Менталитет как фактор эксплуатации природных ресурсов в России

Привалов Н.Г.

МЕНТАЛИТЕТ КАК ФАКТОР ЭКСПЛУАТАЦИИ ПРИРОДНЫХ РЕСУРСОВ В РОССИИ

СПбГГУ, кафедра Организации и управления

Стремительно меняющийся в начале XX1 века мир с его нарастающими экономическим, экологическим, энергетическим, духовным и иными видами кризисов[1] заставляет нас искать новые совершенно неординарные выходы из разрушающегося небоскреба мировой рыночной системы. С разных сторон предлагаются варианты – различные теории:

– господствующая (либеральная), принятая на вооружение руководством подавляющего большинства стран мира. Пример – «Концепция долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2020 года». По большому счету для России – это соблазн стать «новой Америкой», затея нереалистичная[2] и опасная своими иллюзиями. Есть многочисленные заявления, вызванные мировым кризисом, о необходимости изменения (корректировки) данной политики, оставаясь, однако, в русле рыночной модели. Например, заявляется «новая архитектура мировой финансовой системы». Но реального результата пока нет;

– левые (коммунисты, антиглобалисты и др.). Они в основном поддерживают уже известные теории, связанные с коллективными началами. Разброс здесь тоже большой – от различных самоуправленческих проектов до империи, основанной на диктатуре левого толка;

– консервативные. Наиболее известна из успешно реализующихся на практике в ограниченных масштабах модель мусульманской экономики, отрицающей со ссылкой на Коран банковский процент. Наиболее разрекламированная теория – теория евразийства или «Евразийской империи» философа А. Дугина, ссылающаяся на менталитет русского и других народов Евразии, однако в настоящих условиях опасная для России, поскольку своей целью имеет создание в масштабах Евразии федерации во главе с Россией, в которой мы объективно откроем границу для китайцев.

На этом фоне более выигрышно выглядят концепции и отдельные высказывания, характеризующие особую «срединную», «осевую» роль России в Европе и Азии. Термин «осевая империя» отражает суть геополитической модели России, поддерживающей равновесие евразийского континента на протяжении последнего тысячелетия. Русь, Российская империя, СССР, а теперь Российская Федерация объективно выступали буфером, который защищал Восток от Запада, а Запад от Востока в военном, политическом, культурном и иных смыслах. Отсюда логически вытекает возможная формулировка миссии России («национальная идея»): «Россия – совесть глобализации»[3].

Выполнение Миссии требует материального и духовного обеспечения, важнейшими элементами которого выступают факторы институциональной природы. Институт – это правило, норма, закон, традиция, привычки, это создаваемые людьми рамки, которые структурируют политические, экономические и социальные взаимодействия. Институты прямо через законодательство или косвенно через менталитет влияют на содержание и формы экономических процессов. Об этом свидетельствует существование относительно специфичных моделей рынка – в Западной Европе, США, в Японии, мусульманских странах и в дореволюционной России.

Попытки механического переноса зарубежного опыта без учете национальных традиций приносят горькие плоды, пример которых мы наблюдаем сегодня в России – прежде православной империи, которую 70 лет приучали к атеизму, а с началом рыночных реформ – к экономической модели, взращенной на западных, в основном протестантских корнях.

Интересно сопоставить экономическое развитие стран с различными морально-религиозными укладами. Так, в 1890–1913 гг. темпы роста ВВП на душу населения в России составляли 2,1 % в год. На той же стадии экономического развития, в 1820–1850 гг., ВВП на душу населения в протестантской Германии рос всего на 1 % в год[4].

В 1894–1913 фонд накопления составлял в России не менее 14 % используемого народного дохода (чистого национального продукта), в том числе 11 % используемого народного дохода составляли частные накопления и около 3 % государственные инвестиции. Источником накопления служила прибыль частных предприятий и государства, а также иностранные инвестиции. Однако в рассматриваемый период только в 1909 г. наблюдался приток накопления из-за границы, в другие же годы происходил отток накопления за границу, составивший за 1894–1913 гг. 3,8 млрд руб. Темп роста накопления основных капиталов в фабрично-заводской промышленности России за 1885–1913 составлял 7,4 % в год, что позволило увеличить общий уровень промышленных капиталов в семь раз[5].

Во времена первоначального накопления и позже, во времена промышленной революции, во главе российских купцов и промышленников стояли старообрядцы. Парадокс экономического успеха старообрядческих общин состоит в отличие от западного протестантизма в отсутствии в их учении стремления к деловому успеху и материальному благополучию. В центре их внимания находятся духовные и моральные ценности. Опыт русского старообрядчества опровергает мнение о том, что первоначальное накопление может иметь только криминальный характер.

У русских купцов в целом наблюдались схожие этические принципы. Они «на свою деятельность смотрели не только и не столько, как на источник наживы, а как на выполнение задачи, своего рода миссию, возложенную Богом или судьбою. Про богатство говорили, что Бог его дал в пользование и потребует по нему отчета...». Отношение к партнеру по бизнесу строилось на моральных принципах, в основе которых лежат религиозные законы. Именно эти законы, как у протестантов, так и у православных, позволили изменить отношение к деловому партнеру, которого раньше могли рассматривать как врага. Доверять стало выгоднее, чем обманывать.

Американская пословица гласит: «Тому, кто точно платит, открыт кошелек других». Термин «техасское рукопожатие» означает примерно то же, что «купеческое слово» в России. Если бизнесмена ловили на обмане, то путь в большой бизнес был для него закрыт. Он мог промышлять только мелкими сделками, да и то до поры до времени.

Мошенники и жулики не могли добиться значительного успеха в развитии производительных сил и всего народного хозяйства в России и в Америке к концу XIX века. А случаи злоупотребления доверием были скорее исключением. Эти случаи имели место на заре дикого капитализма, и они не могли носить долговременный характер. Хаос в этике деловых отношений в начале перестройки в России только подтверждает эту мысль. «Даже в купеческих группировках и на бирже богатство не играло решающей роли... Да кроме того, всегда интересовались происхождением богатства»[6]. Не стоит забывать также, что именно в купеческой среде была развита благотворительность.

Различные трудности и неудачи в построении в России «развитого капитализма» в 90-е годы можно во многом объяснить противоречием между различными институциональными факторами. Законодательство РФ стало ориентироваться на западные, «общечеловеческие» ценности – права человека, свободы и т.п. А глубинные привычки и менталитет русского и других народов России во многом остаются под влиянием православных традиций. Поэтому дальнейшее игнорирование духовных реалий россиян может привести лишь к углублению процессов разрушения России как «осевой империи», что грозит мировым рукотворным Апокалипсисом.

Поэтому можно предложить некоторые общие принципы нравственной экономики применительно к эксплуатации природных ресурсов.

1. Не сотвори себе кумира.

В России сложилось иное, чем на Западе, отношение к деньгам и богатству. Для западного человека свобода олицетворяется в деньгах, для русского свобода — это независимость от денег. Западный мир чаще всего сводит понятие свободы к степени возможности покупать, стяжать все новые и новые товары и услуги, русский видит в этой «свободе» форму кабалы, опутывающей его душу и обедняющей жизнь.

«Беда деньгу родит», — настойчиво повторяет трудовой русский человек. «Деньги что каменья — тяжело на душу ложатся», «Деньги прах», «Деньгами души не выкупишь». Отсюда понятно, что дало право Ф. М. Достоевскому писать, что русский народ оказался, может быть, единственным великим европейским народом, который устоял перед натиском золотого тельца, властью денежного мешка. Деньги для трудового человека не являются фетишем. «Лучше дать, нежели взять»[7]. Жадность, алчное материальное стяжание, страстное и ненасытное желание присваивать все себе одному, увлекаться корыстью - это качество, строго порицаемое на Руси.

Поэтому получение прибыли не может быть главной целью нравственной экономики. Соответственно основным показателем общественного прогресса не является количественный рост экономики и техническое развитие. В идеологии, образовании и воспитании должна быть исключена ориентация общества и личности на достижение материального успеха любой ценой. Богатство отдельным людям дано Богом и должно служить всему обществу. Труд должен быть исполнением заповеди добывать хлеб «в поте лица своего».

2. Не убивай.

Экономическое соревнование должно быть честным, не допускающим насилие в любой форме, запрещенной законом. Конкуренция не должна приводить к росту монополизации одних и безвозвратному разорению других. Необходимы более жесткие законодательные меры в отношении монополий вплоть до юридического расформирования и национализации. Необходимы механизмы защиты жизнеспособных, но разоряющихся по независящим от них причинам, производителей. Обеспечить надежную защиту прав потребителей от недобросовестных производителей и продавцов. Необходимо пресечение мошенничества во всех формах.

Наемные работники должны работать в человеческих условиях труда, с соблюдением всех мер безопасности.

3. Не укради.

Необходимо провести проверку законности приватизации собственность и вернуть государству либо трудовым коллективам незаконно приобретенное имущество. Сотрудничать с интерполом по возвращению незаконно вывезенных капиталов из России. Активизировать работу по возвращению российскому государству находящейся за границей собственности императорской семьи, земель и другой недвижимости, принадлежавшей ранее России, ее подданным и российским организациям (РПЦ и др.).

Необходимо ужесточить наказания за воровство в крупных размерах, особенно связанное со служебным положением, использованием сложных технических устройств.

Во внутрифирменной политике использовать опыт коллективной собственности (например, по программам ESOP в США и Западной Европе) и иной опыт развитых стран по участию трудового коллектива в управлении и прибылях для снижения отчуждения между наемными работниками и собственниками предприятия. В то же время любая собственность, признанная законом, должна считаться неприкосновенной. Это должно снизить мотивацию к кражам на предприятиях.

4. Не лжесвидетельствуй.

Должно всячески осуждаться и наказываться использование заведомо ложной информации (например, в рекламе), обман и мошенничество в хозяйственной сфере. Сюда следует отнести и сокрытие от населения общественно важной информации – например, о состоянии окружающей среды, об авариях и иных опасностях, угрожающих жизни, физическому и духовному здоровью людей. Необходимо уточнить и регламентировать понятие коммерческой тайны, ограничив сферу его применения. В то же время очень важно соблюдать государственную и военную тайну, пересмотрев при необходимости сферу ее применения.

Честность со стороны производителей и работодателей должна укрепить их имидж и обеспечить социальную поддержку со стороны потребителей, местного населения и наемного персонала.

5. Не пожелай имущества ближнего твоего.

Осуждается и наказывается всяческое незаконное посягательство на чужое имущество, находящееся в любой форме собственности. Формы собственности юридически равноценны. Возможность конфискации и иного насильственного отчуждения допускается только через суд.

6. Богу Богово, а кесарю кесарево.

Усиление социальной направленности государственной политики, проповедь любви к ближнему не означают размягчения государства. Наоборот – требуется его всяческое усиление, для чего нужно увеличение налогового бремени, особенно в отношении рентных доходов, предметов роскоши и имущества особо высокой стоимости, передаваемого по наследству. На уровне предприятия это может означать перераспределение налоговой нагрузки: ресурсодобывающие предприятия и отдельные физические лица со сверхдоходами, по образцу развитых стран, станут платить значительно больше налогов, чем это имеет место сейчас. В то же время остальные предприятия и основная масса населения могут сократить свое налоговое бремя, тем самым получив стимул к инвестициям.

В нравственном плане это означает исполнение заповеди делиться со своим ближним, что до определенных пределов может играть большую роль в поддержании социальной справедливости.

9. Человек – не царь природы, а тварь среди прочих.

Необходимо вернуть экологическое сознание, а по сути системное мышление, поскольку загрязнение своей среды обитания стало следствием утраты человеком системной связи с Богом и природой. Необходимо вернуться в природные циклы и учитывать их наряду с другими глобальными естественными законами в своей жизнедеятельности. Полезным в этом плане может быть опыт восточных и языческих религий. Особое внимание уделить сохранению и восстановлению источников чистой питьевой воды.

Усилению трудовой мотивации могут служить внедрение природоохранных технологий, выпуск предприятием экологически чистых продуктов, что является помимо прочего мощным конкурентным преимуществом.

Необходимо резкое повышение качества продукции через усиление государственного и общественного контроля, что увеличит срок ее функционирования. Это должно привести к экономии всех видов ресурсов. Снижение потерь и комплексная переработка сырья (например, из отвалов и породы с низким содержанием основного вещества) служат той же цели.

Для укрепления здоровья работников также может быть полезен научно обоснованный график работы, например, с учетом природно-климатических и индивидуальных циклов.

10. Земля – Божья.

Это широко распространенное среди русских крестьян понятие. Русские люди в основной своей массе не считали хозяйствование на земле только средством обеспечения своего существования или способом обогащения. Для них всегда это было нечто большее, связанное со всей их духовной жизнью. Они были убеждены, что по происхождению своему и по существующему и ныне порядку вещей она принадлежит Богу. Это народное воззрение неоднократно отмечалось наблюдателями и исследователями XIX в., но чаще всего о нем вспоминали в связи с обычноправовыми нормами собственности на землю.

Наиболее четко определено было использование народного понятия «земля Божия» в обычном праве в труде Ф. Щербины «Сольвычегодская земельная община». Автор выделил несколько категорий в крестьянских понятиях о правах на землю. 1. Божья земля: это — свободные, незанятые, пустые земли; их можно распахивать или косить на них траву, рубить лес, охотиться, ловить рыбу. Если начальство не разрешало пользоваться пустопорожними землями и привлекало за это к ответственности, крестьяне считали это несправедливым, хотя в это же время крайне щепетильно относились к посягательствам на чужую собственность. Но пустопорожние государственные земли они таковой не считали. Автор приводит крестьянское рассуждение на этот счет: «Зачем же и земля, как не затем, чтобы пользоваться ею?» Пользоваться, значит, и трудиться, а трудиться, значит, — и владеть. 2. Общественная, или мирская, земля; это — земли конкретных общин, с определенными границами; ими владеют все члены мира сообща, и крестьяне никогда не считают эти земли ничейными, даже если они окажутся в какой-то части пустопорожними. 3. Надел — часть общинной земли; ею пользуется конкретный крестьянин со своей семьей. 4. Новина, или роспашь, — вновь поднимаемая земля, часть мирской. 5. Собственная земля, или частная земельная собственность. Поставленное в ряд с другими народными обозначениями разных уровней прав на землю, понятие «Божья земля» означает, казалось бы, лишь какую-то часть территории — с максимальными возможностями свободного пользования. Но здесь, по существу, присутствует понимание того, что вся земля — Божия изначально; просто в данной категории земель это ее свойство наиболее заметно, а в других как бы заслонилось разными отношениями мирской жизни.

Представления русских крестьян об ограниченности любых прав на землю, поскольку истинный собственник ее — Сам Бог, вполне соответствует определению Священного Писания: «Землю не должно продавать навсегда, ибо Моя земля: вы пришельцы и поселенцы у Меня» (Лев. 25, 23).

Это трепетное, благоговейное отношение к земле проявлялось не только и не столько в отдельных высказываниях, сколько во всем строе хозяйствования, обнаруживающем внимательное, предельно ответственное исполнение трудовых задач, основанное на глубоком эмпирическом знании, накапливаемом из поколения в поколение и деталям в обработке почв, уходе за культурами, сборе урожая. Именно такой подход и является той основной традицией земледелия, которая заслуживает использования и ныне.[8]

Как разрешить противоречие, отмечаемое современными авторами между государственной формой собственности на недра и частным характером их присвоения?

В момент принятия Государственной программы приватизации государственных и муниципальных предприятий в Российской Федерации, согласно Указу Президента РФ от 24 декабря 1993 г. № 2284, среди объектов и предприятий, находящихся в федеральной собственности, приватизация которых запрещена, были перечислены: н едра, лесной фонд, водные ресурсы, ресурсы континентального шельфа, территориальных вод и морской экономической зоны Российской Федерации, охраняемые или особым образом используемые природные территории с находящимися на них объектами недвижимости.

Статья 9 Конституции РФ, принятая на референдуме за 12 дней до подписания Государственной программы приватизации, признает: «1. Земля и другие природные ресурсы используются и охраняются в Российской Федерации как основа жизни и деятельности народов, проживающих на соответствующей территории.

2. Земля и другие природные ресурсы могут находиться в частной, государственной, муниципальной и иных формах собственности».

Статья 261. Гражданского Кодекса РФ «Земельный участок как объект права собственности» уже содержит положения, допускающие при определенных условиях реализацию как национальной традиции «Земля Божия», так и тенденции по распространению прав частной собственности на природные ресурсы:

«2. Если иное не установлено законом, право собственности на земельный участок распространяется на находящиеся в границах этого участка поверхностный (почвенный) слой и водные объекты, находящиеся на нем растения.

3. Собственник земельного участка вправе использовать по своему усмотрению все, что находится над и под поверхностью этого участка, если иное не предусмотрено законами о недрах, об использовании воздушного пространства, иными законами и не нарушает прав других лиц».

Статья 1.2. Федерального закона «О недрах» «Собственность на недра» также закрепляет обе отмеченные традиции: «Недра в границах территории Российской Федерации, включая подземное пространство и содержащиеся в недрах полезные ископаемые, энергетические и иные ресурсы, являются государственной собственностью. Вопросы владения, пользования и распоряжения недрами находятся в совместном ведении Российской Федерации и субъектов Российской Федерации.

Участки недр не могут быть предметом купли, продажи, дарения, наследования, вклада, залога или отчуждаться в иной форме. Права пользования недрами могут отчуждаться или переходить от одного лица к другому в той мере, в какой их оборот допускается федеральными законами.

Добытые из недр полезные ископаемые и иные ресурсы по условиям лицензии могут находиться в федеральной государственной собственности, собственности субъектов Российской Федерации, муниципальной, частной и в иных формах собственности».

«Владение, пользование и распоряжение государственным фондом недр в пределах территории Российской Федерации в интересах народов, проживающих на соответствующих территориях, и всех народов Российской Федерации осуществляются совместно Российской Федерацией и субъектами Российской Федерации» (Ст.2 Закона).

Разрешение отмеченного противоречия может происходить либо в направлении постепенного снятия остающихся ограничений на частное пользование природными ресурсами, либо в возвращении прежнего, проверенного тысячелетиями, порядка пользования ими.

Во втором случае возможны варианты. Крайний вариант исходит от коммунистов и состоит в обратной национализации ресурсодобывающих предприятий. Второй вариант состоит в резком увеличении налогового бремени на добычу полезных ископаемых и использование других природных ресурсов. Налоги на природные ресурсы при этом обретают форму ренты. Третий вариант предложен Николаем Стариковым: лишить частных добытчиков права реализации добытого ими сырья, которое по Конституции России является государственной собственностью. Поэтому с ними возможно заключение договоров на поиск, разработку и добычу природных богатств, но не на их продажу. Право продавать, особенно за границу, нужно предоставить исключительно государству.

e-mail: [e-mail]

Опубликовано в: Экономические реформы в России: сборник научных трудов.- СПб.: Изд-во Политехн. Ун-та,2011. С.164-172

[1] Привалов Н.Г. О возможной катастрофе 2030-2050 годов// Век глобализации. 2009. № 1.

[2] Сергей Глазьев. Стратегия и Концепция социально-экономического развития России до 2020 года: экономический анализ: http://www.glazev.ru/econom_polit/2420

[3] Привалов Н.Г., Привалова С.Г. Средние и длинные волны в экономике на рубеже ХХ-ХХ1 веков // Известия УрГЭУ. 2009.№ 3. С.16.

[4] Биянова Н. Православие и дух капитализма// SmartMoney. 02.10.2006. Вып. № 29 (29).

[5] Большая энциклопедия русского народа // http://www.rusinst.ru/articletext.asp?rzd=1&id=7282&abc=1

[6] Бурышкин П.А. Москва купеческая. - М.: Столица, 1990. С. 197.

[7] Большая энциклопедия русского народа // http://www.rusinst.ru/articletext.asp?rzd=1&id=198&abc=1

[8] Большая энциклопедия русского народа // http://www.rusinst.ru/articletext.asp?rzd=1&id=447&abc=1

Дата добавления: 2015-10-21