Пятьдесят оттенков серого 23 страница

Кристиан сердито прищуривает глаза, потом, похоже, приходит в себя. Он

отпускает мой локоть, берет меня под руку и выводит из комнаты.

— Этот разговор еще не закончен, — шипит он с угрозой, когда мы входим в столовую.

Бред собачий. Было бы из-за чего из трусов выпрыгивать… лучше бы мои вернул. Я смотрю на него свирепым взглядом.

Столовая напоминает мне об обеде с Кристианом в отеле «Хитман». Над столом из темного

дерева висит хрустальная люстра, на стене — зеркало в тяжелой резной раме. Стол накрыт белоснежной льняной скатертью и полностью сервирован, посредине стоит ваза с бледно-розовыми пионами. Потрясающее зрелище.

Мы занимаем свои места. Мистер Грей сидит во главе стола, я — справа от него, а Кристиан усаживается рядом со мной. Мистер Грей берет открытую бутылку красного вина и предлагает Кейт. Миа садится рядом с Кристианом и крепко стискивает его ладонь. Он ласково улыбается.

— Где ты познакомился с Аной? — спрашивает Миа.

— Она брала у меня интервью для студенческого журнала.

— Который редактирует Кейт, — вставляю я в надежде увести разговор от себя.

Миа улыбается Кейт, которая сидит напротив, рядом с Элиотом, и они начинают болтать о студенческом журнале.

— Вина? — предлагает мне мистер Грей.

— Да, пожалуйста, — улыбаюсь я.

Мистер Грей встает, чтобы наполнить остальные бокалы. Украдкой гляжу на Кристиана, он поворачивается и смотрит на меня, склонив голову набок.

— Что? — спрашивает он.

— Пожалуйста, не злись на меня, — шепчу я.

— Я не злюсь.

Я не отвожу взгляд. Кристиан вздыхает.

— Ну хорошо, злюсь.

Он на миг закрывает глаза.

— Так, что руки чешутся? — встревоженно спрашиваю я.

— О чем это вы шепчетесь? — интересуется Кейт.

Я краснею, а Кристиан бросает на нее взгляд из серии «Не суйся не в свое дело, Кавана!». Кейт неловко ежится.

— О моей поездке в Джорджию, — спокойно отвечаю я, надеясь сгладить их взаимную враждебность.

— Как вел себя Хосе, когда вы были с ним в баре в пятницу?

Твою ж мать, Кейт! Я округляю глаза. Что она творит? Кейт тоже округляет глаза, и я вдруг понимаю, что она хочет, чтобы Кристиан меня ревновал. Как мало она знает! А я-то думала, что все обойдется.

— Прекрасно, — бормочу я. Кристиан наклоняется ко мне.

— Злюсь так, что руки чешутся, — шепчет он. — Особенно сейчас. Его голос убийственно холоден.

О нет! Я неловко ерзаю.

Грейс вносит два блюда, за ней входит хорошенькая девушка со светлыми косичками, одетая в аккуратное бледно-голубое платье. Она несет стопку тарелок. Найдя взглядом Кристиана, она вспыхивает и смотрит на него из-под густо накрашенных ресниц. Это еще что такое?

Где-то в недрах дома звонит телефон.

Мистер Грей извиняется и выходит из столовой. Грейс хмурится.

— Спасибо, Гретхен, — вежливо благодарит она. — Поставьте поднос на столик.

Гретхен кивает и уходит, бросив исподтишка взгляд на Кристиана.

Значит, у Греев есть прислуга, и эта самая прислуга беззастенчиво пялится на моего потенциального доминанта. Замечательный вечер, лучше не бывает. Хмуро смотрю на свои руки, сложенные на коленях.

Возвращается мистер Грей.

— Милая, это тебя. Из больницы, — говорит он Грейс.

— Начинайте без меня, — улыбается Грейс, передает мне тарелку и выходит.

Еда изумительно пахнет — чоризо и гребешки с жареным красным перцем и луком-шалот, посыпанные петрушкой. Несмотря на то, что желудок сводит из-за скрытых угроз Кристиана, потаенных взглядов хорошенькой мисс Белокурые Косички и отсутствия нижнего белья, я очень голодна. До меня вдруг доходит, что этот голод вызван послеобеденной физической нагрузкой, и я смущенно краснею.

Через несколько минут возвращается Грейс, она хмурит брови. Мистер Грей наклоняет голову набок… совсем как Кристиан.

— Что-то случилось?

— Еще один случай кори, — вздыхает Грейс.

— Неужели?

— Да, и опять ребенок. Четвертый случай за месяц. Если бы только родители делали детям прививки! — Она печально качает головой, затем улыбается. — Я так рада, что наши дети почти не болели. Слава богу, у них не было ничего тяжелее ветрянки. Бедняга Элиот.

Она садится на свое место и ласково смотрит на Элиота. Тот увлеченно жует, но морщится под ее взглядом и неловко ерзает.

— Кристиану и Мие повезло. У них ветрянка была в легкой форме,

обошлись парой пузырьков.

Миа хихикает, а Кристиан закатывает глаза.

— Пап, так ты видел игру «Сиэтл Маринерс»?

Похоже, Элиот жаждет перевести разговор на другую тему.

Закуски восхитительны, и я сосредотачиваюсь на еде, пока Элиот, мистер Грей и Кристиан обсуждают бейсбол. В кругу семьи Кристиан кажется таким спокойным и уравновешенным. Мой мозг лихорадочно работает. Чертова Кейт, какую игру она затеяла? Неужели он меня накажет? Я мысленно содрогаюсь. Я еще не подписала этот контракт. А, может, и не подпишу. Останусь в Джорджии, там Кристиан меня не достанет.

— Как вы устроились в новой квартире? — спрашивает Грейс.

Ее вопрос отвлекает меня от противоречивых мыслей, чему я страшно рада. Рассказываю о нашем переезде.

Когда с закусками покончено, появляется Гретхен, и я вновь жалею, что не могу прикоснуться к Кристиану, пусть бы увидела: хотя в нем и пятьдесят оттенков зла, он мой и только мой. Она убирает со стола и все время трется около Кристиана, что мне весьма не нравится. К счастью, он не обращает на нее внимания, но моя внутренняя богиня буквально пылает, и не в хорошем смысле.

Кейт и Миа поют дифирамбы Парижу.

— Ана, ты была в Париже? — спрашивает Миа невинным голосом, вырывая меня из ревнивых фантазий.

— Нет, но очень бы хотела там побывать.

Ну да, из всех людей за этим столом только я не выезжала за пределы Штатов.

— Мы провели медовый месяц в Париже.

Грейс улыбается мистеру Грею, который отвечает ей улыбкой. Я почти смущена. Они явно без ума друг от друга, и я на миг задумываюсь: как это расти, когда оба родителя рядом?

— Прекрасный город, — соглашается Миа, — если не считать парижан. Кристиан, ты должен свозить Ану в Париж.

— Думаю, она предпочитает Лондон, — мягко говорит Кристиан.

Ой… он помнит. Кристиан кладет руку мне на колено, его пальцы поднимаются вверх по моему бедру. Мое тело сразу же отзывается. Нет… только не здесь и не сейчас. Я вспыхиваю и стараюсь отодвинуться от него. Его рука сжимается на моем колене, удерживая меня на месте. В отчаянии беру бокал с вином.

На горячее — говядина «Веллингтон», так, по-моему, это называется. Возвращается крошка мисс Европейские Косички, стреляет глазками и виляет бедрами. К счастью, она расставляет посуду и уходит, хотя, вручая тарелку Кристиану, явно задерживается рядом с ним. Он вопросительно смотрит на меня, когда я провожаю Гретхен взглядом.

— Что там с парижанами? — спрашивает сестру Элиот. — Неужели они не поддались твоим чарам?

— Нет. А уж мсье Флобер, чудовище, на которое я работала! Настоящий тиран, обожает доминировать.

Я давлюсь вином.

— Анастейша, все в порядке? — вежливо спрашивает Кристиан и убирает руку с моей ноги.

Он снова говорит с юмором. Слава богу. Я киваю, он осторожно стучит меня по спине и не убирает руку, пока я не прихожу в себя.

Мясо восхитительно. К нему подали сладкий картофель, морковь, пастернак и зеленую фасоль. Еда еще вкуснее от того, что Кристиан сохраняет хорошее настроение до конца ужина. Подозреваю, что его радует мой аппетит. Греи обмениваются дружелюбными репликами, тепло и беззлобно поддразнивают друг друга. За десертом — лимонным силлабабом — Миа забавляет нас рассказами о своих приключениях в Париже и в какой-то момент переходит на французский язык. Мы озадаченно пялимся на нее, а она на нас, пока Кристиан на таком же беглом французском не объясняет ей, что случилось. Миа весело смеется. У нее заразительный смех, и вскоре мы все весело хохочем.

Элиот разглагольствует о своем последнем строительном проекте — новом экологичном жилом комплексе к северу от Сиэтла. Бросаю взгляд на Кейт. Она внимает каждому слову Элиота, ее глаза светятся любовью или вожделением. Я еще не разобрала, чем именно. Он улыбается ей, между ними проносится молчаливое обещание. Элиот словно говорит: «Позже, детка», и это очень сексуально. Я бы сказала, чертовски сексуально, один взгляд на эту парочку вгоняет меня в краску.

Вздыхаю и украдкой смотрю на Пятьдесят Оттенков. Он такой красивый, я бы могла любоваться на него часами. У него на подбородке легкая щетина, и у меня сводит пальцы от желания прикоснуться к ней, почувствовать на своем лице, груди… между ног. Я смущенно вспыхиваю. Кристиан смотрит на меня и берет за подбородок.

— Не кусай губу, — хрипло говорит он. — Я сам хочу ее укусить.

Грейс и Миа собирают бокалы из-под десерта и уходят на кухню, а мистер Грей, Кейт и Элиот обсуждают преимущества использования солнечных панелей в штате Вашингтон. Кристиан, притворяясь, что увлечен беседой, вновь кладет руку мне на колено, его пальцы скользят по моему бедру вверх. У меня перехватывает дыхание, и я сжимаю ноги, пытаясь остановить его руку. Кристиан самодовольно ухмыляется.

— Давай я покажу тебе окрестности, — предлагает он в открытую.

Знаю, что должна согласиться, но я ему не доверяю. Прежде чем я успеваю ответить, он встает и протягивает мне руку. Беру ее и чувствую, как глубоко внутри сжимаются мышцы в ответ на жадный взгляд потемневших серых глаз.

— Извините, — говорю я мистеру Грею и вслед за Кристианом выхожу из гостиной.

Кристиан ведет меня по коридору в кухню, где Миа и Грейс складывают тарелки в посудомоечную машину. Мисс Европейские Косички нигде не видно.

— Я хочу показать Анастейше задний двор, — невинным голосом сообщает Кристиан матери.

Та с улыбкой машет нам рукой, в то время как Миа возвращается в

столовую.

Мы выходим во внутренний двор, вымощенный серыми каменными плитами, которые подсвечиваются вмонтированными в них светильниками. Там стоят серые каменные кадки с растениями, в углу — шикарный металлический стол и несколько стульев. Кристиан ведет меня через двор и вверх по ступеням на лужайку, которая спускается к заливу. О боже… до чего красиво! На горизонте сияет огнями Сиэтл, холодная и яркая майская луна прочертила на воде серебристую дорожку к молу, где пришвартованы две лодки. Возле мола — эллинг для лодок. Необыкновенно живописный и умиротворяющий вид. Я любуюсь им, открыв рот.

Кристиан тянет меня за руку, мои каблуки увязают в мягкой траве.

— Постой, пожалуйста, — прошу я, с трудом ковыляя за ним.

Он останавливается и с непроницаемым выражением лица смотрит на меня.

— Мои каблуки. Мне нужно снять туфли.

— Обойдешься, — говорит он, подхватывает меня и взваливает на плечи. Я громко верещу от неожиданности и получаю увесистый шлепок по заду.

— Не ори! — рычит Кристиан.

О нет… похоже, все плохо. Мое подсознание упало на колени и дрожит. Кристиан в ярости — возможно, из-за Хосе, Джорджии, моей голой задницы или из-за того, что я кусала губу. Господи, его так легко разозлить!

— Куда мы идем? — выдыхаю я.

— В эллинг, — резко отвечает он.

Я повисла вниз головой, почти касаясь его бедер, а он целеустремленно шагает через лужайку, залитую лунным светом.

— Зачем? — Я едва дышу, подпрыгивая на его плече.

— Мне нужно побыть с тобой наедине.

— Для чего?

— Хочу отшлепать тебя, а потом оттрахать.

— Почему? — хнычу я.

— Знаешь, почему, — шипит он.

— Я думала, ты человек настроения, — умоляюще выдыхаю я.

— Анастейша, ты даже не представляешь, какое у меня сейчас настроение!

Твою ж мать!

Глава 20

Кристиан врывается в деревянную дверь эллинга и останавливается, чтобы включить свет. Одна за другой щелкают флуоресцентные лампы, негромко гудят, и яркий, резкий свет заливает большое деревянное строение. Из своего перевернутого положения я вижу внушительных размеров моторный катер, который тихо покачивается на темной воде, но не успеваю его рассмотреть — Кристиан уносит меня по деревянной лестнице наверх.

Он останавливается в дверях, щелкает выключателем — на этот раз загораются галогенные лампы с регулятором яркости, свет не такой резкий, — и я вижу, что мы в мансарде со скошенным потолком. Она отделана в новоанглийском морском стиле: темно-синий и кремовый цвет с капелькой красного. Мебели почти нет, только пара диванов.

Кристиан ставит меня на деревянный пол. У меня нет времени осматриваться — не могу отвести взгляд от Кристиана. Я словно

заворожена… слежу за ним, как за редким и хищным зверем, жду, когда он нападет. Кристиан хрипло дышит, что не удивительно: он только что перенес меня через лужайку и затащил на второй этаж. Серые глаза пылают от ярости, вожделения и неприкрытой похоти.

Вот черт. Я могла бы сгореть от одного его взгляда.

— Пожалуйста, не бей меня, — умоляюще шепчу я. Он хмурит брови, распахивает глаза, пару раз моргает.

— Я не хочу, чтобы ты меня шлепал, только не здесь и не сейчас. Пожалуйста, не надо.

Кристиан удивленно приоткрывает рот, и я с отчаянной храбростью осторожно веду пальцами по его щеке к колючему подбородку. Кристиан медленно закрывает глаза, подставляет лицо под мои прикосновения, и его дыхание учащается. Другой рукой я ерошу его волосы. Я люблю его волосы. Кристиан еле слышно стонет, открывает глаза, смотрит настороженно — он словно не понимает, что я делаю.

Встав почти вплотную к Кристиану, я осторожно тяну его за волосы, чтобы он наклонил голову, а потом впиваюсь в его губы поцелуем, просовываю ему в рот свой язык. Кристиан стонет, обнимает меня и прижимает к себе. Его руки вцепляются в мои волосы, и он грубо и властно отвечает на поцелуй. Наши языки соприкасаются, пробуют друг друга. У Кристиана божественный вкус.

Неожиданно он отступает назад, наше дыхание смешалось, мы оба задыхаемся. Я опускаю руки ему на плечи, а он гневно смотрит на меня.

— Что ты со мной делаешь? — шепчет он почти растерянно.

— Целую.

— Ты мне отказала.

— Что?

О чем это он?

— За столом, своими ногами.

А… вот оно что.

— Мы же сидели за столом с твоими родителями! Я ошеломленно смотрю на него.

— Мне никто никогда не отказывал. И это так… заводит.

Его зрачки слегка расширяются, в глазах плещутся удивление и похоть. Пьянящая смесь. Я непроизвольно сглатываю. Руки Кристиана опускаются к моей заднице, он грубо притягивает меня к себе, и я чувствую его эрекцию.

Вот это да…

— Значит, ты злишься и возбужден потому, что я тебе отказала? — изумленно выдыхаю я.

— Я злюсь потому, что ты ничего не сказала мне про Джорджию. И еще потому, что ты пошла в бар с парнем, который пытался тебя соблазнить, когда ты была пьяна, и бросил в беспомощном состоянии с совершенно посторонним человеком. Разве друзья так поступают? Да, я злюсь и возбужден потому, что ты сдвинула ноги.

Его глаза опасно блестят, он медленно задирает подол моего платья.

— Я хочу тебя, прямо сейчас. Если не разрешишь себя отшлепать — а ты заслужила хорошую взбучку! — я трахну тебя на диване, быстро и только для своего удовольствия, не для твоего.

Платье едва прикрывает мой голый зад. Стремительным движением Кристиан просовывает руку между моих ног, его палец медленно входит в меня. Другой рукой он крепко удерживает меня за талию. Я едва сдерживаю стон.

— Это мое! — агрессивно шепчет он. — Только мое! Поняла?

Он вытаскивает палец и вновь засовывает его в мою вагину, пристально смотрит на меня, следит за моей реакцией горящими глазами.

— Да, твое, — выдыхаю я, чувствуя, как нарастает желание, горячее и

тяжелое, несется по венам… и все во мне отзывается. Нервы звенят, дыхание учащается, сердце бешено колотится, пытаясь вырваться из груди, кровь грохочет в ушах.

Кристиан резко отстраняется и делает несколько вещей одновременно: убирает руку, оставляя меня с моим желанием, расстегивает ширинку, толкает меня на диван и наваливается сверху.

— Руки на голову! — приказывает он сквозь стиснутые зубы.

Он встает на колени, с силой раздвигает мои ноги и лезет во внутренний карман пиджака за презервативом, буравя меня мрачным взглядом. Дернув плечами, стряхивает пиджак на пол и раскатывает презерватив по своему внушительному члену.

Послушно поднимаю руки, понимая, что Кристиан не хочет, чтобы я его трогала. Я возбуждена. Мои бедра непроизвольно дергаются вверх, навстречу ему. Хочу, чтобы он вошел в меня вот так, грубо и жестко. О… сладкое предвкушение.

— У нас мало времени. Это будет быстро и только для моего удовольствия, не для твоего. Поняла? Не смей кончить, иначе я тебя накажу, — говорит Кристиан сквозь стиснутые зубы.

Ох, ни фига себе… как же я остановлюсь?

Он входит в меня одним быстрым толчком. У меня вырывается громкий гортанный стон, я наслаждаюсь тем, что полностью принадлежу ему. Кристиан кладет свои ладони на мои, локтями прижимает мои руки, его ноги крепко удерживают мои, не давая пошевелиться. Я словно в западне. Он везде, подавляет меня, почти душит, но мне хорошо. Чувствую свою силу — ведь это я так на него влияю! — и меня переполняет гедонистическое ощущение триумфа. Кристиан движется быстро и яростно, хрипло дышит мне в ухо, мое тело отвечает и словно тает под ним. Мне нельзя кончить. Нет. Но я двигаюсь с ним в одном ритме, толчок за толчком. Внезапно — слишком рано! — он вбивается в меня мощным ударом и с хриплым выдохом замирает, достигнув разрядки. Он сразу расслабляется, и я чувствую восхитительную тяжесть его тела. Я не готова его выпустить, мое тело жаждет оргазма, но Кристиан такой тяжелый, что я не могу пошевелиться. Внезапно он вытаскивает член, и я, неудовлетворенная, остаюсь ни с чем. Кристиан свирепо смотрит на меня.

— Не смей себя трогать. Хочу, чтобы ты помучилась. Из-за того, что не рассказала и отказала в том, что принадлежит мне.

Его глаза пылают, он снова злится.

Я киваю, тяжело дыша. Кристиан встает, снимает презерватив, завязывает узлом и кладет в карман брюк. Я пялюсь на него, пытаясь восстановить дыхание, и непроизвольно стискиваю бедра, чтобы получить хоть какое-то удовлетворение. Кристиан застегивает ширинку, рукой приглаживает волосы и наклоняется за пиджаком. Когда он вновь смотрит на меня, его взгляд теплеет.

— Нам нужно вернуться в дом.

Неуверенно сажусь, меня слегка потряхивает.

— Вот, можешь надеть.

Из внутреннего кармана пиджака он достает мои трусики. Беру их с серьезным лицом, но в глубине души знаю — хотя меня и трахнули в наказание, я одержала маленькую победу. Моя внутренняя богиня согласно кивает, на ее лице довольная усмешка: «Тебе не пришлось просить».

— Кристиан! — зовет с первого этажа Миа. Он поворачивается и поднимает брови.

— Как раз вовремя. Господи, порой она такая назойливая!

Бросаю на него угрюмый взгляд, торопливо возвращаю трусы на их законное место и встаю со всем достоинством, которое только возможно после того, как тебя только что оттрахали. Быстро привожу в порядок волосы — насколько это возможно после того, как тебя только что оттрахали.

— Миа, мы наверху! — кричит Кристиан, поворачивается ко мне и тихо произносит: — Ну что же, мисс Стил, я чувствую себя гораздо лучше, но все равно хочу вас отшлепать.

— Думаю, я этого не заслужила, мистер Грей, особенно после того, как подверглась неспровоцированному нападению.

— Неспровоцированному? Ты меня поцеловала!

Кристиан изо всех сил старается принять оскорбленный вид. Я поджимаю губы.

— Исключительно с целью защитить себя.

— От кого?

— От тебя и твоей чешущейся ладони.

Он склоняет голову набок и улыбается. Слышно, как Миа, стуча каблуками, поднимается по лестнице.

— Но ты же вытерпела? — тихо спрашивает Кристиан. Я краснею.

— С трудом, — шепчу я, но не могу скрыть самодовольной усмешки.

— А, вот вы где! — Миа широко улыбается.

— Я показывал Анастейше окрестности.

Кристиан подает мне руку, серые глаза смотрят серьезно. Я беру его руку, и он слегка сжимает мою ладонь.

— Кейт и Элиот уже уходят. Как вам эти двое? Оторваться друг от друга не могут. — Миа вздыхает с притворным осуждением и смотрит на нас с Кристианом. — А вы тут чем занимались?

Вот нахалка! Я заливаюсь густой краской.

— Я показывал Анастейше свои награды в гребле, — не моргнув глазом, отвечает Кристиан. Его лицо непроницаемо. — Пойдем, попрощаемся с Кейт и Элиотом.

Какие еще награды в гребле? Кристиан осторожно притягивает меня к себе и, когда Миа поворачивается к лестнице, шлепает по заду. Я ахаю от неожиданности.

— Я повторю это, Анастейша, и очень скоро, — тихо угрожает он в мое ухо, потом обнимает меня сзади и целует мои волосы.

Мы возвращаемся в дом, когда Кейт и Элиот прощаются с Грейс и мистером Греем. Кейт крепко меня обнимает.

—

Нам нужно поговорить о Кристиане. Зачем ты его подначиваешь? — шиплю я в ее ухо.

— Чтобы ты увидела, что он собой представляет. Осторожнее, Ана, он так любит командовать! — шепчет она. — Увидимся позже.

«Я ЗНАЮ, ЧТО ОН СОБОЙ ПРЕДСТАВЛЯЕТ, А ТЫ — НЕТ!» — мысленно кричу я.

Понимаю, что поступки Кейт продиктованы добрыми побуждениями, но порой она переходит всякие границы, вот как сегодня — она практически уже в другом штате. Хмуро смотрю на нее, она показывает мне язык, и я невольно улыбаюсь. Игривая Кейт — это что-то новенькое, должно быть, влияние Элиота. Мы машем им на прощание, и Кристиан поворачивается ко мне.

— Нам тоже пора, у тебя завтра собеседования. Прощаемся, и Миа дружески меня обнимает.

— Мы думали, он никогда никого не найдет! — вырывается у нее.

Я краснею, а Кристиан вновь закатывает глаза. Поджимаю губы. Почему это ему можно, а мне нет? Хочу тоже округлить глаза, но не осмеливаюсь, вспомнив его угрозу в эллинге.

— Ана, милая, береги себя, — ласково говорит Грейс.

Кристиан, смущенный или раздосадованный заботливым вниманием, которое оказывают мне оставшиеся члены его семейства, хватает меня за руку и притягивает к себе.

— Вы ее напугаете или избалуете своими нежностями, — ворчит он.

— Кристиан, перестань дурачиться, — снисходительно выговаривает ему Грейс, ее глаза светятся любовью к сыну.

Я почему-то уверена, что он не дурачится. Исподтишка наблюдаю за ними. Очевидно, что Грейс его обожает, любит безусловной любовью матери. Кристиан наклоняется и сдержанно ее целует.

— Мама, — говорит он, его голос скрывает какое-то чувство, может, благоговение?

Когда прощание закончено, Кристиан ведет меня к машине, где ждет Тейлор. Неужели он прождал все это время? Тейлор открывает мне дверь, и я проскальзываю на заднее сиденье «Ауди».

Чувствую, как напряжение понемногу отступает. Ох, ну и денек! Я вымотана физически и морально. После короткого разговора с Тейлором Кристиан садится рядом со мной и поворачивается ко мне.

— Похоже, моей семье ты тоже понравилась, — бормочет он.

«Тоже?» В моем мозгу вновь возникает удручающая мысль о том, как меня пригласили. Тейлор заводит мотор и выезжает из круга света на подъездной дорожке в темноту шоссе. Пристально смотрю на Кристиана, он глядит на меня.

— В чем дело? — тихо спрашивает он.

Я сразу теряюсь. Нет, нужно ему сказать. Он вечно жалуется, что я с ним не разговариваю.

— Думаю, тебе ничего не оставалось, как пригласить меня к твоим родителям, — тихо и нерешительно говорю я. — Если бы Элиот не позвал Кейт, ты бы не позвал меня.

В темноте не видно его лица, но он изумленно наклоняет голову.

— Анастейша, я рад, что ты познакомилась с моими родителями! Откуда в тебе столько неуверенности? Меня это поражает. Ты — сильная, самодостаточная молодая женщина, но, похоже, не в ладу с собой. Если бы я не захотел, чтобы ты с ними встретилась, тебя бы здесь не было. Так, значит, все это время ты сомневалась?

Вот это да! Кристиан хотел, чтобы я поехала с ним! Судя по всему, он говорит искренне и ничего не скрывает. Кажется, он действительно рад, что я здесь… Я чувствую, как по венам разливается приятное тепло.

Кристиан качает головой и берет мою руку. Я нервно смотрю на Тейлора.

— Забудь про Тейлора. Поговори со мной. Я пожимаю плечами.

— Да, сомневалась. И еще — я сказала про Джорджию потому, что Кейт говорила о Барбадосе. На самом деле я еще не решила.

— Так ты хочешь повидаться с мамой?

— Да.

Кристиан странно смотрит на меня и молчит, как будто борется с самим собой.

— Можно мне поехать с тобой? — спрашивает он наконец. Что?!

— Э-э-э… Не думаю, что это хорошая идея.

— Почему?

— Я надеялась, что отдохну от… этой настойчивости, и спокойно обо всем подумаю.

Он ошеломленно смотрит на меня.

— По-твоему, я слишком настойчив? Я не могу удержаться от смеха.

— Это еще мягко сказано!

В свете проносящихся мимо фонарей вижу, что у Кристиана кривятся губы.

— Вы смеетесь надо мной, мисс Стил?

— Я бы не посмела, мистер Грей, — отвечаю я с притворной серьезностью.

— А мне кажется, что посмели. Вы смеетесь надо мной, причем часто.

— Вы довольно забавный.

— Забавный?

— О да.

— Забавный в смысле смешной или в смысле с приветом?

— О… и то и другое, причем чего-то намного больше.

— Чего именно?

— Догадайся сам.

— Боюсь, в отношении тебя ни одна догадка не будет верной, Анастейша,

— язвительно замечает Кристиан, а потом тихо добавляет: — О чем ты хочешь подумать в Джорджии?

— О нас, — шепчу я.

Он бесстрастно смотрит на меня, потом говорит:

— Ты сказала, что попробуешь.

— Я знаю.

— Ты передумала?

— Возможно.

Кристиан ерзает, словно ему неудобно сидеть.

— Почему?

Вот дерьмо. Как случилось, что этот разговор вдруг стал таким серьезным и важным? Совершенно неожиданно, как экзамен, к которому я не готова. Что ему сказать? Кажется, я тебя люблю, а ты видишь во мне только игрушку? Потому, что не могу к тебе прикасаться и боюсь проявлять чувства — ты или закроешься, или отругаешь меня, или еще хуже — ударишь? Что сказать?

Дата добавления: 2015-10-21