Слава тебя встретит.
А ты приедешь? – спросила, и вдруг самой почудился в этих словах намёк, поспешила
пояснить: - Вернёшься в город к понедельнику?
Я постараюсь, но не уверен. Тут кое-какие проблемы, надо разобраться.
Константин Михайлович, - послышался далёкий женский голос, - стол накрыт.
Нина насторожилась.
Кто это?
Нин, а ты как думаешь?
Я не хочу думать, я хочу знать.
Какая-то девушка, которая здесь работает. То ли секретарша, то ли официантка. Имя узнать?
Нет, зачем?
Костя рассмеялся.
Действительно, зачем?
Нина закрыла лицо рукой, чувствуя неловкость из-за своего поведения.
Я ещё не ужинал.
Сразу почувствовала себя виноватой.
А меня весь день кормят. Приеду, испеку тебе мясной пирог.
Это звучит очень эротично.
Что, я умею.
Не сомневаюсь.
Его снова окликнули, на этот раз по имени и мужским голосом, и Нина с сожалением принялась
прощаться:
Иди, тебя ждут.
А ты чем займёшься?
Лягу спать. Больше здесь делать нечего.
Завидую. Я бы с удовольствием присоединился.
Вот и думай об этом, точнее, обо мне. А не о секретаршах и официантках.
Обещаю. Пока, красавица.
Пока. Люблю тебя.
Нина даже встрепенулась, когда эти слова слетели с её губ. До этого сидела, навалившись на
подоконник, а тут резко выпрямилась и замерла, в полной тишине, кажется, даже сердце удар
пропустило. В трубке ещё не было гудков, просто тишина, а это значило, что Шохин ещё на
проводе, и без сомнения слышал её слова. И Нина, испугавшись, нажала на отбой. Зажмурилась
в ужасе. Как она могла это сказать?
Как она могла такое ляпнуть?!
Долго не могла успокоиться. Всё раздумывала, стоит ей Косте перезвонить и попытаться как-то
объяснить свои слова или нет. Но то, что он сам этого не сделал, наводило на невесёлые мысли.
Видимо, вникать в женские чувства ему не слишком хочется. И что же теперь делать ей?
Притвориться, что ничего не случилось, и её признание ничего не значит?
До понедельника она ему больше не звонила. Надеялась, что Шохин сам позвонит, захочет с ней
поговорить, но время шло, телефон молчал, и Нина убеждала себя, что он занят. Просто занят, и
ему не досуг отвлекаться на телефонные разговоры, не имеющие отношения к делу. Убеждения
не помогали, после них не становилось легче, и ещё больше хотелось вернуться домой. Чтобы
стать ближе к Косте, хотя бы условно.
Перед отъездом родители предприняли ещё одну попытку разобраться в том, что происходит в
её жизни, но больше не упрекали. Стало ещё хуже: они принялись давать ей советы. Нина, не
желая с ними спорить, выслушала их, кивала и даже улыбаться силилась. А когда села в такси, чувствовала огромное облегчение, не смотря на то, что минуту назад от души расцеловала отца
с матерью. Помахала им рукой и прижала к себе сонную дочь. Было раннее утро, и Арину с
трудом удалось поднять с постели и одеть, и заснула она тут же, как такси тронулось с места.
Утро понедельника в городе, который она уже считала своим, выдалось дождливым и
пасмурным. Дождь противно моросил, под ногами лужи, и ветер сырой и прохладный. Нина
зябко повела плечами и порадовалась, что догадалась взять для Арины кофту с капюшоном.
Слава встретил их у вагона, с зонтом в руках, который передал Нине, а сам взял сумку с вещами.
Они торопливо направились к зданию вокзала.
Погода как испортилась.
Слава кивнул.
Всю ночь дождь шёл. А там дождя не было?
Все выходные солнце.
Это хорошо. – Он обогнал их, положил сумку в багажник, и поторопился открыть перед ними
заднюю дверь автомобиля. Поднял Арину, подхватив под мышки, и помог забраться в салон.
Нина благодарно улыбнулась, закрыла зонтик и встряхнула его. Ариша уже привычно
устроилась на кожаном сидении, придвинулась к окну, а Нина когда села, попросила её:
Малыш, пристегнись.
Арина потянула за ремень безопасности, ловко щёлкнула замком. Она недавно научилась это
делать сама, и, кажется, ей это нравилось, от помощи неизменно отказывалась.
Слава, - обратилась она к водителю, когда они выехали с вокзальной стоянки, - а Константин
Михайлович вернулся, вы не в курсе?
Ваню утром в гараже видел, значит вернулся. Он с шефом ездил.
Нина откинулась на сидении, не уверенная, что ей стоит радоваться. Костя в город вернулся, но
ей не позвонил. Но ведь он опять мог вернуться под утро…
Отвезти вас сразу домой, Нина Фёдоровна?
Да, спасибо, - рассеянно отозвалась она.
И кто тянул её за язык? Зачем было произнесено это «люблю»?
Весь день отдёргивала руку от телефона. Очень хотелось позвонить, но каждый раз страх
пересиливал. Наверное, она сама себя запугивала, и можно было позвонить и заговорить с
Костей, как ни в чём не бывало, и, наверное, она бы справилась, но горечь из души не уходила, и слова, что слетели с её губ, для неё значили очень многое. И она пока ещё не была готова
выяснить, что Костя не хочет отвечать на её чувства. На желания – да, с превеликим
удовольствием, но чувства – это слишком. А она опять не заметила и переступила грань.
Дура.
В «Тюльпан» приехала раньше, репетировала новый номер, сосредоточилась на музыке,
пытаясь любыми способами выкинуть из головы мысли о Шохине. Но это было не так просто.
Зачем ей, вообще, о нём думать? И какого чёрта она в него влюбилась? У них и без этого всё
отлично, однажды договорились, обговорили границы, и была бы она умной женщиной, их бы и
придерживалась. Ведь Костя давал ей всё, чего она только могла пожелать. Деньги, комфорт, секс, даже уважение окружающих. До встречи с ним она не знала такой жизни, можно сказать, что беспроблемной. Даже «Тюльпан» стал, по большей части, фоном. Местом именно работы, куда она приезжала только потому, что это было нужно, ведь у неё трудовой договор, как это не
смешно. При таких обстоятельствах она могла жить припеваючи. Костя был ею доволен, ей ли
не знать? И она старалась, но как-то пропустила тот момент, когда перестала стараться лишь для
того, чтобы соблюдать договорённость. Ей захотелось быть приятной ему, нужной. Она
влюбилась.
А ведь она даже не могла сказать, что Шохин хороший человек, как пыталась убедить
родителей все выходные. Костя из другого круга, из другой жизни, они бы просто не поняли его.
При всех его положительных качествах, он самовлюблён, чересчур уверен в себе и ненавидит, когда ему отказывают. Он не умеет проигрывать, поэтому всегда добивается своего. И Нина, признаться, не слишком хочет знать, какими методами. Он собственник, не привыкший
делиться, сам об этом в открытую говорит, и, наверное, ревнив. Правда, ей это выяснить вряд ли
придётся. Ревность к их договорённости никаким боком не относится. А она полная дура,
потому что предпочла закрыть на всё глаза, и влюбилась в мужчину, каких прежде не
встречала, и отдыхает рядом с ним душой, понимая, что что бы не случилось, Костя всё
исправит и с лёгкостью. А она понятия не имеет, что делать со своими чувствами. То ли под их
грузом рухнуть к Костиным ногам, то ли попытаться придумать достойное оправдание и
превратить собственное признание в ничего не значащую спонтанность.
Даже на сцене этим вечером чувствовала неловкость. Видела Шохина в зале, он сидел за
столом, окружённый приятелями, они все смотрели на неё, и терпеть это сегодня было очень
трудно. Знала, что через несколько минут ей предстоит выйти в зал, и со всеми этими людьми
встретиться лицом к лицу, но главное, посмотреть Шохину в глаза. Беспокоило именно то, что
она в них увидит.
Нина ослабила хватку и съехала вниз по шесту, резко, даже опасно. В последний момент
выгнулась, и обхватила шест ногой. Акробатика, ей-богу. До «Тюльпана» даже не предполагала, что способна на подобную ловкость. Но её номера по-прежнему приковывали к себе внимание
посетителей клуба, в зале становилось тише, как только она выходила на сцену, и этим стоило
гордиться. Она не действовала по шаблону, всегда подбирала неожиданную музыку, которую
никак нельзя было связать со стриптизом, но у неё как-то получалось. Или не получалось, и
стриптиз больше напоминал танцевальные номера у шеста, чего она, собственно, и добивалась.
Нина всегда верила в силу искусства, даже на возбуждённых мужиков красота действует, и
можете смеяться. Вот только проникнуться не все готовы, и от масляных взглядов после,
искусство её не спасает. Зато у неё есть Костя, и она может быть уверена, что руки точно никто
не протянет. Пока ещё может.
Выйдя в зал, Нина остановилась, издалека приглядываясь к Шохину. Тот не выглядел
напряжённым или недовольным, пил коньяк и посмеивался над тем, что говорилось за столом.
А потом, видимо, почувствовал её взгляд, голову повернул, и на какое-то мгновение Нине
показалось, что все вокруг замерло. Одна, две секунды. Костя подмигнул ей, и сердце снова
застучало. Улыбнулась, и не спеша направилась к Шохину. Вот только он не отпускал её взгляд, и это показалось тревожным признаком. Взяла его за руку, как только села. Поприветствовала
собравшихся, даже посмеялась и поблагодарила за мнение о её новом номере, а думать могла
только о руке Кости, которую сжимала. Наконец осмелилась посмотреть ему в лицо, ответила на
поцелуй, когда он к ней наклонился. В его поцелуе не было ничего странного или незнакомого, даже намёка на холодность не было. Это показалось огромным счастьем.
Давно не виделись, красавица.
Целых три дня.
Да.
Как ты съездил?
Да нормально вроде. А ты?
Улыбнулась немного нервно.
Не думаю, что смогла родителей успокоить.
На то они и родители.
Костя смотрел ей в глаза и улыбался. Вот только взгляд немного пытливый, будто он ждал: скажет она в очередной раз какую-нибудь глупость или этим вечером обойдётся? Нина
заставила себя в очередной раз улыбнуться и коснулась его щеки.
А позже, когда они остались наедине, Нина рискнула попросить:
Расскажи мне о своей семье.
О моей семье? – удивился Шохин. Они гуляли по набережной, Нина настояла на этой
прогулке, вдруг испугавшись, остаться с ним один на один в квартире. А сейчас куталась в
свободного покроя кардиган, держала Костю под руку, и была почти счастлива. Телефон
молчал, Костя был рядом, говорил с ней и не злился. И было наплевать на испортившуюся в
последние дни погоду, к тому же дождь перестал и ветер поутих.
Ты никогда о них не говоришь.
Он пожал плечами, руки держал в карманах брюк, а смотрел на темную воду. Свет от
электрических фонарей отражался в мелких лужах на асфальте, и набережная пустая, никаких
тебе праздно гуляющих граждан и туристов.
Родители живут в Волжске, лет десять назад переехали.
Какие они?
Костя рассмеялся.
Обычные, Нин. Родители, как родители. Отец врач, психотерапевт, в прошлом году на пенсию
ушёл. Мама домохозяйка. Живут тихо, спокойно, детей воспитывают. Чего, собственно, и
хотели, перебравшись в маленький городок.
Детей воспитывают? – переспросила Нина, уцепившись за его слова. – У тебя есть младшие
братья и сестры?
Костя посмотрел сначала в одну сторону, потом в другую, вышагивал неторопливо и
машинально сжал руку Нины, когда та проскользнула в его карман.
Нет. Они взяли из детдома двойняшек, брата и сестру. Им сейчас по двенадцать лет. – Кивнул.
– Хорошие ребята. Родителей радуют, это главное.
Нина помолчала, обдумывая услышанное.
Это здорово, - сказала она наконец.
Наверное, - отозвался он с явной ленцой.
Ты часто к ним ездишь?
Часто не получается.
Нина тихонько вздохнула.
Ты так лаконичен.
Шохин хмыкнул.
А чего ты хотела? Развёрнутого рассказа?
Да нет… Не знаю, чего хотела. Чтобы ты мне что-то рассказал о себе.
Ты всё обо мне знаешь.
Очень сомневаюсь. Но это, на самом деле, правильно. Я про детей… Я так считаю. Если люди
понимают, что они в силах, что средства позволяют, то это очень здорово, сделать счастливыми
детей, которым не повезло в жизни.
Пойдём обратно?
Нина снова запахнула на груди кардиган, скрываясь от ветра с реки, и кивнула. Они повернули в
обратную сторону, пошли к машине. Также неторопливо. Нина покрепче взяла Костю под руку, про себя радуясь, что напросилась на прогулку. Ей, по крайней мере, стало спокойнее.
У меня была сестра, - вдруг сказал Шохин. – Младшая. Она умерла в пятнадцать лет.
Ахать Нина не стала, выдержала паузу, потом спросила:
Что случилось?
Она болела, с детства. У неё были проблемы с почками, врождённая патология. Врачи
говорили, что она не доживёт до десяти лет, но благодаря родителям, она прожила пятнадцать.
Лика была светлой девочкой. Она всё знала, всё понимала, при этом была невероятно
позитивным человеком. Даже когда ходить перестала, это её не подкосило. Всегда чем-то
занималась, строила планы, вышивать любила. Когда она умерла, оказалось, что мы все не были
к этому готовы. Жили с этой мыслью, можно сказать, с её рождения, врачи всегда не радовали
прогнозами, но когда это случилось, долго не могли поверить. Маму это подкосило, начались
проблемы с сердцем, они с отцом даже продали свой дом, не могли там оставаться. – Костя
ослабил узел галстука. – Я купил им дом в Волжске, дом с видом на реку, как отец мечтал
всегда, а через пару лет они с мамой решили взять ребёнка из детдома. Хотели одного, а взяли
двоих, и не раскаиваются.
Нина прижалась к его руке.
Правильно. – Носом шмыгнула, и Шохин подозрительно покосился на неё.
Ты ревёшь, что ли?
Не буду, - пообещала она.
Он хмыкнул.
Женщины всегда так падки на грустные истории.
Это история твоей семьи.
Ага.
Давно это случилось?
Десять лет назад. После смерти Лики дед заболел, ушёл в отставку. В общем, чёрная полоса
была.
Нина погладила его по плечу, а когда они подошли к машине, обняла.
Ты меня жалеешь?
Я хочу тебя поцеловать.
А, это другое дело.
Нина взяла его за лацканы пиджака, притянула к себе.
Ты всегда храбришься. Нет ничего плохого, что ты переживаешь из-за сестры.
Я запомню. – Он коснулся её груди, палец протиснулся внутрь, под ворот кардигана,
заскользил наверх, к горлу, поднялся по шее, а Нина улыбнулась и пожаловалась, не
сдержавшись:
Щекотно.
Замёрзла?
Прохладно.
Ответила на поцелуй, подалась к нему, когда почувствовала прикосновение языка к своей
нижней губе. За шею обняла и с готовностью вернула поцелуй. Руки Шохина спустились на её
бёдра, нетерпеливо сжали, а она вдохнула полной грудью, словно получила долгожданный
подарок этим вечером. Всё услышанное казалось безумно важным, почти жизненно важным.
Костя, ты помнишь, какой сегодня день? – спросила она, придвинувшись к нему. Перекинула
через Шохина ногу, погладила его по груди, чувствуя, как открытую ладонь щекочут короткие
волоски.
Костя руку за голову закинул, смотрел в телевизор на стене, показывали новости, и он казался
не на шутку заинтересованным. Пятнадцать минут назад они ещё занимались любовью, а сейчас
он смотрит новости, и это кажется ему важным. А на её вопрос отозвался невнятным угуканьем.
Нина вздёрнула брови, когда он вроде бы подтвердил, что помнит, и засмеялась, когда Костя
опомнился и взглянул вопросительно.
Какой? Четверг.
Нина пристроила кулачок на его груди, подперла им подбородок.
Сегодня два месяца, как мы встречаемся.
А, ты в этом смысле.
Да, в этом.
Ну, это круто.
Тебе обязательно смеяться?
Я не смеюсь. Разве видно, что я смеюсь? Ты прижимаешься ко мне голая, по телеку
предрекают падение мировой экономики, так что, я в принципе не могу смеяться.
Что ты будешь делать, если разоришься?
Ну, совсем я не разорюсь. Я запасливый и осторожный.
Хорошо, что тебя налоговая не слышит. А всё-таки?
Уеду к морю, куплю лодку и буду возить туристов на рыбалку.
Нина рассмеялась.
Это твоя мечта?
Вряд ли.
Он снова замолчал, слушал диктора новостей, а Нина лежала, прижавшись к его боку и думала.
Их разговор о Костиной семье три дня назад, заставил её пересмотреть некоторые выводы о
Константине Шохине, как о человеке. Правда, он больше не заговаривал с ней ни о родителях, ни о своей сестре, его настроение снова стало ровным и ничто не выдавало внутренней печали, но она слышала, слышала в его голосе неподдельную грусть, при воспоминаниях об умершей
младшей сестренке. Это было настоящей трагедией, и Нина была уверена, что Костина семья до
конца это так и не пережила. Но говорить он об этом отказывался. Нина ещё попробовала
вернуть его к этой теме вчера за ужином, очень аккуратно, но Шохин резко перевёл разговор на
другую тему, и Нина благоразумно её поддержала. Но каждый день, что она проводила рядом с
ним, их сближал. Она узнавала его глубже, выявляла всё больше недостатков и причуд, как в
обычном человеке, он уже не был для неё удивительной личностью, которой казался в первые
дни знакомства, но от этого ей лишь больше хотелось стать для него чем-то значимым, а не
просто… любовницей. Что, вообще, означает слово любовница? Корень от слова «любовь», но
подразумевается секс.
Но если не любовница, то кто, жена? Самой смешно.
Так что, мы как-нибудь отпразднуем?
Шохин посмотрел на неё.
Мы праздновали два часа без перерыва.
Нина рассмеялась, но потом решилась внести предложение.
Я просто подумала, что если ты не занят в эти выходные, мы могли бы куда-нибудь съездить.
На пару дней. Где тихо, спокойно, где не звонит телефон и можно выспаться. А если рядом
будет лес и река, будет вообще замечательно.
Мы спать туда поедем? – со смехом переспросил Костя.
Мы поедем отдыхать. – И осторожно добавила: - С ребёнком.
А-а.
Если ты не против.
Он подумал, после чего пожал плечами.
Да нет. Выбери место.
Нина приподнялась на локте.
Правда?
Будем считать это подарком… на сегодняшний день.
Нина наклонилась к нему и пылко поцеловала в губы.
Я тебя люблю.
Опять повисла неловкая пауза, и в этот раз нельзя было выключить телефон, отгородиться, разорвать зрительный контакт, и Нина почувствовала себя не просто голой, а беззащитной под
пристальным взглядом Шохина. Тот просверлил её своими ледяными глазами, Нина заметила, как у него дёрнулся уголок рта, и Костя решил подняться. На постели сел и спустил ноги на пол.
Нина закрыла лицо рукой. И ничего не оставалось, как сказать:
Прости.
Шохин независимо повёл плечами, наклонился за пижамными штанами. Нина наблюдала за
ним, за тем, как он надевает штаны, подтягивает их, а руки так и остались на поясе. Его поза
говорила о явном недовольстве.
Нина, кажется, мы говорили об этом.
Когда?
В самом начале. Когда я просил тебя не играть со мной.
Она повернулась к нему спиной, села и потянулась за халатом. У неё даже халат в его доме был!
Халат, зубная щётка, смена одежды, косметика, крем для рук… даже прокладки в шкафчике под
раковиной в ванной. А он говорит ей о том, что она с ним играет!
Нужно было срочно справиться с эмоциями. Поднялась и завязала пояс халата. На красивый, ровный бантик.
Я не играю.
У нас с тобой был уговор.
Его голос звучал ровно, без лишних эмоций. Это жутко раздражало. Нина резко повернулась и
сказала, невольно повысив голос:
Я уже извинилась. Что ещё ты хочешь? – Ушла в ванную и хлопнула дверью.
Попыталась отдышаться. Всё бы сейчас отдала, лишь бы не видеть Шохина. Вот бы он куда-
нибудь испарился, ушёл… Ушёл, чтобы её не видеть. От этой мысли ещё хуже, если честно.
Дура я дура, - проговорила она себе под нос глядя в зеркало.
В ванной, кроме белья, никакой одежды не было. Пришлось выходить, в чём есть. Костя сидел
на постели, сунув за спину подушку, и щёлкал по кнопкам пульта. Но как только Нина
появилась перед ним, ощупал её взглядом.
Ты уходишь?
А что, ожидалось, что я нацеплю на лицо благодушную улыбку и продолжу тебя развлекать? –
Она влезла в любимые джинсы и зло дёрнула молнию наверх. – Или я упустила ещё один
важный пункт из нашего уговора, и я обязана это делать?
Прекрати истерить.
Отвернулась от него, надела кофточку. Волосы растрепались, и пришлось наскоро собирать их в
хвост. Кажется, так обидно ей не было даже в тот день, когда от неё муж ушёл. А ведь он был
мужем, и с ним она прожила много лет. Но в отличие от Шохина, Пашка никогда не
отмахивался от её любви, как от назойливой мухи. Они расставались с болью, но не
открещиваясь от оставшихся между ними отношений и чувств, а Костя… Костя будто боялся её
привязанности. Боялся, что она прилипнет к нему, и в тот момент, когда ему это надоест, избавиться от неё будет трудно. Именно так всё и выглядело, и именно от этого было особенно
больно.
Я не понимаю, почему ты обижаешься. Я тебе не врал.
Ещё бы! Ты самый прямолинейный человек в этом городе. Кто этого не знает?
Ты видишь во мне недостатки, это уже неплохо.
Да, Костя, вижу. И к твоему несчастью, они меня не пугают. Правда, не думаю, что это хоть
как-то выделяет меня из толпы… - В конце концов, лишь рукой махнула, запутавшись в словах, эмоциях и обиде. Выдохнула, всё-таки посмотрела на него, хотя от его взгляда хотелось
застрелиться. Лёд, пустота… Остаётся только удивиться, как можно любить такого человека.
Вот только удивление проходило через пару секунд, и оставляло после себя горечь
безысходности.
Он даже проводить её не вышел. Нина справилась с желанием хлопнуть и входной дверью,
решила, что это лишь ещё больше покажет её слабость, и поэтому тихо её прикрыла. Зато с
силой дёрнула железную дверь лифта, вошла и вытерла слёзы. Вдохнула поглубже, и мысленно
попросила себя не паниковать. Завтра всё как-нибудь уладится.
Нина на самом деле надеялась все уладить. Хоть и злилась на Шохина сильно, но после
бессонной ночи, не найдя никаких оправданий ни для себя, ни для него, уже готова была
отступить. То есть, не отступить - куда от любви отступишь? - а принять все, как есть. Хотя, не
понимала, чем она Костю так напугала. Чем ее любовь для него плоха? Неужели лучше, если бы
она ценила его за деньги, связи? От девушки своего круга он вряд ли стал бы требовать
выполнения пунктов какого-то уговора, а она… С ней можно лишь договариваться. С ней
можно спать, ее можно показывать друзьям, хвалиться приятным во всех смыслах
приобретением, а в ответ ждать здравомыслия и послушания.
Все было бы куда проще, если бы она могла ответить ему тем же. Но в ней, наверное, какой-то
дефект, нужно обязательно влюбиться в того, с кем спишь. И вместо того, чтобы отмахнуться, и
просто жить удобно и счастливо рядом с подходящим ей во всех смыслах мужчиной, она нашла
себе очередную проблему: задумалась не только о его телесных удовольствиях, но и о
душевном комфорте. Можно подумать, он ее об этом просил. А Костя прав, она на самом деле
заигралась. Решила, что ей можно то, на что он ей прав не давал. Что она может рассчитывать на
нечто большее, чем секс, похвала после и пачка денег в нужный момент.
Нина тряхнула головой. Рассердилась на себя за эти мысли, снова метнувшиеся от благоразумия
к обиде. А ведь утром, после бессонной ночи, смогла наконец убедить себя в том, что Костя
прав. Хоть в чем-то. Навязываться ему она права не имеет, и потерять его не готова, к тому же
из-за того, чего он ей, собственно, и не обещал. Именно поэтому сама к нему приехала,
поклявшись себе, что порадует его этой чертовой благоразумностью. Если его это заводит и для
него это важно. Она готова принять его точку зрения, удобную позу и что еще он от нее
потребует.
Готова, но при этом снова скатилась на сарказм.
В дверях столкнулась с Лидией Аркадьевной. Та выходила, держа на поводке свою собачку, поторапливала ту, а болонка, приметив Нину, кинулась ей в ноги, отчаянно виляя хвостом, повизгивая и обнюхивая. Нина заставила себя улыбнуться.
Доброе утро.
Ниночка, доброе утро. Вы сегодня рано.
Надеялась, Костю застать, - не стала она таиться.
Дома, дома, - отчего-то заговорщицким шепотом проговорила домработница. - Кажется, не в
настроении.
У Нины внутри все похолодело, но Лидия Аркадьевна заметить этого не захотела, и даже
приободрила:
Вас увидит и успокоится.
Думаете?
Уверена. Проходите. А я пойду в химчистку.
Она дернула за поводок, увлекая за собой Тусю, и шагнула к лифту. А Нина сделала глубокий
вдох, прежде чем переступить порог квартиры и закрыть за собой дверь. Замерла в прихожей, прислушиваясь, подошла к зеркалу и посмотрела на себя. Чувство было такое, словно к чему-то
судьбоносному готовится. На кухне работал телевизор, Нина слышала степенный голос диктора
новостей, Гриша в унисон с ним что-то ворчал, потом громко спросил:
Грушу хочешь?
Хочешь грушу? - переспросил Шохин, и от звука его голоса Нина вдруг перепугалась, на
мгновение захотелось сбежать. Практически заставила себя выйти из сумрака коридора, прошла
к кухне, остановилась на пороге. Костя захлопнул дверцу холодильника, увидел ее, но своего
удивления ничем не выдал. Но и не улыбнулся. Только повторил слова Лидии Аркадьевны:
Ты рано.
Не спалось.
Он понимающе кивнул. Помыл краснобокую грушу, разрезал пополам и Нине предложил:
Хочешь?
Она промолчала, села за стол и взяла предложенную половину, наблюдала, как Костя режет
другую половинку на крупные куски. Потом на Гришу посмотрела. Тот расхаживал по
подоконнику, и, кажется, что-то напевал.
Ты на меня обиделась?
Нет.
Шохин усмехнулся.
Врешь.
Нина обернулась на него, взглянула с претензией.
А ты уверен, что ты хочешь это выяснить?
Ты зря обижаешься, я сказал, что думал.
Не сомневаюсь.
Костя протянул Грише кусочек груши и наблюдал, как тот перехватывает его когтистой лапой
поудобнее и тянет в рот, пробует языком. От Нины отвернулся, но ее взгляд жег затылок.
Настроена она была решительно, в этом сомневаться не приходилось.
Нина же перевела дыхание и откусила от груши, вытерла губы, когда по ним потек сок.
У нас с тобой был уговор, - повторил Костя, - и мне казалось, что он устраивает и тебя, и меня.
Эти игры в любовь… Малыш, не порти все.
Какое уж тут спокойствие и улыбки? Как только он заговорил с ней, сразу губы затряслись.
Нина снова их вытерла, но причиной был уже не сок.
Конечно, - проговорила она. - Как скажешь.
Он усмехнулся.
Судя по тону, мне лучше не стоять к тебе спиной.
Ну что ты, разве я посмею?
Шохин все же повернулся.
Нина, я серьезно. Не надо превращать это в трагедию.
Никакой трагедии, - заверила она его. - Ты ведь хотел, чтобы я пришла? Сама, рано утром… Я
пришла. Прощения попросить? Могу. Могу раздеться. Давай скрепим… сделку.
Хватит. - Он выбросил остатки груши в мусорное ведро, руки вытер, а когда на Нину
посмотрел, от мнимого благодушия и следа не осталось. - Не надо меня уличать, я тебе не врал.
Я знаю.
Тогда прекращай эти глупости.
Она нервно облизала губы и сцепила пальцы. Сердце неприятно колотилось, дыхания не
хватало, а от Костиного взгляда в упор, мороз по коже.
Я просто хотела…
Я знаю, чего ты хотела.
Нина подняла на него глаза. Переспросила:
И чего же? - Ответ знала, и услышать от Кости эти слова казалось самым страшным, но, возможно, это ее отрезвит. Настолько, что ей достанет смелости встать и уйти.
Но Шохин, вместо прямого обвинения, пошел окольным путем. Наверное, все-таки берег ее
самолюбие, или пытался достучаться, пробиться к тому благоразумию, которое она ему когда-то
обещала в их отношениях.
Разве я не давал тебе все, что ты хотела? Я даже никогда вопросов не задавал, куда, на что ты
тратишь деньги. Я принял все твои… так скажем, обстоятельства. В ответ я просил только
одного: не играй со мной.
Я не играла! Господи, - она поднялась, на пару секунд отвернулась от него, пытаясь собраться
с мыслями, - такое ощущение, что я тебя предала. Что я тебе изменила, или еще что похуже. Я, оказывается, права не имею… - Нина посмотрела ему в глаза. - Я не кукла, Костя. И не
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 20 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |