- Молодцы, - одобрительно кивнул он, - настоящие командос!
Командос, распространяя вокруг себя ядреный ацетоновый дух, повязали рогатые головы зелеными платочками и гордо выпятили грудь. Яга скептически осмотрела «десантников», но промолчала. Заметив ее взгляд, «святая» троица оглядела друг друга, дружно хлопнула себя по лбу и бросилась напяливать заранее заготовленную амуницию. К поясу подвесили огромные тесаки, дикий гибрид меча, сабли и катаны. Грудь перетянули кожаные ремни с притороченными к ним сумками, в которых гремело что-то явно не железное. Звук подозрительно напоминал характерное звяканье бутылок. И не пустых, а полных.
- Вы что, - возмутилась Яга, - на пикник собрались?
- Что там? - требовательно спросил Иван.
- Наше старое, испытанное оружие, - пояснил Балбес.
- Ясненько, - вздохнула бабуся, - разоружайтесь.
Командос со вздохом разоружились. Арсенал был внушительный. Подготовились черти к походу основательно.
- Я тут тоже кое-что приготовила. Это для Марьюшки, - пояснила Яга, показывая на три огромных рюкзака в углу зала. - Мучицы немножечко... гречихи. Так, на первое время.
Под тяжестью всего этого «немного» чертей зашатало, но они стойко держались на копытах.
- Орлы, - растрогался Иван, - вот они, незаметные герои. Всегда среди нас... готовые в любой момент, по зову...
- Папы! - вдохновленно подхватил Лихо.
- Царя-батюшки, - укоризненно поправил его Иван, - я хоть и царь, но манией величия не страдаю.
Напутственное слово хотелось сказать всем.
- Вы уж там берегите себя, сынки, - бабуся шмыгнула носом, - на рожон не лезьте. И еще раз повторяю: головой, головой работайте! А чтоб наверняка...
- Рогами их, рогами! - дополнила Левая.
- А потом копытами, копытами! - азартно дыхнула Правая.
- А если к хвосту камень подвязать... - начала делиться советами Центральная, но ее бесцеремонно отодвинул в сторону Гена.
- Будет трудно, - начал он свою речь, прохаживаясь вдоль строя командос, - не все дойдут до конца, - Трус сглотнул слюну и слегка задрожал, - выживет сильнейший, - все посмотрели на Бывалого, - останется только один! - Теперь смотрели на Балбеса, ибо знали по опыту - дуракам везет. - Вас ждет...
- Геночка, - поспешила тормознуть вошедшего в раж домового Яга, - «Последний герой» - передача, конечно, интересная, но, может, не стоит сгущать краски?
- Главное, - внушительно сказал Иван, - продержаться до прихода папы, а уж он-то...
- Ну, все! - непочтительно прервала его Яга. - Там ребенок некормленый. Давай, Кощеюшка, запевай свою серенаду.
Его Бессмертие старательно провыл заклинание переноса, и десант с легким хлопком исчез из зала заседаний. Все бросились к зеркальцу. Кощей не промахнулся. Под тяжестью перегруженных чертей избушка зашаталась. Внутри послышался визг Марьюшки, дверь распахнулась, и «командос», роняя по дороге рюкзаки и амуницию, кубарем выкатилась наружу. Вслед им летели уцелевшие после перелета плошки, чашки, чугунки. К счастью, лес был рядом, а бывшие сотрудники адского НИИ так увлеклись заготовительными работами в глубине джунглей, что эффектное появление спецподразделения тридевятого синдиката на острове Буяне осталось незамеченным научной братией Люцифера.
- Груз доставлен, - удовлетворенно хмыкнула Яга, с удовольствием наблюдая за Марьюшкой, уже деловито изучавшей трофеи. - Теперь дело за папой.
- Да, - Иван поднял голову от зеркальца, - а где же папа?
- Да уж с утра по твоему царству гуляет, - фыркнуло зеркальце, отключая изображение Марьюшки.
- А ну покажи!
- Хватит! - отрезало зеркальце. - Ничего пока нашей Марьюшке не грозит. Папа, как потребуется, и сам вас найдет, а я вообще на Василису работаю. Ясно?
Царь-батюшка хотел было возмутиться, но Яга его остановила:
- Мало ли какие планы у папы? Может, инкогнито на достижения наши посмотреть хочет? Ждем, когда объявится, а потом... Лихо, ты свою роль хорошо выучил?
- Какой базар, бабуля, я че, дурной в натуре?
- А ты, Череп?
- Спрашиваешь!
- Тогда быстро в Нью-Посад! Все по местам! Здесь только я и Гена. На связи будем.
- А на посошок? - шмыгнула носом Левая.
Тридевятый синдикат укоризненно посмотрел на прокурора.
- Трактирсик! - Катана грохнула рукояткой по столу. - Выпить, аднака!
- Сенсея, а закусить?
- Закусить, аднака!
Графин с эликсиром, соленая капуста и огурчики моментально материализовались перед косыми глазками промышленного шпиона и его учителя.
- Ты гляди, чурка чуркой, а глушит не хуже нас, - одобрительно хмыкнули за соседним столом.
Акира покосился на закуску, на сенсея, уже успевшего засосать свою дозу, махнул рукой и залихватски тяпнул стакан. Удовлетворенно вздохнув, он расправил плечи и уже веселее посмотрел на окружающих. Глаза у него теперь были не косые, а чисто русские: круглые, наглые и чуть-чуть навыкате. Зачерпнув пятерней горсть капусты, он затолкал ее в рот, смачно зажевал, рыгнул, вытер рукавом кимоно соленые губы и, грохнув еще раз кулаком по столу, рявкнул во всю глотку:
- Половой! Гейшу мне!
- Чего?!!
- Чаво, чаво! Я сегодня гуляю!
Ассимиляция шла полным ходом. Катана могла по праву гордиться успехами своего ученика. Ее подопечный заговорил на чистейшем русском языке с великолепным рязанским прононсом. Однако настоящий сенсей никогда не спешит похвалить своего ученика. А вот ошибки... Катана решила внести поправку.
- М-м-мы гу-у-у... - Поправка не удалась. После последнего стакана катане-кладенцу даже мычать было трудно.
- Такого блюда, к сожалению, в меню нет-с. - Половой смущенно развел руками. - Если рецептом поделитесь, мы в момент... по спецзаказу, так сказать. Подороже, конечно, выйдет, но...
Весь трактир с любопытством прислушивался к беседе. Экзотическое блюдо под названием «гейша» заинтересовало всех. Акира не обманул их ожиданий. Рецепт был выдан красочно, сочно, с характерными, чисто русскими жестами.
А «папа» в это время уже находился в стольном граде своего побратима, центре земли русской государства тридевятого - Нью-Посаде, который народ, однако, по привычке называл просто Кощеевкой. От Олд-Посада, в котором три года назад куролесил Илья, Кощеевку отличала прежде всего монументальность строений, многолюдность и суета. Даже в родном Рамодановске капитану не приходилось видеть таких столпотворений. Разве что на демонстрациях в совковые времена, да еще, пожалуй, в Москве.
- Ну, Москва есть Москва, - хмыкнул себе под нос Илья, поправляя рюкзак на плече, - стольный град как-никак... как и Кощеевка, впрочем, - честно поправился он.
Однако суету и толкотню он не любил, а потому предпочел свернуть в тихий скромный переулок, подальше от гама центрального проспекта, по которому топал перед этим. Марш-бросок от суверенного болота до Нью-Посада занял почти весь день. Илья пропылился, устал, хотел есть и пить. А в переулке такая идиллия. Курочки бродят. Киска зевает. Лошадка овес жует. А главное - все это около здания с симпатичной надписью «Трактир». Ну как тут не свернуть? Ароматы, сочившиеся оттуда, заставили Илью сглотнуть слюну и прибавить ходу. Однако до цели он не добрался.
- Эта карате, аднака! - услышал капитан чей-то голос из глубины трактира.
Дверь с треском распахнулась, и под ноги Илье выкатился довольно нехилый мужичонка в кожаном фартуке поверх косоворотки, из которой торчала физиономия. Очень и очень косая. Поправив челюсть и утерев юшку, мужичок потряс головой, вскочил и ринулся обратно.
- Наших девок замать!!!
- А эта айкида, аднака! - радостно сообщил тот же голос. Еще один квадратный молодец вылетел на мостовую. Сдернув с шеи оконную раму, он яростно хрястнул ее оземь, подскочил к телеге, вывернул оглоблю вместе с хомутом и с воплем «Я те дам гейшу!!!» понесся в обратном направлении. Лошадь при этом активно сопротивлялась, но безуспешно. У Ильи зачесались кулаки. Ему стало дико интересно. Он скинул рюкзак, нагнул свою лобастую голову и...
Легкое тельце Акиры, вылетев из дверного проема, отскочило как резиновый мячик от живота капитана и застряло в плетне палисадника. На угольно-черном кимоно промышленного шпиона отчетливо выделялся пыльный отпечаток лошадиного копыта. Чуть ниже отпечатка слабо подергивались ножки лучшего ниндзи Страны восходящего солнца. Следом выскочил кучерявый мститель с оглоблей в руках. Судя по всему, лошадь отвоевала свой хомут, о чем красноречиво говорил аналогичный отпечаток на штанах витязя. И, что характерно, на том же самом месте.
- Попался!!! - Оглобля взметнулась вверх.
- Блин! Ну беспредел! В натуре! - возмутился Илья. - А менты где?
Оглобля хрястнула у основания в руках добра молодца. Тот удивленно освидетельствовал деревянный огрызок и уставился на Илью.
- Атас!
Где-то за поворотом зацокали копыта.
- Заметут волки позорные! Валим отсюда!
- Уходим! - Кто-то дернул Илью за рукав и потащил в переулок. - Земеля, ноги делаем. Дело пришьют, доказывай потом Горынычу, что ты не закуска!
Илья подхватил рюкзак и инстинктивно рванул следом. Бурная молодость давала о себе знать. Это лишило его удовольствия лицезреть сцену транспортировки главного виновника кабацкой драки подальше от молодцов воеводы сыскного приказа. Черное кимоно Акиры шуршало меж зеленых лопухов палисадника на прицепе у вдребезги пьяной катаны. Шпион что-то пытался еще сипеть. То ли по-японски, то ли по-русски. Разобрать было трудно. «Сенсей» мертвой хваткой держал своего ученика за горло и упорно, извиваясь как змея, полз в кусты. Подальше от ищеек волка позорного Соловья, неоднократно обделявшего его чаркой.
Гонка за лидером, в роли которого выступил шустрый плешивый мужичонка, закончилась в плотной толпе, шумевшей вдоль центрального проспекта. Того самого, откуда Илья слинял в надежде подкрепиться. Сразу стал понятен ажиотаж, царивший в тот момент в Нью-Посаде. Такого жители Кощеевки еще не видали.
- Ой! А черные-то какия!!!
- Сажей их, что ль, мазали?
- Погорельцы, видать, отмыться не успели!
- Федька! Баньку топи! Манька! Стол накрывай - приветить болезных надобно.
Караван флегматичных слонов невозмутимо вышагивал к центру пупа земли государства тридевятого. Реставрированный замок Кощея уже был готов к парадной встрече. Дорожки постелены, охрана выставлена. Молодцы Никиты Авдеевича старательно оттесняли толпу от чернокожих погонщиков, двигавшихся к апартаментам царя-батюшки. И это было правильно. С двух сторон каравана шествовали, гордо поигрывая мускулами, иссиня-черные нубийцы. В левой руке каждого пошевеливалось тяжелое боевое копье, правая с трудом сдерживала напор свирепых боевых леопардов. При виде такого скопления народа они почти беззвучно шипели, яростно вздыбливая холку, и рвались в атаку. Однако цепи были крепкие. Мускулы у охраны тоже. Между ног злобно шипящей самки, сопровождавшей вожака каравана, весело прыгал забавный пятнистый малыш. Разумеется, не на привязи. Куда он от мамки денется?
- Киса!
Прошмыгнув между ног не ожидавшего такого финта ратника Никиты Авдеевича, юный пострел рванул к котенку. Нубиец упал ничком, пытаясь сдержать взбесившуюся мамашу. Цепь лопнула. Толпа ахнула. Однако есть Бог на небе. Спасение пришло сразу с трех сторон. Все произошло молниеносно. Вожак каравана выудил из воздуха трехгодовалого карапуза вместе с его «кисой», рвущейся из слабых детских рук, и высоко вздернул обоих вверх, нежно обвив хоботом. Пасть озверевшей мамаши «кисы» щелкнула чуть ниже и вылетела из суставов от разудалого «Ийя!!!». Илья вместе с рюкзаком приземлился на ее хребет и откатился в сторону, дабы не попасть под «копыта» каравана. С другой стороны с не менее энергичным возгласом мамаша карапуза вырубила слона. Жалобно пискнув, последний едва успел стряхнуть малышей на руки подоспевшего папаши ребенка и грузно осел на мостовую. Караван встал.
Свидетелем этого инцидента были не только жители славного города Кощеевки, но и кое-кто из его руководителей. Царь-батюшка, только что вернувшийся с экстренного заседания синдиката, торопливо сползал с мирового судьи, чтобы лично разобраться на месте, кто прав, кто виноват. Горынычу разбираться было не нужно. Шесть глаз дракона прекрасно все рассмотрели с высоты его длинных шей.
- Какая баба, - выпучила глаза Левая.
- Какая женщина! - ахнула Правая.
- Только на Руси такие водятся. - Левая тряслась от удивления.
- Стих! - громогласно объявила Центральная. Судя по всему, ее посетила муза. Закатив глаза к небу, нараспев, с подвываниями, как и положено настоящему поэту, судья с чувством продекламировал:
Есть женщины в русских селеньях,Их бабами нежно зовут,Слона на ходу остановятИ хобот ему оторвут!Народ взвыл от восторга. Илья и мамаша, отвоевавшая свое чадо у огромного африканского элефантуса, моментально были возведены в ранг национальных героев.
- Качать их!
Капитан, так и не успевший скинуть рюкзак, взмыл в воздух. Вернуться обратно на грешную землю ему не дал Горыныч.
- Папа!!! - взвыл он всеми тремя головами, рванул вперед и поймал отца-основателя на лету. Правая голова держала его за правую руку, Левая - за левую, а Центральная вцепилась в рюкзак. Распятый Илья висел над головами довольных этим бесплатным шоу жителей Кощеевки. В воздухе летали шапки, счастливая мамаша и первые капли дождя. Явление «папы» народу состоялось.
Ажиотаж, связанный с прибытием «папы» и каравана в Нью-Посад, был столь велик, что появление в городе еще одной выдающейся личности прошло абсолютно незаметно. Тем более что личность эта не любила рекламу и помпезные встречи. Они, как правило, плохо кончались для ее боков, спины и того места, которое располагалось чуть пониже. Плавно опустившись на крышу замка, Багдадский вор деловито скатал подмокший ковер-самолет и нырнул в чердачное окно. Здесь было сухо. Решив, что лучше места не найти, он перекинул свой корабль через пыльную деревянную балку и раскатал его для просушки. Удовлетворенно хмыкнул, почесал затылок, сдвинув тюбетейку на лоб и двинулся дальше. Покинув чердак, Багдадский вор шустро проскочил ряд узких коридоров и каменных лестниц, затормозив лишь у бойницы, из которой торчали портки зеленого сукна, облаченные в красные сафьяновые сапоги. Все остальное было снаружи.
- По велению царя-батюшки, Ивана, вдовьего сына, объявить на Руси праздник всенародный в честь возвращения отца-основателя государства нашего - папы! - кричал глашатай в медный рупор. - Народные гулянья начать немедля и закончить не ранее чем завтра по заре вечерней. Всем кабатчикам и трактирщикам отпускать люду русскому эликсиру в счет казны царской...
Последние слова глашатая утонули в восторженном реве бурлившей внизу толпы. Дальше продолжать не имело смысла, ибо этот рев стал удаляться от дворцовых стен. Народ спешил выполнить повеление царя-батюшки и стремительно рассасывался по ближайшим слюнтяйкам. Глашатай втянул свое тело обратно и только тут почувствовал неладное. Опустив глаза, он обнаружил на себе просторные, не первой свежести шаровары с заплатками на коленях и красные чувяки с загнутыми мысами.
Чебурашка, затаив дыхание, нажал на клавишу с цифрой два:
- А если так, доходов вдвое больше будет?
- Ну как тебе сказать? - почесал затылок Илья.
- Куркулятор, - нежно прошептал министр финансов.
- Держи, наследник! - Капитан выудил следующий презент из рюкзака и вручил своему тезке огромного плюшевого Чебурашку, предварительно нажав на пуговку носа.
- Я был когда-то странной игрушкой безымянной,К которой в магазине никто не подойдет, -сладеньким голосом запел плюшевый министр финансов. Настоящий вздрогнул и чуть не выронил подарок «папы». «Самурайский» меч наследника престола глухо стукнул деревянной рукояткой об пол. Нежно прижав плюшевую игрушку к груди, Илюша принялся баюкать ее. Это было нелегко, так как габариты копии министра финансов не уступали оригиналу, но выглядело так трогательно, глаза наследника сияли таким восторгом, что домового Василисы проняло. Он украдкой смахнул слезу.
Теперь я Чебурашка, мне каждая дворняжкаПри встрече сразу лапу подает.Министр финансов представил себе эту сцену, и глаза его молниеносно просохли. Музыка кончилась. Малыш потряс игрушку и обиженно посмотрел на «папу».
- На пятачок ему нажми, - усмехнулся капитан.
Илюша послушно нажал, но ушастая плюшевая голова мягко подалась назад, и контакт не сработал. Недолго думая, наследник престола приставил игрушку к стене и с размаху вмазал ей по носу. Жалобно пискнув, плюшевый министр финансов с бешеной скоростью проверещал то же самое на бис. Это привело Илюшу в такой бурный восторг, что он повторил экзекуцию, подхватил «певца» и запрыгал с ним по комнате в такт музыке. Василиса с Иваном весело смеялись, глядя на забавные прыжки сына. Министр финансов позеленел и бочком выскользнул в дверь, в которую тут же сунулась голова сотника Авдея.
- Ваше Царское Величество, все готово. Народу пропасть. Яблоку упасть негде. Все на папу посмотреть хотят.
Народу действительно было многовато. Тронный зал не в состоянии был вместить всех желающих, а потому догадливая Василиса заранее распорядилась распахнуть огромные двери в трапезную, не уступавшие габаритами приличным воротам, объединив таким образом два зала в один. Несмотря на большое скопление гостей, центр зала был пуст. Весь народ столпился вдоль стен, а повинно в том было очередное новшество Василисы. Шведский стол. Сидели на этом пиру только трое - Иван на своем троне, по правую руку от него Илья в огромном кресле да Василиса по левую. Царь-батюшка хотел было «папу» на трон усадить, да тот воспротивился.
- Богу - богово, кесарю - кесарево., - решительно сказал он, заставив отца Митрофания усиленно почесать затылок.
Идею шведского стола Василиса почерпнула у Чебурашки, тот, в свою очередь, у Гены, а Гена, естественно, у блюдечка. Столы, заваленные снедью, стояли вдоль стен залов. И каких только изысков на них не было! Даже сосиски и заморское блюдо под названием плов, изготовленное., разумеется, в русском варианте. Кроме риса и мяса шеф-повар Василисы набухал туда тертого хрена, редьки, капусты, морковки и украсил все это симпатичными веточками укропа и петрушки. Между столами и стеной сновали слуги, подтаскивая все новые и новые блюда, которые исчезали со столов довольно быстро, ибо с другой стороны шел обратный процесс. Послы, бояре, купцы и заводчики энергично работали руками и челюстями, злобно поглядывая на шведа, растерянно топтавшегося неподалеку. Стол под названием «шведский» шведскому послу был незнаком.
- Как лошади стоя жуем, - пробурчал Демидов. - Федька! Поднос тащи!
Расторопный слуга приволок поднос, и один из гостей царской четы смог наконец-то оторваться от стола. Эликсир и закуска на подносе двигались перед ним с помощью ног Федьки. Примеру разбогатевшего заводчика последовали остальные гости, и в зале стало еще теснее, так как кое-кто из бояр решил, что один поднос - это не престижно. За самыми спесивыми тянулся шлейф из трех, четырех, а за боярином Нарышкиным даже из пяти подносов. Мимо него проскользнул худенький китаец, приветствуя каждого встречного кивком головы, отчего она у него тряслась не переставая.
- Срочный пакет от императора Цинь-Дриня, - прошептал он на ухо послу, достигнув своей цели.
Китайский посол облобызал печать, сломал ее и углубился в чтение. Стоявший рядом отец Митрофаний добил третью рюмку и, набравшись храбрости, двинулся к «папке».
- А что, сын мой... - Походка его была уже не совсем тверда, а в руке вместо рюмки почему-то оказался фужер. И не пустой, а полный.
- Какой еще сын?!! Он папа! - Иван грозно насупил брови. - Брат мой старшой!
Однако подогретый отец Митрофаний не испугался. Илья успокаивающе похлопал Ивана по руке:
- Какие проблемы, святой отец?
- Вы в делах богословских человек просвещенный...
Илья заерзал в своем кресле:
- Это с какой стороны посмотреть... - В свое время из чистого любопытства он раскрыл Библию, но дальше «Книги бытия» продраться не смог. То ли терпения не хватило, то ли ума.
- Не верю, - категорично заявил батюшка, заглатывая содержимое фужера, - мудростью делиться не хотите.
Впервые в жизни Илья почувствовал тяжкое бремя славы. Все ждут от него чудес, которых он делать не умеет, мудрости, которой не имеет...
- Ну что ж, - вздохнул капитан, - поговорим о Боге. Какие у тебя к нему претензии?
Отец Митрофаний нервно икнул и яростно затряс бородой.
- У меня? К Богу? - Глаза его готовы были выскочить из орбит.
- Веруешь?
- Верую! - дыхнул свежим перегаром поп.
- Молодец! Благословляю! - Капитан перекрестил святого отца, позволил приложиться губами к своему знаменитому массивному кресту и небрежным жестом дал понять, что аудиенция окончена. Счастливый до соплей отец Митрофаний двинулся обратно, однако был еще не настолько пьян, чтобы так быстро забыть о главной цели своего визита во дворец. Его по-прежнему терзали сомнения. Он обернулся:
- А с Марьей-искусницей-то как?
Илья отреагировал мгновенно. Он постеснялся сообщить друзьям, что счастьем лицезреть его особу они обязаны в первую очередь сестрице Василисы.
- Вываливай, святой отец, - живо согласился он, что отец Митрофаний и сделал, честно выложив свои сомнения относительно крестин Марьи-искусницы.
-... ведь на метле летает! А я, старый дурак, грех на душу взял! - Отец Митрофаний стукнул себя кулаком в грудь, сердито зыркнув в сторону Ивана.
- Чушь. - Илья начал тихо закипать. - А ну-ка напрягись, святой отец. Хоть одно худое дело за девой этой вспомнишь? - Влюбленный капитан был уверен в ответе, но на всякий случай засучил рукава.
- Ни боже мой! - Поп мотнул головой, опасливо косясь на пудовые кулаки «папы».
- То-то, - облегченно вздохнул Илья. - Я тебе так скажу. Если человек дерьмо, злодейством да неправдою живет, то хоть он лоб себе расшиби, грехи свои замаливая, в раю не пропишут. Его место там! - Капитан выразительно ткнул пальцем в пол. - А коль душой живешь, добру служишь, то плевать - крещеный ты аль нехристь, Аллаху или Будде поклоняешься, Бог тебя примет!
- Аллаху?!! - затрясся отец Митрофаний, мелко крестясь.
- Кого там Бог по Библии первым создал?
- Адама.
- А по Корану?
- Адама... вроде... - прошептал поп.
- Значит, Бог один?
- Один. - Святого отца заштормило. Потрясение было так велико, что сотник Авдей, оказавшийся, к счастью, рядом, едва успел подхватить его под локоток.
- Позвольте проводить вас, батюшка, - почтительно предложил он.
Батюшка позволил проводить себя до стола, где принялся пережевывать полученную информацию, усердно запивая ее эликсиром.
- Папа, - почтительно вопросил Никита Авдеевич, - мы вот тут одну штуку никак не поймем. Может, подскажешь?
- Давай, Авдеич, не стесняйся, - ободрил воеводу Илья.
- Чем «сотовая» от «спутниковой» связи отличается?,
- Ох и ни... да-а-а-а... вопросики... - В этой области капитан был не просто не специалист. Он был полный ноль. Однако положение обязывало.
- Понимаешь, Авдеич, как бы тебе это попроще... сотовая, значит... это... ну... когда недалеко. А вот ежели очень далеко, то тут без спутника ну никак... ясно?
- Кажется, понял, - обрадовался воевода.
Именно в этот момент Багдадский вор решил осчастливить царский двор своим присутствием. Когда он появился в зале, пир был в самом разгаре. Количество принятых на грудь чар с эликсиром достигло такой отметки, что некоторые купчишки уже начали пританцовывать, напевая что-то себе под нос, и потому на странного чужака в пыльном пестром халате, из-под которого торчали красные сафьяновые сапоги, никто не обратил внимания. Оглядевшись вокруг, Багдадский вор почесал затылок, сдвинув тюбетейку на лоб, и тихонько свистнул. Он сразу понял, что все украшения, находящиеся в зале и на гостях, в один заход не уволочь. Срочно нужна база. Добычу надо где-то складировать. Багдадский вор решительно двинулся прямиком к царскому трону. По дороге его халат стремительно обрастал орденами, медалями, золотыми цепями и медальонами. На руках заблестели крутые «гайки», сплошь в брюликах. К шведскому столу Багдадский вор не подходил принципиально, так как халявную кормежку не любил, однако кушать хотелось. Стырив пару сосисок с подноса Саввы Морозова, он вонзил в них свои крепкие зубы и в таком виде предстал перед царем-батюшкой и «папой», отцом-основателем державы русской, государства тридевятого.
- Радуйся, державный. Посол я, - не переставая жевать, сообщил он Ивану, с любопытством посмотрев на Илью, - апартаменты выделяй. И попросторнее. - «Посол» вновь перевел взгляд на капитана, профессионально, как рентгеном, просветив его насквозь.
- Э-э-э... - не очень вразумительно промычал Иван. Он всегда терялся в таких ситуациях.
- Ты сам-то откуда? - пришел на помощь Илья, с любопытством изучая «посла».
- Оттуда, вестимо. - Багдадский вор неопределенно кивнул в сторону востока.
- Да что за страна-то?
- Большая страна.
- А много ль народу?
- Да два человека.
- И кто ж эти люди?
- Барыга и я...
Багдадский вор понял, что увлекся, а у Ильи соответственно зародились вполне обоснованные подозрения.
- Название страны? - отрывисто, как на допросе с пристрастием, вопросил капитан. Ушки у него уже были на макушке.
- Мандладаш, - ляпнул первое, что пришло в голову, Багдадский вор.
- Чего дашь? - опешил Илья.
- Чего, чего, - прочавкал Багдадский вор, - чего надо, то и дашь. Ах да! Ну-ка подержи.
Сунув в руки отца-основателя недогрызенные сосиски, главный криминальный авторитет знойного Востока вытер жирные руки о свой не первой свежести халат, извлек откуда-то из-за пояса секретное послание императора Цин-Дриня и шлепнул его на колени царя-батюшки.
- Во! Верительные грамоты. Читай. Там все прописано.
Это доконало державного. Он долго хлопал глазами, недоуменно рассматривая испещренный незнакомыми иероглифами свиток. Китайской грамоте его не обучали. Он и русской-то владел с трудом.
- Надо же, как хитро пишут, подлецы, - восхитился кто-то из-за его спины. Иван повернулся. «Посол» с неподдельным интересом изучал пергамент.
- Э-э-э... кто там... - щелкнул пальцами царь, озираясь, - распорядитесь насчет комнаты для посла.
Василиса тяжело вздохнула, но промолчала. Илья тоже вмешиваться не стал. Неудобно как-то в первый же день в царские повеления вмешиваться.
- Папа, по мандладашскому обычаю...
Трижды облобызав обалдевшего от такой чести Илью, Багдадский вор отнял у него недоеденные сосиски и удалился вслед за слугой, вызвавшимся проводить его в посольские апартаменты, став богаче еще на три сувенира. Эти поцелуи стоили Илье:
Часов наручных командирских противоударных пылевлаговодонепроницаемых - 1 шт.
Креста серебряного, литого, церковью освещенного - 1 шт.
Яичка ажурного золотого с кучей брюликов - 1 шт.
Пока шел обмен верительными грамотами, гости, званые и незваные, продолжали насыщаться и, само собой разумеется, напиваться. Не повезло только Акире. Сидя на хрустальной люстре, он причитал над чашей с пловом, сердито отделяя все лишнее. «Что за варварская страна?» - горестно вопрошал он себя. Японцы народ аккуратный. Цивилизованный. Мясо у них - это мясо. Приправа - это приправа. Все в отдельных мисочках, чашечках, плошечках.
- Такой рис испортили, - чуть не плакал шпион, выковыривая из плова мясо, петрушку, морковку...
- Не пора Лихо выпускать? - шепнул Никита Авдеевич Ивану.
- Зови, - распорядился царь-батюшка.
Никита Авдеевич протиснулся сквозь толпу и исчез за дверью. В этот момент пучок укропа скользнул меж хрустальных подвесок люстры и спланировал на ухо проходившего под нею Никиты Демидова. Сдернув с уха приправу, Никита мрачно освидетельствовал ее, окинул орлиным взором окружающую среду и увидел подобный же пучок на блюде боярина Нарышкина, у которого он всего полгода назад за бешеные деньги выкупился из холопов. Удар был нанесен чисто по-русски и, что самое главное, с двойным удовольствием. От души.
- Обнаглели холопы! - взвизгнул Нарышкин, выползая из-под шведского стола. Сдернув с него кувшин эликсира, боярин запустил его в обидчика. В этот момент строго по сценарию в залу ворвался народный целитель.
- Ма... - Кувшин разбился об его лоб, пропитав лекаря эликсиром, заодно сметя с носа очки. По плану целитель должен был произнести историческую фразу типа: «Марьюшку похитили, и только папа может ее спасти!!!», но, как видите, несдержанность боярина Нарышкина сорвала тщательно продуманную комбинацию синдиката. Илья попросту не заметил появления Лиха, так как во дворце уже вовсю кипело веселье. В воздухе порхали подносы, купцы и заводчики таскали за бороды бояр, те пинались ногами, норовя заехать обидчикам по причинному месту, а слуги, пользуясь случаем, атаковали шведский стол. Старое билось с новым и, похоже, проигрывало. У Ильи зачесались кулаки. Он соскочил с трона, но, пока раздумывал, на чьей стороне выступить, с потолка рухнула люстра, которую уже несколько секунд терзал бессмысленным взглядом народный целитель, грузно осевший у двери. Купцы и бояре резво сыпанули в разные стороны. Веселье ненадолго прекратилось. Все с любопытством уставились на хрустальную горку, которая ползла к выходу, сердито ругаясь по-японски. Как только она скрылась за дверью, народное гулянье возобновилось.
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 26 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |