Но он успел перехватить мне руку, не дав ударить.
Дин! Ты вообще охуел? Ты соображаешь вообще, что делать собираешься, а? Ты думаешь, я тебе позволю из-за него начать бухать? – он держал меня, сжимая плечи, встряхивая не сильно, но ощутимо, когда я со всей дури вцепился в его руки, пытаясь отодрать его от себя. – Придурок! Дин! ДИН, посмотри на меня, слышишь? Посмотри!
У меня почти не было сил. Они у меня заканчивались… И физические, и душевные. И я начал расслабляться в его руках.
Я не мог понять сейчас, как тогдаЯн смог столько терпеть, когда с ним не разговаривал Свят.
Вот так, как сейчас было и со мной… видеть, как любимый человек отдаляется, пытаясь вообще не попадаться на глаза – это было невыносимо...
И уже через пару минут Свят крепко держал меня, прижав лицом к своему плечу.
Ты дрожишь... Блядь, Дин... Малыш, ну что ты творить начинаешь, а? Вместо того, чтобы заставить его говорить, хочешь ему показать, что он «ломает» тебя своим ебанутым поведением? Тебя? Бли-и-ин… Я не дам тебе этого делать, придурок ты… Слышишь? Не позволю… Я лучше ему морду набью и заставлю все рассказать…
Я попытался оттолкнуться от теплого тела, но он меня не отпустил, и тогда я вжался в него еще сильнее.
Нет… нет… ты его не тронешь… никогда, иначе… иначе я убью тебя… Понял? – и тут Свят сам меня от себя отодрал, посадил на стул, все так же держа за руки, присел на корточки, глядя в глаза снизу вверх.
Да знаю я это! Знаю! Ты мне вот что скажи, родной, когда ты ему звонил последний раз, а? Когда подходил к нему в школе? Скажи мне, мой мальчик, почему тыне хочешь заставить его поговорить с тобой, а? Ты думаешь, я не понимаю, Дин, что ты сам начал его избегать? Думаешь, что я тупой такой, да? Верю всем твоим отговоркам? А вот хуй там! Думаешь, ведусь на то, что ты типа уважаешь ЕГО, и поэтому сам даешь ему время для объяснений? Или в то, что ты за всю неделю не нашел гребанного часа, чтобы приехать к нам? А? Медалист хренов! Я же знаю тебя, Дин! Почему ты все это так на самотек пускаешь, а? Ты же понимаешь – у тебя есть право знать чтос ним происходит!!
Он пристально всматривался в меня, и я, поймав его взгляд, ощутил, как снова поднимается злость в груди, но на этот раз уже на самого себя. На свою слабость, на то, что мне сейчас, ко всему прочему, было стыдно за нее перед Святом.
Да ПО-ТО-МУ!!! – заорал я ему в лицо и рывком встал, метнувшись к окну за сигаретами.
Свят остался на месте: просто сел на пол, подтянув к себе колени, и молча смотрел, как я выдираю сигарету из пачки трясущимися пальцами, прикуриваю, отшвыривая зажигалку, затягиваюсь и резко выдыхаю дым вверх. А потом возвращаюсь на тот же стул, с которого вскочил, и наклоняюсь к нему, ждущему пока я «разрожусь» наконец-то признанием.
Потому, Свят! Потому, что до одури боюсь, что он мне скажет, что БОЛЬШЕ НЕ ЛЮБИТ МЕНЯ!!! Понял?!! – проорал я и со стоном откинулся назад, закрыл глаза, опершись затылком о стену.
А потом была тишина. Наверное, минуту.
Свят молчал.
Я даже дыхания его не слышал.
Молчал и я, лишь изредка затягиваясь, шумно выдыхая, чувствуя, как у меня болезненно все дрожит внутри и бешено бьется сердце. Хотелось плакать. Очень хотелось… Поэтому я и смотрел сейчас в потолок, выдыхая в него сигаретный дым, опасаясь, что если опущу голову, слезы польются по моим щекам. А я так не хотел, чтобы он их увидел. Снова.
Хотя… Свят сейчас и так понимал, что в душе я не просто плачу - я захлебываюсь в слезах…
Сука… Убиться хочется… - прошептал я хрипло, пытаясь держаться. – На хуя ты бутылку разбил, а? Я же не собирался ужираться до смерти… Я хотел-то всего немного... А ты… Придурок ты, Свят…
Сам придурок… - спокойный ответ с нежностью и болью в голосе. – Я... я переживаю. Нельзя так, Дин...
Блядь. Как же мне херово было… мама дорогая…
Ты пойми, что «немного» тебе не поможет совершенно, а от «много» будет потом хуево так, что рад не будешь…
Мне и так хуево… - я затянулся, выдохнул, Свят забрал у меня сигарету.
Морально. А будет еще и физически плохо… - на коленку легли его теплые пальцы, отчего внизу живота появился горячий, пульсирующий комок. – Дин… Ты же понимаешь, что нельзя вот так себя изводить, а? Как бы там ни было, ты должен знать правду, малыш… должен… Неизвестность тебя сожрет изнутри… В дурку загремишь, блядь... Ну ты же видишь, что становится только хуже… Милый, хочешь, я сам его приведу, а? Если надо будет, то и силой…
Нет…
Ну, я аккуратно, Дин! Да даже синячка на нем не поставлю!!!
Нет, Свят! НЕТ!!! – я оттолкнулся от спинки и посмотрел на него. - Ты не прикоснешься, даже пальцем, понял?! Заведешься на счет раз и пипец! Даже и не думай! Пообещай мне!
Свят сглотнул, опустил глаза, сделал затяжку, а потом нехотя кивнул:
Обещаю... Но только в ответ на твое обещание, что ты самс ним поговоришь...
Я забрал назад сигарету, стряхнул пепел, чувствуя, как Свят уставился на мои дрожащие пальцы.
Затянулся. Задержал дыхание, начиная ощущать легкое головокружение.
Медленно выпустил дым, глядя, как он рассеивается под потолком:
О’кей. Я поговорю...
Часть седьмая.
«Пиздец, как он есть...»
Свят был прав в том, что долго я так не выдержу...
Я это и сам понимал.
Все происходящее давило на нервы так, что всю прошлую неделю и не спал почти. Ну а если засыпал, то мне в основном снился Мозаик. Я почему-то не мог к нему подойти. Он ускользал, трансформировался в других людей, или просто исчезал.
И если наяву по отношению к нему я испытывал растерянность, страх потерять, жгучую любовь, то во сне на меня накатывало такое дикое ощущение тоски по нему, что просыпался я с мокрыми глазами...
Знай... я с тебя не слезу, не дам тебе тянуть с разговором, понял?
Пристальный, пронизывающий взгляд на самом деле давал понять, что мне придется ЭТО сделать если не сегодня, то уж завтра-послезавтра точно.
Понял... Я... я ему позвоню и заставлю со мной встретиться... – сказал, глядя ему в глаза. – Обещаю.
Свят удовлетворенно кивнул, выдохнул тяжко, потом стащил со стола пепельницу и, забрав у меня недокуренную сигарету, затушил её.
А я так и смотрел на него, почему-то чувствуя себя так, словно вокруг меня толща воды. Странное состояние такое: ты вроде как в невесомости, но одновременно что-то давит со всех сторон, только не на тело, а на нервы...
Хотя в ушах было такое же ощущение, как в самолетах при посадках и взлетах, когда меняется давление в салоне, то падая, то поднимаясь.
У меня было явное «падение» в эмоциональном плане. И Свят это знал и чувствовал мое состояние как никто другой, может, еще и потому, что с ним происходило то же самое.
Я не дам ни тебе самому издеваться над собой, ни ему... – очень жестко сказал он, ставя назад пепельницу, а потом просто взял и сдернул меня за руку вниз, усадив на пол между бедер лицом к себе. И я как обиженный ребенок, обхватив его руками и ногами, вжался лицом в шею, чувствуя первые пару минут, что если сейчас он произнесет хоть слово... любое - я разревусь.
И молил его не открывать рот.
Только не сейчас...
И он, как будто понимая, просто гладил меня по спине.
Ты-то сам как? – прошептал я через некоторое время, когда чуть отпустило.
Свят пожал плечами, а потом его грудь поднялась сильнее, чем до этого - его вздох я почувствовал своим телом.
Я не знаю, что думать, Ангел... я очень боялся поначалу, что он на наркоту подсел... это его состояние психованное... Но я потом осмотрел его руки и зрачки... все нормально...
А со мной не говорил об этом, да?
Блядь... а то тебе своего геморроя в башке мало, да? – Свят боднул меня головой в плечо. - Я проверил и успокоился... А так только тебя бы вздрючил зря своими предположениями идиотскими...
Я вздохнул и кивнул, соглашаясь. Все верно. Мне и без этого веселее не придумаешь...
Слушай... он вот так запросто дал тебе себя проверить? – вдруг дошло до меня.
Свят замер на секунду, потом шумно выдохнул через нос.
Колись, суко... – я чуть отстранился и обхватил его голову ладонями, чтобы видеть глаза.
Да епать... Ди-и-ин... – он высвободился, мотнув головой, и снова уткнулся лицом мне в плечо. - Ну... мне надо было, Дин... Меня реально типало от его взвинченного состояния... Поверь, я знаю от чего оно бывает... Ну... ну задрал у него рукава свитера... подумаешь?
Бля-я-я... Вы подрались? – у меня аж сердце испуганно сжалось.
Да нет же! Я его просто зажал... ну наорал, не без этого...
Угу... а глаза? Как зрачки смотрел? – я попытался уже за волосы отодрать его лицо от своего плеча, мне надо было знать, что он не врет. Но не получилось.
Ну, Дин... ну нормально все... ты же видел его, да? Живой и здоровый... Я аккуратно... Мамой клянусь. Он сам дергался, придурок...
Я зарычал почти, все-таки понимая, что без синяков там не обошлось...
Ну я же для пользы дела, милый... не злись, а? – он наконец-то поднял голову, осторожно заложил мне волосы за ухо, открывая себе к нему доступ, и мягко взял мочку губами, чуть засосав... а я втянул воздух сквозь зубы.
– Все будет хорошо... Веришь? Дин... ты не забывай, что он мой брат... Я всегда старался не обижать его зря. Заслуживал – давал пиздюлей... и буду давать... – я возмущенно выдохнул. – Т-ш-ш-ш... – Свят сгреб в горсти мои волосы на затылке, приблизив ко мне свое лицо и глядя в глаза. – Я знаю... я тебе пообещал сейчас его не трогать... Я помню.
И прижался губами к моему виску, жарко в него выдыхая...
Я, наверное, минуту боролся с головокружением, вызванным этой лаской.
Ты это... на самом деле ведь не думаешь, что у него может кто-то другой появиться? – сам спросил и сам же и словил от этого предположения волну холодных мурашек, разошедшихся от затылка вниз по позвоночнику. Вздрогнул невольно, и Свят обхватил меня еще крепче.
Не верю, Дин... вот честно - не верю... Я просто чувствую, как много ты для него значишь...
Блин, как же я был благодарен ему за это «значишь»!
Спасибо. – почти прошептал я и потерся носом о его чуть шершавую щеку.
Да чего спасибо-то? Ты же и сам знаешь, что это правда, Дин. Ты у него первый. И я знаю, что он уже тогдатебя любил...
Он тебе говорил это? – пролепетал я в теплое плечо.
Да. Говорил.
Я выматерился, а потом выстонал:
Че-е-ерт... ну где он сейчас, Свят? Где он шляется? С кем? А?
Вот именно это, милый мой, ты и должен выяснить... И еще... если я пойму, что ты опять увиливаешь или снова попытаешься нажраться, я набью тебе твой замечательный фейс, понял? И поверь – мало не покажется... И я хочу, чтобы ты знал, Ангел, я не шучу. Понял?
Ну еще бы не понять. Блин. Я кивнул. Без улыбки, потому что действительно знал, Свят не шутит.
Мы помолчали, мне было тепло и уютно с ним вот так. Если бы еще сердце не разрывалось от неизвестности.
Знаешь, я как представлю, что его кто-то целует, ласкает... не я и не ты – кто-то другой... левый, мне начинает казаться, что я задыхаюсь... Это даже не ревность, Свят. Это намного сильнее... Я реально боюсь, что просто не смогу... с этим.... – я запнулся, глотая слово «жить».
Только Святу не надо было это объяснять.
Тш-ш-ш... успокойся. Все будет хорошо... Просто надо узнать, что происходит.
***
Потом было несколько часов, когда мы старались общаться не говоря о Мозаике, но все произнесенное рано или поздно неизбежно выводило на Яна.
Потому что мозг отключить возможности не было... Причем обоим.
Я действительно, даже пялясь в плазму где шел убойный боевик, не мог не думать и не предполагать где он может быть вот прямо сейчас... хотя меня больше волновало с КЕМ.
Сердце разлеталось на куски раз за разом. Взмокала спина. И не мог я себя в руках держать. Не мог быть сильным, испытывая эти убивающие меня эмоции.
Да, я знал до этого, что на самом деле очень сильно люблю этого фрика. Но уж никак не думал, что это «сильно» действительно НАСТОЛЬКО.
Я никогда не испытывал ничего подобного ранее и уж естественно никогда никого не терял, у меня нет такого опыта. Нет иммунитета, если хотите. И ведь я еще не знал наверняка: останусь я без любимого парня или нет, но даже сейчас мне не хватало воздуха от этой мысли. Вот и представьте, как на самом деле я боялся узнать, что он меня разлюбил...
А потом...
Потом позвонила мама и сказала, что Ян появился дома.
Пьяный и избитый...
Следующие несколько минут, когда мы, подорвавшись как в жопу раненые и даже не одевшись как следует, рванули домой к близнецам, были как во сне. Передо мной мелькали квадратные глаза на бледном лице матерящегося Свята, когда я на ходу безрезультатно пытался попасть в рукав куртки, ощущая при этом, что мне почти физически плохо.
Свят ворвался домой, хрипло выдохнув: «Где?» – когда испуганная мама близнецов с влажными глазами вышла из кухни.
В ванной... он заперся, Свят...
О... че-е-ерт... – выстонал старший и рванул уже туда.
Я пролепетал Александре Геннадьевне какое-то приветствие и, разувшись, тоже пошел за Святом.
Ян... Ян... открой, слышишь? Пожалуйста... – Свят стоял возле двери, упершись в нее лбом, и говорил почти спокойно... вот только голос дрожал.
А у меня колени подгибались, для меня вся эта ситуация была просто дикой, пронизывающе острой... Мне хотелось скулить от бессилия, а еще больше - просто проснуться и понять, что это не более чем идиотский сон...
Я вернулся на кухню, мне надо было хоть что-то знать.
Как он... сильно избит? – спросил я, после того как сделал глоток воды из стакана, молча протянутого мне Александрой Геннадьевной.
Он в крови весь. Вернее лицо с левой стороны... куртка в потеках... – она кивнула на лежащую на полу возле вешалки толстовку Яна.– По-моему, у него сильно рассечена бровь, поэтому столько крови... Но он запретил мне вызывать скорую...
Я не выдержал. Слушая и Александру Геннадьевну и Свята, все упрашивающего Яна открыть дверь, отошел в прихожку и, присев, поднял куртку... Господи... как же у меня сердце колотилось... Эта кровь на ней... этот ЕГО запах... у меня кружилась голова. Мне было больно и страшно... я даже не пытался сдержать слезы бессилия и злости, кипевшей у меня в груди.
Злости к той, неизвестной мне твари, посмевшей прикоснуться к Мозаику...
Его девушка привела... я так поняла, что они приехали на такси. – тихо сказала мама близнецов, и я чуть не заскулил...
«Бля-я-ядь... да что же это такое? Господи, малыш... куда же ты вляпался?»
Оставил куртку, вытерев украдкой глаза, подошел к Святу, продолжающему уговаривать Яна открыть дверь.
Ян... прекращай фигней страдать, слышишь? Я к тебе и пальцем не прикоснусь. Открой только... Хочешь, Дин только войдет? Он тут, со мной... Не молчи, родной... пожалуйста...
Свят отчаянно царапал ногтями дверь, и я уже понимал, что еще пара минут и он сорвется... Нервы-то уже вторую неделю в напряжении. И тогда не избежать эмоционального взрыва, выломанной двери и... блин... да вы сами понимаете, чем все это могло закончиться в конце концов.
Я не мог допустить такого.
Дай я сам... – сжав локоть старшего твинса, так хотел, чтобы он успокоился. И Свят, повернул голову и, бессильно выдохнув, кивнул.
Ян... слышишь меня? Открой. Я обещаю, что не буду к тебе приставать с расспросами... Пожалуйста... впусти меня. Одного пусти... Свят не войдет... Ты же знаешь меня... я врать тебе не умею... Пожалуйста...
Я умолк, прислушиваясь к тишине за дверью с выскакивающим из груди сердцем, и молил про себя: «Открой... открой, малыш... Иначе я сдохну тут, блядь...»
Через несколько секунд щелкнул замок, а я и дышать перестал...
Он открыл... МНЕ открыл.
Закрой, Дин.. – Мозаик отошел к раковине, когда я шагнул в ванную, у меня аж сердце ёкнуло – он покачнулся, и я еле сдержался, чтобы не рвануть к нему...
Щелкнув задвижкой, я развернулся. Сердце в груди не билось, а как-то странно дергалось, я судорожно сглотнул: во рту так неприятно пересохло, несмотря на то, что всего несколько минут назад выпил воды...
И молча смотрел на спину своего парня, к которому не прикасался уже почти две недели... Он оперся руками о раковину обляпанную кровью, опустив голову, такой худенький, с остро выступающими лопатками, голой поясницей под задравшейся олимпийкой...
То ощущение из сна, такой невозможно болючей тоски навалилось на плечи реальной тяжестью... А тут еще к такому непростому состоянию примешивались вопросы, кружащие в голове безумным хороводом: ««Ян... Ян... что означает все это? Что происходит? Что УЖЕ произошло? Кто? За что? ПОЧЕМУ ВСЕ ТАК???»
Ян... малыш... господи... – да, я помнил, что обещал сейчас ни о чем не спрашивать, потому и заткнулся... Пока, по крайней мере.
Да и больше самих разборок и их результатов сейчас волновало другое: насколько сильно он избит.
Я действительно начинал понимать, что другими отношениями тут и не пахнет... тут было что-то иное. Что-то действительно серьёзное. Но я уже не сомневался в том, что это все что угодно, но только не другие отношения, и, как бы тяжело мне ни было, понимание именно ЭТОГО давало возможность быть хоть капельку сильнее...
Подошел и, положив руку на его плечо, осторожно сжал. Мозаик вздрогнул от этого прикосновения.
Не надо, Дин... не надо... пожалуйста... – этот хриплый голос... да, он явно был пьян, но даже в таком состоянии пытался отгородиться.
Все хорошо... – я бережно обнял его рукой за талию, аккуратно прижимая к себе боком, но без излишнего напора, который мог его отпугнуть, и все равно чувствовал, как он отстраняется, упираясь. И я его отпустил. – Успокойся... Все будетхорошо... Я не сделаю того, чего ты сам не захочешь. О’кей? Я обещаю... Я хочу тебе помочь. Покажи мне свое лицо, котенок... покажи...
Я очень осторожно попытался развернуть его к себе, прикасаясь пальцами к скуле, боясь при этом причинить невольную боль.
Посмотри на меня... пожалуйста... мне надо видеть что с тобой... – я говорил тихо и спокойно, мне было крайне необходимо заполучить его доверие.
И в конце концов он приподнялся, опираясь о раковину одной рукой, и медленно развернулся, поворачиваясь ко мне лицом. Он покачнулся, и я его бережно подхватил.
Я держу тебя. Расслабься... Ты со мной, малыш. Я не дам тебе упасть... Все о’кей, милый... Все о’кей...
Не надо... только не касайся крови пальцами...
Вот... блин...
– Малыш... я не буду пальцами... не буду... Я же понимаю...
Блин, да, я понимал. Но не то, чтоимел в виду Ян. Совсем не то... я же думал он про то, что я мог грязь занести... а он... но пока я об этом ничего не знал.
Покане знал.
Мне просто нужно увидеть твои раны... а потом помою руки и сделаю все как надо... - я убрал его челку и продолжал и дальше шептать что-то малоосмысленное... Не помню я, что именно, это уже было действительно больше похоже на бред. Вообще все происходящее было для меня чем-то нереальным. И таким и оставалось.
Мама Яна оказалась права: у него была рассечена бровь - от этого столько крови, а еще синяк на скуле, и не сильно, но все-таки разодранная, правая щека.
Вот... разбита бровь... фингал от этого будет... уже опухоль есть. Щека... ты так не хило обо что-то ее свез... Надо приводить все это в порядок...Епт... Ян... тут в ванной есть аптечка? – спросил я, он отрицательно покачал головой. – Малыш, я спрошу у мамы твоей, ладно? Слушай... давай сюда, а? – я его развернул и осторожно усадил на стиральную машину. – Сейчас... у мамы двух пацанов обязательно должна быть отличная аптечка... посиди...
Я рванул к двери, открыл и выпалил, глядя в перепуганные глаза старшего близнеца:
Свят... перекись, салфетки, лейкопластырь, йод, вату и какую-нибудь мазь, типа «Спасателя»... бегом!
Вот так.
Я знал, что Свят все это достанет, даже если ему придется кого-нибудь убить.
И, не закрывая дверь, вернулся к Яну, тот сидел прислонившись спиной к стене, такой же белой, как и сам Мозаик.
Ян... как голова? Слышишь? Болит голова? – я очень боялся, чтобы не было сотрясения. Но разве он мог сейчас в таком состоянии правильно оценить свое самочувствие?
– Ты ударялся головой, Ян? По голове не били?
«Суки... блядь... какие же суки... ненавижу, тварей...»
Я аккуратно начал прощупывать всю его голову, пропуская пряди волос сквозь пальцы, придерживая при этом второй рукой его за затылок.
Нет. Головой нет... все нормально... – он отрицательно кивнул и свел брови, – просто лицо...
Потерпи... я сейчас обработаю раны...
Только не надо Свята... Ладно? – попросил он.
Нет... я сам... все сам. Обещаю... ты мне только скажи... у тебя что-то еще болит? Тебя не били по почкам, ребрам? А? Можно я посмотрю на тебя, малыш?
И потом, после его не очень уверенного кивка, расстегнул на нем олимпийку без рывков, очень спокойно, потому что понимал: в любой момент он может послать меня подальше... а я так боялся, что он снова закроется в себе...
Вот... я подниму майку, ладно? Ты только сядь ровно, Ян... на чуть-чуть совсем, пожалуйста, – с минуту примерно я осматривал его тело, прощупал ребра, чувствуя при этом невероятное напряжение Яна... Я видел его выступающие желваки и понимал, что он стиснул зубы. Но старался не обращать на это внимания. Этот «осмотр» меня немного успокоил. Кроме как на лице ран не было. Ну еще были чуть сбиты костяшки... Но это уже было совсем не страшно.
Все о’кей... ты молодец... – я поправлял на нем майку, когда открылась дверь, я ринулся к Святу, опасаясь, что он сейчас сюда зайдет.
Давай... – я забрал пакет, придерживая при этом Свята, упираясь ладонью ему в грудь и чувствуя, как он напирает. – Не сейчас... скажи маме, что ничего страшного, слышишь меня? – я чуть отпихнул Свята, пытавшегося заглянуть в ванную через мое плечо.
Да...
Успокой ее и успокойся сам, понял? Смертельного ничего нет. Мы скоро... и приготовьте чаю не очень крепкого, о’кей? Минут через пятнадцать мы выйдем... По-крайней мере я на это очень надеюсь...- я это шептал.
И так же как и для Яна, создавал для его брата видимость своего спокойствия.
Пусть хоть так... Так надо. И им и мне...
Свят был сейчас в состоянии очень похожем на то, в котором он находился во время разборок, когда застал нас с Яном в парке. Такой же растерянно-ошеломленный, с горящими глазами от эмоционального и нервного перевозбуждения.
Все... все... вали ты уже... Все хорошо... Я сделаю все сам... – выпихнул монстра и закрыл дверь. – Ну вот... – я принялся вытаскивать из пакета медицинские штуки, принесенные Святом, на полку. – Сейчас мы тебя приведем в порядок... будешь у нас как новенький... Вот... есть все, что нужно... Я же говорил, что все должно быть... Ты же скейтер у нас... а это значит, что влетал не раз... Да и... помнишь, как мы познакомились-то с тобой, да? По-о-омнишь, конечно... Я это тоже на всю жизнь запомнил... Никогда так ни за кого чужого не пугался, как тогда... Хотя... ты уже тогда мне чужим не был... Знал бы ты, маленький... Знал бы... – я заткнулся, очень вовремя заткнулся, понимая, что мысли снова переключились на все эти дни, когда я был без него, и только что чуть не начал жаловаться, как мне было херово. Придурок.
Вот смотри, мазь такая замечательная «Оксофил», Святуся у нас умница все принес, что нужно, а ты боялся...
«Блядь... кто еще боялся-то...», - мелькнуло в башке и я на секунду остановился, прикрыв глаза, пытаясь унять внутреннюю дрожь и словесный понос...
Хотя ну не мог я молчать...
Мне было очень нелегко. Я старался держаться молодцом, пытался выглядеть адекватно, уверенно, бодро. И чушь всю эту нес лишь бы не начать истерить...
«Все... все... успокойся, Ангел... ему еще хуже... поверь...».
И еще минут двадцать возился с лицом Яна. Меня очень удивил один момент: он, прежде чем дать прикоснуться к себе, взял меня за руки и внимательно их рассмотрел. Тогда я не понял, зачем Ян это сделал. Просто подумал, что он хотел удостовериться, что они у меня чистые что ли... хотя я перед этим помыл руки с мылом. Поэтому и растерялся:
Ну ты чего? Ты же видел – я мыл...
Только вот даже подумать не мог, что вовсе не грязь Ян высматривал тогда на моих руках...
Отмыв его от крови, очистив раны перекисью, смазал вокруг них йодом, а потом, наложив на салфетки мазь, аккуратно прикрепил их лейкопластырем куда нужно. Получилось не очень художественно, что, в общем-то, не удивительно, если принять во внимание мои дрожащие руки и очень маленькую практику в этом деле, но зато я сделал все, чтобы не началось воспаление. И был очень собой доволен...
Впрочем, я был доволен не только этим.
ГОСПОДИ!!!
Как же мне хотелось узнать, что происходит, с кем он подрался и из-за чего... да и вообще... Тем более сейчас, когда я наверняка для себя понял – левого тут нет... Но я пообещал не спрашивать и обещание сдержал.
Не сорвался, смог с собой справиться.
Все? Пойдем отсюда? Чего тут сидеть-то, правильно? Но, если ты хочешь тут... то... ты только меня не выгоняй, ладно? Я там... за дверью... с ума сойду... – я гладил его по волосам, теребя челку. – М? Котенок, пожалуйста... – Ян неуверенно кивнул, и я с облегчением выдохнул. – Спасибо... мне правда нужно быть рядом... Я так... черт... – и, стиснув зубы, долго мысленно материл сам себя, снова понимая, что начинает вырываться из меня то состояние, в котором находился все эти дни, сходя с ума от неизвестности и страха.
А может, все-таки пойдем? Чего тут в сырости сидеть, да? Все, что нужно, мы уже сделали... Я помогу тебе дойти, малыш... Тебе надо лечь, выпить чаю... О’кей? Я обещаю, что никто к тебе сейчас не будет приставать... Слышишь? Я сам к тебе никого не подпущу, если что... да? Пойдем?
Открыв дверь, я увидел, как напротив с пола рывком поднимается Свят, квадратными глазами пялясь на меня.
Никаких вопросов, ясно? И маме скажи... только не сейчас... – прошипел я, и он кивнул, даже не пытаясь изменить выражение глаз.
О’кей..
Я метнулся опять к Яну:
Пойдем... отдохнешь, поспишь... и все будет хорошо... Ты... да... держись за меня... вот так... ты молодец... – Ян приобнял меня за плечо, и я помог ему подняться.
Мы не спеша вышли из ванной, я успел увидеть, как Свят остановил маму движением руки, что-то говоря ей шепотом, когда она двинулась к нам.
«Моя ты умница...».
Я был до чертиков благодарен Святу: не нужно сейчас Яну излишнее внимание, а уж тем более вопросы и истерики с любой стороны. Проводив его в спальню, сдернул покрывало с постели, осторожно усадил и снял с него олимпийку.
Можно я помогу тебе джинсы снять?
Он нехотя кивнул.
О’кей... ты давай ложись... я сам...
Я приподнял подушку, и Ян обессилено откинулся на нее.
И я расстегивал на нем джинсы, а он смотрел то на мои пальцы, то на меня. И у меня было очень четкое ощущение, что он изо всех сил сдерживается, чтобы не вцепиться мне в руки и не остановить...
Но не остановил. И через минуту я с облегчением накрыл его теплым одеялом.
Чаю будешь? Да?
Я знал, что на входе стоят Свят и мама близнецов, и после этих слов и кивка Яна мой монстр рванул на кухню. А Александра Геннадьевна спокойно подошла и, склонившись к сыну, на пару секунд прижалась губами к его виску.
А я мысленно умолял ее быть спокойной. Только не слезы... только не причитания... Но она и сама понимала что к чему, да еще я не сомневался, что Свят попросил ее сейчас не дергать брата, поэтому она и оставила его в покое. И поблагодарила меня кивком и вымученной улыбкой, когда выходила из комнаты.
Через пару минут сидел рядом, придерживая кружку, пока Ян не спеша пил чай. Свят сидел напротив на полу, подтянув к себе колени, и молча смотрел на нас. Из всех находившихся в этой квартире не молчал один я. Нес идиотскую пургу про то, какой вкусный чай, горячий такой, ароматный... (убиться, блядь, чего только с людьми любовь не творит, мама дорогая!), что он такой молодец... вот сейчас попьет чай, успокоится и будет спать крепко-крепко. А когда проснется, все будет хорошо...
«Будет? Ведь правда – будет?»
И уже просто был рядом и держал его за руку, когда он засыпал.
Не знаю сколько я сидел. Наверное, я мог бы просидеть вот так до утра. Мне не было это в тягость. И все-таки я такая эгоистичная сволочь... мамочки... да, я знаю это, но я понимал, что чувствую облегчение... он не где-то. Он со мной...
Держал его пальцы в своей ладони, разглядывая его уже не такое бледное лицо, длинные ресницы, отбрасывающие тени на щеки. На впавшие щеки...
И поймал себя на мысли, что даже дышу через раз рядом с ним. И в том смысле, что бесшумно, и в том, что я даже сам себе не верил, что он рядом...
А когда уже наверняка понял – Ян спит, осторожно отпустил его пальцы и тихонько поднялся, стараясь не раскачать постель. И подошел к тому, кто так же как и я, без напряга просидел бы у постели Мозаика неизвестно сколько часов, если бы это понадобилось, и опустился рядом на пол, полностью повторяя позу Свята.
Секунд через десять он спросил шепотом:
Что делать со всем этим будем? А?
Я пожал плечами:
А что ты сейчас можешь сделать? Мы как ничего не знали, так и не знаем, кроме того, что наш Януся где-то нехилую пиздюлину словил...
Одну?
Я потер нос. Шмыгнул.
Да похоже на то... я тело проверил... побоев на нем нет. И башка целая... По-моему, ему просто кто-то въехать в глаз хотел, а получилось по брови... и ее рассекло... Фингал уже от этого будет... И потом, скорее всего, упал и ободрал обо что-то щеку... Я же так понимаю, он бухой был пипец какой... это сейчас он отошел, от шока и боли... Тебе мать сказала, что его телка какая-то на такси привезла?
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 22 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |