- Нет, пока я не могу быть твоим парнем. Отныне мы… друзья, которые не могут жить друг без друга, и любят обниматься и целоваться, чтобы доказать это. Только нам придётся хранить в тайне такую дружбу, хорошо? – ответил я. Моё пояснение, возможно, было немного глуповатым, но я подбирал слова, которые Фрэнки мог понять. Они не были откровенной ложью и не звучали как жесткий отказ. Он счастливо кивнул и поцеловал меня в щёку.
- Мне н-нравится наша т-тайна! – он развеселился.
Как этот мальчик мог быть таким свирепым? Пока я оборачивал его в большое полотенце, я молил о том, чтобы больше никогда не увидеть его в том состоянии.
После этого, я смазал его порезы детским кремом и снова забинтовал руки, чтобы раны не сильно беспокоили. В последнюю очередь, я предложил мальчику аспирин и стакан воды.
- Нет… - он прикрыл рот ладошкой.
- Это просто аспирин, чтобы голова не болела и всё остальное, - я попробовал ещё раз.
- Я с-сказал НЕТ! Н-никаких т-таблеток. Фууу.
Думаю, настаивать было неразумно.
- Ты любишь мёд, не так ли?
- Д-да!
Я опустил таблетку на дно стакана, перемешал получившееся с мёдом большой ложкой и передал напиток Фрэнки, которой с любопытством за мной наблюдал.
- Попробуй.
- Л-ладно… - он попробовал воду кончиком языка и вздрогнул. Я уже подумал, что он откажется пить, но потом Фрэнк облизал ложку, пока она не стала чистой. – Л-лучше, но всё р-равно ч-чуть-чуть фууу.
Пару часов Фрэнк был предельно тихим, пока постепенно не превратился в обычного себя: того, кто много болтает, прыгает и без устали играет с Пёсиком. Он жаловался по поводу своих рук время от времени, но потом что-то его достаточно отвлекло и заставило позабыть о боли. С другой стороны, возвращение к «нормальности» означало уход от реальности. Всё было не так плохо, пока он счастлив в своём воображаемом мире. К сожалению, это был не тот случай.
***
Телефонный звонок раздался, когда Фрэнки решил немного вздремнуть. Я почти подпрыгнул до потолка, увидев на дисплее номер Боба, отчаявшись наконец узнать хорошие новости.
- Боб! Ну что, брат друга твоего друга или кто-то там ещё выяснил какую-нибудь информацию? – я не успевал делать вдохи-выдохи между словами.
- Спокуха, старичок!
- Да говори уже!
- К сожалению, нет. Этот парень работает в полиции, у него была возможность пробраться в участок. Беда в том, что его поймали за этим нехорошим делом, и ему пришлось уносить ноги в срочном порядке. А попробовать ещё раз слишком глупая затея… - сказал Боб. Не везёт, так не везёт.
- Я понимаю.
- Не раскисай! У него есть приятель, который работает в полиции другого города и может оказать нам услугу. Он позвонит мне на неделе, если добьётся успеха! – он продолжил. Ещё друзья друзей друзей? Это зашло слишком далеко…
- Боб, я говорил тебе, что не хочу вовлекать много людей!
- А я говорил тебе, что никто из них не создаст проблем! – заявил мой блондинистый товарищ. Я сомневался, но был слишком утомлён и травмирован для спора.
- В любом случае спасибо. Перезвони, если узнаешь что-то ещё, окей?
- Окей! До связи, Джерард!
- Пока…
Я чувствовал себя подавленным, потерянным, лишённым кислорода. Мне нужно пойти куда-то прямо сейчас, я хочу расслабиться и ощутить себя в безопасности. Ещё мне необходим свежий воздух и побег из этих четырёх стен, чтобы проветрить голову. Фрэнки с радостью согласился, когда я предложил ему прогуляться, хотя подходящих мест для этого было не так уж много. Мы оба находились не в лучшей физической форме для длительных путешествий, и шумных мест нам желательно избегать.
В итоге я пришёл к варианту, удовлетворяющему две мои потребности: мы спокойно пройдём пару кварталов до ломбарда и, может, купим колу по дороге. Нет надобности торопиться, хотя я страстно желал заложить часы сегодня. Чем дольше жду, тем сильнее сомневаюсь.
- Теперь, пожалуйста, веди себя тихо и не убегай слишком далеко, - я сказал Фрэнки, как только мы вошли в ломбард. Пока я искал часы в сумке, Фрэнк прошаркал неуверенной походкой в направлении стола.
- П-привет! – он поздоровался с хозяином. Фрэнк всегда был невероятно общительным, за исключением ситуаций, когда парня окружала толпа пугающих его личностей.
- И тебе привет! – мужчина сделал попытку пожать руку Фрэнка, но остановился, заметив повязки. – Эй, что случилось с твоими руками?
Я весь превратился во внимание, слушая ответ Фрэнка.
- Я п-порезался. С-стеклом. Л-лампа разбилась. Если г-гномы скажут тебе, что это они с-свалили её на пол, не в-верь им. Это н-неправда. Н-нет. Они с-слишком малы и не могут с-сдвинуть её! Это я… я р-разбил, но не н-нарочно. К-клянусь. – в его голосе было столько печального очарования.
Парень посмотрел на меня по-доброму, в его глазах я разглядел сочувствие.
- Что же творилось вокруг, раз он умудрился поранить обе ладони?
- Бардак, - ответил я. – Этот небольшой паренёк иногда учиняет большие беспорядки!
- Ох, у меня есть маленький ребёнок, я знаю, как это бывает!
Владелец магазина тщательным образом изучил часы и назвал цену существенно выше, чем я мог ожидать. Наверное, снова сработала магия Фрэнки, я почти уверен, он может очаровать любого, кто в состоянии отбросить свои предрассудки. Какая бы не была причина, всё, что имело значение на тот момент – у меня появились деньги.
- Не волнуйтесь, я позабочусь о них до тех пор, пока вы не сможете их выкупить, - мужчина принял моё молчание за сомнение. – Я понимаю, как трудно принимать решения подобного рода. Семейная традиция, не так ли?
- Да, но мне нужны деньги, поэтому… договорились.
***
В эту ночь я уговорил Фрэнки принять ещё одну таблетку аспирина с мёдом, чтобы облегчить его общее состояние. Мне очень хотелось дать ему успокоительного, но накачивать мальчика таблетками без необходимости было не разумно. После сказки на ночь и часа бессвязного бормотания Фрэнки наконец задремал. Я на цыпочках вышел из спальни и мучительно плюхнулся на диван с телефоном в руке. Следующим пунктом моего плана был звонок матери.
- Мам, ты не занята?
- Прямо сейчас я свободна, но должна буду вернуться к работе через несколько минут. Сынок, что-то случилось?
- Нет… я звоню, потому что мой босс выплатил мне аванс, - я соврал.
- Правда? – она недоверчиво спросила.
- Да, Сара в курсе моей ситуации, хотя, конечно, думает, что Фрэнк мой брат. В общем… у неё появились деньги и желание мне помочь.
- Ну, полагаю, ты заслужил этого.
- Разумеется. И… Фрэнку последнее время совсем нездоровится, я больше не могу откладывать визит к доктору.
- Понимаю.
- Дело в том, что… мне нужно найти хорошего специалиста, который может держать язык за зубами. Этот человек должен владеть всей добытой нами информацией о Фрэнке, чтобы помочь ему. Я не могу выдавать себя за его родственника, а потом признаться, что ничего не знаю о мальчике! Как я объясню это? И мне придётся назвать его полное имя! Я всё оплачу, но мне нужен тактичный человек, который никому не расскажет, что у меня есть Фрэнк! Боже…
- Спокойно, Джерард! Дыши! Если ты помолчишь пару минут, я смогу подумать, хорошо? - мама прервала мой отчаянный монолог. Она размышляла целую вечность, а, может, и две минуты, как сказала, но мне они показались бесконечными.
- В моей больнице нет психиатров. Ты знаешь, какая она маленькая. Но у меня есть хорошие друзья, работающие в других местах. Уверена, кто-нибудь нам обязательно поможет, я поспрашиваю.
- Ты сможешь?
- Конечно, сын.
- Только, пожалуйста, поторопись. И не говори друзьям ничего, потому что…
- Джерард, перестань! Я пойду и спрошу прямо сейчас. Не волнуйся, подробностей от меня никто не узнает. Я просто скажу, что нужен доктор, который не будет болтать. Доволен?
- Да…
- Расслабься, мы кого-нибудь найдём. У тебя есть деньги, мы же не просим бесплатной помощи! – она повысила голос, от чего я непроизвольно вздрогнул.
- Ты права, извини. Я просто безумно переживаю за Фрэнки и хочу помочь ему.
- Что-то ещё случилось, о чём ты мне не рассказал? – она начала догадываться. Я не мог ей признаться.
- Нет… прошлой ночью он сильно перенервничал и поранился немного. Он в порядке, просто напугал меня. Я хочу, чтобы он поправился, - я выдал ей безопасную версию.
- Боже, бедный ребёнок. Не беспокойся, я обо всём позабочусь и позвоню тебе сразу, как найду доктора. А сейчас я убегаю. Пока, Джерард, люблю тебя!
- Ладно… пока, мам. Тоже люблю тебя и спасибо.
Я повесил трубку и поблагодарил судьбу за такую мать. Мне придётся подождать, пока Фрэнк подлечится, а потом серьёзно поговорить с ней. Я вёл себя не лучшим образом последние месяцы, да что уж, я был полным мудаком, а она не заслуживает такого отношения. Она всего лишь беспокоится обо мне. Теперь я понимаю её как никогда.
Я услышал шаги, приближающиеся к дивану, и узрел маленькую фигуру. Фрэнки «держал» своего щенка только руками, не прикасаясь к нему ладонями, будто невидимое животное могло причинить боль его ранам. Что ещё более важно, Фрэнк дрожал. Не той обычной дрожью, что с ним иногда случается. Нет, по лицу было видно, что мальчик напуган, встревожен. Я подошёл и взял его за подбородок, слегка приподнимая голову вверх.
- Фрэнки, что случилось, детка?
- Я… я п-проснулся… там ч-что-то ш-шептало в спальне, и я был один, и я ис-спугался и не с-смог заснуть. Они не п-переставали шептать! – рассказывал он едва различимым голосом.
- Что они говорят?
- Н-не знаю… не п-понимаю, но всё равно с-страшно. П-пёсик слышал их тоже. Видишь? Он д-дрожит, - Фрэнк показал мне своего питомца. Возможно, просто дурной сон?
- Наверное, тебе это приснилось. Давай, я уже собирался ложиться, теперь ты не будешь один, - я отвёл его в комнату. Фрэнк остановился как вкопанный, когда мы перешагнули порог спальни.
- Н-нет, мне н-не приснилось! Они всё ещё ш-шепчут, ос-станови их! – он закрыл уши и начал плакать. Я забрался в постель и похлопал по месту рядом с собой.
- Иди сюда.
Фрэнки прилёг и так сильно обнял меня, что стало тяжело дышать.
- С-слышишь? Ты п-понимаешь, о чём они г-говорят? – пробормотал он.
- Нет, Фрэнки, я ничего не слышу, - я ответил честно.
- Но п-почему?
- Не знаю, малыш, наверное, они не хотят, чтобы я их слышал. Но я уверен, они не причинят тебе вред.
- Я н-не хочу их с-слушать! – он зарыдал.
- Тогда я буду петь тебе на ушко, пока ты не заснёшь, чтобы шёпот больше не тревожил, - сказал я ему. Фрэнк перестал плакать и прижался своей головой ко мне. И практически касаясь губами его уха, я запел.
<i>When I look into your eyes
I can see a love restrained.
But darling when I hold you,
don't you know I feel the same?
'Cause nothing lasts forever
and we both know hearts can change.
And it's hard to hold a candle
in the cold November rain... </i>
В такие моменты, когда Фрэнк не был счастлив в своём собственном мире, мне до боли хотелось вытащить его наружу и освободить.
***
На следующий день, как только я вернулся с работы, Рэй сообщил, что звонила моя мать.
- Спасибо! Я перезвоню ей прямо сейчас. Как всё прошло сегодня? - я обнял Фрэнка, который был нацелен поцеловать меня в губы. Я постарался избежать этого любой ценой. - Не сейчас, Фрэнки, - я сказал сквозь зубы.
- Л-ладно, - он прошептал в ответ.
- Неплохо. Ничего, с чем бы я мог не справиться. Он не всегда меня слушался, и у нас теперь есть ещё один мокрый стул и разбитое яйцо, но, в основном, день был хороший, по сравнению с другими, - отрапортовал Рэй, не вникая в наши с Фрэнком секретные разговоры.
- Приятно слышать!
- Хотя он мало ел.
- О… ничего страшного. Он хорошо позавтракал утром. Я позвоню маме, а потом постараюсь накормить его печеньем, - сказал я, направляясь за телефоном.
- Мам! Ты нашла врача? – я спросил тут же, стоило только моей маме взять трубку.
- Джерард…
- Да, знаю, я спокоен, теперь рассказывай.
- Хорошо. У меня мало времени, поэтому я постараюсь быстро. Фрэнк записан на приём через три дня…
- В четверг? – я прервал её.
- Да, Джерард. В шесть вечера. Этот человек – старый друг одной медсестры. Он и психиатр, и невропатолог, и живёт недалеко от твоего города. Она сказала, мы можем доверять ему. Я уже беседовала с ним и поведала всё, что мы знаем о Фрэнке, поэтому тебе не придётся рассказывать ничего страшного на глазах у мальчика.
- Ух ты! Спасибо, мам! Чтобы я делал без тебя? - я волновался, но всё же был счастлив оттого, что помощь для Фрэнки уже так близко.
- Отчаялся, конечно! Теперь… запиши адрес на всякий случай, хотя я постараюсь пойти к врачу с вами. Поторопись, мне нужно убегать!
- Хорошо, диктуй, - я схватил блокнот и ручку. – Фрэнки, мне не слышно! Прости, мам, он поёт. Всё, я готов.
Прежде чем я успел поблагодарить маму, Фрэнк выхватил трубку из моей руки.
- Д-дай, я спою ей песню, к-которую сам с-сочинил!
Улыбаясь поющему мальчику, я ощущал радость и надежду. Нормальная жизнь совсем рядом, я уверен.
========== CHAPTER 17 ==========
<i>Sometimes I give myself the creeps.
sometimes my mind plays tricks on me.
It all keeps adding up.
I think I'm cracking up... </i>
Следующие три дня показались мне тремя месяцами, как это обычно бывает, когда отчаянно ждёшь чего-либо. Вместе с беспокойством и желанием поскорее отвести Фрэнки к врачу, я испытывал страх. Я боялся того, что может сказать этот человек, боялся болезней, которые ещё скрываются в голове моего мальчика, как утверждает его паспорт, боялся услышать, что Фрэнк должен содержаться в специализированном месте. Ещё я опасался того, что доктор может донести на меня. Несмотря на слова моей матери, я не могу быть уверен до конца. Тем не менее, я понимал, что мне придётся оставить свои страхи в стороне и подумать о здоровье Фрэнка.
Многочисленные порезы на ладонях мальчика начали потихоньку заживать, Фрэнк активнее пользовался руками, хотя всё ещё жаловался на боль, в основном, потому что отказался от повязок. Моя подвижность оставалась ограниченной, но неприятные ощущения в спине и чуть ниже уменьшились, благодаря отвратительно пахнущей мази, которую Рэй позаимствовал из аптечки своей матери.
После того вопиющего случая, я побаивался производить любые действия или говорить слова, раздражающие Фрэнка. Я точно не делал ничего, способного повлечь такую реакцию тогда - тот день просто был неудачным - и всё же мне не помешает быть осторожным на всякий случай. Он не доходил до того уровня агрессии снова, но вёл себя в высшей степени нервно и резко. Его тик усилился, а общительность пропала, он больше беседовал со своими воображаемыми друзьями, чем с нами. Фрэнку тяжело было оставаться спокойным и сосредоточенным достаточно долго, чтобы выполнить какое-либо задание. С другой стороны, он зачастую становился неподвижным и переставал реагировать на внешний мир.
Несмотря ни на что, нам с Рэем удавалось управляться с ним, не позволяя ситуации выходить из-под контроля. Мы разрешали Фрэнку делать всё, что он пожелает, пока это было неопасно, и вмешивались, только если мальчик позволял нам, или наше участие было необходимо. Остальное время просто внимательно присматривали за ним.
У Фрэнка полностью изменилось привычное время сна. Он дремал в течение дня короткими промежутками. Парень почти перестал употреблять нормальную пищу, отдавая предпочтение снэкам и сладостям, которыми мы кормили его в редкие моменты просветления. Если в ближайшее время Фрэнк не получит помощи, может быть затронуто его здоровье в целом.
***
В тот день я прибыл домой и обнаружил Фрэнки, смотрящего телевизор на коленях моей мамы. Или скорее слепо уставившегося в экран.
- Здравствуй, сыночек! – мама поприветствовала меня. – Я управилась раньше, чем планировала, и отпустила Рэя домой, он выглядел чересчур уставшим. Как прошёл твой день?
- Бедняга Рэй… - мысли вслух. – День… да как обычно. Я был немного рассеян, постоянно думал о предстоящем событии, понимаешь?
- Всё будет хорошо, - в очередной раз заверила меня моя мама.
- Эй… я сегодня не заслужил приветствия? На маминых коленочках слишком удобно? – пошутил я, целуя Фрэнка в голову. Он сонно улыбнулся, не отрывая глаз от происходящего на экране.
- Ангелочек сегодня весь день витает в облаках, правда, малыш? – мама дотронулась да его щеки. Фрэнк вздрогнул и перевёл на неё путаный взгляд. – Рэй сказал, он беспокойно вёл себя несколько часов, пока окончательно не вымотался. Я взяла его с собой, потому что просто не смогла оставить на полу потерянного ребёнка…
- Э… д-два… д-два с-стула и к-козлик, - Фрэнк что-то пробормотал.
- Да, я их видела. Смотри, Джерард пришёл, ты не хочешь поздороваться с ним?
- Ох… д-да, - он тихо произнёс и посмотрел на меня. Его затуманенные глаза отражали то, что происходило в голове. – П-привет, Джи.
Я опустился на колени, и он свободно обнял меня, положив голову мне на плечо.
- Привет, Фрэнки! Тебе скоро станет лучше, - я прошептал ему.
Не более чем через час, мы были готовы отправиться в путь. Я отдал Фрэнки пару своих синих джинсов, в которые сам уже не помещался, так как собственной одежды у парня было маловато. Они сидели на нём вполне прилично и несильно облегали фигуру. На верх Фрэнк выбрал свою футболку с Джеком из Кошмара перед Рождеством, она выглядела незаношенной и, очевидно, была самой любимой. Довершением наряда стала единственная пара обуви мальчика – поддельные красные Конверсы. Конечно, мне придётся купить ему ещё обуви, в моей он попросту «утонет».
Он оживился, как только услышал, что мы собираемся прогуляться. Его счастливая улыбка не исчезла даже после того, как я рассказал о конечной цели нашего путешествия, от чего мне подумалось, что Фрэнк либо ничего не понял, либо был не против.
Несмотря на загруженность дорог в этот час, когда большинство людей покинули свои рабочие места и спешат вернуться домой, мы прибыли к врачу как раз вовремя.
- Это - Фрэнк Айеро. Он записан на приём к доктору Голдбергу, - я сказал девушке, открывшей нам дверь.
- Н-нет! Фрэнки! – он дёрнул меня за рукав.
- Приятно с тобой познакомиться, Фрэнки, - она улыбнулась и погладила его по макушке, взъерошив волосы. Никто не может устоять перед ним. – Очень хорошо! Идите по коридору до последней двери, там же можете подождать. В любом случае, думаю, доктор освободится через пару минут.
Мы втроём направились туда, куда нам указали, мама держала Фрэнка за руку, я следовал за ними. Место оказалось на удивление приятным, на выкрашенных в бледно-жёлтый цвет стенах висело множество картинок на детскую тематику. Яркие цвета мгновенно привлекли внимание Фрэнки, что не трудно было понять, видя, как он прищурился, наклонив голову, так как не мог их чётко разглядеть. Когда мы достигли указанной двери, она распахнулась, выпуская рыжеволосую женщину, которая на секунду задержалась на пороге, убирая что-то в сумочку. Как только моя мама прошла мимо неё, Фрэнк протянул руку к груди женщины, и, казалось, схватил что-то оттуда.
- Фрэнки! Не беспокой леди! – я отвёл парня в сторону.
- Но… на её р-рубашке с-сидела б-бабочка! – он заглянул внутрь ладошек, сформировавших своего рода кокон.
Моя мама обернулась, услышав наш диалог.
- Ох! Простите, я отвлеклась! – извинилась она.
- Ничего страшного, я понимаю. Он шизофреник, не так ли? – спросила женщина. Я кивнул, наблюдая, как Фрэнк приблизил сложенные ладони к глазам моей мамы, чтобы она смогла разглядеть воображаемое насекомое, которое он поймал. – Мой сын тоже. Можно сказать, я привыкла. Я пришла за рецептом. Но… ваш мальчик такой юный… должно быть, в его возрасте это ещё тяжелее.
- Ему восемнадцать, хотя он выглядит младше, - ответил я.
- Правда? Всё равно, он очень молод. Насколько я знаю, эта болезнь проявляется гораздо позже. Моему сыну тридцать пять, а первые симптомы начали беспокоить пять лет назад, - она продолжила. У меня не было такой информации о Фрэнке, что заставляло переживать ещё сильнее за моего бедного мальчика.
- Фрэнки болен с детства.
- Боже, иногда судьба бывает слишком несправедлива, - она печально вздохнула, не скрывая сострадания.
- Сын, я схожу с Фрэнки на улицу, чтобы он смог выпустить бабочку, - сообщила мне мама.
- Хорошо, только возвращайтесь поскорее. Нас могут вызвать в любой момент, - я попросил её, улыбаясь тому, как медленно вышагивал Фрэнк, сосредоточенно стараясь не дать ладоням разъединиться.
- Обязательно.
- Вы кажетесь очень терпеливыми людьми, - женщина похлопала меня по спине, собираясь уходить. – Ваше терпение необходимо им в первую очередь. Удачи.
- Спасибо. И вам того же.
В дверях появился доктор Голдберг. Он был довольно высок и имел густую седую шевелюру и приятные зелёные глаза. Если говорить о первом впечатлении, оно оказалось хорошим.
- Фрэнк Айеро? – его голос звучал мягко и идеально подходил внешнему виду доктора.
- Эм... он отошёл…
- Ф-фрэнки! - мальчик вернулся как раз вовремя, чтобы поправить мужчину.
- Я - Марк. Ты можешь войти, Фрэнки, - Голдберг пригласил его, тепло улыбнувшись. Фрэнк нерешительно отступил назад и покачал головой.
- Я н-не хочу…
- Малыш, тебе нужно показаться врачу. Всё будет хорошо, - моя мама подбадривала его.
- Н-нет. Н-никаких врачей. Нет.
- Послушай, ты хочешь избавиться от того голоса в своей голове и путаницы, которую иногда испытываешь? – Марк спросил Фрэнка. Мальчик невольно почесал затылок.
- Да… н-наверное. Н-не знаю, - был его неоднозначный ответ.
- Обещаю, я не собираюсь делать ничего плохого, того, что может причинить тебе боль. Уверен, ты уже проходил такое раньше.
- Но ин-ногда… они к-кололи меня, было б-больно. Я н-не хочу уколов, - бормотал Фрэнки, явно чувствуя себя не в своей тарелке от тяжёлых воспоминаний. Я обеспокоенно посмотрел на доктора.
- Я не намерен делать тебе уколы.
- Об-бещаешь? А то я п-прикажу ч-человечкам напасть на т-тебя…
- Обещаю. Я не хочу, чтобы на меня кто-либо нападал, - рассмеялся Голдберг.
Мы дружно зашли в кабинет. Он был выкрашен в тот же оттенок, что и коридор, только вместо картинок на стенах были развешаны плакаты с изображением различных частей человеческого мозга. В углу на маленьком столике располагалась пластиковая модель содержимого черепной коробки. В противоположной стороне находился аппарат, подключенный к монитору и другим невообразимым приборам, о назначении которых я мог только догадываться. Недалеко от этого агрегата стояла металлическая кушетка с тонким матрасом, застеленным белой простыней. По правую руку можно было увидеть стол с тремя стульями.
Как того и стоило ожидать, Фрэнки первым делом бросился к пластиковой имитации, морщась от соприкосновения раненных пальцев с предметом. Он действовал как те маленькие дети, что не могут удержаться и не потрогать понравившуюся вещь. Разноцветные объекты были его слабым местом, в данном случае, каждая доля головного мозга имела свою окраску.
- Фрэнки, поставь на место, - мама сказала ему мягко.
- Пусть трогает, это не хрупкая вещь, - разрешил доктор.
- Н-нет, это не так. З-заткнись! Оставь меня в п-покое! Нет… н-неправильно. Видишь? Иди ты, ты н-ничего не знаешь, - Фрэнк уселся на пол и продолжил спорить со своим внутренним голосом.
- Фрэнки, в чём дело? – Марк сел рядом с ним.
- Он н-ничего не знает. Говорит, я н-не смогу р-рас… рас-с… р-рас-соед-д… - он фыркнул и стукнул себя по голове.
- Рассоединить? – помог ему Голдберг. Я полагаю, он имел в виду модель мозга, которая могла разбираться на части.
- Да, т-точно! Он с-сказал, я не с-смогу это с-сделать со своей г-головой!
- Что ж, он прав, ты не сможешь.
- Н-нет, смогу. Я рас-с… р-рас-с… голову и в-вышвырну его от-туда! – заверил нас Фрэнк. Я взял его за руки, чтобы удержать от дальнейшего нанесения вреда самому себе.
- Тебе не нужно так делать. Позволь мне помочь, и мы вместе от него избавимся, хорошо? – Голдберг улыбнулся.
- Л-ладно.
- Несмотря на то, что диагноз ясен, мне хотелось бы недолго пообщаться с Фрэнки наедине и провести ещё кое-какие тесты. Главным образом, для того чтобы подтвердить, как указано в его паспорте, наличие других возможных проблем помимо шизофрении.
- Насколько плохо всё может быть? – встревожился я.
- Джерард… сначала позволь доктору сделать свою работу, - моя мама вечно успокаивала меня.
- Пока не могу сказать. Но со слов Донны о мальчике, я понял, что одни симптомы усилены, а другие, скорее всего, вызваны даже не основной болезнью. Более того, шизофрения в таком юном возрасте довольно редкое явление, поэтому мне хочется быть сверх осторожным в данном случае. Я предпочёл бы не говорить вам больше ничего, пока не закончу обследование Фрэнки.
- Тогда ладно, - я неуверенно согласился. – Фрэнки… мы оставим тебя с доктором ненадолго, хорошо? Всё будет в порядке, я обещаю. Мы с Донной будем за дверью.
- Н-НЕТ! Н-не хочу, ч-чтобы ты уходил! – он поднялся с пола и обнял меня.
- Совсем на чуть-чуть, солнышко, если ты будешь хорошим мальчиком, всё закончится очень быстро. Просто делай всё, что скажет врач, и отвечай на все вопросы. Мы подождём тебя, а потом пойдём за мороженым, - моя мама ласково гладила его по спине.
- Л-ладно. Н-но я хочу м-мороженное.
- И ты его получишь, - добавил я.
Мы вышли из кабинета. За всё время ожидания я не проронил ни слова. Страх не позволял мне перестать думать. Как быть, если врач скажет, что Фрэнк не может остаться со мной? Я не хочу терять его, я больше не могу без него существовать. Он придал значение моей прежде бессмысленной жизни. Он – моя причина продолжать идти вперёд. Он – мой друг, мой ангел, … моя любовь?
Последние дни мы несколько раз ненароком целовались, пока были одни. Ничего серьёзного, всего лишь лёгкие поцелуи. И тем не менее, от этих нежностей внутри всё теплело и трепетало, и я видел, что тоже самое происходит с Фрэнки. То, как он улыбался и вздрагивал, как покрывалась мурашками его кожа, а щёки слегка розовели. Он был таким милым и невинным.
Что теперь будет? Как сильно он поменяется, принимая лекарства? Скоро мне предстоит это выяснить, и надо признать, я очень боюсь ответа.
Пока Фрэнки находился внутри, мы пару раз слышали его «нет!», но через мгновенье всё затихало. Моя мама успокаивала меня как всегда, говорила, что Фрэнк в руках профессионала, который знает, как обращаться с такими людьми. И всё же мне хотелось в этот момент быть рядом с ним.
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 20 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |