Я отметила про себя то, что я даже не могу представить, за какую круглую сумму врач взялся оперировать лицо Олега и жить в этом доме ровно три месяца.
— И врач согласился жить здесь три месяца?
— А куда он денется? Это свой человек, он многих наших ребят оперировал.
— Криминальный пластический хирург.
— Что-то типа того.
Представляю, сколько денег ты ему предложил за то, что он доведет это дело до конца. Это, наверно, просто невероятная сумма.
— Несмотря на то что он частнопрактикующий врач, он за три месяца столько не заработает. Ему хватит денег на всю оставшуюся жизнь.
Олег потрогал мой лоб и покачал головой.
— Ты вся горишь. Бегала под дождем, дура, босая.
Как бы я ни старалась, но Олег постоянно возвращался к событиям вчерашнего дня, и эти воспоминания действовали на него не самым лучшим образом. Он тут же раздувал ноздри, кидал в мою сторону косые взгляды и хмурил брови.
— А после этого мы поедем за границу? — в который раз перевела я разговор на другую тему.
— Ты хочешь?
— Очень.
— Ты правда хочешь или хитришь?
— Я очень хочу уехать, а в какую страну?
— В Штаты. Пока у меня будет заживать лицо, нам приготовят новые паспорта.
— А почему именно в Штаты?
— А ты не любишь эту страну?
Не знаю… Я там никогда не была. Я только слышала, что там большие налоги, дорогие лекарства и все живут в кредит.
— Если есть деньги, то все это решаемо. Сейчас иммигрировать в Штаты может себе позволить только состоятельный человек, а уж кто именно этот состоятельный человек— не имеет значения. Им может быть вор, политик, бизнесмен или какой-нибудь чересчур умный профессор. Правда, сначала я хотел выбрать Швецию, но все же после долгих раздумий остановился на Штатах.
— А почему не захотел поехать в Швецию? Там такой уровень жизни, что можно реально жить на пособие по безработице.
— Можно, но для шведов это позор. Это не наша с тобой ситуация. Я меняю внешность и жизнь не для того, чтобы жить на пособие. Вообще, не думай про материальную сторону. Мы будем жить лучше, чем ты можешь себе представить, и мы будем жить в Штатах.
Глава 20
Оставшись в доме одна, я окончательно разболелась и стала подозревать, что у меня воспаление легких. Олег запер меня, оставив пакет с различными лекарствами, и уехал. На следующее утро я с трудом встала, заварила себе крепкий чай и пила его с медом. Когда я чувствовала едва заметное улучшение, то просто бродила по дому, подходилак окнам и смотрела на улицу. Когда меня вновь бросало в жар, я ложилась в постель и пила горстями таблетки. По ночам меня стало мучить удушье, а из груди вырывались страшные хрипы. Временами мне начинало казаться, что моя жизнь не имеет смысла, что если все-таки я не умерла от пули, то обязательно умру от простуды, а быть может, и от пневмонии.
Мне казалось, что время остановилось. Когда температура была чересчур высокой, я начинала бредить и приходила к мысли, что с каждым днем я потихоньку теряю свой рассудок, и тогда мной овладевало неописуемое отчаяние.
Очень часто я вспоминала свою маму. Ее доброе, чуткое сердце и ласковые, всегда вовремя сказанные, обнадеживающие слова. Когда образ матери исчезал, я видела Снежку, ищущую миллионера в стране Знакомств. Я поражалась, сколько же в Интернете свободных мужиков. В повседневной жизни все наоборот: целая армия одиноких женщин и так мало мужчин. В стране Знакомств тебя поджидают толпы поклонников. Все они хотят повести тебя под венец, а ты выбираешь того, кто тебе действительно нужен, и понимаешь, что поиск мужчины своей мечты — это действительно увлекательное занятие. Самое главное — искать нужного кандидата с энтузиазмом и без спешки.
По ночам мной овладевали страх и настоящее безумие. Я прислушивалась к любому шороху, к тиканью часов, и мне начинало казаться, что кто-то ходит по дому. Я понимала, что я медленно схожу с ума, но ничего не могла с этим поделать. Перед глазами мелькали какие-то огни, геометрические фигуры, ребусы, головоломки. Однажды я уже была настолько слаба, что, выйдя из туалета, почувствовала сильное головокружение и упала на пол. Я не знаю, сколько времени я провела без сознания. Когда я очнулась, то почувствовала, что меня сильно лихорадит. Не помню, как я доползла до кровати, как смогла на нее забраться и укрыться теплым пледом, трясясь от жуткого страха смерти и душевного холода. Когда в комнату кто-то вошел, я уже практически ничего не соображала. У меня перед глазами все вертелось: стены, шкафы, окна, шторы. Сквозь эту круговерть я услышала мужские голоса.
— Что с ней?
— Она в бреду. У нее страшный жар.
— Что с ней случилось?
— У нее все внутри разрывается от хрипов, нужна срочная госпитализация.
— Мне тоже нужна госпитализация, но ведь ты же взялся лечить меня в домашних условиях.
— Это совсем разные вещи. Ты можешь ее потерять.
— Если я ее потеряю, то ты потеряешь все на свете. Ты должен ее спасти.
— Будет достаточно тяжело выходить ее в домашних условиях. Нужен рентген. Хотя я и так вижу, что с ней. Почему ты не хочешь отвезти ее в больницу?
— Потому, что я не обязан отвечать на твои вопросы.
— Я тебя понял. Тогда срочно посылай кого-нибудь за лекарствами. Ей требуются уколы и капельницы.
— У меня сейчас двое охранников, я пошлю одного из них.
— Чем быстрее ты это сделаешь, тем лучше.
— Ты только пообещай мне, что она останется жива.
— Я сделаю все возможное.
— Я хочу, что ты мне пообещал.
— Но…
— Никаких «но».
— Хорошо. Я обещаю.
Я открыла глаза и увидела сидящего на стуле мужчину, который читал газету. Я облизала пересохшие губы:
— Где я?
Мужчина дружелюбно улыбнулся и облегченно вздохнул.
— Все хорошо. Ты дома.
Пытаясь вспомнить обо всем, что со мной произошло, я посмотрела на капельницу и почувствовала, как онемела моя рука.
— Что со мной?
— Ты сильно простыла: переохлаждение организма и воспаление легких.
— У меня рука онемела…
— Потерпи немного. Лекарство уже заканчивается.
Мужчине было чуть больше тридцати лет. Он был достаточно интересным, загорелым и белозубым. Его одежда напоминала униформу врача: голубые хлопчатобумажные брюки итакая же рубашка с короткими рукавами.
— Ты врач?
— Врач. Давай знакомиться. Меня зовут Женей, а тебя?
— Меня — Лизой.
— Очень приятно. Я твой лечащий врач.
— Мне тоже приятно познакомиться. Значит, это ты спас меня от смерти?
— Насчет смерти — не знаю, но я просто помог восстановить твое здоровье.
— Теперь со мной все в порядке?
— Уколы и капельницы будем делать, их я тебе еще пока не отменил. Самое главное, что удалось сбить температуру.
— А раньше она была высокая?
— Она была очень высокая.
— А где Олег?
— Твой муж еще спит. Ему сейчас тоже нелегко: он принимает обезболивающие препараты.
— Муж?
— Ну да. Олег сказал, что он твой муж. Увидев мое замешательство, доктор смутился и тут же проговорил:
— По большому счету мне не важно, в каких отношениях вы между собой состоите. Для меня самое главное, чтобы ты была здорова.
— Неужели в этом доме появился хоть один добрый человек, который может сказать какие-нибудь ободряющие слова.
— Я буду говорить подобные слова как можно чаще. Они необходимы тебе для лечения.
Как только доктор снял капельницу, я приподнялась и закричала от ужаса. В комнату зашел настоящий Фантомас лицо которого было в бинтах, а вместо глаз виднелись лишь узкие щелки. Непонятно, как сквозь них можно было что-то видеть. Доктор взял меня за руку и успокоил:
— Лиза, не пугайся. Это твой муж. Ему придется походить в таком виде некоторое время.
— Олег?!
— Он самый. Ты что орешь? Что, и в самом деле так страшно? — спросил «муж».
— Прости, я тебя не узнала. Я думала, что в этом доме поселился Фантомас.
— Хватит прикалываться. Думаешь, мне в таком виде комфортно?
— Да уж. Красота без жертв не бывает.
Этой ночью Олег захотел, чтобы я спала вместе с ним, но я, как могла, сопротивлялась и не хотела ложиться с ним в одну постель.
— Олег, тебе будет тяжело ночью со мной. Я еще толком не выздоровела, да и ты сидишь на таблетках.
— И что теперь, мы должны спать по разным комнатам? Я уже сказал врачу, чтобы он перебирался в гостевую спальню, а то он спал в зале на диване. У него должна быть отдельная комната. Так что он уже, скорее всего, в ней расположился, поэтому ты останешься со мной.
— А если я ночью проснусь…
— И что?
Я проснусь ночью, забуду, что ты прооперирован и что у тебя лицо забинтовано. Я тебя увижу и закричу от страха: у меня точно случится разрыв сердца.
— Ничего у тебя не случится, все будет нормально.
Через пару недель я почувствовала себя вполне здоровой. Я очень часто наблюдала за доктором и не могла не заметить, что он постоянно погружен в раздумья, его что-то угнетает и сильно тревожит. А я не могла не ощущать произошедшие во мне перемены. Мне хотелось выглядеть получше, уложить волосы, накрасить губы и побаловать доктора чем-нибудь вкусненьким.
— Женя, что сегодня приготовить? — Я смотрела на него, открыв рот, и сама не понимала, что со мной творится.
— Мне все равно, — грустно улыбнулся врач и посмотрел на часы: — Сегодня последний укол, давай его сразу сделаем.
— Давай. Женя, ты разбираешься во всех болезнях? Ты же пластический хирург. Ты делаешь операции. Откуда ты все знаешь?
— Я же медик!
— И ты знаешь, как лечатся любые заболевания? — Задав этот вопрос, я посмотрела на Евгения восхищенным взглядом.
— Все знать невозможно, но многое я умею.
Как только доктор сделал мне укол, я взяла его ладонь и приложила к своей ягодице.
— Болит.
— Сейчас пройдет, — доктор тут же отдернул руку и вышел из комнаты.
Я закрыла глаза и подумала о том, что он прав. Только сумасшедший начнет крутить роман с женой или подругой криминального элемента прямо у него под носом.
— Лизка, а ты что в комнате доктора делаешь? — Я оглянулась и увидела своего Фантомаса.
— У меня сегодня был последний укол.
— Смотри мне! Если поймаю, убью обоих.
— Ты что говоришь?
— Я просто предупреждаю.
Олег взял меня за руку и повел в нашу спальню.
— Куда ты меня ведешь? Мне нужно обед готовить.
— Успеешь.
Олег повалил меня на кровать и посмотрел на мое лицо сквозь узенькие щелки в бинтах.
— Малыш, у меня не все прооперированное. Я для тебя кое-что оставил. Иди, покажу.
Я закрыла глаза и представила, что я с доктором. Странно, но я почему-то сразу ощутила давно позабытое душевное спокойствие. Я позабыла, когда в последний раз чувствовала такую легкость и полное отсутствие страха. Мне представилось мужественное загорелое лицо доктора, его белозубая улыбка и необыкновенно красивые глаза.
— Я хочу тебя, — с жадностью произнесла я и ощутила, как я горю сильным желанием. — Я не знаю, что со мной. Такого раньше никогда не было.
Мне показалось, что доктор вновь улыбнулся и притянул меня к себе. А я хотела улететь в небеса, отдаться неописуемой страсти и выполнять все его желания.
Мне захотелось с особой жадностью впиться в его губы и ощутить до неприличия долгий поцелуй. Я прильнула к доктору, но, открыв глаза, закричала от охватившего меня ужаса. На своих губах я почувствовала нитки от бинтов, а передо собой увидела не Женю, а ненавистного Фантомаса.
Глава 21
В один из вечеров, когда к Олегу приехал его друг и они с ним закрылись в зале, я стала искать доктора и, увидев, что он сидит в бильярдной и задумчиво смотрит в большое окно на лес, тихонечко села рядом с ним.
— Не помешаю? — поинтересовалась я на всякий случай.
— Нет, — кивнул он мне.
— Женя, с тобой все в порядке?
— Все хорошо. — Я поняла, что доктор вряд ли пойдет на откровенность.
— Тебя что-то беспокоит?
— Все хорошо. Состояние твоего мужа не вызывает у меня никаких опасений.
— Он мне не муж.
— Это не имеет большого значения.
— Женя, а я тебе вопрос хотела задать, — начала я издалека.
— Задавай.
— А Олегу можно сексом заниматься? Женя как-то передернул плечами и задумался.
— Понимаешь, он же лицо напрягает. Это же вредно. Мне кажется, что ему сейчас категорически противопоказаны физические нагрузки.
— Теоретически все можно, но практически — нежелательно. Если хочется, то можно, но только пассивно.
— А ты ему запрети, — предложила я доктору.
— Как я могу запретить?
— Как лечащий врач, — моментально ответила я.
— Да мне неудобно как-то вмешиваться в ваши интимные дела.
Ты врач, тебе должно быть все удобно. Скажи ему, что если он не прекратит заниматься сексом, то у него рожу набок перекосит и нос к губе улетит.
Евгений рассмеялся и тихо спросил:
— Что, так сильно достает?
— Достает, — сказала я.
— Извини, но я не могу это сделать. Будет лучше, если ты сделаешь это сама.
Я принужденно улыбнулась и пояснила:
— Меня он не послушается, а тебя — сразу. Ты же доктор.
Покосившись на дверь, я положила свою руку поверх руки доктора и прошептала:
— Я Олегу не жена. Меня просто похитили, и если честно, то я сама не знаю, что ждет меня впереди. Я догадываюсь, что он вряд ли возьмет меня за границу. Наиграется и перед отлетом убьет. Меня же сюда привезли как девушку для развлечений, прислугу, повариху, домохозяйку, девочку для битья. В общем, все в одном флаконе. Я слишком многознаю, в живых меня однозначно не оставят.
Доктор взглянул в сторону коридора и скинул со своей руки мою руку.
— К Олегу друг приехал, они будут сидеть до ночи. Он сейчас не зайдет.
Я сразу заметила, что доктор заметно занервничал и даже слегка побледнел.
— Зачем ты мне все это говоришь? Мне это неинтересно. — Он постарался перевести разговор на другую тему, но я не дала ему это сделать:
— Ты не похож на черствого человека, которому это было бы неинтересно.
— Что ты от меня хочешь?
Я прекрасно видела, что доктор не хочет продолжать наш с ним разговор, что то, о чем я говорю, его просто раздражает, но я шла напролом:
— Я хочу, чтобы ты помог мне сбежать. Если ты этого не сделаешь, то еще немного, и я тронусь умом.
— Почему я должен тебе верить?
— Потому что к тебе обратилась за помощью девушка, а ты — благородный мужчина. Ты не можешь мне не помочь.
— А с чего ты взяла, что я благородный мужчина?
— Ты же врач. Мужчина-врач — это очень благородно.
После недолгой паузы я добавила:
— Даже не знаю, сколько времени я здесь нахожусь. Какой сегодня день недели, какое число. Я потеряла счет времени. Я только вижу в окно, что уже с деревьев опадают листья. Я понимаю, что ты мне не веришь, тем более Олег твой друг.
— Олег мне не друг. Я не дружу с такими людьми.
— Ну и пусть не дружишь, но ведь ты с ними работаешь. Ты же криминальный пластический хирург, рискуешь своей жизнью за очень большие деньги.
— Если ты сказала мне правду, то я такой же, как и ты, и работаю я здесь бесплатно. Можно сказать, что мы с тобой друзья по несчастью.
— Не поняла?
— А что тут непонятного? Я не рискую жизнью и не меняю добровольно бандитам внешность. Меня вынудили сделать эту пластическую операцию.
— Зачем ты тогда пошел на это?
— Потому что эти отморозки похитили мою дочь.
— Как? — От неожиданности я взялась за сердце. — Сколько твоей дочери лет?
— Три года.
— И где она сейчас?
У бабушки. Ее вернули сразу, как только я сделал операцию. Сейчас дочь и моя мама думают, что я уехал в зарубежную командировку. Они не знают, что я пошел на подобный шаг только для того, чтобы спасти свою дочурку. Благо, что она еще маленькая и не понимает многих вещей. Просто когда ее похитили прямо с детской площадки, она с неделю пожила у чужой тети. Благо, что с ней хорошо обращались, и она не поняла, что произошло.
— Почему ты не забил тревогу и не сообщил в милицию?
— Я не мог рисковать ребенком. Я был готов на все, только бы вернуть ее обратно. Я пошел на эту операцию, потому что понимал, что это настоящие отморозки и им терять нечего. Если этот Олег решил изменить свое лицо, то можно представить, какой за его плечами криминальный багаж. Я сделал операцию, и ребенка привезли к бабушке.
— А где твоя жена?
— Она умерла при родах.
— Извини, я не знала…
— Ничего страшного.
— Черт побери, а я и не думала, что у тебя такая опасная профессия. А к тебе раньше поступали подобные предложения?
— Очень часто.
— И что?
До такого не доходило. Я всегда мог извиниться и отказать. Мне репутация и моя спокойная жизнь дороже любых шальных денег. Подобные предложения поступали ко многиммоим коллегам, но я не думал, что дело примет такой оборот. Я не взял за эту операцию ни копейки, я просил только отпустить мою дочь. А еще я не думал, что мне придется сюда ехать и делать вид, что я уезжаю в зарубежную командировку, но меня предупредили, что рисковать жизнью моей матери и моей дочери не стоит.
Я увидела на лице Жени такую боль, что невольно почувствовала, как его душевные страдания перешли ко мне.
— Я знаю, что не вернусь домой, — сдержанно сказал Женя. — Меня убьют сразу, как только Олег снимет свои бинты. Таких, как я, никогда не оставляют в живых.
— Тогда почему ты сидишь? Нужно действовать!
— Я знаю, что нужно действовать, но только думаю — как. У меня мать и дочка. Понимаешь?
— Понимаю, — кивнула я головой.
— В том-то и дело, что я сейчас в такой ситуации, когда шаг влево и шаг вправо — расстрел.
Женя посмотрел на меня своими притягательными глазами и пожал плечами.
— Не знаю, зачем я все это тебе говорю.
— Потому что мы с тобой друзья по несчастью. У меня тоже есть близкие -. мама и сестра. Возможно, они тоже в опасности.
— А где ты познакомилась с этим Олегом?
— В Интернете.
— Где?! — не поверил своим ушам Женя.
— Я же тебе говорю — в Интернете.
— Надо же! Никогда бы не подумал, что подобные люди выбирают именно такой способ знакомства.
— Да не он сам, а его друг. И то он познакомился не со мной, а с моей сестрой.
Я покосилась в сторону коридора и рассказала Жене все от начала до конца: как я познакомилась с другом Олега и как я попала в этот дом.
Глава 22
Ночью Олег распахнул дверь спальни ногой. От него за версту несло алкоголем. Быстро проснувшись, я села на кровати, беспомощно поджала под себя ноги и посмотрела нанего испуганным взглядом.
— Олег, ты пьян? Как ты мог? Ты же принимаешь такие сильные медицинские препараты.
— Не беспокойся. Я как-нибудь сам подумаю о собственном здоровье.
— Я действительно переживаю…
— Не стоит. Лучше подумай о себе.
Когда Олег взял меня за грудки, я заволновалась еще больше и задала вопрос дрожащим голосом:
— Да что случилось? Что я сделала не так? Что на тебя нашло?
— А почему ты мне отказываешь в интимной близости? Ты что мне трахаться не даешь?
— Так я же из самых лучших побуждений: забочусь о твоем здоровье.
— А мне кажется, что тебя мои бинты раздражают. Строишь из себя тут недотрогу.
— Я действительно за тебя переживаю и хочу, чтобы мы с тобой как можно быстрее уехали в Штаты. Такая серьезная операция! Да тебе физические нагрузки противопоказаны. Не веришь — спроси у доктора.
— Да с какого лешего я буду посвящать доктора в свою интимную жизнь?!
— У тебя от перенапряжения какой-нибудь шов лопнет, и вся операция пойдет насмарку. Сколько мы тогда в этой дыре сидеть будем? — Я старалась выглядеть как можно более убедительно.
— А ты что, уехать быстрее хочешь?
— Хочу.
— Что это тебе здесь не сидится?
— Да сколько можно жить в этой глуши? Мне даже сны снятся о том, как я гуляю по Штатам и дышу воздухом американской свободы.
— А может, все дело не в этом? — Голос Олега не предвещал ничего хорошего.
— Ты о чем?
— А может, ты со мной интимную жизнь прекратила, потому что тебе очень сильно доктор понравился?!
— А доктор-то тут при чем?
— При том, что как только он в этом доме появился, ты просто парить стала. То феном себе прически делаешь, то ресницы красишь. Я же все вижу, дура. Ты что думаешь, еслия весь бинтами замотан, то у меня глаз нет? А ведь глаза у меня есть, и мое зрение не стало хуже.
— Олег, ты, честное слово, много выпил. Я отношусь к доктору только как к доктору, и не больше. Как мужчина он меня уж точно не интересует.
— С того дня, как он появился в нашем доме, ты просто порхаешь от счастья. Я же вижу, как ты перед ним заискиваешь и постоянно спрашиваешь его о том, что вкусненькогоему приготовить. Шашни у меня под боком собралась крутить? Дурака из меня лепишь?
— Да ты неправильно все понимаешь. Что такого в том, что я подошла к доктору и спросила, что вкусненького ему приготовить?
Какого черта ты его об этом спрашиваешь? Он что, на курорте поселился и ты его собралась откармливать? Он на работе. Я еще посмотрю, какой будет результат. Как толькоон снимет с меня бинты и пройдут все синяки и отеки, не дай бог, что-то будет сделано не так — я своими собственными руками натяну его рожу так, что его уже никто и никогда не узнает. И заканчивай его прикармливать. Ты что, не понимаешь, что он уже почти покойник? Мне кажется, что он и сам это понимает.
— Ты собираешься его убить?
— Понятное дело, что я не оставлю его в живых. Я же не сумасшедший. Он сам виноват в том, что выбрал такую опасную работенку. Так что ты на него виды не имей. Он еще хоть и живой, но уже почти труп. Не надо в этом доме трупы прикармливать.
Убрав от себя руки Олега, я перевела дыхание и сказала как можно более заботливым голосом:
— Ложись, ты пьян. Тебе нужно хорошенько выспаться.
— А супружеский долг?
Я как-то нервно улыбнулась и спросила:
— Какой еще супружеский долг?
— Который ты, скорее всего, вместо меня с доктором выполняешь.
— Олег, ты действительно сильно пьян.
— Я-то пьян, а ты смотри у меня! Точно до Штатов не доедешь и где-нибудь в Петушках в землю ляжешь.
После этой фразы Олег стал снова избивать меня. Я закрывала лицо руками и громко кричала. Я затихла только тогда, когда услышала какой-то щелчок и увидела, что трясущий меня Фантомас с грохотом повалился на пол.
— Мамочка родная! — Зажав свой рот ладонью, я дернулась, обернулась и увидела стоящего в дверях доктора, в руках которого был пистолет.
— Ты меня тоже убьешь? — тихо спросила я и сжалась от страха.
— Зачем мне тебя убивать? Ты такая же, как и я, и не причинила мне никакого вреда.
Осторожно встав с кровати, я посмотрела на залитые кровью бинты лежащего на полу мужчины и тихо спросила:
— Господи, что же теперь будет?
— Ничего не будет. Попытаемся бежать.
— А ты его точно убил?
— Ты же видишь, я выстрелил ему в затылок.
— А где ты взял пистолет? — Я осторожно покосилась на оружие, словно боялась, что оно может выстрелить.
— Тут, в доме.
— Но ведь все оружие хранилось в сейфе. Где ты взял ключи от сейфа?
— Как видишь, не только в сейфе. Я тут уже весь дом обследовал и в камине нашел эту пушку, причем с глушителем.
— Ничего себе, а я здесь черт знает сколько времени, а так и не смогла ничего обследовать и найти хоть что-нибудь интересное!
— Ты же женщина…
Женя подошел ко мне поближе и посмотрел на разбитую губу.
— Он опять тебя избил. На твоем лице уже места живого нет. Только все заживает, как на этом же месте появляются новые следы от побоев. Я сразу обратил на это внимание. Пошли, я обработаю твое лицо.
Пока доктор обрабатывал мне лицо, не переставая дуть на него, я корчилась от боли.
— Ты не знаешь, где мы находимся?
— По-моему, Тверская область. Но я не могу это гарантировать, это всего лишь со слов Олега.
— Меня везли сюда очень долго. Как только я сел в машину, то мне сразу завязали глаза.
— Может быть, ты не только оружие здесь нашел, но и мобильный телефон? — не могла не поинтересоваться я у доктора.
— Я перевернул весь дом, но мобильного телефона, к сожалению, не нашел.
Около часа у нас ушло на то, чтобы сделать на лице Жени точно такую же повязку, как у Олега. Как только нам это удалось, я полезла в шкаф, достала вещи убитого и протянула их доктору для того, чтобы он переоделся. Когда рее было готово, я сжала кулаки и медленно отошла к стене.
— Лиза, ты что?
— Ты не представляешь, как сильно ты на него похож. У вас даже рост одинаковый. Такое чувство, что Фантомас не умер. Он воскрес и сейчас начнет меня бить.
Доктор спрятал пистолет с глушителем за пазуху и подошел к окну.
— Сейчас я разберусь с охранником, а потом будем поджигать дом.
— Поджигать дом?
— Конечно. Мы же не можем оставить здесь все как есть. Пусть все думают, что случился пожар и все, кто был в доме, сгорели.
Достав из кармана Олега ключи от дома, Женя направился к выходу. Я побежала следом за ним и, как только он открыл дверь, произнесла:
— Будь осторожен!
— Ты же сама говоришь, что мы с Фантомасом на одно лицо.
— На одно забинтованное лицо. Но все же будь осторожен, — заботливо произнесла я и положила руки Жене на грудь. — Что ты скажешь охранникам? Уже глубокая ночь, онимогут спать.
— Но хотя бы один из них должен дежурить.
— Так все-таки, что ты им скажешь?
— Ну что я могу им сказать? Для начала их нужно разъединить.
— Каким образом?
— Одного из них пошлю за лекарствами в город в круглосуточную аптеку. Скажу, что у меня закончились обезболивающие. А там расправлюсь с ним в гараже.
— А с другим?
— А что делать с другим — будет видно по ходу пьесы.
— Можно с тобой?
— Еще чего не хватало!
— Пожалуйста!
— Да про это не может быть и речи.
Посмотрев на Женю глазами, полными слез,
я уткнулась к нему в плечо и прошептала:
— Я боюсь. Мне страшно тут оставаться.
— Дуреха! Бояться нужно не мертвых, бояться нужно живых.
— Я знаю, но ничего не могу с собой поделать.
— Я скоро вернусь.
Как только за Женей закрылась дверь я с ужасом бросилась к окну и стала следить за тем, что происходит. Увидев, что Женя пошел с одним из охранников в сторону гаража,я прислонила свой лоб к холодному стеклу и стала читать молитву.
Иногда я вздрагивала и оглядывалась назад, потому что мне постоянно казалось, что в дверях стоит Олег, срывает с себя бинты и громко смеется.
Я всматривалась в темноту и думала о том, что даже если после всего, что произошло, мы с Женькой останемся живы, то сможем ли мы вернуться в нормальную жизнь и позволят ли нам это сделать люди, из-за которых мы оказались в этом доме? Я никогда не думала, что моя жизнь может так сильно измениться и в один из обычных дней я, обыкновенная, спокойная девушка, попаду в самую гущу криминальных событий.
Еще совсем недавно я встречалась с друзьями, гуляла по вечерним московским улицам, смотрела «Криминальную хронику» по телевизору, спокойно ложилась спать, засыпая в объятиях любимого мужчины, и не думала о том, что за многочисленными ночными клубами, казино, ресторанами, освещенными супермаркетами, гоняющими по ночным московским дорогам блестящими новенькими «Мерседесами» существует абсолютно другая жизнь. Это время людей из незнакомого мне ранее преступного мира: отъявленных уголовников, убийц, мошенников, воров, важно называющих себя бизнесменами, торговцев наркотиками и девиц легкого поведения. И в этом мире почти не существует милиции, прокуратуры или служб безопасности. Вернее, они где-то там есть, но они не имеют никакого влияния, потому что эта жизнь протекает по своим законам, которые в очередной раз доказывают полнейшее бессилие и даже безразличие официальных властей.
Я попала в этот мир совершенно случайно, но, находясь в нем, я отчетливо поняла, что в этой жизни никто не застрахован от пули, абсолютно никто. Никто не может чувствовать себя в безопасности — ни обычный рядовой гражданин, ни банкир, окруженный внушительным количеством автоматчиков.
Я попала в этот чудовищный мир по ошибке, потому что вместо меня в него должна была попасть моя сестра. С самого первого дня, как только я очутилась в этом кошмаре, я перестала принадлежать сама себе и стала жить в вечном страхе, постоянно страдая от ночной бессонницы.
Мы с Женей действительно оказались друзьями по несчастью. Мы оба знали, что уже не жильцы, что нас обязательно убьют, и мы приняли решение бежать из этого страшного мира. Мы так решили несмотря на то, что я понимала: сбежать из этого страшного мира без каких-либо последствий невозможно. Нас обязательно будут преследовать, и нас найдут.
Я стояла, прислонившись к окну, усиленно думала и искала выход — как сделать так, чтобы нас не преследовали, чтобы ни у Жени, ни у меня не было страха перед новыми похищениями, угрозами и расправами.
Говорят, что из преступного мира уйти нельзя, потому что он никогда не отпустит. Какую бы новую жизнь ты ни начал, он обязательно о себе напомнит и в самый неожиданный момент даст о себе знать. Тебе напомнят о том, что — прошлое так просто не отпускает, что в этой жизни ничего не бывает случайным и ты уже заработал себе место на кладбище.
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 31 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |