– Да? Сильно болеешь?
– Ага, видите, лежу. – Я махнула в сторону постели.
Анна Николаевна преувеличенно заботливо всмотрелась в мое лицо и протянула руку ко лбу:
– Ого! Температура, что ли?
– Что же я вам, врать буду? Вчера совсем плохо было, сейчас получше немного.
– Ты себе в пару кого-то нашла?
– Чего?! Никого я… – возмущенно начала я оправдываться, но осеклась, поняв, что хозяйка спрашивает о другом – нашла ли я кого из девчонок для совместного съема квартиры. – Нет пока, но найду, не беспокойтесь. – Переезжать среди зимы мне жутко не хотелось.
– Смотри до середины декабря определись, а то нам надо знать. И заплатить не забудь до конца месяца – за квартал вперед, как с родителями договаривались.
– Конечно, я помню.
– Ну ладно, вижу, порядок у тебя, молодец.
Хозяйка без сапог, но, не раздеваясь, прошла по комнате и в кухню, явно высматривая следы пребывания в квартире «гостей». Я возблагодарила небеса, что Дэн оказался настолько аккуратным – его вещей нигде было не видно. Ну если не заглядывать в шкафы. Но при мне хозяйка не станет этого делать. Вот, кстати, надо сказать об этом королю, может, придумает чего на случай нашего отсутствия.
– А это что, бокалы никак? – донеслось с кухни.
Я на слабых ногах подошла к хозяйке. Она указывала на коробку с бокалами.
– А-а, это я в подарок купила, подруге на свадьбу, – не моргнув глазом соврала я.
– Мм, на свадьбу идешь?
– Пригласили. Хотя сессия будет, некогда совсем. Но такое дело, сами понимаете. Первая наша одноклассница замуж выходит, как не пойти. – Я нервничала. Вдруг сейчас откроет коробочку, а там не все бокалы-то, как минимум пара в шкафу стоит. Аж потом прошибло.
– Ну пойду я, смотрю, нехорошо тебе. Иди ложись, сама закрою ключом.
– Спасибо, – пробормотала я, но все же решила проводить гостью, чтоб она никуда не заглянула по дороге. Например, в полку с обувью, где тапочки Дэна стоят. – До свидания.
– Не болей, Маша, да ищи скорее себе кого-нибудь.
Хозяйка ушла, а я отправилась прямиком в постель, где долго отходила от пережитого ужаса. Потом все же достала экзаменационные вопросы по истории Сибири, открыла учебник и мужественно стала его штудировать. Уснула незаметно. А проснулась вся мокрая настолько, что чуть ли не хлюпает подо мной. Одежда влажная, волосы прилипли. В голове – легкость и пустота, а в теле – слабость, которая всегда бывает после болезни. Температура, кажется, упала. И проснулся зверский аппетит. Я с трудом стянула мокрую пижаму, нашла полотенце и принялась обтираться. Помыться бы, но нельзя пока. Придется надеть свою старую ночнушку, другого ничего нет. И надо перестелить постель, белье тоже влажное. За окном уже смеркалось – ничего себе, вздремнула называется.
Убрала все с кровати и пошла на кухню. Заглянула в холодильник в поисках съестного. О, как я люблю магию! На полочке стояло несколько тарелок с горячими (!) блюдами. Я вытащила все и принялась уминать за обе щеки. Наевшись до отвала, налила чаю. С чем бы его попить? В шкафчике, где я хранила конфеты, печенье и всякую лапшу-пюре быстрого приготовления, обнаружила значительное опустошение. Так, король провел ревизию. Что осталось? Крекеры и что-то еще в накрытой салфеткой тарелке. Мм, какие-то пироженки, наверняка тоже магические. Свежие, вкусные, во рту просто тают! Ну до чего же славно иметь в доме короля, имеющего хороший вкус и магический дар! Надо будет сказать ему спасибо. Я еще раз заглянула в холодильник. Ага, и здесь ревизия проведена. Все полуфабрикаты исчезли, вместе с колбасой, бульонными кубиками, кетчупом и майонезом. Только натуральные продукты. Но я даже не расстроилась. От блаженной сытости настроение стремительно поднималось. Самочувствие отличное, болезни почти и не чувствуется. Надо этим пользоваться.
Я убрала со стола, принесла на кухню свою недописанную контрольную и впряглась в работу. Дмитрий Алексеевич не шутил, когда говорил, что не допустит меня до экзамена, если контрольной до сессии не будет. Надо к пятнице закончить. От дела меня отвлек звонок телефона, пищащего где-то в сумке. Вот черт. Это же Ольга, наверное. Совсем забыла ей позвонить. Я кинулась в прихожую, достала телефон, глянула на экран: так и есть. Подумала минутку, потом нажала на прием вызова.
– Алло, Маша?
– Здравствуй, Оля. Ты прости меня, я заболела, проспала весь день, забыла тебе позвонить.
– Маша, ты смерти моей хочешь? Мы с Мишкой тебя тут ждем.
– Оль, не могла я приехать, у меня с утра температура была. Сейчас только оклемалась.
– Ты правда заболела?
– Конечно, правда. С чего мне врать?
– Может, это из-за Мишки? Этот оболтус тебя не обидел, надеюсь? Вы так загадочно исчезли, что у меня прямо возникли нехорошие подозрения. А он потом вернулся, дерганый какой-то, сказал, что все в порядке, довез тебя до дому.
– Так и было, спасибо ему большое, я такая пьяная была.
– Да все там пьяные были, – хихикнула Ольга. – Вот погуляли-то. Я вчера на пары еле встала. Весь день маялась. Так ты не приедешь? Маш, я надеюсь, что до пятницы-то ты выздоровеешь. Без тебя никак.
– Оля… – я хотела сразу сказать, что передумала петь – и здоровье не позволяет, но стало неудобно. – Давай утром в пятницу созвонимся, если поправлюсь, то приеду. Но на всякий случай держи в уме запасной вариант – мало ли, вдруг у меня чего с голосом приключится.
– А чем болеешь?
– ОРЗ. – Про грипп я не стала говорить, а то потом заинтересуются, как это я так быстро оклемалась.
– Температура сильная?
– Да так, средняя.
– Ты выздоравливай, береги себя, горло лечи главное.
– Я у тебя деньги занимала, кажется? Даже не помню сколько.
– Это вопрос к Мишке. У меня денег не было, он тебя за свой счет отвозил.
– Передай ему, пожалуйста, что я верну при встрече.
– Передам. Ну ладно, тогда до пятницы.
Мы распрощались. Я нажала отбой и задумалась. Не хватило смелости сразу отказаться от песенной затеи. И долг теперь у меня перед Мишкой. Видимо, придется с ним все-таки встретиться. Как неохота! Что я ему говорить буду? И короля он видел. А еще я зачем-то им с Ольгой похвасталась своей феноменальной памятью. Вот натворила дел. Теперь расхлебывать придется. Может, и правильно Дэн снял с меня это заклинание. А то неизвестно, чего бы я еще вытворила. Хотя, конечно, обидно. Вот конкретно сейчас как бы оно мне пригодилось! Помечтав еще о несбыточном, все же взялась за работу. Думать о Дэне, где-то и с кем-то проводящем свое время, я себе решительно запретила. Иначе я и без заклинания сейчас заведусь.
Когда в двери щелкнул замок, я написала уже больше половины. Удовлетворенно оглядела плоды своей деятельности, потерла затекшую шею. Ну вот, еще завтра посидеть – и успею вовремя сдать.
– Ты почему здесь, а не в постели? – раздался из прихожей голос короля.
Вокруг меня произошли мгновенные метаморфозы: стены кухни раздвинулись и я оказалась сидящей в удобном полукресле за столом, покрытым красивейшей белоснежной, вышитой серебром скатертью. На месте плиты образовался камин, в котором по мановению руки короля зажглись дрова, а кухонные шкафы, тумбочки и холодильник превратились в изящную мебель. Потолок стал выше как минимум на метр, и с него свисала люстра из переливающегося всеми цветами радуги стекла, в которой горели несколько десятков свечей. Я восторженно разглядывала окружающее пространство. Вот это да! Но насладиться волшебным преображением мне не дали. Передо мной предстал нахмуренный король. Взгляд его был не просто укоризненным, а прямо-таки обвиняющим.
– Маша, что ты здесь делаешь? – выделяя каждое слово, изрек он.
– Мне лучше. Я устала лежать и немножко поработала, – оправдывалась я.
– То, что у тебя упала температура, не значит, что можно забыть о болезни. Я не всемогущий. И мне вовсе не улыбается тратить последние силы на твое лечение. – Вид у него был и впрямь усталый. – Марш в постель!
– Дэн, не ругайся! Но мне кровь из носу надо к пятнице сдать контрольную. За один день я бы не успела ее написать.
– На лечение твоей болезни у меня ушло очень много магии. Теперь придется снова идти искать каких-нибудь подонков, чтобы получить магическую Силу от них. А благодарности с твоей стороны я не вижу. Вместо того чтобы слушаться меня и лежать в постели, ты вскочила и уселась «поработать». После болезни организм слаб, нужно беречь свои силы. Если тебе плевать на меня, хоть бы о себе подумала.
– Дэн, прости меня. – Я приблизилась к парню. – Я очень тебе благодарна, правда. И сейчас пойду лягу. Но как мне быть? Меня до экзамена не допустят, если не будет этой контрольной, а остался всего один день.
– С людьми всегда можно договориться. Объяснить про болезнь. Это уважительная причина.
– Можно БЫЛО договориться. До понедельника. Я поцапалась с преподом, теперь он не станет делать мне поблажек. Наоборот, будет придираться, – угрюмо отозвалась я. – А про самочувствие он сказал, что это мои проблемы.
– Что значит, поцапалась с преподом? Ты нагрубила своему учителю?
– Дэн, он начал поздравлять меня с медовым месяцем! Я должна была промолчать, скромно опустив глазки? – не выдержала я.
– Ваше общество! Это… это немыслимо! Разве можно обсуждать со студентом его личную жизнь?! Это неэтично!
– Именно это я ему и сказала. И настроение у меня было… сам знаешь.
– Видимо, придется мне вмешаться.
– Не надо! – испугалась я.
– Что значит – не надо? Ведь моя персона в этих обсуждениях фигурирует наравне с твоей. Я имею полное право защищать свою честь!
– Дэн, нельзя у нас устраивать дуэли! – Я представила себе короля, бросающего в лицо преподавателю перчатку. Тот от удивления с ума сойдет: живой средневековый король с мечом наперевес.
– Дуэли? Что ты. Я уже понял, что дуэльный кодекс у вас неприменим. Но заткнуть пару говорливых ртов не помешает. Раз уж это отражается на твоей учебе. И потом, мне все равно надо на ваш факультет. В библиотеке я узнал, что у вас есть профессор, который занимается изучением религиозных обрядов местного коренного населения. Информация меня заинтересовала. Шаманизм обычно основан на магии. Это значит, что места магических Сил могут быть где-то неподалеку. Это не тот самый, с которым у тебя вышел конфликт? Собственно, был бы удобный повод поговорить с ним.
– Не он по-любому. Этот по истории Средних веков. Совсем другое. А фамилия как?
– Кротов. Ты его знаешь?
– Лично не знакома, но слышала, конечно. Он историю Сибири ведет, а у старших курсов читает спецкурсы. По-моему, как раз про шаманизм и прочее.
– Так, давай-ка в постель. Я перекушу и тоже приду. Там и продолжим беседу. Ну… в смысле… ты меня поняла, – вдруг смутился король. Отвернулся и полез в изящный шкафчик на невысоких ножках, стоящий на месте бывшего холодильника.
Я послушно стала собирать свои листочки и книги. Дэн начал что-то выставлять на стол, а я пошла в комнату.
– Ты обедала? – донеслось мне вслед.
– Можно сказать, ужинала, аппетит проснулся, наелась за два прошедших дня. – Я покрутилась по комнате, соображая, где тут должен быть книжный шкаф, нашла в углу стеллаж и выложила свои книги туда. И тут вспомнила, что Дэн даже не рассказал, удачно ли съездил к Санычу. Вернулась на кухню.
Король расположился за накрытым столом и уже приступил к трапезе, запивая ее, как всегда, вином, но при виде меня тут же отложил приборы.
– Как все прошло с золотом?
Даанэль дожевал и проглотил то, что было у него во рту, промокнул губы салфеткой и только после этого поднял на меня непроницаемое лицо:
– Нормально. Могу вернуть свой долг прямо сейчас. – Чего это он? – У тебя еще вопросы?
– Деньги мне сейчас ни к чему, как ты сам понимаешь. Я просто хотела поблагодарить тебя за заботу. Обед был очень вкусным. И пирожные тоже. Ты ведь их для меня сделал?
На лице короля появилась улыбка.
– Почему ты решила, что пирожные предназначались тебе? Может, сладкое – моя слабость?
– Что?! Ты шутишь? Не заметила в тебе любви к сладостям.
– Значит, я хорошо скрываю этот порок. – Я изумленно уставилась на него. Дэн сладкоежка?! – Или ты считаешь, что у меня не может быть пороков? – Наклонив голову, он наблюдал за моей реакцией.
Я растерянно пожала плечами:
– Не знаю. Может, наверное. У каждого есть недостатки.
– Хорошо, что ты это понимаешь. А теперь удались, пожалуйста, в комнату! – Я встала на месте. – Терпеть не могу, когда кто-то смотрит, как я ем. – Меня резанула жгучая обида. Опять! Он опять меня прогоняет! Что я такого сделала?
Я плюхнулась на шикарную кровать, чувствуя себя несчастнейшим человеком. И тут увидела на столике рядом с кроватью высокий стакан матового стекла с зеленоватой жидкостью, к которому была прислонена записка «Маша, пей отвар!». Раньше я его как-то не заметила. Ну и черт с ним. Скинула платье и осталась в ночнушке, передернув плечами. Чего уж мне теперь стесняться, после того как он ворочал меня голой, пока я была в горячечном бреду. Закуталась в одеяло – что-то меня опять слегка морозит – и отвернулась от дверей. Минут через десять услышала, что Дэн прошел в прихожую и чем-то там зашуршал. Потом вернулся на кухню и, наконец, зашел в комнату. Я крепко закрыла глаза – пусть думает, что сплю.
– Почему не пила лекарство? – Я промолчала. – Маша, не притворяйся, я знаю, что ты не спишь. – Пришлось открыть глаза. Прямо перед моим лицом находилась рука Дэна со стаканом гадкой на вид жидкости. – Пей. – Перевела взгляд выше: вот смотрит!
– А если не хочу?
Он вздохнул и присел на край постели:
– Ты обиделась? Извини, резковато вышло. Это была претензия не конкретно к тебе. Просто есть у нас одна традиция – публичный обед короля. На него в качестве зрителей допускаются все желающие из благородного сословия. Вот и представь себе, что король в гордом одиночестве вынужден вкушать блюда под внимательными взглядами сотен глаз. Как это терпел отец, ума не приложу. Я ведь видел эти обеды в его исполнении: он невозмутимо ел, совершенно не обращая внимания на присутствующих и их перешептывания и комментарии. Лично мне хватило пары таких представлений с моим участием, чтобы навсегда отказаться от обедов и ужинов в пользу очень ранних завтраков, желательно в постель, и чтобы рядом не было ни одной живой души. А когда советники мягко намекнули мне, что не стоит ломать вековые традиции, я предложил им по очереди занимать королевское кресло за обеденным столом на потеху публике. Думается, зеваки не прочь будут понаблюдать и за обедом министра или канцлера. Почему-то желающих не нашлось.
После такого признания короля от сердца у меня отлегло:
– Я читала о подобном. В нашем мире тоже была такая традиция. Это ужасно, я бы ложку до рта не донесла, наверное, на твоем месте. Извини, больше никогда не буду тебе мешать.
– Выпей отвар. – Я села, и Дэн подал мне стакан, покосившись при этом на мои голые плечи с тонкими бретельками. Наверное, в этот момент у нас промелькнула одна и та же мысль: ну и зачем нужна эта полупрозрачная тряпочка, если в любой момент опять придется снимать ее по состоянию здоровья? – Я купил бруснику, если расскажешь, как приготовить морс, будет тебе любимый напиток. Действительно, стоящая ягода, столько всего содержит.
Пока я маленькими глотками пила траву, добросовестно исполняя долг больной, плечи покрылись гусиной кожей. Брр! Отдав стакан, я поскорее нырнула под пуховое одеяло, укрывшись до самого носа.
– О-о! Опять морозит? – Я кивнула, пытаясь не дрожать. – Ну говорил же я тебе! – досадливо воскликнул Дэн. – Что за болезнь такая? Вроде все сделал, магические повреждения исправил, алкогольную интоксикацию вычистил, очаги воспаления залечил, вот ведь… зараза! – Он лихорадочно скинул через голову свитер, закатал рукава рубашки. Достал из шкафа еще одно одеяло, накинул его на меня и принялся подтыкать края: – Тепло? – Я кивнула и спрятала нос в складках ткани, а Дэн приложил ладонь к моему лбу, щеке: – Но как у тебя поднимается температура! Просто феномен!
– У меня всегда так. Мама тоже была в ужасе, если я болела. – Я постаралась не стучать зубами, когда говорила это.
– Расскажи про морс, пока сознание не путается, – велел Дэн. Похоже, он не сомневается, что у меня опять будет бред. Я объяснила, что все просто – ягоды, вода, сахар. Кипятишь – и готово. Дэн ушел на кухню, а я подтянула руки и коленки к груди, стараясь улечься покомпактнее. Голова стала наливаться тяжестью и болью.
Дэн вернулся со стаканом рубиновой жидкости, внимательно всмотрелся в мое лицо:
– Попробуешь, что получилось?
Я вяло кивнула. Пить не хотелось абсолютно, но не хотелось и обижать его. Осторожно глотнула – горячо ведь, наверное, – и улыбнулась: все было именно так, как и должно быть – сахара в меру и совсем не горячо.
– Просто здорово! Настоящий таежный морс. Такой, как я люблю.
Дэн поставил стакан на столик и решительно протянул ладони к моей голове:
– Я остановлю процесс. Хотя это неправильно. Если поднимается температура, значит, организм борется. Но мне необходимо уйти, чтобы пополнить силы. А оставить тебя одну с высокой температурой я не рискну – уже видел, до какой степени она может подняться.
Пальцы осторожно коснулись моих висков и начали массировать их медленными круговыми движениями. Я почувствовала, что меня перестало трясти, а руки и ноги потеплели. Мышцы расслабились, и меня потянуло в сон.
– Что бы ты хотела сейчас больше всего?
– Лето. Хочу лето.
– Лето? – немного удивленно переспросил Дэн. – Это хорошее желание. Будет тебе лето.
Засыпая, я видела, как он с утомленным видом отстранился от меня, посмотрел долгим взглядом и ушел.
Ощущение полета. Перекресток. Мне туда, где лето. Путеводная нить указывает дорогу. Почему сюда? Я не хочу. Хочу вон туда, там есть что-то близкое, знакомое. Отпускаю нить и лечу в другую сторону. Хм, закрыто. Обидно, там за дверью мне будет хорошо, я же знаю. А если попробовать сквозь стену? Это же сон, а я уже ходила во сне сквозь стены. Это непросто, но если сильно захотеть…
Чудесный, чудесный сон! Я попала в настоящую волшебную страну, где было лето, зеленая трава под босыми ногами и много цветов. Пели птицы, и журчал ручей. На мне было длинное белое платье из какой-то легкой ткани, волосы распущены по плечам. Я вдыхала ароматный воздух, напоенный запахами зелени и цветов. Потом по звуку нашла прозрачный ручей, в котором плескались серебристые рыбки. Я опустила в воду руку, но рыбки не расплылись, а собрались в стайку и провожали мои движения любопытными, как мне показалось, взглядами. «Как будто дрессированные», – подумала я, зачерпнула воды и выпила ее. Мм, какая вкусная! Чуть сладковатая, похожа на березовый сок. Я дошла до ближайшего дерева и обнаружила, что на нем висят крупные спелые персики, источающие головокружительный аромат. Ух ты! Я сорвала ближайший и впилась зубами в нежный, покрытый пушком бок. Восхитительно!
Набегавшись по цветущему лугу и нарвав охапку разных цветов, названия которых даже не знала, встала на коленки и стала плести венок. Вышло очень красиво. Я надела венок себе на голову, опустилась в траву и так лежала, глядя в ярко-синее небо. А когда закрыла глаза, что-то стало щекотать лицо. Я попыталась убрать надоедливую травинку, но мне это никак не удавалось. Тогда я открыла глаза. Увиденная картина изумила меня – надо мной сидел озорно улыбающийся Дэн и щекотал меня сорванной пушистой метелкой на длинном стебельке. Его юное лицо, не искаженное маской короля, было просто прекрасным, и я открыто, не смущаясь, любовалась им. Одет он был в белую рубашку и темно-синие бриджи. И, как и я, босой.
– Привет, – просто сказал он.
– Привет, – отозвалась я.
– Тебе очень идет этот наряд. – Он отвел волосы с моего лица. – И венок тебе к лицу.
– Хочешь, и тебе сплету? – спросила я, садясь.
– Хочу, – все так же улыбаясь, ответил Дэн.
Я потянулась к ближайшим цветам и по одному стала вплетать их в новый венок. Парень опустился рядом в траву и наблюдал за мной, покусывая травинку. Когда венок был готов, я потянулась к нему и водрузила свое творение на голову. А он вдруг поймал мои руки и по очереди поцеловал каждую.
– Мне очень хорошо рядом с тобой. Я рад, что ты сюда пришла.
– И мне хорошо. Хочу, чтобы этот сон никогда не кончался.
– Увы, сейчас твое время здесь на исходе, но я буду ждать твоего следующего посещения.
– На исходе?! Но я не хочу уходить!
– Тебе пора. Но ты можешь вернуться.
– А ты здесь будешь?
– Если ты этого захочешь – буду. Ведь это твой сон, сон твоих желаний.
– И все исполнится, что бы я ни захотела?
– Да.
– Тогда обними меня. Мне очень этого хочется.
– Знаю. Все знаю, можешь ничего не говорить. – Парень притянул меня к себе и бережно взял за плечи. – Ты такая хрупкая и юная, девочка Маша. Твои глаза, губы, волосы – мне все в тебе нравится. – Иллюстрируя слова Дэна, его руки пришли в движение – одна скользнула вниз по моей спине на талию, прижимая крепче, а вторая вверх по шее, волосам, потом по щеке. Пальцы пробежались по моему лицу, губам и, наконец, приподняли мой подбородок. Я взволнованно дышала, впитывая ощущения. В груди теснилось чувство, которое я бы не смогла выразить словами. Руки сами поднялись и обвили шею парня. Его лицо оказалось совсем близко, и губы наконец коснулись моих губ – нежно, осторожно. Боже мой! Какое ощущение! Чистый восторг!
– Маша, твои губы пахнут персиками! – Тихий шепот. И вдруг Дэн куда-то отдалился, ощущение тепла и нежности пропало. Осталась лишь одна рука – на лбу.
Я заморгала. Полутьма. На меня смотрят черные глаза, ласково и немного грустно:
– Прости, я тебя разбудил? Хотел проверить температуру. На твоем лице блуждала такая улыбка, что я просто залюбовался.
– Дэн, что с тобой? – На щеке парня был свежий длинный порез.
– Ничего страшного, к утру затянется, даже следов не останется.
Я прикрыла глаза и вздохнула: сон, это был всего лишь сон. Но какой яркий! Из тех, которыми потом можно грезить наяву несколько дней. Сквозь ресницы глянула на Дэна: одет в ту самую черную толстовку с капюшоном и спортивные штаны, в которых в воскресенье ходил на встречу с таксистом, волосы опять убраны в хвост. Кстати, ему идет.
– Ты уходил на улицу?
– Да. Только что вернулся.
– Удачно?
– Если не считать этого, – показал на свою щеку, – то вполне. А тебе снилось что-то хорошее?
Я смутилась при мысли о своем сне. Вот он, Дэн, сидит рядом, но как он отличается от того, во сне. А я еще не потеряла ощущение полной реальности произошедшего там. И еще чувствую прикосновение его губ. И сердце продолжает сладко сжиматься и замирать. Закрыть бы глаза и вернуться туда.
– Да, Дэн. – Я прямо посмотрела на него. – Такой замечательный сон! Только жаль, что это мне лишь приснилось. – На лице парня появилась чуть насмешливая улыбка.
– А почему ты решила, что это был всего лишь сон?
– Что-о?! – Я аж подскочила от пришедшей в голову догадки. – Не сон? Но тогда… ты… – Мои щеки начали предательски наливаться румянцем.
– Что – я? – натурально удивился он.
– Сам знаешь что! – Я пристально смотрела в его глаза. – Это был ты?
– Я там был? – не менее пристально уставился на меня Дэн.
– А не был?
– Что тебе приснилось?
– Ты надо мной издеваешься? Если ты там был, то знаешь сам! А если не был, то и знать не положено!
– Вот так интересно. С чего такая реакция?
– А кто только что сказал, что это был не сон?
– Подожди, что ж такое тебе приснилось, что ты так кричишь?
– Скажи честно, это был сон или нет?
– Хм, было лето?
– Да, было лето.
– Значит, не сон, – уверенно ответил Дэн. – Я же не зря тебе обещал лето.
– И ты там был. – Я решила прояснить уж вопрос до конца. – Это сон?
– Вполне допускаю такую мысль, что нет.
И это он так спокойно говорит? Я смотрела в его глаза, пытаясь найти там насмешку или то, что увидела в них во сне. Ни того и ни другого. Обида и горькое разочарование затопили меня. Ему все равно. Похоже, для него это лишь игра.
Я отвела взгляд и легла, отвернувшись от парня.
– Маша! – Плеча коснулась рука и мягко повернула меня на спину. – Ты опять обиделась? Я не понимаю с чего. Ну трудно тебе, не магу, объяснить принципы магического сна. Здесь такие дебри, что их нужно чувствовать, словами не передать. Что бы тебе ни приснилось, это было только для тебя.
– Значит, ты не помнишь, что там было?
– Не помню. Но если хочешь, есть средства, чтобы вспомнить.
– Лучше уж не надо. Если это было для меня, пусть так и останется. Вот только… ты обещал, что я туда вернусь.
– Обещал?
– Там, во сне.
– Ну, если обещал, значит, вернешься. Королевское слово дорогого стоит, – улыбнулся он.
– Да… только там ты совсем не был королем. – Я попыталась найти сейчас в его лице того Дэна, из сна. Попытка была напрасной.
– Знаешь, Маша, – по лицу парня вдруг скользнул лучик искренней радости, – что бы там ни приключилось во сне, а тебе это пошло на пользу. Торжественно объявляю: ты пошла на поправку! Сама-то чувствуешь?
Я и впрямь почувствовала, что мне не только не холодно, но, наоборот, жарко. Лоб покрыт испариной, а головной боли как не бывало.
– Ложись, закрывайся одеялом. – Дэн деловито укутывал меня. – И лежи, пока не пропотеешь как следует. Я практически на сто процентов уверен, что температуры у тебя больше не будет. Пей свой морс. Организм сейчас теряет много жидкости. Лежи, спи, а как проснешься, можно будет уже встать и помыться. К обеду будешь на ногах.
Дэн встал, чтобы уйти, но я попросила его:
– Не уходи, посиди со мной еще немного. – Чувство острой тоски, когда все уходят, а ты вынужден лежать, – самое неприятное для меня в болезни. Он опустился обратно:
– Я хотел пойти в ванную, смыть с себя следы черной магии.
– Следы?
– Глазом их, конечно, не видно, но ощущение грязи на всем теле не оставляет меня. Я же тебе рассказывал.
– Помню. Иди мойся. А утром пойду мыться я. Ощущение грязи на всем теле меня тоже не покидает.
Дэн ушел, а я осталась честно лежать и выдавливать из себя через потовые железы болезнь. Если он сказал, что я выздоравливаю, значит, так и есть. И меня это радует.
А тот поцелуй… Ну что же, пусть останется в мире грез. Я облизнула губы и сквозь солоноватый привкус пота почувствовала слабый аромат персика. Я его все-таки ела! Черт! Так было это или нет?!
Глава 7
Тревожные вести
Не было печали…
Я, конечно, не уснула. Посмотрела на будильник – четвертый час ночи. Было жарко и противно. Временами я высовывала нос из-под одеяла, чтобы хоть немного проветриться. Тонкое шелковое белье пропиталось потом. М-да. К моменту выхода Дэна из ванной я все же определилась с линией своего поведения. Раз он делает вид, что ничего не было, я сделаю вид, что поверила ему. А сама понаблюдаю.
Король после водных процедур облачился в халат, точную копию того, черного, но на этот раз белоснежный. Не спеша вошел в комнату, расположился в кресле и стал задумчиво поглядывать на меня. Было ощущение, что он хочет о чем-то поговорить, но колеблется. И, судя по его лицу, разговор не из приятных. Я решила не дожидаться, пока он скажет мне нечто эдакое, чего я бы слушать вовсе не хотела.
– Дэн, я вся спарилась, можно открыться?
– Нет, еще рано.
– Все мокрое, противно.
– Ну можно переодеться.
– Я бы рада, да не во что. У меня больше ничего нет. И постель вся влажная.
– Совсем-совсем ничего нет? Сорочка, рубашка, блуза?
– Не-а, блузки есть, но они короткие все.
– Хм. Тогда вот что. – Дэн сходил к огромному шкафу с фигурным зеркалом на дверце. – Надевай это, только без комментариев, пожалуйста.
Я недоуменно посмотрела на то, что он мне протягивал. Мужская рубашка. Его рубашка. Прикусила губу:
– А ты не можешь ее превратить во что-нибудь… подходящее?
– Я, кажется, попросил без комментариев. Не буду я ее превращать. Это глупо, потому что мне-то все равно известно, что это на самом деле.
– Ну тогда отвернись, пожалуйста.
– Нет необходимости. – Дэн щелкнул пальцами – и откуда-то сверху с балдахина слетели легкие шторки и сомкнулись сплошной стеной, закрыв меня от его глаз. Я услышала, что он встал и что-то делает. Опасливо покосилась в ту сторону – шторки-то прозрачные небось. Вроде нет. Откинула одеяло, стянула свою ночнушку и стала дрожащими руками натягивать рубашку. Дожила, в мужской рубахе спать. Из-за шторки донесся судорожный вздох, короткое проклятие, и с другой стороны от кровати погасла свеча в подсвечнике. Стало почти совсем темно.
– Что случилось? – поинтересовалась я.
– Ничего, – буркнул в ответ недовольный голос. – Ты переоделась?
– Сейчас, минутку. – Я лихорадочно застегнула пуговицы и стала подворачивать рукава – длинноваты оказались. – Готово.
Шторки разъехались, и за ними обнаружился Дэн, который поманил меня рукой.
– Сядь пока здесь, – указал на кресло. – А я обновлю белье.
Я осторожно сползла с кровати, стараясь, чтобы рубашка не задралась. Впрочем, предосторожности были излишни: Даанэль старательно не смотрел в мою сторону. Он подошел к постели и начал водить над ней руками, а я потихоньку отправилась в ванную – отнести свою ночнушку в таз с бельем. Стирки накопилось! Королевскую ванную я еще не видела, а потому, приоткрыв рот, полюбовалась на громадную мраморную ванну на толстых бронзовых ножках в виде атлантов. Мелькнула мысль, что беднягам тяжело – держать на себе такой груз. И где тут мой таз с бельем? Ага, вон дверка еще. Я сдвинула облицованную какими-то изразцами в бело-бежевой гамме панель, за которой обнаружила пропавший таз, а также весь стратегический запас моющих средств и банных принадлежностей. Со вздохом покосилась на ванну – окунуться бы, прямо сейчас, – и вернулась в комнату.
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 34 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |