, что Малфой дважды предлагал Вам свою дружбу.
– Ну и что, зачем ему такой друг как я?
– Простите меня за сравнение... совсем недавно Вы не могли провести в компании Дадли и пяти минут.
– Ну, он и сейчас меня утомляет. Хотя на роликах мы катались – это было здорово! Знаете, как будто летишь...
– Мистер Поттер, Вы уходите от темы.
Подросток снимает и надевает очки, затем отвечает:
– У меня нет друзей кроме Рона и Гермионы. Они, конечно, замечательные, но... все остальные смотрят на меня как на вруна и отшатываются, как от прокаженного. Вы не знаете, как это тяжело!
Слушательница сочувственно молчит. Мистер Поттер успокаивается.
– Так что там насчет Малфоя?
– Ваш аристократичный Малфой совершенно не знал, кто Вы, но захотел с Вами дружить. Во второй раз Малфой знал, кто вы, и снова предложил дружбу. Мистер Поттер, Вы все еще настаиваете, что дружить с Вами никто не хочет?
Подросток фыркает.
– Ваша взяла. Но ведь он сразу сказал гадость про Рона и Гермиону.
– А что, в Вашей жизни есть человек, который бы вел себя безупречно всегда и во всем?
– А вот есть! Профессор Дамблдор, директор школы.
Слушательница хмурится.
– Мистер Поттер, на сегодня время вышло. Продолжим нашу работу завтра. Всего хорошего!
25 июня
Гарри смотрит на Эмили.
– Я думал о Малфое.
Слушательница заинтересованно наклоняет голову.
– В общем, наверное, что-то есть в Вашем замечании. Что я не замечал. Я вот взял и сравнил его с Роном и Гермионой... У него сильный характер, в отличие от Рона. И он не кичится своими знаниями, как Гермиона, хотя учится он очень неплохо. И еще... ему в отличие от моих друзей, глубоко не все равно, в каком я настроении. Ему далеко не наплевать, чем я занимаюсь, что мне интересно. Он так жаждет выиграть... Я для него – вечный вызов, а не досадная помеха, как для Герми, не утешительная жилетка, как для Рона.
– Вы для него – вечный вызов...
Гарри откидывается, смотря в потолок.
– А я-то думал, что все наоборот, я для него какая-то помеха, а вот своим друзьям я интересен. А вот как припомню, с Герми мы все время про учебу да войну...
Мистер Поттер смущенно замолкает.
– Мне только кажется, что я все-таки намного хуже Малфоя. Я на его фоне вечно чувствую себя неуклюжим,
– Как в Вашем сне?
– Именно! Как будто я вспотевший, в грязных джинсах, перепачканный машинным маслом. А тут появляется он... и мне так хочется, чтобы между нами не было больше пропасти. Прижать к полу, заставить прекратить говорить гадости, заставить... мне кажется, что у него должна быть холодная кожа, но во сне от него чуть что пар не идет.
– Вам так хочется сократить дистанцию?
Мистер Поттер ерзает на кресле.
– Мистер Поттер, Вы можете сделать шаг навстречу.
– А?
– Если вам так хочется, сделайте шаг.
– Вы предлагаете мне...? – багровеет подросток.
Слушательница отрицательно качает головой.
– Я предлагаю Вам сделать навстречу ровно один шаг. Как Вы сделали шаг навстречу Дадли. Как Вы сделали шаг навстречу тете Петунии. Один шаг навстречу.
Мистер Поттер поправляет очки.
– Я боюсь. Что... все вдруг станет намного лучше, чем я думал, а я не привык к такой жизни. Я знаю, как выживать одному против всех, забиваться в каморку. Я не знаю, что я бы делал, если бы вдруг мир решил распахнуть мне объятья, если бы на меня свалился дом подобно Малфой-Мэнор, если бы вокруг меня были настоящие друзья. Я не верю, что меня можно принять таким, какой я есть. Я в гараже, перепачканный грязью и машинным маслом, а кто-то заходит и видит меня таким – это мой самый страшный кошмар.
Мистер Поттер прячет лицо в ладонях, затем хмыкает.
– Хотя, пожалуй, если я сделаю шаг навстречу Снейпу, и мы подружимся – это будет кошмар похлеще.
– Рада, что Вы шутите. Мистер Поттер, на сегодня время вышло. Продолжим нашу работу завтра.
Мистер Поттер замирает в дверях.
– Я вот что подумал. Насчет Ваших слов... Зовите меня Гарри.
Слушательница широко улыбается:
– Гарри. Можешь звать меня Эмили. Всего хорошего, Гарри!
***
Подросток берется за перо и пергамент. Растерянно замирает. Пишет пару фраз, а затем ожесточенно разрывает текст на клочки.
26 июня
В кабинете аналитика Гарри привычно съеживается в кресле.
– Я думаю, что нельзя шаг сделать навстречу любому.
– А кому навстречу ты хочешь сделать этот шаг?
Гарри снимает очки, крутит в руках за дужку оправы.
– Ну, просто. Я подумал. Ну, насчет Снейпа. Серьзно. Нехорошо все-таки получилось. Хотел извиниться перед этим сальноволосым ублюдком. Знаете... я один раз нечаянно залез в... его личные вещи. Увидел, как он прячет, ну и не удержался. Он меня поймал на месте, хм, преступления. Как же он был зол! Швырнул в меня банкой с тараканами...
– Выразительный жест. Очень доходчивое объяснение, какого он о тебе мнения.
– Это точно. Я попробовал ему написать, да ничего не вышло. Дурацкая идея.
– А что это за личные вещи? Почему он был так зол?
– Ну, это касается моих родителей. Мой отец, оказывается, дразнил его.
– Ну, многие в школе дразнят друг друга. Это обычное дело.
– Но... здесь было... немножко хуже.
– Судя по реакции твоего учителя, все было совсем плохо. Это так?
Подросток неохотно кивает.
– Ну, мой отец вел себя... не очень.
– Гарри, а почему Снейп прятал эту информацию? Я не спрашиваю тебя, идет ли речь о пленке или фотографиях или записях, это неважно – я вижу, как ты избегаешь уточнений. Нам важно понять другое – что ты чувствуешь. Снейп прячет от тебя нечто, касающееся его отношений с твоими родителями – твои чувства?
Брюнет ерошит волосы.
– Не знаю. Я... растерян.
– Попробуем иначе. Ты бы хотел знать о своем отце то, что твой преподаватель хотел скрыть?
– Да!
Гарри замирает, сам удивившись своей реакции.
Эмили откидывается в кресле.
– Я хотел бы знать о нем как можно больше. Понимаете, со мной никто не говорит об отце. Все только вздыхают о нем, какой он хороший, и больше ничего. Я хотел бы знать, каким он был на самом деле. Пусть даже не только хорошее, я переживу. Я потому и залез в... вещи Снейпа, что думал, а вдруг там есть ответ, за что он меня ненавидит! Нельзя же так ненавидеть от всей души без причины!!!
Поттер продолжает более спокойным тоном.
– Эмили, вы спрашивали про чувства. Знаете, пусть сто раз некрасиво лезть в чужое, но я чертовски рад, что я увидел, каким был отец. Я чертовски рад, что я теперь начинаю понимать, почему Снейпа корежит от одной моей фамилии. Я ему даже признателен – он единственный не делал благостного лица «ах, бедный сиротка» с фигой за пазухой. Я себя чувствую... настоящим.
Дата добавления: 2015-11-05; просмотров: 22 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |