Часть I классический этап 46 страница

Поэтому не случайно концепция личности социолога связана с теорией ролей. Возникают "драматургические", "театральные" проблемы взаимодействия, каждый из участников которого представлял свою деятельность другим. Возникает проблема коммуникации между ними, осуществляющейся в форме знаковой активности. Выделяя два вида коммуникации — произвольную (когда люди предоставляют информацию о себе в общезначимых символах) и непроизвольную (непреднамеренной, невербальной и более театральной), Гоффман акцентирует внимание больше на второй. С этим, безусловно, связан его "драматургический подход". Но он не является самоцелью, о чем говорит сам социолог в "Заключении" своей книги "Представление себя другим в повседневной жизни": "Настоящее исследование на самом деле не интересовали элементы театра, которые проникают в повседневную жизнь. Его интерес был сосредоточен на структуре социальных контактов, непосредственных взаимодействий между людьми — на структуре тех явлений в общественной жизни, которые возникают всякий раз, когда какие-либо лица физически присутствуют в пространстве взаимодействия. Ключевой фактор в этой структуре — поддержание какого-либо единого определения ситуации..." [Гофман. 2000. С. 302].

Подводя общий итог рассмотрению символического интеракционизма, необходимо отметить интерес его сторонников не столько к социологическим проблемам общетеоретического характера, сколько к вопросам конкретного плана, требующим эмпирического изучения. Это в первую очередь различные формы повседневной жизни, взаимодействия между людьми в их рамках. Сторонники символического интеракционизма никогда не разрабатывали теорий общественного развития, проблем государства, власти и др., поскольку это противоречило пониманию ими основного объекта в социологическом исследовании личности и "ядра" его предметного поля - интерпретации повседневного поведения индивидов в процессе их символического взаимодействия. В эту же область научных разработок, связанную с изучением повседневной жизни, они внесли свой достойный вклад, который и позволяет рассматривать символический интеракционизм как одну из парадигм современной социологии.

Вопросы и задания

1. Охарактеризуйте специфику символического интеракционизма как социологической парадигмы. Чем эта парадигма отличается от других, вам известных?

2. Покажите различия Чикагского и Айовского направлений символического интеракционизма. В какой степени эти различия касаются методов социологического исследования, используемых представителями обоих направлений?

3. Почему основателем символического интеракционизма считают Дж. Мида? Изложите его концепцию символического взаимодействия.

4. Как трактовал структуру личности Мид?

5. Как представлял процесс становления личности Мид?

6. Можно ли говорить о связи концепций символического интеракционизма и личности в творчестве Мида? Если да, то в чем вы ее видите?

7. В чем существо подхода Г. Блумёра к Проблеме символического взаимодействия? Чем его подход отличался от трактовки Дж. Мида?

8. Почему Блумер уделял в своем творчестве значительное внимание анализу коллективного поведения? Какие основные механизмы элементарного коллективного поведения он рассматривал?

9. Охарактеризуйте подход Блумера к выделению типов элементарных коллективных групп. Чем отличались друг от друга действующая толпа, экспрессивная толпа, масса и общественность? Что дает их характеристика для понимания коллективного поведения?

10. Дайте общую характеристику социологического творчества Гоффмана.

11. Почему основным объектом исследования для Гоффмана выступал мир повседневной жизни людей? Что он понимал под этим миром? Как предлагал его изучать с позиций социологии?

12. Что означает рамочный анализ в творчестве Гоффмана? Каково его предназначение?

13. В чем суть "драматургического подхода" Гоффмана к проблеме личности? Чем концепция личности Э. Гоффмана отличалась от аналогичной концепции Мида?

14. Покажите значение символического интеракционизма для развития социологической науки.

Литература

1. Баразгова Е.С. Американская социология. Традиции и современность. Екатеринбург; Бишкек, 1997.

2. Блумер Г. Коллективное поведение // Американская социологическая мысль: Тексты. М.; 1996.

3. Волков Ю.Г., Нечипурепко В.Н., Самыгин СИ. Социология: история и современность. М.; Ростов н/Д., 1999.

4. Гофман И. Представление себя другим в повседневной жизни. М., 2000.

5. Гоффман Э. Рамочный анализ // Хрестоматия по современной западной социологии второй половины XX века. Екатеринбург, 1996.

6. Громов И.А., Мацкевич А.Ю., Семенов ВА. Западная теоретическая социология. СПб., 1996.

7. Ионии Л.Г. Дж.Г. Мил — основоположник символического интеракционизма // История теоретической социологии: В 4 т. М.. 1998. Т. 3.

8. История социологии в Западной Европе и США. М., 1999.

9. Капитонов ЭЛ. Социология XX века. История и технологии. Ростов н/Д., 1996.

10. Кравченко СЛ., Мнацаканян М.О., Покровский Н.Е. Социология: парадигмы и темы. М.,1998.

11. Кравченко Е.И. Социологическая концепция Э. Гоффмана // Современная американская социология. М., 1994.

12. Кравченко Е.И. Эрвин Гоффман. Социология лицедейства. М., 1997.

13. Култыгин В.П. Классическая социология. М., 2000.

14. Мелентьева Н.В. Джордж Герберт Мид // Современная американская социология. М., 1994.

15. Мид Дж. От жеста к символу. Интернализованные другие и самость. Азия. Психология пунитивного правосудия // Американская социологическая мысль. М., 1996.

16. Фотев Г. Герберт Блумер: символический интеракционизм // Современная американская социология. М., 1994.

Глава 27 Феноменологическая социология и этнометодология

§ 1. Понятие феноменологической социологии и ее теоретические истоки

Понятие феноменологической социологии

Тесно связанной с символическим интеракционизмом в рамках гуманистической социальной науки является феноменологическая социология, которую также рассматривают как направление или даже парадигму социологии XX в. В качестве самого общего ее определения можно принять предлагаемую Л.Г. Иониным характеристику феноменологической социологии как теоретико-методологического направления в современной социологии, рассматривающего общество в виде явления, созданного и постоянно воссоздаваемого в духовном взаимодействии индивидов*84.

*84: {См.: Российская социологическая энциклопедия. М., 1998. С. 525.}

В литературе возникновение феноменологической социологии часто связывают со стремлением противостоять, с одной стороны, натурализму, позитивизму, структурному функционализму, с другой — эмпиризму. Отчасти это верно. Однако для появления и утверждения феноменологической социологии были и иные, не менее важные причины, находившиеся в логике развития социологической науки в целом.

Они состояли в необходимости изучения социального мира как повседневного (обыденного) жизненного мира индивида, причем не просто индивида, а чувствующего, переживающего, стремящегося к чему-либо человека. В этом случае социальный мир как объект социологического изучения превращался в мир феноменальный, мир субъективного опыта. Он становился тем жизненным миром, в котором действия людей имеют субъективный смысл и зависят от объектов, на них воздействующих. Этот жизненный феноменальный мир субъективного опыта и должен был стать объектом самого пристального внимания феноменологической социологии.

Сторонники феноменологической социологии исходят из того, что внешний, окружающий людей мир есть результат их деятельности, творение их сознания. Не отрицая объективности этого мира (поскольку он существует как таковой и вне людей, вне их сознания), социологи полагают, что он становится значимым для людей только тогда, когда они его воспринимают и когда он из внешнего, объективного становится для индивидов внутренним, субъективным. При этом воспринимают люди, как правило, не сам мир, а его явления (феномены).

Задача феноменологической социологии в таком случае состоит в том, чтобы выяснить, обнаружить, понять, познать, как, каким образом люди структурируют (упорядочивают) воспринимаемый мир (его феномены, явления) в своем сознании и как воплощают свое знание мира в повседневных действиях, т.е. в обыденной жизни. Поэтому не случайно одной из важных отраслей социологической науки, тесно связанной с ее феноменологическим направлением, является социология знания (о чем дальше пойдет особый разговор). Следовательно, представителей феноменологической социологии интересует не столько объективный мир социальных явлений и процессов и различия внутри него, сколько то, как этот мир и его различные структуры воспринимаются обычными людьми в их повседневной жизни. Поэтому можно с полным правом говорить о том, что сторонники феноменологической социологии стремятся теоретически осмыслить социальный мир в его человеческом, духовном бытии.

Теоретические истоки феноменологической социологии в творчестве Э. Гуссерля

Теоретические истоки феноменологической социологии связаны в первую очередь с именем немецкого философа Эдмунда Гуссерля (1859—1938), который стремился создать философски обоснованную феноменологическую теорию научного знания. Главная ее задача — изучать "чистое сознание", исходить из "первоначального опыта" и "первоначального знания". Понять "чистое сознание" можно лишь путем интуитивного описания, лежащего в основе феноменологического анализа, т.е. описания феномена, данного сознанию индивида.

Центральное, ключевое понятие феноменологии — интенциональность, что означает направленность сознания на определенный, значимый для него объект. Следовательно, иитенциональность конституирует сознание и наделяет его содержанием. Признание постоянной направленности сознания на объект и необходимости для науки описывать этот процесс и есть существо феноменологического подхода.

В рамках своей феноменологической философии Гуссерль сформулировал учение о "жизненном мире", оказавшее наибольшее влияние на возникновение феноменологической социологии. Что такое гуссерлевский жизненный мир? Это целостная структура человеческой практики, это то, чем люди живут, имея об этом часто смутное, непроясненное, нерефлектированное знание. Обращение ученых (философов, психологов) к этому миру, стремление проникнуть в него есть попытка выяснить глубинные реальности повседневной жизни. Учение немецкого философа о жизненном мире направлено против "чистого" познания, оторванного от непосредственной реальности человеческого бытия. Ратуя за развитие науки таким феноменологическим путем, Гуссерль хотел "снять" се объективную односторонность (особенно естествознания), что было свойственно позитивизму и имело большую популярность в первые десятилетия XX в.

Обратившись к изучению жизненного мира, наука, по мнению Гуссерля, совершит определенную редукцию по отношению к самой себе. Почему? Потому что она таким образом уйдет от изучения только лишь научной картины мира и обратится к его донаучным значениям, т.е. к миру повседневной жизни, или, в терминологии философа, к жизненному миру. Это нужно сделать еще и потому, считает философ, что жизненный мир выступает как некая целостность, самоочевидность, самодостоверность. Он представляет собой основу для любых научных идеализации, хотя и субъективен. Дело в том, что жизненный мир — это культурно-исторический мир, точнее, его образ, который дан сознанию индивида, социальной группы, социальной общности.

Следовательно, жизненный мир — это сфера непосредственно переживаемого опыта, которая может быть описана феноменологически. Знание, полученное таким образом, — это научное знание о повседневной жизни, которое превратится впоследствии в социологии знания в повседневное, или в обыденное, знание, имеющее определенную социальную природу. Все сказанное дает основание считать взгляды Гуссерля важной теоретической предпосылкой не только феноменологической социологии в целом, но и феноменологической социологии знания.

Теоретические истоки феноменологической социологии в творчестве М. Шелера

Сформулированные выше идеи развивал в своем творчестве ученик и последователь Гуссерля, немецкий философ и социолог Макс Шелер (1874—1928), который, кстати, ввел в научный оборот сам термин "социология знания". Исходной позицией феноменологической социологии Шелера явилось разграничение всего бытия на две сферы: субструктуры (или реальных социальных факторов) и суперструктуры (или духовных, идеальных форм). К первой немецкий мыслитель относит географические, биологические, демографические, экономические, политические феномены (явления). Они представляют собой определенную базу социальной детерминации идей. Что касается суперструктуры, то она существует, по Шелеру, независимо от субструктуры, поскольку является сферой "абсолютного духа" - "идеальных сущностей", а человеческое познание есть способ приобщения к этой сфере.

Переход из сферы субструктуры в сферу суперструктуры осуществляется, согласно Шелеру, через "структуру человеческих побуждений". Это определенные импульсы, инстинкты, которые порождаются биологическими, географическими, экономическими и иными явлениями. В свою очередь, эти импульсы, побуждения вызывают стремления к тому или иному типу знания. Например, импульс, побуждение к спасению порождает тягу к религиозному знанию, а такое интеллектуальное побуждение, как чувство удивления, порождает стремление к философскому, "образовательному" знанию.

В связи с феноменологическим подходом к пониманию общества ученый вывел "закон трех фаз", характеризующий исторический процесс. На первой фазе возникает "независимая переменная" в виде кровнородственных связей и основанных на них социальных институтов. На второй фазе появляется совокупность политических факторов, на третьей фазе — экономических факторов. Они и влияют на возникновение тех или иных идей и знаний. Поскольку вместе с истинным знанием возникают предрассудки, иллюзорное знание, то задача феноменологической социологии состоит в том, чтобы изучать и их. Стало быть, знание как таковое выступает для Шелера как совокупность самых разнообразных представлений: научных, философских, религиозных, мистических и др.

Отсюда вытекает классификация знания, рассматриваемого немецким социологом в качестве ценностного феномена. Он выделяет три "высших рода" знания: знание ради господства, или деятельное иное знание позитивных наук; знание ради образования, или образовательное знание философии; знание ради спасения, или религиозное знание. Для краткости Шелер определяет их как позитивное, метафизическое и религиозное знание. Каждый из этих трех родов знания несводим к другому, он существует, "заложен" в самой природе человека.

Все они различаются между собой по социальным формам, мотивации, познавательным актам, целям познания, образцам типов личностей, формам исторического движения. Сточки зрения выделения в качестве критерия познавательных актов первый род знания (позитивное) характеризуется наблюдением, экспериментом, индукцией, дедукцией, второй (метафизическое знание) — созерцанием, познанием сущности путем усмотрения, третий (религиозное знание) — верой, страхом, надеждой, любовью. В плане критериального выделения образцов типов личностей первый род знания базируется на исследователе, второй — на мудреце, третий — на святом.

Говоря о социальных формах каждого рода знания, Шелер считает, что для позитивного знания создаются учебные и исследовательские организации, более или менее тесно связанные с техническими и промышленными организациями, профессиональными сообществами (юристов, врачей, ученых, государственных чиновников). Для образовательного знания существуют "школы мудрости" (в античном смысле) и образовательные сообщества, которые связывают воедино учебную, исследовательскую и жизненную практику своих членов и которые сообща признают какую-либо относящуюся к мирозданию "систему" идей и ценностей. Для религиозного, целительного знания существуют общины, церкви, секты, объединенные теологически направления мысли*85.

*85: {Шелер М. Формы знания и общество // Социол. журн. 1996. №1/2. С. 135-143. }

Идея Шелера сводится к тому, что имеется определенное внутреннее сродство между данными типами знания (научно-позитивное, метафизическое, религиозное), типами их носителей (ученый, исследователь; мудрец, мыслитель, философ; провидец, святой) и типами (формами) организации (школа в современном смысле, исследовательский институт; школа мудрости в античном смысле; церковь или секта). Как пишет социолог, "все эти формы, каждая на свой лад, разрабатывают догмы, принципы, теории в таких формулировках, которые, возвышаясь над естественным языком, составляют сферу "образовательного языка", выражаются в "искусственных" знаковых системах в соответствии с сообща признаваемыми ими конвенциями измерения и определенной "аксиоматики""*86.

*86: {Там же. С. 138. }

В связи с "аксиоматикой" феноменологической социологии знания необходимо сказать о ее "высших аксиомах", которые Шелер формулирует и провозглашает в работе "Проблемы социологии знания" (1924) как исходные принципы феноменологического учения о знании. Их три.

1. Знание индивида (если его рассматривать не как обособленного человека, а как члена социальной общности) по существу априорно, т.е. предшествует всем этапам развития его самосознания и ценностного сознания.

2. Способы общения индивида, передачи знания различаются в зависимости от структуры социальной общности, к которой человек принадлежит. Среди этих способов Шелер выделяет "идентификацию", "подражание", "понимание", "сопереживание на основе бессознательного заражения", "вывод по аналогии".

3. В основе происхождения нашего знания о реальности и наполнения его знанием предметных сфер — "внешний мир", "внутренний мир", "мир живой природы", "мир мертвой природы" — лежит "закон порядка", в соответствии с которым первый мир первичен по отношению ко второму, а третий мир — по отношению к четвертому.

Основные идеи творчества Гуссерля и Шелера сыграли заметную роль в появлении феноменологической социологии, а концепция одного из ее основателей и наиболее ярких представителей — А. Шюца оказалась сформулированной под непосредственным влиянием идей немецких мыслителей начала XX в. К ее рассмотрению мы и переходим.

§ 2. А. Шюц – основоположник феноменологической социологии

Краткий биографический очерк

Альфред Шюц (1899—1959) в течение своей жизни не был широко известным социологом. Только после смерти его работы привлекли интерес и внимание большого количества социологов. Научная, социологическая карьера Шюца была абсолютно необычной. Родившись в Вене, он получил академическое образование в Венском университете. Вскоре после его окончания начал работать в банке, и почти вся последующая жизненная карьера оказалась тесно связанной с его работой в качестве банкира. Эта деятельность, удовлетворяя его в экономическом и финансовом отношениях, не приносила глубокого внутреннего, смысложизненного удовлетворения, которое давали ему занятия феноменологической социологией. В 1932 г. он опубликовал на немецком языке свою наиболее важную работу "Феноменология социального мира", которая многие годы оставалась неизвестной широкому кругу социологов. Лишь спустя 35 лет, в 1967 г., уже после смерти социолога, она была переведена на английский язык и вызвала значительный спрос и интерес.

В 1939 г. Шюц эмигрировал сначала во Францию (Париж), а затем в США, где делил свое время между работой консультантом ряда банков и преподаванием феноменологической социологии. Последним он стал заниматься лишь с 1943 г. в Нью-Йорке, где начал читать курс в Новой школе социальных исследований. Его "двойная" карьера продолжалась вплоть до 1956 г., когда он окончательно отошел от банковских забот и весь сосредоточился только на занятиях феноменологической социологией. Как видно, то, о чем он писал в своих работах — разделении научного знания и знания повседневной жизни, — нашло своеобразное отражение в его личной жизненной судьбе. В то время Новая школа социальных исследований считалась авангардистской, и внимание в ней к идеям Шюца не стало заметным явлением в ее деятельности. Зато отдельные студенты, в первую очередь П. Бергер и Т. Лукман, проявили к концепции своего педагога большой интерес, став его учениками и добившись значительных научных результатов в области феноменологической социологии.

Повседневная социальная реальность и жизненный мир как предмет феноменологической социологии

Рассмотрим основные положения феноменологической социологии А. Шюца. Его взгляды базировались на идеях У. Джемса, М. Вебера, Дж. Мида, а также, как было отмечено выше, Э. Гуссерля и М. Шелера. Социолог критиковал позитивизм за неверное понимание природы социальных явлений, которую его представители приравнивали к природе естественных, т.е. природных, явлений. Главное отличие, по Шюцу, состояло в том, что природные явления не имеют внутреннего смысла, тогда как социальные явления его имеют. А смысл этот придает социальным явлениям интерпретирующая деятельность человека. Отсюда — центральные понятия его феноменологической социологии: жизненный мир, повседневный мир (повседневность), социальный мир. Все названные понятия тождественны. В целом это мир, наполненный смыслом, который придают ему люди в повседневной жизни. Задача социологии — изучать не реальность мира, а те смыслы и значения, которые люди придают его объектам. По существу, мы видим здесь определенную разновидность понимающей социологии.

Близость Шюца идеям Вебера состоит и в том, что он использует понятие конструктов (у Вебера это идеальные типы). В концепции австрийской) социолога рассматриваются "конструкты первого порядка" (повседневные типы) и "конструкты второго порядка" (объективные научные понятия). Вторые связаны с первыми генетически и отражают их. Но обычно социолог имеет дело с конструктами второго порядка, т.е. с научными понятиями, и через них получает знание о повседневном мире. Таким образом, Шюц пытался установить связь между абстрактными научными понятиями и жизненным миром, миром повседневной деятельности и знания. Здесь главное заключалось в том, чтобы понять процесс становления объективности социальных феноменов на основе субъективного опыта индивидов.

Люди, считал Социолог, живут в целом ряде миров (мир опыта, мир науки, мир религиозной веры, мир душевной болезни, мир художественной фантазии и т.д.). Каждый из них есть совокупность данных опыта, которая характеризуется определенным "когнитивным стилем". Когнитивный стиль — это сложное образование, показывающее специфическую форму вовлеченности личности в активную деятельность. Австрийский социолог считает, что "исследование основных принципов, в соответствии с которыми человек в повседневной жизни организует свой опыт и, в частности, опыт социального мира, является первостепенной задачей методологии общественных наук" [Шюц. 1996. С. 536].

Для австрийского социолога как для феноменолога основное — это не сами объекты, а их значения, созданные деятельностью нашего разума. Самый значимый итог феноменологической социологии Шюца — это анализ свойств обыденного мышления и повседневности, которую он рассматривал как одну из сфер человеческого опыта, характеризующуюся особой формой восприятия и осмысления мира.

Следовательно, главной задачей социологии является получение "организованного знания социальной реальности", открытие общих принципов организации социальной жизни. С этой целью Шюц формулирует "правила" социальной жизни, предназначенные для оптимизации взаимопонимания людей (например, правило "взаимозаменяемости точек зрения": "если я поменяюсь местами с другим человеком, то буду воспринимать ту же самую часть мира в той же перспективе, что и он").

В соответствии с научной позицией люди воспринимают различные объекты как феномены (явления) на основании пяти чувств, присущих человеку. Однако выявление формы, цвета, звука и.т.д. объекта позволяет сказать нам о нем не так много, как хотелось бы. Для того чтобы объект стал для людей значимым, они должны перейти от чувственного опыта по отношению к нему к его логическому упорядочению и определению. Этот переход осуществляется сначала в сознании отдельного индивида, а затем, что еще более важно, во взаимодействии между индивидами (происходит переход от субъективности к интерсубъективности).

Здесь приобретает значение особое понимание того, что такое человеческое действие. Если в рамках многих теоретических подходов действие выступает как отношение к внешним объектам и другим людям, то в феноменологической социологии оно рассматривается как воздействие сознания на чувственный опыт с целью получения знания. Другими словами, действие есть внутренний процесс осознания — как индивидуального, так и группового, коллективного. В этом состоит суть феноменологической социологии. В то же время нужно иметь в виду, что особую роль в ней играет знание, без него упорядочение чувственного восприятия мира человеком невозможно. Поскольку чувственное восприятие — компонент повседневной жизни, постольку главную роль в феноменологической социологии играет повседневное знание.

Шюц исходит из того, что мир, в котором живут люди, — это мир объектов с более или менее определенными качествами. Каждый из этих объектов связан с предшествующим опытом обыденного сознания людей, живущих в своем повседневном бытии среди себе подобных. Человеческий мир — это и мир природы, и мир культурных объектов и социальных институтов. Люди стремятся наладить с ним взаимоотношения и воспринимают его как не субъективный, а интерсубъективный мир. Последний и есть социальная реальность. Задача же социологии состоит в том, чтобы получить о нем упорядоченное знание, а также раскрыть значения и смыслы, которые лежат в основе этого знания.

Интерсубъективиый мир, по Шюцу, — это общий для всех людей мир, актуально данный или потенциально доступный каждому на основе интеркоммуникации и языка. Социолог называет этот мир "высшей реальностью", потому что, с какой бы иной реальностью ни имел дело человек, как бы далеко он ни удалялся от повседневной действительности, в конечном счете, он всегда в нее возвращается. В этом смысле она является первичной и высшей по отношению к другим реальностям.

Повседневное знание и его социализация как проблема феноменологической социологии

В своей повседневной жизни, утверждает Шюц, люди имеют обыденное знание о самых различных сферах социального мира, в котором живут. Конечно, это знание может быть фрагментарным (хотя и не обязательно), непоследовательным, но его достаточно, чтобы наладить взаимоотношения с людьми, культурными объектами, социальными институтами. Происходит это потому, что с самого начала мир является не просто интерсубъективным, а выступает как мир значений, многие из которых люди в состоянии распознавать. Любой человек воспринимается нами как такой же, что и мы. Это касается в первую очередь его наблюдаемого, явного поведения. Мы, как правило, знаем, что делает другой человек, ради чего он это делает, почему делает именно так, а не иначе в данное время и в данных обстоятельствах. Это означает, что мы воспринимаем действия другого человека с точки зрения его мотивов и целей.

Каждый член общества создает запас того, что Шюц называет знанием здравого смысла. Это знание разделяют и другие члены общества, что позволяет им нормально жить и общаться. Именно такое знание наиболее важно для решения практических задач повседневной жизни. Однако знание здравого смысла не является раз и навсегда данным, оно постоянно изменяется в процессе взаимодействия, интеракции. Так происходит потому, что каждый человек по-своему интерпретирует мир. В данной интерпретации есть значения, которые понятны другим, и это помогает каждому иметь необходимый запас знания здравого смысла, чтобы понимать действия других и видеть в них нечто новое, изменяющееся.

На характер знания здравого смысла накладывает отпечаток биографическая ситуация индивида. В течение жизни она постоянно изменяется. Биографическая ситуация способствует накоплению знаний о мире, поскольку она есть не что иное, как осмысленный опыт человека. Задача социолога состоит в том, чтобы его увидеть и зафиксировать.

Дата добавления: 2015-10-21