- Не злись, Ленка, - Тамара широко улыбнулась, - Понимаю, ревность снедает, но признайся ты мне не соперница и отойди в сторону.
- Я отошла в сторону, как только его увидела. Этот Игорь Борисович не мой типаж.
Девчонки зацепившись за фразу, подняли невообразимый гул о перечислении необходимых мужчине качеств, чтобы он мог подойти к их понятию типажа.
Из спора вытекал результат, что Игорь Борисович обладает всем необходимым арсеналом качеств. И если уж кто типаж, так это он.
Лена потерла виски, успокаиваясь от гама, поднятого вокруг неё. Тут из двери аудитории показался в коридоре Игорь, окруженный ретивыми студентками, облепившими его со всех сторон. Он увидел у окна Лену и одарил её лукавой улыбкой.
- Ты видела, - заорала Тамара, - ты видела? Он мне улыбнулся. Все!!! Он мой! - и она ринулась в гущу народа, пробиваясь к своему Игорю Борисовичу.
Глава 6
Толпа молодых студенток продолжала его осаждать из года в год. Расточая улыбки направо и налево, он проявлял врожденную галантность, адресованную всем. Однажды его теща сказала о нем - 'живое воплощение отмирающего рыцарства'.
Не задумываясь над последствиями, на автопилоте, он пропускал дам вперед, открывал перед ними двери и вставал, когда поднималась одна из собеседниц, ухаживал за соседками за столом. Он никогда не позволял себе матерных слов и не выражался ни о ком в непристойной форме, тем более за спиной, иногда вполне возможно про себя он позволял крепкое словцо, но это никогда не отражалось на его лице. Он получил такое воспитание на примере матери и отца и искоренить этого не смогла ни армия, ни разгульная студенческая жизнь.
Но то, что очевидно для него, на окружающих женщин оказывало порой магическое действие. Многие неверно истолковывали его поведение и вообразив невесть что, ждали конкретных действий с его стороны. Время шло, но события не сдвигались с мертвой точки. В конце концов каждая набиралась храбрости и выходила на тропу объяснений, так как уставала ждать и решала, что чистая и светлая любовь пришла.
Каждый раз все шло словно по написанному сценарию. Сначала открытие своих чувств - разочарование, в ход шла тяжелая артиллерия и предъявлялись его собственные знаки внимания к своей персоне, Игорю приходилось парировать и это. Далее действа развивались в двух направлениях, разгневанная женщина либо переходила в наступление оскорбляя и понося его, либо со слезами и гневными проклятиями оставляла его на поле боя.
Смешно и грустно, но ему такие расклады не доставляли ни морального, ни физического удовлетворения, но он оставался самим собой, несмотря на эти излишки поведения, меняться не собирался.
Всю следующую неделю работа кипела, Алинка все так же опаздывала на первые уроки. Игорь допоздна сидел уткнувшись в книги, курсовые, рефераты. Кто придумал, что сентябрь самый легкий месяц? Он проверял куски начатых дипломов, черновики диссертаций, скоро намечалась конференция, на которой со своим докладом собирался выступить Владимир. О кара небесная, за что? - вопрошал Игорь просматривая черновики этого доклада, набросанные корявым неразборчивым почерком молодого учителя.
Алина помогала папе, как могла. Домашнее задание почти все делала сама, не тревожа его, иногда подбегала с английским и с вопросами об истории Москвы. Старалась проснуться пораньше утром, чтобы приготовить обоим бутерброды.
Игорь каждую свободную секунду посвящал дочери уделять, но их набиралось не так много.
В конце концов по истечении трех недель он стал замечать в Алинкином дневнике четверки, и даже тройки по математике, у неё стал хромать русский и 'удовлетворительно' за диктанты стало нормой.
Она была подвижным, игривым и хулиганистым ребенком. У неё отнимало прорву времени то, чтобы заставить себя сесть за домашнее задание, когда это получалось, то силы уже оказывались растрачены на игру в Симов, сидение в Интернете, прочтение комиксов и катание на роликах.
- Сил моих больше нет, - обреченно выдохнул Игорь, просматривая субботним вечером её дневник. - Алина, крошка, я каждую неделю вижу двойки за поведение, но не обращаю на них внимания, однако тройка за диктант. На твоем родном русском языке это уму непостижимо. Что с тобой, хорошая моя? В чем дело?
Она потупила глазки, тапки-собаки, как никогда привлекли её пристально внимание.
- Сейчас закладываются основы, дочь! Если ты не поймешь материал, дальше пойдет только сложнее и справиться будет непростой задачей.
- Я не могу заниматься одна, у меня нет усидчивости, так говорит Любовь Петровна. И грозиться вызвать тебя в школу.
- Не было печали... Я постараюсь выкраивать время и заниматься с тобой после школы, договорились?
- Конечно.
- На том и порешим.
- Я буду стараться, папа, не огорчайся. Я обязательно исправлю тройки.
Игорь ласково улыбнулся дочери.
- Милая моя, неужели ты думаешь, что я на тебя сержусь? Я сержусь на самого себя, на то, что не могу найти времени для собственной горячо любимой девочки.
Он подхватил Алину на руки, как в детстве убаюкивать.
- Сокровище мое ненаглядное. Пошли спать.
Утро выдалось, как назло пасмурным и холодным. Сентябрь месяц капризный, если ещё вчера баловал солнышком, а сегодня моросит мелкий, грибной дождь.
Настроение у Алинки не заладилось с утра и она не сознавая отыгрывалась на отце. Но тот со свойственным ему спокойствием не реагировал на стоны и нытье проказливого ребенка.
- Что с тобой сегодня? Сиди, не дергайся.
- Ты мне половину волос сегодня повыдергивал. АААААААААААааааа, - взвыла для придания словам правдивости Алина.
- Если ты прекратишь вертеться, то оставшуюся часть волос я постараюсь распределить равномерно, чтобы залысины не сильно бросались в глаза, а если не прекратишь, то помочь я уже ничем не смогу и придется тебе пересаживать чужие пожертвованные косы.
- Ты шутишь, - перетрухнула Алинка, пытаясь скосить глаза и с облегчением увидела развевающиеся за спиной волосы, - ты меня пугаешь. Ай-ай...больно...папа...
- Да, что с тобой? Я с утра кругом виноват. Разве, что не парю над полом, чтобы тебя задобрить. Или прекращай или расскажи в чем дело.
На секунду другую Алинка насупилась, сосредоточенно сморщив лоб и крошечный носик. По недовольным глазкам, было очевидно, что не один из вариантов её не устраивает. И тогда она нашла выход из положения, нижняя губа угрожающе выдвинулась вперед, а глаза стали увлажняться. Алина, как любая уважающая себя девочка, научилась плакать по заказу, иногда в очень сложных ситуациях, когда слезы требовались незамедлительно, а запас их иссяк, приходилось украдкой смачивать глаза и щеки водой или слюной, когда отец отворачивался.
Но сегодняшнее утро в этом плане удалось, целое утро она крепилась, с трудом удерживая себя, чтобы не разрыдаться, как плакса, но сейчас момент был подходящий, и вволю можно поплакать о своем тайном, но свалить все на ужасную укладку волос.
- Только не это, - Игорь возвел глаза к потолку, - расскажешь ты мне наконец в чем дело? Или так и будешь страдать неизвестно о чем?
- Не расскажууууууу. Тебе не расскажу, - подвывания все усиливались.
- За какие грехи, ты исключила меня из списка верных друзей? - Алине показалось, что голос у папы дрогнул, но лишь на секунду.
- Ты не поймешь!
- Отчего же? Я уже большой мальчик и разбираюсь во многих вопросах.
- Нет! Не расскажу, именно потому что ты большой мальчик, - и она насупилась.
- Ах так? Тогда я тоже на тебя обижусь. - Игорь демонстративно засопел доплетая вторую косу.
В молчании прошел завтрак и поездка до школы. На прощание Игорь улыбнулся дочери и хотел поцеловать, но она отстранилась и гордая маленькая несгибаемая фигурка скрылась за стенами школы.
- Невероятно, - подумал он, - чем я так смог провиниться пока спал? Может я хожу во сне и ненароком, в беспамятстве сделал что-то не так? Или прошлым вечером не заметил какую-то оплошность?
Волнение не давали Игорю погрузиться в работу, он то и дело терял нить разговора, забывал о каких-то событиях, путал даты, великие лица из разных эпох порою с его легкого словца перескакивали в другие десятилетия и века.
Зато студентки были в полном восторге от сегодняшнего Игоря Борисовича. Ни один из курсов не видел его таким несобранным и как им казалось романтичным. Второй курс рассказывал всем, как он покраснел ненароком заглянув в слишком глубокий вырез, одной ретивой студентки, которая вертелась перед его столом после лекции. Такого за ним раньше припомнить никто не мог, он никогда не заглядывался на область декольте своих подопечных. Правда, несколько девчонок чуть ли с пеной у рта не доказывали обратное, потрясая своими аппетитными грудями и злобно поглядывая на соперниц. Но даже если и так, то его ироничный взгляд, скорее вогнал бы в краску их, а не его.
Гул разносился от курса к курсу от лекции к лекции. Каждая покоренная его чарами девушка, ждала решающего шага, каждая списывала его несобранность и забывчивость на счет своих обворожительных форм и томных взглядов.
Если бы они только знали, что все его мысли заняты одной единственной маленькой девочкой, многих хватил бы приступ, если не сердечный, то истерический.
С трудом дотянув до обеда он рванулся в кабинет. Силы покидали его, окружающая обстановка словно высасывала жизненные соки. Какое счастье - тишина и уединение.
День оказался скомканным в ожидании вечера. Поездка до школы и домой прошла в гробовом молчании. Игорь в сердцах пинал всю эту гребаную психологию, которой он так сильно увлекался по жизни. Эти психологи ничего не понимают. Как в одночасье его любимая девочка, такая веселая и нежная, замкнулась? У неё появились тайны от отца.
Дома Игорь метался по спальне, не находя себе места. Он злился на собственное бессилие, все его попытки разговорить Алину разбивались о её молчание. Он видел, что дочь не злится на него, не он причина её апатии, но то что у малышки появились тайны выбивало его из колеи.
- У неё же никогда не было от меня тайн, - шептал сидя на кровати Игорь, - я старею моя любимая, единственная девочка считает меня старым идиотом. Который уже ничего не понимает в этой жизни.
Скрипнула дверь. Игорь обернулся, в проеме стояла Алинка в ночной фиолетовой рубашке до пят.
- Папа, я не считаю тебя старым идиотом. Прости.
Она подошла поближе усевшись на краешек кровати.
- Ты самый добрый и самый умный на свете папа. Лучше тебя никого нет и не будет для меня. Просто я девочка, мне нелегко рассказывать тебе о моих девчачьих тайнах.
Игорь судорожно сглотнул, в голове зароились мысли: 'Месячные? Во втором классе?'.
- Я полюбила.
- Что? - он недоверчиво посмотрел на дочь, - Что ты сказала, родная?
- Я влюбилась в Костика. Он такой интересный, такой аккуратный.
- Милая, но ты же всегда называла его 'папенькин сынок' и дралась с ним, когда только выпадал случай?!
- Ну, а что мне было делать? Я не умею по другому показывать, что он мне нравиться.
- Ты сказала Костику о своей симпатии к нему?
- Нет. Но я подошла к нему вчера, извинилась за все свои выходки. А он взял и обозвал меня кочерыжкой, - Алина насупилась и в глазках стали проступать слезинки.
Игорь рассмеялся, обнял свою девочку и посадил к себе на колени.
- Моя малышка, не переживай. Ты же у меня самая красивая и самая лучшая девочка, лучше тебя нет и не будет. Если Костик этого не понимает и не ценит, значит у него нет вкуса.
- Да. И вообще я вот думаю о нем с утра и решила, что у него хорошо получается дружить с парой своих ботинок. Кажется они его лучше друзья, так вот пусть и дружит с ними.
- Пусть, - ещё раз улыбнулся Игорь, Зайка моя, больше не пугай меня так сильно. Ладно?
Я весь извелся, а ты все молчишь и молчишь.
- Мне нелегко говорить об этом с тобой. Ты мужчина, - Алина сморщила носик, - А Вы мужчины такие странные и никогда нас женщин не понимаете.
Улыбка сползла с лица Игоря, но он постарался натянуть её снова через силу, поцеловал дочку и понес её укладывать спать в кроватку.
Все наладилось, но Игорь понимал, что его дочери не хватает женской ласки, тепла, женского понимания. Но что делать, он не знал. Он знал только то, что совсем не готов к серьезным отношениям, сердечной привязанности. Он не забыл жену, он все ещё любил её или ему казалось, что любил. Впрочем какая разница? Её нет в его жизни. А ему хорошо вот так: у него есть дочь, работа, студенты. В такие минуты он успокаивал себя нет, что у него все равно нет ни одной свободной минуты и тем, что ему всего 29 лет. Лучшие годы жизни ещё впереди.
Глава 7
Дни мелькали непрерывным потоком, не давая остановиться и сделать лишний вдох полной грудью. Подходило время сессии. Студенты малость сникли, парни стали активно ходить на лекции и хотя бы делать вид, что конспектируют. Многие девушки выудили из своих гардеробов такие необъяснимые одежды, что Игорь порой с трудом мог сосредоточиться на лекции, отвлекаясь на яркие пятна юбок и платьев.
Конечно, он пристально следил за Леной, а та отвечала ему тем же.
Игорь отыгрывался за свою поруганную честь, как мог. Возможно он давно позабыл бы те два маленьких инцидента, если бы Лена не косилась на него презрительным взглядом, всякий раз когда он оказывался в поле её зрения.
И вскоре он преступил границу допустимого поведения со студентами, которую воздвиг себе сам. Точнее не со всеми студентами, а с одной единственной студенткой.
Ему стало доставлять огромное удовольствие терзать её на лекциях своим пристальным взглядом и постоянно понукать, стоило ей отвлечься хоть на секунду. Доставалось и остальным. Он не забывал каждый раз на семинарах задать ей вопрос в пределах учебной программы, но покаверзнее.
Лена старалась, как могла. Она затеяла эту войну, а значит ей и принимать каждую битву. Она старалась изо всех сил, если не выиграть очередную дуэль, то хотя бы отделаться легким ранением. Она учила, зубрила, налегая на предмет Игоря. А Игорь не мог быть беспристрастным к ней, замечая её ошибки чаще остальных. В курсовых, которые она писала ему пачками почти на каждый семинар, он находил одни недостоверные факты и копировку целых абзацев из учебников. Игорь придирался к ней. Он поступал низко, но ничего поделать с собой не мог. Ему нравилось ощущать себя сильным. Раз он дал себя втянуть в эту войну, но выйти проигравшим, у него нет никакого права. Он кандидат наук, он профессор, он покажет ей как надо себя вести.
Лена теряла силы и надежду доказать свою состоятельность, она проигрывала. Игорь чувствовал это и наслаждался. Каждую её ошибку он встречал ехидной улыбкой, каждый её промах отражался в его глазах издевательским взглядом.
Окружающие, кажется, не замечали выпадов обоих. Многие считали Лену выскочкой за её беспринципность и язвительность, а значит, она получает по заслугам.
Однажды в присутствие двадцати человек, Игорь разбил в пух и прах все её ответы приведенные в самостоятельной работе и перечеркнул каждый лист красным фломастером.
Лена покраснела, слезы были готовы были брызнуть из глаз в любую секунду. Она смотрела на Игоря с таким чувством непреклонного презрения, но одновременно выглядела такой жалкой, что сокурсники взорвались смехом.
Она не выдержала и не обращая внимания на окрик педагога выбежала из кабинета.
Игорь тут же вскочил из-за стола. Он перегнул палку. Ему было стыдно, тем более в свете того, что самостоятельная работы Елены была не так уж плоха, если не сказать отлична.
- Я сейчас вернусь. Староста остаешься за старшую, - он вышел в коридор.
За поворотом мелькнула косичка Лены. Игорь прибавил шаг, потом перешел на бег. Перегнувшись через перила, он увидел её пролетом ниже.
- Скворцова, остановитесь.
Лена остановилась, подняв на него мокрое от слез лицо, и смерила жестким взглядом. Казалось целую вечность они буравили друг друга глазами, замерев на месте. Пока она снова не побежала вниз.
- Ах, так! - выдохнул Игорь, перескакивая через несколько ступенек, - ну давай посостязаемся.
Лестница и коридоры были на удивление пусты в середине учебного дня. Это позволяло отчетливо слышать глухой стук Лениных кедов.
Шестой этаж, пятый, четвертый, между третьим и вторым ему удалось настигнуть убегавшую девушку.
- Остановитесь!
Она даже не подумала отреагировать на окрик. Игорь попытался схватить её за руку и уцепившись за рукав дернул Лену на себя.
- Вы разорвете мне куртку!
Девушка просто онемела от возмущения, когда он стал подталкивать её в коридор.
- Пойдемте в мой кабинет!
- Я никуда с Вами не пойду, - она уперлась, схватившись за перила.
- Не перечьте мне. Нам просто необходимо поговорить, - он попытался оцепить её руку.
- Вы не имеете права. Мне не о чем с Вами разговаривать.
- Разве? - Игорь хитро прищурился.
- Разве только, Вы собираетесь извиниться? - Лена ослабила хватку.
- Возможно! Идемте в мой кабинет! Я не намерен ночевать в коридоре.
- В Ваш кабинет? Я не хочу оставаться с Вами наедине, Игорь Борисович, - словно ругательство, она плюнула обращение ему в лицо.
Один из проректоров Тимур Гамзатович, торопливо засеменил к ним спускаясь с третьего этажа. Добродушный пухлый старичок, услышал дикие скачки по лестнице из своего кабинета и не мог не отреагировать. Увидев, как Игорь отрывает сопротивляющуюся студентку от перил, он крайне удивился, но постарался придать голосу нейтральные тонки.
- Что за шум, а драки нет? Игорь Борисович, в чем дело?
- Извините, что мы создали столько шума. Просто мы с Еленой Скворцовой, студенткой первого курса направлялись ко мне в кабинет. Нам необходимо обсудить возникшее недопонимание.
- У Вас Игорь Борисович, возникло недопонимание со студенткой? Удивительно.
- Нет, Тимур Гамзатович, это у студентки возникло недопонимание со мной.
- Это не одно и тоже?
- В данном случае нет.
- Ну, что ж не смею Вам мешать, проходите, - проректор вежливо посторонился. Кабинет Игоря тоже располагался на третьем этаже.
Дальнейшее сопротивление Лена сочла невозможным, потому что выдержать добрый понимающий взгляд проректора было под силу единицам.
- Идемте, - буркнула она, потащив за собой Игоря.
В кабине Лена сразу приняла защитную позу сцепив руки на груди. На всякий случай она отошла подальше от педагога.
- Ну, что будете меня насиловать?
- Что-о-о? - у него глаза полезли на лоб от такого заявления.
- Что Вы удивляетесь? Не переигрывайте! Разве Вы способны, на что-то ещё, кроме как доводить до слез маленьких детей и затаскивать силой в свой кабинет студенток?
- Скворцова, Вы несете бред! Я никогда не делал ни первого, ни второго.
- Неужели? Тогда как я оказалась в Вашем кабинете?
- Вы бы предпочли оказаться зареванной в женском туалете?
Лена зло сощурила глаза, сжимая кулаки.
- Да, как Вы смеете, такое мне говорить? Вы издеваетесь надо мной не первый месяц, позорите перед однокурсниками, занижаете оценки. И теперь загородив мне дверь, стоите и унижаете меня.
- Елена, у меня и в мыслях не было, я наоборот хотел...
- Не подходите ко мне! Я Вас ненавижу. Вы сделали меня изгоем в собственной группе. Все девчонки втюрились в Вас и дрожат при Вашем появлении, цыкая на меня. Парни, глядя на необъятную толпу поклонниц, возвели Вас на пьедестал и перенимают Ваши фальшивые манеры.
- В чем я виноват?
- В том, что Вы лицемер! Корчите из себя рыцаря двадцать первого века, а на самом деле бессердечный эгоист. Я видела, как Вы исходили слюной, отнимая куклу у младенца.
- Прекратите немедленно! Елена, я очень терпеливый человек, но всему же есть предел. Я искренне сожалению, что между нами возникло недопонимание, которое Вы в себе взрастили до ненависти ко мне. Извините, я поступал с Вами неподобающим для мужчины, а главное для преподавателя, образом. Такого больше не повторится.
- Ваше право извинится передо мной, мое право Вас не извинить. Вы двуличный человек и я не хочу иметь ничего общего с Вами. Жду не дождусь, окончания знакомства с Вашей кафедрой. Если конечно, Вы из вредности не срежете меня на экзамене и не продолжите мои мучения, - Лена сорвалась на истеричный крик, слезы с новой силой брызнули из глаз.
- Какой же Вы ребенок, Елена. Я ошибся, когда вступил в противостояние с Вами, ведь я заведомо осознавал свое преимущество.
- Ну, конечно же, - завелась Лена, - Вы мужчина, смелый в своей силе, можете подмять и переделать под себя любую женщину.
- Причем здесь моя сила? - Игорю казалось, что они говорят о разном и на разных языках.
- У Вас мужчин одна правда - ваши кулаки и отсутствие совести.
Игорь показалось, что он начинает что-то нащупывать, что-то что может вывести его к разгадке. Но он абсолютно ни в чем не был уверен с этой девушкой.
- Елена, на Вас мужчины когда-нибудь поднимали руку?
- Причем, здесь это, - закричала девушка, размазывая по лицу черные от туши слезы, - Кто на меня поднимал руку. Помните, только о том, что я Вас ненавижу, Игорь Борисович, никто никогда не унижал меня так, как Вы.
С этими словами, Лена отпихнула Игоря в сторону и выскочила вон из кабинета.
Он подошел к окну и недвижимо стоял несколько минут, глядя и не видя перед собой ничего, кроме раскрасневшего и распухшего от слез лица Лены.
Глава 8
Последние дни Игорю приходилось допоздна задерживаться в стенах университета. На столе и вдоль стен пачками высились стопки курсовых работ, приближалась сессия.
Сегодня его особенно увлекли черновики диссертации одного из аспирантов. Он был не согласен в корне с одним из сделанных выводов, но сомневаясь сам в себе Игорь отправился в университетскую библиотеку, которая располагалась в левом крыле здания.
В зале стояла полутьма, горели всего две настольные лампы: библиотекарь задумчиво рассматривала узор на канве, вышитый крестиком, а вторая лампа освещала женскую фигурку. Девушка спала, склонив голову на руки.
Старушка, отложила свой цветочный натюрморт и прошаркала за энциклопедией, которую попросил Игорь. Через пару минут сжимая толстый, потрепанный фолиант Игорь пошел в кабинет на ходу заглянув в лицо спящей. Как не странно это было Лена. Она спала. Он пожал плечами.
Ещё два часа упорной кропотливой проверки в кабинете. Пока темнота не стала угрожающе наползать в комнату через окна. Игорь почувствовал, что держать веки открытыми становиться не под силу и захлопнул энциклопедию, подняв облачко пыли.
Опять огромный библиотечный зал и два мерцающих огонька.
- Игорь Борисович, - прошептала библиотекарша, - мне очень неудобно Вас беспокоить, но Вы не могли разбудить эту студентку?
- Елизавета Петровна, почему я? - испуганно подался назад Игорь.
- Просто мне кажется, будет правильно, если это сделаете Вы, тем более у неё на столе груда учебников по Вашему предмету.
Игорь покраснел и возблагодарил библиотечный полумрак за то, что вокруг почти ничего не разглядеть.
- Она часто засиживается здесь?
- Почти каждый вечер уходит последней, и очень уставшей. Но сегодня она уже пришла такой измученной. Взяла книги и через пару часов уснула. А мне сами понимаете надо домой, сторож заглядывал недавно, сказал пора расходиться.
- Я постараюсь.
Библиотекарь забрала со стола у Лены книги и бережно унесла их в тайные необъятные хранилища, укладывать на полки.
Игорь наклонился над Леной, свет электрической лапочки окрасил её золотые волосы, верхняя губка приоткрылась, открывая крошечный ротик. Она нервно подрагивала во сне.
Он не упустил из виду, какие глубокие круги усталости и бессонницы пролегли у неё под глазами и разозлился на себя за свое мальчишество.
Прошло две недели с момента их последнего бурного разговора. Все эмоции были ещё довольно сильны.
Он отступил с поля боя. Эта война была выиграна им, до объявления первого сражения. Но Лена продолжала сражаться. Она сражалась с ним, не замечая, что он отвечает на её резкие выпады и ответы, лишь ласковой улыбкой.
Три курсовых работы девушка швырнула ему на стол за эти две недели. На каждую был получен его положительный отзыв. Но она не обращала на это внимания и пробивалась все глубже, нанося выстрелы по себе самой. Война для неё продолжалась, его добродушное отношение казалось ей даже более неприятным, чем его контрудары.
Игорь не знал, как успокоить разбушевавшуюся девушку. Он не хотел поднимать этот разговор, потому что сомневался в том, что выдержит очередную порцию гадостей в свой адрес. Он разумно решил не давать ей поводов, и переждать. Пройдет время, она закончит первый курс и они спокойно пойдут дальше порознь. Ведь можно совсем не здороваться при встрече.
Но странное неприятное чувство, заставляло его чувствовать себя виноватым. Он взрослый человек, старше студентки лет на десять. Как он мог позволить себе такое ребячество не соответствующее ни его возрасту, ни статусу.
Где-то в глубине комнат раздавался шорох книг. Это Елизавета Петровна в полутьме расставляла в алфавитном порядке книги.
Лена опять нервно дернулась и Игорь непроизвольно погладил её рукой по шелковистым волосам, он всегда так делал, когда Алина ворочалась во сне. Тут же одернув руку.
Девушка продолжала спать.
- Елена, просыпайтесь. Пора уходить, скоро будут закрывать здание.
В ответ неровное дыхание.
- Лена...Лена...проснитесь, - эта непредвиденная ситуация напомнила ему сказку о спящей красавице. Он, как принц склонился над прекрасной девушкой, которую пробудить ото сна способен только поцелуй. Игорь действительно не мог оторвать взгляда от полураскрытых алых губ своей студентки. Алые, влажные губы распухли от сна и раскрылись словно кусочек мягкого бархата, превращающийся под опытными руками в мягкий, будто живой бутон розы. Сердце забилось чаще.
- Глупости, - прошептал сам себе Игорь, - я хочу попробовать то, что мне не должно принадлежать. Это низко.
Но видимо чувства пошли в разрез с разумом и не сдержавшись, он нежно прикоснулся к её губам, так быстро, как бабочка задевает крылом лепесток цветка. На мгновение он ощутил тепло её губ.
От горячего дыхания опалившего лицо, Лена зашевелилась приоткрывая глаза и медленно возвращаясь к реальности.
Смущенно улыбаясь Игорь выступил из полумрака.
- Елена, Вы сегодня засиделись допоздна. Сторож уже ходит по коридорам и звенит связкой ключей, как призрак в средневековом замке.
Лена мгновенно оценила ситуация по-своему, чувствуя подвох.
- Игорь Борисович, я не спала. Я лишь закрыла глаза, потому что они устали от тусклого света. А вообще я составляла план курсовой, которую Вы задали мне на прошлом семинаре.
- К чему так себя истязать? Допишите завтра... послезавтра... на следующей неделе.
Лена измученно улыбнулась:
- Послезавтра я должна положить Вам на стол выполненную работу.
Игорь закусил губу.
- Вас никто не торопит, Вы можете сдать её через неделю.
- Благодарю Вас, - это было сказано таким голосом, что у Игоря перехватило дыхание от холода.
- Я понимаю, что Вы продолжаете до сих пор видеть во мне врага. Причем я даже не знаю, что мне предпринять, чтобы Вы изменили свое мнение обо мне.
Лена натянуто улыбнулась. Молодой, красивый мужчина, мечта почти всех сокурсниц стоял перед ней в полумраке и как ей казалось, чувствовал себя не очень уверенно. Чувство сказочного удовлетворения вцепилось в желудок мертвой хваткой.
Буквально накануне Тамара жаловалась на горькую несправедливую бабскую долю:
- Я перед ним верчусь третий месяц. Думала до сессии уложу на обе лопатки, а он только улыбается, причем всем подряд. Вчера подловила, наконец, в полупустой столовой. Подсела, грудь свою на столе разложила, бросаю томные взгляды. Любой мужик слюнями стол закапал бы, а препод этот сидит и самозабвенно ест жареную картошку. Я, Лена, начинаю сомневаться в его мужском начале.
- Ты его с парнями видела? - с надеждой спросила Лена. Она была готова видеть в нем, кого угодно, но только не мужчину.
- Не видела, - огорченно призналась Тамара, - да и дочь у него.
- Ага, а где жена? Небось, как просекла how is how сразу бежать из дома без оглядки.
- А дочь оставила воспитывать отцу гею?
- А кто знает, что за жена у него была?
- Ты просто бесишься Ленка, оттого что он на тебя внимания не обращает. Что я не вижу, как ты вокруг него сопли пускаешь. Его учебники небось под подушку кладешь, чтобы сны послаще снились, с Игорем Борисовичем в главной роли.
- Ничего подобного! Ты сама злишься, оттого что он перед твоими прелестями устоял.
Тамара насупилась, Лена наступила на больную мозоль. Вначале казалось обаять такого симпатичного, молодого мужчину раз плюнуть. Многие попадались на его улыбчивость и видимую мягкость. Но после десятка безрезультатных попыток, появлялось безысходное чувство, будто приходиться зубами прогрызать гранитную стену.
- Елена?
- Игорь Борисович, Вы меня не подвезете?
Не веря своим ушам, он отступил на шаг, чтобы внимательно взглянуть ей в глаза.
- Очень все это странно, - подумал Игорь, но решил, что лучше уж так. Зато и совесть свою успокоит добрым поступком.
Лена была занята, куда более важными мыслями:
- Только вот куда он меня повезет? - лихорадочно соображала она, - Куда ехать? Домой нельзя.
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 16 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |