-1. Участники игры. Олень и Тот, который Друг человека.

-1. Участники игры.
Олень и Тот, который Друг человека.

-2. Место и время события.
год текущий, Хогвартс

-3. Краткий сюжет.
Еще одну вариацию на тему " а что, если..." оставим в покое, до лучших времен.
Ничего не "если", все так, как должно быть.
Джеймс - счастливый обладатель... не автомобиля, нет, не новой метлы самой последней модели, и даже не квартиры в самом центре Лондона, впрочем, все это обязательно приложится, ("я тебе обещаю" - говорит он и целует Ее в рыжую макушку. Поттер, как известно, человек слова) у Джея теперь почти есть жена. И вот это хлипкое "почти" так режет слух и терзает душу его лепшего друга Блэка. И, казалось бы, все сложилось как нельзя лучше для Поттера, "разве не этого ты хотел, Бродяга?" раз за разом спрашивает себя юноша, но ответа нет. И почему-то больше "не можется" вот так просто задавать любые мучающие вопросы и сам себе будто выстроил в голове вереницу "запретных" тем, и даже как-то стыдно предлагать глупые идеи, ведь Лили обязательно посмотрит с укором.
Все чаще юноша говорит себе "очнись, Сириус, это все тот же Сохатый" но острый собачий нюх будто чует неладное, боится подвоха. Все чаще Блэка можно увидеть одного, или в компании прекрасных дам, да, где угодно и с кем угодно, да только подальше от друзей.
Все больше это беспокоит мистера Поттера.

Вовсе не обязательно быть гением, чтобы понимать и принимать очевидные мелочи. Некоторые вещи настолько очевидны, но их ну никак невозможно впустить себя, дескать «проходи, располагайся и не забудь вытереть свои грязные башмаки».

Дружба никогда не умрет. Точка.

Потому что так правильно.

Потому что я так хочу, и кто сказал, что это – не весомый повод?

Потому что я вбил это в свою голову еще семь лет назад.

Так что же случилось, Блэк? Как на счет пропустить пару-тройку стаканов виски, друг? Как на счет «поговорить за кружечкой коньяка», брат?

Но ты ходишь темнее самой дождливой тучи, и мечешь свои хмурые взгляды-молнии во всех неугодных, как истинный аристократ-Блэк, и я все никак не пойму, куда подевался наш Бродяга. И от этого взгляда тушуются все, а Хвост и вовсе прижимает хвост. А ты, кажется, действуешь по принципу: «казнить, нельзя помиловать». Но, вот незадача, когда же ты успел стать палачом, а, Сириус?

Так что же получается, счастье, оно какое-то однобокое? Но я не согласен, с таким раскладом. Эй, там, наверху, неужто забыли, что я, Джеймс Чарлус Поттер, привык получать все и сразу? А жизнь предлагает мне поплатиться за Эванс четырьмя лучшими друзьями. Как-то несправедливо, не находите? Я бы закричал, что есть сил: «Эй, там, на небесах, я протестую, слышите?», я бы погрозил им кулаком, ведь с Поттером шутки плохи. Жаль только, мои слова не будут услышаны, и мне не помогут ни рупор, ни самое громкое «сонорус». Плевать, обойдусь и без этого.

А может, мы просто выросли? Из задушевных бесед. Из мелких пакостей. Из самого звонкого, заразительного, самого чистого смеха. Выросли. Из такой вот предельной честности. Стали находить тысячи уловок, отговорок, отмахиваемся от самих себя, как от назойливых мух. И, если это вы называете «быть взрослым»? К чертям такое, я вам скажу.

Слышишь, Блэк? Пойдем-ка, взорвем пару-тройку котлов в кабинете зельеварения? Пойдем, надерем этому носатому зад. Как раньше. Но, ты молчишь, и, как раньше, уже не будет никогда. Мы выросли. Мы другие? И что же осталось от былой роскоши? Тоска зеленая.

Вы знаете, когда я был маленький, не только жизнь меня учила тому, что дружба превыше всего, но и отец, он из раза в раз вторил мне, что ни одна юбка не стоит многолетнего дружеского союза. Ох, папа, и все-то у тебя было так просто и понятно, но вот, сейчас тебя нет, и вдруг оказывается, что в жизни не два, а многим больше, вариантов развития событий. Ведь Эванс – не юбка, Эванс, прежде всего человек. Ты знаешь, отец, у нее ведь глаза, как у нашей мамы. Такие же зеленые. Разве не за такие же глаза ты, некогда, отдал бы все на свете? И отдал бы еще раз, будь ты жив.

Дружба никогда не умрет. Точка.

И Лили, как заведенная, вторит мне, что все в порядке и все хорошо, и мне немного странно, что моя умная девочка, кажется, не понимает очевидных вещей. Она не понимает, а я, пожалуй, их никогда не приму.

Планетка кружится, часики тикают, жизнь идет. Я поправляю очки…я. поправляю. очки. А ведь вовсе даже не вспомню сейчас, когда я начал их носить. Ох уж эта Эванс. Подметила же, что я ни черта не вижу. Помню эти долгие утомительные баталии и все свои аргументы «против»: «Лили, ты не понимаешь, я же мародер! Какие очки, Мерлиновы подштанники, это же несолидно! Что подумают дети? Что я какой-то ботан? Упаси меня Моргана!» и ее немного ехидное, но такое веское: «Мистер. Джеймс. Поттер» - она чеканит каждое слово, как приговор и с каждым словом, тыкает меня в грудь своим тоненьким точеным пальчиком, - «ты, прежде всего, староста. Только подумай, что подумают дети, когда ты начнешь спотыкаться на каждом шагу? Да они засмеют тебя. Это же несолидно».

Я застегиваю на руке нехитрый механизм, подаренный Лили, и понимаю, что никогда не носил часы. Понимаю, как много изменилось. Как изменился я.

Я – пунктуальный староста-очкарик, с по идиотски зализанными волосами и значком старосты на груди. Мне восемнадцать и меня пугает собственное отражение в зеркале. Господи, да что со мной такое, в самом деле? Под руку попалась гаденькая кружка, кажется, она принадлежала Питеру. Я успеваю подумать лишь о том, что подарю ему новую, о том, что мне она, по правде, не нравилась никогда. Гаденькая такая вещичка свиного цвета. Я успеваю только подумать, а она тем временем разбивает зеркало надвое, и сама разлетается на куски. А по нему, тем временем, пробегает паутинка из сотни маленьких трещинок.

- Прости, Хвост. – С улыбкой вздыхаю я и громлю зеркало так, что не помогут никакие «репаро».

Зло взъерошив волосы, я бросаю окуляры во внутренний карман мантии и думаю, что теперь-то уж все обязательно будет, как прежде.

И, если счастье слепит, я куплю себе солнцезащитные очки.

Но сейчас мне нужно поговорить с Блэком.

Потому что дружба никогда не умрет. Точка.

Дата добавления: 2015-11-04