Такую там малину развели.
Как главный штымп, он занял место у прилавка
И заправлял вовсю еврейской кухней блюд.
На кухне жарила его подруга Клавка,
Официантом был Абрашка Вондергуд.
Стояла грозная фигура у порога:
То вышибала был Микола "Дверь закрой"
Уж коли выпил: без шумихи, ради бога...
Не то - душа с тебя долой!
Устал Иван Блатной крутить своё кадило,
Поставил верный самогонный аппарат,
Однако эта установка намудрила
И он пошёл работать в мясокомбинат.
- А теперь все хором, - гафкнул дережирующий лапой пес, и ему отозвался пьяный хор, пристукивающий кружками по столам
Алёшка жарил на баяне,
Гремел посудою шалман,
В дыму, табачном, как в тумане,
Плясал старый одесский уркаган
Видимо действительно ничто так не сближает людей как водка. Судя по рожам присутствующих, песня прошла на ура, и как не странно все поняли, о чем она. Я, было, сунулась стащить Сосискина со стойки, но на меня так посмотрели любители шансона, что пришлось позорно бежать на улицу. Выйдя на крыльцо, я стала пялилиться на луны и придумывать миллион и одну казнь, которая наступит завтра для пса. Когда я дошла до четвертования, раздалось:
- Ты позвала, я здесь, - и из темноты на меня вышел орк.
Но я сейчас была уже далеко не так розово настроена, и, поэтому сделав удивленные глаза, ответила:
- Мужчина, вы, наверное, хрен с гусиной шеей попутали, я никого не звала.
Орк засмеялся красивым грудным смехом:
- Зачем ты обманываешь себя, я же видел, как ты смотрела на меня и хотела, чтобы я к тебе прикоснулся.
- Первый раз так близко орка видела, - буркнула я и что характерно ведь не соврала же.
- Ты вся вспотела, когда смотрела на меня.
- Взопрела, пока этого мерина сивого на себе перла.
Снова смех и тихое, ударяющее по оголившимся нервам:
- Опять врешь, у тебя даже запах изменился.
- Давно не мылась, ветер поменялся, а ты стоял с подветренной стороны. И вообще моя девственность принадлежит вашему Предводителю, так что прошу пардону мне пора козу доить.
- Откуда ты знаешь нашего Предводителя? - вдруг напрягся этот совратитель.
- Каждый день вижу в своих лучших эротических снах. Так что прошу меня простить, вынуждена Вас покинуть, отправится спать и видеть очередной сон с его участием.
- Если передумаешь, я буду ждать тебя в течение одной четверти первой луны, - прошептал он и попытался снова уйти в темноту.
Я передумала очень быстро, вдруг это последний раз, когда согрешить доведется, мне ж еще с местным бугром рамсить, и неизвестно чем все закончится, соврала я своей девичьей чести.
- Через две четверти второй луны, - скороговоркой выпалила я и кивнула на самое крайнее окно.
Вбежав в зал, я попросила Яфора отнести Сосискина спать вместе с Сивкой на конюшню и ни в коем разе не давать ему запасной ключ от номера. Яфор понимающе усмехнулся и пообещал выполнить мою просьбу. Пока я поднималась по лестнице, в спину мне неслось:
Императорский централ, ветер северный
Этапом в рудники, зла немеренно
Но не упырь обычно губит,
А эльфийский самогон.
Пока ждала орка, я быстро переоделась в длинную футболку: демонстрировать свою Третьяковскую галерею на теле мне совсем не хотелось. Погруженная в тяжкие раздумья, какие позы мне сегодня лучше не практиковать, я даже не заметила, как он возник в комнате. При виде орка мне захотелось схватить его и кинуть на кровать, но все же когда он сделал шаг мне на встречу, у меня хватило сил прошептать:
- Отвар выпей, и так чтоб я видела.
Орк... Орк меня не разочаровал, я не знаю уж, как выдержала эту ночь вся мебель в этой комнате, включая сундук. Правда, он постоянно пытался стащить с меня одежонку, чем весьма мешал мне целиком отдаваться процессу. Когда в очередной раз я уклонилась от его попыток меня ее лишить, он, тяжело дыша, спросил:
- Ты что стесняешься?
Я прикусила себе язык до крови, чтобы истерически не расхохотаться. Так хотелось сказать, милый если бы ты на спор еще на первом курсе института провел целый день, загорая на нудиском пляже под прицелом взглядов кучи извращенцев и просто любопытствующих граждан, то ты давно бы исключил из своего лексикона глагол "стесняться". Но, к сожалению, ему надоело терпеть преграду на моем теле и он попросту порвал ее. Вот тогда я уже завертелась как вша на гребешке, чтоб, не дай бог, он не увидел мои крылья.
А после мы умиротворено лежали в кровати и курили: я сигарету, а он трубку. Прерывать идиллию мне совершено не хотелось, но засыпать и просыпаться я предпочитала одна. Надо было как-то покультурнее сказать, что товарищу пора выкатываться по месту своей прописки. Но орк меня опередил, сказав:
- Я, таких как ты, еще не встречал, ты очень странная. Ты не спросила моего имени и не назвала своего, согласилась провести со мной ночь, но принять тебя за проститутку может только молодой дурак.
А Бог то все же есть. Он принял тебя за честную нимфоманку, а не за продажную девку, успокоила меня гордость.
- Ты куришь, но какие-то странные палочки, а не трубку, - тонко подметил орк.
- Последняя гномья разработка, мне продали опытный образец, но скоро вы все перейдете на них, - выкручивалась как уж на сковородке моя изворотливость.
- Пора бы уже ему заткнуться, а то придется обновить кинжал, - подняла голову моя кровожадность.
А этот Мюллер вместо того чтобы замолчать, видя что разговор начинает меня тяготить, продолжал:
- На твоем правом плече, - он слегка надавил на моего наколотого дракошку, - знак дракона, но люди не настолько любят драконов, чтобы так выражать ими своего восхищение. Что он означает для тебя?
- Любовник как-то раз был из их племени, вот в память о незабываемой ночки и сделала, чтоб не забывать о бабской дурости.
Орк усмехнулся:
- На твоем другом плече странные узоры, но в нашем мире никто так не рисует. - И он погладил браслет в виде кельтского узора на предплечье.
- Ээээ... ну я часто теряю браслеты, вот и решила таким обзавестись, - чувствуя, что как-то это малоубедительно звучит, попыталась склеить отмазку я.
- У тебя на бедре щит воина, на сундуке я видел кольчугу и кинжалы, но у тебя нет на ладонях мозолей от оружия, а на теле следов от кольчуги. Значит, ты не воин, но зачем-то встала на дорогу войны, - выдал очередную логическую цепочку орк.
- Кольчуга понравилась, как на мне сидит, а кинжалы в подарок к ней получила, - я уже откровенно нервничала.
Он резко перевернул меня на живот и спросил:
- От каких злых духов охраняет этот хранитель? - и ткнул пальцем в Барда Симпсона на ягодице.
- Оберег от нетрадиционного секса, - пискнула я и сделала попытку перевернуться назад.
Но он мне не давал это сделать и, как завороженный, стал кончиками пальцев повторять контуры моих крыльев.
- Потрахалась, называется, что толку-то теперь ворочаться, как тюлень, если уже спалилась, - ядовито прошипела конспирация.
Я лежала и материла сама себя, а он все трогал мою татуировку. Надо сказать, что она и вправду были хороши. Это были ни какие-то там крылья как у Эроса и не банальные перья орла с герба пендосов. Это были крылья кентцаля, точно такие же, как у бога древних майя Кулькана или, как еще его называли, Кетцалькоатля. Причем это была не банальная татушка, а выпуклая. Подобную я увидела у одного брутального мужика и до жути захотела себе такую же. Правда, у него Кулькан был целиком выколот на спине, а мне хватило денег только на крылья. Мастер, а по совместительству мой бывший одноклассник долго отказывался от заказа, ссылался на то, что такое никогда не делал, и что не факт, что крылья получатся выпуклыми, но я пригрозила ему что выйду за него замуж, и он согласился, но предупредил что за последствия не отвечает. Крылья вышли даже лучше, чем я надеялась, а вот наколотый к ним в довесок щит, получился хотя и жутко красивым, но обычным.
Царившая в комнате тишина давила мне на затылок больше, чем рука орка на шее. Наконец, он убрал руку и, перевернув меня, с надеждой в голосе спросил:
- Ты Избранная? А то странное существо, поющие непонятные песни твой священный зверь?
Глядя в его пылающие надеждой глаза, врать мне почему-то сразу расхотелось, да и не поверил бы он, слишком я выпадала из образа местной.
- Избранная, но если ты сейчас вскочишь и с диким воплем понесешься по городу с воплем "Радуйтесь люди и нелюди, к нам пришла Избранная, она живая и я только что ее трахал", то, как бы этого не хотелось, но мне придется научиться пользоваться кинжалом. Я, правда, до сегодняшнего дня ни разу его в руках не держала, но с помощью твоего горла, быстро восполню пробелы в моем образовании.
Он быстро вскочил и начал лихорадочно одеваться.
- Во как торопится растаять в тумане, может галстук и носки забыть одеть и жена задаст ненужные вопросы. Вот мужики пошли, то не выпрешь, то собрался как в армии по побудке, - съехидничал внутренний голос.
- Почему ты не сказала мне сразу кто ты? - Закончив одеваться, с детской обидой спросил мой совсем недавний любовник.
Я встала и неторопливо достала из сундука новую майку. Надеюсь, он на мне ее не порвет, а то мужиков много, а вот чистых маек у тебя больше нет - об этом мне некстати напомнила о себе экономность.
- А что должна была?
Кивок.
- И как ты себе это представляешь? Привет, я Избранная, но ты мне так понравился, что пошли скорей в постель.
- Зачем ты так, - укоризненно качая головой, ответил он, а я начала закипать.
- Что бы изменилось, если бы ты сразу узнал, кто я? Отказал бы мне в доступе к своему телу?
- Да, отказал бы, но не тебе, а себе. Ты для нас священна.
"Привет психоз", - поздоровались нервы и отпустили вожжи, а меня понесло.
- Я не священная корова, и не святая, и, уж как ты понял, отнюдь не монашка. Я - женщина, понимаешь, живая женщина, со всеми своими желаниями. Когда я увидела тебя, то захотела, и мне было плевать на свою избранность, и на то, что я могу сдохнуть в любой момент - тоже. Мне на все было плевать, и на то, что я для кого-то священна и неприкасаема понимаешь? Я вообще не хотела, чтобы ты узнал кто я, но тебе обязательно надо было рвать на мне вещи, а потом рассматривать мои татуировки.
- Почему ты скрываешь, что ты Избранная? Каждый, кто узнает в тебе ее, сочтет за честь воевать под твоими знаменами.
- Вот поэтому я и скрываю кто я, у меня нет никаких знамен, кроме носовых платков, и того, кого ты принял за священного свирепого зверя, всего лишь мое домашнее животное. И мы с ним совершено не хотим собирать команду самоубийц и начать движение на Темную сторону.
- Почему, я не понимаю, все орки с радостью пойдут с тобой!
- Ты, наверное, не понял, я не желаю, чтобы кто-то с радостью шел за мной, это только моя партизанская война, я хочу чтобы как можно дольше никто не узнал что я пришла в этот мир. Поэтому ты сейчас уйдешь отсюда и забудешь, что видел меня.
Этот идиот отрицательно покачал головой, чем окончательно сформировал во мне желание начать учиться владеть холодным оружием.
- Если ты хочешь, я сейчас уйду, но я поеду к Предводителю и скажу чтобы он начал готовиться к походу, а когда придет время, ты позовешь нас. Возьми этот кинжал. Покажи его любому орку, он без слов поймет, кто ты и тогда ты можешь рассчитывать на помощь. - Проговорив все это, он шагнул в окно.
- Хришеньке привет! - крикнула я на прощание. Этот паразит повернулся и, весело подмигнув, сказал:
- Обязательно передам, ты будешь ему отличной женой, - и спрыгнул.
Я высунулась из окна и заорала вдогонку:
- Я в гарем даже любимой женой не пойду, так что обломится твой Предводитель!
- Он пока не женат, - раздалось в ответ, и все стихло.
- Ух, какой хлопотный денек и бурная ночка выдалась, - подвел итог мозг, и я с ним полностью согласилась, вытягиваясь на кровати.
Но не успела я удобно на ней устроиться, как из бесшумно открывшейся двери материализовался дроу и встал напротив меня.
- Мать, ты сегодня на редкость популярна, - съехидничала я про себя.
- Что-то ты припозднился, пару минут назад ты мог меня скомпрометировать в глазах общественности.
- Дал тебе время насладиться последними минутами на этой земле, -прошипел он и достал нож. - Но, ты можешь попытаться меня убедить оставить твою никчемную жизнь, если будешь так же себя вести как с этим грязным орком.
- Подглядывал, значит, ай-ай-ай, и не стыдно тебе, большой мальчик, давно пора с девушками общаться, а ты все в замочные скважины подсматриваешь, а еще авторитета из себя корчишь, фраерок. Все, вали отсюда, приемные часы кончились, все претензии в письменном виде моему секретарю, когда он проспится, - позевывая флегматично, предложила моя наглость.
Дроу одним движением перетек на кровать и замахнулся на меня ножом. Вместо испуга в глазах и криков о пощаде мой потенциальный убийца услышал:
- Не играй с кинжальчиком, пальчик поранить можешь или ручка дрогнет от напряжения, убьешь ненароком Избранную и будешь потом себе волосья на жопе рвать.
- Врешь, тварь. Ты никакая не Избранная, а простая шлюха, которая пытается отсрочить свою смерть, - делая зверские глаза, прошипел дроу.
- Могу крылья показать, доверчивый ты мой, - предложил проснувшийся инстинкт самосохранения.
Дроу отшатнулся и кивком головы показал, что я могу встать с постели и показать ему знак Избранной.
Я неторопливо встала, стянула майку и повернулась к нему спиной. Через секунду, почувствовав как острый коготь начал трогать мои лопатки, во мне возмутилась чистоплотность:
- Ты смотри, аккуратнее там своими когтями, не поцарапай, не известно, где ты там ими ковырялся и хорошо, что если только в носу.
Дроу тяжело сопел (видимо, осознавал, что только что чуть не пришил надежду своего мира), а потом не нашел ничего лучше, как ляпнуть:
- А почему они не раскрываются?
- У тебя член всегда стоит или только в определенные моменты? - огрызнулась я, натянул майку, повернулась к нему и застала потрясающую картину.
Тот, кто еще минуту назад был готов меня убить, сейчас стоял на коленях, опираясь на одну руку, а второй рукой протягивал мне свой нож, рукояткой вперед.
- Какой потрясающий вид, какой трагизм, какая патетика, - захлопало в ладоши отмщенное самолюбие. Но мне этого было мало. Гордость требовала экзекуции, и я не заставила себя ждать.
- Это тебе за шлюху, - я от души вмазала дроу по уху кулаком. Видимо, я не рассчитала силу удара и довольно сильно расшибла себе костяшки пальцев. Дуя на пострадавшую часть организма, я уже миролюбиво предложила:
- Вставай, сама не люблю в колено-локтевой стоять, говорить будем.
Глава двенадцатая
Дроу отрицательно покачал головой и продолжал стоять в позе дачнике на прополке тещиного огорода.
- Я посмел поднять руку на ту, которую наш мир ждет много лет, и недостоин за это жизни. Убей меня, - любезно предложило это красноглазое чмо.
- Заманчивое предложение, заодно и кинжалы в деле опробуешь, главное чтоб он не вырывался, пока ты ему голову будешь отпиливать, - мечтательно поджала губы курьей жопкой моя мстительность.
Как бы не хотелось мне воспользоваться предложением и грохнуть этого дерьмушника, но здравый смысл напомнил, что убивать живых существ, не считая насекомых, мне как-то не приходилось, посему грамотно пришить его не получится. Вместо торжественной казни, я могу скатиться до банальной пытки и, что самое поганое, убить-то не убью, даже до смерти не замучаю, только зазря в кровище вся перепачкаюсь без всякого удовольствия для себя. Да и потом у меня были свои далеко идущие планы на этого дона Карлеоне уездного масштаба. Правда, когда он только ввалился ко мне в комнату, я рассчитывала на продуктивный для меня разговор, но в данный момент кандидат в покойники молчал, ожидая, когда моя избранность красивым росчерком железного пера перережет ему горло и, чтоб не оставлять следов, съест орудие убийства. А после расправит свои крылья и его стекленеющий взор запечатлеет ожившую мечту по их лицезрению в боевой готовности. Но реальность была такова, что смерть к нему не спешила, а я, вместо того, что бы выуживать ценные сведения, кусала от досады себе губы, глядя на его обречено скрючившуюся фигуру.
Еще, как назло резко захотелось в туалет, а эта пародия на "Мыслителя" Родена собралась тут отсвечивать пока в "Детском мире" деревянная лошадка не описается. Мочевой пузырь просимафорил, что если я в ближайшее время не придумаю, как сделать из товарища Ваньку-Встаньку, то он расслабится прям в присутствие посторонних, и ему будет плевать на остатки моего стыда. Последний зашелся в истерики и от испуга выдал сведения о клятвах долга и прочих пожизненных обязательствах провинившейся стороны. Идея показалась мне здравой:
- Послушай, а может, ты мне принесешь какой-нибудь обет верности или дашь торжественное обещание юного пионера? А еще лучше, давай отложим твое аутодафе на потом? - с мукой в голосе спросила я, уж больно не хотелось позориться перед местным братком.
На мое счастье в его застывшем теле наметилось движение.
- Есть! - вскинул голову враз отмерший мафиози, скроил торжественную рожу и, судя по расправленным плечам, приготовился коротенько, минут так сорок зачитывать свои имена, фамилии, титулы, подпольные клички, оперативные псевдонимы и клясться всеми частями тела оберегать мои крылья. Я мысленно взвыла, упала ниц перед мочеиспускательным каналом, упрашивая его немножко потерпеть, сжав покрепче для подстраховки ноги, приготовилась внимать откровениям. В течение нескольких минут, показавшихся мне вечностью, этот садист не только вспомнил всех своих предков, воспроизвел свое имя длинною в километр, но и чуть не поименно пообещал казнить в мою честь половину местного населения. Наконец, этот черт закончил клясться на крови, всунул мне в руку очередной кинжал, поднялся и, отвесив поклон, учтиво спросил:
- Могу я узнать имя Избранной?
- Дариа, - присела в книксене я и стала продвигаться в сторону двери. Но завершить этот маневр мне не дал внезапно обретенный должник:
- Теперь, когда мы официально знакомы, ты можешь меня называть сокращенным именем, известным только самым близким.
Писец подкрался незаметно. Ни его полное, ни его сокращенное, ни даже ласковое детское прозвище не удержались в моей голове, забитой только одной мыслью о том, как бы дотерпеть до сортира. Переспрашивать, как оно звучит, я не рискнула, боясь, что повторное представление затянется еще на час, и протараторила:
- Ты теперь мой вассал и как своего нового рыцаря, всем врагам на устрашение, нарекаю тебя Кроликом. - Каркнула и как кенгуру поскакала на выход.
- Кролик? Кто такой кролик и почему ты так будешь меня называть?
- На моей родине это самый свирепый хищник и ты его точная копия.
Дроу принял горделивую позу и изрек:
- Дариа, я принимаю данное тобой имя и обязуюсь не запятнать его позором.
Я ответно вывернула бы лодыжку в па, но сил терпеть уже практически не было. Сведя коленки, я, наплевав на все, процедила:
- Кролик, а теперь будь другом, проводи меня до туалета и обмывальника, - и потянула его за собой.
Оставлять дроу в своей комнате дожидаться мою персону мне совсем не хотелось, первоначальные планы на его личность требовали внесения корректировки.
- Зачем? - Ушел в непонятки этот придурок.
Мне уже пришлось из последних сил сцепить зубы и сквозь них прохрипеть:
- "Занято" вместо меня покричишь, пока заседать в туалете буду, и деньги взимать будешь со зрителей, которые в щели за мной захотят подсмотреть! Да пошли уже, хоп твою мать, пока я прям тут лужу не наделала, альбинос на голову отмороженный.
Дорога до удобств заняла у меня рекордно короткое время, ибо я неслась к отхожему месту на третьей космической скорости, на ходу приспуская трусишки. Следующие минуты были одними из самых лучших в моей жизни. Счастливо вздыхая, я выплыла из клозета, вздохнула полной грудью и умиротворено промурлыкала:
- Что не говорите, а долгожданное облегчение - это больше чем оргазм.
Жизнь снова заиграла передо мной всеми красками, и я практически парила над землей на крыльях любви ко всем ближним. Но, взявшись за ручку двери обмывальника, я резко рухнула с небес на землю. К Кролику, ненадолго оставленному без лицезрения моего святейшества, вернулось его ставшее мне хорошо знакомым хамство и презрение ко всем людям. Походу пьесы, осознание того, что Избранные тоже писают, пагубно сказался на его и без того мерзотнейшей натуре.
- Торопишься смыть с себя следы ночи с орком? - Ядовито процедил он.
- Придется лечить товарища, - укоризненно прокомментировал его выпад мой вздорный характер.
- Только сильно мальчугана не опускай, в вопросах хамства он против тебя дилетант, он же болезный, не разу не ездил на дачу в последней электричке перед первомайскими праздниками, - дало напутствие милосердие.
Я обернулась и обворожительно улыбаясь, пропела:
- Ну что ты зайчик мой ясноглазый, я тороплюсь помыть свою спинку после близкого знакомства с твоими когтями. Кстати, позвольте полюбопытствовать, ты когда задницу подтираешь они тебе не мешают, ничего там не царапают? Или ты их качестве совковой лопатки используешь вместо бумаги? А может, тебе нравятся острые ощущения в столь деликатном месте?
И, глядя на наливающееся кровью лицо, помахала перед ним своим маникюром, честно предупредив, что на мои коготочки в вопросах ковыряния в некоторых его частях тела пусть не рассчитывает. Пока дроу боролся с внезапным приступом удушья, я ящеркой юркнула за дверцу импровизированного душа, закрыла ее на засов, и оттуда проорала:
- Запомни, салага, хамить и рамсить - это моя привилегия, а твоя - охранять Избранную от внешних и внутренних агрессоров, не жалея живота своего. Так что прикрой свой рот, а то кишки простудишь, и вставай в почетный караул, пока я буду водными процедурами занята.
- Мать, ты не переборщила, как бы он тебя не прибил за такие наезды, - запоздало засуетилась осторожность, но я отмахнулась:
- Запушенный случай, тут только радикальные меры помогут, но, увы, молотка для лоботомии под рукой не было, вот и пришлось вскрывать мозг добрым словом.
И, весело насвистывая, стянула с себя то, что прикрывало мои прелести, а потом, дернув за веревочку в бочке, обрушила на себя поток остывшей за ночь воды. Подозреваю, что от моего оглушающего визга полопались все окна в ближайших домах, а дроу поставил рекорд выбивания дверей, открывающихся на себя. Глядя на его светящиеся жаждой убийства глаза, я попыталась взять ситуацию под контроль, но от холода, вместо того, чтобы спросить какого черта он врывается без стука, я светским тоном поинтересовалась:
- Ты меня насиловать будешь или убивать? В любом случае приходи позже, я еще не совершила омовение.
- Я думал на тебя напали темные, - пялясь на мой пирсинг, пролепетал этот охранник-недоучка.
- Аха, ну и кто в этой клетушке может поместиться, боевой хомяк или может рой мух-истребителей а? - Ехидно уточнил мозг.
Но Кролик не реагировал на внешние раздражители, ослепленный болтающейся в моем пупке змейкой, держащей в пасти изумруд. Я плюнула и, не церемонясь выперла его за дверь. Тоже мне тонкий ценитель пупочных впадин нашелся, девушка тут первый раз по недоразумению стала практиковать холодные обливания, а он вместо того, что бы предложить ей принести горячей воды, стоит и пялиться на дармовщинку. Быстро помывшись, я наскоро растерлась полотенцем и пулей вылетела из обмывальника. Синюшное после ледяного душа тело, усилено рвалось в тепло номера, но мой взор по направлению к кровати застил ходящий по кругу как цирковая лошадь, Кролик. Завидев меня, он быстро кинулся навстречу и с ходу огорошил:
- Откуда у тебя знак правящей династии дроу, и кто в твоем роду был из их ветви?
Вопрос поставил меня в тупик. Кто только не отметился в нашем роду. И запойный гегемон и кулаки-мироеды, врачи и инженеры, коммунисты и беспартийные, одна бабка так вообще в прадеда купца пошла, а вторая в тапера кинотеатра Иллюзион, вон всю жизнь по фортепьяну руками шарится. Я даже допускаю, что какая-нибудь далекая пращурка своему барину освещала канделябром дорогу в опочивальню, но вот кого точно не было, так персонажей из других миров. У нас все женщины в роду - расистки, те не то, что дроу, татаро-монгол до тела не допускали. Да и купленная на распродаже висюлька ну никак не могла попасть в наш ювелирный магазин из другого мира, я же прекрасно помню, что продавщица предложила мне таких змеек штук семь на выбор с разными камешками. Судьба решила дать мне либо мелкий козырь, либо подкинуть очередную подлянку, ситуацию надо обмозговать вместе с Сосискиным в тишине и спокойствие. Все это молниеносно пронеслось в голове, и я, нацепив на лицо загадочную маску, предложила Кролику посетить меня в "Спотыкаче" ближе к вечеру. Потратив еще некоторое время на взаимные расшаркивания, я наконец-то оказалась в постели.
Во второй раз удобно устроившись под одеялом, я была вынуждена вскочить от шороха, исходившего из-за двери.
- Нет, поспать мне сегодня не дадут, кого опять принесло? - Проорала я в сторону источника звука.
В ответ раздалось жалобное поскуливание. Помянув чью-то мать, я пулей вскочила и, подлетев к двери, рывком распахнула ее. Источая миазмы, в комнату вползла черная, трясущаяся, ушастая гусеница, в которой я с трудом опознала Сосискина.
- Оооооо, кого мы видим, кого мы нюхаем, это же наш пИвец - от слова "пить" - осчастливил нас визитом, - потерла ручки стервозность.
- Что, похмелье, дружок? - Глядя, как крупная дрожь сотрясает все его тело, поинтересовалась моя трезвость.
- Смотрю, сны алкоголика тревожны и непродолжительны! - Констатировал мозг.
Подняв на меня кроваво-красные как у бассета глаза, колотящийся с бодуна четвероногий алкоголик просипел:
-Дашка, не будь сукой, дай...
Но я не дала ему закончить фразу, и по-лакейски отвесив поклон, подобострастно спросила:
- Похмелится? Чего изволите-с? Могу предложить гномье вино и эльфийский первач. А может господин желает-с духовитой анисовой водочки откушать или бражки на курином помете? Сегодняшней ночью, рискуя жизнью, козьими тропами, контрабандисты специально доставили-с аккурат к вашему утреннему опохмелу Ваш сиятельство.
Топот лап по направлению к ширме, за которой стоял горшок и последовавшие за этим звуки, звучали в моих ушах как гимн в честь всех оптом отомщенных жен пьяниц. Через какое то время показался заметно протрезвевший Сосискин. Но мама-врач не только учила меня гуманизму, но и постоянно повторяла, что как бы пациент не говорил что он здоров, процесс лечения нужно доводить до победного конца, а папа шепотом всегда добавлял:
- А если пациент менее живуч, то до летального.
- Полегчало? - Участливо спросила я.
Пес слегка наклонил голову.
- Ну, тогда может быть жареной селедки, приготовленной по старинному вьтнамскому рецепту семьи Сунь Хунь в Чай или кошачьего корма? - моловушкой разлилась я.
Снова топот лап и стоны выворачиваемого на изнанку желудка. На сей раз Сосискин отсутствовал довольно долго, видимо в памяти еще были свежи воспоминания о запахе жареной селедки, который он почуял год назад, проходя мимо соседнего подъезда, в котором на первом этаже сдали квартиру вьетнамцам. Доползя до кровати, он обессилено упал мордой в миску с растворенным в воде аспирином и, не сопротивляясь, дал запихнуть себе в пасть две таблетки Альказельца. Выставив за дверь заполненную почти до краев ночную вазу, я налила в миску воды и, подхватив засыпающего пса на руки, поудобнее положив его обессилившее тельце на кровати, наконец-то заснула.
В этот раз мне снилась яхта Абрамовича, которую тот отдал мне за долги. Я, вся в золоте и бриллиантах, на палубе лениво развалившись в шезлонге, обитом шиншиллой, потягиваю мохито, а два негра с опахалами работают кондиционерами. Перед глазами во всей красе представал честно заработанный остров в далеком Карибском море. На его белоснежный пляж с пальмами ласково накатывают лазурные волны, а красавец-капитан, один в один похожий на Джека Воробья, с капитанского мостика спускается ко мне. Но вместо того, что бы поинтересоваться, готовить ли к взлету вертолет или спускать катер на воду, голосом Сосискина требует пожрать. Ну не гадство а? Первый раз в жизни мне снится Джонни Депп, да еще без законной жены и своего выводка, а какой-то козел все разрушает. Руки сами по себе потянулись по направлению к его шее, но наткнулись на пустоту, уж кто-кто, а Сосискин прекрасно знает, какой я бываю, если меня не вовремя разбудить. Тоном, не предвещающим ничего хорошего, я поинтересовалась:
- Ну, какого хрена ты приперся утром да еще разбудил меня на самом интересном месте? Что тебе с Сивкой то на конюшне не спалось?
Пес возмущено тявкнул:
- Да он полночи пытался ко мне приставать, а когда угомонился, то захрапел как медведь. Я пока пьяный был, не слышал эти Иерихонские трубы, а когда малек протрезвел, думал земле предамся. Сама же должна понимать, что любые звуки страдающему от перепоя молотком по голове стучат.
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 21 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |