Глава 1 История китайско-саудовских взаимоотношений . 4 страница

Рисунок 4 Флаг ИДВТ

В конце ноября 2014 года власти КНР заявили о принятии новых норм в сфере религиозной деятельности, направленных на борьбу с экстремизмом и терроризмом. Данные правила вступили в силу 1 января 2015 года. Региональные власти объясняют необходимость принятия новых правил значительным обновлением ситуации в сфере распространения религиозного экстремизма: от теснейшей связи с терроризмом до изменения каналов его распространения путем использования новейших технологий, нуждающихся в особом контроле. Новые правила, включающие в себя 18 статей, дают четкие ответы на вопрос, что же является экстремизмом, какая именно деятельность будет отнесена, и какие сферы из существующей религиозной деятельности теперь будут ограничивать в связи с необходимостью пресечения распространение указанного данного явления. "Религиозный экстремизм" понимается отныне как деятельность или высказывания, связывающее религиозное учение и идеи экстремизма, насилия и ненависти. Также запрещается смотреть и распространять видео материалы, связанные с джихадом, религиозным экстремизмом и терроризмом, как внутри, так и за пределами религиозных объектов. Также согласно новым правилам предусмотрены штрафы от 5000 до 30000 юаней для физических лиц, которые используют Интернет, мобильные телефоны или цифровые приложения для действий направленных на распространение идей религиозного экстремизма, подрыв национального единства, социальной стабильности или разжигать межнациональной розни.

Практически все резонансные теракты в КНР совершаются членами уйгурских экстремистских организаций, а готовность террористов пожертвовать жизнью демонстрируют четкие связи с джихадизмом. Если вспомнить самые масштабные теракты последних лет, то станет очевидно, что Китай вступил в новую фазу развития терроризма, и что теперь он остро нуждается во всесторонней политике по борьбе с этим явлением. Речь идет о том, что региональный, замешанный на этническом сепаратизме терроризм вышел за пределы региона и теперь атакам подвергаются объекты в других частях Китая, иногда расположенных за тысячи километров от СУАР. Речь идет о терактах в Пекине и Куньмин, случившихся 28 октября 2013 года и 1 марта 2014 года соответственно. Напомним, что в Пекине джип с террористами на полном ходу врезался в толпу прохожих и взорвался. Погибло пять мирных жителей, а также водитель и два пассажира автомобиля, еще около окола 40 человек получили ранения. В Куньмине же группа вооруженных ножами и тесаками людей напала на мирных жителей на железнодорожного вокзале. За 12 минут было убито 29 и 143 человека получили ранения. В обоих случаях было доказано, что теракты были осуществлены уйгурскими террористами. Борьба ведется на всех уровнях. Так после теракта в Пекине на XII пленуме ЦК КПК 18 созыва был создан Совет национальной безопасности, который призван стать "координирующим межведомственным органом высшего звена" и контролирует всю антитерростичечкую активность как внутри КНР, так и на международном поприще. Что касается СУАР, то здесь сразу после урумчийского теракта 22 мая 2014 года, практически наследующий день Министерство общественной безопасности КНР объявило общенациональную кампанию по борьбе с терроризмом, которая должна продлиться до лета 2015 года. Основной упор сделан на очистку Синьцзяна. Результаты работы имеются. К примеру, за первый месяц кампании были ликвидированы 32 банды террористов, свыш380подозреваемых были задержаны, суды вынесли приговор 315 преступникам. Кроме того, проводятся в стране проводятся масштабные антитерростичеcкие учения, интенсивно повышается уровень квалификации и технической оснащенной сделано рудников полиции и других органов поддержания общественного порядка, улучшена координация между органами полиции различных регионов, железными дорогами, гражданской авиацией и транспортом для улучшения расследовать происшествий, поиска подозреваемых и урегулирования чрезвычайных ситуаций.

Глава 3 Перспективы взаимоотношений между странами в XXI веке

3.1 Ключевые стороны взаимоотношений на ближайшую перспективу

Энергетическая сторона, безусловно, является самым главным компонентом взаимоотношений на ближайшую перспективу. Официальный Пекин рассматривал, и впредь будет рассматривать Саудовскую Аравию, как главного энергетического игрока в мире и в качестве стратегического партнера в Азии. Значительную часть энергоресурсов Китай получает с Ближнего Востока. По оценкам МАГАТЭ к 2017 году доля Ближнего Востока в общем импорте сырой нефти может оставить 70%. В 2009-2011годах КСА, по сообщениям газеты "аль-Ватан", обеспечивал 1/5 часть всех потребляемых в КНР нефтепродуктов. В силу этого, обеспечение прочных позиций китайских компаний в энергопроизводстве данного региона, и в целом на территории Саудовской Аравии, представляет для Китая особую стратегическую задачу. Отметим, что саудовско-китайское сотрудничество в области топливных поставок приобретает особую актуальность в связи с нестабильной ситуацией во многих странах Ближнего Востока и вокруг ядерной программы Ирана. Китай, придерживаясь традиционного курса на диверсификацию поставок, отдает должное надежности партнерских отношений с Саудовской Аравией. Вместе с тем сотрудничество между обеими странами выходит в последнее время на новый уровень, предусматривающий создание совместных нефтехимических предприятий на территории КСА и КНР. Саудовская Аравия, в свою очередь, заинтересована в развитии отношений с одной из крупнейших мировых экономик, в создании некоего противовеса в регионе при осуществлении сотрудничества с другими партнерами.

Сотрудничество в военной сфере. Саудовская Аравия, по оценкам специалистов серьезно укрепляет свою военно-техническую промышленность. Как и предсказывал специалисты, обладание Ираном ядерного оружия приведет к гонке ядерных вооружений на Ближнем Востоке, и она де-факто началась. Саудовская Аравия ведет переговоры о покупке ракет DF-21 (DON-FENG 21), в которых размещены ядерные боеголовки. Дунфэн-21 (кит. трад. 東風-21, упр. 东风-21, буквально: «Восточный ветер-21», по классификации НАТО — CSS-5 mod.1, также обозначают DF-21) — китайская двухступенчатая твёрдотопливная баллистическая ракета средней дальности. Работы по ней начались в конце 1960-х годов и были завершены в 1985-1987-х годах China Changfeng Mechanics and Electronics Technology Academy (англ. China Chang Feng) (т. н. 2-я Академия), но до 1991 года ракета не была развернута. DF-21 разработана на основе БРПЛ «Цзюйлан-1» (JL-1) и стала первой китайской наземной твердотопливной ракетой. По оценке Министерства обороны США, Китай имеет 60-80 ракет и 60 пусковых установок. Хотя изначально DF-21 разрабатывалась как стратегическое оружие, поздние варианты DF-21 были адаптированы как носители не только ядерных (мощностью до 300 кт), но и боеголовок в обычном снаряжении. Самая последняя модификация, DF-21D стала первой и единственной в мире противокорабельной баллистической ракетой. DF-21 также может использоваться как носитель для противоспутникового/противоракетного оружия. В августе 1965 года вышел приказ первого премьера Госсовета КНР Чжоу Эньлая о начале разработки технологий ракет на твёрдом топливе. В рамках 4-й космической академии была сформирована проектная группа, которая предложила разработку одноступенчатой баллистической ракеты «Дунфэн-61» (DF-61). В 1967 году в НОАК было принято решение о строительстве первой китайской атомной ракетной подводной лодки, оснащённой баллистическими ракетами средней дальности. В результате, НОАК отказывается от дальнейших работ по DF-61 и инициирует разработку двухступенчатой твердотопливной баллистической ракеты подводного базирования «Цзюйлан-1» (JL-1). В 1970 году, разработка собственно ракеты «Цзюйлан-1», переводится из 4-й академии в 1-ю космическую академию, тогда как 4-я академия концентрирует усилия на развитии технологий твердотопливных ракетных двигателей. В начале 1970-х годов КНР добилась нескольких серьёзных успехов в разработке технологий твердотопливных ракет, в это же время НОАК начала исследования возможности разработки варианта JL-1 наземного базирования. В 1975 году параллельно велась разработка уже по двум программам — созданию БРПЛ «Цзюйлан-1» и ракете наземного базирования DF-21, использовавшей наработки по конструкции корпуса и двигателя JL-1. В 1976 году ведение программ JL-1/DF-21 было передано во 2-ю академию, которая до этого момента отвечала за разработку систем ПВО/ПРО. Хуан Вэйлу был назначен главным конструктором ракеты. Также, 2-й академии была поручена разработка мобильной пусковой установки, ТПК ракеты, контрольно-проверочной аппаратуры, системы прицеливания и других систем по проекту «Дунфэн-21». В мае 1985 года состоялось первое успешное лётное испытание DF-21 с 25-й ракетной базы (Учжай). Через два года, в мае 1987-го, с той же 25-й базы состоялось второе успешное лётное испытание ракеты DF-21. В 1987 году была начата разработка модификации DF-21A, основной особенностью которой было увеличенная на 60 % дальность стрельбы. В 1988 году проект комплекса с ракетой «Дунфэн-21» достиг стадии завершения работ. В 1995 году с 25-й ракетной базы в Учжае состоялось первое успешное лётное испытание ракеты в вариантеDF-21A. А в 1996 году была достигнута начальная оперативная готовность комплекса с этой ракетой. Базовый вариант DF-21 имеет дальность 1700 км при забрасываемом весе в 600 кг. Ракета может нести одну ядерную боеголовку мощностью 500 кт, с предполагаемым КВО 300—400 м. Эта версия не была принята на вооружение. DF-21A используется с 1996 года и имеет улучшенную точность (предполагаемое КВО 100—300 м), с системой управления, использующей GPS и радар. Считается, что она имеет меньшую мощность (90 кт), но увеличенную дальность (до 2700 км). DF-21C была показана в 2006 году и считается модификацией DF-21. Её настоящее обозначение неизвестно. Считается, что максимальная дальность DF-21C — 1700 км, а точность сравнима с крылатой ракетой. Новая система управления, основанная на GPS, уменьшила КВО до 30-40 м, что достаточно для нанесения точных ударов. В 2010 году DF-21C была развёрнута в центральной части Западного Китая. Министерство обороны США заявило, что Китай разработал и достиг стадии начальной оперативной готовности наземного ракетного комплекса с противокорабельными баллистическими ракетами на базе DF-21 в обычном снаряжении. DF-21D является первой и единственной в мире противокорабельной баллистической ракетой, и первой системой вооружений, способной поражать движущиеся авианосные ударные группы на большой дальности с помощью наземных подвижных пусковых установок. Маневрирующие боевые блоки DF-21D могут быть комплексированы с различными типами терминальных систем наведения. Подобные ракеты, возможно, могли быть испытаны в 2005—2006 годах, а запуск спутников Цзяньбин-5/Яогань-1 и Цзяньбин-6/Яогань-2 мог обеспечить КНР необходимой для выдачи целеуказания информацией с радиолокационной и оптико-электронной аппаратуры спутников, соответственно. Такие усовершенствования могут значительно увеличить возможности Китая по противодействию морским операциям, в частности предотвращению ввода американских авианосцев в Тайваньский пролив. Развёртывание Китаем DF-21D вызвало серьёзные опасения в военных кругах США. Так, в августе 2010 года в The Washington Times было опубликовано мнение аналитиков, что DF-21D способна пробить защиту лучших авианосцев и что она стала первой угрозой для глобального господства ВМФ США со времен холодной войны. В январе 2011 года министр обороны США Роберт Гейтс заявил, что среди китайских военных разработок наибольшее опасение вызывают DF-21D и истребитель J-20. Для обеспечения целеуказания противокорабельных баллистических ракет Китай запустил ряд спутников:

- Яогань-7 - оптико-электронный спутник - 9 декабря 2009 года;

- Яогань-8 - радиолокационный спутник с синтезированием апертуры - 14 декабря 2009 года;

- Яогань-9 - серия из трёх спутников морской радиоэлектронной разведки -5 марта 2010 года;

Рисунок DF-21(баллистическая ракета)

Также в скором будущем Саудовская Аравия возможно вооружиться БРСД DF-3, БРСД DF-3 является стратегической ракетой первого поколения, разработана Китаем и первой ракетой, способной нести мегатонный термоядерный заряд на дальность 2800 километров, а улучшенный вариант ракеты на дальность 4000 километров. С территории Саудовской Аравии эти ракеты могли бы наносить удары по Ирану, Ираку и Израилю, а также по некоторым районам Индии. Дунфэн 3 считается первой китайской БРСД разработанной собственными силами. После отказа СССР в предоставлении доступа к материалам по Р-12, правительством КНР, в начале 1960-х годов было принято решение разработать собственную БРСД (баллистическая ракета средней дальности) с аналогичными характеристиками. Конструкция ракеты была разработана Ту Шоуэ и Сунь Цзядуном, производство ракет велось на заводе № 211 Головной компании аэрокосмической техники. Дунфэн 3 с дальностью 2,5 тысяч километров и забрасываемым весом в две тонны, первоначально разрабатывалась для доставки ядерной (а позднее термоядерной) боеголовки. Разработка более совершенной модификации Дунфэн 3А (DF-3A) дальностью в 2800 километров (до 4 тыс. с облегченной ГЧ) была начата в 1981 году, а в 1986 году состоялись ее летные испытания. Некоторые источники утверждают, что в 1987 году Китай поставил до 60 ракет Дунфэн 3А со специально разработанной фугасной боевой частью в Саудовскую Аравию.

Рисунок DF-3A

Не так давно представители Министерства обороны КСА заявили, о возможной закупке JF-17 в рамках сотрудничества с Китаем и Пакистаном, что обеспокоело военных экспертов различных стран. Ведь, по сути, производство легкого истребителя JF-17 в Пакистане налажено при участии и полном контроле со стороны Китая. Китай же является стратегическим союзником Пакистана, осуществляющим многочисленные инфраструктурные и производственные проекты в этой стране и является разработчиком и производителем того самого JF-17.

Ченду FC-1 Сяолун (англ. Chengdu FC-1 Xiaolong) — истребитель-бомбардировщик совместной китайско-пакистанской разработки. В ВВС Пакистана самолёт имеет обозначение JF-17 Thunder (Гром). FC-1 разработан китайской компанией CAC (Chengdu Aircraft Corporation) при финансовой поддержке Пакистана в конце 1990-х — начале 2000-х годов. Производство самолёта для ВВС Пакистана осуществляется на совместном предприятии компаний CAC и PAC (Pakistan Aeronautical Complex) в городе Камра. Выкатка самолёта состоялась 31 мая 2003 года. 25 августа 2003 года FC-1 совершил два восьмиминутных подлёта на аэродроме Вэньцзян (кит. трад. 溫江, уп. 温江, пиньинь: Wenjiang). 3 сентября 2003 года официально состоялся первый полёт нового самолёта, тогда же он получил обозначение JF-17 (Joint Fighter-17). В перспективе по планам число истребителей JF-17 на вооружении ВВС Пакистана будет увеличено до 250 единиц.

Рисунок истребитель JF-17

Таким образом, складывающееся, через Пакистан, партнерство в военной промышленности Китая и Саудовской Аравии - новый неожиданный и серьезный поворот в мировой политике. Безусловно, в будущем Саудовская Аравия укрепит свой военно-технический потенциал и станет очень грозной силой на Ближнем Востоке.

Сотрудничество в атомной энергетике. Согласно подписанному соглашению, государственная китайская корпорация Chinese Nations Nuclear Corporation (CNNC) и исследовательский центр в сфере атомной энергетики Саудовской Аравии King Abdullah City for Atomic and Renewable Energy (K.A.Care) договорились сотрудничать для развития и производства ядерной и возобновляемой энергетики в количестве, достаточном для удовлетворения национального спроса. До 2032 года власти Саудовской Аравии могут выделить до 80 миллиардов долларов США на развитие проектов ядерной энергетики и 100 миллионов долларов для проектов по получению солнечной энергии с тем, чтобы превратить энергетический сектор страны на наибольшую инвестиционную возможность в мире. С ростом экономики, по оценкам правительства Саудовской Аравии, спрос на электричество будет превышать 120 ГВт до 2032 года, поэтому первой целью страны будет удовлетворении половины спроса за счет возобновляемых энергетических источников. В планах правительства Саудовской Аравии генерировать 41 ГВт с помощью солнечной энергии до 2032 года, то есть 30% от общих мощностей, 17 ГВт с помощью ядерной энергетики и 9 ГВт с помощью ветровой. Исходя этой грандиозной цели, КСА видит Китай в качестве главного партнера, как наибольшего в мире потребителя энергии и производителя солнечных панелей (с такими ведущими компаниями-производителями как Yingli, Trina and Rene Sola) и ветровых трубин (Goldwind, Guodian Ming Yang). В секторе ядерной энергетики King Abdullah City for Atomic and Renewable Energy (K.A.Care) планирует подключить первый ядерный реактор к энергосистеме Саудовской Аравии в 2022 году, а другие 11 ректоров до 2032 года. Таким образом, Chinese Nations Nuclear Corporation (CNNC) и другие государственные компании КНР State Nuclear Power Technology и China General Nuclear Corporation ищут возможности построить атомные электростанции за границами страны. Согласно Abdullah City for Atomic and Renewable Energy (K.A.Care), если Саудовская Аравия не переориентируется на альтернативную энергетику, то общий спрос на ископаемое топливо увеличиться от 3,4 миллионов баррелей нефтяного эквивалента в день в 2011 году до 8,3 миллионов баррелей в 2028 году

3.2 Энергетическая безопасность Китая - как геополитическая проблема.

В начале XXI века в структуре мировой энергетики происходят качественные изменения. Страны, прежде всего, развивающиеся, становятся главными динамическими факторами, которые порождают и замыкают на себе основную долю и прирост потребления энергетических ресурсов. Неотъемлемой частью экономик мировых держав становится сотрудничество в энергетической сфере, как двустороннее, так и многостороннее. Создаются многочисленные проекты, подписываются соглашения, заключаются договоры, производится крупномасштабная торговля энергоносителями. В современном мире идет явное углубление и регионализация мировой энергетики, формируются новые энергетические пространства, расширяются рынки энергоносителей. Вместе с тем, аналитики все чаще развивают глобальные подходы к проблемам энергоресурсов. Проблемы обеспечения энергоносителями относят не только к торговой стороне отношений между государствами, при котором одно государство продает сырье, получая прибыль, а другое приобретает его полученный ресурс, но и к экономической и даже к гуманитарной стороне, так как энергетический вопрос в большей или в меньшей степени касается жителя любой страны. Все чаще в публикациях исследователей о проблемах мирового масштаба вводятся такие термины как энергетическая безопасность, энергетическая стабильность, модель энергетического мира. В определениях этих терминов содержится идея защищенности стран от угроз нехватки энергетических ресурсов, также говорится о недоступности энергоносителей или об опасности потребления некачественного сырья. Энергетической безопасностью китайские исследователи называют состояние защищенности страны, ее граждан, общества, государства, экономики от угроз нехватки энергоносителей. Угрозы определяются как внешними (геополитическими, макроэкономическими, конъюнктурными) факторами, так и собственно состоянием и функционированием энергетического сектора страны, в стратегии также освещается формулировка международной энергетической безопасности. Она трактуется как состояние защищенности энергетических отношений, энергетических систем и энергетических процессов от разного вида угроз, способных вызвать дестабилизацию энергетической обстановки, энергетические конфликты, нарушение энергетических процессов на региональном и глобальном уровнях. Китай — одна из крупнейших стран по энергопотреблению и импорту энергоресурсов. Для Китая энергетическая безопасность в основном относится к безопасности снабжения нефтегазовыми ресурсами. Согласно «Докладу об энергетике Китая 2012 года: энергетическая безопасность» под энергетической безопасностью понимается надежное, бесперерывное снабжение энергоресурсами, которое необходимо для экономического развития страны. В «Докладе по энергетическому развитию Китая (2012)», опубликованном Академией общественных наук Китая, было подчеркнуто, что вопрос безопасности энергетического снабжения делится на два типа: «абсолютная» и «относительная» энергетическая безопасность. Абсолютная энергетическая безопасность также получила название «монопольной» безопасности. Это означает, что крупный энергопотребитель с помощью собственной экономической, политической и военной мощи пытается в мировом масштабе контролировать и владеть главными нефтегазовыми месторождениями, усиливать коалиционное военное сотрудничество, контролировать стратегические пути транспортировки, играть главенствующую роль в международных энергетических организациях и гарантировать энергетическое снабжение по стабильным ценам. США бесспорно являются единственным исполнителем стратегии «абсолютной» энергетической безопасности в нынешних условиях. «Относительная» энергетическая безопасность предусматривает сотрудничество, чтобы обеспечивать коллективную энергетическую безопасность. С одной стороны, энергопотребители акцентируют свое внимание на налаживании сотрудничества с энергопроизводителями, используя совместную добычу, развивая инвестиционную деятельность, производство энергоинфраструктуры и др. С другой стороны, между энергопотребителями создаются разные механизмы энергетического мониторинга, информационного обеспечения, стабилизиции цены на энергоресурсы, управления перевозками энергоресурсов и др. для обеспечения собственной энергобезопасности. Нам представляется очевидным, что ориентация на относительную энергетическую безопасность, безусловно, является стратегическим выбором Китая. Китайская стратегия энергетической безопасности включает в себя сле дующие приоритетные направления: «экономия», «технологические инновации», «диверсифицированное сотрудничество». Во-первых, «экономия». Экономия ресурсов и охрана окружающей среды служат основой государственной политики. На XVIII съезде Всекитайского собрания Компартии Китая было уделено особое внимание созданию экологической культуры и заявлено о том, что «ресурсоэкономия — основная мера охраны экосреды. Следует обеспечивать экономное и интенсивное использование ресурсов посредством стимулирования коренного преобразования форм их использования и усиления самого управления всем процессом использования в целях экономии, чтобы можно было значительно уменьшать интенсивность потребления энергоресурсов, воды и земли, повышать при этом коэффициент и эффективность их использования. Нужно продвигать революционные формы производства и потребления энергоресурсов, контролировать общий объем их затрат, интенсифицировать экономию энергоресурсов и снижение затрат, поддерживать развитие энергосберегающей и низкоуглеродной индустрии, освоение источников новых и возобновляемых энергоресурсов, обеспечивая энергетическую безопасность страны». В «Проекте по экономии энергоресурсов и сокращению промышленных выбросов на двенадцатый пятилетний период (2010–2015)», опубликованном Госсоветом КНР в 2012 г., было отмечено, что к 2015 г. энергозатраты в Китае будут снижены до 0,869 тонн угля с целью обеспечения производства единицы продукции в ВВП страны на сумму 10 тыс. юаней. По сравнению с 2010 г. показатель энергозатрат снизится на 16% (с 1,034 тонн угля). Во вторых, «технологические инновации». Научно-техническим инновациям как стратегической опоре в повышении уровня общественных производительных сил и совокупной государственной мощи требуется отводить центральное место во всем процессе развития страны. Формирование «инновационного общества» является одной из целей развития Китая на ближайшие годы. Речь идет не только об инновациях в идеологии и методах управления, но и, что важнее, об инновациях в технологии. Как утверждал Дэн Сяопин, научная технология является первой производящей силой, т.е. научная технология не только определяет развитие производящих сил, но и способствует трансформации общества, экономики и культуры. При этом лидеры и руководители Китая многократно заявляли, что для дальнейшего обогащения потенциала развития Китаю необходимо всеми силами продвигать научно-технический прогресс в энергетической сфере, повышать инновационную способность страны и преодолевать технические трудности энергетического развития. На сегодняшний день разработка новых видов энергии и новых энергетических технологий является важной составляющей внешнеполитического сотрудничества Китая с зарубежными странами. В-третьих, «диверсифицированное сотрудничество». В сфере международного энергетического сотрудничества, по большому счету, существуют три модели взаимодействия: горизонтальная, вертикальная и комплексная модели Горизонтальная модель энергетического сотрудничества представляет собой многостороннее сотрудничество между энергопотребителями. Типичным примером данной модели служит Международное энергетическое агентство (МЭА). Сраны — участницы МЭА создали систему коллективного использования энергоресурсов в период энергетического кризиса, обмена информацией по энергетическому рынку, стабилизации цен на нефть. На основании установленных диалоговых связей с организациями энергопроизводителями и другими странами, находящимися вне организации, страны — участницы МЭА рассчитывают на снижение рисков в развитии международного энергетического сотрудничества. Под вертикальной моделью энергетического сотрудничества понимается установление двустороннего сотрудничества между энергопотребителями и энергопроизводителями. Другими словами, эта модель обеспечивает прямое взаимодействие между двумя тенденциями: «up-stream» и «down-stream». Согласно данной модели энергопотребители при помощи энергетической дипломатии закладывают твердые двусторонние партнерские отношения с энергопроизводителями для максимального обеспечения собственной безопасности энергетического снабжения. Комплексная модель энергетического сотрудничества формируется на основе объединения горизонтальной и вертикальной моделей. Страны, придерживающиеся данной модели, ведут энергетический диалог одновременно и с энергопотребителями по горизонтальной модели, и с энергопроизводителями по вертикальной модели. Китай не входит в международную структуру ни с энергопроизводителями, ни с энергопотребителями. В связи с этим международная энергетическая стратегия, которая осуществляется Китаем, относится больше к вертикальной модели.

Энергетическая безопасность Китая - одна из важнейших составляющих национальной безопасности Китая. В ней заключается защищенность граждан и государства в целом от угроз дефицита всех видов энергетических ресурсов, которые могут возникать в результате целого ряда факторов, в том числе природных, техногенных, политических. Без энергетики невозможно эффективное развитие экономики, а значит и преодоление большинства проблем, стоящих перед национальной безопасностью. Энергетическая безопасность во многом способствует созданию мощного финансово-энергетического ресурса, который обеспечивает преуспевающему в этом отношении государству влияние и авторитет в современном геополитическом пространстве. Каждый исследователь, рассматривающий прогрессивно развивающуюся экономику Китая, в качестве предпосылок и причин, повлиявших на успешные результаты, может выделить абсолютно любые факторы, стимулирующие проведение реформ и точки зрения различных исследователей касательно этих факторов могут быть абсолютно справедливыми. Однако, что касается последствий и, так сказать, «побочных эффектов» политики реформирования, все мнения соединяются воедино, - основная проблема Китая – острая нехватка ресурсов. Именно проблема энергетической безопасности Китая представляется нам интересной и актуальной.

Огромное внимание энергетической безопасности уделял и уделяет Китай, что позволило создать мощный экономический потенциал. Китай сегодня - это вторая экономика мира после США. Валовой внутренний продукт Китая по итогам 2014 года достиг ВВП по ППС (паритет покупаемой стоимости) 17,6 триллионов долларов, а в конце 2015 года, по прогнозам аналитиков, он еще вырастет на 7,1%. В 2016-2017 годах китайская экономика, вполне может обойти американскую и рост ВВП может составить 9%. Таким образом, в условиях охватило мир серьезного финансово-экономического кризиса с 2008 года Китай продемонстрировать достаточную устойчивость хозяйственной системы. Ведь мировая рецессия до сих пор не преодолена, но показатели Китая остаются на должном уровне.

Топливно-энергетическая отрасль промышленности Китая. Этот вид промышленности относится к числу относительно слабых звеньев индустриального комплекса КНР. Интересным является тот факт, что развитие добывающих отраслей промышленности сильно отстает от развития обрабатывающих. Как освещает в своей статье С.Ю.Голубчиков «основным энергоносителем в Китае является уголь, доля которого в топливно-энергетическом балансе страны превышает 72%»[15]. На мировой арене Китай занимает первое место в мире по добыче угля. Планируется, что в будущем уголь продолжит доминировать в структуре энергопотребления, хотя его доля несколько снизится - до 60% к 2020 г. и 58% к 2025 г., однако в абсолютном измерении потребление угля возрастет как минимум вдвое.[16]Если обратиться к мировым тенденциям, то в основном, около 64% от общего объема его мирового потребления, уголь используется для производства электроэнергии. Г.И.Чуфрин говорит о том, что Китай является исключением из этого правила. В начале десятилетия на производство электроэнергии приходилось 42% потребления угля, а оставшиеся 58% распределялись между другими отраслями, лидерство по уровню энергопотребления среди которых прочно удерживают химическая, цементная, сталелитейная отрасли.[17] В дальнейшем планируется некоторое снижение доли промышленного сектора в потреблении угля и стабильный рост его потребления в электроэнергетике - до 4% в год. В Китае очень низкий коэффициент полезного использования энергии, это означает, что расход энергии на производство единицы национального дохода в КНР очень велик, ресурсы, в частности уголь, добываемые на территории страны требуют высокой мощности и объема, а после добычи и обработки они используются не в полной мере. Чтобы избежать такой проблемы, Китай изучает возможности использования угля для получения жидких углеводородов. Такие меры поспособствуют увеличению коэффициента полезного использования угля, а также, что не менее важно, частично избавят КНР от зависимости от других видов сырья, например нефти. Рассматривается также пакет достаточно крупных проектов по сооружению установок сжижения угля в северо-западных регионах страны и первый подобный проект должен был быть реализован в 2007 г., когда крупнейшая в Китае угледобывающая компания «Шэньхуа» завершила строительство завода во Внутренней Монголии. Однако дорогостоящая технология сжижения угля пока не позволяет полученным таким образом углеводородам конкурировать с обычными нефтепродуктами. Вместе с тем китайские специалисты отмечают опасность слепой веры в угольные ресурсы. Несмотря на то, что Китай занимает третье место в мире по величине доказанных запасов угля (12,6% от общемировых запасов)[18], в последние годы прослеживается отрицательная динамика их восполнения. Что касается текущей ситуации добычи угля в Китае на 2010 год, то по последним данным National Bureau of Statistics, в феврале 2010 года в стране было произведено угля на 12 % больше, чем в феврале 2009 года. Всего в зимний период 2010 года добыча угля в стране превысила уровень аналогичного периода 2009 года, а также в 3 раза увеличился импорт данного сырья, в то время как экспорт снизился. Аналитики прогнозируют, что такая многообещающая ситуация будет длиться очень не долго, так как ресурсы имеют тенденцию к истощению. В целом в КНР располагается более 100 крупных центров угледобычи, 424 месторождения углеводородного сырья, около 11 тыс. угольных шахт. Суммарная площадь районов, где располагается наличие залежей угля составляет 550 тыс.кв. км. Запасы этого ископаемого размещены неравномерно, так как целых 80% топлива приходится на Севере и Северо-Западе Китая. То есть наибольший процент угледобычи в Китае сосредоточен в провинциях Шанься (25%) и Хэнань (9%). Промышленной разработке пока не подверглась только треть подтвержденных запасов угля, при этом до 90% из них сосредоточены в районах с неблагоприятными природными условиями, удаленными от центров потребления, как уже было ранее сказано, в основном в западной части страны, и только половина запасов приходится на средние и крупные месторождения. Такая ситуация требует принятия мер по расширению геологоразведочных работ, внедрению новых технологий добычи, ограничению добычи угля открытым способом, эффективному развитию малых шахт и разрезов.

Дата добавления: 2015-11-04