Снова убивать (другой перевод) 9 страница

Дома Вульф и Клара Фокс сидели вдвоем в столовой и пили кофе. Они были до того заняты, что едва удостоили меня кивком, а я плюхнулся за стол со своего края, и Фриц принес мне тарелку. Мисс Фокс сидела в моем халате с подвернутыми рукавами и в домашних туфлях Фрица на босу ногу. Вульф по-венгерски произносил строчку стихотворения, она повторяла, и он изо всех сил старался не подавать виду, до чего он доволен тем, как она слушает и как, не сводя глаз, следит за его губами, и при этом, будто ей и впрямь интересно, просит повторить:

– Пожалуйста, еще раз, пожалуйста, помедленнее.

Мой желтый халат был ей, нужно признаться, к лицу, но я хотел есть. Фриц приготовил бараньи почки со сладким зеленым перцем, и только когда он унес пустую тарелку, а взамен поставил передо мной здоровенный кусок пирога, я сказал, ни к кому как бы не обращаясь:

– Если вы уже покончили с кофе и у вас есть минутка, то, может, соизволите выслушать отчет?

Вульф вздохнул:

– Разумеется. Но не здесь. – Он поднялся. – Если не возражаешь, Фриц подаст тебе кофе в кабинет. А вы, мисс Фокс… вы отправляйтесь наверх.

– Боже мой! Опять прятаться?

– Разумеется. До вечера.

Вульф поклонился – то есть думал, что поклонился, а на самом деле наклонил голову дюйма на два – и вышел.

Клара Фокс встала и подошла к моей стороне стола.

– Я налью вам кофе.

– Ладно. Черный. Сахару два кусочка.

Она сморщила носик:

– Когда перед вами такие сливки? Ладно. Знаете что, мистер Гудвин, весь этот дом представляет собой самое вопиющее из всех, какие до сих пор изобретал мужской ум, отрицание смысла женщин. В доме нет ни одной женщины, а порядок безупречный, еда идеальная, чистота потрясающая. Я еще никогда не вела хозяйство, но вызов чувствую. Возможно, я выйду замуж за мистера Вульфа, а для вас у меня есть подходящая девушка, так что будем ходить в гости. Вам тут не хватает немного беспорядка.

Я поднял на нее глаза. Желтый подол волочился по полу. Ворот разъехался, и я с любопытством посмотрел, где заканчиваются ключицы и как желтый цвет изменил оттенок ее волос. И сказал:

– Вы его уже достаточно внесли. Идите наверх и ведите себя хорошо. А у Вульфа уже и так три жены и девятнадцать детей. Все живут в Турции.

– Я вам не верю. Он терпеть не может женщин, кроме тех, кого прячет в ящике с грунтом для орхидей.

Я улыбнулся ей пошире и встал.

– Благодарю за кофе. Возможно, я теперь даже уговорю Вульфа позволить вам спуститься к обеду.

Я взял одной рукой свою чашку с блюдцем, а другой открыл перед ней дверь, придержал, а потом пошел в кабинет, сел на свое место и сделал пару глотков. Вульф сидел, открыв средний ящик, подсчитывал крышки от бутылок, чтобы знать, сколько пива он выпил начиная с утра воскресенья. В конце концов он его закрыл, мрачно буркнув:

– Не может быть. Нет. Статистика вещь недостоверная… С мистером Линдквистом мы побеседовали в высшей степени удачно, а теперь мне необходимо переброситься парой слов с мистером Уолшем. Ты его видел?

– Нет. Отказался.

Я передал ему наш разговор с Кремером, местами почти дословно – как Вульф и любит. Он меня выслушал и заключил:

– Ясно. Мистер Уолш снова свободен.

– Ага. И не просто свободен, но еще и водит за собой хвост, так что уж и не знаю, как к нему и подойти. Стоит к нему приблизиться, как они сразу поймут, что это он, и снова его загребут.

– Полагаю, ты прав. – Вульф вздохнул. – Хотя этого недостаточно, чтобы упразднить полицию. В девяти случаях из десяти они находят нарушителя закона, и так и должно быть. Что касается Уолша, я должен с ним встретиться, это важно… или ты должен с ним встретиться. Пригласи ко мне Кимса.

Я пошел в гостиную, где Джонни играл в шашки с Фредом Даркином на десять центов, и кивком позвал его на выход. Он сел рядом со столом Вульфа, а тот наставил на него палец:

– Джонни, это важное задание. Я посылаю тебя, потому что Арчи нужен здесь, а Сол еще не вернулся.

– Понял, сэр. Валяйте.

– Майк Уолш, за кем ты сегодня следил, отпущен на свободу, так как Кремер не знает, тот ли это Уолш, который им нужен. За ним установлена слежка, так что приближаться рискованно, даже если знать про хвост. Крайне важно, чтобы Арчи вошел с ним в контакт. Поскольку он не признался в том, что он и есть тот самый Уолш, которого ищет полиция, то более чем вероятно, что он вернется к обычным делам и скорее всего вечером отправится на работу. За ним, разумеется, хвост, и все то время, пока Уолш будет находиться на стройплощадке, детектив будет держать вход под наблюдением, и, следовательно, Арчи не сможет там появиться. Я объясняю подробно, чтобы ты точно знал, что делать… Правильно ли я понял, что эта стройплощадка огорожена со стороны улицы, а с противоположной стороны, где она выходит во дворы, нет? По-моему, я прав, по крайней мере иногда не огораживают. Одним словом, мне необходимо знать, каким образом Арчи может попасть на эту стройплощадку, скажем, в семь. Осмотри там все. Насколько я понял со слов мисс Фокс, которая ходила туда в четверг вечером, чтобы поговорить с мистером Уолшем, там только-только начали возводить каркас… Кроме того, мисс Фокс сказала, что мистер Уолш выходит из дома в шесть. И мне нужно знать, во сколько он выйдет из дома сегодня. Понаблюдай за выходом, если ты не заметил другого удобного места. Действуй по своему усмотрению. Когда будешь сюда звонить, кодируй сообщения. В шесть тридцать жду тебя с отчетом.

– Есть, сэр. – Джонни поднялся. – Но если придется дать на лапу, чтобы попасть на стройку через соседние дома, мне понадобятся наличные.

Вульф кивнул несколько сдержанней, чем обычно. Я достал из сейфа четыре пятерки, отдал Джонни, а тот сунул их в жилетный карман. Потом мы с ним вышли в прихожую, и я его выпустил.

Потом вернулся, сел за стол и от нечего делать разобрал несколько чеков и просмотрел последние счета от «Ричарта»[13]. Вульф пил пиво, а я исподтишка за ним наблюдал. Я был взвинчен, и знал почему. Я понятия не имею – хотя сто раз пытался понять, – откуда я знаю, что он подводит дело к концу, но в этот момент готов лопнуть от нетерпения. Однажды мне показалось, будто он сидит как-то не так, немного подавшись вперед, в другой – что у него меняются движения, становятся не то чтобы быстрее, но что ли собранней, в третий еще что-то примерещилось. Думаю, что именно примерещилось. Может, дело в его полях. Он будто бы становится источником тока, а я их каким-то образом чувствую. Вот и в тот раз я это почувствовал, когда он налил пива, осушил стакан и снова налил. А я сразу заерзал, потому что сам был не при деле, а еще потому, что всегда при этом была опасность, что он молчит, молчит и сорвется. В конце концов я сказал:

– А мне так и сидеть? Думаете, эти гориллы вернутся? Не вернутся. Они даже слежку от входа сняли. Почему нельзя было оставить Фреда и Джонни, а меня отправить на Пятьдесят пятую? Ведь это я должен в семь часов встретиться с Майком Уолшем. Собственно, я всего лишь предлагаю немножечко поболтать этак по-приятельски. Помню, вы как-то признали, что у вас полно скверных привычек, но самая из них скверная – это ваша манера добывать факты то ли из телефонной трубки, то ли еще откуда, но, главное, у меня за спиной, а потом хотите, чтобы я… – Я махнул рукой.

Вульф сказал:

– Чушь какая-то. Когда это мои ожидания превышали твои возможности?

– Да никогда. С чего бы? Но вот, к примеру, если так важно, чтобы я в семь часов встретился с Уолшем, то может, имеет смысл намекнуть зачем, если, конечно, вам не нужно только, чтобы я там его сунул в мешок и доставил сюда…

Вульф покачал головой.

– Нет, конечно. Арчи, я все скажу. В свое время. – Он потянулся к звонку, потом вздохнул и отодвинул поднос. – Что касается Джонни, то я отправил его, а не тебя, потому что ты можешь понадобиться. Пока ты ездил к Кремеру, звонили от мистера Мьюра и просили о встрече в два тридцать. Уже почти два тридцать.

– Мьюр? Какого черта ему понадобилось?

– Да. Мистер Рэмзи Мьюр. А что до того, почему я с тобой не делюсь всей информацией, то ты и так без конца сбиваешь меня с мысли, и я не хочу каждый раз давать тебе новую тему для болтовни. Но в данном случае у тебя информации, в общем, столько же, сколько у меня. Тебе не хватает терпения; я спокойно сижу и жду, а ты злишься. Ну конечно же: если я знаю, кто убил Харлана Сковила – а после разговора с мистером Линдквистом я думаю, что знаю, – то как же это я сижу и ничего не делаю? Но мне, во-первых, нужны доказательства, а, во-вторых, нас наняли не раскрыть убийство, а вернуть долг. Но если я рассчитываю получить доказательства от мистера Уолша, то почему же я не стремлюсь немедленно заполучить его сюда, вытряхнуть что мне нужно, и пусть его забирают? Нет, это не выход. Потому что в таком случае и Кремер тоже вытянет из него все, и тогда будет очень трудно узнать что-либо от лорда Клайверса, а также снять с мисс Фокс обвинение. Перед нами три разные задачи, и поскольку необходимо решить их одновременно… Звонок! Мистер Мьюр опоздал на три минуты.

Я вышел в прихожую и отодвинул шторку. Перед дверью и в самом деле стоял Мьюр. Я открыл, впустил его. Судя по тому, как, едва переступив порог, он рявкнул, что ему нужен Вульф, он был злой как черт. Он был в коричневом пальто, явно сшитом у портного не моего ранга, но вот фасон больше подошел бы кому-нибудь лет этак на двадцать пять моложе, и явно не собирался его снимать. Я провел его в кабинет, представил и позволил себе вежливо улыбнуться, когда увидел, что ни он, ни Вульф руку не протянули. Я придвинул ему кресло, и Мьюр сел, а шляпу положил себе на колени.

Вульф сказал:

– Ваша секретарша, которая мне звонила, похоже, не знала, о чем вы хотите поговорить. Я позволил себе предположить, что о заявлении в полицию. Разумеется, вы понимаете, что я представляю интересы мисс Фокс?

– Да. Безусловно.

– В таком случае слушаю вас, сэр.

По сравнению со вчерашним Мьюр, похоже, осунулся, и даже уши у него заострились. Рот был плотно сжат, а нижняя челюсть двигалась, будто он что-то пережевывал, не в силах справиться с чувствами. Я вспомнил, какой взгляд бросил он накануне на Клару Фокс, и поразился тому, как у него пищеварение-то справляется с такой злобой. Мьюр сказал:

– Я пришел сюда по настоянию мистера Перри. – Голос у него слегка дрожал, а как только он сделал паузу, нижняя челюсть снова заходила ходуном. – Я хочу вас уведомить: я знаю наверняка, что это она украла деньги. У нее у одной была такая возможность. Деньги нашли у нее в машине. – Он сделал паузу и снова немного пожевал. – Мистер Перри сообщил мне о вашей угрозе подать на меня в суд за клевету. Какая подлость. Какой же вы негодяй, если беретесь защищать воровку, выдвигая обвинения против человека… против людей безупречных?

Мьюр замолчал, поджав губы. Вульф буркнул:

– Продолжайте, если хотите. Но я не стану отвечать на вопрос, в котором больше одного необоснованного предположения.

На мой взгляд, Мьюр его не услышал; он слушал только себя и при этом пытался не сорваться. Он сказал:

– Я нахожусь здесь исключительно ради интересов корпорации «Сиборд продактс». А вовсе не потому, что испугался ваших грязных угроз. Но у нас у самих завелась грязь, и я не могу позволить вынести ее на всеобщее обозрение. – Голос у него снова начал дрожать. – Я имею в виду тот факт, что президент корпорации, ради удовлетворения своих похотливых желаний, спасает обыкновенную воровку от заслуженного наказания! Вот по какой причине она может сделать из меня посмешище! Вот почему побежала к вам и вы придумали свои грязные угрозы! Потому что ей известно, чего добивается Перри, известно, как…

– Мистер Мьюр! – перебил его Вульф. – На вашем месте я сменил бы тон. Что за нелепости. В самом деле, вы ведь пришли не за тем, чтобы рассказывать мне о похотливых желаниях мистера Перри.

Мьюр шевельнулся, шляпа скатилась на пол, но он не обратил внимания. Он достал из внутреннего кармана пальто плотный конверт из манильской бумаги. Он пошарил в нем пальцами, извлек маленькую фотографию и протянул Вульфу.

– Вот, – сказал он. – Посмотрите.

Вульф посмотрел и передал мне. На фотографии Клара Фокс и Энтони Д. Перри сидели в двухместном автомобиле с опущенным откидным верхом. Я положил ее на край стола, а Мьюр взял и убрал обратно в конверт. Челюсть у него снова задвигалась. Он сказал:

– У меня таких снимков штук тридцать. Снимал детектив, которого я нанял. Перри о них не знает. Я хочу, чтобы вы поняли, что она заслуживает… она его прибрала к рукам…

Вульф поднял руку:

– Боюсь, вынужден еще раз вас перебить, мистер Мьюр. Я не любитель фотографий автомобилей. Вы сказали, что пришли по настоянию мистера Перри. И убедительно прошу вас вернуться к цели своего визита.

– Вы не понимаете…

– Нет. Достаточно об этом. Не хочу слушать… Возможно, лучше я сам задам вам пару вопросов. Верно ли, что вам вернули пропавшие деньги?

Мьюр сердито на него посмотрел:

– Вам это прекрасно известно. Деньги нашли у нее в машине, под задним сиденьем.

– Но в автомобиле на фотографии нет заднего сиденья, если речь об автомобиле мисс Фокс.

– В августе она купила новый. Фотография июльская. Подозреваю, новую машину ей купил Перри. У нее и жалованье выше, чем у любой другой женщины в корпорации!

– Прекрасно. Но вернемся к моему вопросу. Если вам вернули деньги, почему вы не отказались от мысли наказать мисс Фокс?

– С какой стати? Потому что она воровка. Она их взяла, зная, что Перри не даст ее в обиду. С таким телом, с такой…

– Нет, мистер Мьюр. – Вульф снова поднял руку. – Прошу вас. Я неверно задал вопрос. Не почему. Мне важно знать, собираетесь ли вы отказаться от судебного преследования мисс Фокс или нет?

Мьюр прикусил губу. Потом открыл рот, снова прикусил. Наконец он сказал:

– Собирались. Я собирался.

– А сейчас?

Мьюр не ответил.

– А сейчас, мистер Мьюр?

– Сейчас… нет.

– Вот как. – Вульф прищурил глаза. – Вы готовы забрать заявление?

– Да… при определенных условиях.

– Каких условиях?

– Мне нужно с ней встретиться. – Мьюр замолчал, потому что голос у него снова задрожал. – Я пообещал Перри отозвать обвинение при условии, если мне дадут с ней встретиться, наедине, и я скажу все, что о ней думаю. – Он выпрямился в кресле, и челюсть у него наконец остановилась. – Это… это все мои условия.

Вульф посмотрел на него с минуту, потом откинулся в кресле. Вздохнул.

– Думаю, это возможно. Но сначала вы должны подписать заявление об отказе от претензий к ней.

– До встречи?

– Да.

– Нет. Сначала встретиться. – Он снова начал жевать губу. – Я должен ее увидеть и сказать все в лицо. Если я подпишу, она не будет… Нет. Сначала я должен ее увидеть.

– Это невозможно. – Голос Вульфа был полон терпения. – Ордер на ее арест по вашему обвинению остается в силе. Не хочу сказать, будто подозреваю вас в обмане, я лишь защищаю интересы своей клиентки. Вы сами сказали, что пообещали мистеру Перри отозвать обвинение. Так сделайте это. Мистер Гудвин напечатает письмо на имя прокурора, вы его подпишете, и я сегодня же устрою вам встречу с мисс Фокс.

Мьюр затряс головой:

– Нет, нет… Ни за что.

И, как накануне, в кабинете у Перри, он вдруг пришел в ярость. Он вскочил, уперся руками в стол, нависнув над Вульфом.

– Я же сказал, я должен ее увидеть! Негодяй! Какого черта ты ее прячешь? Зачем? Чего ты добиваешься? Что вы с Перри…

Мне страшно хотелось ему вмазать, но он был слишком старый и слишком хлипкий. Вульф, откинувшись в кресле, взглянул на него и закрыл глаза. Мьюр продолжал бесноваться. Я встал, подошел и попросил сесть, и он переключился на меня и начал орать, что видел, как я на нее смотрел вчера у Перри. Мне показалось, что его сейчас хватит кондрашка, и потому я взял его за плечи и усадил, а он замолчал так же внезапно, как и разорался, достал из кармана платок и отер лицо трясущейся рукой.

Только я от него отошел, как раздался звонок в дверь. Я не знал, хорошо ли оставлять Вульфа наедине с этим маньяком, но он, видя, что я сижу, поднял на меня свои бровки, и я пошел посмотреть, кого там еще принесло.

Я приподнял шторку. Перед нашей дверью стоял немолодой такой парень, в свободном твидовом пальто, с грубоватой красной физиономией, серыми усталыми глазами, прямой линией бровей и отсутствующей мочкой на правом ухе. Я узнал бы его, даже если бы он стоял другим боком, потому что видел в «Таймс» его фотографию. Я открыл дверь и спросил, что ему нужно, а он оскорбленно ответил:

– Мне нужно поговорить с мистером Ниро Вульфом. Я лорд Клайверс.

Глава тринадцатая

Я кивнул:

– Ладно. Входите.

И попытался включить мозги. Прежде чем рассказывать дальше, я должен кое в чем сознаться. До того самого момента я еще не думал всерьез, будто Харлана Сковила мог убить маркиз Клайверс. А почему? А потому, что, как большинство людей – может быть, американцев в особенности, – я, в общем-то, всегда про себя считал, что титулованные особы не способны на такое. К тому же маркиза Клайверса только что принимали в Вашингтоне, в Белом доме в его честь устраивали обед, а значит, убил кто угодно, только не он. Хотя, по сути дела, все эти важные особы, которые обедают в Белом доме, убивают народу больше, чем все убийцы, вместе взятые. Так или иначе, я, глядя через стеклянную панель на титулованную особу, тут же вспомнил, что у него есть оружие и он умеет с ним обращаться, что мотивов у него хватает и что если уж Харлан Сковил, который явно был человеком недоверчивым, заглянул к нам проверить, что из себя представляет Ниро Вульф, то он вполне мог позвонить и Клайверсу, и вот тут-то у меня и забрезжила мысль, о которой я веду речь. Вывод напрашивался сам собой.

Все это пронеслось в голове мгновенно. А когда я принимал шляпу, трость и перчатки, я еще подумал, что, может, и неплохо было бы свести вот так лицом к лицу маркиза и Мьюра, но не я у нас принимаю решения. Потому я проводил его в гостиную, предложил сесть, сообщив, что Вульф занят, а сам вышел в прихожую, написал там на листке: «Пришел наш друг Клайверс», вернулся в кабинет и вручил листок Вульфу.

Вульф прочел, посмотрел на меня и подмигнул правым глазом. Я сел в свое кресло. Мьюр успокоился, но упрямиться продолжал. Они попрепирались друг с другом еще пару минут без всякого толка, и тогда Вульф сказал:

– Мы занимаемся чепухой, мистер Мьюр. С меня достаточно. Прошу, передайте мистеру Перри, что я приступаю к действиям, о которых предупредил его утром. Это всё. Меня устроит лишь полное снятие обвинения с моей клиентки без всяких условий. Всего доброго, сэр, у меня посетитель.

Мьюр поднялся. Руки у него больше не тряслись, челюсть тоже, но дружелюбия в его глазах я заметил не больше, чем в речах Муссолини. Он постоял молча. Бросил злобный взгляд на меня, потом с минуту, наверное, не мигая смотрел на Вульфа, а потом наклонился, поднял с пола шляпу и двинулся к двери. Я пошел следом, выпустил его и постоял немного на крыльце, глядя, как он идет, пошатываясь, будто пьяный. Он был как мул из сказки, который бодался с деревьями – вроде бы не слепой, но до того упрямый, что разницы никакой.

Я постоял немного, чувствуя скорее злость, чем жалость, а потом вернулся в кабинет и сказал Вульфу:

– Вы его добили. Идет – шатается. Вот уж красавчик… Крыса крысой.

Вульф слегка кивнул. А я продолжал:

– Я вам сунул записку, так как подумал, что полезно было бы показать их здесь друг другу. От неожиданности могли бы ляпнуть что-нибудь интересненькое. Так подсказывает мне мой социальный инстинкт[14].

– Разумеется. Только у нас детективное бюро, а не модный салон. И не бродячий зверинец… хотя мистер Мьюр, безусловно, гиена. Пригласи лорда Клайверса.

В гостиную я вошел через смежную дверь, чем немало удивил Клайверса. Он заметно нервничал. Жестом я пригласил его в кабинет, а он, прежде чем войти, постоял на пороге, изучая комнату. Наизучавшись, прошел и встал перед столом Вульфа. Тот посмотрел на него, прищурившись, и слегка кивнул:

– Здравствуйте, сэр.

И указал на кресло, где только что сидел Мьюр.

– Садитесь.

Клайверс медленно повернулся кругом. Обвел взглядом по очереди книжный шкаф, карты на стене, репродукции Гольбейна, еще один книжный шкаф, трехфутовый глобус на ножке, портрет Брийя-Саварена, еще один книжный шкаф и портрет Шерлока Холмса у меня над столом. Потом сел, посмотрел на меня, нахмурившись, и ткнул большим пальцем в мою сторону.

– Кто этот молодой человек?

Вульф сказал:

– Мой доверенный помощник мистер Гудвин. Просить его выйти нет смысла, поскольку в таком случае он отправится в очень удобное место, откуда все слышно, и запишет нашу беседу.

– Черт возьми.

Клайверс трижды гоготнул – га-га-га – и забыл обо мне. Нахмуренные брови его повернулись к Вульфу.

– Я получил ваше письмо по поводу лошади. Это противоречит здравому смыслу.

Вульф кивнул:

– Согласен с вами. Любой долг противоречит здравому смыслу. Это завистливое прошлое, которое держит за горло своими холодными мертвыми пальцами живое настоящее.

– А? – Клайверс вытаращил глаза. – Вы о чем? Бред. Я имел в виду цену за лошадь – двести тысяч фунтов стерлингов! Глупо и безнадежно.

– Ничего подобного. – Вульф вздохнул. Он потянулся было к звонку, чтобы вызвать Фрица, и передумал. – Ваше появление – лучшее тому подтверждение. Если бы ваш долг и впрямь не подлежал взысканию, с чего бы вам было беспокоиться? Не хотите ли пива?

– Какое вы пьете?

– Местное. Очень даже неплохое.

– Попробую. Я приехал к вам потому, что племянник мне объяснил, что если я хочу с вами встретиться, придется ехать. А я хотел встретиться, поскольку мне необходимо понять, вы болван или мошенник.

– Уважаемый сэр, – Вульф поднял брови, – неужели вы думаете, что этому нет альтернативы?.. Фриц, еще один стакан и бутылку. – Он открыл крышку и налил себе. – Похоже, вы человек прямой. Что ж, тогда и будем говорить прямо. Собственно, я этому только рад. Я боялся, что вы решите оспаривать свою идентичность, чем создадите нам множество лишних хлопот.

– Оспаривать свою идентичность? – Клайверс сердито сверкнул глазами. – С какой стати я должен ее оспаривать?

– Не должны, но могли бы. Ведь это вы сорок лет назад находились в Сильвер-Сити под именем Джорджа Роули?

– Конечно я. Спасибо, я сам налью.

– Прекрасно. – Вульф выпил и вытер губы. – Думаю, мы смогли бы поладить. Я осознаю, что требование мистера Линдквиста не имеет юридической силы по истечении срока давности. То же относится к требованию остальных ваших кредиторов, и, кроме того, ваша расписка находится неизвестно где. Но также очевидно, что вернуть им деньги – это ваш неоспоримый нравственный долг, и потому я пришел к выводу: вам будет проще заплатить, нежели выносить дело на обсуждение в суде. Процесс был бы необычный, и он наверняка вызвал бы большой интерес у общества. А вы не просто пэр Англии, вы прибыли сюда с важной и деликатной дипломатической миссией, и, следовательно, шумиха такого рода была бы для вас нежелательна. Не проще ли отдать то, что вы должны… верней, малую часть того, что вы должны… чем подвергать себя подобным неприятностям? На мой взгляд, проще заплатить. Как вам понравилось пиво?

Клайверс поставил стакан на стол и облизнул губы.

– Пить можно.

Он поджал губы и посмотрел на Вульфа.

– Бог мой, вы в самом деле пойдете в суд?

– Воистину, сэр.

– С вас станется… Да, я скажу, о чем подумал. Я подумал, что вы хотите содрать с меня деньги, воспользовавшись тем, что лошадь была дополнительной услугой. Она действительно не входила в обязательство. Неплохой ход, отличная отправная точка для шантажа. Сейчас все, что тогда произошло, кажется невероятным, но это было и было всерьез. Если бы я не подписал обязательство и если бы не лошадь, мне накинули бы петлю на шею. Черт, мало приятного, не находите? И теперь вы и в самом деле требуете денег за лошадь. Но это нелепость. Двести тысяч фунтов! Плачу тысячу.

Вульф покачал головой.

– Терпеть не могу, когда торгуются. Равно как и когда начинают изворачиваться. Речь обо всем долге в целом, и вы это знаете. Я представляю интересы не только мистера и мисс Линдквист, но также дочери Гилберта Фокса и, косвенно, мистера Уолша. Я намеревался представлять и мистера Сковила, которого вчера убили. – Он снова покачал головой. – Нет, лорд Клайверс. В письме я требую уплатить за лошадь только потому, что у нас нет на руках вашего долгового обязательства. Но речь идет обо всем долге, который, строго говоря, составляет половину вашего состояния. Как я уже сказал, мои клиенты не требуют полной выплаты и согласны удовлетвориться малой частью.

На лице у Клайверса появилось новое выражение. Больше он не сверкал глазами, а просто внимательно смотрел на Вульфа. Он сказал:

– Понимаю. Затеяли серьезную игру, да? Я мог бы заплатить тысячу фунтов за лошадь и, пожалуй, еще тысячу за стакан пива. Но, судя по вашим угрозам, вы нацелились получить куш побольше. Подите к черту.

Он встал.

Вульф терпеливо сказал:

– Прошу прощения. Речь не о тысяче или двух тысячах фунтов за лошадь. С точки зрения закона и морали вы должны этим людям половину своего состояния. И если они решат…

– Скажите пожалуйста! Ничего я им не должен! Черт возьми, вы прекрасно знаете, что я им заплатил.

Глаза у Вульфа превратились в щелки.

– Что? Вы им заплатили?

– Конечно заплатил, и вам это известно. У меня есть и расписка, и мое долговое обязательство. – Клайверс резко опустился в кресло. – Послушайте. Разговор у нас без свидетелей, так давайте начистоту. Не стану говорить, что возмущен вымогательством. Мне доводилось иметь дело с вымогателями, причем с более наглыми. Но умерьте же претензии, поговорим как деловые люди. Вы придумали хороший ход, согласен. О полном долге забудьте, я на это не клюну. Хорошо, за лошадь плачу три тысячи. При условии, что Линдквист даст расписку.

Указательный палец Вульфа постукивал по подлокотнику, что означало, что Вульф попал в метеоритный дождь и лихорадочно ищет выход. Глаза стали щелками. Наконец он сказал:

– Плохо. Встает вопрос о доверии. – Он помахал своим указательным пальцем. – Очень плохо, сэр. Откуда мне знать, заплатили вы им или нет? А если заплатили, то откуда вам знать, что я об этом не знал и действовал из лучших побуждений? – Он нажал на кнопку. – Мне нужно еще выпить. Присоединитесь?

– Да. Хорошее пиво… Хотите сказать, вы не знали, что долг я вернул?

– Вот-вот. Именно это я и хочу сказать. Хотя, безу-словно, должен был бы предвидеть. – Вульф открыл бутылки, подвинул одну через стол Клайверсу и налил свой стакан. – Вы говорите, что заплатили им. Когда? Сколько? Кто подписал расписку? Расскажите.

Клайверс, не торопясь, выпил пиво и поставил стакан на стол. Облизнул губы, поджал их и в задумчивости посмотрел на Вульфа. Наконец он покачал головой:

– Я вас не знаю… Вы умны… Хотите сказать, что если я вам покажу их расписку в получении денег, то вы согласитесь на тысячу фунтов за лошадь, отказавшись от прочих притязаний?

– Если вы предъявите их расписку, я откажусь от любых притязаний без всякой лошади.

– Нет уж, тысячу я заплачу. Насколько я понял, Линдквисты сейчас очень даже нуждаются. Бумаги я вам предъявлю. Завтра утром можете их увидеть.

– Я предпочел бы сегодня.

– Сегодня невозможно. У меня их нет. Они прибудут вечером вместе с «Беренгарией». Свою дипломатическую почту я получу сегодня, но вечер у меня занят. Так что приезжайте в гостиницу завтра, в любое время начиная с девяти.

– Я никуда не езжу. И по утрам занят с девяти до одиннадцати. Можете принести свои бумаги сюда в любое время начиная с одиннадцати.

– Черта с два. – Клайверс опять засверкал глазами, а потом вдруг снова гоготнул. Га-га-га. И умолк. – Можете приезжать. Вид у вас никак не ослабленный.

Вульф повторил терпеливо:

– Если вы их не привезете или не пришлете, я их не увижу и потому оставлю требование в силе. А между прочим, почему эти документы приходят вместе с «Беренгарией» в дипломатической почте?

– Потому что я так распорядился. Восемь дней назад, в понедельник, ко мне пришла молодая женщина. Ее привел мой племянник… Где-то они познакомились… Она представилась дочерью Гилберта Фокса и потребовала денег. Я не стал с ней ничего обсуждать. Обыкновенная шантажистка. Я велел ее выставить. Девица слишком красива, чтобы быть еще и честной. Но потом я – на всякий случай – написал в Лондон, чтобы мне прислали мои бумаги. Сегодня вечером они будут здесь.

– А когда вы заплатили? Я имею в виду долг.

– В девятьсот шестом или седьмом. Не помню. Я не заглядывал в эти бумаги двадцать лет.

– А кому вы отдали деньги?

– Подписи в расписке стояли от всех.

– Ладно. Бумага у вас есть… Расписка осталась у человека по фамилии Коулмен и по прозвищу Резина. Это ему вы отдали деньги?

Клайверс открыл было рот и снова закрыл. Помолчал. Потом произнес:

– Я и так сказал вам достаточно. Завтра вы увидите чек, подписанный мной к оплате, подписанный получателем платежа и погашенный банком. – Он посмотрел на свой пустой стакан. – Раньше не пробовал американский лагер[15]. Хорошая вещь.

Вульф нажал на кнопку:

– В таком случае, почему бы не обсудить это немного раньше? Я не пытаюсь устроить вам перекрестный допрос, лорд Клайверс. Я просто хочу понять. Это был Коулмен?

– Да.

– И сколько вы ему отдали?

Дата добавления: 2015-10-21