- Отвезите меня домой, – прервал я Абдуллу.
Парни переглянулись и молча, отвезли меня домой. Все остальные дни я просто сходил с ума. Я не знал, что мне делать. Каждый раз, слыша звук проезжающей машины, меня начинали мучить воспоминания об играх, и поедала невыносимая тоска. Я больше не мог гулять как раньше и водить любимые машины. Я был немощный, я был инвалид.
Сидя в коляске напротив своего шкафа, я смотрел на себя в огромное зеркало. Вспоминая, что я, когда мог бегать, гонять и заниматься другими делами мне становилось плохо. Каждый раз, подъезжая к своему зеркалу, я начинал плакать, понимая как я не ценил то, что когда-то я мог ходить. Такие слёзы я пускал только один раз, когда в юности разбил свою первую машину. Теперь я понимал, что те слёзы были фальшивыми. Сейчас мой плачь был искренним. Снова поехав к своему шкафу и пристально всматриваясь в совё отражение, передо мной всплывали воспоминание, где я, когда-то стоя в полный рост, смотрел на себя в это же зеркало и то вещи примерял, то кепку надевал. Смотря на всё это, моё сердце быстро забилось и стало колоть. Вдруг в деревянную дверь мой спальни кто-то постучал и женским голосом сказал:
Тук-тук-тук. Омар! Вставай, время делать намаз.
Резко повернув голову к закрытой двери, я сделал удивленноё лицо. Немного посидев в тишине, я подумал, что мне это послышалось, и повернулся обратно к зеркалу.
Тук-тук-тук. Омар! Вставай, время делать намаз. – опять раздался тот же голос и стук в дверь.
- Салима?! – закричал я. – Я тебя понял!
Тук-тук-тук. Омар! Вставай, время делать намаз. – снова повторил тот же голос.
- Какого?!?!? - разозлившись на это, я начал крутить колёса и быстро подъехал к двери. Резко дёрнув со всей силы дверную ручку я замер.
Полная тишина. За дверью никого не было, проехав немного вперёд, я осмотрелся. Вокруг никого. Маленькие мурашки побежали по моему телу, я сидел в полном непонимании. То ли это была глупая шутка сестры, то ли у меня стала ехать крыша. Заехав обратно в комнату и закрыв дверь. Пытаясь придти немного в себя, я подъехал к зеркалу и, не успев посмотреть в него, снова услышал стук в дверь.
Тук-тук-тук. Омар! Вставай, время делать намаз.
На этот раз голос доносился с балкона. Медленно крутя колёса вперёд и вытягивая голову, я подъехал к двери балкона. Резко отдёрнув шторы, я заглянул вовнутрь. Балкон был пуст. Светило яркое солнце, слышны были голоса прохожих. Подъехав впритык и посмотрев во двор, я не заметил ни одной девушки. На краю балкона сидел белый голубь и чистил свои перья. Внимательно смотря на него, я хотел протянуть к нему руку, что бы поймать птицу, как вдруг сзади раздался резкий крик.
- Омар! – выкрикнул Хаким.
Дернувшись в коляске, я спугнул голубя, и птица тут же улетела.
- Ты что так орёшь блин? – говорил я, прижимая рукой сердце.
- Я не орал, просто ты куда-то тянулся, и я подумал, мало ли…
- Гений блин! Пошли, прогуляемся?
- Конечно. Нет проблем ахи.
Я залез на кровать и ждал, пока Хаким спустит с лестницы коляску. Вернувшись за мной, он прижимал меня к телу и на себе тащил вниз. Так происходило каждый раз, когда мы собирались гулять. В эти минуты я начал задумываться о том, что действительно мои друзья оказались самыми лучшими для меня… Не было ни дня, чтобы они отказали мне в помощи. Я впервые начал задумываться о том, как же мне повезло с ними. Когда я стал инвалидом, моё окружение стало значительно меньше. Исчезли все те, кто когда-то называли меня братом. Девушка, которая должна была стать моей женой, тут же ушла к другому. Только в такие минуты начинаешь понимать, кому ты действительно нужен, а кому всё равно жив ты или мёртв. Самое обидное, что я оказался мало кому нужным, но самое приятное, что тех, кого я называю братьями, оправдали это.
Проезжая по узкому дворику, я попросил Хакима остановиться и присесть напротив меня. Потянув штаны вверх, Хаким сел на корточки и держась руками за колёса моей коляски, спросил:
- Да Омар?
- Хаким… Я хочу поблагодарить тебя.
- За что?
- Ты не обязан возиться сейчас со мной, ты мог бы сейчас, где-то….
- Эй, ты что несёшь?!
- Не перебивай меня, Хаким!
- Омар! Брат мой! Ведь в этой коляске мог быть, кто угодно из нас и я уверен, ни кто никого бы не бросил! На то мы и друзья все, – говорил улыбаясь Хаким и схватил меня за руку.
- Дай Аллах, чтобы так оно и было. Ты не представляешь, сейчас, когда я потерял друга, потерял невесту и считай, потерял уже, жизнь… Я только начинаю понимать, насколько я ничего не ценил. Может я и потерял многое, зато я наконец-то увидел то, чего всю свою жизнь не замечал. Я благодарен тебе и ребятам. Честно.
- Всё приходит со временем, Омар. Пока не потеряем, мы не ценим.
- Ладно, обними меня и поедем дальше, – сказал я, улыбаясь Хакиму и протягивая к нему руки.
- Ха-ха, конечно обниму, – засмеялся Хаким и со всей силы прижался ко мне, сидя коленями на асфальте.
- Оу! Оооууу! Чего только не увидишь на приличных улицах Манамы, а. – сказал проходящий мимо Ахмед со своими дружками.
Отпустив меня, Хаким встал с места. Я, развернув коляску, смотрел на смеющихся парней.
- Вот именно в эту минуту он должен был тут проходить, – недовольно сказал я Хакиму.
- Смейся, смейся Ахмед. Только не забывай, что смеётся тот, кто смеётся последним. – ответил Хаким и схватившись за ручки коляски, развернулся и увез меня.
- Давайте, катитесь от сюда, – продолжал выкрикивать, смеясь, Ахмед. – Что ты, вонючий Индиец, что твой друг, немощь блин.
На этой фразе Хаким замер.
- Он меня вонючим Индийцем назвал? – спросил в недоумении Хаким.
- Эм… - замолчал я, пытаясь придумать, как бы успокоить друга.
Хаким действительно являлся Индийцем по национальности, но это никогда не оговаривалось. А вот оскорблять чужую национальность у нас считалось сильным неуважением. У Арабов принято смотреть на поступки и воспитание человека. Но не любя одного человека, оскорблять из-за этого всю его нацию считалось очень неприличным. Назвав Хакима вонючим Индийцем, это его задело куда больше, чем его дразнили геем или слабаком. Отпустив меня, Хаким развернулся и направился к толпе ребят.
- Хаким стой. Подожди. – говорил ему я и быстро крутил колёса, направляясь в след за ним.
- Как ты меня назвал урод? – спросил Хаким впритык подойдя к Ахмеду. -Вонючий ты, с ног до головы понял!? – сказав это, Хаким со всей силы ударил Ахмеда в живот.
Схватившись за живот, Ахмед отдышался и повалил Хакима на землю. Я подъехал поближе и смотрел на дерущихся ребят. Друзья Ахмеда стояли по краям сделав полу круг. Пока Ахмед и Хаким дрались, я заметил, что один из дружков Ахмеда, начал с боку бить Хакима ногой. Увидев это, я выкрикнул:
- Эй! Прекрати! Пусть сами разбираются.
Ребята тут же взглянули в мою сторону и растягивая наглые улыбки, медленно подошли ко меня.
- Ты посмотри, сам Омар Хамад, сидит такой беспомощный, – говорил один из них, покуривая сигарету.
- Скажи нам Омр, а какого это быть таким? Таким жалким как ты? Ты ведь всегда на всех смотрел свысока, а сейчас сидишь на уровне наших ширинок, – спрашивал другой.
- Пошли на х*й, – ответил им я.
- Опа, ха-ха, ты посмотри-ка, он ещё оскорбить нас пытается, – засмеявшись сказал один из парней, и поставил свою ногу на моё сидение, двигая коляску туда-сюда.
Ударив и скинув рукой его ногу, я снова выкрикнул:
- Вы что не поняли меня? Пошли на х*й я сказал!
Опять засмеявшись, один парень начал бить ногой по спицам моего колеса. Начиная бить всё сильнее, он заехал со всей силы по колесу. Коляска моментально перевернулась. Упав на землю, я пытался поднять себя руками. Я лежал и смотрел, как они пинали мою коляску, пытаясь сломать её. Увидев меня в таком состоянии, Хаким испугался и, убежав от Ахмеда, подошёл ко мне, чтобы помочь. Ахмед тут же потянул его назад и вместе с другом Хусейном избили его. Остальные ребят подбежали ко мне, и начали бить меня ногами. Кроме того чтобы защищать свою голову руками, я больше ничего сделать не мог. В течение нескольких минут парни били нас ногами, пока не раздался крик проходящего мимо старца.
- Эй! Как не стыдно?!
Услышав это, испуганные парни пулей разбежались кто куда. Отряхивая с лица песок, который смешался с кровью, Хаким еле поднялся и подошёл ко мне. Взяв меня под плечи, и таща по земле к коляске, Хаким пытался посадить меня. Кое-как сделав это, Хаким начал стряхивать песок с моих волос и лица.
- Не пострадали? – спросил нас приятным голосом, подошедший дедушка.
- Нет. Спасибо Вам. – сказал Хаким повернувшись к нему.
Какого было удивление, когда мы увидели нашего знакомого муллу.
- Мулла Мустафа? – удивлённо спросил я.
- Я Омар, Я.
- Вы как тут оказались, Мустафа мулла? – спрашивал Хаким, вытирая с лица кровь.
- Подожди, – сказал мулла, вынув белоснежный платок с кармана и протянув Хакиму.
- Спасибо Вам. Не стоит. Я умоюсь сейчас пойду.
- Не прилично отказывать, Хаким. Бери.
- Простите, – Хаким взял платок и начал вытирать себя.
- Сначала друга вытри, Хаким. Потом уже себя начинай чистить.
- Ой, простите, – с потерянным видом отвечал Хаким, и зарядил платком мне по лицу, быстро вращая его туда-сюда.
- Ай! Хаким, больно! – крикнул я и оттолкнул его руку.
Посмеявшись, мулла спросил меня:
- Ну как твоя жизнь, Омар?
- Хорошо. Как видите, друг умер, у другого друга мама умерла, я стал инвалидом. Ещё вот сегодня меня с Хакимом избила парочка уродов, кстати, к одному из них ушла моя невеста. Всё хорошо у меня, Господин Мустафа.
Мулла улыбнулся. Как всегда не меняя мимики, он спросил:
- Интересно за что так не заслуженно Аллах тебя карает?
- Я знаю мулла, что Вы этим хотите сказать. Я не отрицаю. Заслужил!
- Заслужил? Допустим. И что ты теперь намерен делать, Омар?
- А что мне делать? Я и так уже всё потерял.
- Всё? – приспустив голову ко мне, спросил мулла.
В эту минуту маленькие мурашки побежали по моему телу.
- Нет. Вы что издеваетесь? Что ещё? Ещё одну смерть я не вынесу! Нет! Мулла я Вас прошу, остановите это – стал в истерике кричать я.
- Тише, Омар. Причём тут я? Я всего лишь такой же человек, как и ты.
- Что же мне делать? Я и так настрадался. Сколько можно меня мучить?
- Сколько Аллах посчитает нужным, столько и будешь мучиться.
- Мустафа мулла, – перебил нас Хаким. – Я каждый раз благодарю Аллаха за то, что он мне подарил таких друзей, но почему…
Плавно проведя рукой по воздуху, мулла прервал речь Хакима и сказал:
- Благодарить.
- Что? – спросил я.
- Начни наконец-то просить прощение за свои ошибки, Омар. Все беды, что случаются в нашей жизни, никогда не приходят к нам просто так. Значит надо сесть и подумать, чем ты мог заслужить подобное.
Я посмотрел вниз, устало вытирая ладонью лицо. Хаким глубоко вздохнул и сказал:
- Мне кажется я понял о чём Вы… Ой, где он?
- Что? – резко подняв голову, спросил я. – Опять ушёл?!
- Ладно... Давай Омар. Поедем домой, а завтра начинаешь новую жизнь.
- В каком смысле?
- Будешь молиться и в мечеть ходить.
Посмотрев на Хакима, я решил больше не сопротивляться его просьбам и, кивнув ему, мы поехали домой. Каждое утро, просыпаясь под зов Азана, я совершал намаз. Мы постоянно ехали с Хакимом в мечеть. Целыми днями лёжа в постели, я читал Куран, пытаясь познать всё то, что раньше меня даже не интересовало.
Всё чаще я стал появляться в госпитале, где меня обучали заново ходить. Хаким и Абдулла всегда были рядом и тоже помогали мне. Шамиль был у себя на родине. Постоянно писал смс и узнавал о моём здоровье. Отец отдавал большие деньги за моё лечение, лишь бы меня поставили на ноги. В Манаме была замечательная погода, особенно я, любил осень. В один из таких прекрасных дней, мы с Хакимом выйдя из госпиталя после очередных процедур и массажа, направились домой.
- Хаким, я не хочу сейчас домой, – сказал я, посмотрев на друга. - Хочу в мечеть зайти.
- Конечно ахи, нет проблем. Врачи говорят, ты идёшь на поправку. Видишь, как жизнь стала меняться, Омар. А ты не слушал меня раньше.
- Это да. Я буду делать всё, чтобы начать ходить. И я пойду, ИншаАллах!
- ИншаАллах, Омар! Молитвы даже смертельно больных лечили, тебя тем более они не оставят.
Доехав до мечети и оставив коляску возле входа, Хаким навалил меня на плечи и вошёл в мечеть. Умыв меня и посадив на пол, мы сели молится. Молитва давала мне полный покой души. Немного ещё посидев после молитвы, я полностью нагнулся вниз, касаясь лбом пола. Зажмурив крепко глаза, я начал говорить про себя:
- Нет хуже наказания, чем потеря близких. Нет сильнее боли, чем слёзы видеть у родных. Я познал все круги горя! И понимаю я больных! На всё только Твоя воля, а не слова других.
«Слишком рано встал я взрослым, слишком сильно я страдал.
Слишком поздно я всё понял, слишком много потерял.
Не верну всё, что пропало, не верну, что упустил.
Совершил добра я мало, грехов много допустил.
Лишь в молитвах утопая, я спасения ищу.
И Аллаха умоляя, о прощении прошу».
- Омар ты чего? – поднял меня за плечо Хаким.
- Что такое? – открыв глаза, рассматривал я Хакима.
- Ты просто, так прижимался к полу, что я подумал, может тебе плохо стало.
- Нет, всё хорошо Хаким. Можем уже идти.
Взяв меня на руки, Хаким вывел меня из мечети и, посадив в коляску, мы поехали домой. Проезжая мимо парка возле мечети, я увидел ту самую скамейку, где когда-то сидели я с Хакимом и Абдуллой.
- Остановись, - сказал я Хакиму. - Я хочу сесть на ту скамейку.
- Мы тут сидели раньше, помнишь?
- Да, помню.
Подъехав к скамейке и сев на неё, мы смотрели на гуляющих по парку людей и разговаривали. Вдруг возле нас на лавку сел дедушка. Обернувшись, мы увидели муллу Мустафу.
- Какой чудесный сегодня день, да ребята? – спросил нас Мустафа, внимательно смотря на облака.
- Да, действительно хороший день, – ответил Хаким вставая с места. – Я пока отойду, куплю йогуртов. Вы не против, Мустафа мулла?
- Нет конечно – кивнул Хакиму Мустафа.
Улыбнувшись мулле, а потом мне, Хаким побежал к стоящему неподалёку ларьку.
- Хороший у тебя друг, Омар, – сказал Мустафа, всё не отрывая взгляд от неба.
- Да, знаю. Спасибо Аллаху, что подарил мне таких друзей.
Мулла улыбнулся и повернулся ко мне.
- Никогда не задумывался, а что в душе у твоих друзей?
- В каком смысле?
- Вот, например Хаким. Он всегда с тобой, всегда помогает. Хаким всё о тебе знает, так?
- Ну да.
- А что знаешь о нём ты? Что делает он, когда он не с тобой, Омар? Какой он, когда ты его не видишь?
- Ну я не знаю… Как я могу знать если…
- Омар, – перебил меня мулла. – Задумайся иногда о том, какого твоим друзьям, когда они молчат. Что всегда пишет Хаким в своём блокноте? Что, он не может сказать вам? Почему Абдулла, так часто бывает один и решает проблемы сам? Думаешь потому, что он такой сильный? Нет, Омар. Мужчина ты или девушка, взрослый ты или ребёнок, в первую очередь мы все люди и у всех есть чувства. Научись видеть то, о чём люди молчат. Иногда таким есть куда больше сказать, их просто нужно услышать. - усевшись ровно, мулла сказал: - Ведь иногда кричишь душой, а тебя не слышат. Иногда стоишь с толпой, а как будто один дышишь. Не потому что мир жесток, просто ты не слышен. Ты душою одинок, ты подобен мыши. Среди всех ты как король, а в тени один ты. Хорошо, что с нами Бог, Он слышит все наши молитвы...
Сказав это, мулла похлопал меня по плечу и, вставая с лавочки, добавил:
- Подумай о том, что я сказал тебе Омар. А вон и Хаким идёт.
Я повернул голову и увидел бежавшего с йогуртами Хакима.
- Фуф. Я надеюсь, не скучал тут? – сказал Хаким, садясь рядом. - А где Мустафа мулла?
- Он как обычно.
- Опять быстро ушёл?
- Ну да. Быстрый дядя Мустафа, – засмеявшись, сказал я и, взяв бутылочку йогурта, начал пить.
- Пей, витаминов набирайся.
Отпив немного йогурта, я опустил бутылочку и, повернувшись к Хакиму, сказал:
- Хаким.
- Да ахи?
- А что ты всегда пишешь в своём дневнике?
- Да так, обычно записываю, что за день интересного происходит.
- Дашь почитать?
- Нет, ты что. Я там и свои мысли записываю. А они личные.
- Разве у нас могут быть секреты? Почему не делишься со мной?
Хаким повернулся ко мне и растерянно взглянул на меня, вытирая рукою рот от йогурта.
- С тобой всё хорошо? - удивлённо спросил меня.
- А что такое?
- С каких пор тебя волнуют мои секреты?
- Ну, может, просто ты хочешь мне что-то сказать, но боишься?
Хаким резко покраснел и подскочил с места.
- Что? О чём это ты, Омар? Почему я должен чего-то бояться сказать?
- Да что с тобой? Я просто хочу узнать, что ты скрываешь?
- С чего ты вообще взял, что я что-то скрываю? Ты что смотрел мой блокнот?
- Нет! Успокойся Хаким! Что с тобой? Если так принципиально, я молчу, хорошо. Всё! Угомонись.
- Я спокоен. Но не надо думать, что я что-то могу скрывать или стеснятся.
- Тогда почему такая реакция Хаким? Я просто хотел знать, что ты всегда там записываешь.
Немного помолчав, Хаким посмотрел мне в глаза и, вздохнув, произнёс:
- Омар, я слишком сильно дорожу нашей дружбой, поэтому я не хочу чтобы…
В эту минуту возле нас упала, мимо проходящая девушка. Хаким тут же поставил йогурты на скамейку и подбежал к лежащей девушке.
- Как ты сестра? Не ушиблась? – спросил Хаким, помогая девушке подняться.
- Нет. Спасибо ахи тебе. Я просто споткнулась, камень не увидела, - ответила девушка, быстро поправляя и прикрывая свои ноги юбкой.
- Будь осторожнее, ухти.
- Спасибо, – сказала девушка, опустив свой взгляд вниз.
Не поднимая головы и постоянно поправляя свою юбку, девушка ушла к мечети. Проводив её взглядом, я повернулся к Хакиму и спросил его:
- Кто она?
- Не знаю. Но постоянно её в мечети вижу.
- Я тоже её в мечети видел. Я так и понял, что она очень соблюдающая. Хиджаб одет правильно, без косметики и украшений, такая чистая.
- Уже успел так осмотреть её? – засмеялся Хаким.
- Ха-ха, ну да, пока ты её поднимал, я всё сканировал.
Допив свои йогурты, Хаким посадил меня в коляску, и мы отправились домой. Зайдя ко мне, мы направились на кухню. Дома было много гостей. В зале стоял большой стол, который ломился от угощений. Наконец-то после всех проблем, что мы пережили, вся семья собралась, чтобы отпраздновать приезд Хасана. За столом сидели все наши родственники. Братья и сестра приехали со своими семьями. По всему дому из комнаты в комнату бегали детеи и кричали. Аккуратно проезжая мимо бегающих детей, я и Хаким вошли на кухню. Около барной стойки стояли Абдулла с Хасаном и, кушая шоколадную пасту, что-то серьёзно обсуждали. Увидев нас Абдулла отложил шоколад и, улыбнувшись нам, крикнул:
- Ооо, какие люди вернулись. Вы где были?
- Опять разговариваешь с набитым ртом? – возмутился я.
- Да ты достал, я, между прочим, с утра ни ел.
В эту минуту на кухню забежал мой шести летний племянник Мухаммед. Прыгнув ко мене, он крепко обнял меня и целовал мои щёки.
- Дядя Омар! А мне машинку купили, пошли, покажу.
- Сейчас Мухаммед, я немного пообщаюсь и приду, хорошо?
- Хорошо, дядя Омар.
- Ну давай, беги к гостям, я сейчас подъеду к вам.
- Дядя Омар?
- Что?
- Постригите уже волосы. Вы на чудовище похожи.
Улыбнувшись ребёнку, Хаким потянул его за щеку и поцеловал. Я покачал головой и, спустив малыша вниз, сказал ему:
- Так давай иди Мухаммед. Потом выясним проблему моих волос.
Малыш улыбнулся мне и быстренько выбежал из комнаты.
- Омар, к нам сегодня твой врач приходил, – говорил Хасан. – Он сказал, что ты идёшь на поправку и вероятность, что ты будешь ходить, увеличивается с каждым днём всё больше. Аллах милостив к тебе, Омар.
- Это отличная новость, – сказал радостно Абдулла, вынув телефон из кармана.
- Омар, ты слышал? Всё теперь будет хорошо, ахи – ударяя меня по плечу сказал Хаким.
Абдулла внимательно смотрел на свой телефон и, что-то прочитав там, вышел из кухни. Хасан тем временем допил свой чай и, тоже выходя из комнаты, сказал нам:
- Идёмте в гостиную, там гости ждут вас. Посидим все за одним столом.
- Да, ты иди, мы сейчас придём, – ответил я Хасану.
Кивнув Хасану, Хаким повернулся ко мне и сказал:
- Надо пойти умыться после улицы.
- Знаю. Пошли, за кухней как раз есть ванная комната.
Хаким взялся за ручки моей коляски и вёз меня по коридору. Подъезжая к ванной и почти заехав в комнату, я услышал чей-то шёпот. Повернув голову в сторону стоящего шкафа, за котором было небольшое пространство, я махнул Хакиму, что бы он остановился.
- Ну-ка стой, Хаким – сказал я, тихонько подъехав к шкафу.
Аккуратно встав у стены, я и Хаким стали прислушиваться к доносящему из-за шкафа разговору. По голосу мы тут же поняли, что разговаривали Абдулла и Салима. Прислушиваясь, мы услышали как Абдулла говорил Салиме:
- Да, я тоже так раньше думал. Но Салим, ты всё во мне перевернула. Сейчас всё иначе.
- Абдулла ради Аллаха, пошли уже отсюда. Могут заметить, что меня нет, я должна с родными быть.
- Ну, побудь ещё минуту со мной, я итак тебя почти не вижу.
- Нет, Абдулла, не могу родной.
Услышав слово "родной", мне стало не по себе. Я сидел и просто не понимал, почему они так общались. Хаким стоял с недовольным лицом, постоянно покачивая головой.
- Ладно, иди, я тоже к парням пойду, – сказал Абдулла и поцеловал её.
Услышав звук поцелуя, во мне словно взорвался вулкан. Куда именно он поцеловал её, я не знаю, но судя по скорости поцелуя, это была или рука или щека. По крайней мере, я хотел так думать. Покраснев как помидор, я внимательно смотрел, как из-за шкафа аккуратно выходила Салима. Резко обернувшись и увидев меня, она побледнела и от неожиданности крикнула:
- Ох! Омар! Ты что тут?
Я не произнося ни слова, смотрел на неё как на врага народа. Краем глаза Салима смотрела в сторону шкафа, пытаясь увидеть реакцию Абдуллы.
- Подойди ко мне, Салима! – выкрикнул я, грозно посмотрев на сестру.
- Омар, я просто…
- Сюда иди, Салима!
Нервно поправляя своё платье трясущимися руками, Салима, сделала шаг вперёд.
- Ближе!
Подойдя совсем близко и опустив глаза в пол, Салима молчала, после чего еле слышно произнесла:
- Омар, просто я там…
- Сядь на колени! – выкрикнул я.
Сделав испуганно большие глаза, Салима медленно согнулась и села на пол.
- Посмотри на меня, Салима.
Сестра сидела, не отрывая взгляд от пола, а из её глаз непрерывно полились слёзы.
- На меня смотри, Салима блин! – не выдержав, крикнул я.
- Омар я прошу тебя, я просто…
На этой минуте, я со всей силы заехал Салиме по лицу.
Закричав и схватив себя за щёку, сестра упала на пол и стала плакать, что есть силы.
- Встань и сядь, как сидела.
- Омар, пожалуйста, дай я скажу.
- Встань и сядь!
Плача и закрывая лицо руками, Салима снова села на колени, опустив голову.
- Ты что думаешь? Если я стал инвалидом то…
- Омар нет! Это вообще не причём!
Я снова заехал сестре по лицу, она закричала ещё сильнее и упала. Наконец-то из-за шкафа вышел растерянный Абдулла. Подойдя к лежащей Салиме, он попытался поднять её.
- Ну что там, Хаким? – взволнованно спросил Абдулла.
- А что там может быть? Он и так лишён нервов после аварии, какой ты реакции ждал?
- Я всё ожидал, но не так же.
- Абдулла! Я тебе, когда ещё говорил, чтобы ты всё сказал ему?
- Что мне сейчас делать?
- Не знаю. Пошли домой, а завтра уже придём и поговорим с ним нормально.
Грустно посмотрев на Хакима, парни отправились по домам. Тем временем у нас дома гости только начинали веселиться. Хасан, выйдя из гостиной и поднявшись на второй этаж, заглянул к Салиме в комнату.
- Сестрёнка, ты тут?
- Да, Хасан.
- Повернись ко мне, почему это у тебя такой заплаканный голос?
- Это так, не обращай, пожалуйста, внимания. Скажи родителям, что я спать легла.
Немного подумав, Хасан ничего не сказал и прикрыв дверь, вышел из комнаты сестры. Идя по коридору, он остановился возле моей спальни и тихонько постучав, вошёл ко мне.
- Омар?
- Да.
- Ты не спишь? – спросил Хасан, включая свет. - Аллах милостивый! Ты почему на полу? Почему майка в крови? Омар, что такое?
- Всё хорошо, Хасан. Ты не жди меня, скажи родителям, что я уже спать лёг.
Подойдя ко мне и пытаясь посмотреть мне в глаза, Хасанс просил:
- Так, и что у вас произошло? Ты что с Салимой поругался?
- Нет. Просто нервы сдали, устал вечно на коляске быть.
- Омар. Не говори глупости, ты сам знаешь это временно. Как любит говорить наш отец?
- Терпи! Аллах любит терпеливых!
- Вот молодец. Всегда повторяя себе эту фразу, наш отец стал одним из влиятельных людей Бахрейна. Так и ты помни о ней всегда. Давай, спокойной ночи. Тебя поднять или сам?
- Я сам лягу, спасибо. Спокойной ночи, Хасан.
На следующий день, после очередных процедур для ходьбы, я покинул госпиталь и отправился в мечеть. По дороге у меня зазвонил телефон.
- Алло.
- Ас-салляму Алейкум, вацок!
- Шома? Рад слышать тебя ахи. Как ты? Ва алейкума Ас-салям.
- Я от души. Ты как? Уже бегаешь?
- Ещё нет, но уже шевелю ногами, скоро рассчитываю на костыли переходить.
- Смотри на него да, шустрый какой. Натуральный гонщик ты.
- Ты прилетать собираешься?
- Пока не получается, как будут билеты я тебе скажу. Ладно вацок, матушка там ждёт уже, ехал я, помогу ей.
- Да, давай, мира тебе.
- И тебе брат мой.
Убрав телефон в карман, я подъехал к парку возле мечети. Спустившись с коляски и сев на траву, где сидело много разных людей, я начал прокручивать все воспоминание в своей голове и думать про себя:
«Как тяжело быть одному, когда вокруг людей так много. Как тяжело познать беду, когда ещё ты совсем молод. Как тяжело признать всё то, что в этой жизни совершил. Упасть коленями на пол и просто плакать от души. Просить прощение, молится, признать ошибки и слова свои во лжи. Найти силы извиниться, за все поступки и грехи. Простить всех тех, кто обижал и извиниться перед теми, кого когда-то задевал. Молюсь Тебе и поклоняюсь. Прими всё то, что я прошу. Тобою Аллах я восхищаюсь и лишь Тобою я живу".
Пока меня посещали разные мысли, я ощутил на себе чей-то пристальный взгляд. Повернув голову в бок, я увидел девушку которая, держа в руке книгу, внимательно смотрела на меня. Заметив, что я повернулся, девушка моментально убрала взгляд в свою книжку. Я сразу узнал в ней ту, которая споткнулась и упала возле нас в парке.
- Ас-саляму Алейкум ва рахматуЛЛахи ва баракатуху – поздоровался со мной, не понятно откуда подошедший, мулла Мустафа.
- Ва алейкума Ас-салям варахматуЛлахи ва баракятух, мулла.
- Как твоё здоровье, Омар?
- АльхамдулиЛлах всё хорошо. Мустафа мулла, а почему Вы всегда так резко появляетесь? Это специально, чтобы я не расслаблялся?
- Ну почему же резко, это просто ты всегда так летаешь в облаках, что не замечаешь, как я прихожу и ухожу. Вот даже сейчас я говорю, а мысли твои заняты другим.
- Я послушал вашего совета мулла. И решил узнать, о чём же молчат мои друзья.
- И?
- Лучше я бы этого не делал. Я так понял, что не всегда хорошо слышать то, о чём люди молчат.
- Узнав неприятную для нас правду, нас начинает мучить совесть. Не дают покоя вечные мысли.
- Это да. Я понял одно, что если в твою спину вонзили тысячу ножей и ты думаешь, что дальше бить уже некуда. Обязательно найдется у тебя друг, который будет знать, куда лучше тебя ударить. Главное не сломаться.
- Много ли тебе хорошего сделал Абдулла за время вашей дружбы? – спросил мулла.
- Много. Он кроме хорошего, ни разу плохо мне ни сделал.
- Неужели это всё так легко забылось?
- Я не забыл, но бывают действия, которое это всё мигом перечёркивают.
- Знаешь сколько людей по миру, молятся Богу?
- Много.
- Очень много, Омар. И каждого Всевышний слышит, но не каждому отвечает. Кто-то недостаточно искренни это делает, кто-то только жалуется. Но тех кто действительно вели себя достойно, Бог никогда не оставит в беде. И за каждое сделанное нами добро, Он нам воздаст. И как думаешь, справедливо будет человеку, который всю жизнь молился и помогал людям, из-за одной его ошибки забыть все его мольбы и старания?
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 34 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |