1.1.1. Массовая потребительская

1.1.1. Массовая потребительская

культура как мегатенденция современности:

подходы к пониманию, основные измерители и эффекты

Мы живем в век распространяющегося

все шире чувства смыслоутраты. В такой

век воспитание должно быть направлено

на то, чтобы не только передавать знания

но и оттачивать совесть так, чтобы

человеку хватило чуткости расслышать

требование, содержащееся в каждой

отдельной ситуации.

В.Франкл

Среди множества вопросов, волнующих современную педагогическую мысль, часто задаваемым являются вопросы о перспективах культурно-цивилизационного развития человечества в ближайшие десятилетия. Тот факт, что ХХ век в целом, и особенно его последняя четверть, коренным образом изменили условия и вектор развития человечества, признается практически всеми представителями гуманитарного научного знания. Однако в чем заключаются сами эти условия и куда направлен вектор развития, вызывает споры.

Главный итог ХХ века, по нашему мнению, заключается том, что были фактически разрушены (или, по крайней мере, существенно поколеблены) надежды Просвещения на торжество Разума, Добра и Справедливости, инструментами чего виделись Наука и Политика. XX век развенчал эти надежды, «подарив» человечеству две мировых войны, сотни локальных войн, лагеря смерти, «холодную войну», геноцид, различного толка экстремизм, фундаментализм, терроризм и т.д. и т.п. Вместе с тем, в развитых странах необычайно выросли уровень и качество (с точки зрения медицинских показателей) жизни, были созданы поистине удивительные технологии, вплотную приблизившие человечество к разгадке многих, недосягаемых для него ранее тайн природы (расшифровка генома, полеты к другим планетам, нанотехнологии, медицинские технологии и пр.).

Неудивительно, что столь различные тенденции породили различные подходы к пониманию культурной истории ХХ века. Обобщая, можно условно свести их к двум генеральным линиям, достаточно отчетливо проявлявшим себя в гуманитарном знании - «оптимистической» и «пессимистической». Истоки этих линий можно видеть в позитивизме, с одной стороны, и культурном пессимизме рубежа XIX – ХХ вв. – с другой. Конкуренция двух этих интерпретаций современности наиболее отчетливо проявилась в ХХ веке. Причем достаточно явно обозначилась их научная локализация. Если «оптимисты», как правило, были экономистами или социологами, то «пессимисты», чаще представляли культурологию или философию.

Основоположниками культурологического алармизма, с его ощущением краха, кризиса европейской культуры следует считать, по мнению Т.А.Хагурова, (Человек потребляющий: проблемы девиантологического анализа. – М.: Институт социологии РАН, 2006.) О. Шпенглера и Х.Ортегу-и-Гассета. Если первый возвестил необратимый упадок и гибель европейской культуры (Шпенглер О. Закат Европы. Очерки морфологии мировой истории./ Пер. с нем., - М.: Мысль, 1993), то второй – указал на фигуру «могильщика» этой культуры – человека массы (Ортега-и-Гассет Х. Восстание масс: СПб.: Пер. с исп. / Х.Ортега-и-Гассет. – М.: ООО «Издательство АСТ», 2001). Тема кризиса человека и культуры настойчиво повторялась и в левом радикализме Франкфуртской школы (Фромм Э. Иметь или быть? — М., 1990), и в ироничных постмодернистских построениях У.Эко (Эко У. Средние века уже начались/ Иностранная литература. 1994. N 4. C. 258— 267) и в тревожном постмодернизме Ж.Бодрийяра (Бодрийяр Ж.Прозрачность зла /Пер. с фр.: Л.Любарской, Е.Марковской. - М.: Добросвет, 2000). Своеобразным отражением «пессимизма» ученых стал расцвет жанра антиутопии в социально-ориентированной литературе ХХ века: «1984» Дж. Орруэла, «О дивный новый мир» О.Хаксли (Хаксли О. Контрапункт. О дивный новый мир. Романы. Рассказы/ Пер. с англ. И. Романовича, О. Сороки, Н. Волжиной, С. Белова, Н. Галь. – М.: Радуга, 2000), «Глобальный человейник» А.Зиновьева (Зиновьев А. Глобальный человейник – М.: ЗАО Изд-во Центрполиграф, 2000).

С другой стороны среди экономистов и социологов, чьи идеи получили широкое признание в ХХ веке (главным образом, американских), многие авторы, представляли совершено противоположный – «оптимистический» взгляд на текущее состояние и перспективы развития современности. После Второй мировой войны, когда многим казалось, что все самое плохое уже позади, исследователи обратили внимание на позитивные перемены в жизни людей, которые несла с собой современность. Основоположником данного направления в западном обществоведении принято считать Дж.Гэлбрейта, в знаменитой работе «Общество изобилия» обосновавшего мысль о том, что нищета, бедствия и болезни в обозримом будущем исчезнут, и сначала в наиболее развитых обществах, а затем и в остальных, люди вступят в эру благоденствия и процветания (Гэлбрейт Дж. Общество изобилия // сетевой ресурс «Новая постиндустриальная волна на Западе»/ ред. и сост. В.Иноземцев // http://iir-mp.narod.ru/books/inozemcev/page_1259.html). Последователи Гэлбрейта в числе факторов, способствующих наступлению «светлого будущего», главным образом, указывали на роль технологий, принципиальным образом изменяющих организационно-производственную среду и следующие за этим позитивные социальные трансформации. «Третья волна» Э.Тоффлера (Тоффлер Э.Третья волна: Пер. с англ. / Э.Тоффлер. – М.: ООО «Издательство АСТ», 2002) или «постиндустриальное общество» Д.Белла (Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество// сетевой ресурс «Новая постиндустриальная волна на Западе»/ ред. и сост. В.Иноземцев // http://iir-mp.narod.ru/books/inozemcev/page_1243.html), так же, как и «сетевое общество» М.Кaстельса (Кастельс M. Информационная эпоха: экономика, общество и культура / Пер. с англ. под науч. ред О.И.Шкаратана.М., 2000) и «менеджмент XXI века» П.Дракера (Дракер П. Вызовы менеджмента в XXI столетии// сетевой ресурс «Новая постиндустриальная волна на Западе»/ ред. и сост. В.Иноземцев// http://iir-mp.narod.ru/books/inozemcev/page_1238.html), несут одну и ту же общую мысль - позитивные последствия научно-технической революции для людей во всех обществах современности очевидны, и именно их нужно рассматривать как главные тенденции развития.

Своеобразной реакцией на споры «оптимистов» и «пессимистов» стал постмодернизм – «культура для потребителя». Первоначально заявив о себе в качестве направления в архитектуре, затем в литературе и, в целом, искусствоведении, постмодернизм как влиятельное интеллектуальное течение в 1970-х гг. активно утвердился в культурологии, философии и социологии. Предпосылки постмодернизма отчетливо прослеживаются во французском структурализме и постструктурализме, хотя его глубинные интеллектуальные истоки, согласно распространенной точке зрения, восходят через левый радикализм Франкфуртской школы, еще дальше к К.Марксу, З.Фрейду и Ф.Ницше (Постмодернизм: Энциклопедия (ред.-сост. Грицанова А.А., Можейко М.А.). – Мн.: Интерпрессервис/Книжный дом., 2001.,с. 248). Анализ генезиса и содержания постмодернизма, как доминирующего философско-мировоззренческого дискурса современности, показывает, что к своему оформлению к концу ХХ века, он явился своеобразным итогом интеллектуальных дискуссий и катаклизмов ХХ века. Ключевые идеи постмодернизма – это признание невозможности всех попыток построить цельную картину мира, признание относительности любой истины, цели, смысла, иерархии в истории человека и культуры. Интеллектуально сложные построения постмодернизма активно транслировались в массовую культуру, но в упрощенном и примитивизированном варианте нигилистического гедонизма, эмансипирующего удовольствие от категорий запрета, ограничения и долга. Основными средствами трансляции постмодернистских интенций в массы стали литература и кинематограф, практически полностью отказывающиеся от воспитательной роли и сосредоточивающиеся на обращении к бессознательному реципиенту методом эстетизацию насилия и половой распущенности, провокационных формы стилистики и негативной героики.

Влияние постмодернизма на культуру современности можно увидеть через эффект радикального «отказа от реальности» и «деиерархизацию» мира. Традиционное различение высокого и низкого, допустимого и запрещенного, нравственного и аморального уступает место широкому полю «дискурсов», «интерпретаций» и «альтернативных реальностей». «Постмодернистский взгляд на мир, - пишет И.Ильин, - характеризуется убеждением, что любая попытка сконструировать модель мира - как бы она ни оговаривалась или ограничивалась эпистемологическими сомнениями – бессмысленна» (Ильин И. П. Постмодернизм от истоков до конца столетия: Эволюция научного мифа./ Науч. ред. А. Е. Мохов. - М., Интрада, 1998., с.147). Общий же урок, несомый постмодернизмом миру и культуре можно определить, по мнению Т.А.Хагурова (Хагуров, Т.А. Человек потребляющий: проблемы девиантологического анализа.-М.: Институт социологии РАН, 2006.-328с., c.73). как проповедь «гедонистического сомнения». «В самом деле, если все великие проекты и программы – не более, чем «языковые игры», а ценности, традиции и универсальные смыслы суть «маски тоталитарного сознания», то что же есть реальность?» - спрашивает Т.А.Хагуров (там же). С чем остается человек, сбросивший «иго» «текстуальных традиций» культуры и «защитных механизмов и реактивных образований» своего «буржуазного», «тоталитарно-рационального» Сверх-Я? Ответ постмодернизма – с фрейдовским «принципом удовольствия», «естественно-природным», а следовательно, универсальным бессознательным Либидо. Глубинные корни постмодернизма, основанные на совмещении марксистского призыва к выходу «из царства необходимости в царство свободы» и фрейдистского понимания либидо как единственной «настоящей» реальности, неизбежно влекут его сторонников к абсолютизации реальности удовольствия, освобождающей от запретов и предписаний нормативной реальности. Эти культурные интенции постмодернизма получили мощную поддержку в лице индустрии развлечений и медицинских услуг. Развлечения и комфорт – самая, пожалуй, доходная сфера в обществе, где «гедонистическое сомнение» становится культурным стержнем. По мнению Н.Н. Кудряшова: «Средний человек эпохи постмодернизма - инструмент по производству и удовлетворению желаний, причем желания становятся все замысловатее, а способы реализации - все изощреннее. Сейчас формируется новый образ человека, обладающего специфической «постмодернистской чувственностью» - особым, плюралистским отношением к миру, избегающим излишнего обобщения и диктата тоталитаризирующих истин. … Это просто другой человек, мировоззрение которого как раз и призвана описать постмодернистская философия» (Кудряшов Н.Н. Ситуация постмодернизма // http://www.ussr.to /All/tibetian/korpus/ postmod.html/). Соответственно, во всех разделах гуманитарного знания, благодаря влиянию работ постмодернистов, проявилась методологическая линия, направленная на отказ от универсально-объяснительных подходов в пользу «интерпретаций». Один из наиболее характерных примеров – переоценка критериев эстетической ценности в литературоведческих исследованиях, проявляющаяся в отказе от иерархизированного восприятия различных уровней и жанров литературы (Ильин И. П. Постмодернизм от истоков до конца столетия: Эволюция научного мифа./ Науч. ред. А. Е. Мохов. - М., Интрада, 1998). «Оптимистические» и «пессимистические» интерпретации истории ХХ века еще находятся в поле просвещенческого дискурса, с его идеалами Добра, Справедливости и Разума (фактически, спор идет о том, удалось ли воплотить эти идеалы), а постмодернизм несет в себе отрицание этого дискурса как такового. Разум и Справедливость, Добро и Зло замещаются в нем Отказом (от авторитета, разума, Бога и т.п.) Игрой и Желанием.

Важнейшими факторами, влияющими на характер и содержание культурных процессов современности являются глобализация. Глобализация проявляется в расширении сети контактов (финансово-экономических, политических, правовых, культурных) и коммуникаций между изолированными прежде обществами и ведущая, таким образом, к взаимосближению и взаимопроникновению локальных культурно-мировоззренческих систем и формированию «глобальной культуры». Термин «глобализация» становиться популярным определением для обозначения и объяснения экономических, политических и социокультурных процессов современности начиная с 90-х годов ХХ века. Общий смысл, вкладываемый в понятие глобализации, связан с формированием общемирового (глобального) экономического, политического, культурного и, соответственно, коммуникационного пространства.

В научной литературе отсутствует согласие, относительно того, понимать ли глобализацию как единый процесс, или как комплекс различных, хотя, возможно, и взаимосвязанных процессов. Большой толковый социологический словарь Collins – дает два определения глобализации. Первое: «Глобализация культуры (globalization of culture) – тенденция диффузии культурных образцов во всемирном масштабе». Второе: «Глобализация производства (globalization of production) – интеграция экономической деятельности структурами частного капитала во всемирном масштабе» (Джерри Д., Дж.Джери. Большой толковый социологический словарь Collins. Т.1.:М.: Вече – АСТ. – 1999.). Российская социологическая энциклопедия трактует глобализацию, как «…процесс все возрастающего воздействия различных факторов международного значения (напр. тесных экономических и политических связей, культурного и информационного обмена) на социальную действительность в отдельных странах. Самый мощный фактор Г. – экономический, проявляющийся в наличии транснациональных корпораций, действующих одновременно во многих странах и использующие новые исторические условия в своих интересах» (Российская социологическая энциклопедия/ До общей редакцией Академика РАН Г.В.Осипова. - М.: Издательская группа НОРМА – ИНФА-М, 1998.)

М.Н.Делягин, определяя качественное своеобразие процесса глобализации, считает, что «глобализация - это процесс формирования и последующего развития единого общемирового финансово-экономического пространства на базе новых, преимущественно компьютерных технологий» (Делягин М. Мировой кризис (общая теория глобализации).М.2001., c. 24].

С.Л.Удовик считает, что глобализация представляет собой «растущую экономическую взаимозависимость стран всего мира в результате возрастающего объема и разнообразия трансграничных трансакций товаров, услуг и международных потоков капитала, а так же благодаря все более быстрой и широкой диффузии технологий. Однако эти же процессы наблюдались в течение первых трех десятилетий ХХ века и были прерваны мировым кризисом 1919 – 1933 гг.» (Удовик С.Л.Глобализация: семиотические подходы. – Изд-во: «Рефл-бук»; Изд-во «Ваклер».,2002.)

Т.А.Хагуров (Хагуров, Т.А. Человек потребляющий: проблемы девиантологического анализа.-М.: Институт социологии РАН, 2006.-328с., с.32) рассматривает глобализацию как процесс вовлечения различных обществ и локальных культур в единое коммуникационное пространство на основе таких информационных каналов и сфер, как международное телевидение и кинематограф, пресса, массовая беллетристика, Интернет, радио и другие средства массовых коммуникаций (СМК), ведущих к появлению и распространению глобальной массовой культуры.

У.Бек к основным результатам глобализации относит: «1.Расширение географии и нарастающая плотность контактов в сфере международной торговли, глобальное переплетение финансовых рынков, увеличивающаяся мощь транснациональных концернов. 2.…информационная и коммуникационная революция. 3. Повсеместно выдвигаемые требования соблюдения прав человека… 4. Изобразительные потоки охватившей весь мир индустриальной культуры. 5. …полицентричная мировая политика – наряду с правительствами существуют транснациональные акторы… 6. Вопросы глобальной нищеты. 7. Проблемы глобального разрушения окружающей среды. Проблемы транскультурных конфликтов на местах» (Бек У. Что такое глобализация?/ Пер. с нем. А.Григорьева и В.Сидельника. Общ. ред. и послесл. А.Филипова. – М.: Прогресс-Традиция, 2001.)

Р.Штихве рассматривает глобализацию как процесс, ведущий к формированию мирового общества. По мнению Штихве, три базовых институциональных изобретения сделали возможным этот процесс. Во-первых, это функциональная дифференциация. Во-вторых, создание мобильных организаций, ведущих международную деятельность (от иезуитов в XVII веке до современных международных НПО – неправительственных организаций). В-третьих, коммуникативные техники, позволяющие людям и культурам вступать в общение (от изобретения книгопечатания до Интернета и глобального телевидения) (Штихве Р. К генезису мирового общества – инновации и механизмы// Журнал социологии и социальной антропологии.1999.Т.II. №3.С.67-77.)

Важнейшими инструментами глобализации являются средства массовых коммуникаций. Социологический словарь Collins определяет их как «методы и учреждения, посредством которых централизованные поставщики передают или распределяют информацию или другие формы семиотической коммуникации» (Джерри Д., Дж.Джери. Большой толковый социологический словарь Collins. Т.1.:М.: Вече – АСТ. – 1999.). К важнейшим средствам массовой коммуникации (СМК) относят беллетристику, прессу, радио, средства воспроизведения музыки, телевидение, кино, интернет. Перечисленные средства массовой коммуникации обеспечивают достижение двух основных социально-антропологических эффектов. Во-первых, они формируют тенденцию к отказу от сложной и рафинированной культурной информации в пользу более простой и легкой, носящей поверхностный и гедонистический характер. Во-вторых, проникновение масс-медиа в повседневную жизнь людей способствует изменению базовых механизмов восприятия мира. Восприятие на основе слова и логики замещается восприятием на базе аудио- и видео-образов и эмоций. Средства массовой коммуникации формируют такие элементы глобальной культуры как стандартизация и унификация. И.Рамоне пишет: «От Ла-Паса до Угадугу, от Киото до Санкт-Петербурга, от Орана до Амстердама – везде одни и те же фильмы и телесерии, одна и та же информация, одни те же песни, рекламные ролики, одни и те же предметы, костюмы… красота многообразия отступает под стремительным натиском стандартизации, единообразия, униформизации. Повсюду торжествует.. глобальная культура» (Рамоне И.Геополитика хаоса/ Пер. с франц. И.А.Егорова. – М.: ТЕИС, 2001., с. 39). Коммуникационные эффекты глобализации, связанные с распространением глобальных средств массовых коммуникаций, определяют не только характер, но отчасти и содержание формирующейся глобальной культуры. Глобальное распространение аудиовизуальных средствах передачи информации вызывает ряд негативных культурно-антропологических эффектов: упрощение транслируемых культурных образцов, идей и продуктов, среди которых доминирующими оказываются новостные и развлекательные; акцент на упрощенно-развлекательных способах трансляции культурной информации заставляет опасаться снижения уровня интеллектуальной и духовной культуры в массовом масштабе.

Важнейшей идеологемой современной массовой культуры является культ потребления (Э. Фромм). Потребительский образ жизни, тиражируемый массовой культурой, вызывает непрекращающуюся погоню за различными удовольствиями (связанными с потреблением разнообразных благ и услуг), истощающую и обедняющую духовно-нравственное измерение жизни людей (Потребительство: болезнь, угрожающая миру / Джон Де Граф. Дэвид Ванн, Томас Х. Нэйлор; [Пер. с англ. Н.Макарова]. – М.: Ультра.Культура, 2003.). Здесь важно заметить, что для превращения потребления в одну из центральных идеологем массовой глобальной культуры имеются вполне объективные причины экономического характера. Наличие глобальных рынков предполагает глобальное потребление, ориентированное на распространение в глобальном масштабе пассивно-рекреационных жизненных практик, которые у многих социальных групп вытесняют производительно-продуктивные. Важно отметить, что глобальная культура - неоднородна. В ней можно выделить элитарные и массовые измерения. Элитарность в рамках глобальной культуры означает не столько сложность и рафинированность культурных образцов, сколько ограниченную социальную доступность. При этом универсальными ценностями как массовой, так и элитарной версий глобальной культуры оказываются гедонистические: комфорт, материальное благополучие, потребление, игра.

Таким образом, если попытаться описать принципиальные отличия массовой потребительской культуры от всех ранее известных культурно-цивилизациооных форм, ориентируясь не столько на содержание культурной ситуации современности, сколько на ее новизну, то можно указать на следующие:

1.Резко возросшие скорость и объем передаваемой информации, сопровождаемые тотальным расширением аудитории (Делягин М. Мировой кризис (общая теория глобализации). М.2001).

2.В интенсифицирующихся информационных потоках доминирование аудио-визуальных, а не вербальных сообщений (Маклюэн М. Понимание Медиа: внешние расширения человека. - Москва - Жуковский: «Канон-Пресс-Ц», Кучково Поле, 2003).

3.Заметное «упрощение» культуры, сопровождаемое ее интенсивной консьюмеризацией (эволюционированием в «культурный продукт») и технологизацией производства культуры (Ионин Л.Г. Культура на переломе //Социс.-1996.№3).

4.«Сжатие» расстояний и времени, стирание границ между культурами и территориями благодаря масс-медиа (Инглегарт Р. Культурный сдвиг в зрелом индустриальном обществе// сетевой ресурс «Новая постиндустриальная волна на Западе»/ ред. и сост. В.Иноземцев // http://iir-mp.narod.ru/books/inozemcev/page_1245.html).

5.Консьюмеризация творчества: увеличение числа интеллектуалов, занятых в ярко выраженных коммерческих областях, - масс-медиа, реклама, шоу-бизнес (Корнев С. Выживание интеллектуала в эпоху массовой культуры// Неприкосновенный запаc, № 1, 1998.С.18-21).

6.Невиданное прежде технологическое могущество человека и тотальная зависимость современного человека и культуры от используемых технологий (Иноземцев В.Л. Современное постиндустриальное общество: природа, противоречия, перспективы: учеб. Пособие для студентов вузов. – М.: Логос, 2000).

Дата добавления: 2015-11-04