Мальчик прошел мимо разъяренной Присциллы – ее взгляд обещал ему неминуемую кару, что Малфой запомнил, – и скрылся в спальне, чувствуя приятную измотанность. Месть от Забини подождет до завтра…
Глава 5. Больничное крыло
***
- Скорпиус, надо поговорить,- с этими словами в спальню второкурсников вошли Фоссет и Пьюси.
Малфой отложил учебник, по инструкциям которого превращал жука в пуговицы: МакГонагалл сказала, что если они не будут тренироваться, то на следующем уроке все получат по «троллю». У него пока выходили лишь жуки-мутанты. Но это казалось лучшим достижением, чем у Флинта, который своего жука взорвал.
- Ребята, можно вас попросить,- Скорпиус посмотрел на Тобиаса и Марка, которые тут же поднялись и, взяв свои учебники, покинули комнату.- Итак?
Старшекурсники присели на кровать Малфоя с двух сторон и многозначительно переглянулись.
- Так, давайте сразу, в переглядки нужно было за дверью играть,- лениво заметил мальчик, чуть улыбнувшись.- Что там у вас? Новая тактика игры? Завтра не выходим на матч?
- Нет, мы хотели задать тебе вопрос по Зельеварению,- к удивлению Скорпиуса, ответил Фоссет.
- Почему меня?
- Потому что ты в команде и потому что ты хорошо разбираешься в Зельях,- пожал плечами Пьюси.- Короче, ты знаешь, что Хаффлпафф может нас обыграть только в одном случае…
- Если быстро поймает снитч, ловец у них просто потрясающий,- подхватил Роберт.- Девчонка Голдстейн, семикурсница.
- И вы решили напоить ее каким-то зельем, чтобы она не играла?- догадался Малфой.
- Нет,- покачал головой Брендан, вставая перед Скорпиусом.- Пусть играет. Просто мы хотим сделать так, чтобы она долгое время не могла думать о снитче…
- И?
- Пришли спросить тебя, есть ли такое зелье, чтобы подлить его действие на время завтрака, но чтобы в течение получаса с начала игры оно все еще действовало?
- Как действовало?- заинтересовался Скорпиус, усмехаясь.
- Как угодно, лишь бы это ее отвлекало…- пожал плечами Фоссет.- Можешь придумать?
- А чего тут придумывать?- хмыкнул Малфой.- Медвежья настойка.
- Нет, мы о ней уже думали,- нахмурился Пьюси.- Она действует через пять минут после попадания в организм и не более получаса…
- Конечно, если ее готовить обычным способом,- кивнул Скорпиус, и старшекурсники с интересом на него посмотрели.- Но если в настойку добавить кору дуба и немного сушеных угрей, то действовать она начинает через час-полтора и мучает человека столько же, зависит от организма…
Пьюси и Фоссет одновременно улыбнулись, переглянувшись.
- Класс!
- Это все?- мальчик поднял бровь, глядя на старшекурсников.
- Нет, ты должен ее сварить,- Роберт поднялся.- Мы сами добавим…
- Как? В зале будет полно народа… Вряд ли ловец Хаффлпаффа что-то у вас возьмет накануне игры…
- Голдстейн встает всегда рано и завтракает чуть ли не первой, это известно всем в школе,- усмехнулся Фоссет.- Так что мы все сделаем…
- Хорошо,- Малфой встал и достал из сундука котел, «Сборник Зельевара», что ему летом купили родители, набор ингредиентов и пошел вместе с парнями из спальни.
- Лучше всего заниматься этим в подземельях,- заметил Пьюси, помогая Скорпиусу нести котел. Малфой пожал плечами: ему все равно, где. Его дело – сварить, а с остальным пусть сами разбираются. Он и сегодня, и завтра сделает свое дело. Ловцы и их разборки его не касаются…
- Нам надо выиграть, потому что Гриффиндор буквально разнес Рейвенкло в первом матче…- Фоссет отпер дверь в одно из темных и пустых подземелий. Они зажгли свет на палочках и расположились в дальнем углу.
- Это только потому, что Поттер никому поиграть не дал: поймал снитч на четвертой минуте,- усмехнулся Пьюси, зажигая под котлом огонь и наколдовывая воду.
Скорпиус промолчал: Поттер сыграл здорово, этого нельзя было отрицать, хоть он и противный, избалованный мальчишка. Но Малфой был уверен, что сам завтра сыграет не хуже, в независимости от того, что там будет с ловцом Хаффлпаффа…
***
Джеймсу не спалось. Сегодня он получил «тролля» по Защите от Темных Искусств, потому что забыл написать сочинение о способах обезвреживания раны от укуса оборотня, что задал Фауст. МакГонагалл влепила ему пять штрафных очков за то, что он на уроке вместо того, чтобы превращать насекомых в никому не нужные пуговицы, мастерил бумажный самолетик и запускал им в голову Граффа. В общем, пятница не удалась, но ведь завтра – суббота, будет матч по квиддичу между Слизерином и Хаффлпаффом, через два дня - Хэллоуин …
Джеймс улыбнулся и сел на постели, вспоминая игру двухнедельной давности, когда он смог сыграть за всю команду. Вуд шутил, что Джеймсу следовало их предупредить, чтобы они не тратили время на переодевание. Правда, мальчик сам не думал, что сможет увидеть снитч так быстро. Повезло, наверное…
Не спалось, и Джеймс решил, что нечего себя заставлять, раз завтра все равно выходной. Он вылез из постели, нащупал тапки и вышел из спальни. Он спустился в гостиную и усмехнулся: на диване, положив голову на подлокотник, спала Роза. С ее колен медленно соскальзывал длинный свиток, исписанный убористым почерком девочки. «Дорогой Винсан» прочел Джеймс вверх ногами первую строчку на свитке. Кто такой Винсан?
Джеймс сел рядом с кузиной и легко ее толкнул.
- А? Что?- она села прямо, потирая глаза. Выглядела Роза уставшей.
- Тебя выгнали из спальни?- осведомился мальчик, с усмешкой глядя на Розу. Та стала быстро сворачивать пергамент.
- Я уснула, нечаянно…
- Кто такой этот Винсан?- Джеймс увидел, как зарделись щеки Розы.
- Нельзя читать чужие письма, Джим,- укоризненно ответила первокурсница, вставая и поправляя юбку.
- А я не знал, что это письмо, когда начал читать,- хмыкнул мальчик.- Кто это?
- Студент из Дурмстранга, мы с ним познакомились в международном лагере юных волшебников летом. Меня мама туда брала, она занималась организацией мероприятий…
- Ты переписываешься со студентом из Дурмстранга?- опешил Джеймс.
- Да, и оставь свои предрассудки: они там не все помешаны на Темной Магии…
- А ты проверяла?
На лестнице раздались шаги, и в комнату спустился заспанный Тедди Люпин.
- Что за вечеринка? Почему не спим?
- Ой, только выключи, пожалуйста, тон старосты, ладно?- попросил Джеймс, потягиваясь.- Роза уснула в гостиной, а я, как заботливый брат, решил помочь ей перейти в постель…
Тедди чуть улыбнулся, а Роза, фыркнув, пошла к лестнице:
- Спокойной ночи, мальчики…
Люпин проводил ее взглядом, а потом посмотрел на Джеймса:
- А ты?
- Не спится, позанимаюсь Трансфигурациями,- спокойно соврал мальчик.- А ты чего не спишь?
- Услышал вас, решил проверить,- пожал плечами Тедди.- Ладно…
- Пока-пока,- Джеймс помахал рукой вслед старосте и улыбнулся: ему в голову пришла чудесная идея. Мальчик дождался, пока дверь Люпина хлопнет, и вернулся в спальню, где оделся и взял метлу. Потом спустился в гостиную, потушил все, кроме одной, свечи, и подошел к окну, распахивая его настежь.
Холодный воздух ворвался в комнату, шум деревьев, тревожимых ветром, в первый момент оглушил. Джеймс залез на подоконник и сел на метлу, оттолкнулся и вскоре уже летел чуть ниже окон башни Гриффиндора.
Было темно и холодно, но в замке еще кое-где мерцали свечи. Мальчик направил метлу к башне на другой стороне Хогвартса, где в одном окне еще был свет. Джеймс улыбался, чувствуя себя в своей стихии: он летит, да еще нарушает двадцать или тридцать школьных правил. У Розы бы припадок случился…
Он тихо завис у окна, заглядывая внутрь. Это была спальня девочек Рейвенкло. Джеймс мог видеть двух студенток, сидящих на кроватях, и третью – посреди комнаты. Это была Мари-Виктуар, в ночной рубашке, с распущенными волосами до пояса. Кажется, она показывала какой-то спектакль: кружилась, водила руками, прятала лицо, смеялась, танцевала. Джеймс не мог оторвать глаз, завороженный этим зрелищем грации и красоты…
Свеча была погашена как-то внезапно, и Джеймс даже шарахнулся прочь, чуть не упав с метлы. Он и не заметил, как руки окоченели, сжимая древко. Мальчик повернул метлу и полетел в ночь, все еще думая о прекрасном видении в башне Рейвенкло. Он даже пару раз оглянулся на темное окно…
А потом был сильнейший удар, прямо под ребра, и он стал падать, с силой вцепившись в метлу. Новый удар настиг его уже на земле: он упал и откатился в сторону, теряя сознание и понимая, что столкнулся с Гремучей ивой. Он боялся за метлу и того, что его найдут здесь, но это были последние мысли мальчика перед тем, как он провалился во тьму, где не было ни холода, ни страха, ни боли…
***
Скорпиус проснулся в этот день поздно – почти перед самым завтраком. Даже не проснулся – его растолкал Тобиас. В этом не было ничего удивительного, ведь они варили Медвежью настойку почти до часу ночи.
- Решил голодным играть?- усмехнулся Паркинсон, глядя, как Скорпиус натягивает спортивную мантию и достает из сундука перчатки.
Малфой промолчал, пожав плечами. Он подхватил свою метлу, и вдвоем они поднялись в холл. Странно, но тут было настоящее столпотворение и галдеж, пропитанный волнением и тревогой.
- Что там?- Тобиас попытался протиснуться сквозь толпу слизеринцев.- Чего стоим-то?
- Поттера нашли полумертвым у Гремучей ивы,- шепнула, обернувшись, Анна Грей. Она была бледной.
Скорпиус обошел группу сокурсников и смог увидеть, как через распахнутые двери входит Хагрид с Поттером (или телом Поттера?) на руках. Да, выглядел лохматый не краше трупа: кровь, белое лицо, руки, мертвой хваткой прижавшие к себе метлу.
- Отойдите!- прорычала МакГонагалл, шедшая вслед за Хагридом с его ношей.- Все на завтрак!
- Что случилось с Поттером?- спросил кто-то, но директриса только отмахнулась, подгоняя Хагрида к лестнице. Скорпиус хмыкнул: подгонять эту громадину нужно явно не МакГонагалл.
- Джеймс!!!
- Мисс Уизли…
- Что с ним?!- Уизли буквально подпрыгивала перед Хагридом, пытаясь увидеть кузена.
- Мисс Уизли, он жив, не мешайте…- попыталась вразумить первокурсницу МакГонагалл.- Мистер Люпин!
Тут же появился староста Гриффиндора, чтобы успокоить явно испуганную Уизли. Процессия скрылась на лестнице. Все сопереживающие последовали за ней, а Скорпиус вместе с товарищами по команде и однокурсниками прошел в Большой Зал, где все еще ощущалось возбуждение.
- Интересно, что случилось с Поттером?
- Жаль, что он не убился…
- Жаль, что он не был в таком состоянии две недели назад, перед матчем…
Скорпиус хмыкнул, накладывая себе в тарелку жареных сосисок.
- Как думаешь…- начал Тобиас, поедая овсянку с завидным рвением.
- Да вылез в окно и решил полетать в темноте,- хмыкнул Малфой, передавая тосты Энжи.- Вот и нарвался на сумасшедшее дерево…
Только Поттер мог до подобного додуматься, дятел лохматый… Мозгов не больше, чем у нюхлера…
Скорпиус поднял взгляд и тут же увидел безумно довольного Фоссета, который пил сок, поглядывая на Пьюси. Что ж, значит, они уже провернули задуманное.
- Все в раздевалку,- скомандовал Роберт.
- Удачи!- хором сказали Тобиас и Энжи, махнув Скорпиусу рукой. Он кивнул и последовал за командой.
Кажется, у него впервые в жизни вспотели ладони. Он сидел на скамейке и даже пытался слушать какие-то пафосные слова капитана, а слышал лишь шум за стенами раздевалки. Его первая игра за факультет. Это не домовикам уши откручивать…
После приветствия команд Скорпиус занял место у своих колец. По правую руку от него были трибуны Слизерина, которые оглушали криками и свистом. Малфой даже поморщился, но все время следил за красным мячом, иногда уворачиваясь от пролетавших мимо бладжеров.
Что ж, одно он мог сказать точно: Медвежья настойка подействовала, потому что через десять минут после начала игры Хаффлпафф попросил тайм-аут, и их ловец на большой скорости умчалась в раздевалку. Фоссет и Пьюси пытались скрыть усмешки.
Скорпиус отбил шесть из восьми мячей. А когда к нему вновь устремились охотники в желтых мантиях, вдруг понял, что не может пошевелиться.
Черт, Петрификус Тоталус. Он мог лишь беспомощно следить, как противники приближаются. Кто? Зачем? Хаффлпаффцы? Вряд ли. Не в их духе (до колец охотникам оставались считанные футы). Больше похоже на месть. Расчетливую. Причем не причиняющую боль. Унижающую беспомощностью.
Забини.
Но все-таки боль была: Защитник Хаффлпаффа отбил бладжер прямо в Скорпиуса, надеясь отвлечь вратаря, пока охотники будут забивать. Но Малфой не мог увернуться: он смотрел, как стремительно на него несется большой мяч. А потом бладжер ударил его в грудь, в глазах потемнело от боли, и он соскользнул с метлы.
До чего же жесткая земля, иронично подумал Скорпиус и потерял сознание…
***
Джеймсу показалось, что он очнулся только из-за того, что на него кто-то смотрел. Он открыл глаза и тут же поморщился от боли под ребрами.
- Тише, тише, родной…
- Мама?- он хотел сказать громко, но прошипел, сжав зубы.
Мама сидела на краю его постели, на лице ее было обеспокоенное выражение. Она убрала с его лба пряди волос.
- Лежи, не двигайся, сейчас мадам Помфри принесет тебе обезболивающее…
Джеймс осторожно кивнул. Черт…
- Мама, моя метла!
- Ты бы лучше о своей голове подумал,- сокрушенно сказала Джинни, поправляя одеяло на сыне.- Папа чуть с ума не сошел от беспокойства…
- А где он?
- Разговаривает с профессором Фаустом…
- Ой, зря…
- И чего тебе вздумалось выпрыгивать из окна ночью, а?- без всякого намека на гнев спросила мама. Наверное, она была слишком испугана тем, что Джеймс попал в больничное крыло, чтобы ругаться.
- Скучно было, не мог уснуть,- мальчик хотел бы пожать плечами, но боялся, что ему опять будет больно.
Появилась мадам Помфри с какой-то колбой:
- Очнулся? Тогда нужно выпить зелье…
- Что за пакость?- Джеймс постарался не застонать, когда мама помогла ему приподняться, чтобы выпить лекарство.- Фу, гадость…
- У тебя сломаны четыре ребра и нога… Будем сращивать,- мадам Помфри покачала головой.- Весь в отца…
- Неправда!- возмутился мальчик, откидываясь на подушку и только теперь понимая, что нога у него в гипсе.- Глаза у меня мамины…
- Тихо, лежи,- Джинни снова укрыла сына.
- Мам, как там Лили?- спросил Джеймс, потому что ему нужно было отвлечься от боли и от тех неприятных ощущений, что принесло с собой зелье.
- Переживает,- грустно улыбнулась мама.- Рвалась с нами, но папа не позволил…
За ширмой, которая отгораживала кровать Джеймса, раздались уверенные шаги, а потом у кровати появился отец с усталым лицом. Под глазами у него залегли темные круги. Кажется, папа похудел…
Гарри встал у постели Джеймса и с легкой насмешкой посмотрел на сына:
- Я бы мог тебя отругать, но, думаю, ночь наедине с Костеростом послужит тебе лучшим уроком. Как ты?
- Блестяще,- усмехнулся мальчик, глядя в зеленые глаза отца.- Лежу, все обо мне беспокоятся, пить приносят прямо в постель… Рай.
Мама поднялась и встала рядом с отцом:
- Джеймс, пожалуйста…
- Хорошо, я так больше не буду. Буду беречь себя, любить преподавателей, помогать ближним и вообще буду пай-мальчиком…
Родители рассмеялись, кажется, мама поверила, что он не умирает.
- Нам пора. Поправляйся, сынок,- Джинни поцеловала Джеймса в щеку и потрепала по голове.
- Пока,- мальчик проводил родителей взглядом и только тогда позволил своей улыбке сползти с лица. Мерлин, как же больно, словно сотни иголок впиваются…
- Сюда, кладите на кровать,- голос мадам Помфри отвлек Джеймса от его собственных страданий. Кого это там принесли? А, черт, сейчас, наверное, уже суббота, квиддич…- Кажется, у него сломана рука…
- Он уже пять минут без сознания,- обеспокоенный голос Слизнорта дал понять, что травмирован кто-то из слизеринцев.
- Ничего, сейчас все сделаем,- заботливо отозвалась целительница. Послышался шорох задвигаемой занавески.
- Нужно сообщить мистеру Малфою,- пробормотал Слизнорт, и Джеймс чуть не подпрыгнул. Малфой?! Кто-то чуть не пришиб Малфоя?!
Кто посмел?! Это его, Джеймса, привилегия!
- Лежите спокойно, мистер Малфой…
Джеймс хотел бы разглядеть хоть что-нибудь сквозь занавеску, но у него не было шансов. Он лежал и слушал, как мадам Помфри поит слизеринца Костеростом (ну, хоть не одному Джеймсу теперь будет так больно), как уходит в свой кабинет.
- Эй, Малфой!
- Чего тебе?- голос слизеринца был приглушенным и даже слабым. Наверное, иголки уже бродили по его телу.
- Мордашку-то не попортили? А то ведь мне придется премию выписывать тому, кто это сделал,- усмехнулся гриффиндорец, пытаясь не замечать все усиливающейся боли.
- Отвали, Поттер, или я тебе что-то попорчу…
Джеймс хмыкнул.
- Что за разговоры?- в помещении появилась мадам Помфри. Она отдернула занавеску у кровати Джеймса и всучила ему колбу с новым зельем:
- Выпейте.
- Что это?- с подозрением спросил мальчик.
- Без разговоров.
Кажется, Малфою досталась такая же пакость. Джеймс обреченно вздохнул и залпом опорожнил колбочку. Через пару мгновений веки его стали слипаться, и он понял, что их предательски усыпили.
***
Скорпиус просыпался медленно, чувствуя давящую боль в затылке. Наверное, это из-за снотворного зелья, которым его напоила Помфри. Интересно, сколько сейчас времени?
Свет в больничном крыле был приглушен, ни одного постороннего звука. Малфой попробовал подвигать рукой: жутко больно, но, слава Мерлину, иголок больше не чувствовалось.
На тумбочке у кровати лежали письмо и записка. Мальчик потянулся и развернул записку: «Скорпиус, поправляйся! Мы выиграли! Диксон поймал снитч, пока хаффлпаффка мучилась животом и не смотрела по сторонам. Тобиас».
Письмо было от родителей: «Скорпиус, мы очень рады, что ты пострадал не сильно. Отец поздравляет тебя с зачислением в команду. Я надеюсь, что ты не будешь попадать в больницу после каждой игры. Если что-то нужно, напиши, мы сейчас в Швейцарии по делам. Поправляйся. Обязательно напиши, как ты себя чувствуешь. Мама».
Чувствую я себя паршиво, мама, но не писать же вам об этом в Швейцарию…
Скорпиус откинулся на подушке, глядя в потолок. Сон прошел, а больная голова и ноющая рука остались. А еще остался вопрос: кто? Хотя, скорее всего, все-таки Забини…
Он давно понял, что мысли способны материализоваться, но не с такой же скоростью! Занавеска тихо отошла в сторону, пропуская кого-то невидимого. Потом у кровати нарисовалась Присцилла – с красными от слез глазами и виноватым лицом. В руках она держала мантию-невидимку – из тех, что большими тиражами лепили Уизли в своем магазинчике приколов.
- Прости,- прошептала она, подходя к кровати.- Я не думала, что ты… Я просто хотела, чтобы ты пропустил мяч…
- Сколько времени?
- Что?
- Сколько сейчас времени, спрашиваю…
- Половина одиннадцатого вечера.
Малфой кивнул.
- Скорпиус, ну, прости…
- Когда кидала в меня заклятием, думала хоть немного?- спросил мальчик, безжалостно глядя на Забини.- Ты, кстати, могла свой же факультет подвести…
- Я не хотела!- прошипела Присцилла, тут же начиная сердиться.- Я думала, ты пропустишь один мяч, и я тебя расколдую!
- Не уверен, что ты умеешь думать,- холодно заметил Скорпиус, глядя в потолок. Девочка топнула ногой, развернулась и вылетела прочь, совершенно не заботясь о том, что ее могли услышать.
Тишина давила на виски не хуже боли. Скорпиус уже подумал, что стоит позвать Помфри и попросить еще зелья, но тут опять раздались шаги. Кого на этот раз принесло?
- Джеймс… Ты спишь?
Ширма отошла в сторону, и перед взглядом слизеринца предстала чуть испуганная Роза Уизли.
- Ой!- она подпрыгнула, выпустила занавеску и поспешила к другой кровати. Даже не извинилась… Воспитанием у Уизли явно не особо занимаются…
Очевидно, Поттер спал, потому что Скорпиус так и не услышал голосов. Он смотрел в потолок, пока глаза его не закрылись. Во сне домовики опять летали на метлах, а отец вколачивал гвозди в памятник Гарри Поттеру… А он сам шел по темной дороге, зная, что впереди лишь туман, скрывающий пропасть.
Глава 6. Раздувающее зелье
***
Декабрь принес с собой морозы, каких давно не помнили обитатели Хогвартса. Камины пылали, не переставая, но Большой зал часто не успевал прогреться. В коридорах стены покрылись наледью, и между кабинетами студенты передвигались бегом или быстрым шагом, пряча лицо и руки. Лишь в гостиных было тепло, и в спальнях эльфы поддерживали температуру заклинаниями, а в постели клали горячие грелки.
Но было и еще одно место в замке, где всегда было приятно расслабиться, ощущая, как тепло распространяется по телу – кабинет Зельеварения. Конечно, он находился в подземельях, где можно было надевать коньки и кататься, но в классе всегда можно было размотать шарф и даже расстегнуть мантию. И не только из-за постоянно кипевших котлов студентов, но и из-за трех каминов, которые каким-то образом организовал в подземелье теплолюбивый Слизнорт. Если бы еще не слизеринцы, с которыми они ходили на Зельеварение, было бы вообще прекрасно. Возможно, Зелья стали бы одним из любимых предметов Джеймса.
- Мистер Поттер, о чем вы задумались?- рядом материализовался профессор Слизнорт, пухлой ладошкой ловя в воздухе руку мальчика, в которой Джеймс держал измерительную ложку с жабьими лапками.
- Я варю Раздувающийся раствор, профессор,- нахмурившись, заметил мальчик, мельком взглянув на доску, где была записана инструкция.
- А вы прочли пятую строчку, друг мой?- мягко и тихо спросил Слизнорт, но рядом все равно послышалось презрительное фырканье Малфоя.
- Конечно, и не только пятую.
- Вы уверены, что четко видите то, что там написано?
Джеймс подумал, а не хочет ли декан Слизерина нацепить ему на нос очки, как у Гарри Поттера, но не стал говорить об этом: не дай Мерлин подать идею, потом ведь не отбодаешься!
- На пятнадцатой минуте кипения по четным дням добавлять жабьи лапки, по нечетным – лапки лягушек,- прочел Джеймс, а потом посмотрел на свою ложку. Ну, все верно, жабьи лапки.
- А какое сегодня число, мой друг?- все также мягко спросил Слизнорт, улыбаясь и складывая руки на животе, который, кажется, с каждым днем становился все больше.
- Шестое декабря, профессор.
Послышались смешки, и Джеймс насторожился.
- Седьмое, мистер Поттер, седьмое. Вы потеряли один день? Будьте внимательнее,- и профессор пошел дальше вдоль парт. Гриффиндорец успел поймать насмешливый взгляд Малфоя, но его проигнорировал. У него были более важные заботы. Седьмое декабря! Штаны Мерлина! День рождения Лили! Как он мог обсчитаться?!
- Поттер, лапки лягушки!- прошипел Ричард Графф, чей котел кипел на соседней парте, выпуская в воздух белесый дымок.
- Отстань, Графф, со своими лягушками,- отмахнулся Джеймс, но все-таки пересыпал жабьи конечности обратно в банку и зачерпнул необходимый ингредиент. Кажется, сегодня его зелье будет не в пример тому, что он сварил позавчера: тогда оно превратилось в цемент и отскрести его от дна смог только профессор Слизнорт.
- Итак, перелейте то, что у вас получилось, в колбы, и поставьте мне на стол для проверки. Можете быть свободными…
Джеймс, переливая в пустую склянку свое варево, думал о том, что сейчас из теплых подземелий придется идти в ледяные коридоры. Спасибо Мерлину, что на сегодня с занятиями все, можно спрятаться в гостиной, вытянуться у камина… А, нет, ведь надо идти в совятню и отправить Лили поздравление.
Мальчик закупорил колбу, а потом, чуть подумав, засунул ее в карман мантии, где склянка тут же стала его греть. Улыбнувшись, Джеймс наполнил другую бутылочку и поставил ее на стол Слизнорту. Собрав свои вещи, он последним покинул подземелье, размышляя, куда применить приобретение.
Джеймс поднялся в холл вслед за группой слизеринцев. Когда он шел к лестнице, то оглянулся и успел поймать на себе взгляд серебристых глаз Малфоя. Хмыкнув, мальчик направился в башню, чтобы взять для Лили подарок.
Джеймс взял сверток, в котором был завернут «Набор шалостей для маленьких ведьм», заказанный для сестры в «Зонко и Уизли» еще в начале ноября - после того, как он вышел из больничного крыла. Промучился он там четыре дня, пока все ребра затянулись и уже не причиняли неудобства.
Вот Малфой – того ничто не берет, правильно говорят: к флоббер-червю грязь не пристанет… Ему суток хватило, чтобы выписаться из этого скучного места. А довольным каким был, будто Кубок Школы единолично выиграл… Хотя Джеймс и сам светился не меньше, когда смог покинуть больничное крыло. Он надеялся, что больше туда не попадет.
Мальчик поспешно шел по коридору, потом по лестнице, надеясь не околеть уж совсем, пока доберется до совятни, когда ему навстречу попалась миссис Норрис. Джеймс, придерживающий шарф у шеи, замер, когда кошка стала с подозрением смотреть на него. Гриффиндорец знал, что не нарушает никаких правил, но ведь этот скелет все время за ним следит, словно ждет очередной проделки. С тех пор, как Филча оглушила мандрагора, и завхоз, и его ободранная кошка стали еще более подозрительными.
- И почему тебя холод не берет, а?- пробурчал Джеймс, прижимая к себе сверток с подарком. Он ощутил теплую колбу с зельем и тут же понял, что судьба представила ему хороший случай.
Интересно, а кошки размером с гиппогрифа бывают?
***
Скорпиус сел у камина, не снимая шарфа и перчаток, криво усмехаясь. Можно было пойти в спальню, там всегда очень тепло, но не хотелось опять сидеть в этом гулком помещении, где и так в последнее время приходилось проводить много времени, потому что в гостиной чернила часто стыли. Чтобы сделать домашнее задание, у слизеринцев оставалось два выхода: заниматься в спальнях, что большинство ребят и делали, либо идти в библиотеку.
Идти в библиотеку хотелось еще меньше, чем в спальню. На самом деле у Скорпиуса было какое-то странное настроение: хотелось сделать какую-нибудь гадость, причем все равно, кому. В последнее время такое настроение на него накатывало все чаще, особенно, как он заметил, если он плохо спал ночью, опять упрямо идя по дороге, которая тонула в тумане…
Может, он сошел с ума? Ну, бывает среди чистокровных волшебников. Хотя он чувствовал себя вполне в союзе с рассудком.
Вот хорошо Поттеру: он-то легко придумает, какую пакость сделать. Стырил колбу с зельем – и уже, небось, где-нибудь мелко пакостит…
Малфой запустил руку под мантию и достал свою колбу, что принес с урока. Странно, что они с Поттером решили поступить одинаково. Не нравилось Скорпиусу это совпадение…
- Скорпиус,- к нему подошла Энжи. Мальчик убрал колбу обратно в карман и поднял на девочку глаза.- Ребята предлагают поиграть в вашей спальне. Пойдешь?
- Во что?- для виду спросил Малфой, совершенно не желая играть с однокурсниками в их игры. Глупость и больше ничего. Тем более, не было никакого желания играть с Присциллой, с которой Скорпиус теперь почти не общался – после ее идиотского поступка во время матча по квиддичу. Ладно, она хотела ему гадко отомстить, но пренебрежение интересами всей команды, факультета – это уже слишком.
Да и надоела она хуже блохастого нюхлера…
- В «три желания»,- улыбнулась Энжи, потирая красный от холода носик.
- Нет, прости, мне нужно в библиотеку,- и Скорпиус поднялся, надеясь на ходу придумать, чем бы ему заняться в ледяных коридорах Хогвартса. Не в библиотеку же идти на самом деле!
Он вышел из гостиной, по пути заворачивая на шее шарф. Пол был скользким. Куда смотрят эльфы? Им бы всем уши пооткручивать за такое пренебрежение своими обязанностями. Вчера какой-то хаффлпаффец сломал ногу, поскользнувшись. Жаль, что не голову…
Наверное, самым холодным местом в школе являлась совятня. Как там его филин? Вот кому точно не холодно, так это белому венику Поттера – сова же полярная! Кстати…
Скорпиус улыбнулся и поспешил по лестнице. Коридоры были пустынны – все студенты и преподаватели предпочитали теплые жилые комнаты.
В совятне гулял ветер, у Малфоя даже застучали зубы, но, кажется, птицы чувствовали себя вполне уютно. Скорпиус встал посередине и начал высматривать в нишах белую сову Поттера.
- Ага,- улыбнулся он, увидев птицу в нише второго уровня. Мальчик обездвижил ее, чтобы случайно не клюнула, снял с полочки и покрутил в руках. Можно было ее еще ощипать, но Малфой решил, что зря морозить руки тоже не стоило. Он достал колбу с зельем, с усилием открыл клюв совы и влил туда пару капель, сразу же снимая с птицы заклятие.
Такого мальчик еще не видел: сова Поттера попыталась тут же взлететь, гневно клацая клювом, но ее крылья стали раздуваться, тело увеличиваться, клюв распух. Сова испуганно икнула и осела на пол. Хотя через пару мгновений это была уже не сова: мутант в перьях размером с откормленного мастиффа. Птица встала на огромные для нее лапы и повернулась к слизеринцу.
Пора было сматываться…
- Что ты с ней сделал?!
Скорпиус обернулся и увидел Поттера со свертком в руках. Глаза гриффиндорца почти вывались из положенных им мест, а рот открылся в немом крике.
- С чего ты взял, что это я? Очередная гениальная идея?- Скорпиус сложил на груди руки, глядя, как Поттер зачем-то достает палочку.
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 26 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |