Уши торчком, нос пятачком! 8 страница

Зверь Фирсанова-старшего процесс ожидания затягивать не стал - взвыл, призывая стаю следовать за собой в поисках достойной добычи. Вдруг поспешность - это результат проснувшейся совести? Вопиющая необученность новоявленной волчицы стаи была очевидна всем. Фактически вожак открыто рисковал жизнью одной из своих. А может быть, и больше чем одной, ведь все считали нас на данный момент парой. Значит, ожидали от меня и готовности защищать Елену. Впрочем, возможно Фирсанов как раз опасался, что многие вдумаются в последний момент и «оценят» грозящие перспективы.

В любом случае, вместе с остальными волками следуя немного в стороне от стаи, сорвался с места, стараясь не терять свою бурую из вида. Параллельно анализировал изменение ситуации вокруг.

Мимо моего внимания не прошел тот факт, что первую попавшуюся добычу - оленя - основная часть волков, подвластная воле вожака, проигнорировала, уносясь дальше. Загонять оленя рванули только трое самцов и... разумеется, ведомая пробудившимся азартом и животным голодом, Елена. Я тоже, более осторожно, маскируя свой запах, побежал следом. Трое на одну - каково?!

Слова уничтоженного мною рыся становились реальностью. Чем не обвинение мне, если после охоты найдут разодранную самку - мою пару. Вроде как не сдержал зверя, заметив ее заигрывания с другим. Тем более что сходный прецедент в прошлом имелся... Вот только что это давало бурым, было пока не ясно. Не рассчитывают же они всерьез всучить мне в рамках условий по древнему договору следующую 'временную пару'? Не настолько они наивны!

Кровь почуял сразу и прогнозируемо уловил взбешенный рык ослепленного погоней Лениного зверя. Кинется! Сама идет к ним в лапы. К этому был морально готов, понимая, что все подводилось к тому, чтобы я или дал ее загрызть, или сцепился из-за нее с бурыми самцами. Влиять на нее собственной волей не стал, полагая, что слишком рано раскрывать этот козырь. Да и три к одному... В моем случае «расклад» был комфортным. Опять же на боях желающих нарываться поубавится. И я обязан был сейчас действовать жестко, сбив пыл на будущее, показав, что не играю. Значит, отдамся воле зверя, он сам решит, что предпринять. И мой волк прыгнул, не позволив бурой завершить свой бросок к горлу одного из дразнящих ее самцов, мощным толчком откидывая ее в сторону, за территорию боя.

В том, что кинутся на меня втроем, не сомневался. Сразу чувствовалось, что эта тройка - сработанный и отлаженный боевой инструмент, привыкший нападать в таком составе. Но в этом, опять же, и их слабость: исключаем одного - остальные немного теряются. И завертелось!..

Доверившись зверю, подчинился инстинктам. Все органы восприятия работали на пределе, позволяя моему волку избегать острых клыков и когтей бурых самцов. А вот мои челюсти почти всегда успевали сжаться на миг на телах соперников. Сжаться и максимально сильным рывком по-волчьи рвануть на себя, нанося повреждение. Численный перевес атаковавших волков не позволял мне развернуться в полной мере, поэтому, подловив момент, мой зверь вцепился в глотку неизвестного мне самца, вырывая ее. Но этот миг стоил раны и мне: левый бок опалило болью, только сильнее распаляя гнев моего волка.

Расчет был верным - потеряв одного, остальные бурые несколько растерялись, позволяя накалу борьбы стихнуть. И практически сразу появилась реакция со стороны Фирсанова-старшего: гибель своего он ощутил мгновенно. Вожак стаи грозно провыл в отдалении, призывая своих волков отступить. Мы с двумя оставшимися в живых бурыми самцами напряженно застыли на месте, готовые в любой момент сцепиться вновь. Что удивительно, мой волк был необычайно спокоен, осознавая, что «поле боя» во всех смыслах осталось за ним. Целей своих напавшие волки не добились, потери понесли, бояться начали. А ко мне придраться было не за что - бился за свою волчицу, волка убил, противостоя троим. А уж о том, что послужило поводом... Тут и Фирсанов поспорить не мог. Его собственная вина очевидна - волчица его стаи, более того официально его дочь, была привлечена к общей охоте вопреки всем принятым у нас правилам. И в том, что не готова была до сих пор к этому, тоже только его вина. Прикажи он своей стае атаковать меня сейчас - вынужден был бы принуждать их поступить против волчьих законов, да и правду скрыть бы не сумел. Столько свидетелей вокруг. Месть же нашего клана была бы для бурых равноценна концу существования. И они это понимали.

Елена, которую я постоянно ощущал рядом, тоже тревожно насторожилась, вслушиваясь в вой своего бывшего альфы. Вожак бурой стаи, все еще сильный самец, выскочил на поляну, остановившись прямо напротив нас. И угрожающе зарычал, оскалив пасть, демонстрируя агрессию и намерение идти до конца.

Рыкнул в ответ и я, но спокойно, намекая на очевидность его намерений для окружающих, вплетая в тон нотки доминирования, стремясь подавить его. Не повредит 'ткнуть носом', напомнив, с кем имеет дело. Белые сильнее! И любой волк не может с этим не считаться.

Фирсанов все сразу понял, поскольку, пусть и с раздражением, но отступил. С яростным оскалом его зверь отскочил прочь, убегая. Вся стая ушла с ним. На поляне помимо меня осталась только Елена. Примечательно, что она явно готовилась поддержать меня, вступив в неизбежный, с ее точки зрения, бой. Вот она - неопытность!

Решив использовать возможность, устроил ей и первую охоту. Волчица вызывала умиление, радуясь обладанию своей первой добычей. И она старалась заглушить в себе ярость от моего присутствия, хоть я и не подходил слишком близко. Но выводы ее зверь сделал, теперь главное - подкрепить их навыками самоконтроля. Надо будет нам чаще тренироваться, бегая в волчьей ипостаси. Мой зверь предвкушающе заурчал, мне же осталось только мысленно закатить глаза: кому-то это все - одно развлечение!

Устал я прилично. Не отдохнув накануне, сегодня тоже выложился серьезно. Но мыслей об отдыхе пока себе не позволял, понимая, что предстоит еще выдержать переезд. В отличие от возбужденной охотой волчицы, девушка находилась в состоянии шока - была подавлена сегодняшними событиями, явно виня во всем себя. Вот же звери, а не семья у нее!

Как я ни ненавидел это, но придется сегодня побыть «жилеткой». Если бурую именно сейчас не поддержать, дальше ничего дельного у нас не получится. А Елена является моим легальным прикрытием и, хоть и добавила проблем, но все же ее присутствие рядом необходимо. Негодующий рык внутри себя проигнорировал.

Кинув на девушку быстрый внимательный взгляд, завел машину, направляясь к поселку бурого клана.

Глава 9

Елена

Мы с белым, молча двигаясь рядом, возвращаемся к машине. Оба слышим, как немного позади идут остальные оборотни из моего клана. Но молчу я не из-за этого. Нет моральных сил сказать что-то, нет таких слов, чтобы оправдать себя, свою ошибку, чтобы выразить свое чувство вины. Молча садимся в машину, и Добровольский сразу срывается с места. Какое-то время мы едем в абсолютной тишине, каждый погружен в собственные мысли. У меня так и вовсе ступор: что говорить и что делать теперь я не представляю, собраться никак не получается.

- Волки постоянно гибнут - на охоте, во время боев, в стычках с другими оборотнями… Это наша форма естественного отбора, это часть нашей природы. Относись к этому с позиции своего зверя - философски, - неожиданно спокойно и негромко замечает белый.

В ответ хочется закричать, что я все это знаю, но одно дело знать о чем-то в теории и другое - увидеть самой, стать непосредственной участницей этих событий, причиной... Поэтому только сильнее сжимаю губы и отворачиваю голову в сторону окна, стремясь сдержать подступающую истерику.

- Любое существо имеет право защищать себя, это право священно и оно действительно для всех и каждого, - так и не дождавшись от меня ответа, продолжает волк. - Не стоит корить себя за случившееся. Твоей вины в произошедшем точно нет. Даже если бы ты была более опытна в вопросе управления своим зверем, тебя нельзя было бы обвинить в случившемся. Вожак стаи допустил подобное!

От его слов стало только хуже. Лучше бы молчал и не трогал меня. Хочется одного - забиться в одиночестве в какую-нибудь нору и сидеть там. Но даже этой возможности я лишена, потому что обязана терпеть навязанное мне условиями древнего договора общество этого... альфы. И от того, что он перекладывает вину на слишком занятого и безразличного к моему существованию отца, нисколько не легче. Это только больнее жалит, пробуждая давнюю детскую обиду. Заскребыш. Последний поздний ребенок. Отец всегда слишком занят, чтобы находить для меня время, слишком безразличен, чтобы интересоваться моей жизнью. Я давно смирилась и привыкла, мысленно находя ему сотни оправданий. Но вот сейчас, из уст постороннего, было особенно горько слышать о пренебрежении со стороны отца. И брат... Егор всегда был слишком взрослым, чтобы проявлять интерес к такой маленькой сестре, слишком яростным и неприступным, чтобы сближаться с ним. А сегодня... Сегодня я по-настоящему испугалась его. Он был чужим и безжалостным. Чуждым…

Все происходящее было слишком невероятным, слишком пугающим и реалистичным, чтобы позволить мне осмыслить все сразу, понять причины и найти для себя объяснение поступков. А пока было просто горько. Хотелось молчать, побыть в одиночестве и вволю поплакать. Но возможности осуществить желание не было - мешал Добровольский. Поэтому я просто молчала, скрывая все внутри, не позволяя эмоциям выплеснуться наружу. И его попытки поддержать меня раздражали особенно: пока не появился он, ничего подобного в моей жизни не случалось. Скорее бы на работу! Погрузиться в успокаивающий процесс готовки и побыть вдалеке от своей навязанной пары!

Белый, наконец-то осознав, что вступать в дискуссию я не намерена, тоже замолчал. Но ненадолго. Почти на подъезде к поселку неожиданно повернулся ко мне и спросил:

- Ты на практику в экспедицию очень хочешь поехать?

От смены темы разговора немного удивилась - вот к чему сейчас об этом спрашивать, когда и так на душе тошно? Впрочем, именно сейчас заманчивая перспектива возможности приличное, по меркам обусловленного договором срока, время провести вдали от всех (и от белого тоже!) казалась тем заманчивей, чем неосуществимей она была. И тут обидный облом!

- Да, - буркнула едва слышно, бросив на Добровольского угрюмый взгляд. Можно подумать, он сам этого не знает!

- В принципе, я не против... - прищурившись в свойственной ему манере, как-то нарочито задумчиво произнес оборотень, притормаживая и позволяя другим машинам клана обгонять нас. Я же сильно насторожилась - с чего это такой альтруизм, если еще накануне он был категорически против, оставляя мне едва ли не один шанс из тысячи? Слишком резкая смена приоритетов, чтобы это означало что-то хорошее... Или я тоже начинаю во всем видеть подвох? Вот не зря говорят: «С кем поведешься, от того и забеременеешь!» Для меня, кстати, оговоренная «перспектива» была как раз фаталистичной. Не сдержавшись, тревожно сглотнула.

- И ты сможешь поехать. Гарантирую, - дав мне время осознать всю значимость сказанного, добавил Добровольский, едва ли не лучась уверенностью.

И?.. Все знают, что бесплатный сыр только в мышеловке бывает.

- Только мы с тобой сейчас договоримся о небольшом условии.

Вот оно! Возмущение подобными методами «убеждения» моей персоны при условии партнерских (вроде как!) взаимоотношений между нами, поднялось просто огромное. Оно заслонило даже угрызения собственной совести и обиду на весь мир, которую я испытывала сейчас.

- Каком?! - ярости в голосе даже не скрывала.

Андрей отвечать не спешил, рассматривая меня своим пристальным и всепонимающим взглядом (последнее тоже действовало мне на нервы!).

- А давай в «камень, ножницы, бумагу» сыграем? - снова сменил он тему.

Издевается?! Нашел время!

- Не давай, - разозлилась я. Он меня за совсем неумную держит?

- Очкуешь? - тут же последовал невозмутимый вопрос мужчины.

Все!!!

- Нет! - рявкнула в ответ - все же довел! И чувствуя, что истерика таки прорвалась наружу, завопила. - И что будет, если я выиграю? Что? Ты сделаешь мне великое одолжение и провалишь отсюда навсегда?!

- Хм, - белый, проигнорировав мой демарш, явно задумался. Потрясающе! Он даже не предусмотрел вариант, когда я побеждаю. - Хочешь, я всю следующую неделю сам буду готовить на нас двоих?

Предложение прозвучало обескураживающе. Вот серьезно - чего угодно ожидала, только не этого. Подарок там, денег, что ли, но чтобы... Почему-то представила всего такого из себя небожительного Добровольского в передничке, намывающим губкой в полной ажурной пены раковине тарелочки до кристального блеска, в окружении шкворчащих на плите котлеток, булькающего в кастрюльке супчика и (чего уж мелочиться?!) пекущихся в духовке пирожков. С яйцом и луком, разумеется! Картина получилась настолько четкой, насколько и недостижимой. Поэтому я не удержалась от улыбки и, хоть и немного грустно, добавила:

- Это вроде как пост наступит или на подножный корм перейдем?

Мне-то что, я и на мюслях неделю продержусь, а вот некоторые... с аппетитом...

- Нет, - с самым смиренным видом сообщил оборотень, - все чин по чину будет - сытно и вкусно!

Выпав в глубочайший осадок (и как он все так извратить умудрился за пару минут, что мне уже и смешно и дико любопытно?), как-то непроизвольно кивнула:

- Ну, давай... - и тут же спохватилась - он же мне зубы заговаривает! - А мне что в случае проигрыша полагается?

Добровольский состроил на физиономии выражение, которое можно было охарактеризовать только как «белейший, пушистейший и вообще - зайка!». Это как-то напрягло. Поэтому я приготовилась к худшему.

- А ты со мной сегодня поужинаешь, - недоуменно уставилась на волка: и всего-то? Так я и вчера с ним ужинала... И завтракала. Но тут Добровольский добавил. – Там, где я захочу.

Вот в этом точно крылся подвох. Я его чуяла! Но... не понимала. По большому счету, если отбросить усталость, то ничего страшного в этом не было. Ну, съездим куда-нибудь, поедим...

- Хорошо, - согласилась я и попыталась вернуться к предыдущему вопросу. - Так насчет экспеди...

- Играем? - перебил меня волк, выставляя вперед сжатую в кулак руку.

Неуверенно кивнув, протянула ему навстречу и свой кулачок.

И...

- Камень, ножницы, бумага, раз, два, три... - процитировал оборотень общеизвестную считалочку.

Я ладонь так и не разжала - камень! А он... молниеносным движением растопырил пальцы. Эх, бумага... Белый выиграл!

- Вот и чудненько, - тут же, не дав мне времени осмыслить произошедшее, Добровольский уже снова выруливал на дорогу. Ощущение мухлежа не покидало, только вот никуда его не приложишь... Пребывая в сомнениях, даже забыла настроиться на неизбежно суровую встречу с семьей. Опомнилась, когда машина притормозила возле дома. Ой!

Андрей уже открыл мне дверь, безмолвно настаивая на том, чтобы салон машины я покинула. Нехотя вылезла. В голове вновь закружились сомнения, непонимание, вопросы... Сейчас я не была морально готова к встрече с отцом и братом, но возможности отложить этот тяжелый момент Добровольский мне не дал. Пришлось скрепя сердце идти к дому.

Раздраженный глухой рык ссоры волка с волчицей мы уловили еще на подходе. Родители... Тяжело вздохнув, взялась за ручку двери. Я не справилась со своим зверем, спровоцировала драку самцов, в результате которой один из наших погиб. Ожидать снисхождения от отца не приходится.

С нашим приходом всякие выяснения отношений между альфа-парой бурых волков прекратились. Более того, мама вышла к нам навстречу, вглядываясь в мои глаза усталым взглядом. Я постаралась взять себя в руки и даже улыбнулась. Добровольский стоял совсем рядом, так что я чувствовала плечом его грудь. Это внушало некоторую уверенность. Есть что-то полезное в том, чтобы быть в паре.

- А папа... - не зная, как спросить о том, стоит ли мне сейчас идти к нему или подождать, вопрос так и не договорила.

Мама отвела взгляд в сторону, как-то поникнув. Зато белый уверенно обхватил мое предплечье и, кивнув на дверь отцовского кабинета, веско сказал:

- Зайдем.

Мне откровенно не хотелось - лучше бы пока переждать, но с Добровольским не поспоришь. Он, уверенно направляя, уже вел меня к двери в помещение. Отец, явно недовольный, встретил нас холодным взглядом. Вернее, Андрея. Меня он словно не видел - ничего нового.

- Нарушено одно из основных правил, - я почувствовала, что так и приобнимающий меня мужчина сделал движение подбородком вниз, указывая на меня. - Почему не учили?

Отец как-то натужно, сдерживая ярость, процедил в ответ:

- Она слишком слабая. Неполноценная. Сама дичилась с нами в лесу бегать. И других щенков избегала. Ее и сейчас больше к людям тянет.

Меня передернуло. Волчица внутри яростно захрипела. Все так, но в присутствии отца меня всегда словно что-то угнетало, не позволяя вести себя естественно. Вот только слышать такую отповедь из его уст при постороннем было унизительно.

- Это не оправдание, - уверенно отмел все уверения в моей несостоятельности Добровольский. - После сегодняшнего дня я имею полное право защищать ее как посчитаю нужным. Мы вас покидаем.

Это он об ужине?! Я, не ожидавшая такого поворота, растерялась. Но Андрей, слегка подтолкнув к выходу, уже выводил меня из кабинета.

- На три месяца! - крикнул вслед нам отец.

Белый не счел нужным ответить. Подведя меня к лестнице, уточнил:

- Хочешь подождать в машине или пойдешь переоденешься?

На внешний вид было плевать, а вот попасться еще кому-то на глаза не хотелось, поэтому, сгорая от стыда, прошептала:

- В машине.

Он кивнул, отпуская меня, и вручил ключи от машины. Не раздумывая, схватила их и поспешила к выходу. Атмосфера в доме была такой гнетущей и холодной, что возможность на время уехать казалась спасением.

Не было белого долго. Я и так волновалась, а пока ждала его, совсем раскисла. Хорошо, что завтра воскресенье и не надо с утра на учебу. А к вечеру, ко времени рабочей смены, уже возьму себя в руки.

Тем более была шокирована, когда Добровольский все же появился в дверном проеме... со своим чемоданом и большущей тканевой сумкой. Эээ...

- А вещи вам зачем? - стоило Андрею, предварительно сложив чемоданы в багажник, усесться рядом, первым делом попросила пояснений.

- Пригодятся, - нисколько не умалил он моего недоумения и завел машину. В родительском доме позади нас стояла абсолютная тишина.

До города мы долетели быстро, обменявшись разве что парой незначительных фраз. Оба делали вид, что слушаем музыку. На самом же деле лично я пыталась хоть как-то уложить в голове все происходящее, переключиться на что-то позитивное. Портить волку ужин скверной компанией не хотелось: он мне так сегодня помог, уберег от верных травм и наказания.

Думала, что мы заедем в один из небольших семейных ресторанчиков, настраивалась терпеть окружение посторонних. Но неожиданно машина притормозила возле автопункта китайского фаст-фуда!

- Свинину в кисло-сладком соусе с чем предпочитаешь? - со своей сногсшибательной улыбкой уточнил Добровольский.

С непониманием уставилась на него. Он что, в машине поесть планирует?! Голода я не испытывала - и настроение не то, да и волчица насытилась, поэтому пожала плечами:

- Да я как-то не хочу...

Закатив на миг глаза, бодро заказал две двойные порции свинины с мраморной лапшой, напитки и отплатил заказ. И все это с неприлично довольным, если не предвкушающим, видом. И чему это он так радуется?.. Неужели ужину?

Проехав к следующему окну, получили свой заказ. Андрей ловко передал запакованный пакет мне.

- Держи!

И снова поехал, направляясь куда-то в сторону старого городского парка.

- А... куда мы? - собралась с мыслями для очевидного вопроса.

- А что? - совсем не жалея мою девичью психику, оскалился в ответ белый. - Ты же проиграла мне обещание поужинать со мной.

Нет, я как бы и не спорю, просто уж очень странно все складывается. Не пикник же он собирается устроить в подступающих сумерках? Впрочем, для меня и это не стало бы проблемой, скорее наоборот - избавило бы от лишнего внимания. Остановились мы на небольшом паркинге возле двух новостроек. Мое недоумение возрастало. Более того, в душе зародились не совсем ясные пока подозрения...

- Идем, - перехватив у меня пакет, Андрей вылез из машины.

Я последовала его примеру и встала рядом, наблюдая, как он вынимает из авто багаж. Подхватив чемоданы, оборотень уверенно зашагал к ближайшему дому. Мне оставалось только топать следом, мучаясь подозрениями одно другого страшнее.

Поднявшись на пятый этаж, волк с деловым видом пристроил чемоданы у одной из дверей и, порывшись в кармане пиджака, вытащил комплект ключей. Отомкнув дверь, наконец-то обернулся к моей потрясенной персоне.

- Кота не предусмотрел, но предлагаю первым закинуть чемодан!

-...?!

- Не робей, - поманил меня волк ближе. - Заходи, обживайся!

Чувствуя себя роботом, вслед за вдвинутыми внутрь вещами вошла в квартиру. Белый шагнул следом, захлопнув дверь и сразу щелкнув выключателем.

- Аааа... - ура, голос прорезался!

- Твое! - припечатал страшной правдой Добровольский, надавив на больную мозоль. - Принимай!

- Я не принимаю таких подарков от посторонних мужчин! - резко замерев на месте и скрестив руки на груди, возопила я об основополагающем в вопросе взаимоотношения полов принципе.

- Вот заметь, - пробурчал белый, с хозяйским видом огибая меня и исчезая с чемоданами в дверном проеме комнаты. Остальное до меня уже донеслось оттуда, - это не я начал настаивать на переходе отношений в интимное русло.

От его наглости я просто задохнулась, начисто лишившись всех мыслей и дара едва вернувшейся речи.

И тут осознала - он же меня только что фактически перевез! С вещами! Более того - с едой! Резко развернувшись, планировала выскочить наружу, когда со стороны комнаты настиг ленивый вопрос:

- А кто мне ужин проиграл?

- Но ведь только ужин, - нерешительно застопорилась я у выхода.

- Вот иди мой руки и будем ужинать. Я в отличие от тебя есть хочу! - смутившись, укорила себя в неблагодарности и побрела в указанном направлении.

- Но только на ужин, - опомнившись на ходу, оправдывая себя пообещала я. - А потом сразу домой.

По пути непроизвольно осмотрелась. Квартира была... маленькой. Очень уютной и неожиданно «бюджетной». Кухня, гостиная, спальня, небольшая прихожая и санитарная зона. Ремонт явно новый, мебель тоже. И все такое приятное глазу, без излишеств... Вымыв руки, умылась, пытаясь прийти в себя - новые впечатления вытеснили даже воспоминание об охоте. Чего от него еще ожидать? Еще и намеки всякие...

Вернувшись из ванной, обнаружила оборотня устроившимся прямо на ковре в гостиной. Спиной он упирался в край дивана и голодным взглядом гипнотизировал расставленные тут же бумажные коробки с едой. Аромат, кстати, был вполне съедобный. Хотя в моем случае издержки профессии таковы, что есть предпочитаю только то, что приготовила сама. Впрочем, если готовить надо еще на кого-то и регулярно, то я свои взгляды на этот вопрос согласна и пересмотреть!

Присев рядом на ковер, потянулась к бутылочке с газировкой. Не люблю такие, но не всухомятку же есть. Невольный налет недовольства, видимо, отразился на лице, потому что Добровольский резко подскочил со словами:

- Я же вино захватил! - и убежал в направлении кухни, зазвякав там посудой.

Мне только и оставалось с подозрением всматриваться ему вслед, размышляя о сложном выборе: что предпочтительнее – отравиться газировкой или опиться вином в обществе субъекта с сомнительными намерениями? По всему выходило, что придется принести в жертву желудок.

Вернувшись с бокалами и открытой бутылкой вина, волк быстро наполнил оба и, всучив мне один, провозгласил:

- За праздник жизни! Поводов сегодня множество.

Размышляя о том, как можно распознать признаки помрачения рассудка, решила попробовать вино: аромат был интригующим. Вкус напиток соответствовал аромату – неожиданно приятный, немного вязкий и... фруктовый. Оборотням сложно употреблять алкоголь – мы чрезвычайно остро реагируем на его крепость. А тут присутствовало ощущение скорее приятного компота.

- Сливовое вино, - пояснил в ответ на мое недоумение волк, - очень мягкое и вкусное. Не бойся.

- А поводы для «праздника» какие? - не удержалась я от мучившего все это время вопроса.

- Первая охота. Новоселье. Начало самодостаточного существования, - излишне пафосно продекламировал волк, извлекая из упаковки палочки - кому-то реально хотелось есть.

- Сомнительные, - честно призналась я, тоже вертя в руках палочки.

- Почему? - блаженно зажмурившись и жуя, отозвался волк.

- Про охоту я молчу. Новоселье отменяется - я не согласна. А что до последнего - то я и так давно в полной автономии существую, - делая еще глоток вкусного «компотика», отозвалась я.

- Будь проще, - энергично работая челюстями и уполовинив уже содержимое своей коробки с едой, сообщил белый. - Сегодня загрызли не тебя - чем не повод радоваться охоте? Переехать придется - тут я возражений не принимаю. Считай это прямым указанием своего альфы, конспиративным заданием. Можно временным - сроком на три месяца. Извини, жить с твоим семейством для меня весьма сложно. И, кстати, квартира твоя, а я у тебя в гостях, - тут он бросил на меня хитрый взгляд и добавил. - Но рассчитываю на расширенные полномочия! А что до самодостаточного существования, то и тут я бы с тобой поспорил. Впрочем, я не настаиваю... на последнем.

Почему-то яростно спорить в таком режиме - объедаясь (в моем случае!) и дегустируя обалденное вино - не получалось. Скорее, тянуло расслабиться, отрешиться от всего и... согласиться. Пока! Потом обязательно все перепланирую. Тем более прямое указание своего альфы выполнять обязана, с этим не поспоришь. Главное - временно!

Ковыряясь палочками в лапше, прицельно выискивала кусочки мяса и внезапно поймала себя на мысли, что… отпустило. Державшая все последние часы в жестком напряжении смесь из вины и осознания собственной несостоятельности как-то отступила, схлынула, позволяя и телу, и душе слегка расслабиться.

Но перспектива проживания в квартире только вдвоем с Добровольским чрезвычайно смущала. Если бы с кем-то другим - я бы так не переживала, но с этим... сногсшибательным и самодовольным белым! От одной мысли становилось не по себе. Хотя чего мне смущаться? За предыдущие дни он обо мне и так все выяснил, а если что-то и оставалось темным пятном, то сегодня прояснилось однозначно. Должно быть, мнение обо мне не выше среднего... в лучшем случае. Так что мне гарантированно ничего не грозит! Если раньше между нами была только иерархическая пропасть, то теперь... ууу... все совсем безнадежно.

Волчица попыталась протестующе рыкнуть, но я волевым усилием маневр пресекла - хватит с меня на сегодня ее фокусов! И так волк Андрея, должно быть, решил, что у меня имеются виды на него. Или что я назойливая и навязчивая до крайности. От того, что у Добровольского могло возникнуть обо мне такое впечатление, было жутко стыдно. На него наверняка повсюду такие кидаются.

Решено! Придется прожить этот срок с ним тут, но никаких лишних мыслей на его счет допускать нельзя. И с этого момента - это основной принцип моего к нему отношения. А то размякла совсем, иду у него на поводу во всем. Спас - спасибо! Я за это постараюсь кормить его лучше всех, отблагодарив хотя бы в такой форме. И ничего личного.

Сделав очередной глоточек «компотика», осторожно покосилась на мужчину. Он был задумчив, очевидно тоже погрузившись в свои мысли.

- Ну, раз желания на сегодня закончились... - почувствовав мой взгляд, волк встрепенулся, слегка потягиваясь и подливая мне еще вина.

А меня осенило!

- Нет, не закончились!

А что? Вдруг сегодня мне полагается хоть немного удачи?

Андрей повернулся ко мне лицом и, привычно прищурившись, приготовился внимательно слушать.

- А про возможность уехать в экспедицию... Это ты серьезно сказал? Что ты не против? - поспешила я воспользоваться нахлынувшей смелостью.

- Зависит от того, что мне предложат взамен, - нарочито надменно уточнил оборотень.

Опешив - вот что это опять за «наезды»? - растерянно моргнула, соображая, что может стать равнозначной уступкой с моей стороны. В голову, кроме каких-то совсем уж пошлых вариантов, ничего не приходило. Да и это, скорее, происки моего самолюбия.

- А что бы ты хотел? - осторожно спросила.

- О! - белый резко подобрался, сразу избавившись от всей расслабленности, и, изобразив разматывание целого рулона бумаги, шутливо заявил. - У меня тут списочек заготовлен. Давай по пунктам: 1 - завтрак, обед и ужин с тебя; 2 - все свободное время, минимум раз в неделю, ездим вдвоем охотиться в животной ипостаси; 3 - слушаешься меня безоговорочно и никаких резких телодвижений, не посоветовавшись со мной, не совершаешь.

У меня даже рот округлился - ничего себе подборочка! Впрочем, экспедиция - это же как мечта, вряд ли еще когда-нибудь на чужую территорию пустят. Поэтому решила положиться на судьбу:

- А давай снова в «камень, ножницы, бумагу» сыграем? - за окном царила ночная темнота, а сидеть тут на полу с белым было непривычно здорово и спокойно. Именно это и сподвигло меня на такое странное предложение... Или «компотик»?

Белый с готовностью кивнул, тут же предложив:

- Начинаем?

Уже я согласно протянула в его направлении сжатый кулачок.

- Камень, ножницы, бумага, раз, два, три... - ответив мне зеркальным жестом, быстро зачитал волк считалку вслух.

Дата добавления: 2015-10-21