МИСС ТЕРВИЛЛИГЕР отказалась больше говорить после этого.

МИСС ТЕРВИЛЛИГЕР отказалась больше говорить после этого.

Она везла нас обратно в Амбервуд и, почти казалось, забыла о том, что я была здесь. Она продолжала бурчать себе под нос что-то вроде: "Не достаточно времени" и "Нужно больше доказательств". Когда она наконец-то высадила меня, я попыталась надавить на неё, чтобы получить больше информации.

- Что было все это о моей защите? - спросила я. - Защите от чего?

Мы припарковались на оживленном переулке, и она все еще выглядела рассеянной.

- Я объясню позже, на нашем завтрашнем уроке.

- Я не могу, - напомнила я ей. - Я уезжаю сразу после моих обычных уроков, помните? У меня посадка на самолет. Я говорила вам об этом на прошлой неделе. И вчера. И сегодня утром.

Это вернуло назад ее внимательность.

- Да? Тогда потом. Я полагаю, мы сделаем то, что должны. Я посмотрю, что я смогу сделать для тебя утром.

После этого я оставила её, чтобы вернуться в постель. Не то, чтобы я смогла выспаться.. И когда я показалась в ее классе истории следующим утром, она была верна своему слову. Прежде, чем прозвенел звонок, она приблизилась к моему столу и вручила мне старую книгу с ярко-красным кожаным переплетом. Название было на латыни и переводилось как "Элементы Битвы", что послало холодок вниз по моему позвоночнику. Заклинания, чтобы создать свет и невидимость это одно. В них была практичность, что я могла почти разумно объяснить. Но боевые заклинания? Что-то подсказывало мне, что я могу иметь с ними небольшие проблемы.

- Читай материал для плана, - сказала она. Она говорила своим обычным, скучным ученым голосом, но я могла видеть отблески беспокойства с прошлой ночи в ее глазах. - Сосредоточься только на первом разделе. Я верю, что ты сделаешь свою обычную тщательную работу - а потом еще немного.

Ни один из заходивших студентов не обратил на нас ни малейшего внимания. Мой последний урок на сегодня был независимым занятием по истории древней античности, который преподавала моя наставница. Чаще всего она использовала уроки для пассивно-агрессивного способа научить меня магии. Так что то, что она дала мне книги, не было выходящим за рамки привычного.

- И, - добавила она. - Если бы вы обнаружили местонахождение этого района, это было бы крайне полезно.

В течении нескольких моментов у меня просто не было слов. Обнаружить один район в крупнейшем центральном округе Лос-Анджелеса?

- Это... очень большая область для поиска, - наконец-то сказала я, тщательно подбирая слова из-за свидетелей вокруг нас.

Она кивнула и поправила свои очки на носу.

- Я знаю. Большинство людей, скорее всего, не смогли бы сделать это, - и на этой почти комплиментной ноте она вернулась к столу в начале класса.

- Что за район? - спросил новый голос.

Только что вошедший Эдди Кастиль скользнул за соседнюю парту. Эдди был дампиром — смесью ДНК человека и вампира, которое было передано с того времени, когда смешались две расы. Для всех намерений и целей, тем не менее, он был неразличим от обычного человека. С его волосами песочного цвета и карими глазами, он, в добавок ко всему прочему, имел достаточно сходства со мной, чтобы поддержать нашу легенду от том, что мы были близнецами. В действительности, Эдди был здесь в Амбервуде как телохранитель для Джил. Ее собственная раса, морои, охотились на нее, и даже при том, что мы не видели их следов, начиная с прибытия в Палм-Спрингс, Эдди был всегда бдительным и готовым атаковать.

Я положила красную кожаную книгу в свою огромную сумку.

- Не спрашивай. Одно из ее дурацких назначений, - ни один из моих друзей — кроме Адриана — не знал о моей причастности к пользованию магией с мисисс Тервиллигер. Ну, и Джил по умолчанию. Все морои обладали своего рода элементным волшебством. Адриан обладал редким и сильным, так называемым Духом, который мог творить чудеса исцеления. Он использовал это волшебство чтобы вернуть Джил из мира мертвых, когда наемники убили ее. Таким образом Джил стала "поцелованной тьмой" — то есть,между ними установилась экстрасенсорная связь, что позволило Джил испытывать его чувства и иногда видеть все его глазами. В результате Джил знала больше о том, что происходило между Адрианом и мной, что мне не нравилось.

Я вытащила из сумочки свои ключи от машины и неохотно передала их Эдди. Он был единственным, кому я доверяла водить свою машину, и всегда позволяла ему позаимствовать ее, когда покидала город, в случае, если ему надо было уехать по поручению для нашей группы.

- Держи. Тебе лучше вернуть ее без всяких повреждений. И не позволяй Ангелине подходить близко к сиденью водителя.

Он ухмыльнулся

- Думаешь, я самоубийца? Возможно, я даже не буду пользоваться машиной. Ты уверена, что не хочешь, чтобы позже я подвез тебя в аэропорт?

- Ты пропустишь уроки. - сказала я.

Единственной причиной, почему я могла освободиться из школы пораньше, был необычный характер моего независимого исследования.

- Это ничего, поверь мне. У меня будет тест по наукам, - он скорчил гримасу и понизил голос. - Ты же знаешь, это единственный раз, когда я ненавижу физику.

Я не могла удержать улыбку. Мы оба - Эдди и я - были восемнадцатилетними и уже окончили школу, хотя я обучалась дома, а он элитной в академии мороев и дампиров. Мы не могли изображать студентов, не испытывая тех же эмоций, что и школьники. В то время, пока я не возражала против дополнительной работы, Эдди не был столь счастлив от этого.

- Нет, спасибо, - ответила я ему. - Я лучше на такси.

Прозвенел звонок, и Эдди выпрямился за своей партой. Так как миссис Тервиллигер призвала класс к порядку, он прошептал мне:

- Джил действительно расстроена, что она не может поехать.

- Я знаю, - прошептала я в ответ. - но мы все понимаем, почему она не может.

- Да, - согласился он. - Единственное, чего я не понимаю, это почему она так злится на тебя.

Я повернулась спиной к классу, игнорируя его. Джил была единственной, кто знал о признании Адриана в любви ко мне - спасибо этой связи. Это была еще одна из вещей, которыми я бы не хотела делиться с кем-либо, но Адриан не мог ничего сделать с этим. Джил знала, что эти человеко-вампирские романы неправильны, но не могла простить меня за то, что я причинила боль Адриану. Чтобы усугубить ситуацию, она еще и сама испытала частичку его боли.

Даже если наши другие друзья не знали то, что произошло, было очевидно, что что-то было не так между мной и Джилл. Эдди сразу же спохватился и немедленно допросил меня. Я дала ему неопределенное оправдание о Джил, не любящей некоторые правила, которые я установила для нее здесь, в школе. Эдди не купился на это, но Джил была так же сдержана по этому вопросу, оставив его расстроенным и растерянным.

Школьный день пролетел очень быстро, и вскоре я уже сидела в такси, направляясь в аэропорт. Я взяла с собой немного вещей, поэтому со мной были лишь небольшой чемоданчик и сумка, которые можно было просто нести в руках. Кажется, уже в сотый раз я достала маленькую серебристую подарочную коробочку и проверила ее содержание. Внутри находился дорогой хрустальный ловец солнца, который можно было повесить на крыльце или на окне. Он представлял собой изображение двух парящих голубей. Завернув подарок обратно в тонкий слой ткани, я положила его в коробочку, а затем и в свою сумку. Я надеялась, что это будет приемлемым подарком для предстоящего события.

Я собиралась на вампирскую свадьбу.

Я никогда не была на чем-то подобном. Возможно, ни один Алхимик не был. Хотя мы и работаем с мороями, чтобы защитить их существование, Алхимики сразу заявили, что не хотят быть вовлеченными во что-либо, кроме рабочих контактов. После недавних событий, однако, обе стороны признали, что было бы хорошо улучшить наши профессиональные связи. С тех пор, как свадьба переросла в пышное торжество, несколько Алхимиков - в том числе и я - были приглашены.

Я была знакома с парой, и в теории, я не могла дождаться, чтобы побывать на их свадьбе. Но все остальное в этом торжестве заставляло меня нервничать: огромное сборище мороев и дампиров. Даже учитывая то, что там будут алхимики, нас существенно превосходили по численности. Находясь в Палм-Спрингсе вместе с Эдди, Джил и остальными, я значительно улучшила отношение к их расе. Я хорошо поладила с этой маленькой компанией и теперь считала их своими друзьями. Но как бы либеральна я ни была в данном случае, мной по-прежнему овладевало сильное беспокойство, как и всякого алхимика, вынужденного жить в среди вампиров. Возможно, морои и дампиры не были порождением зла, как я когда-то полагала, но они совершенно точно не были и людьми.

Как бы я не хотела, чтобы мои друзья из Палм Спрингс поехали вместе со мной, это даже не обсуждается. Главная причина пребывания Джил и всех остальных в Палм Спринг - это спрятать ее подальше и охранять от тех, кто пытается ее убить. И морои, и стригои стараются избегать солнечных, пустынных мест. Если бы она сейчас показалась на торжестве мороев, все бы пошло насмарку. Эдди, Ангелина и остальные дампиры, которые охраняют ее в Амбервуде, также должны оставаться в тени. Только я и Адриан были приглашены на свадьбу и, к счастью, мы должны были лететь на разных самолетах. Если бы кто-нибудь заметил, что мы с ним путешествуем вместе, это могло бы привлечь внимание к Палм-Спрингсу, что потом могло подвергнуть опасности Джил. Он прилетит рейсом из Лос-Анджелеса, два часа по западу, чтобы удостовериться, что мы нигде не пересечемся.

Я должна была прилететь на другом самолете в Лос-Анджелес, что напомнило мне о задании миссис Тервиллигер. Найти один крупнейший район в Лос-Анджелеса. Конечно, нет проблем. Единственное, что помогало, это то, что викторианские дома отличались друг от друга. Если бы я смогла найти какое-нибудь историческое сообщество, был бы хороший шанс, что они направят меня на территории, подходящие под описание. Таким образом я бы значительно сузила поиск.

Я добралась до своего выхода в международном аэропорту Лос-Анджелеса за час до вылета. Я только умостилась поудобнее с книгой мисс Тервиллигер, когда диспетчер сделал объявление: "Вызывается пассажир Мелроуз. Просьба подойти к сервисному агенту для пассажиров".

Я почувствовала нехорошее ощущение в желудке. Собрав вещи, я подошла к регистратуре и была встречена приветливой представительницей авиалинии.

- Мне жаль вам сообщать, что на ваш рейс было забронировано больше билетов, чем есть, - сказала она. По ее энергичному голосу и широкой улыбке я бы не назвала ее сожалеющей.

- Что это означает для меня? - спросила я с нарастующим ужасом. - У меня есть подтвержденное место.

Я постоянно имела дело с бюрократией и канцелярщиной, но выкуп большего количества мест, чем есть, было тем, что я никогда не понимала. Как такое вообще могло произойти? Разве количество мест было для них чем-то неизвестным?

- Это значит, вы больше не летите этим рейсом, - обьяснила она. - Вы и пара других добровольцев сдали свои билеты, чтобы расположить ту семью. Иначе они бы летели порознь.

- Добровольцы? - повторила я, подражая ее интонации. С краю мест для ожидания мне улыбнулась семья с семью детьми. Дети были маленькие и очаровательные, с большими глазами, того типа милых сироток, ищущих свой дом, из мюзиклов. Ощущая нарушение своих прав, я повернулась обратно к агенту.

- Как вы можете так поступать? Я расписала все свое время! Я должна быть вовремя на свадьбе. Я не могу ее пропустить.

Женщина дала мне пасадочный талон.

Мы просто обязаны поступить так. Мы забронировали вам билет на другой рейс, в Филадельфию - тот, который улетает раньше. Для вашего удобства мы предоставили вам место в первом классе.

- Это уже что-то, - сказала я. Я все еще испытывала раздражение из-за этого всего, просто из принципа. Я любила заказ и процедуру. Изменение этого пошатнуло мой мир. Я снова посмотрела на пасадочный талон.

- Он вылетает сейчас!

Она кивнула.

Как я и сказала, скоро. Я бы поспешила на вашем месте.

Затем, как по команде, я услышала объявлении о моем новом рейсе, которое гласило, что все пассажиры должны быть на борту, так в скором времени посадка будет закончена. Я не была склонна к сквернословию,но практически начала ругаться, когда увидела, что терминал был на другом конце аэропорта. Без единого слова я схватила свои вещи и понеслась к терминалу так быстро, как могла, мысленно делая пометку написать жалобу в авиакомпанию. Каким-то чудом я успела как раз к отлету, хотя работник аэропорта сказал мне, что в следующий раз мне следует рассчитывать время и приходить заранее.

Я проигнорировала ее и прошла в самолет, где меня встретила более приветливая стюардесса - особенно когда она увидела мой билет первого класса.

- Ваше место здесь, мисс Мелроуз, - сказала она, указывая на 3 ряд. - Мы очень рады, что вы смогли к нам присоединиться.

Она помогла мне засунуть мой чемодан на верхнюю полку, что оказалось довольно трудно, так как пассажиры, прибывшие раньше, заняли большую часть свободного места. Требовались некоторые знания о пространственных связях, и, когда мы, наконец, справились с этим, я практически упала на свое сиденье, уставшая от этого внезапного волнения. Слишком много для простого расслабляющего полета. У меня как раз было достаточно времени, чтобы пристегнуть свой ремень прежде, чем самолет начал взлетать. Чувствуя себя немного более уверенной, я достала карту безопасности из кармана, чтобы можно было следовать за словами стюардессы. Не важно, сколько раз я уже летала, мне всегда казалось, что это важно - следить за процедурами. Я смотрела, как стюардесса надевала кислородную маску, когда знакомый опьяняющий аромат нахлынул на меня. Во всем этом хаосе, я даже не обратила внимания на моего соседа.

Адриан.

Я смотрела с недоверием. Он с интересом наблюдал за мной и, без сомнения, ожидал увидеть, сколько времени уйдет у меня на то, чтобы я заметила его. Я даже не потрудилась спросить, что он здесь делает. Я знала, что он должен был вылетать из аэропорта в Лос-Анджелесе, и что из-за какого-то дурацкого поворота событий я была направлена на его рейс.

- Это невозможно, - воскликнула я. Ученый во мне был слишком потрясен, чтобы в полной мере осознать эту неловкую ситуацию, в которой я оказалась. - Одно дело, когда меня перенаправляют на другой рейс. Но в конечном итоге оказаться рядом с тобой? Ты знаешь, каковы шансы такого поворота событий? Это невероятно.

- Некоторые назвали бы это судьбой, - сказал он. - Или может существует не так уж и много рейсов в Филадельфию.

Он поднял стакан с прозрачной жидкостью внутри в знак приветствия.Так как я никогда не видела, чтобы Адриан пил воду, я могла предположить, что это была водка.

- Рад видеть тебя, между прочим.

- И я тебя.

Взревели двигатели, моментально отвлекая меня от разговора. Реальность начала затуманиваться. Я была обречена на пятичасовой полет вместе с Адрианом Ивашковым. Пять часов. На протяжении пяти часов сидеть всего в нескольких сантиметрах от него, вдыхать запах его дорогостоящего одеколона и смотреть в его проницательные глаза. Что я должна была сделать? Конечно же, ничего. Здесь было некуда идти, некуда бежать, так как даже пассажирам из первого класса не предоставлялись парашюты. Мое сердце стучало, как бешеное, пока я, пребывая в состоянии аффекта, пыталась подобрать хоть какие-то слова. Он лишь молча смотрел на меня с легкой усмешкой на губах, ожидая начала разговора.

- Итак, - наконец, сказала я, глядя на свои руки. - Как там, эээ, твоя машина?

- Я оставил её на улице. Подумал, что с ней все будет в порядке, пока меня не будет.

Я резко подняла голову, открыв от удивления рот.

- Что ты сделал? Они отбуксируют ее, если она простоит там все ночь!

Адриан засмеялся еще до того, как я успела закончить.

- Так вот как можно добиться от тебя такой страстной реакции, да? - он покачал головой. - Не переживай, Сейдж. Я просто пошутил. Она благополучно стоит на стоянке возле моего дома.

Я почувствовала, что мои щеки пылают. Я ненавидела быть причиной его шуточек, и была немного смущена, что обратила внимание на его машину. Вообще-то, это была не просто какая-то машина. Это был красивый, классический Мустанг, купленный недавно Адрианом. Он купил ее, чтобы произвести впечатление на меня, притворяясь, будто не мог управлять машиной с механической коробкой передач, чтобы провести больше времени со мной, пока я учу его. Я думала, что машина замечательная, но удивляло меня еще больше то, что она доставила нам еще больше проблем в том, чтобы быть вместе.

Мы поднялись на высоту полета, и стюардесса вернулась, чтобы предоставить Адриану еще один напиток.

- Что-нибудь желаете, мисс?- спросила она.

- Диетическую колу, - автоматически ответила я.

Адриан цокнул, как только она ушла.

- Ты могла получить её и в салоне эконом-класса.

Я закатила глаза.

- Ты что, действительно собираешься изводить меня следующие пять часов? Если так, то я лучше вернусь в салон эконом-класса, тем самым позволив какому-то счастливчику улучшить свой полет.

Адриан поднял руки в знак примирения.

- Нет-нет. Останься. Я смогу развлечь себя сам.

Развлечение самого себя обернулось в разгадывание кроссворда в одном из бортовых журналов. Я достала книгу мисс Тервиллигер и попыталась было читать, но было сложно сосредоточиться в его присутствии. Я все продолжала украдкой поглядывать на него, отчасти пытаясь узнать, смотрит ли он на меня или же просто для того, чтобы изучить черты его лица. Он был все тем же Адрианом: раздражающе привлекательным с этими его взъерошенными каштановыми волосами и будто высеченным из камня лицом. Я клялась, что не заговорю с ним, но когда заметила, что он за долгое время так ничего и не написал, а все продолжал громко постукивать ручкой по подносу, я не выдержала.

- Что там такое? - спросила я.

- Создатель волокноотделитиля из пяти букв.

- Уитни, - ответила я.

Он наклонился и вписал буквы.

- Самое твердое вещество по шкале Мооса. Опять пять букв.

- Алмаз.

Пять слов спустя я поняла, что происходит.

- Эй, - сказала я ему - Я не собираюсь это делать.

Он посмотрел на меня ангельскими глазами.

- Делать что?

- Ты сам знаешь что. Ты соблазняешь меня. И ты знаешь, что я не могу сопротивляться...

- Я? - переспросил он.

Я указала на журнал.

- Случайные мелочи, -я отвернулась от него и продемонстрировала ему открытую книгу. - У меня есть работа.

Я почувствовала,как Адриан посмотрел мне через плечо и попыталась игнорировать нашу близость.

- Похоже, что Джеки все еще заставляет тебя тяжело работать на ее занятиях.

Адриан познакомился с миссис Тервиллигер недавно, но, каким-то образом он умудрился очаровать ее так, что она разрешила называть себя по имени.

- Это скорее внеучебная деятельность, - пояснила я.

- Правда? Я думал, ты против того, чтобы выполнять работу сверх того, что ты должна.

Я в расстройстве захлопнула книгу.

- Да. Но потом она сказала... - я оборвала себя на слове, напоминая себе, что мне не следует рассказывать Адриану больше, чем должна. Это просто было слишком легко: вернуться в старые дружелюбные отношения с ним. Это казалось правильным, хотя, очевидно, это совсем не так.

- Что потом? - спросил он мягким голосом.

Я взглянула на него и не заметила ни единого намека на усмешку или самодовольство. Я даже не заметила ни следа той обжигающей боли, что терзала меня саму последние несколько недель. На самом деле, он выглядел заинтересованным, что тут же отвлекло меня от задания миссис Тервиллигер. Наша теперешняя встреча являла собой столь резкий контраст в сравнении с пробуждением, последовавшим за поцелуем. Меня так нервировала сама мысль, что придется сидеть рядом с ним во время полёта, и все же вот он – готов поддержать меня. Что изменилось?

Я колебалась, не уверенная, что делать. Всю прошлую ночь я прокручивала в голове снова и снова ее слова и видение, пытаясь выяснить их значение. Адриан единственный кто знал о моей с ней работе и магии (кроме Джил), и до этого момента я даже и не осознавала, как сильно я хочу обсудить это с кем-то. Так что я не выдержала и рассказала ему все историю о моей авантюре в пустыне.

Когда я закончила, я была удивлена тем, как потемнело его лицо.

- Одно дело, когда она пытается заставить тебя выучить заклинание тут и там. Но совсем другое, когда она впутывает тебя во что-то опасное.

Его пылкий интерес к делу удивил меня - хотя, наверное, не должен был.

- По тому, как она говорила, не казалось, что это ее эксперимент. Она казалась довольно расстроеной из-за... ну, что бы это ни значило.

Адриан указал на книгу.

- И это как-то поможет?

- Я думаю, да, - я провела пальцами по обложке и тисненым латинским словам. - Тут есть заклинания защиты и атаки - вещи более жесткие, чем я делала раньше. Мне это не нравится, но они еще даже не продвинутого уровня. Она мне сказала пропускать их.

- Тебе не нравится магия, периодически, - напомнил он. - Но если эти заклинания могут обеспечить твою безопасность, возможно тебе не следует игнорировать их.

Мне было невыносимо признавать,что он прав. Это только еще больше поощрит его.

- Да, но мне просто хотелось бы знать, от чего именно мне следует обезопасить себя...нет. Нет. Мы не можем делать это, - даже не осознавая этого, я вернулась к тому, что было раньше, болтала с Адрианам, без какого-либо напряжения. На самом деле, я, наверное, даже откровенничала с ним. Он выглядел пораженным.

- Что делать? Я перестал просить твоей помощи в разгадывании кроссворда, ведь так?

Я глубоко вздохнула, храбрясь. Я знала, что этот момент настанет, не важно, как сильно я бы не хотела отдалить его. Я просто не ожидала, что он настанет во время полета.

- Адриан, мы должны поговорить о том, что произошло. Между тобой и мной, - заявила я.

С мгновение он обдумывал мои слова.

-Ну... Насколько я знаю, между нами ничего не произошло.

Я отважилась взглянуть на него.

- Именно. Извини за то, что произошло... за то, что я сказала, но это все правда. Мы должны переступить через это и продолжить жить нормальной жизнью дальше, как и раньше. Так будет лучше для нашей группы в Палм-Спрингсе.

- Забавно, но я то уже пережил это, - сказал он. - Ты единственная, кто снова поднимает это.

Я снова покраснела.

- Но это все из-за тебя! Это ты провел последнее две недели капризничая и дуясь, ты хандрил и едва разговаривал со мной. А если и говорил, то всегда с какими-то язвительными подтекстом. – Во время недавнего ужина у Кларенса Донахью в гостиную заполз один из самых жутких пауков, которых мне когда-либо доводилось видеть. Собрав в кулак все мужество, я выловила маленького ползучего гада и подожгла его. Адриан прокомментировал мой храбрый акт следующим образом: "Ух ты, я и подумать не мог, что ты способна посмотреть в лицо тем вещам,которые пугают тебя. Я думал, что твоя обычная реакцией это бегство с воплями и попытки делать вид, будто их не существует".

- В этом отношении ты права, - сказал он сейчас, поддакивая моим словам. В одно мгновение он выглядел удивительно серьезным. - И мне жаль.

- Ты... - я мог только смотреть. - Так... ты покончил со всем... этим? Покончил со, э-э, всеми этими чувствами? - Я не могла заставить себя пояснить это. Покончил с влюбленностью в меня.

- О, нет, - сказал он радостно. - Не со всем.

- Но ты только что сказал...

- Я перестал дуться, - сказал он. - Перестал капризничать... Ну, я имею в виду, я всегда немного капризный. В этом всем и есть Адриан Ивашков. Но я закончил с чрезмерным поведением. Это никуда не привело меня с Розой. И это никуда не приведет нас с тобой.

- Ничего и не должно куда-то вести нас с тобой!- воскликнула я.

- Не знаю,- он задумался, что выглядело с одной стороны неожиданно, а с другой интригующе. - С тобой все не настолько безнадежно, как с ней. То есть, я имею в виду, что с ней я должен был преодолеть ее глубокую, великую любовь к русскому богу войны. А мы с тобой просто должны преодолеть глубоко укоренившиеся предрассудки столетней давности и запрет на отношение между двумя расами. Да легко!

- Адриан! - я почувствовала, что была готова взорваться. - Это не шутка.

- Я знаю. Для меня это уж точно не шутка. И поэтому я не собираюсь все усложнять, - он сделал драматическую паузу. - Я просто буду любить тебя, неважно, хочешь ты меня или нет.

Подошла стюардесса с горячими полотенцами, прервав нашу беседу и позволив его немного тревожащим словам повиснуть в воздухе между нами. Я была ошеломлена и не могла придумать ответ до тех пор, пока она не вернулась к нам, чтобы забрать полотенца.

- Не важно, хочу я тебя или нет?! Что это вообще значит?

Адриан поморщился.

- Прости. Это прозвучало более жутко, чем я предполагал. Я просто имел ввиду, что мне все равно, если ты, что мы не можем быть вместе. Мне все равно, если ты считаешь меня самым злым, противоестественным созданием, ходящим по земле.

На кратчайший из моментов его слова вернули меня в прошлое, в тот момент, когда он сказал, что я самое прекрасное создание, ходящее по земле. Эти слова до сих пор преследуют меня, просто так же, как и тогда. Мы сидели в тёмной, освещённой свечами комнате, и он смотрел на меня так, как никто другой…

Стоп, Сидни! Сосредоточься.

- Ты можешь думать все, что захочешь, делать все,что захочешь,- продолжал Адриан,не зная о моих предательских мыслях. Он был само спокойствие. - Я просто буду продолжать любить тебя, даже если это безнадежно.

Я не знаю, почему это так шокировало меня. Я огляделась вокруг, чтобы убедиться, что никто не подслушивает.

- Я... что? Нет! Ты не можешь!

Он наклонил голову в сторону и внимательно посмотрел на меня.

- Почему? Это никаким образом не навредит тебе. Я ведь сказал, что не буду надоедать тебе, если ты этого не хочешь. Ну, а если захочешь, то я весь твой. Так в чем вопрос, если я буду любить тебя на расстоянии?

Для меня это не было очевидным.

- Потому что... Потому что ты не можешь!

- Почему нет?

- Ты... ты должен двигаться дальше, - удалось сказать мне. Да, это была веская причина. - Ты должен найти кого-то другого. Ты же знаешь я не... я не могу. Ну, ты знаешь. Ты теряешь со мной время.

Он оставался непоколебим.

- Это же моё время тратится.

- Но это безумие! Зачем это тебе?

- Потому что я ничего не могу поделать с этим,- сказал он, пожимая плечами. - И, - эй! - если я продолжу любить тебя, может быть ты,наконец, сломаешься и полюбишь меня в ответ. Черт, я почти уверен, ты уже почти что влюбилась в меня.

-Нет! И все, что ты только что сказал - нелепо. Ужасная логика.

Адриан вернулся к своему кроссворду.

- Хорошо, ты можешь думать, что хочешь, но помни, что насколько бы все между нами ни выглядело обыденно, я по-прежнему здесь, по-прежнему влюблён в тебя и беспокоюсь о тебе больше, чем любой парень – злой или, любой другой – когда-либо будет.

- Я не считаю тебя злым.

- Вот видишь? Все не так уж и безнадежно, - он снова постучал ручкой по журналу. - Викторианская поэтесса-романтик. 8 букв.

Я не ответила. Я молчала. До конца полёта Адриан не поднимал эту опасную тему. Большую часть времени он был замкнут, а когда говорил, то касался исключительно безопасных тем, вроде нашего ужина или предстоящей свадьбы. Никто из сидевших рядом с нами никогда бы не узнал, что между нами что-то не так.

Но я знала.

Это знание съедало меня. Это было всепоглощающе. И так как полет подходил к концу, и, в конечном счете, мы приземлялись, я могла не смотреть на Адриана как раньше. Каждый раз, когда мы пересекались взглядом, я только и думала о его словах: "Я все еще здесь, все еще влюблен в тебя и забочусь о тебе больше, чем когда-нибудь мог бы любой другой парень". Часть меня чувствовала себя оскорбленной. Как он смеет? Как он смеет любить меня несмотря на то, хочу я его или нет? Я сказала ему нет! У него нет на это права.

А остальная часть? Остальная часть меня была напугана.

«Если я продолжу любить тебя, может быть ты,наконец, сломаешься и полюбишь меня в ответ».

Это было смешно. Ты не можешь заставить кого-то полюбить тебя тем, что ты любишь его. Не важно, насколько привлекательным он был, как хорошо выглядел, или каким бы забавным он ни был. Алхимик и Морой никогда не могут быть вместе. Это невозможно.

«Я уверен, что ты уже наполовину влюблена в меня».

Очень невозможно.

Дата добавления: 2015-11-04